Текст книги "За границей льдов (ЛП)"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

16

Эли Глинн предпочитал стоять, даже находясь на грани истощения. Казалось, он никогда не насытится этим ощущением – осознанием того, что он может стоять на ногах. Сколько лет ему пришлось провести в инвалидном кресле! За это время он насиделся на всю оставшуюся жизнь.

В качестве своеобразного протеста, Глинн, освободившись от инвалидного кресла, сконструировал центральную U-образную командную консоль в Центре управления миссией так, чтобы до нее мог достать только человек, стоящий на ногах – никакой возможности дотянуться до нее из положения сидя не было. Это было странным решением, однако Глинн счел, что если всем остальным придется мириться с неудобствами и стоять за пультом управления, то так тому и быть.

Так или иначе, сейчас здесь не было никого, кроме него. Он стоял один в окружении экранов, пока остальные члены его команды находились на своих отдаленных постах. Глинн переключал внимание от одного монитора к другому, чтобы ничего не пропустить.

Пока все шло хорошо. И хотя Глинн знал, что это чистое суеверие, он нервничал: он никогда не чувствовал себя по-настоящему комфортно, когда все шло именно так, как было запланировано. Совершенство казалось ему своеобразной насмешкой – Глинн считал, что оно не просто невозможно, он воспринимал совершенство как истинного врага успеха. По его мнению, реальным ключом к успеху была гибкость перед лицом неожиданностей или, если выражаться более техническим языком, «неизвестных параметров». Но сейчас, в этой вылазке Глинн был готов принять любое свершение как самое желанное… он понимал, что по-настоящему сложные параметры и настоящая неизвестность – еще впереди.

«Джон» под контролем Гидеона находился в разрушенном корабле уже полчаса, не в состоянии передать ни одного сообщения из-за помех, создаваемых корпусом. Скорость передачи данных через UQC была ужасно низкой, в лучшем случае получалось передавать голосовые сообщения, но для всего остального потока данных, ее пропускная способность была невозможно мала.

Находясь в томительном ожидании, Глинн с нетерпением смотрел на экраны. Он хотел посмотреть, как выглядит изнутри «Ролвааг» сейчас. Он буквально жаждал этого.

Внезапно на связь вышел Гидеон.

– Центр, говорит «Джон». Миссия выполнена. Черные ящики добыты.

– Очень хорошо. Отправляйся к стартовой точке и начинай передавать данные и видео-протокол. Ты закончил первым, так что подожди, пока остальные будут готовы подняться на поверхность, – с облегчением ответил Глинн.

– Принято, – ответил он. На несколько минут воцарилось молчание, затем Гидеон сообщил. – «Джон» прибыл на стартовую отметку. Передаю данные.

– Понял тебя, – ответил Глинн. – Трудностей не было?

Последовало недолгое молчание.

– Нет. Кроме того, что мне попались еще два трупа.

Глинн больше не задавал вопросов. Совсем скоро все, что он хочет узнать, он увидит собственными глазами на видео. Теперь он переключил свое внимание на два других батискафа. Гарза был полностью поглощен картографированием. Он тоже шел с опережением графика, ему лишь осталось сделать пятимильную ходку, чтобы определить границы мертвой зоны. Лиспенард осторожно огибала Баобаб, двигаясь вверх по спирали и используя лидар для сканирования объекта и его освещения. До сих пор Баобаб не подавал никаких видимых признаков жизни. Абсолютно никаких. Создавалось впечатление, что он был абсолютно инертен.

И это очень беспокоило Глинна.

Не успев углубиться в свои мысли, Глинн услышал слабый сигнал с консоли, который свидетельствовал о том, что загрузка заархивированного видео Гидеона завершена. Он немного поколебался, а затем нажатием нескольким клавиш открыл загруженное видео на одном из вспомогательных экранов, увеличив скорость воспроизведения в четыре раза.

Он молча наблюдал, как субмарина прошла через разорванный корпус и стала углубляться в разрушенный корабль. Взрыв сорвал со своих мест большую часть заклепок, стальных балок и листы обшивки, а также уничтожил «колыбель», предназначенную для перевозки груза. По видеоматериалам Гидеона можно было отчетливо проследить источник взрыва и распространение разрушительной волны.

Сомнений не было: метеорит – семя – вступил в сильную реакцию с морской водой. Возможно, это было началом процесса его прорастания. Если, конечно, слово "росток" к нему вообще применимо: до сих пор они не собрали никаких доказательств того, что это растение в привычном смысле этого слова, а метеорит – настоящее семя. Впрочем, он мог оказаться чем угодно: спорой, корневищем, яйцом, гаметофитом… Или же еще чем-то подобным. Но в то же время чем-то совершенно чуждым. Даже несмотря на то, что Глинн был там, в трюме «Ролваага» в последние критические секунды, он не понимал до конца, с чем они столкнулись, и сейчас напомнил себе, что нужно оставаться беспристрастным и не делать поспешных выводов. Он вернул скорость воспроизведения к нормальному режиму.

На экране Гидеон как раз прорезал балки, блокировавшие ему путь. Далее Глинн наблюдал, как роботизированная рука прорубает себе отверстие в обшивке электронного узла, а потом перемещается по кругу, шаг за шагом освобождая себе дорогу от труб.

И вдруг Глинн застыл. Там был один из трупов, о которых упомянул Гидеон. В форме. Четыре нашивки на рукавах.

Капитан.

Глинн почувствовал внезапное странное жужжание в голове. Тело на видео тем временем было обращено к нему спиной, постепенно поворачиваясь лицом в дрейфе свободного плавания, распущенные светлые волосы плавно колыхались. У Глинна от этого зрелища из головы мгновенно вылетели все мысли. А затем, несмотря на все тщательно воздвигнутые преграды в памяти, воспоминания, скрываемые им так долго и так глубоко, вырвались на свободу вместе с болезненным ужасом от ее смерти. Смерти, ответственность за которую нес только он и больше никто. И эта его вина – можно сказать, во плоти – явилась за ним на этом видео.

К этому привело одно единственное решение. Самое необъяснимое решение в его жизни, решение, которое, как он в то время считал, было основано на логике, но в ретроспективе выяснилось, что оно стало результатом эмоций, страха и паники. Решение, которое навсегда лишило его уверенности в себе и в завтрашнем дне. Решение, которое привело к смерти единственной женщины, которую он любил.

Глинн не мог дышать, наблюдая за тем, как тело поворачивается к нему в золотом ореоле волос. Он не хотел видеть лицо, которое – как он знал – теперь навсегда станет его кошмаром, но попросту был не в силах отвернуться и отвести взгляд.

Лицо медленно оказалось в поле его зрения. Сначала профиль, затем в фас. Оно поворачивалось плавно, словно луна, вращающаяся вокруг своей оси. Розовые губы… все такая же чистая, как мрамор, кожа… маленький, аккуратный носик с веснушками… но хуже всего были глаза! Эти сияющие голубые глаза, которые будто искали виновного в своей смерти, желая обвинить.

Ноги Глинна начали дрожать. Но прежде, чем он сумел найти стул, он почувствовал, что мышцы его ослабли, и он безвольно рухнул на пол. В голове его начал твориться полный беспорядок, зазвучали приглушенные крики. Он словно сквозь дымку видел людей, склонившихся над ним, видел лысую голову доктора Брамбелла, почувствовал иглу, впившуюся в его тело, ощутил, как его поднимают под аккомпанемент чьих-то отдаленных приказов, а затем… наступила блаженная тишина.

17

Алекс Лиспенард управляла батискафом, с профессиональным мастерством кружа около ствола Баобаба на расстоянии примерно в сорок футов. Ствол был огромным, намного массивнее самых крупных секвой – около шестидесяти футов в поперечнике – и имел грубую, напоминавшую кору поверхность, состоящую из ребристых параллельных канавок и выпуклостей.

Пока прожектор прощупывал ствол, Алекс отметила, что он был полупрозрачным, словно мутная медуза, бледно-зеленоватого цвета, как морское стекло. Присмотревшись, она различила внутри размытые очертания того, что, предположительно, было внутренними органами, представлявшими собой трубки и мешочки, о назначении которых можно было только догадываться – внешне они не походили ни на один земной организм, знакомый ей. Внутри присутствовали также круглые глобулы желтоватого оттенка и паутинные сети насыщенно темно-красных нитей. Структура плоти была испещрена яркими пятнами и частицами, которые медленно кружились, как снег в снежном шаре. Это было одновременно и красиво, и ужасающе. При ближайшем рассмотрении, видя всю эту внутреннюю сложную структуру, Алекс решила, что перед ней, скорее, животное, чем растение, или, возможно, что-то среднее между ними. И все же до сих пор она не обнаружила ничего похожего на органы чувств или органы питания. У объекта так же не было ни рта, ни ануса.

Так или иначе, она записывала все на видео и лидар. На борту «Батавии» времени будет достаточно, чтобы исследовать изображения и результаты сканирования и попытаться определить, как это существо живет, как оно питается, что ему требуется для выживания – и это все, конечно, исходя из того предположения, что оно живое.

Она продолжала медленно двигаться, выписывая спиральный узор, чтобы создать трехмерную оцифрованную модель чужака. В следующий виток она должна была дойти до точки, где ветви раздваивались – не как у дерева, а все сразу, формируя своего рода звездный узор, как у морского анемона.

Морской анемон… – подумала она, – странно, как только мы увидели всю эту штуковину целиком, она сразу же смутно напомнила мне морской анемон.

С чего бы это? Ведь ее ветви выглядели жесткими, а не гибкими, как щупальца анемона. К тому же Алекс не видела признаков того, что на них имелись стрекательные книдоциты[18]18
  Книдоцит (нематоцит) – стрекательная клетка, присущая как полипоидным, так и медузоидным поколениям в жизненном цикле книдарий. Книдоциты используются книдариями для охоты на добычу и защиты от врагов.


[Закрыть].

Вдруг у основания развилки ветвей она заметила нечто необычное: образование черной, овальной формы. Размером оно было с большой арбуз и выглядело в целом неуместно, как будто вовсе не являлось составной частью существа.

– Центр, это «Пол», – включилась она. – Я вижу что-то необычное в развилке. Что-то темное.

Краткая пауза.

– О'кей, мы тоже это видим, – раздался голос старшего офицера Леннарт.

Алекс задалась немым вопросом: что случилось с Глинном?

– Что бы это ни было, оно разительно отличается от прилегающих тканей. Запросите разрешение на более детальный осмотр.

– Осмотр запрещен.

Алекс проглотила вспышку секундного раздражения и подумала, какова бы была реакция Гидеона на такое распоряжение.

При мысли о Гидеоне на ее лице расплылась небольшая улыбка, но пару секунд спустя ее губы снова приняли форму прямой, четкой линии.

Субмарина сделала очередной виток спирали – автопилот выполнял сложные маневры один за другим без видимых усилий – и добралась до разветвленной части ствола.

Когда аппарат поднялся над развилкой, Алекс взглянула вниз и, наконец, увидела то, что могло быть только ртом: круглое отверстие диаметром три фута, окруженное тремя комплектами прозрачных, напоминавших резину губ. Образование ритмично сокращалось, словно последовательно засасывало воду внутрь и выпускало ее наружу.

– Кажется, мы только что нашли рот, – доложила она. – И из того, что я вижу, он очень даже живой.

– Держись от него подальше, – предупредила Леннарт.

– Похоже, он всасывает воду – налицо питание посредствам фильтрации.

Движущиеся, растягивающиеся, огромные, полупрозрачные губы выглядели действительно отвратительно. Алекс невольно содрогнулась.

Далее на автопилоте субмарина начала выполнять новую петлю как раз надо ртом, и внезапно оказалась в непосредственной близости от светящихся ветвей. Женщина смогла рассмотреть глубоко во рту темную «дыню», которую она уже приметила ранее.

– Эй, я думаю, что темное тело, о котором я упоминала – это то, что объект проглотил, – очередной снимок. – Подождите… рот перестал сокращаться.

– Осторожно.

– Он все еще не движется.

– Отступи на две сотни футов, – резко сказала Леннарт.

– Вас поняла.

Лиспенард коснулась джойстика и направила аппарат резко вбок ото рта.

Внезапно она почувствовала толчок. Зазвучала тревога, и на главном экране появилось мигающее сообщение:

ВНИМАНИЕ: ОБНАРУЖЕНО СИЛЬНОЕ ТЕЧЕНИЕ.

Она инстинктивно поняла, что это такое, и быстрый взгляд на отвратительный рот подтвердил ее догадку. Отверстие гротескно расширилось, губы растянулись, засасывая воду в резко возрастающем темпе. Алекс схватила джойстик и, повернув его до упора, дала полный реверс. Двигатель заработал в полную силу, препятствуя ее сближению с объектом.

– Убирайся оттуда немедленно! – слышала она голос Леннарт в гарнитуре. – Уходи, газ в пол!

Именно это она и делала – но теперь рот раскрылся еще больше, губы выпятились, и поток усилился. Батискаф дрожал и раскачивался, стараясь вырваться. Лиспенард толкнула джойстик в сторону и повела им, пытаясь уйти от угрозы по диагонали. На мгновение это сработало; субмарина яростно дернулась вбок и почти вырвалась на свободу, но затем рот вобрал в себя еще больше воды, раздувшись, словно огромная жаба, снова зацепив ее потоком.

– Не могу освободиться!

Она изо всех сил старалась сбалансировать субмарину в вихре, создаваемом течением воды, в то время как рот, казалось, становился все больше и больше. Поток, вызванный всасыванием, был настолько огромен и такой силы, что теперь занавес ила вился шлейфом со дна океана. Или это явление было вызвано движением корней?

Когда подлодка начала вращаться, Алекс поводила джойстиком из стороны в сторону, пытаясь снова вырваться из водоворота – безрезультатно.

– Экстренный сброс! – кричала Леннарт. – Активируй сброс!

Алекс потянулась к красному рычагу сброса, но была отброшена резким креном. А затем мини-субмарина оказалась окутана зеленым, мутным шаром света, при этом полупрозрачная плоть существа вспыхнула в свете прожекторов. Женщина услышала и почувствовала влажный, сосущий звук и увидела, что тело объекта подернулось яркими пятнами, ужасно изгибаясь и сокращаясь.

И тут существо поглотило ее целиком.

– Я внутри, – пробормотала она, делая все возможное, чтобы ее голос звучал ровно.

– Используй ацетиленовую горелку на руке – прорежь себе выход, – это было последнее сообщение, которое она услышала до того, как связь прервалась, и весь канал связи утонул в треске статических помех.

Алекс активировала руку и попыталась ее развернуть, но давление внутренних тканей существа блокировало любое движение. Она попробовала еще раз, нажав джойстик вперед до упора, но тут вспыхнуло несколько сигналов тревоги, предупреждающие сообщения мигали повсюду.

К черту это все. Она включила ацетиленовую горелку, пламя ярко вспыхнуло. Эффект оказался мгновенным: внезапная конвульсивная реакция, наряду с низким гулким стоном, а затем женщине удалось повернуть аварийный сброс, предназначенный для выброса титановой сферы с экипажем из корпуса подложки, продуть балластные цистерны и отправить сигнал бедствия на поверхность.

18

Гидеон повернул дроссель своего глубоководного аппарата до максимума, на полной скорости рванув к месту катастрофы. Он слышал весь обмен сообщениями по глубоководной линии связи и с ужасом видел, как огни субмарины Алекс потухли как раз в тот момент, когда ее полностью проглотили. Но они не исчезли совсем – внутри существа теперь виднелось ужасное зеленоватое свечение, и когда он приблизился к стволу на достаточное расстояние, то даже сквозь плоть существа смог различить темный, размытый контур субмарины.

Он знал, что титановая сфера была невероятно крепкой, и могла выдерживать давление на глубине до трех миль. В голове билась мысль: Алекс будет в безопасности. Она могла прорезать себе путь из Баобаба сварочной горелкой или, может быть, спровоцировать существо, чтобы оно выплюнуло ее…

– Гидеон, – раздался голос Леннарт. – Что ты творишь?

Он не потрудился ответить, полностью сосредоточившись на движении и проклиная медлительность субмарины.

– Ты должен придерживаться заданного плана.

– К черту приказы!

Когда Гидеон был почти у цели, он услышал звуки. Но они пришли к нему не в цифровом виде через канал связи, а через саму воду – подхваченные внешним гидрофоном его аппарата и транслировавшиеся прямо в салон. Он увеличил число оборотов.

– Ты уже ничем ей не поможешь. Остановить сейчас же.

Чавкающий, влажный постанывающий звук наполнил его сферу, затем раздался короткий щелчок, сопровождаемый каким-то низким гулом.

– Вернись, Гидеон. Это прямой приказ.

Не обратив на это внимания, Гидеон буквально упал, направив аппарат резко вниз и оказавшись всего в десяти футах над морским дном. Если б только ему удалось приблизиться к существу снизу, рот не смог бы до него добраться! Он бы впился в ствол своей горелкой и перерубил бы всю эту адскую штуковину к чертовой матери, если бы это было необходимо. Если бы это спасло Алекс. Но как только он спустился, он увидел внутри монстра яркую вспышку собственной ацетиленовой горелки Алекс, и – в ответ – верхний ствол существа круто изогнулся. Огни поглощенной субмарины мигнули, и раздался приглушенный гул. Из пасти существа вышел огромный бурлящий сгусток пузырьков воздуха.

Она активировала катапульту.

Существо извивалось в ужасных судорогах. Но спасательная капсула так и не появилась – не вырвалась на свободу – зато вышла следующая порция воздуха.

– Нет! – крикнул Гидеон.

Теперь ствол деформировался в его сторону, устрашающе изогнувшись, как атакующая африканская гадюка.

– Гидеон! – закричала Леннарт. – Прекрати! Это самоубийство! Убирайся оттуда к чертовой матери!

Продолжив ее игнорировать, он зажег горелку и стал размахивать ею перед существом, нацелившимся на него. Крошечный голос в его голове твердил, что это безумие, сражение Давида и Голиафа, но он решительно отбросил эту мысль. В переднем обзорном окне он увидел одно из странных тонких щупалец существа, выступавшее из океанского дна. Он должен был сделать хоть что-то. Не мешкая, Гидеон толкнул джойстик вниз, подобрался к отростку, остановился и, направив горелку, резанул по нему. Жар ацетиленового пламени заставил плоть существа шипеть и скворчать, как жарящееся мясо. Отрезанное щупальце лихорадочно изогнулось, взметнув облако ила. Гидеон резанул снова, очередная конвульсия живой плоти подняла еще больше ила и погрузила его батискаф в зернистую темноту.

На экране появилось уже знакомое сообщение: «УПРАВЛЕНИЕ ПЕРЕДАНО НА ПОВЕРХНОСТЬ».

Гидеон сразу же почувствовал, что джойстик перестал его слушаться.

– Нет! – закричал он.

– Хватит! Мы вытаскиваем тебя оттуда.

Батискаф начал всплывать. Облако ила осталось внизу, и Гидеон – последним, спонтанным движением – схватил роботизированной рукой длинную плавающую часть щупальца, которую он отрубил и сунул ее в корзину для образцов рядом с черными ящиками.

И тут через гидрофон пришел голос. Это был голос Алекс: спокойный, приятный и далекий, словно звезды.

–… Позволь мне коснуться твоего лица.

19

Убого одетый человек катил дешевый чемодан на колесиках по улице Вест-Сан-Франциско города Санта-Фе. Он прошел мимо «Старбакса» и замешкался, почувствовав желание выпить макиато – или даже чашечку эспрессо – но вспомнил, что у него нет денег. Свернув на Галистео-стрит, он остановился у витрины с вывеской, гласящей, что здесь находится магазин «ПЕРВОКЛАССНАЯ ЭКЗОТИКА». Витрина представляла собой простое окно, демонстрировавшее причудливые и фантастические драгоценные и полудрагоценные камни, минералы и окаменелости. Также там был выставлен череп пещерного медведя, водруженный на постамент, яйцо динозавра, мумифицированный крокодил, впечатляющий минерал азурит, четырехдюймовый турмалин и большой, разрезанный поперек метеорит с протравленным кружевом, являвшимся не чем иным, как буйством линий Видманштеттена[19]19
  Видманштеттенова структура – разновидность металлографической структуры сплавов в металловедении и метеоритике, отличающаяся геометрически правильным расположением элементов структуры в виде пластин, полигонов или игл внутри составляющих сплав кристаллических зерен.


[Закрыть].

Мужчина остановился у витрины. Он не позвонил заранее, чтобы договориться о встрече, но владелец магазина – парень по имени Джо Калп – почти всегда был на месте. Кроме того, просьба о встрече казалась не такой уж хорошей идеей: последнее их рандеву прошло не слишком хорошо, и он боялся, что получит от ворот поворот прежде, чем переступит порог.

Внезапно ручка чемодана выпала из его руки, и он нагнулся, чтобы ее поднять. Господи, каким же он был тяжелым – может быть, восемьдесят, девяносто фунтов – но именно этот вес купит ему обед и место для ночлега. Он толкнул дверь, заставив колокольчики звякнуть, и спустил чемодан по лестнице в подвальное помещение, заполненное от пола до потолка чудесами природы.

– Ну и ну, Сэм Макферлейн! – Джо Калп вышел из-за стойки, развел руки в дружеском приветствии и широко улыбнулся. Макферлейн не любил, когда его обнимали, но сейчас было разумно об этом умолчать. – У тебя для меня что-нибудь есть? Где ты пропадал? Преподаешь?

– Преподавал. Не получилось. Поэтому я направился в Россию.

– Куда именно?

– Приморье.

Тут он увидел, что на лице Калпа отразилась озадаченность, как только его взгляд упал на чемодан.

– Это образцы Сихотэ-Алиня[20]20
  Сихотэ-Алинский метеорит (или Сихотэ-Алинский железный метеоритный дождь 1947 года) – железный метеорит, разрушившийся при входе в атмосферу и выпавший в виде метеоритного дождя. Общая масса осколков оценивается в 60—100 тонн. Собрано более 3500 фрагментов общей массой 27 тонн. Крупнейший целый фрагмент имеет массу 1745 кг. Другие – 1000, 700, 500, 450, 350 кг и меньше. Входит в десятку крупнейших метеоритов мира.


[Закрыть]?

– Да.

– Все до единого?

– Поверь мне, все как один оттуда. Самые лучшие. Шрапнель, отпечатки, ориентированные – все уникальные и подлинные. Один даже с отверстием.

– Давай посмотрим, – сказал Калп слегка натянуто и Макферлейн буквально ощутил исходящее от него недоверие.

Макферлейн расстегнул чемодан, явив ряд коробок из-под обуви с разными пометками маркера, в каждой из которых хранились отборные образцы.

– Давай посмотрим на те, у которых есть узоры, – сказал Калп.

Макферлейн достал одну из коробок, положил ее на прилавок и открыл. Внутри лежали завернутые в бумажные полотенца образцы. Он перебрал их и достал несколько самых больших, а затем снял с них обертки. Калп предусмотрительно вытащил бархатную подставку и положил ее на прилавок, чтобы метеориты не царапали стекло.

– Как насчет этого? – спросил Макферлейн, положив свой лучший образчик на бархат. – Отпечатки с одной стороны, кора слияния. Совершенно уникальный.

Калп хмыкнул и поднял гостя из космоса, рассматривая.

– Как ты его раздобыл?

– В Приморье много парней с металлоискателями, которые ходят повсюду и прочесывают местность. Там еще масса подобного дерьма.

Калп еще повертел кусок в руках и, наконец, отложил его.

– Ладно. Что еще?

– Он что, тебе не понравился?

– Дело не в том, что он мне не понравился. Просто мы специализируемся на уникальных товарах. А он… ну, на eBay продается много таких же. Давай посмотрим на тот, который с дырой.

Макферлейн перерыл почти всю коробку, прежде чем нашел требуемый экземпляр, спешно развернул и положил его на бархат.

Снова он увидел разочарование на лице Калпа, и это вызвало в нем вспышку раздражения. Когда Калп сразу не поднял его, Макферлейн сам взял образчик в руки.

– Видишь? – он поднес дыру к глазу. – Он довольно уникален.

– В нем почти нет ничего особенного. Хотя, я мог бы попробовать продать его. Сколько ты за него хочешь?

– Двенадцать сотен.

– Ого! Я за столько его не продам. За него и шесть сотен мало кто даст. Сэм, пойми, мне повезет, если я выручу за него хотя бы две.

Макферлейн почувствовал нарастающее раздражение.

– Бред сивой кобылы! Мне стоило три тысячи баксов добраться до Приморья. Кто будет платить за это? И мне пришлось заплатить две сотни парню, который нашел его!

– Тогда я бы сказал, что ты переплатил.

– Ну же, Джо. Сколько экземпляров Сихотэ-Алиня имеют отпечатки и отверстие?

– Рынок наводнен Сихотэ-Алинем. Просто зайди на eBay и сам все увидишь.

– К черту eBay. Этот лучше, чем на eBay, – Макферлейн полез в коробку и вытащил еще один образец. – Только взгляни на него – чертовски хороший осколок, двести граммов. С закрученным узором. И этот… – он развернул следующий, затем еще один, с нарастающей поспешностью. – А как насчет этого? Красиво ориентированный с линиями потока и корочкой плавления.

Калп развел руками.

– Сэм, мне они просто не нужны. У меня есть метеориты, уникальные метеориты, стоящие по девяносто, сто кусков. Этот весь твой материал мне совершенно ни к чему. Так вот, если бы у тебя был, скажем, какой-нибудь хороший палласит, мне определенно было бы интересно. Как тот невероятный палласит из Акомита[21]21
  Палласит – метеорит типа Палласова железа, ультраосновная порода, содержащая до 60% железа. Акомит – город на юго-западе США.


[Закрыть], который ты принес мне пять лет назад – если бы ты смог достать еще один образчик, как тот, я мог бы продать его хоть завтра.

– Я же сказал, что только что вернулся из России. Я потратил последние деньги на эти метеориты. Тебе не кажется, что для разнообразия в магазине необходимо иметь несколько менее дорогих вещей – я имею в виду, не всякий может позволить себе метеориты за сто кусков?

– Таковы запросы моих клиентов.

Макферлейн колебался.

– Я продам тебе целую коллекцию за шесть штук. Забери их все. Сорок килограмм железа – это всего пятнадцать центов за грамм!

– Честно говоря, Сэм, твой лучший вариант – это eBay. В этом нет ничего зазорного. И тогда тебе не придется отстегивать долю дилеру.

– Значит, после всех сокровищ, что я принес тебе, всех денег, которые ты благодаря мне заработал, ты хочешь сослать меня на eBay?

– Не придирайся к словам. Я просто дал тебе совет – а ты делай, что хочешь.

Макферлейн почувствовал разочарование и ярость.

– eBay, – пробормотал он, качая головой.

– Сэм, ты уже давно не приносил мне ничего, что я мог бы продать, что было бы хоть немного востребовано… со времен той… той самой экспедиции, где бы она ни была. Принеси мне что-нибудь действительно стоящее, и я тебе хорошо заплачу, очень хорошо…

– Я же говорил тебе, чтобы ты никогда не упоминал ту экспедицию! – прорычал Макферлейн, и сдерживаемая ярость, наконец, прорвала плотину. Резким движением руки он смахнул коробку с прилавка на пол, метеориты рассыпались и загрохотали по всему полу.

Калп поднялся.

– Прости, Сэм, но я думаю, тебе лучше уйти.

– С удовольствием. А ты давай, продолжай работать, оставь это дерьмо на полу, оно мне не нужно. Отдай его своим богатым чертовым клиентам или используй как гребаное пресс-папье. Господи, ты же обведешь вокруг пальца кого угодно!

Макферлейн схватил чемодан и, обуреваемый яростью, поднявшись по лестнице, вышел на улицу. Но резкий яркий свет ошеломил его, и он почувствовал, как его ярость утихает. Черт побери, ему нужны были метеориты, которые он оставил валяться на полу – это были его лучшие экземпляры. У него даже не было денег, чтобы купить чашку кофе. Он почувствовал внезапный ошеломляющий стыд за свой срыв. Калп не занимался благотворительностью и, как дилер, был прав. Где-то в глубине души Макферлейн знал это: метеориты, которые он принес, не были примечательными ничем. Поездка в Россию потерпела полный крах – другие охотники за метеоритами уже забрали хороший материал, а он скупил дерьмо, которое все остальные отвергли. Джо помогал ему и раньше, подкидывал ему деньжат, финансировал его поездки… Он должен ему пять тысяч долларов, а Джо даже не заикнулся об этом.

После долгого, нестерпимого колебания Макферлейн повернулся и зашагал обратно в магазин. Джо как раз положил последний метеорит обратно в его коробку из-под обуви и молча передал ее Макферлейну.

– Джо, мне действительно очень жаль, я не знаю, что на меня нашло…

– Сэм, я твой друг. И я думаю, тебе нужна помощь.

– Я знаю. У меня сейчас в голове полный бардак.

– Тебе сегодня есть, где переночевать?

– Да, все в порядке, не беспокойся.

Макферлейн положил коробку с образчиками обратно в свой чемодан, застегнул молнию и уже второй раз потащил его вверх по лестнице, пробормотав напоследок слова прощания. Снова оказавшись на улице, он задался вопросом, где ему раздобыть денег за еду и ночлег. Может быть, ему опять переночевать в Кафедральном парке?

Он почувствовал вибрацию и понял, что это звонит его телефон. Он вытащил мобильник, задаваясь вопросом, кто же это мог быть. Ему уже несколько дней никто не звонил.

На экране маячил вызывающий абонент «ДИРБОРН-ПАРК». Что, черт побери, это за место?

– Слушаю?

– Это доктор Самуэль Макферлейн? – раздался голос на другом конце.

– Да.

– Пожалуйста, оставайтесь на связи. Здесь кое-кто хотел бы с вами поговорить.