Текст книги "За границей льдов (ЛП)"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

Гидеон прерывисто вздохнул.

– Так… как же вы собираетесь уничтожить это?

– В нашем распоряжении есть ядро плутония весом около тридцати килограммов, устройство генерации нейтронов, способное ускорять и замедлять изотопы гелия, высокоскоростные транзисторы – то есть, все необходимое, чтобы собрать ядерную боеголовку.

– Где, черт возьми, ЭИР удалось раздобыть все эти материалы? – воскликнул Гидеон. Гарза самодовольно ухмыльнулся, переглянувшись с Глинном:

– В наши дни продается все, особенно в некоторых бывших государствах-сателлитах.

Гидеон покачал головой.

– Господи Боже…

– К тому же, у нас в штате имеется эксперт по ядерному оружию.

– Кто он?

– Ты, конечно.

Гидеон непонимающе уставился на него.

– Так и есть, – тихо поддержал его Глинн. – Теперь ты знаешь истинную причину, по которой я тебя нанял. Потому что мы уже давно знали, что этот день придет.

4

Комната погрузилась в тишину. Гидеон медленно поднялся со стула, прилагая огромные усилия, чтобы скрыть рвущийся наружу гнев.

– Итак, ты нанял меня, чтобы проследить за созданием ядерной боеголовки, – спокойно сказал он.

– Да.

– Иными словами, четыре месяца назад, когда Гарза впервые появился у моей рыболовной заводи на ручье Чихуахуэнос и предложил мне сто тысяч долларов за недельную работу – украсть чертежи какого-то нового вида оружия у дезертировавшего китайского ученого – все вело именно к этому моменту, к этой самой работе, о которой ты сейчас говоришь?

Глинн кивнул.

– И вы хотите использовать ядерную бомбу, чтобы уничтожить гигантское инопланетное растение, что якобы растет на дне океана?

– В общих чертах – да.

– Забудь об этом.

– Гидеон, – вздохнул Глинн, – мы уже несколько раз проходили через этот утомительный танец: твои ярые отказы, хлопки дверью, а затем твое последующее возвращение, как только тебе представляется шанс все хорошенько обдумать. На этот раз, может, мы все же это пропустим, а?

Гидеон сглотнул, пораженный справедливостью комментария.

– Позвольте мне попытаться объяснить вам обоим, почему эта идея абсолютно безумна, – он через силу попытался сохранить голос ровным.

– Мы тебя слушаем, – терпеливо кивнул Глинн.

– Во-первых, вы не сможете все это провернуть самостоятельно. Эту проблему вам нужно вынести на рассмотрение на заседании ООН, чтобы весь мир приложил усилия к уничтожению этой штуки.

Глинн сокрушенно покачал головой.

– Порой ты удивляешь меня, Гидеон. Ты производишь впечатление очень умного человека, но иногда выдаешь что-то невообразимо глупое. Неужели ты только что предложил нам просить Организацию Объединенных Наций решить эту проблему?

Гидеон молчал. Поразмыслив, он признал, что это было не очень хорошей идеей.

– О'кей, может быть, не ООН, но, по крайней мере, сообщите о проблеме правительству США! Пусть они с ней разбираются.

– Ты имеешь в виду, что нам стоит пустить все на самотек и просто наблюдать за тем, как наш блистательный Конгресс сам справится с этой ситуацией так же, как он справляется с нашими другими насущными общественными проблемами, такими как глобальное потепление, терроризм, система образования и наша повсеместно разрушающаяся инфраструктура?

Гидеон пораскинул мозгами в поисках подходящего ответа, но не смог найти ничего стоящего.

– Сейчас не время для сомнений, – отчеканил Глинн. – Мы единственные, кто может уничтожить пришельца. И это нужно сделать немедленно, пока он находится в покое. Надеюсь, ты нам поможешь.

– А если нет?

– Тогда рано или поздно мир, каким мы его знаем, перестанет существовать. Потому что без тебя мы наверняка потерпим неудачу. И ты будешь упрекать себя в этом всю оставшуюся жизнь.

– Ты имел в виду, оставшуюся часть моей короткой жизни. Из-за того, что растет в моем собственном мозгу, мне осталось жить, от силы, восемь-девять месяцев. Мы с тобой оба это знаем.

– Мы не можем знать этого наверняка.

Гидеон воззрился на Глинна испепеляющим взглядом и вдруг осознал, что лицо директора ЭИР выглядит на несколько лет моложе, а мимика кажется живее. Лицевые мышцы стали подвижнее, он активно жестикулировал обеими руками, и даже его поврежденный глаз теперь полностью исцелился и смотрел на своего собеседника ясно и внимательно. Стоило отметить еще один атрибут… точнее, его отсутствие: инвалидного кресла Глинна не было нигде поблизости. Воистину, Глинн исцелялся буквально на глазах, чудодейственный эффект лечебного лотоса, который он испробовал на себе во время последней миссии, сработал безотказно. Однако Гидеону, который также отведал это удивительное растение, исцеление, похоже, не грозило…

– Ты действительно считаешь, что без меня вы не справитесь? – спросил Гидеон.

– Я никогда не говорю ничего, во что не верю.

– Мне нужно убедиться, что эта штука опасна настолько, насколько вы это утверждаете, прежде чем я помогу вам создать ядерную бомбу.

– И у тебя будет такая возможность, – спокойно отозвался Глинн.

Гидеон колебался.

– И ты должен сделать меня содиректором проекта, – выпалил он.

– Это требование звучит довольно абсурдно, – буркнул Глинн, впервые выказав малую долю смятения.

– Почему же? – хмыкнул Гидеон. – Ты сказал, что мы хорошо работаем в команде. Но мы никогда не были командой. Ты всегда говорил мне, что делать, а я подчинялся и выполнял, пусть и по-своему. После чего ты обычно протестовал, а потом, в конце концов, я оказывался прав, а ты ошибался.

– Ты утрируешь, – возразил Глинн.

– Я не хочу, чтобы ты критиковал мои действия и сбрасывал мое мнение со счетов. Особенно, если речь идет о таких опасных делах, как ядерное оружие и чертово инопланетное семя.

– Мне не нравится согласовывать свои действия с кем бы то ни было, – чуть нахмурился Глинн. – По крайней мере, мне надо прогнать это твое требование через наши программы QBA[3]3
  QBA – Количественный Поведенческий Анализ.


[Закрыть], чтобы убедиться, что это целесообразно.

– Ты сам сказал, что медлить нельзя, – возразил Гидеон. – Прими решение сейчас, или я ухожу. На этот раз сделай что-нибудь без своих вездесущих чертовых программ.

На мгновение лицо Глинна вспыхнуло гневом, но затем разгладилось, вновь обратившись в непроницаемую маску. Всего миг – и встревоженный Глинн вернул себе прежнее амплуа, скрытое завесой таинственности.

– Гидеон, – попытался отговорить он его, – только на минуту задумайся о тех качествах, которыми должен обладать лидер, пусть даже со-лидер. Он должен быть командным игроком, способным вдохновлять других. Должен скрывать свои истинные чувства и при необходимости поднимать упавший дух. Причем, не только свой. Он обязан постоянно излучать уверенность, даже если не уверен в себе. Он не может быть фрилансером. И он, конечно же, не одиночка. Теперь скажи мне: какое из этих качеств тебе присуще?

Повисла пауза.

– Ни одного, – наконец признался Гидеон.

– Вот и ответ, – Глинн поднялся. – Наша первая остановка – Океанографический институт Вудс-Хоул. Затем мы отправимся в Южную Атлантику. И далее, за пределы границы льдов.

5

Когда вертолет накренился, полуденное солнце ярко замерцало в водах Великой Гавани Массачусетса и НИС[4]4
  НИС – Научно-Исследовательское Судно. Морское, озерное или речное судно, используемое для исследования земли, водных масс, биомасс, дна, атмосферы земли и космического пространства. НИС строятся не только по специальному проекту, но могут также переоборудоваться из уже существующих кораблей или судов другого назначения.


[Закрыть] «Батавия» показалось в поле зрения. Гидеон был удивлен, насколько внушительным и огромным это судно выглядело сверху, и с интересом рассматривал его массивный нос и высокую центральную надстройку. Это судно затмевало остальные исследовательские корабли, что были пришвартованы по соседству с ним на причале.

– Адмирал Уолтер Н. Харпер. Класс: океанологическое научно-исследовательское судно, – произнес Глинн, заметив неподдельный интерес Гидеона. – Три тысячи двести футов в длину, пятьдесят восемь футов в ширину, осадка двадцать один фут. Оснащено двумя Z-двигателями на тридцать пять сотен лошадиных сил, а также азимутальным подруливателем[5]5
  Азимутальное подруливающее устройство – гребной винт, расположенный в поворачивающейся на 360 градусов колонке. Такое устройство заменяет руль и позволяет судно швартоваться в стесненных условиях, не привлекая буксир.


[Закрыть] на четырнадцать сотен лошадиных сил. Полное динамическое позиционирование, топливный запас на двести пятьдесят тысяч галлонов, расчет круиза на восемнадцать тысяч морских миль с крейсерской скоростью в двенадцать узлов…

– Не трудись, я перестал что-либо понимать, начиная со слов про «азимутальный подруливатель».

– Это означает, что двигатель может поворачиваться в любом направлении в пределах горизонтальной плоскости, то есть, кораблем толком не нужно рулить. Это дает возможность очень точного динамического позиционирования даже в условиях бурного моря с коварными ветрами и течениями.

– Динамическое позиционирование?

– Поддержание корабля на одном месте, – снисходительно вздохнул Глинн. – Гидеон, ты ведь достаточно много узнал о лодках и кораблях во время своего недавнего приключения в Карибском море.

– Я знаю только то, что они мне не нравятся, а еще я терпеть не могу находиться в открытом море, поэтому я вполне доволен своим невежеством в этой сфере.

Вертолет завершил маневр и начал снижаться над специально оборудованной для него площадкой на палубе корабля. Палубный матрос с указателями помог ему приземлиться, и уже через несколько минут дверь салона открылась, и они вышли. Стоял солнечный осенний день, небо казалось прохладным синим куполом, в центре которого сияло солнце, заливавшее палубу лучами.

Гидеон пересек вертолетную площадку вслед за Мануэлем Гарзой и Глинном и заметил, что бесстрашный директор ЭИР слегка поежился от звука вращения вертолетных лопастей. Они прошли через дверь в промежуточную зону ожидания, снабженную подобающей мебелью. Три человека, явно ожидавших их прихода, тут же повскакивали со своих мест – один из них был гражданским, двое других же носили военную форму. Снаружи гул лопастей зазвучал громче, и вертолет вновь поднялся в воздух.

– Гидеон, – обратился Глинн. – Позволь представить тебе капитана Талли, хозяина НИС «Батавия», и старшего офицера Леннарт.

Капитан – мужчина ростом не более пяти футов – шагнул вперед и встряхнул руку Гидеона. Рукопожатие у него оказалось сильным и крепким. Явно не отличавшееся особой выразительностью массивное лицо с грубыми чертами исказилось в гротескном подобии улыбки. Казалось, его губам непросто дался этот витиеватый маневр: уголки рта едва-едва приподнялись вверх и тут же опустились, с явным облегчением вернувшись в исходное положение. После этой церемонии капитан отступил.

Старший офицер была полной противоположностью Талли: белокурая статная привлекательная женщина нордической внешности чуть за пятьдесят. Она возвышалась над миниатюрным капитаном и буквально излучала доброжелательность и жизненную силу. Таким же горячим и живым было и ее рукопожатие.

Настала очередь третьей незнакомки представиться.

– Познакомьтесь, Александра Лиспенард. Она курирует наш флот из четырех ГОА[6]6
  ГОА – автономный (самоходный) глубоководный обитаемый аппарат или батискаф. Специально оборудованное или построенное судно, оснащенное кабиной оператора (возможно водолазным комплексом) и предназначенное для проведения океанографических и других исследований на больших глубинах.


[Закрыть]. Она будет твоим инструктором.

Лиспенард поправила свои длинные волосы цвета тикового дерева. Ее приятное рукопожатие оказалось долгим – дольше, чем того требовало знакомство.

– Приятно познакомиться, Гидеон, – сказала она мягким голосом, звучавшим в тембре насыщенного контральто. На фоне остальных любителей формального молчания Лиспенард выделялась крайне ярко и почти целиком завладела вниманием Гидеона.

– ГОА? – переспросил он, стараясь заставить себя прекратить пялиться на женщину. Воистину, она – с ее лицом, по форме напоминавшим сердечко, и экзотическими глазами цвета агата – казалась ему безумно привлекательной.

– Глубоководные Обитаемые Аппараты. Водолазные суда. Моторизованные батискафы, если говорить проще. Чудо техники.

Тут Гидеон почувствовал, что Глинн тронул его за плечо, привлекая внимание.

– Ах, а вот и доктор. Гидеон, позволь представить тебе доктора Брамбелла, врача нашей экспедиции.

В дверном проеме появился жилистый старик с глянцево-лысой головой, в лабораторном халате.

– Приятно, очень приятно, – произнес он с красивым ирландским акцентом, но руку для рукопожатия не протянул.

– Доктор Брамбелл, – продолжил Глинн, – был на «Ролвааге» во время крушения. Уверен, когда у него выдастся такая возможность, он будет рад в подробностях рассказать тебе об этом.

Это неожиданное заявление было встречено короткой тишиной. Оба корабельных офицера выглядели удивленными и удивлены они были явно неприятно. Гидеон решил, что доктора в этом раскладе можно считать невезучим Ионой[7]7
  Иона – древнейший из еврейских пророков, писание которого дошло до наших дней. Также известен тем, что был единственным пророком, который «попытался убежать от Бога». Он не желал становиться пророком, и Господь наслал великий шторм, во время которого Иона упал за борт, но был спасен китом, который проглотил его и выплюнул на сушу.


[Закрыть].

– Эта история не из тех, которыми хочется делиться, – почти сразу отозвался Брамбелл.

– Мои извинения. В любом случае, Гидеон, теперь ты познакомился с несколькими важнейшими людьми на борту, которые станут частью экспедиции. Алекс отведет тебя на ангарную палубу. А у меня, боюсь, назначена еще одна встреча.

Без дальнейших разговоров Лиспенард отвернулась и молча направилась в сторону ангарной палубы. Гидеон последовал за ней через открытую дверь переборки, вниз по спиралевидной лестнице через огромный лабиринт тесных коридоров, лестниц и люков, пока, наконец, совершенно неожиданно не очутился в огромном сверкающем пространстве. Вдоль стен располагалось несколько отсеков – некоторые из них были завешены шторами, но четыре были открыты, и в трех из них покоилось три абсолютно идентичных судна, раскрашенных в ярко-желтые и бирюзовые краски. На каждой стороне этих аппаратов располагалось по толстому иллюминатору, также они были оснащены разнообразными торчащими насадками и приборами, а их носы венчала своего рода роботизированная рука. В дальней стене ангара присутствовала большая дверь, которая сейчас была распахнута настежь, и за нею виднелась палуба корабля. Там под А-образным краном, залитое солнцем, стояло четвертое судно.

Лиспенард начала напевать себе под нос «Yellow Submarine»[8]8
  Песня «Yellow Submarine» (рус. «Желтая Субмарина») английской рок-группы «The Beatles» написанная Полом Маккартни в 1966 году.


[Закрыть].

– Так я себе их и представлял, – заметил Гидеон. – Очень мило.

– Двадцать миллионов долларов – пожалуй, это действительно мило, – хмыкнула Лиспенард. – Там под краном – видишь? – это Джордж. Остальные три у нас зовутся Ринго, Джон и Пол.

– О, нет, – протянул Гидеон.

Лиспенард не обратила на это внимания и, пройдя через ангар, приблизилась к «Джорджу», тут же положив на него руку и слегка погладив субмарину, как любимого питомца. Батискаф был удивительно маленьким – не более девяти футов в длину и около семи футов в высоту. Женщина повернулась к Гидеону.

– Внутри установлена экипажная титановая капсула – фактически это субмарина внутри субмарины, с люком наверху и тремя обзорными иллюминаторами. Также «Джордж» оснащен приборными панелями, сиденьем, контроллерами и видеоэкранами – больше там ничего нет. О, чуть не забыла, спереди есть приемная корзина, в которую роботизированный манипулятор может складывать свои находки. Если что-то пойдет не так, предусмотрена система аварийного подъема, которая вытолкнет внутреннюю сферу с оператором и отправит ее на поверхность. В остальной части батискафа размещаются балластные цистерны, носовые и кормовые дифферентные цистерны со встроенными барометрами, фото– и видеокамера, стробоскопы и прожекторы, сонар, комплект батарей, кормовой двигатель, гребные винты и руль. Все просто, – она пожала плечами. – Первое погружение завтра.

Гидеон перевел взгляд с «Джорджа» на женщину.

– Замечательно. И кто отправляется?

Она улыбнулась и кивнула.

– Вы и я. Идем на семь сотен.

– Погодите, – он недоверчиво нахмурился. – Вы и я? Вы думаете, что я смогу управлять одним из них… – он покачал головой, – вы путаете меня с капитаном Немо.

– Они разработаны так, чтобы ими мог управлять любой. Даже идиот справится.

– Спасибо большое, – скептически поморщился Гидеон.

– Я лишь хочу сказать, что батискафы снабжены программным обеспечением для самопилотирования. Это тот же автомобиль-Google, только управляемый с помощью джойстика. Вы просто перемещаете джойстик, указывая направление, а ИскИн делает все остальное, производя при этом все необходимые корректировки для обхода препятствий, маневры в тесных пространствах, тонкую подстройку всего оборудования и так далее. ИскИн будет управлять батискафом вместе с вами так, что вы этого даже не заметите. И вы не сможете его сломать, даже если постараетесь.

Гидеон передернул плечами.

– Уверен, для такого чудесного аппарата найдется счастливчик, у которого побольше опыта в погружениях, чем у меня.

– Такой есть. Антонелла Сакс, например – наш главный экзобиолог. Но она еще не присоединилась к нам, не прибыла на корабль. К тому же, Глинн сказал, есть причина, по которой вам следует приноровиться к управлению батискафом. Что-то связанное с вашей ролью в этой миссии.

– Он ни разу не упомянул, что мне предстоит управлять субмариной. Мне не нравится бывать на воде, не говоря уже о том, чтобы находиться под водой. И, Бога ради, я не хочу погружаться на глубину в две мили!

Лиспенард снисходительно посмотрела на него и улыбнулась.

– Странно. Я не думала, что вы такой зануда.

Гидеон проглотил этот комментарий.

– Так вот, да, я зануда. А еще я – определенно, без сомнения – трусливый, унылый, бесхребетный задавака, у которого кишка тонка.

– Кишка тонка, – усмехнулась Лиспенард. – Неплохо сказано. Но… вы все равно отправитесь со мной завтра. Это не обсуждается.

Гидеон воззрился на нее. Боже, как же он устал от таких женщин, любящих командовать! Но ему не было смысла сейчас спорить с ней – лучше поговорить с Глинном и взять реванш у него.

– Так… что еще тут можно посмотреть? – смиренно спросил он.

– Есть множество лабораторий, и все они фантастические, – воодушевленно отозвалась Лиспенард. – Совсем скоро вам их покажут. И Центр управления миссией тоже. А еще можно осмотреть библиотеку, камбуз, столовую, гостиную, комнату отдыха и каюты экипажа. О, я забыла о машинном отделении, механическом цехе, медицинском крыле и прочих судовых помещениях, – она сверилась с часами. – А теперь пришло время ужинать.

– В пять часов?

– Когда завтрак в пять тридцать, режим питания резко смещается.

– Завтрак в пять тридцать? – воскликнул Гидеон. Это был еще один вопрос, который ему требовалось обсудить с Глинном. Он вовсе не собирался следовать царящей тут военной дисциплине. – Тут хоть нет сухого закона?

– Пока нет. Но будет, когда достигнем цели. Нам предстоит довольно долгое путешествие.

– Насколько долгое?

– Девять тысяч морских миль до места назначения.

Гидеону как-то не приходило в голову, что перед тем, как достичь объекта, им предстоит совершить долгое и заунывное плавание. Что там Глинн говорил о крейсерской скорости корабля? Двенадцать узлов. Двенадцать морских миль в час. А если разделить на это девять тысяч морских миль…

– Это займет тридцать два дня, – закончила за него мысль Алекс.

Гидеон застонал.

6

– Предлагаю взять напитки на палубу, – обратился Гидеон к Алекс Лиспенард.

– Хорошая идея, – ответила она.

Гидеон осторожно поднялся, стараясь держать свой второй мартини равно и не пролить его. На НИС «Батавия» бар располагался в отельном алькове столовой. Он был маленьким и не отличался особо богатым ассортиментом, но в нем чувствовался уют, который должен был хоть как-то скрасить это затяжное морское путешествие. В стенах бара было множество окон, из которых в настоящий момент открывался приятный вид на Великую Гавань и лежавшие далее берега острова Рэм-Айленд.

После недолгой борьбы с дверью Алекс и Гидеон вышли на палубу. Стоял безупречный октябрьский вечер – прохладный, но не морозный. Золотой солнечный свет, падавший на корабль, производил волшебное впечатление. Идиллию дополняли протяжные крики чаек, доносящиеся издали.

Гидеон сделал большой глоток напитка и облокотился на перила. Алекс присоединилась к нему, и он вдруг осознал, что чувствует себя хорошо – даже очень хорошо. Сейчас не осталось и следа того дискомфорта, который он ощущал пару часов назад. Просто удивительно, какие чудеса могут сотворить с настроением мартини и отличная еда.

– А у нас всегда будут такие шикарные трапезы? На протяжении всего путешествия? – поинтересовался Гидеон.

– О, да, – улыбнулась Алекс. – Я бывала на многих исследовательских судах, и кормили там всегда отменно. Знаешь, когда находишься в море месяцами напролет, плохая кормежка может сильно подорвать твой моральный дух. В такой миссии, как наша, еда является наименьшей статьей всех расходов, поэтому будь уверен, для нее запаслись только самым лучшим. И у нас есть еще и Винс Бранкаччи – он едва ли не лучший морской повар!

– Ты имеешь в виду того парня в белом халате, которого я недавно видел? Ну тот, который смеется, как гиена и выглядит, как борец сумо?

– Ага, его, – ухмыльнулась Алекс.

Гидеон сделал еще один глоток и посмотрел на нее, не меняя положения и все так же опираясь на перила. Бриз шевелил волосы девушки, и они развевались, касаясь ее чуть вздернутого носика. Глаза цвета агата смотрели куда-то за горизонт. Гидеон также не мог не отметить ее пышные соблазнительные формы. Поняв, что начал пялиться уж слишком откровенно, он отвел глаза. Несмотря на всю ее привлекательность, он вовсе не собирался начинать какой бы то ни было роман в подобных условиях. Стоило поостеречься…

Повернувшись к нему, Алекс сбила его с мысли.

– Итак… что у тебя за история?

– Тебя разве не проинструктировали?

– Скорее, дезынструктировали, – усмехнулась она. – Кроме того, что Глинн попросил меня ознакомить тебя с устройством батискафов, обо все остальном он расчетливо умолчал. И я поняла, что он хотел, чтобы я сама тебя обо всем расспросила.

Гидеон почувствовал облегчение. Стало быть, она ничего не знала о его проблемах со здоровьем.

– Ну… с чего бы начать. На заре своей профессиональной карьеры я был вором предметов искусства. А потом стал разрабатывать ядерные бомбы.

Она засмеялась.

– Ну, конечно! – в ее голосе звучал заметный скепсис.

– Это правда, – покачал головой Гидеон. – Я работаю в Лос-Аламосе, разрабатываю высокоинвазивные линзы, используемые для активации сердечников. Я был частью Программы управления ядерным арсеналом[9]9
  Программа управления ядерным арсеналом в США – программа проверки тактико-технических характеристик и надежности ядерных боевых частей ракет и их технического обслуживания. Ядерное оружие в США не производится с 1992 года, что значительно ускоряет устаревание ядерного арсенала. Это представляет определенную опасность, прежде всего в плане химической нестабильности материалов, используемых в зарядах. Кроме того, существует возможность выхода из строя электроники, неустойчивости плутониевого/уранового сердечника, а также изотопов дейтерия и трития (в термоядерных зарядах).


[Закрыть], проводил компьютерное моделирование и настраивал эти линзы так, чтобы быть уверенным, что даже после многих лет гниения в каком-нибудь ядерном хранилище бомбы все еще смогут взорваться. А в настоящее время я… в бессрочном отпуске.

– Погоди… так ты не шутишь?

Гидеон снова сделал отрицательное движение головой. К несчастью, он уже успел осушить свой бокал и подумывал о том, чтобы вернуться в бар, но внутренний голос подсказал ему, что это не лучшая идея.

– Значит, ты действительно разрабатываешь ядерное оружие?

– Можно и так сказать. Вот, почему я на этом корабле.

– А причем здесь ядерное оружие?

Гидеон уставился на нее. Похоже, ее действительно не ввели в курс дела. Он быстро отступил от этой линии разговора.

– Просто я инженер, который хорошо умеет обращаться со взрывчаткой. Вот и все.

– И про воровство – ты тоже не шутил?

– Нет.

Алекс нахмурилась. Некоторое время она молчала, а затем снова заговорила.

– Один вопрос: зачем?

– Ну, я был беден, и мне нужны были деньги. А, что еще важнее, мне нравились работы, которые я крал. Я крал только из исторических обществ и музеев, которые не заботились о своих коллекциях, и только те вещи, которых бы и так никто не хватился.

– Полагаю, в этом случае можно сказать, что все было вполне… этично? – она изогнула бровь.

Ее негласные нотации вызвали у Гидеона сильное раздражение.

– Нет. Не было, и я не ищу оправданий. Но не жди, что я начну распинаться в приступе самоуничижения.

Повисла тишина. Что ж, ему действительно мог понадобиться третий напиток. Или, возможно, следует просто сменить тему.

– А еще я был волшебником, – криво улыбнулся он. – Фокусником, если быть точнее.

Это резко растопило лед, потому что Алекс воскликнула:

– Что? Фокусником? Я тоже!

Гидеон выпрямился, оттолкнувшись от перил. Он и прежде сталкивался с этим много раз: кто-нибудь выучивал пару карточных трюков и тут же называл себя настоящим магом. Что ж, если она из этой категории людей, тут он может взять свой реванш.

– Серьезно? То есть, ты можешь вытащить монету у кого-нибудь из-за уха?

Алекс нахмурилась и не ответила. Секундный триумф смыла волна уныния, Гидеон поняв, что обидел девушку.

– Я был профессионалом, – объяснил он. – Выходил на сцену, и мне за это платили. Я даже разработал несколько свежих трюков. Работал с настоящими животными – кроликами и все такое. У меня был один отличный трюк с шестифутовым питоном, который едва не распугал половину зрителей, – он покрутил в руке пустой бокал. – Но сейчас… некоторые трюки остались только у меня в голове. А некоторые я иногда проделываю для удовольствия, так сказать, чтобы не терять сноровку. Это… как играть на скрипке, знаешь: нужно продолжать практиковаться, иначе навыки пойдут псу под хвост.

– Понятно.

– Оказывается, магические трюки и искусство воровства, по сути, две стороны одной медали.

– Могу представить.

У Гидеона появилась идея. Действительно хорошая идея, и он решил, что это было бы забавно. Заговорщицки улыбнувшись, он наклонился к ней.

– Я собираюсь за еще одной порцией мартини. Тебе принести?

– Два бокала – мой предел, но ты наслаждайся. Ни в чем себе не отказывай. Но захвати мне стакан воды, если тебя не затруднит.

Уходя, он, как бы невзначай, коснулся ее, использовав это прикосновение, как отвлекающий маневр, чтобы вытащить бумажник из ее открытой сумочки. Быстро сунув его в свой карман рядом со своим собственным бумажником, он направился к бару.

– Еще один «Хендрикс» и стакан воды, пожалуйста, – попросил он и пронаблюдал за тем, как бармен смешивает мартини. Внезапно Алекс возникла рядом с ним.

– Там стало слишком прохладно, – промурлыкала она и, к его великому удивлению, прижалась к нему. – Может, согреешь меня?

Он приобнял ее, чувствуя, что его сердце начинает биться чаще.

– Тебе тепло? – неловко спросил он.

– Да. Так хорошо. Теперь я согрелась, спасибо, – она отстранилась. Похоже, ей эти объятия неловкости не доставили, Гидеон же не знал, как на них реагировать. В любом случае, он почувствовал легкое разочарование, когда девушка отошла, но, стараясь не подать виду, поднял свой напиток. Забирая стакан с водой, Алекс немного неуклюже качнула рукой, и облилась.

– Черт.

Она взяла салфетку и промокнула воду с блузки.

Гидеон отхлебнул мартини.

– Так… а твоя история? Какая она? – спросил он.

– Я выросла на побережье штата Мэн. У моего отца была устричная ферма, и я помогала ему с работой, так что, можно сказать, я много времени проводила на воде. Мы выращивали устриц подводным способом, за ними надо было нырять, так что я получила свой сертификат «PADI open-water» уже в 10 лет, «PADI wreck diving» в 15 и «nitrox» в 16. Мне, вроде как, понравилось получать сертификаты, – она криво улыбнулась, – и я продолжила. Так что теперь я опытный ныряльщик в пещерах, подо льдом и так далее. Еще иногда занимаюсь глубоководным дайвингом. В общем, я люблю море и все, что с ним связано. Потом я выучилась на специалиста по морской биологии в USC[10]10
  USC (University of South California) – Университет Южной Калифорнии.


[Закрыть] и там же защитила докторскую диссертацию.

– На тему?

– Бентическая[11]11
  Бентос (от греч. βένθος – глубина) – совокупность организмов, обитающих на грунте и в грунте дна водоемов. В океанологии бентос – организмы, обитающие на морском дне.


[Закрыть] жизнь Впадины Калипсо. Это самая глубокая часть Эллинского желоба. Глубина семнадцать тысяч футов.

– А… где именно это находится?

– В Средиземном море, к западу от Пелопонесского полуострова. Я потратила много времени на исследования, находясь на борту НИС «Атлантис», и там же впервые совершила погружение на батискафе «Алвин».

– Круиз вдоль берегов Греции, – хмыкнул он, – неплохой способ получить докторскую степень.

– Смейся, сколько хочешь, но я нигде не чувствую себя по-настоящему дома – только на корабле.

– Забавно, потому что у меня ну никак не получается почувствовать себя как дома, будучи на корабле. Я вообще страдаю морской болезнью. Мне ближе высокие горы Запада и реки, полные форели. Вот это – по мне.

– У тебя морская болезнь, а я боюсь высоты, – улыбнулась она.

– Жаль, – выдохнул Гидеон. – А я-то уж собирался сделать тебе предложение.

Едва он произнес это, как шутка даже ему самому показалась глупой и плоской. Алекс выпила немного воды, и так и не прервала неловкую тишину.

– А что насчет магии? Что именно ты делала?

Она махнула рукой.

– О, мне с тобой не конкурировать! Я делала всякие мелкие пустяки, только чтобы развлечь себя и своих друзей.

– Ну… я был бы рад показать тебе несколько основ.

Она подняла глаза.

– Это было бы замечательно.

– Может, тогда пойдем в мою каюту – при условии, что я смогу ее здесь найти, конечно? Если где я и смогу хорошо показать трюки, так это там. На самом деле, я действительно захватил с собой несколько фокусов. И, уверен, с небольшой помощью ты их быстро освоишь.

– Идем. Я провожу тебя к каютам экипажа.

Он допил мартини, демонстративно хлопнул себя по джинсам, и нарочито нахмурился.

– Ох, кажется, я забыл свой кошелек. Не могла бы ты заплатить бармену? Я буду тебе должен, – он увидел, как на ее лице растягивается улыбка, и едва подавил собственную, упиваясь предвкушением, как она потянется за бумажником и не найдет его на месте. Однако, к его огромному удивлению, она как ни в чем не бывало достала свой бумажник из сумочки и положила его на барную стойку.

– Подожди… это… твой бумажник? – ошеломленно спросил он.

– Конечно, – невозмутимо ответила она, извлекая двадцатку.

Гидеон потянулся к карману и обнаружил, что его собственный бумажник пропал, как и бумажник Алекс.

– Вот дерьмо, – автоматически бросил он. – Наверное, я выронил его на палубе, – он поднялся со стула и тут же рухнул на пол лицом вниз. Не понимая, что происходит, он приподнялся и обнаружил, что шнурки его ботинок связаны между собой. Гидеон посмотрел вверх и увидел, что Алекс тихо посмеивается над ним, держа в руке оба их бумажника… и его наручные часы.

– Итак, Гидеон, – проворковала она, – что там с основами?