Текст книги "Заклятие короля"

Автор книги: Линдси Пайпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Они могут разделить свой триумф как любовники. Так же яростно. Вместе.

Но слова, произнесенные ею в бреду, никак не шли у него из головы.

Сжечь это все...

Он хотел спросить Улию об этих словах. Но что-то сковало его язык. До сих пор ритуал был успешен. У него появился партнер, который может перестать быть обузой и стать чем-то большим, чем инструмент. Этого знания было пока достаточно.

Улия с трудом поднялась на ноги. Лето помог бы старухе, но Нинн поднималась с не меньшим трудом.

Она хитро улыбнулась.

– Можешь уже отпускать.

У Лето вышла гримаса почти похожая на улыбку. Нинн казалась более воздушной. Более расслабленной. Но определить перемену было непросто. Легкое нахальство в движении ее плеч? Брови, между которыми больше не было грустных складок? Даже его способности читать собратьев-Королей не хватало.

Заставив себя разжать руки, он отошел на шаг. Нинн глубоко вздохнула, словно подводя итог. Выдохнула. Вскинула голову привычным движением, словно отбрасывая гриву волос за плечо.

– Лето, сегодня я буду есть. И спать. И ни минуты не буду тренироваться.

Он рассмеялся. Просто не мог удержаться. Нинн больше не была новичком, несмотря на отсутствие опыта настоящих боев в Клетках. Она излучала уверенность в себе. Она определенно стала крепче. Осознала свою силу. Что перешло почти в дикость.

Благой Дракон, как он ее хотел!

– Да, сегодня ты будешь есть. А завтра мы будем учиться координировать наши силы и слабости.

Она склонила голову и снова лукаво ему улыбнулась.

– У тебя есть слабости?

– Мало. Очень мало.

– Тогда это будет интересно.

Его тянуло к совершенно новому, непривычному чувству локтя, Лето шагнул вперед и коснулся ее подбородка. Возможно, это новое чувство его смягчило. Она хотела вернуть часть своей прошлой жизни. Так кто он такой, чтобы отказывать ей в силе, способной вести ее к цели сквозь все предстоящие месяцы?

– Одри, ты вернешь себе сына.

Она вздрогнула. Отстранилась. Нахмурилась – а ведь он уже начал привыкать к ее гладкому лбу без морщин и другому рисунку веснушек.

– Меня зовут Нинн.

Он пожал плечами.

– Как пожелаешь.

– И ты, наверное, перепутал меня с кем-то из неофитов. Я и не знала, что у тебя их так много.

– О чем ты?

– Лето, у меня нет сына.

Он замер. Он даже забыл, как дышать. Быстро оглянулся на Улию.

Она стояла уже вне Клетки. И загадочно улыбалась, отчего ее лицо превратилось в сетку морщин.

– Старик будет доволен, тебе не кажется?

Лето схватил Нинн за руки. Встряхнул. Сильнее. Ее раны затянутся, а ему сейчас требовалось достучаться до нее – до ее сознания – словно его желание могло отменить последнюю пару часов. Словно он мог избавиться от внезапного камня в желудке.

– Если не ради сына, тогда почему ты сражаешься? Отвечай.

– По той же причине, что и ты, – спокойно сказала она. – Во имя семьи Астеров.

Глава 17

Нинн проснулась с ужасной головной болью и почти без воспоминаний о прошлой ночи.

Ночи. Словно в этом подземелье кто-то мог отличить день от ночи. Лампочки выключались, это и означало ночь. Следить за временем можно было лишь по расписанию тренировок, которое для нее составил Лето. Она была благодарна чемпиону Астеров за внимание. Попади она на обучение к воину рангом пониже, ей было бы обеспечено поражение.

А мысль о поражении была равносильна мысли о смерти.

Лето очень быстро стал для нее не просто наставником. Воспоминания об их прошлых ссорах казались ей далекими, как просмотренный фильм о другой женщине. Почему она так задиралась? Ведь нужно было с первого дня уделять ему все возможное внимание. И почему она так долго сопротивлялась своему влечению? Он был божественным экземпляром мужчины, живым примером того, почему все должны поклоняться Королям Дракона. От него исходила невероятная мощь. Его способности впечатляли, его тренировки делали ее сильнее, но главным был магнетизм, которому она больше не собиралась сопротивляться.

Несмотря на головную боль и пульсирующую от рубцов спину, она лежала в темноте и вспоминала во всех подробностях, как он ее обнимал. Как дышал. Как гладил. Как они целовались.

Она не видела его настоящего. Ее ослепляла гордость, она же была из Тигони. Из дома Гивы, ни больше, ни меньше. Ее самоуверенность и несколько лет обучения боевым искусствам в юности сделали ее упрямой – но с полученными знаниями она представляла опасность лишь для себя самой. Слишком много времени было потрачено впустую.

Она никак не могла понять, почему поставила устаревшие традиции Тигони выше собственного выживания. Все, кроме Мэла, обращались с ней в клане как с грязью. Хуже, чем с грязью. В грязи можно вырастить урожай. Она же была похожа на бесплодные скалистые островки в Эгейском море. Красивые. Бесполезные.

Больше такого не будет. Тот мир не принадлежит ей, и она не станет даже пытаться найти признание там, где она никому не нужна. Настал первый день новой жизни.

Точнее, скоро настанет.

Не считая гудящей головы, чувствовала она себя хорошо. Даже посвежела. Она села и провела ладонью по всем зудящим местам. Кожа под пальцами была целой.

Воспоминания о последней тренировке были размыты. Ее сила была настолько могучей и странной, что, выпуская свой дар на волю, она закрывала глаза. Чем и объяснялись провалы в памяти. Они, наверное, прогнали раундов двадцать, судя по тому, как болели ее спина и бедра.

Дар Короля Дракона был таинственной и мощной силой.

Нинн из клана Тигони могла поймать молнию. Превратить ее в сферу такой красоты, что ее не хотелось отпускать. Заставить ее гореть, высвобождая силу. Нинн была готова. Лето станет ее партнером в первом бою в Клетке. Он в ней нуждался. Он полагался на нее. И у них обоих были причины драться.

Он хотел обеспечить комфортную жизнь для сестры.

Она...

Лежа во тьме своей камеры, где единственным звуком был шелест воды по каверне в углу, Нинн снова нахмурилась.

Лампочки над головой замигали. Она моргнула, прогоняя странные сомнения, и поднялась. Потянулась. Стряхнула остатки сонного оцепенения. Все эти странности наверняка были просто остатками неприятного сна. Она знала, кто она, и знала, где ее место – в Клетке.

Восхищение смешивалось с волнением. Она пока только практиковалась. Ей сложно было даже представить, каково это – войти в настоящую Клетку, с глиной под ногами и одобрительно ревущей толпой на трибунах. Что ж, первый бой дорисует недостающее к образу, который она пыталась придумать.

– Надевай доспех, – сказал Лето, шагая по коридору. – Сегодня твой день.

– Сегодня..? – Она все еще пыталась разобраться с воспоминаниями, но сразу же подчинилась приказу и начала собирать вещи. – Я думала, у нас еще есть время на подготовку.

– Ты могла потерять чувство времени. Ты слишком усердно трудилась последние несколько дней.

Он скрестил руки на груди и по привычке прислонился к ближайшей стене. Он выглядел... потрясающе. Доспехи, которые она видела на нем раньше, явно предназначались только для тренировок. Сегодняшний был идеален. Отполированная бронза подчеркивала основной металл, черный и сияющий, как оникс. Защитные слои на правом плече подчеркивали ширину его торса, а голое левое плечо бугрилось четко очерченными мускулами. Кожа наручей казалась вросшей в его тело. Доспех был прочнее старого. Не сам по себе, а из-за тренированной плоти, которую защищал. Кожаные полосы спускались от пояса до середины бедер, подчеркивая его силу.

Он был чисто выбрит. Дерзкие скулы. Худые щеки. Вскинутый подбородок. Даже его волосы стали короче. Темные. Такие темные. Она взъерошила пальцами свои остриженные волосы и ощутила теплый прилив их схожести.

– Тебе нужно одеваться быстрее, – сказал он, – если хочешь встретиться со Стариком до начала матча.

– Конечно.

Его бровь изогнулась, едва заметно. Гораздо больше о его нахальном и веселом настроении можно было прочитать по его широкой стойке. Лето прижимался лопатками к стене. Расправив грудь. Так он казался выше. И страшнее. Вот только она больше его не боялась. И не могла вспомнить, почему он пугал ее раньше.

Скорее всего, потому, что она считала себя выше его. Клан Гарнис. Потерянные. Что они могли знать о традициях, о тысячелетнем контроле над человеческими подданными? Мысль о том, что придется учиться у представителя бродячего клана, была тогда просто смешной.

Сейчас она не смеялась; она глазела.

И вместо того чтобы поспешить со сборами, Нинн пересекла тренировочную камеру – направляясь не к кучке деталей доспеха, а к Лето. Одетая только в кожаные брюки и топ, в котором она спала, Нинн отлично, предельно ясно осознавала, почему его темные глаза прикипели к ней. Не животное. Не зверь. Перед ней был мужчина, отлично знающий свое место в этом мире. Довольный своим местом. А она превращалась в женщину, которую он хотел в ней видеть, но сам оставался все тем же Лето. Ее наставником. Она хотела прикоснуться к нему, зарядиться от него мужеством.

– Ты правда веришь, что я достойна стоять рядом с тобой в Клетке?

– Да. – Он произнес это с такой уверенностью.

Ей пришлось зажмуриться. Его одобрение. Оно значило больше, чем Нинн могла объяснить. Она лишь знала, что поток ощущений от одного его слова был текучим и согревающим.

– Можно? – Она подняла взгляд на голову вытатуированной змеи. Обновленная стрижка Лето выставила ее во всей красе. – Я хочу увидеть ее. Всю.

– Для этого мне придется повернуться к тебе спиной.

– Я тебе не враг, помнишь? – Она улыбнулась. – К тому же, ты пока меня не вооружил. Ошейник включен. Ножа в руке не держу. Что же во мне способно тебя напугать?

– Ничего. – Но он тут же сглотнул.

Нинн скрыла удивление и любопытство и подняла руку, чтобы коснуться змеиного языка. Вначале лишь кожа под ее пальцами, там, где язык змеи ощупывал его гладкий висок. Нинн двинулась дальше. Волосы под ее пальцами были колючими, но не жесткими. Она прослеживала тело змеи, пока Лето не оказался перед выбором: положить конец этому исследованию или повернуться.

Он наблюдал за ней с явным любопытством. Заметным даже для нее. Обычно прочитать выражение его лица было не проще, чем древние руны: этот фокус удавался дикарям Пен– дрей и их горцам. Но в этот раз Лето приподнял свои угольно-черные брови еще выше. Рядом со шрамом на губе чуть дергался мускул. Почти улыбка? Вызов?

Нет, принятый вызов.

Он стал медленно поворачиваться. Нинн получила свободу действий и продолжила изучать черную змею. Бархат черных волос закрывал ее лишь частично. Слишком черными были чернила татуировки. Она прижала пальцем хвост змеи. Самым кончиком ногтя. Даже мечам и боевым серпам не удавалось вызвать дрожь у этого невероятного мужчины – прикосновение ее ногтя заставило его вздрогнуть. Нинн задрожала в ответ.

Он все еще поворачивался. Так медленно. Взгляд Нинн метался между татуировкой и открытой частью его спины под скрещенными ремнями доспеха. Мышцы напрягались и расслаблялись, следуя его невероятно замедленному ходу. Лампы над головой отбрасывали густые тени. Подчеркивая каждый бугор его мышц. Грацию каждого изгиба. Изменения рисунка света и тени на его плоти показывали, насколько легко дается ему движение.

Звучало чересчур поэтично даже для Нинн. Все дело в том, что она смотрела на мир с точки зрения художника? Или просто Лето был насколько хорош? В конце концов, этот мужчина мог вызвать поэтические сравнения у любого разумного существа. На протяжении всей истории человечества в честь Королей Дракона слагались оды и создавались шедевры искусства.

Олимп. Фивы. Бенарес. Кахокия. Скара-Брей.

Вне зависимости от города, эпохи и расы, мужчины вроде Лето ходили с людьми по одной земле и почитались богами. Восторженные ценители идеальных тел находили в них вдохновение. А она сейчас к нему прикасалась. Царапала кожу обломанным кончиком ногтя.

Он развернулся лицом к ней, так, чтобы она закончила рассматривать хвост змеи – истончающийся на конце, исчезающий над его виском.

Их взгляды встретились. Пространство засияло золотом. Оба моргнули, и Нинн отдернула руку.

– Откуда татуировка?

– Церемония посвящения. Если ты хорошо себя проявишь сегодня, и тебя удостоят подобной чести.

Она ответила улыбкой, а улыбки, казалось, всегда заставали его врасплох.

– Я не собираюсь хорошо себя проявлять.

– Это не подход...

– Чемпиона? – Ее улыбка стала шире. – Я знаю, что нет. А ты собираешься дослушать своего неофита, Лето из клана Гарнис?

Его брови сошлись над переносицей. Растерянность ему не шла, но Нинн нравилось его удивлять.

– Да, я слушаю.

– Я собираюсь проявить себя превосходно. Так что готовься не отставать.

Лето не нужно было смотреть, как она одевается для боя в Клетке. Он достаточно видел ее подготовку. И детали остались в памяти, хотел он того или нет. Их общие три недели были выжжены на его чувствах.

Кроме прикосновений. Их всегда было недостаточно.

Поэтому он дал себе поблажку. Это ведь ее первый бой в Клетке. Он хотел, чтобы Нинн помогла ему произвести впечатление на Старика. Лето ни за что не признался бы в этом вслух. Слишком мелочно. Просто по-детски. Он знал лишь одно: глава картеля Астеров сомневается в успехе Лето. И собирался вместе с Нинн доказать, что сомнения были беспочвенны.

Лето поправил ее доспех, подтянул ремешки, пересекавшие спину. Он медлил. Ему хотелось продлить прикосновения, совсем как ей, когда она касалась его татуировки. Ее спина покрылась месивом порезов и рубцов от кнута. Большая часть уже затянулась, но остались припухлость и краснота. Он прижал пальцы к началу самого длинного рубца и провел по нему вниз – от плеча до того места, где ее кожа скрывалась под многослойным доспехом.

Хелликс. Ублюдок. И доктор Астер, его кукловод.

Лето нужна была цель. И он увидел подтверждение своей цели в глазах обернувшейся Нинн. Непроверенный воин. Стойкая женщина. Подавленные потребности тела воскресли при виде ее выдающейся женственности. Они были тренером и неофитом, но огонь ее ледяных глаз говорил, что она хочет большего. И в этом своем стремлении она тверда, ничуть не мягче пластин доспеха.

Прикосновениям более мягким не место между ними.

И все же он обнимал ее, когда Улия занималась сознанием Нинн. И чувствовал каждую дрожь, каждое бессознательное движение вцепившихся в него пальцев. Он вдыхал запах ее волос с острыми нотками запекшейся крови. Он просто держал ее, словно пытаясь защитить от боли, от которой не сумел избавить ее раньше, у позорного столба.

Или в лабораториях.

Или когда убивали ее семью.

После процедуры она стала совсем другой женщиной – и оказалось, что эта другая могла смутить его взглядом. Могла прикасаться к нему. Изучать его. Могла заставить его испытать совершенно новые гаммы эмоций. Для воина, который двадцать лет оттачивал свои чувства, новизна оказалась одновременно непривычной и неуютной.

Он прекрасно помнил долгую жалящую боль от иглы, наносящей ему татуировку после первой победы в Конфликте. Ему было всего шестнадцать – слишком рано для официальной инициации. Но Старик сделал для него исключение, потому что никогда еще шестнадцатилетний не был приглашен на бои Конфликта. Никто не ожидал, что он выживет. Даже его отец.

Лето торжествовал.

Когда он склонил голову, чтобы принять тату, в его венах пульсировал адреналин. Праздничные кубки с голишем расслабили его сознание. С этим ему повезло, потому что притупились и чувства. Тогда он не настолько владел своим даром при отключении ошейника. Иначе он мог бы не пережить такого количества уколов.

После целой вечности практики он научился контролировать все. Когда включать чувства. Когда отсекать. И все же он до сих пор ощущал прикосновение ее ногтя к волнообразному телу змеи. Снова и снова. Щекоткой по затылку. И он до сих пор чувствовал кожу ее спины под своими пальцами.

Все, что он мог сейчас сделать, это сберечь ее на арене. Вместе они победят всех противников.

– Я подожду тебя за решеткой, – хрипло сказал он.

И вышел из ее комнаты – которая больше не будет служить ей камерой. Победа в сегодняшнем матче добудет ей место в бараке воинов. Она получит уединение и маленькие удобства. Другими словами, Лето лишится полного контроля над ней.

Раздраженный и взвинченный, он ждал у решетки выхода Нинн.

Дрожь паучьими лапками трогала спину. Его неофитка то настаивала на имени Одри, то сопротивлялась ему на каждом шагу. Только цель – спасение сына – придавала ей сил и решимости. Эта цель помогала ему оправдать жестокость тренировок. Лишь совпадение целей слегка облегчало процесс.

Но эта женщина... Она была Нинн из клана Тигони.

Она с уверенностью носила свой идеально подогнанный доспех. Светлые волосы сияли и отбрасывали острые иглы теней на ее лоб и щеки. Веснушки придавали ее чертам особую глубину. Даже текстуру. Нечто совершенно непрактичное, уникальное, принадлежащее только ей.

Любая женщина могла двигаться с гордой осанкой, когда на ней был текучий шелк. Но чтобы двигаться с той же грацией в полном доспехе, нужно быть истинным воином.

А на ее коже под шелком подкладки остались красные рубцы от наказания за попытку бегства. Которой она, похоже, совсем не помнила.

Лето отбросил сомнения прочь. При должном усилии он мог позабыть о сомнениях уже к моменту выхода к Клетке. Работа ее сознания была не его заботой. Он не мог позволить себе заботы, поставив все на будущее Пэл.

Охранники выпустили ее из камеры и заковали в кандалы. Лето тоже вытянул руки. Она смерила его лукавым взглядом.

– Тебя тоже? Почему?

– Потому что мы покидаем комплекс. Старик никогда не пускает сюда посетителей. Нас проводят туда, где все гости собираются вокруг полноценной Клетки.

– А, так ты уже бывал снаружи. Ты видел солнце.

Он едва сдержался, чтобы не сжать кулаки. Никаких проявлений своей ограниченности. Лишь констатация факта.

– Нет.

– Что значит «нет»?

– Представь, что ты впервые видишь солнце, когда вся твоя жизнь проходит в подземелье?

Она потерла нижней губой о верхнюю, и на эти секунды обе губы стали соблазнительно пухлыми. Лето ненавидел свой дар за то, что тот заставляет цепляться мыслями за отвлекающие детали.

– Я бы увидела в нем врага, – сказала она. – Неудобство.

– И Старик это знает. Мы отправимся на автобусах, на время выхода наденем повязки на глаза.

– Безопасность.

– Необходимость. Любой приезжий воин оказывается в невыгодном положении.

– Но если бы мы посмотрели? – Она покачала головой.

– Что?

– Если бы не было повязок, мы бы увидели, где мы? Увидели города. Горы. Богом забытые деревеньки. Это могло бы быть важно.

Она говорила словно с другой стороны длинного стеклянного тоннеля. И сама, похоже, слышала свой голос словно со стороны. После вмешательства Улии Нинн обрела свои силы – и потеряла все воспоминания о том, что бьется за освобождение сына. Лето опасался снова говорить о мальчике, чтобы не разрушить освоенный ею потенциал. И не расколоть ее сознание надвое.

Поэтому он решил лавировать. И ему не понравилось. Слишком уж это было похоже на игры Тигони. Трикстеров.

– Славу можно найти лишь в Клетках. И совершенно неважно, где расположены Клетки.

Она уверенно кивнула. Тень замешательства исчезла из ее глаз.

– Тогда за дело.

Глава 18

Лето доказал свою честность во всем, что имело отношение к бою и выживанию Нинн в этом мире. С чего бы ему лгать? Он нагружал ее информацией, вооружал навыками и оружием, давал ей все возможные преимущества.

Так что когда охранники завязали ей глаза, Нинн не сопротивлялась. Любое преимущество ей на руку. Ей предстоит биться на чужом поле. Ни один из сегодняшних матчей не будет идти до смерти. Однако на кону ее гордость. И она хотела показать себя тем, кому служила, и показать себя Лето.

Ее вывели наружу. Два охранника держали ее за локти. Направляли. Сдерживали. Но им не стоило волноваться. Она была готова работать, как никогда. Вот только когда ее лица коснулся порыв холодного ветра, она вздрогнула. И замедлила шаг настолько, что охранникам пришлось дернуть ее вперед.

Запах снега.

А ведь прошло уже больше года. Свежий воздух...

Холод защекотал ноздри и отозвался мурашками на голом левом плече. Шею покалывало. В последний раз она гуляла по холоду, когда у нее были длинные волосы. Теплым покрывалом спадавшие ей на спину.

Когда это было? Где я была?

Между бровей собиралась колючая боль. Охранники толкнули ее под зад. Сильнее. Они не собирались терпеливо ждать, когда она разберется со странностями своей памяти. Вскоре она взобралась по трем ступенькам в гудящий автобус, невыносимо воняющий бензином. Один из автобусов, о которых говорил Лето. Старые и новые ощущения метались в ее мозгу, как бы она ни старалась сосредоточиться на предстоящих часах боя. Сердце заколотилось от приступа паники.

Темнота под повязкой. Давление рук охранников. Жесткие кандалы. Сердце ускорилось, усилилась головная боль. Паника. Она не могла дышать. Холодный снег. Бензин. Длинные волосы. Она споткнулась, упала, сгруппировалась...

Сильные руки подняли ее и усадили на сидение.

– Стоило включить в программу и уроки ходьбы? Я не подумал.

Голос Лето низким мурлыканьем у ее шеи. Темнота. Рядом с ним. Возбуждение совершенно иного рода вытеснило мысли о Клетке и дезориентацию. Оказаться в темноте, наедине с ним. Но без преграды доспехов. Кожа к коже.

Дышать и так было тяжело, слишком путались странные мысли. Теперь же дышать стало невозможно. Он видел ее обнаженной. Она его не видела. И воображение работало на полную, дорисовывая все пробелы. Ее личная тьма под повязкой сменилась видением смуглой кожи. Движением мускулов. Пота. Толчков. Силы и сосредоточенности. Темных глаз, которые смотрели на нее и оценивали. Губ, которые хотелось целовать до крови. Тела, созданного для битвы и секса.

– Ты тоже ничего не видишь?

Он утвердительно хмыкнул.

– Я же тебе говорил.

– Ты говоришь так спокойно, – сказала она. – Ты расслаблен.

– Мы на пути к победе. Конечно я расслаблен.

А как же дезориентация? Или ужас, который Нинн не могла выразить словами? И беспокойство, от которого ослепшие глаза жгло подступившими слезами? Она не могла расслабиться. Не так. Не так, как он. Видимо, в тренировках был пробел. Ей так не хватало чего-то.

– Ты готова к этому, Нинн. У тебя нет причин так пугаться.

Взревел мотор, и автобус пришел в движение. Звук был знакомый, но непривычный. Она отчаянно цеплялась за то, что было знакомо. Голос Лето – завораживающий, притягательный, низкий. Его слова одобрения. Тепло его тела, создающее вокруг них защитный экран общей близости. Она нащупала его руку.

Он снова вздрогнул, как в тот раз, когда она коснулась его виска. Но ответил без промедления. Коснулся ее в ответ. Ей нравилось такое внимание, но она помнила его поцелуи. Жесткие поцелуи. И его тело, прижимавшее ее к полу, сильное и решительное. Неважно, когда и почему это было, неважно, почему осталось лишь призрачное ощущение того, что она целиком зависела от его воли.

Теперь он стал ее компасом.

Нинн сжала пальцы. Простой жест. Прикосновение рук. Ей нужна была эта поддержка. Контакт, похоже, заставлял его раскрыться сильнее, чем могла бы любая атака. Видения обнаженной влажной плоти сменились комфортом, возможностью держаться во тьме за теплое и живое.

Ей так не хватало этого раньше. Обнять... в жуткой темноте...

– Дыши.

Низкий голос приказа обволакивал ее как горячий мед. Сладкий и вкусный. Нинн выдохнула. Вдохнула. Он продолжал держать ее за руку, и она смогла отмахнуться от непонятного и неизвестного. Слишком многое ждало ее в Клетке. По крайней мере, там она обладала и навыками, и уверенностью в том, что справится со всем, что встанет у нее на пути.

– Я дышу, – сказала она. И повторила, уже уверенней: – Дышу.

Поездка была короткой. Не дольше десяти минут. Нинн провела это время, мысленно повторяя комбинации ударов и сжимая ладонь Лето. Он не пытался ее подбодрить. Но и не стряхнул ее руку.

Когда автобус остановился, он позволил ей выйти самой. Как это было на него похоже. Короткий миг молчаливого единения – закончен. Ладно. Ей нужно было сосредоточиться на чем-то, кроме его успокаивающего прикосновения. Кроме грубости его кожи. Кроме тяжести его рук. И вновь она ощутила прилив удивления и восхищения от мысли о том, что она будет драться в паре с таким потрясающим воином.

И вновь изумленно задумалась, почему так долго сопротивлялась ему. Тратила время.

Она вышла. Ощутила запах снега. Он ей не нравился. Слишком сильно бередил душу.

А затем наконец тепло нового здания. Оно окутало ее и заблокировало странности открытого пространства. Нет, она принадлежала комплексу.

Запах снега.

Охранник снял с нее повязку. Она, Лето и еще десяток воинов семьи Астеров стояли в коридоре, который наверняка был больше, чем казался, вот только количество высоких, широкоплечих, взбудораженных мужчин уничтожило все понятия о перспективе. С тем же успехом они могли бы набиться в кукольный домик.

Рядом с Нинн стояла Тишина, за ней тенью следовал Харк, – странная и смертоносная пара. Они смотрели на мир так, словно он был полон сюрпризов и тайн не меньше, чем их загадочный клан. Нинн не могла представить их возможными союзниками, но не могла и включить в число своих врагов.

А вот Хелликс, казалось, родился лишь для того, чтобы сделать своим врагом каждого встречного. Он смотрел так, словно проиграл больше поединков, чем кто-то когда-либо сможет.

– Потеря девственности на арене. – В тусклом свете его клеймо казалось еще отвратительнее. Рубцовая ткань сливалась с тенями. – Разделишь со мной славу.

Он ей не нравился. Что было вполне понятно. Но желание бежать, просто бежать, почти затмило все разумные мысли. Боль копьем вонзилась в голову. Проникая все глубже. Все ниже. Она почти ощутила спиной удары хлыста, услышала умоляющие крики сорванным голосом.

Это просто нервы. Напряжение. Она сглотнула странную желчь на корне языка. Но Хелликс не сможет ее запугать.

– Как пожелаешь, – сказала она, пожимая плечами. – Будет забавно прибить сначала тебя.

Его доспех был отлично отполирован, но прост. Возможно, как напоминание о том, что лучшего статуса ему не достичь. Почтение, которое вызывал Лето, для Хелликса было за гранью возможного.

– Готов поспорить, тебя уже давненько не трахали.

Ответ мгновенно возник в ее голове.

Да Лето убьет тебя раньше.

Это было смешно. Лето был нацелен лишь на то, чтобы оправдать ожидания Старика. Его неприязнь к Хелликсу не имела к ней ни малейшего отношения. И все же ей понравилась сама мысль. Она согревала, примерно так же, как прикосновение его руки в автобусе. Как что-то, за что можно держаться во тьме, пусть даже принимая желаемое за действительное.

– Попробуй, и мы посмотрим, кто доживет до рассвета, – тихо сказала она. – Возможно, это буду не я, но ты потеряешь пару конечностей. А то и свой жалкий хвостик. И что тогда тебе останется, кроме дурацких угроз?

– Я принесу кнут. В прошлый раз он так нам понравился.

Нинн нахмурилась, сбитая с толку, но ответ уже вертелся на кончике языка.

– Прибереги его для ринга, дерьмо клейменное.

Он подошел почти вплотную и наклонился к ее уху.

– Я сломаю одну кость. Ты завопишь. И раньше, чем ты Замолкнешь, я поломаю их все.

– Из какого ты клана, Хелликс? Не помню, чей главный дар – несбыточные мечты.

Хелликс рассмеялся.

– Лето, так вот на что ты потратил время? Научил девчонку ругаться? Интересный подход. Надо будет взять у тебя пару уроков.

– Обойдешься, клоун придурочный, – прорычал Лето.

Лето раздвинул плечом остальных бойцов и ровно на дюйм опустил взгляд. На точную разницу в росте между ним и Хелликсом.

– Заткнись.

Тишина не сказала ни слова, но уголки ее губ плавно приподнялись в улыбке. Харк ухмыльнулся и положил подбородок ей на плечо, словно готовясь к шоу. Прошептал что-то на ухо своей напарнице. Ее слабая улыбка стала заметней. Эта пара была загадочней Сфинкса в долине Нила, которую Сат давно объявили своей территорией.

Еще одна женщина, по имени Вэйл из клана Пендрей, совершенно равнодушно следила за происходящим – от этого равнодушия не оставалось и следа при пробуждении ее безумной боевой ярости. Фам прислонился к стене и открыто смеялся. После стольких недель расшифровки тщательно сдерживаемых выражений Лето, этот смех казался оглушительным, как вопль на свадебной церемонии.

Чем быстрее она выйдет на бой, тем лучше.

Когда дверь за их спиной щелкнула, открылась та, что находилась впереди. Длинный шлюз. Лето без спешки отвернулся от Хелликса. И зашагал, указывая путь остальным. Вспышка первобытного удовольствия прошила тело Нинн. Пустота в груди зазвенела. Ее пальцы все еще щекотало воспоминание о прикосновении к его коротким волосам и мягкой теплой коже висков. Губы покалывало от желания вновь ощутить его вкус.

Игнорируя всех, кроме своего наставника, – Тишину, Хар– ка, Хелликса, – она проследовала за Лето ко второй двери. Там охранники сняли с нее кандалы. Она покрутила запястьями по часовой стрелке. Против. Хрустнула пальцами, размяла шею. Адреналин смешивался с запахом кожи Лето и разогретой кожи его доспеха. Они стояли почти вплотную.

– Сюда, – сказал он. – Старик хочет встретиться с тобой до начала матчей.

Охранники практически окружали их, но Лето шагал по лабиринту наклонных коридоров, залов и лестниц так уверенно, как будто родился здесь. Каждый ее взгляд на его профиль открывал ту же картину, полную замкнутость. Сдержанный, спокойный, и скрытая сила бурлит под поверхностью. Возможно, дело было в быстрых движениях его глаз или в том, как время от времени сжимались его челюсти, но сейчас Лето казался почти обеспокоенным.

Она предвкушала тот миг, когда они окажутся в Клетке плечом к плечу и она увидит, как дезактивируется ошейник. Как вернутся к нему его силы. Сексуальная разрядка, и та не казалась столь соблазнительной. Она хотела смотреть на это снова и снова – неожиданная награда за очередной пережитый матч.

– Лето, – раздался голос.

Обернутые полосами ткани предплечья Нинн отозвались мурашками. Волоски на шее стали дыбом. Перед их толпой крупных мужчин и смертельно опасных женщин, опытных воинов, возникла согбенная фигура старика Астера, закутанная в плащ. Всем своим весом он налегал на трость, хотя веcа в нем было не много. Скелеты и те казались более пухлыми и здоровыми. Его улыбка казалась трупным оскалом.

– И Нинн, – продолжил он. – Добро пожаловать. Я предвкушаю ваше сегодняшнее выступление.

– Надеюсь заслужить вашу милость, сэр.

Он окинул Лето странным взглядом.

– Интересно.

Он казался... разочарованным. И подчеркнул странность Момента, немедленно развернувшись, чтобы поприветствовать других бойцов. Неужели ему настолько все равно?

Она приноровилась к широкому шагу Лето.

– Сколько раз, ты говорил, Старик выбирал меня? Говорил, что у него на меня большие планы.