Текст книги "Заклятие короля"
Автор книги: Линдси Пайпер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Глава 13
Лето должен был убраться подальше от этой женщины. Но вместо этого он потащил ее по коридорам, как непослушную собаку, которую следовало пристрелить. Ухватив за цепи кандалов, он подвел ее к охранникам на посту возле ее камеры. Оба удивленно вскинули брови. Нинн выглядела так, словно только что продержалась два раунда в Клетке. Впрочем, пережитое вполне могло зачесть как бой. Ссадина на ее лбу расцвела синяком на шишке.
Она остановилась у решетки и повернулась. Синий огонь в ее глазах был тихой имитацией дара, которым она не могла воспользоваться.
– Я ненавижу большую часть своей жизни и огромное количество людей, но здесь и сейчас тебя я ненавижу больше всего остального. Спасибо, что облегчил задачу.
– Я от тебя устал.
– Тебе стоило воспользоваться полученным шансом, – выдавила она. – А закрывать глаза на проблему очень легко. Позволь продемонстрировать.
Она повернулась к нему спиной и протянула руки охранникам. Один из них полез за нужным ключом.
Здесь, так близко к комнате, где он спал, где другие воины ужинали и, насколько позволяла обстановка, пытались жить полной жизнью, – Лето почти мог представить ее частью своего мира. Но она никогда ею не станет. Она снова будет пытаться сбежать. Продолжит оскорблять его и щетиниться. Ненависть, неважно, насколько оправданная, не позволяла ей увидеть ценность игры по правилам.
Старик хотел, чтобы они выступали партнерами, а Лето никогда не сражался в паре. Что за фарс. Победа давалась ему нелегко и без попыток удерживать Нинн на цепи и в наморднике, зная, что при первой же возможности она ударит его в спину.
– Ну-ну, – раздался голос, обладателя которого Лето не мог определить.
Поначалу.
Нинн обернулась. Ее глаза расширились от ужаса. Она попыталась сбежать. Только молниеносная реакция позволила Лето удержать ее от рывка в коридор. Ему потребовались все силы, чтобы сдержать ее, потому что Нинн внезапно приобрела силу и ярость львицы. Жестокой. Безумной. Идеально выверенный удар по задней стороне бедра дал ей мгновение, чтобы вырваться.
Вот только ее лицо исказилось не от ярости боя, от страха.
– Нет, – она задыхалась. – Нет!
Ее движения были слишком быстрыми для ее собственного тела. Она увернулась от Лето. Поскользнулась. Упала на задницу и поползла прочь, отталкиваясь ногами. Кандалы зазвенели, когда она судорожно прижала руки к своему животу.
– Рад новой встрече, миссис МакЛарен.
Доктор Хит Астер.
Взгляд Лето метался между ними. Он не мог одновременно удерживать в поле зрения Нинн и доктора, но скорость почти позволяла это. Один спокойно улыбался. На лице второй удивление и страх сменялись гримасой такой ярости, какой ему еще не доводилось видеть.
Нинн вскочила на ноги. Выдернула тренировочный нож из-за пояса Лето, развернулась, выхватила у охранника связку ключей. Он никогда еще не видел, чтобы она двигалась с такой скоростью, точностью и грацией, несмотря на ярость берсерка, исказившую ее нежные черты. Сохраняя широкую стойку, она закружила, держась как можно дальше от стен. Все ее внимание было сосредоточено на докторе. В одном кулаке нож. В другом между костяшками пальцев зажаты ключи.
– Где мой сын, мать твою?
– Там, где мне стоило оставить тебя, дорогая, – ответил доктор. – Несмотря на настойчивость моего отца. Лето, усмири ее.
Лето мог бы промедлить. Мог бы. Подождать ровно миг между вдохом и выдохом. Однако, бросившись на доктора, Нинн заставила его двигаться.
Лето остановил ее на середине движения, ухватив за талию. Импровизированное оружие одно за другим полетело на пол. Поймав цепь ее кандалов, второй рукой Лето взял ее шею в захват. Она завопила, словно взбесившаяся Пендрей, а не женщина из элиты Тигони, выросшая среди обычных людей.
Пот выступил над бровями Лето: он второй раз за вечер удерживал Нинн. Оба раза она сопротивлялась. Но на этот раз не он владел ситуацией. Неофитка принадлежала ему только пока он сам принимал решения. Теперь же приказы отдавал другой человек.
От осознания этого у него зудела спина.
– И заткни ее.
Всего три слова, а Лето превратился из чемпиона в раба.
Он перехватил Нинн, чтобы удерживать ее без движения и не давать кричать. Острые зубы впились в его ладонь – ее губы, ее язык, ее яростный рык. Когда Нинн попыталась пинаться, он одним бедром прижал обе ее ноги. Но она не утихла. Он видел это в ней с того самого мига, когда она проткнула его щеку осколком бетона. Она не прекратит своих попыток. Но это не гарантия ее победы. Только не в случае с ним или против Астеров.
И почему от этого понимания у него так сводит живот?
Доктор подошел ближе, задрав подбородок, изучая.
Доктору Астеру было немного за пятьдесят, и выглядел он как прилизанная фотография. Безупречный костюм. Каштановые волосы, аккуратно зачесанные назад, чтобы открыть лицо, невероятно напоминавшее черты его отца. Ястребиное. Хищное. С намеком на насмешливую улыбку. Вот только доктору этот намек удавался хуже. Он был более сдержан. Ничто в нем не выдавало садиста. Ничто не говорило о безумии, о гениальности. Он позволял прочесть там лишь профессионализм и компетентность.
Однако, увидев его глаза, Лето запнулся. Тускло-серые. Очень медленные. Неторопливо оценивающие все в поле зрения, особенно лицо Нинн. Собирает детали? Согласно представлениям Лето, при анализе ситуации скорость имеет решающее значение, и он умел впитывать информацию, как пьют из стакана воду. Но подобные медленные движения противоречили всему, что он в себе тренировал. Ему было чертовски неуютно наблюдать за внимательными и неторопливыми движениями доктора.
Он лишь пару раз встречал этого человека. У них не было ничего общего, кроме связи со Стариком, поэтому они практически не разговаривали. На самом деле, за двадцать лет в качестве воина Клетки Лето не помнил ни одного разговора с доктором. И теперь его кожа зудела так, словно под нее наползли тараканы.
– Я не подумал остричь вам волосы, – сказал доктор. – Вам не хватает их, миссис МакЛарен? Ваш муж, полагаю, любил наслаждаться их красотой.
Астер испытывал судьбу, поддразнивая ее. Лето удалось сдержать ее новый рывок, но это было похоже на сдерживание молнии. Поначалу он даже не понял, что за влага течет по его руке, только потом опознав слезы. Два ручейка соленой воды текли по ее щекам и собирались в месте, где его пальцы сжимали ее щеки.
Ленивый серый взгляд продолжал изучать Нинн.
– Заметно изменилась. – Астер вытер ее слезы, слизнул их с пальца. – Но все так же сломлена. Мне приятно, что даже наш чемпион не может этого исправить. Хоть ты и пытался, не так ли, Лето?
– Да, сэр. Она хороший боец.
Доктор Астер смотрел прямо в глаза Нинн. Лето почти физически ощущал, что ее ненависть способна вызвать землетрясение под их ногами. Не будь на ней ошейника, образное выражение вполне могло воплотиться в жизнь.
– О да. Но, к сожалению, ее сын...
Она завопила. Рука Лето словно попала в огонь. От силы, с которой ему приходилось ее удерживать, у них обоих останутся синяки. И все это время его злость нарастала с каждой минутой. Нинн была его неофиткой. Эта ментальная и эмоциональная пытка отбросит ее тренировки назад на несколько недель. А то и дальше. Он только недавно определил, что на ее пути к успеху стоит только ее злость. Теперь персонификация этой злости играла в театр теней с кошмарными мыслями о ее сыне.
– Возможно, не самая лучшая тема, – сказал доктор. – Я отложу разговоры о юном Джеке до следующего раза.
И снова соленая влага на руке Лето. Это оказалось неожиданной пыткой.
Было ли это правильно? Благой Дракон, он не мог сказать.
Доктор Астер улыбался.
– Я полагаю, ты помнишь мою компаньонку.
Он повернулся и поманил к себе молодую женщину. Та подошла, с ленивой скользящей грацией крупной кошки. Но стоило ей оказаться рядом с Астером, доктор щелкнул пальцами, и женщина опустилась на колени у его ног.
Ее подчеркнутая элегантность была неестественной, возможно, потому, что даже на коленях она сохраняла то же достоинство. Незнакомка обняла доктора за бедро и застыла, словно была частью его тела, а не отдельным созданием.
Лето вздрогнул.
Пэт.
Его встречи с доктором Астером были мимолетными, но Пэт была чем-то совершенно новым. Раньше он видел ее только издали. Она постоянно сопровождала Астера. Никто не знал, кем она была и как в итоге превратилась в подобие ручного животного, а не женщины.
Прекрасной женщины.
– Пэт, встань. – Голос доктора Астера был таким же ленивым, как и взгляд.
Она поднялась. Как разворачивающаяся лоза. Лето мельком подумал о раскрывающихся лепестках цветка – мама рассказывала ему об этом. Цветок превращался из свернутого закрытого бутона в нечто прекрасное, готовое впитывать солнечный свет. Сейчас она была готова впитывать пожелания своего хозяина. Она посмотрела на Лето, затем на Нинн, однако все в ней буквально кричало о том, что все ее внимание принадлежит только доктору.
Красивая, да. Но жуткая.
Лето никогда не видел настолько бледных Королей Дракона. Даже не думал, что подобное возможно. Она была белой. Белой, как мраморная скульптура в свете прожекторов. Ее волосы поражали контрастом. Чистейшая, непроглядная тьма. Глаза сияли зеленым и золотым. На ней была одежда из чего-то, похожего на латекс, такого же черного, как ее волосы, и сияющего, как ее нереальная кожа. Эльфийские черты лица. Узкие плечи. Очень маленький рот.
Более чем странно.
О ней ходили разные слухи.
Последствия лоботомии. Неудачный эксперимент в лаборатории доктора. Никто не знал, был ли у нее клан, обладает ли она даром и является ли настоящим Королем Дракона.
Из всей мешанины слухов Лето не мог поверить только в возможность лоботомии. Ее взгляд, в отличие от взгляда ее хозяина, был мерцающим, любопытным, настороженным. И жутковатая аура расходилась от нее ледяными волнами. Она смотрела на Нинн. Буквально глазела. И даже слегка нахмурилась – намек на складку возник между ее угольно черными бровями.
– Она тебя ненавидит, – сказала Пэт своему хозяину.
Без выражения.
Лето почти что ждал, что доктор ее ударит за неуважительный и прямой комментарий. Но он лишь погладил ее по шее.
– Конечно ненавидит. А вечер еще и не начался. Лето, веди ее за нами.
Сделав глубокий вдох, он схватился за цепь между ее наручниками и потянул. Нинн завопила, как жрица из клана Пендрей. Многолетняя привычка требовала продемонстрировать свое превосходство, особенно перед доктором Астером. Лето был чемпионом их семьи. Он делал все, что приказано – но без жестокости, которую проявил бы с кем-то другим. Она спотыкалась и пыталась сопротивляться его хватке. Он притянул ее к себе, обхватил руками, прижал к себе.
Обнял.
Проклятия, порожденные болью и яростью, оказались настолько изощренными, что Лето поразился – а ведь ему доводилось на арене слышать худшее, что приберегали для него мужчины, прежде чем сделать последний вздох.
– Побереги силы, – прошептал он ей в висок. Он не мог ее спасти, но мог сделать то, с чем всегда справлялся: научить ее выживать. – Нинн, услышь меня. Силы тебе понадобятся.
Больно было осознавать, что на большее он не способен. Он мог предложить ей только слова. Дракон подери, он мог только тащить свою неофитку на тренировочную арену. Два охранника приноровились к шагам доктора. Тот, что повыше, вытащил из-за пояса электрошокер.
– Отпусти ее, – обратился он к Лето.
Лето медленно, в ярости от того, что больше ни на что не способен, бросил цепь и позволил Нинн покачнуться от внезапной свободы. Охранник тут же сбил ее с ног и ударил ногой в живот. Она согнулась пополам. Последовал удар носком сапога между лопаток, и охранник ткнул шокером под ее ребра. Клан Тигони мог управлять электрическими импульсами и даже генерировать ток, собирая энергию из воздуха и усиливая ее.
Но это не означало иммунитета к эффекту, который оно могло оказать.
Нинн завопила, конвульсивно задергалась и обмякла. Охранники потащили ее по полу, работая сообща, и в итоге на тренировочной арене их оказалось шестеро. Лето вошел последним. Все, что он знал о жизни в комплексе – в его доме, – за последние пару часов изменилось.
Там, на дальней стороне арены, ждал столб для порки. А рядом с ним Хелликс и Фам.
– Доктор Астер, для чего это все? Она моя неофитка. Через два дня у нее дебют, ей нужно сосредоточиться.
Доктор обернулся через плечо, однако продолжил размеренно шагать к позорному столбу.
– Она ведь совершила сегодня попытку побега, не так ли?
– Да. – Лето решил быть предельно честным. Неизвестно, как доктор Астер получал информацию. Ложь могла только навредить им обоим. – Я занимаюсь ее наказаниями. Это мое право, поскольку я ее тренер.
– О, я видел твое наказание, – усмехнулся доктор. – Весьма занимательное зрелище. Ты до сих пор не успокоился. Я знаю. Ты был так близок к тому, чтобы получить желаемое. Но все же так верен и так хорош в попытках научить ее правильно поступать.
Он посмотрел на Нинн, обмякшую у ног охранников. В ее глазах не осталось ни намека на женщину, которую Лето тренировал.
– Она очень, очень упряма, когда дело касается новых уроков. Теперь моя очередь.
Доктор Астер подошел к столбу. Пэт свернулась у его ног настороженной кошкой, одной рукой обнимая его лодыжку, другой касаясь столба для порки. В отличие от доктора, она не улыбалась и не ухмылялась, лишь наблюдала за происходящим. Лето не мог уловить в ее глазах ни осуждения, ни удовольствия. Кем бы – чем бы– она ни была, в ней не было садизма, который излучал доктор.
Она смерила взглядом длину столба и выдохнула. Лето едва расслышал ее «Неизбежно».
Кристально ясные воспоминания хлестнули его по спине. На его коже было множество шрамов – полученных в бою, почетных. Но были и те, что говорили о позоре. Отметки хлыста. Рубцы, оставшиеся от ударов и кандалов, которые он натягивал изо всех сил. Иногда тренер Лето наказывал его за юношеское неуважение. Иногда по приказу Старика его хлестал отец. Это осталось в прошлом, в другой жизни, сейчас же он был беспомощен, как в свои пятнадцать, когда впервые понял, чего будет стоить его превращение в уважаемого и послушного воина.
Охранники потащили Нинн вперед. Хелликс потянулся вверх и надел на крюк звено кандалов. Ноги Нинн едва доставали до пола, руки были болезненно вывернуты и вздернуты. Ее ошейник врезался в горло. Со лба стекал пот. Доктор схватил ее за пряди волос на затылке. Заставил поднять голову, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Лето привык ожидать от них огня или ярости.
Но она была пуста.
Доктор Астер оттолкнул Пэт от ноги и повернулся к наборам плетей и цепей, развешанных за столбом на стене. Возможно, именно расположение теней подсказало Старику это место для размещения столба – наполовину скрытого, но все же достаточно видимого, чтобы отзываться дрожью в спине каждого воина, однажды прикованного к этому беспощадному дереву.
Центр тренировочной арены освещали прожектора Клетки, здесь же они едва освещали мрачные полосы темного и белого в улыбке доктора, полной веселого предвкушения. Будь у Лето причины сомневаться в рассказах о лаборатории. .. сейчас бы они исчезли.
Доктор выбрал толстый кнут. Три дюйма в диаметре у основания. Четыре фута длины. От основания к кончику кнут сужался, но толщины хватало для того, чтобы не только жалить, но и бить. Астер проверил рукоять, но взглядом искал, кому приказать это сделать. Почему бы и нет? Старик никогда не наказывал лично. Ему нравилось наблюдать.
Лето промок от пота. И он не мог не сделать очередной, последней попытки.
– Сэр, я не могу ее высечь. Она будет моим партнером по бою. Это... Она никогда не простит мне настолько жестокого наказания. Биться с ней в паре будет уже невозможно.
На миг медлительные и расчетливые серые глаза доктора Астера показались почти что добрыми. Он смог почти проявить симпатию.
– Это весьма логично, Лето. И очень точно. Проводить порку этой женщины будешь не ты.
И он протянул кнут Хелликсу.
Лето прыгнул. Ничего не рассчитывая. Не думая о том, как его действия могут отразиться на будущем его семьи. Он просто не мог позволить Хелликсу избить Нинн.
Он никогда не поступал так необдуманно. И никогда его попытки не приносили такого жалкого результата. Один из охранников выхватил напалмовый пистолет. Второй вскинул перезаряженный шокер.
Чтобы справиться с Лето, им потребовалось десять минут и оба оружия.
Глава 14
Одри очнулась от собственного крика.
Она кричала уже несколько часов, даже во сне.
Булыжники боли то и дело били ее по голове. Спину, зад, бедра сжигало пламя, как будто рожденное самим Драконом. Между лопатками, чуть ниже ребер, у основания черепа, там, где, очевидно, были ожоги от электрошокера, зудело и дергалось.
Она застонала. Голова была слишком тяжелой, чтобы ее поднять. Перестав бороться с силой земного притяжения, она врезалась лбом в неровное дерево. Наверное, все еще столб – тот самый столб для порки, где болью был пронизан каждый вдох, каждый вопль выдоха. Над тренировочной ареной был потушен свет или ей отказали глаза? Одри не могла разобраться в своих изувеченных чувствах.
Пошевелиться снова, хоть когда-нибудь... казалось невозможным. Слишком сильна была боль. Которая никогда не прекратится.
Шум – шорох кожаных подошв – отдался паническим пульсом в оборванных нервах. Снова застонав, она начала бороться, бороться, чтобы начать двигаться. Запястья все еще были скованы. Цепь наверняка наброшена на крюк на верхушке столба. На остатках сил, которые неизвестно откуда брались, она уперлась коленями в столб. Напрягла вопящие мышцы пресса. Попыталась найти положение, в котором она бы не просто висела на цепи. Если ей удастся забраться повыше, возможно, получится сбросить цепь с крюка.
Ей нужно было оружие. Кандалы могли бы им стать.
Лето был прав. Выйдя тогда с Килгором и попытавшись сыграть в его игры, она сама согласилась быть использованной. Возможно, месяцы, проведенные в лаборатории, открыли для нее эту возможность. Умоляя о жизни сына, она забыла о гордости. Она готова была на немыслимые унижения ради любого мелкого выигрыша. Какая разница, поддаться ли очередному извращенному ублюдку?
Этого больше не было. Она перестала быть перепуганной Одри МакЛарен. И даже почти что пристойной неофиткой. Доктор Астер передал кнут Хелликсу, и этот садист снова изменил ее жизнь. Недели тренировок с Лето, его странной, неоправданной веры в нее, сплелись вокруг ее ненависти и боли. Создавая новую личность.
Она стала Нинн из клана Тигони. Телом и душой. И она задушит любого ублюдка, который попытается снова к ней прикоснуться.
Надеясь различить хоть что-то, кроме неясных теней, Нинн яростно заморгала. Она не могла поверить в то, что лампы просто пригасили. Но была готова драться и наполовину ослепшей, если придется.
Вверх. Снова вверх – два рывка изо всех сил, которые в ней остались. Еще один дюйм. Дрожь. Все ее тело болело, но она старалась не думать об этом. Кожа под коленями была сорвана до крови, ноги и руки – в занозах, ладони и пальцы – изрезаны о края столба.
Она дотянулась до крюка, до шанса причинить кому-то боль. Не только себе.
Кандалы и ошейник остались, но от столба удалось освободиться. Она упала на пол. Ноги не держали, но ей удалось подняться в низкую защитную стойку. Обеими изорванными руками вцепившись в цепь.
– Нинн.
Волнение от низкого, приглушенного голоса Лето поразило ее куда меньше, чем облегчение, которое она испытала.
– Где ты? – ахнула она.
Свет замерцал в дальней стороне арены. Между ними была Клетка. Постепенно ее глаза привыкли к слабому освещению. Что ж, по крайней мере, она не ослепла, ее не изуродовали до конца. Слабое утешение, но других у нее просто не было. Остатки слабости были раздавлены в ней.
Лето неторопливо шагал к ней. С той же размеренностью и уверенностью, что кричали о его отношении к миру, непомерном эго и количестве побед. Но что-то изменилось. Она оставалась все в той же стойке и наблюдала. Он берег левую ногу – не хромал, но перемена была заметна. И в плечах тоже. Они были напряжены и приподняты к ошейнику, он слегка горбился, словно защищаясь.
Она ждала. Действительно пораженная. Она помнила...
Он прыгнул тогда на Хелликса или, возможно, целился в самого доктора. Она не знала его цели и, несмотря на всю его храбрость и стратегии битвы, сомневалась, что он сам ее осознавал. В нем кипела чистая ярость. Воспоминания о его драке возникли перед глазами во всех гротескных деталях. В Клетке он был непобедим. Эта уверенность позволяла ему напасть на любого противника, заранее зная итог.
Он действовал быстро, жестоко, чисто инстинктивно. Ради нее. И это его подвело. Ярость дала ему силы стряхнуть охранников, но он превратился в животное. Он не помнил ни о стратегии боя, ни о естественных преимуществах Короля Дракона перед людьми – вооруженными людьми.
А что было потом, когда ее сознание упорхнуло, как ворон, которого спугнули? Он продолжал драться? И этим объяснялась его походка и напряженные плечи?
Она не знала, как к этому относиться. Все было слишком ново и неожиданно.
Он унижал ее перед Килгором. Он притащил ее на арену. Он отдал ее мучителям, смотрел, как ее, упавшую, избивают. Но он же советовал ей поберечь силы, и он попытался ее освободить.
Который из этих двух разных воинов сейчас подходил к ней?
Нинн перехватила цепь. Слабины хватало.
Но очередной резкий вдох закончился головокружением и темнотой.
Она рухнула лицом на бетонный пол. Подбородок разбился в кровь. Яростный вопль рванулся из легких. Похоже, она так и останется здесь лежать. Опустошенная. Побежденная. Злая, как черт, но неспособная уже ни на что.
Вот только Лето опустился на корточки рядом с ней. Дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула и попыталась отползти.
– Так ты ничего не добьешься, – тихо сказал он.
– Я хочу тебя ударить.
На его заострившемся лице промелькнули непонятные ей эмоции. Разочарование? Она не хотела его разочаровывать. Только не после того, что он сделал. Он пожертвовал своей репутацией, он испытал боль, он продолжил драться.
И снова два этих слова: ради нее.
– Мне знакомо это ощущение, – сказал он, мрачно прикусывая нижнюю губу. От этого его шрам стал еще отчетливее. – Но твои навыки заслуживают оружия лучшего, чем эти простые цепи.
От ее попыток пошевелиться было больше шума, чем толка. Разум. Кости. И мускулы. Все ее тело было оркестром без дирижера. Диссонанс боли взвивался в ответ на каждое усилие. Так что сесть удалось только когда он захотел ее усадить – все подчинялось его воле.
Так она оказалась прижата к его груди. Лето сидел, скрестив ноги, и прижимал ее к себе. Она вздрогнула, зашипела, но даже ей было ясно, когда прекратился ее протест: когда он поцеловал ее в макушку и спрятал ее под своим подбородком.
Сильные руки обнимали ее. Сильные ноги поддерживали ее тело. Всем ее дрожащим и дергающимся мышцам уже не нужно было бороться. Она обмякла.
И заплакала.
Она была слишком измучена, чтобы заплакать так сильно, как требовала ее боль. Однако нежность Лето... когда она уже решила, что в ней не осталось ни капли мягкости...
– Я здесь, храбрая девочка.
Она возмущенно втянула в себя воздух.
– Ты здесь? Сейчас? – Толчок. Поворот. Она пыталась сбежать от опасности, которую он представлял. Четыре слова – а ей уже захотелось растаять в его руках навсегда. – А где ты был, когда доктор Астер собирался меня избивать? Ты притащил меня сюда и отдал им. Хелликс пытался сломать мне спину и снимал по полоске плоти за удар. Ты дрался, да, но было уже слишком поздно.
Удерживать ее на месте было сейчас не труднее, чем злого котенка. Лето обнимал ее, прижимал к себе и не отпускал. Несмотря на протесты. На оскорбления. Он не собирался освобождать ее из обьятий.
Света было мало, но Нинн смогла рассмотреть его правое запястье. Идеальную золотую кожу рассекали алые рубцы – «браслеты» работы не ювелира, а садиста. Ей хватило сил нащупать его левое запястье, там, где его большая ладонь накрывала ее предплечье. Еще один жуткий рубец.
С изумлением, борясь с тошнотой, она погладила пальцами красный рубец. Каждое движение получалось спазматическим, как у наркомана на третий день ломки. Это было неважно. Чувствительная кожа на вспухших рубцах доказывала, что она не видела окончания его пыток.
Было бы безопаснее записать его в негодяи, но думать о Лето как о злодее она не могла.
– Сейчас я здесь, – низким и хриплым голосом отозвался он. – Раньше они меня не пускали.
– Что еще они с тобой сделали?
– Нинн, этого уже не изменишь.
Она закашлялась чем-то безумным и жутким – заменой смеха.
– Мы снова будем спорить? Просто скажи мне. Хотя бы на разговор я не буду тратить силы. Они нужны мне, хотя бы для того, чтобы не впасть в кому.
– Они... связали меня.
Отстранившись, чтобы рассмотреть его профиль, она ждала продолжения. Дракон подери, с тем же успехом можно было допрашивать Клетку. Но у нее не осталось сил даже злиться. Лето продолжал гладить ее волосы. Мягко, почти инстинктивно, избегая самых болезненных мест. В этом странном и жутком месте Лето из клана Гарнис становился для нее не просто союзником, кем-то большим.
И она этого хотела. Хотела быть в ком-то уверена. Хотела, чтобы он верил в нее.
Несмотря на дрожь и протесты тела, она цеплялась за Лето и подползала ближе, пока не прижалась губами к его скуле. Покалывание щетины было бледной тенью ощущения. Он всегда был тщательно выбрит во время их встреч. Сколько же времени они провели в сознании под этими пытками?
– Пожалуйста, – прошептала она ему в щеку. – Я больше не хочу быть одна.
Его тело было невероятно большим и сильным, но от ее приглушенных слов он содрогнулся. Лето опустил голову, потерся щекой о ее щеку. Она чувствовала, как пульсирует мускул под его ухом, как ходят желваки, жесткие, как зубы, как металл, как удары Хелликса по ее спине.
– Я не один, – ответил он.
Она нахмурилась, сжала пальцы на его предплечье.
– Я и не говорила, что ты один. Но это само по себе доказательство. Ты тоже это чувствуешь. Свою изоляцию здесь.
Я видела, как другие тебя избегают. Как отходят в сторону, когда ты идешь по коридору. Уважение. Но не дружба.
– Я получаю все, что хочу.
– Но тебя приковали цепями. Что ты хотел и не мог получить? – Мышцы его предплечья напряглись под ее пальцами – Лето сжимал кулак и разжимал его, словно пытаясь вернуть им чувствительность. Нинн погладила его по предплечью. На этот раз они оба вздрогнули и сцепились друг с другом, столкновение откликнулось в ее груди как низкие ноты виолончели. Страх и надежда – надежда, проклятая слабость.
– Лето, меня разорвали на куски. Мою жизнь, мои мысли, а теперь снова мое тело. Ты хотел, чтобы я стала твоей напарницей в Клетках. Это значит, что ты мне доверяешь. И мне нужно довериться тебе. Пожалуйста.
Он шумно сглотнул.
– Я не хотел, чтобы они причинили тебе боль.
Она могла бы успокоиться и на этом, вложи он в свои слова хоть немного эмоций. Но собиралась узнать правду, пусть даже придется вытаскивать из него признание в буквальном смысле руками.
– Ты сам делал мне больно. Ты меня наказывал. В чем разница?
– В том, что ты – моя.
Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Но он уже отвел взгляд. Вновь опустевший.
– Моя неофитка, – тихо добавил он. – И только я могу тренировать тебя, как посчитаю нужным.
– И ты решил, что порка хуже того, чем ты угрожал мне с Килгором?
– Ты сама все сказала. Я выдал тебя. Ты приняла наказание. – Он перестал гладить ее по волосам, подхватил под бедра и притянул к себе. Она не сопротивлялась. – Я стремился сделать тебя сильнее. Ты могла бы любого пришли-
лить взглядом, одной только яростью твоих глаз. Даже в те, первые дни, я ни минуты не сомневался, что у нас все получится.
Возможно, из-за боли или слабости – она сама не поняла причины, – на глаза Нинн навернулись слезы.
– А теперь?
– А теперь они все уничтожили. Вновь превратили тебя в жертву.
Ей удалось вымучить очередной смешок. Звук был безумный.
– Я взобралась по столбу, чтобы освободить руки. Появись вместо тебя кто-то другой, я бы защищалась до самой смерти. – Она села прямее, насколько позволяли дрожащие руки и ноги. Заставила Лето взглянуть ей в глаза, охватив ладонями его скулы. – Я бы не справилась без твоего обучения. Каким бы уродским оно у тебя ни было.
– Необходимым.
– Ладно. Необходимым. – Она вновь коснулась его поврежденного запястья. – Скажи, что произошло. На самом деле.
– Я не хотел, чтобы Хелликс... или доктор... причинили тебе вред. – Он обернулся, чтобы поцеловать ее в лоб. – Килгор смотрел на тебя, как мужчина. Похотливо. С жаждой тебя получить. Это было мерзко, но предсказуемо. А доктор был как всегда – спокоен и сосредоточен.
– Изучал... Сколько мы способны выдержать. Все это ради потомков.
– Именно. Да. – Еще один поцелуй. И на этот раз он не отстранился, чтобы продолжить разговор. Зашептал ей в кожу, словно проталкивая глухие слова прямо в сознание. – Я отбивался. Шокеры, пули с напалмом – полный арсенал.
– Я видела, – выдохнула она. – Пару секунд, но видела. А потом?
– Меня приковали вот там, в углу.
Нинн посмотрела туда, куда Лето указывал подбородком.
– Я никогда их не замечала. Замки на стене?
– Чтобы я был вынужден смотреть.
Она подняла его израненное запястье к губам и поцеловала изорванную кожу на внутренней стороне руки. Затем второе.
– Это моя вина. Моя ошибка в том, что я решила подыграть Килгору.
– Возможно, вначале, – ответил он, меняя их положение. – Но никто не может заранее знать, что сделает человек вроде Астера? Ни правил. Ни чести.
– Теперь ты понял, почему я так его ненавижу.
Лето кивнул и медленно, очень медленно, поднялся на ноги, помогая ей встать. Она покачнулась. Вцепилась в него. Расслабила шею, прижалась лбом к нагрудной пластине его доспеха, остужая пронизанную болью и туманом голову. Его мышцы были твердыми, как доспех, но теплыми и пульсировали жизнью. Она вздрогнула и перестала сдерживать дрожь, когда он осторожно взял ее за плечи.
– Я бы понес тебя, – сказал Лето. – Но, боюсь, это навредит тебе больше, чем если ты пойдешь своими ногами.
– Куда?
– В Клетку. Выключим на время наши ошейники. Это ускорит процессы регенерации.
Она бездумно проследовала за ним к решетке входа. Лето щелкнул переключателем на внешней панели управления. Подняться... Войти. Вдохнуть.
Она ахнула, но не от удивления или боли. От ощущения полной свободы, несмотря на замки и решетки. Она споткнулась, вцепилась пальцами в металлические ячейки сетки. Лето тоже вошел. И она отлично видела миг, когда ошейник прекратил его сдерживать. Волна удовольствия прокатилась по его лицу – слишком сильного, чтобы это скрыть. Закрыв глаза и запрокинув голову к потолку, Лето выглядел как мужчина в миг оргазма. Чистое наслаждение.
