Текст книги "О вампире"
Автор книги: Линси Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Ты, должно быть, очень устал. Тебе действительно пора спать, – сказала Джиа с усмешкой. – У тебя, вероятно, будут общие сны, о которых все говорят.
Джастин начал улыбаться в ответ, но улыбка исчезла прежде, чем сформировалась полностью, и он не двинулся со стула. Вместо этого он уронил голову на руки и простонал: – Они могут рассматривать секс во сне как чрезмерное влияние.
– Что? – Джиа взвизгнула и покачала головой, отмахиваясь от этой мысли, как кошка от назойливой мыши. – Не будь смешным. Они вряд ли смогут наказать тебя за твои сны. Ты не можешь их контролировать.
– Да, но я могу контролировать, сплю ли я одновременно с Холли, – печально заметил он.
Она фыркнула при этих словах. – Разве Люциан не настаивал, чтобы ты сам обучал Холли?
– Да, – печально согласился он.
– Как ты можешь это делать, если ты спишь, когда она бодрствует, и только когда она спит? – многозначительно спросила она.
Он медленно сел, и в нем зародилась надежда.
– Ты должен поспать, Джастин, – твердо сказала она. – И тебя нельзя наказать за сны, над которыми ты не властен.
– Ты в этом уверена? – с сомнением спросил он. По своему опыту знаю, что Люциан может обвинить в чем угодно.
Джиа прищелкнула языком и вытащила из кармана сотовый телефон. Она быстро нажала на кнопки, поднесла телефон к уху и стала ждать. Прошло несколько минут, прежде чем на ее звонок ответили, и она сказала: – Buonasera, Люциан. Я тебя разбудила?
Джастин поморщился. Люциан и в лучшие времена был сварливым ублюдком. Он был уверен, что устал и будет совершенно несчастен.
– Mi scusi. Я сделаю это быстро, si? – спросила Джиа. – Скажи Джастину, чтобы он пошел спать, per favore.
Моргая, Джастин поднял голову, его глаза расширились.
– Si. Он не спал с тех пор, как ты уехал. Он истощен, переживает и затрачивает больше крови, чем следовало бы, чтобы восполнить недостаток ...
– Si. Un momento. – Она протянула телефон Джастину.
Подняв брови, он взял телефон и осторожно прижал его к уху. – Вот как?
– Иди спать, – прорычал Люциан. Когда он повесил трубку, раздался щелчок. «Коротко и мило, в этом был весь Люциан», – подумал Джастин, возвращая телефон Джии.
– Ты слышал его, mio caro, – сказала Джиа, медленно растягивая губы в улыбке. Подмигнув ему, она добавила: – Ты не будешь наказан, если ляжешь спать, и увидишь общие сны. Тебе было приказано это сделать.
– Да, но, возможно, ему не приходило в голову, что у нас будут общие сны, – заметил Джастин. – Особенно если разбудить его и ...
– Это не наша проблема, – равнодушно ответила Джиа. – Он приказал тебе лечь спать, так что ложись.
После раздумий, Джастин пробормотал: – Хорошо, – и встал, чтобы направиться к двери.
– Сладких снов, – рассмеялась Джиа.
Он просто кивнул в ответ и толкнул дверь. Джастин не был уверен, что Джиа права, и он избежал бы обвинений в любом сексе во сне, который мог бы произойти, когда он заснет, но Люциан приказал ему лечь спать. Разве это не смягчит наказание? Он не знал, но был достаточно отчаянным, чтобы рискнуть. Ему нужно было знать наверняка, что Холли была его спутницей жизни, и что он не показал свою единственную возможность женщине, которая никогда не будет его.
Конечно, то, что она была его спутницей жизни, не гарантировало, что он когда-нибудь добьется ее согласия стать его парой. Оставалась еще проблема ее замужества. Но, по крайней мере, если она была его спутницей жизни, он мог бы, в конце концов, заявить на нее права ... лет через двадцать-тридцать, когда умрет ее смертный муж. Может быть, даже десять или около того, если тот факт, что ее муж старел, в то время как она нет, не стала проблемой. Это, по крайней мере, дало ему надежду, которую он ненадолго потерял, когда понял, что они не испытали секс во сне, который преследовал спутников жизни. Джастин ускорил шаг, поднимаясь по лестнице, его мысли были полностью заняты тем, что могло произойти. Из того, что он слышал, даже секс во сне с подругой жизни был лучше, чем реальный секс с не подругой жизни. Он понятия не имел, правда ли это, но намеревался выяснить.
Холли беспокойно перевернулась на спину и открыла глаза. Она устала, когда поднялась в свою комнату, но теперь не могла заснуть. Может быть, ей все-таки следовало съесть немного куриного и картофельного салата, который Брикер приготовил для их пикника. Или, может быть, кровь перед сном взбодрила ее и смыла усталость. Как бы то ни было, сейчас она не спала, а жареный цыпленок с картофельным салатом, который она положила в холодильник, практически звал ее, как песня сирены.
Она отбросила в сторону простыни и одеяло, и встала с кровати, включив ночник. Остановившись, чтобы взглянуть на пижаму, которую она купила в тот день, она на мгновение задумалась, не переодеться ли ей или взять домашний халат, но действительно, была ли какая-то причина? В конце концов, пижама была фланелевая, с танцующими медведями в розовых пачках. Она думала, что они очаровательны, когда покупала пижаму, и они были милыми, насколько это возможно, но они не были сексуальными или соблазнительными. Никто не обвинит ее в том, что она пыталась кого-то соблазнить.
Слегка улыбнувшись про себя, Холли вышла из комнаты, но, выйдя в коридор, обнаружила, что там темно. Все остальные, очевидно, тоже легли спать, что ее удивило. Она думала, что вампиры – ночные люди, и что она, естественно, тоже впадет в это состояние, когда станет более управляемой. Но, похоже, она ошибалась. В доме было тихо, как в могиле, и темно, как на кладбище прошлой ночью.
Не желая включать свет в коридоре и будить всех, Холли потянулась к стене и начала осторожно продвигаться к концу коридора, нащупывая дорогу, когда приблизилась к тому месту, где, как она думала, были ступеньки. Добравшись до верха лестницы, она ухватилась за перила, чтобы осторожно спуститься вниз. Она с облегчением добралась до первого этажа, не сломав себе шею, и чуть быстрее прошла по коридору на кухню, где включила свет, как только толкнула дверь.
Яркий свет мгновенно залил ее, и она скользнула в комнату с небольшим вздохом. Идея вернуться наверх без света была не из приятных, и Холли решила, что после того, как поест, поищет в ящиках фонарик или одну из свечей, которыми Джастин пользовался за ужином прошлой ночью, так что у нее будет свет на обратном пути. Решив эту проблему, хотя бы мысленно, она направилась к холодильнику, где ее ждал жареный цыпленок.
Она убрала еду, поставила ее на стол и как раз потянулась к холодильнику за картофельным салатом, когда ее взгляд упал на банку взбитых сливок. Ухмыльнувшись, она ухватилась за нее, мысль о сладкой, сливочной пене, была для ее аппетита в данный момент приятнее, чем курица или картофельный салат. Возможно, потому, что это была одна из тех вещей, которых ей приходилось избегать в прошлом. Когда она была смертной и страдала диабетом, ей приходилось быть очень осторожной с тем, что она ела, чтобы удержать сахар в норме. Но теперь ... Даже не подумав, она откинула пластиковую крышку, наклонила голову, направила носик в рот и выпустила на язык комок чудесных взбитых сливок. Она опустила голову и со стоном удовольствия закрыла рот, когда дверь кухни открылась.
Опустив банку, Холли виновато повернулась к открытой дверце холодильника и увидела Джастина, входящего в кухню. На нем были только красные клетчатые пижамные штаны и ничего больше. Его ноги были босыми, но, что более важно, его грудь была голой, и она обнаружила, что открыла рот от изумления. Холли с самого начала считала этого человека красивым, и обтягивающие футболки, которые он носил, подчеркивали, что у него хорошая фигура, но не так сильно, как нагота. Боже милостивый, когда он вошел в комнату, он весь состоял из грудных мышц и рельефного пресса. Осознав, что у нее отвисла челюсть, а комок быстро растворяющихся взбитых сливок вот-вот распустится, Холли закрыла рот и виновато сглотнула, как раз когда он заметил ее присутствие.
– Привет, – сказал он хриплым ото сна голосом.
– Привет, – слабо ответила она.
– Я вижу, не только я голоден, – добавил он, подходя к ней.
Холли пробормотала что-то неразборчивое и инстинктивно отступила на шаг, когда он приблизился. Но она резко остановилась, когда наткнулась на открытую дверцу холодильника. К счастью, ее действия заставили Джастина остановиться в паре шагов. Или, возможно, он планировал остановиться там, признала она, когда он осмотрел цыпленка на полке.
– Есть еще картофельный салат, – объявил он, снова поворачиваясь к ней.
– Я знаю, – сказала Холли и замерла ... уставившись на его грудь. Было очевидно, что мужчина не загорает. Его кожа была достаточно бледной, она сомневалась, что она когда-либо подвергалась воздействию солнечных лучей, но это не умаляло ее красоты. Джастин мог позировать Микеланджело или одному из тех художников, которые лепили мужские фигуры. Он был идеален, с большими, жесткими грудными мышцами над животом, который мог похвастаться восьмью кубиками, вместо шести и спускался к началу буквы V, которая исчезала под поясом пижамных штанов. В этот момент Холли подумала, что многое бы отдала, чтобы увидеть, что скрывают эти клетчатые брюки, но потом вспомнила, что она замужем, и закрыла глаза, пытаясь прогнать искушение вместе со своим видением его.
– С тобой все в порядке?
Холли моргнула, открыв глаза, и втянула воздух, когда поняла, что он закрыл небольшое пространство между ними и протянул руку, чтобы коснуться ее лица. Очевидно, он совершенно неправильно понял, почему она закрыла глаза, подумала она и открыла рот, чтобы заверить его, что с ней все в порядке, но снова остановилась с удивлением, когда его пальцы слегка коснулись ее щек, и ее живот, казалось, подпрыгнул в ответ.
– Я... – Холли выдохнула единственное слово, и на этом все закончилось. Ничто не последовало за ним в тишине комнаты. Что бы она ни собиралась сказать, это вылетело у нее из головы, оставив ее просто стоять, как безмозглую дурочку.
– Ты так красива и сексуальна, – торжественно произнес Джастин, и ее глаза недоверчиво расширились. На ней не было косметики, волосы, без сомнения, растрепались от метаний, на ней была фланелевая пижама с танцующими медведями. И на них были пачки, не меньше. Она не могла представить себе ничего менее сексуального, чем танцующие медведи.
Он подошел еще на шаг ближе, убирая последний дюйм пространства, разделявшего их, и Холли закусила губу, когда его грудь слегка коснулась фланели, прикрывавшей кончики ее сосков. Это заставило ее глаза широко раскрыться, а руку сжать банку с взбитыми сливками, которую она все еще держала.
– Я ... – повторила она и на этот раз остановилась, потому что его губы внезапно накрыли ее рот. Тепло, окутавшее Холли, было знакомым с того утра, но на этот раз оно вспыхнуло еще быстрее, чем тогда. Не было никаких вопросов или покусывания ее губ, чтобы войти. Ее рот был уже открыт, и Джастин воспользовался этим, погрузив язык в ее глубины. Холли стояла совершенно неподвижно, ее совесть боролась с ответом ее тела, а затем Джастин прервал поцелуй и переместился, чтобы прикусить ее ухо, прежде чем прошептать. – Все в порядке. Это сон.
– Точно? – спросила она в замешательстве.
– Посмотри. Это сон, – заверил он ее, и она заставила себя открыть глаза.
Они волшебным образом переместились от холодильника на кухонный стол. Вместо того чтобы встать, она теперь сидела на столе, а он стоял между ее раздвинутыми ногами, пока его руки деловито расстегивали пуговицы ее фланелевого топа. И хотя она все еще сжимала в руке взбитые сливки, цыпленка на столе уже не было, а дверца холодильника была закрыта, как будто она никогда и не открывала ее.
– Сон, – с удивлением поняла она. Так и должно быть. Он не мог притащить ее сюда и положить на стол так, чтобы она не заметила ... Она отвлеклась от этой мысли, когда он внезапно распахнул ее пижаму, обнажив обнаженную грудь.
«Как тебе удалось сделать это так быстро?» – ахнула она от изумления, машинально потянувшись, чтобы ухватиться за края фланелевого топа и снова закрыть их.
– Сон, помнишь? – усмехнулся он. Позволив ей застегнуть блузку, как дурочке, которой она и была, он обхватил ее лицо руками и снова поцеловал.
Холли не сопротивлялась, но и не отвечала. В то время как страсть накатывала на нее волнами, она пыталась понять, будет ли это обманом, если это сон, или если это вообще сон. Возможно, он просто использовал бессмертную скорость.
Когда она почувствовала, как его рука обхватила ее грудь через фланель и слегка ущипнула сосок, она застонала и прервала поцелуй, чтобы выдохнуть: – Но я замужем.
– Это сон, – хрипло повторил он ей на ухо, а затем провел языком по краю ее уха, прежде чем опустил губы, чтобы покусать ее шею между шепотом.
– Все в порядке. Это сон.
Холли нахмурилась, ее рука отпустила топ, чтобы схватить его за плечи, удерживая равновесие на столе, когда его руки скользнули под ее ягодицы, чтобы подтолкнуть ее вперед и прижать к нему. «Может быть, так оно и есть», – подумала она. Может быть, она воображала, что это Джастин целует и трогает ее ...
Холли задохнулась, когда их промежности потерлись друг о друга через пижамы, посылая жидкий огонь через нее. На этот раз, когда его губы накрыли ее губы, она ответила на поцелуй, удивляясь, почему это Джастин прикасается и целует ее, а не муж. Если это сон, разве она не должна вообразить своего мужа? Она задумалась и с закрытыми глазами попыталась сделать это, но это был не одеколон ее мужа, а пряный древесный запах, который она заметила у Джастина. Покачав головой, она прервала поцелуй и сказала: – Это неправильно.
– Это всего лишь сон, – повторил он, облизывая ее горло, и Холли дико огляделась, поняв, что они снова переместились. Их уже не было на кухне. Теперь они были в спальне, хотя она и не узнала ее. Она была оформлена в темно-коричневых и бежевых тонах. Очевидно, это была мужская комната с тяжелой дубовой мебелью и массивной кроватью королевских размеров, застеленной темно-шоколадными атласными простынями. Она лежала на спине на этих простынях, атлас скользил под ее кожей, когда он полз вниз по ее телу.
– Как...? Но ... – начала было Холли в замешательстве, но тут же прикусила язык, поняв, что атлас скользит под кожей, потому что фланелевая пижама исчезла. Она лежала на кровати совершенно голая. Больше никаких танцующих медведей, чтобы защитить ее.
Определенно сон, поняла она, и эта мысль заставила ее слегка приподнять голову, чтобы заглянуть вниз, в надежде увидеть, что скрывают его клетчатые пижамные штаны, но они все еще были на месте. Только она была, в чем мать родила. «Так нечестно», – подумала она и удивленно уставилась на него, когда он внезапно взял в руки банку с взбитыми сливками, которую она держала раньше. Откуда, черт побери, она взялась? Очевидно, он последовала за ними из первой части сна, рассуждал ее разум, и она прикусила губу, просто наблюдая, как он переместил банку над одним соском и обрызгал ее. Было удивительно тепло для того, что только что было в холодильнике, и она глупо сказала об этом. – Должно быть, холодно. Почему не холодно?
–Это сон, – напомнил он ей, усмехнувшись, а затем наклонился, чтобы взять в рот покрытый сливками соском. Холли задохнулась, ее спина резко выгнулась, когда его горячий рот начал сосать, а затем облизал ее грудь.
– О, боже, – простонала она, отрицательно покачав головой, а затем выпалила: – Это не обман, если это сон, верно?
– Нет, – согласился он и снова провел рукой по ее груди, удаляя остатки взбитых сливок.
– Нет, – решила Холли и схватила его за уши, чтобы втащить обратно.
Во сне Джастин не сопротивлялся ей. Его пах прижался к ее центру, когда она завладела его ртом. Холли немедленно раздвинула ноги, а затем обвила ими его бедра, прижимая его еще крепче к себе, и высунула язык. Одним этим движением она, казалось, открыла шлюзы в эротический мир наслаждения. Его тело было горячим и твердым, его запах обволакивал ее, и его руки были повсюду, заставляя каждый дюйм ее тела петь, когда они ласкали ее бок, спину, зад, а затем двигались между ними, чтобы обхватить ее груди и крепко сжать.
Холли прервала поцелуй и откинула голову назад, когда он сделал это, и Джастин тут же отодвинулся достаточно, чтобы снова взять в рот один сосок. На этот раз она не оторвала его от того, что он делал, а запустила руки в его волосы, задыхаясь и стонала, а потом ободряюще забормотала, когда он обмыл сначала одну грудь, потом другую. Когда он поднял руку, чтобы погладить ее по щеке, она повернула голову, чтобы укусить, а затем пососать один из его пальцев, а затем задохнулась вокруг пальца, когда его другая рука скользнула между ее ног.
Сначала он просто обхватил ее, крепко прижимая к разгоряченной коже, но затем просунул палец между ее губ, чтобы найти бугорок в центре ее возбуждения, и начал водить вокруг него дразнящими кругами, заставляя ее бедра двигаться в ответ. Тяжело дыша и постанывая по очереди, Холли попыталась дотронуться до него, но он стоял так, что она не могла дотянуться до его эрекции. Зарычав от разочарования, она царапнула ногтями его спину, затем подхватила его под руки и потянула вверх. И снова Джастин из сна ответил на ее молчаливое требование. Тихий смешок сорвался с его губ, он отпустил сосок, который дразнил, и двинулся вверх по ее телу, располагаясь между ее ног. Однако он не сразу вошел в нее, как она хотела, а посмотрел ей в лицо, мягко улыбаясь.
– Ты дикая, – мягко обвинил он, дразня ее своим телом. – Ты ведешь себя чопорно и корректно, но в глубине души ты – дикая кошка с когтями.
Холли просто впилась когтями в его плечо и передвинула бедра, пытаясь притянуть его к себе.
Джастин усмехнулся этой попытке, но передвинул бедра назад, затем наклонился, чтобы потереться носом о ее ухо и прошептал: – Скажи, что хочешь меня.
– Я хочу тебя, – выдохнула Холли, обхватив ногами его бедра и пытаясь приподняться на эрекции, дразнящей ее.
– Произнеси мое имя, – прошептал он, покусывая ее ухо.
Выругавшись, Холли опустила ноги, а затем быстро переместилась, застигнув его врасплох и бросив на спину. Она последовала за ним, остановившись на нем, затем толкнула его в грудь, чтобы сесть, слегка пошевелилась и потянулась, чтобы схватить его пенис и опустилась на него.
– О, – простонала она и закрыла глаза, когда он наполнил ее. Он чувствовал себя чертовски хорошо. Все это было чертовски приятно. Холли никогда не была агрессором в отношениях с Джеймсом и даже представить себе не могла, что когда-нибудь станет агрессором, но здесь, во сне, с Джастином, она могла быть агрессором, и ей это нравилось.
Открыв глаза, она посмотрела на его лицо и улыбнулась, увидев, что его глаза закрыты, а лицо исказилось от того, что, как она догадалась, было экстазом, хотя и выглядело опасно близким к боли. Поджав губы, она медленно приподнялась и снова опустилась, чувствуя себя невероятно сильной, когда он застонал, его лицо напряглось еще больше. Она проделала это еще три раза, очень медленно, прежде чем он открыл глаза и поймал на себе ее взгляд.
Джастин на мгновение встретился с ней взглядом, а затем взял одну из рук, сжимавших ее бедра, и переместил ее между ними, чтобы снова начать дразнить ее, потираясь о ее клитор, когда она снова поднялась.
Холли прикусила губу, пытаясь взять себя в руки. Но страсть, которая была временно подавлена, вернулась, лишив ее самообладания, и она начала двигаться быстрее. Когда другая его рука поднялась, чтобы обхватить одну грудь, она накрыла его обеими руками, впиваясь ногтями в его кожу. Она наблюдала, как напряглось лицо Джастина, понимая, что его ласки становятся все быстрее и тверже, даже когда его бедра поднялись навстречу ее, и как только он вошел в нее в последний раз и застыл в крике, что-то щелкнуло внутри Холли. Какая-то тонкая нить, сдерживавшая океан наслаждения, оборвалась, и она откинула голову назад и выкрикнула его имя, когда оргазм накрыл ее.
Холли с криком села на кровати и уставилась в темноту. На мгновение она прислушалась к тишине в комнате и в замешательстве заглянула в темную комнату, затем потянулась к лампе на столе и включила ее. Она лежала в постели, во фланелевой пижаме с танцующим медведем, одна. Она на мгновение закрыла глаза, затем откинула одеяло и простыни и пошла в ванную, медленно осознавая влажность между ног. Много влаги, – признала она.
Господи, это был ее первый эротический сон, поняла Холли, покачав головой, когда вошла в ванную и нащупала выключатель. Когда зажегся свет, ей пришлось быстро заморгать, но когда глаза привыкли к темноте, она посмотрела на себя в зеркало и сморщила нос. Ее лицо пылало, волосы были собраны на затылке и стояли дыбом. Она, очевидно, била себя по голове во сне.
– Поллюция, – пробормотала она, открывая кран, чтобы умыться. Возможно, это был не первый ее эротический сон, но первый, который она вспомнила... и это было невероятно ... что ж... невероятный. «И еще насчет Джастина Брикера», – мрачно подумала она. В этом было что-то неправильное. Она даже почувствовала себя виноватой. Но это всего лишь сон, сказала она себе. Ее подсознание явно через что-то проходило, хотя она и не знала, через что именно. Возможно, он привлекал ее гораздо больше, чем она думала. Или, может быть, дело было не в ее собственных чувствах, а в том, что он зациклился на ней. Как бы то ни было, это был всего лишь сон. Не то чтобы она изменила мужу.
Вздохнув, Холли выключила воду и вытерла лицо полотенцем, встретившись с виноватым взглядом в зеркале.
– На самом деле, – вдруг сказала она, опуская полотенце. – Секс с другим мужчиной во сне – это не измена мужу. Это был просто сон. Мы не контролируем свои сны. Кроме того, Джеймс не знает, что он у меня был, и Джастин не знает. Все хорошо. Просто нужно расслабься и лечь спать.
Сложив полотенце, она положила его на подставку, выключила свет в ванной и вернулась в постель. Ей хотелось сказать, что она надеялась, что это был последний ее сон на эту ночь, но она подозревала, что это не так. Это был невероятный, лучший оргазм в ее жизни. Как жалко, что лучший оргазм в ее жизни был во сне!
– В реальной жизни секс с ним был бы не так хорош, – заверила себя Холли, возвращаясь в постель. – Просто ты менее заторможен в своих снах. Дикий.
Это была чистая правда, признала она. Холли всегда отказывалась быть сверху с Джеймсом. Она боялась, что не справится, не сможет держать ритм или что-то в этом роде. И он никогда не настаивал на этом.
– Ты любишь Джеймса, – успокоила себя Холли, забираясь на кровать и натягивая одеяло. – Оргазмы – это не все и не конец жизни.
Повернувшись на бок, она сунула руку под подушку и закрыла глаза, говоря себе: – Все в порядке.
Глава 12
Джастин закончил уборку, вышел из ванной и остановился, чтобы взять с собой полотенце. «Лучше перестраховаться, чем потом жалеть», – подумал он, возвращаясь к кровати. Было чуть за полночь, и он сомневался, что это будет последний из их общих сексуальных снов этой ночью. Конечно, после первого он жаждал большего. Даже когда он проснулся и обнаружил, что во сне испытал оргазм и испачкал боксеры, этого было недостаточно, чтобы погасить его энтузиазм.
Холли стала для него откровением. Честно говоря, она была настолько чопорной в реальности, что он ожидал, что она будет такой же в постели, по крайней мере, поначалу. Вместо этого она взяла себя в руки, перевернула его на спину и оседлала, как профессионал ... после того, как вцепилась ему в спину. Даже проснувшись, он почувствовал нежность, как будто она его поцарапала, хотя, когда он посмотрел в зеркало в ванной, не было ни рубцов, ни покраснений. Но когда пару минут назад он шел в ванную, все его тело дрожало, как будто у них действительно был секс, а не просто общий сон. Джастин предположил, что его мышцы, должно быть, сжались в ответ на сон.
И какой сон! Это было довольно коротко и мило по сравнению с марафонским пиф-пафом, которым он занимался в последнее время в реальности. В молодости он был нетерпеливым бобром и старался как можно быстрее добраться до главного блюда, но через некоторое время обнаружил, что это скучно, и начал пробовать другие вещи. В последнее время он старался продлить секс как можно дольше, растягивая прелюдию и доставляя удовольствие себе и партнерше как можно дольше. С Холли это было невозможно. Он не мог взять ее под контроль и удержать от прикосновений. И она тоже была сильной, намного сильнее смертного. Джастин был еще сильнее, но она застала его врасплох своими движениями, и он не знал, что его ударило, когда он внезапно оказался на спине, а она сверху. После этого началась игра. Гейм. Сет. Матч. И он был поджарен. Все, на что он был способен, – это плыть с ней на волне к нирване. И это даже не был настоящий секс, где удовольствие, вместо мечты, было разделено, умножая их взаимное удовольствие до невыносимого уровня. Этого было достаточно, чтобы вырубить бессмертных. Он не мог дождаться, чтобы испытать это, но пока этого достаточно ... тем более что, во сне или нет, это было его имя, которое Холли выкрикивала, получая удовольствие.
Это было последнее, что Джастин услышал перед тем, как проснуться ... и это было мило. Он хотел услышать это снова. Он хотел услышать, как она умоляет его войти в нее, хотел, чтобы она рыдала, произнося его имя, и теперь, когда он впервые увидел ее во сне, Джастин был уверен, что сможет это сделать. Он снова заснет, чтобы найти ее, и на этот раз возьмет все под свой контроль. Он собирался раздеть ее, уложить, насладиться ею, и когда она будет дрожать и рыдать от желания, он вонзится в нее, давая им обоим желаемое освобождение. С этой мыслью Джастин закрыл глаза и заснул. Казалось, он едва успел это сделать, как оказался в темной переполненной комнате с мигающими огнями и громкой музыкой, звучащей вокруг него.
– Какого черта, – пробормотал он, медленно поворачиваясь и оглядывая незнакомцев, толкающихся со всех сторон.
Он понял, что это ночной клуб. Он достаточно повидал их, чтобы понять это. Джастин любил ночные клубы. Он любил танцевать и смотреть, как танцуют женщины. Это также отличное место, чтобы снять цыпочек. Но теперь его интересовала только одна девушка, и он начал искать ее в море лиц, уверенный, что это ее мечта и он найдет ее где-нибудь здесь.
Ему не потребовалось много времени, чтобы заметить ее. Холли стояла посреди танцпола, кружась, как профессионал. Черт, девчонка могла двигаться. Он подозревал, что на самом деле она никогда не будет танцевать так свободно, но здесь, в своих снах, она была текучей, каждое движение кричало о сексуальности и животной грации. Улыбаясь, Джастин пробирался сквозь колышущиеся тела, пока не встал позади нее, а затем обнял ее сзади, прижимая спиной к своей груди.
– Джастин, – удивленно сказала она, глядя на него через плечо.
– Привет, – пробормотал он, переместив руки на ее вращающиеся бедра и следуя за ее движениями своими, пока он терся о ее ягодицы.
Несмотря на громкую музыку, она, казалось, услышала его.
– И тебе привет, – рассмеялась она, прежде чем быстро повернуться в его руках и прижаться к нему лицом к лицу. – Я не знала, что ты любишь танцевать, – усмехнулась она, обнимая его за шею. Это движение прижало ее грудь к его груди, и он наслаждался ощущением ее упругих грудей, трущихся об него.
– Ты многого обо мне не знаешь, – пробормотал он, сжимая ее попку обеими руками, пока они двигались в такт страстному ритму.
Когда он впервые увидел ее на танцполе, она была в джинсах и блузке, но теперь на ней была короткая черная кожаная юбка, черный кожаный жилет и черные кожаные сапоги до бедер, в которых Джиа была в тот день. Раз он этого не сделал, значит, это сделала она, и Джастин подумал, что это хороший знак. Холли хотела выглядеть сексуально для него. И в этом сне она не была ни капельки скрытной, заметил он, когда она подняла ногу в сапоге и обхватила его, чтобы прижаться всем телом к растущей твердости между его ног.
Джастин подавил стон и приподнял ее за ягодицы, еще сильнее прижимая к себе, затем опустил голову и прорычал: – Давай выбираться отсюда.
Хихикая, она вдруг вырвалась из его объятий и стала пробираться сквозь толпу людей. Джастин уже начал хмуриться, когда она оглянулась, подняла руку и поманила его пальцем. Любопытствуя, как все это обернется, Джастин сделал именно это, а не представил себе другую обстановку, как в их предыдущем сне. Когда он присоединился к ней на кухне в том, что, очевидно, тоже было ее мечтой тогда, он был тем, кто сначала переместил ее на стол, а затем в свою собственную спальню в Канаде. На этот раз он последовал за ней глубже в ее сон, пробираясь сквозь толпу и следуя за ней с танцпола в коридор, который вел в ванные комнаты. Холли остановилась, прислонилась к стене и злобно улыбнулась ему, ожидая, когда он подойдет.
Когда он остановился перед ней, она провела ладонями по его груди поверх черной футболки, затем ее пальцы погрузились в него и грубо потянули вперед, так что она смогла наклониться и прижаться губами к его губам. Джастин улыбнулся ей в губы, а затем положил руки на стену по обе стороны от ее головы и поцеловал в ответ, позволяя своему языку выскользнуть и исследовать ее рот в манере, которую он намеревался сделать неторопливо, но которая быстро стала горячей и дикой.
– Что будем делать? – зарычал он ей в губы, когда она потянулась между их телами, чтобы потереть его растущую эрекцию.
– Я хочу тебя, – прорычала она в ответ, и в следующее мгновение он понял, что его штаны расстегнуты, и она держит его в руках, прямо здесь, в чертовом коридоре, где любой мог увидеть. Хотя быстрый взгляд вокруг доказал, что в данный момент с ними никого не было.
Повернувшись, чтобы посмотреть на нее сверху вниз, он прикусил внутреннюю сторону щеки, пытаясь подавить возбуждение, когда она ласкала его, и удивленно прорычал: – Ты любишь рисковать.
В ответ она поймала его руку и засунула под юбку, снова завладев его ртом. Джастин не был достаточно силен, чтобы отказаться от этого приглашения. Он слегка потер ее через шелк трусиков, поймав ртом ее стон, затем отодвинул ткань в сторону, чтобы коснуться теплой, влажной кожи. На этот раз он застонал, почувствовав, какой горячей и влажной она была для него. Женщина была по-настоящему возбуждена, и он понял, что взять себя в руки, двигаться медленно и сводить ее с ума от желания – вылетело в окно. Каким-то образом эта женщина поменялась с ним ролями. Это он внезапно сошел с ума от потребности и полностью потерял контроль. С проклятием оторвавшись от ее губ, он одним быстрым рывком сорвал с нее трусики, затем обхватил за талию, приподнял и прижал спиной к стене. Затем он опустил ее на свою эрекцию. Ее юбка застряла между ними, поднявшись на несколько дюймов, чтобы не мешать.