Текст книги "Солнечная ведьма (ЛП)"

Автор книги: Линда Джонс Уинстед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Раненый душой и телом, он решил найти Эрика. Что случилось потом? На какое-то время он запил. Рана на руке воспалилась, и его вылечила одна добрая женщина в маленьком городке к западу отсюда. Находясь между жизнью и смертью он провел в подсобной комнате таверны несколько недель. И однажды ночью просто ушел, даже не поблагодарив свою спасительницу.

А потом встретил ее. Софи.

Исчезнув больше чем на год сразу после засады и без правдоподобных объяснений, он только усложнил свое положение. Даже если он сможет доказать Эрику, что не предавал свой отряд, то как объяснит прошлый год?

Тем не менее, он справится. У него не осталось ничего, кроме революции. Теперь-то уж точно. Императора Себастьена необходимо изгнать из дворца, и Эрик станет ему достойной заменой. Он утверждал, что является законным наследником, старшим, пусть и незаконным сыном человека, который правил страной перед Себастьеном. Эрик и Себастьен были единокровными братьями, сыновьями императора Нечтина. Эрик родился всего на шесть месяцев раньше Себастьена. Император Нечтин и его императрица произвели на свет четырех дочерей и одного сына. Дочери сейчас либо вышли замуж за сановников или послов, либо удалились в женский монастырь в восточной провинции, куда ушла их мать-императрица после смерти Нечтина. Кейна не интересовало, кто заменит Себастьена, он просто хотел, чтобы тот умер вместе со всеми своими солдатами.

Для деревни, в которой рос Кейн, они стали безжалостными кровопийцами, с каждым годом собирали все больше и больше налогов, требовали все больше зерна, которое фермеры с таким трудом выращивали, и сжигали дома, когда им казалось, что предложенных денег и зерна не достаточно. Он помнил каково быть голодным подростком, помнил страх.

Иногда солдаты забирали не только еду и деньги, они утаскивали по ночам молодых девочек и замужних женщин. Время от времени похищенные женщины возвращались, рассказывая о смелом бегстве. Но чаще нет.

Следовало признать, что подобные злодеяния творились не везде. Многие люди не знали о несправедливостях, происходящих в других городах. Высокие налоги взимались повсюду, но жестокость солдат Себастьена не была широко распространенной. Когда те, кто проживал в более мирных регионах, слышали истории о зверствах, они не верили. Никто не хотел верить.

Южную провинцию, казалось, вообще не затронули ни война, ни прихоти людей императора. Зато на западе, где родился и вырос Кейн, и где находилась столица Арсиз, солдаты на улицах всегда вызывали страх.

Они сожгли его дом. Похитили сестру из собственной кровати, когда ей было пятнадцать, а Кейну двенадцать. Он не знал, жива ли еще Лиана, хотя честно говоря, оставил надежду снова увидеть ее несколько лет назад. Сейчас ей исполнилось бы тридцать один. Принимая во внимание состояние девочек, которые возвращались в деревню спустя всего несколько дней после похищения, вряд ли Лиане удалось прожить так долго.

В течение прошлого года он не вспоминал о ней. Ни разу о ней не подумал, не увидел во сне. Он потерялся в несуществующем мире. Он также не думал о многих других вещах, о других людях. О друзьях. О Стефане и Валдисе, братьях, которые погибли так давно, что он почти забыл их лица. О Дарэне… Боже, казалось, будто Дарэн был убит вчера, и его лицо он помнил хорошо. Помнил тот вскрик.

Кейн закрыл глаза и на мгновение пожелал забвения, которое подарила ему Софи.

Не осталось ничего из того, что он называл домом. Но он все еще оставался солдатом. Мятежником. Он вернется к борьбе не смотря ни на что. Докажет свою невиновность и снова поднимет меч, пусть даже ему придется штурмовать дворец самостоятельно.

У него осталось только восстание и тот ребенок. Без них он был бы все равно, что мертвым.

Глава 4

Арсиз, дворец императора

После того как стражи обыскали ее сверху донизу и закрыли дверь, оставив наедине с правителем Каламбьяна, Лиана улыбнулась императору. Она давно научилась не обращать внимания на тошноту, возникавшую при одном взгляде на него. Было время, когда она боялась этого человека больше всех на свете, но теперь чувствовала только отвращение и странную преданность. А еще страсть. Она пыталась игнорировать этот аспект их отношений, но Лиана не верила в ложь. При необходимости она врала всем вокруг, поэтому хотела оставаться честной по крайней мере сама с собой.

Император мог убить ее много лет назад или еще хуже – сослать на тринадцатый уровень. Но не сделал этого. Он по-своему заботился о ней, так, как умел. Дал столько свободы, о которой она не смела даже мечтать с тех пор, как была похищена.

Спальня императора на первом уровне дворца была самой богатой из всех комнат. Император Джен Себастьен Александр Бэкит не скупился на свои удобства, как большие, так и маленькие, и его покои не стали исключением. Потолки высотой в двенадцать футов были расписаны под ночное небо – темно-синий фон с серебряными звездами и золотой луной – чтобы Себастьен мог лежать на спине и притворяться храбрецом, способным покинуть защищенный дворец. Обстановка в этой экстравагантной спальне соответствовала особе королевских кровей. Стены были оклеены бумагой с синими и золотыми круговыми узорами, мебель сделана из полированного темного дерева с элегантной синей обивкой. Воздух заполнял сладкий запах – любимый аромат императора, источаемый маслами, кипевшими в расставленных по углам комнаты керамических чашках. На стенах висела лишь одна картина – лестный портрет самого императора, написанный в прошлом году.

В комнате доминировала большая кровать, задрапированная яркой синей тканью. Над ней мерцал искусственный свет. В каждом углу кровати, заваленной шелковыми подушками всевозможных форм и размеров, возвышались высокие массивные колонки. Император, облаченный в темно-красный халат с высоким воротником и длинными рукавами, развалился на кровати, подперев голову одной рукой и изучая Лиану.

Себастьен был высоким мужчиной, стройным, но не худым, элегантным, но определенно не симпатичным. Его лицо выглядело слишком угловатым, чтобы называться привлекательным, зато оно было поразительным, мужественным и запоминающимся. Да, определенно, запоминающимся.

Его голубые глаза обладали способностью видеть женщин насквозь, и за прошлые шестнадцать лет не было такой ночи, когда Лиана не видела бы этих глаз наяву или во сне и не помнила бы об их власти.

Из-под халата выглядывали длинные босые ноги хорошей формы. Под этой одеждой он не прятал накаченных мускулов, как у некоторых из его солдат, но император был хорошо сложен и сильнее, чем выглядел.

– Все сделано? – тихо спросил он.

– Разумеется. – Лиана медленно приблизилась к бледному мужчине. Как и он, она носила одежду темно-красного цвета. Пышная юбка при ходьбе колыхалась вокруг ног. Простой наряд служил символом ее с таким трудом заработанного положения в этом дворце. Многие годы она была всего лишь рабыней и одной из многочисленных любовниц, и вот, наконец, выцарапала себе дорогу к власти. К положению, неслыханному для такой женщины, как она.

– Он сознался в своих преступлениях?

– Конечно нет. – Они никогда не сознавались. Только дурак мог признаться в организации заговора против императора. В этом случае она даже не попросила признать вину. Доказательств, представленных Сулейном, императорским министром обороны, было вполне достаточно. Министр финансов тайно встречался с представителями одного из крупнейших кланов Трайфина – страны, граничившей с Каламбьяном на западе. Лидер того клана многие годы стремился захватить часть земель Каламбьяна, но никак не решался объявить войну. Подобно мятежникам во главе с этим выскочкой Эриком, разрозненные кланы Трайфина были не больше, чем досадной неприятностью. Император боялся предательства изнутри намного больше, чем мятежников или трайфинианцев.

За кроватью, на которой полулежал император, висели тяжелые шторы, которые, казалось, полностью закрывали большое окно, но на первом уровне, ни здесь, ни где-либо еще, не было ни единого отверстия к внешнему миру. Они находились на десятом этаже от земли, на самом высоком уровне массивного и величественного императорского дворца, и все же тут не было ни одного окна. Их давно заложили кирпичом, так же как световые люки на крыше.

Вскоре после того, как в возрасте тринадцати лет император взошел на трон, один провидец предсказал, что когда лица Себастьена коснется солнце, это станет предвестником его смерти. То теплое прикосновение предзнаменует конец его правления, счастья и жизни. Себастьен мог бы высокомерно посмеяться над пророчеством, но поскольку всего за несколькими месяцами ранее волшебник Тэйн верно предсказал гибель императора Нечтина, ему пришлось отнестись к предупреждению серьезно. Именно по этой причине мужчина на кровати выглядел настолько бледным. Он не видел солнце семнадцать лет. Себастьен редко покидал первый уровень и даже тогда выходил только намного позже заката.

– Он умолял сохранить ему жизнь?

Себастьен всегда хотел знать подробности, и Лиана послушно делилась ими. Она выдавала ему смесь правды и выдумки, поскольку ее простые методы были не достаточно дьявольскими, чтобы доставить императору удовольствие. Она выполняла свою работу и делала ее хорошо, но не собиралась мучить добычу ради развлечения императора. Ее жертвы допустили ошибку, задев своего лидера, лично или политически, и должны были заплатить. Но она отказывалась с ними играть.

Лиана не чувствовала вины из-за своей должности тайного убийцы. Смерть была предпочтительней тринадцатого уровня, единственного альтернативного выбора для врагов императора Себастьена.

Она села на край кровати.

– Что вы хотите знать, милорд?

– Когда мы одни, называй меня Себастьеном, – велел он, протягивая руку и дотрагиваясь до ее лица. Его пальцы были неестественно холодными для такой жаркой ночи. – Сколько раз тебе повторять? Я хочу слышать, как ты произносишь мое имя.

– Себастьен, – покорно сказала она, позволяя слогам скатываться с языка так, будто могла чувствовать их вкус.

Он наградил ее улыбкой.

– Я хочу знать все. Каждую деталь. Каждое слово. Но сначала, сними платье.

Она встала и медленно расстегнула единственный предмет одежды, который на ней был. Крупные затейливые пуговицы скользили между пальцами, от главной на горле до последней прямо на талии. Когда с ними было покончено, Лиана шевельнула плечами, позволяя тяжелому одеянию упасть на каменный пол.

Было время, когда стоя обнаженной, она сжималась перед этим человеком, тряслась, дрожала и молила о смерти при его прикосновении. Но то время прошло. За прожитые здесь годы она поняла, что ее тело лишь инструмент, вроде ножей, которые она использовала по приказу императора. Женщину, которой она стала, никто не мог заставить бояться. Она ни перед кем не сжималась.

Лиана была на год старше императора и самой старой из его любовниц. Но ее тело оставалось красивым, груди высокими, а талия узкой. Ее кожа медово-коричневого оттенка не полностью растеряла свой цвет, хотя Лиана не покидала закрытое помещение. По тому, как Себастьен смотрел на нее, она знала, что ему нравится то, что он видит.

Однажды он начнет доверять ей настолько, что впустит в эту комнату с ножом в руке, и когда он допустит эту ошибку, она его убьет. Не быстро, как недавно расправилась с предавшим Себастьена министром, а медленно. Мучительно.

Но это случится не сегодня.

Она заползала на кровать и принялась расстегивать его одежду. Темные волосы на груди Себастьена делали его бледность еще более поразительной. Хотя его кожа не видела солнце годами, она была здоровой и обтягивала приятно выпуклые мускулы. Лицо императора не было классически красивым, зато о таком любовнике, как он, мечтали многие женщины. Иногда это делало ее работу легче. Но порой совсем не помогало.

Она провела пальцем вдоль мускула на его теле.

– Он посчитал меня твоим подарком, – прошептала она, скользнув рукой ниже и забираясь под его одежду, – И когда я вошла в его комнату через секретный проход, он приветствовал меня распахнутыми объятиями.

Себастьен усмехнулся.

– Он даже не догадался обыскать тебя, не так ли?

Она покачала головой.

– Конечно, нет.

– Глупая ошибка.

Мужчина, которого Лиана презирала, сгреб в кулак густые пряди ее волос и притянул любовницу ближе. Их носы почти касались друг друга. Он держал ее так сильно, что кожу на голове обожгло болью, но она не вскрикнула. Он впился в нее подавляющими голубыми глазами, словно думал, что может удерживать ее одним только взглядом.

– Он ласкал твои волосы?

– Разумеется, нет, – спокойно ответила она. – Это только твоя привилегия, Себастьен. – Он всегда настаивал, чтобы она оставляла волосы полностью свободными, потому что был очарован переливами золотых и коричневых прядей и тем, как они переплетались друг с другом. Больше ни у одной женщины во дворце не было таких волос. Он заметил это в их первую встречу. Она попыталась, с большим трудом, не вспоминать о том времени.

Его собственные волосы были густыми, темно-каштановыми, немного длиннее плеч и без намека на кудри. Обычно он носил их распущенными, как сегодня вечером. А когда стягивал в хвост, как в последнее время делали многие из господ, это подчеркивало силу его лица и делало черты более резкими.

– Ты дала этому предателю попробовать любимую любовницу императора, прежде чем убила его?

– Только попробовать, – прошептала она. Это была ложь, но именно ее Себастьен хотел услышать. Она убила беднягу быстро, раньше чем тот успел сбросить свою темно-красную одежду.

Она хотела бы иметь при себе нож сейчас, но Себастьен не доверял ей, хотя и называл фавориткой. Он никому не доверял, и только по этой причине прожил так долго. Но когда-нибудь…

– Он хотел тебя многие годы, – рассеянно признался Себастьен. – И не раз просил разрешения вызвать тебя в свою спальню.

Лиана содрогнулась. Неудивительно, что министр так широко улыбнулся, когда она появилась перед ним.

– И ты ему отказывал?

– Я не делю тебя с кем попало, Лиана. Он не заслужил тебя. Не заработал. До сегодняшней ночи. Мне почти ненавистна мысль, что ты подарила ему момент радости прежде, чем разделалась с ним.

– Это был всего лишь момент, – прошептала она.

Он улыбнулся. По какой-то нездоровой причине ему нравилось размышлять о тех двух ролях, которые она играла во дворце. Секс и смерть, любовь и ненависть.

По приказу Себастьена она раздела его, медленно стянула прекрасную темно-красную ткань с мускулистых рук, вытащила из-под тела и отбросила на пол, туда, где лежала ее собственная одежда.

Когда они оба остались голыми, она начала касаться его так, как ему нравилось. Лиана ласкала его кожу, сначала нежно, потом сильнее. Легонько царапнула ногтями грудь Себастьена, стараясь не поцарапать, затем провела линию вдоль темных волос от пупа до гениталий.

Она погладила ладонями мускулистые бедра и поддразнивала большими пальцами чувствительную кожу на внутренней стороне бедра до тех пор, пока глаза императора не закрылись от желания, а член не стал полностью вертикальным. Только тогда она обхватила пальцами твердую, горячую плоть.

За годы ее пленения, он отдавал ее многим мужчинам, поэтому Лиана знала, что не все они похожи на Себастьена во взглядах и темпераменте. Некоторые были симпатичными, другие уродливыми, но умелыми. Одни были плотными или ужасно тощими, тогда как другие обладали телами, способными конкурировать с императорским. Некоторым нравилось смеяться в кровати, другие же относились к занятию любовью очень серьезно. И далеко не все были жестокими.

И все же она ненавидела их всех. Некоторых больше, но даже те немногие, кого она назвала друзьями, иногда пробуждали в ней ненависть. Она сделала это своим преимуществом, научилась использовать удовольствие для манипулирования мужчинами, которые брали ее в свои постели. Научилась притворяться, будто хочет лежать под ними сокрушенной и беспомощной. Старая карга и мастера, которые держали и обучали любовниц на третьем уровне, оказались хорошими учителями.

Секс был властью. Наслаждение было оружием.

– Он кричал? – спросил Себастьен, рывком дернув ее на себя, так чтобы ее груди прижались к его твердой груди.

Он снова сжал ее слишком крепко, но Лиана не произнесла ни звука жалобы. Она только улыбнулась.

– Да, милорд, он кричал.

– А ты кричала, Лиана?

Она облизнула губы и снова солгала:

– Да.

Себастьен не целовался. Никогда. Он считал это ниже своего достоинства. Лиану целовали прежде, мастера, нанятые для обучения любовниц императора, и мужчины, к которым Себастьен посылал ее в качестве награды за преданную службу или просто, чтобы узнать, не говорят ли они во сне. Но не те, кого он просил убить, только те, кого ей приказывали развлечь. Иногда поцелуи были приятными, в других случаях отталкивающими. Порой она страстно хотела получить искусный поцелуй, но не от этого человека. Она радовалась, что ей не приходится терпеть прикосновения его губ.

Император не целовал даже свою жену. С другой стороны, он вообще редко прикасался к ней. Императрица Рикка жила в собственных покоях на пятом уровне. Время от времени Себастьен звал ее к себе, пытаясь произвести наследника, но до сих пор терпел неудачу. Если Рикка вскоре не забеременеет, то последует за другими императрицами. В самый низ, на тринадцатый уровень. Это было бы сокрушительное падение.

Наклонив Лиану и подтолкнув, Себастьен заставил ее лечь на спину, и, опустив голову на блестящую синюю подушку, она сочинила историю об убийстве. Нечто достаточно отвратительное и жестокое, чтобы понравиться императору.

Как всегда во время ее рассказов, он начал ласкать ее. Внимательно слушал и дотрагивался. Возбуждая.

– Ты рассказала, что я приказал его убить, когда он был в тебе?

– Конечно, милорд, – прошептала она.

– Себастьен, – приказал он. – Когда мы в кровати, я не хочу быть императором. Скажи это.

– Себастьен, – тихо произнесла она.

– Он получил удовольствие, прежде чем ты расправилась с ним?

– Нет. Я не хотела ловить его семя. Только твое, Себастьен.

– Ты любишь меня, Лиана? – спросил он, напряженно сжимая одно из ее запястий. Слишком напряженно.

Она глубоко вздохнула и выдохнула:

– Нет.

Он широко усмехнулся.

– Именно поэтому ты моя фаворитка. На третьем уровне у меня есть множество женщин, все они моложе тебя, некоторые из них симпатичнее тебя, все обучены дарить чувственное удовольствие и стремятся мне понравиться. Если бы я спросил, любят ли они меня, каждая не задумываясь ответила бы «да». И все же я жажду тебя, Лиана. Возможно, потому что ты больше всех походишь на меня. Ты безжалостная и страстная, холодная и горячая.

Она хотела завопить «я не похожу на тебя!» Но промолчала. Было бы ошибкой выказать эмоции в присутствии Себастьена. Начни она поступать так же, как другие, и он станет от нее уставать. Тогда она лишится своей власти. Но она здесь еще не закончила.

Лиана опустила руку, чтобы снова обхватить его, приласкать пальцами, обученными касаться и возбуждать.

– Любовь для слабых. Ты считаешь меня слабой, Себастьен?

– Ничуть.

– Хорошо, – она облизнула губы, поглаживая его твердую длину. – Я не девочка, способная влюбиться из-за того, что у тебя есть член, и ты умеешь им пользоваться. Я женщина, которая стала солдатом, потому что ты попросил меня об этом, и я сражаюсь во имя тебя. Я убиваю во имя тебя. Я выполняю твои приказы здесь, в твоей кровати, и всюду за ее пределами.

Император перекатился на нее и коленом широко раздвинул ей ноги. Теперь он дышал тяжело, лицо раскраснелось.

– Ты солдат, Лиана. Мой солдат. Сегодня ночью ты выполнила мой приказ, и как всегда исполнила его безупречно. Что ты хочешь в награду? – его голос звучал грубо, глаза почти закрылись.

Лиана ответила то, что он хотел услышать:

– Только тебя, Себастьен. Я хочу только тебя.

Он наполнил ее резко и быстро, и Лиана закрыла глаза. Она ненавидела императора Себастьена. Презирала всей душой. Но давно выяснила, что не может его одурачить. Не здесь, в кровати. Однажды, очень давно, она симулировала оргазм, и он понял. Он ударил ее по лицу и отослал обратно на третий уровень, и лишь спустя месяцы позвал снова. Именно тогда она узнала о силе, скрываемой за его худощавым телосложением. С тех пор прошло много лет, но она не забыла.

Нельзя, чтобы он поймал ее на лжи. Не сейчас, когда она почти достигла цели. Себастьен не доверял ей, но теперь она так близка к нему, как ни одни министр, генерал или жрец. Она ближе всех. Когда для него настанут тяжелые времена, а рано или поздно такое обязательно случится, она будет рядом. Он придет именно к ней. И она будет наготове.

Но в этот момент она сосредоточилась на других вещах. Пока Себастьен двигался внутри нее и над ней, касался ее настолько интимно, как только возможно для мужчины вроде него, пока они задыхались, потели и приближались к наивысшему физическому удовольствию…

Лиана думала о женщине, которой могла бы стать, если бы ее никогда не похищали. Представляла мужа, который мог бы у нее быть, их общих детей и простой дом, в котором они бы жили. Она вообразила, будто это он соединяется с нею. Не Себастьен. Вместо жестокого правителя она занималась любовью с обычным мужчиной, который никогда не стал бы делиться ею, тем более по простой прихоти. Возможно, это был бы фермер или ремесленник. Человек, который действительно любил бы и защищал ее.

А потом она вообще не думала, только чувствовала. Его тело, свое собственное, их учащенное сердцебиение и разгоряченное дыхание. Ее тело требовало удовлетворения, и человек, которого она ненавидела больше жизни, подарил ей его.

Лиана закричала от наслаждения, руками и ногами обхватив нависающего над ней мужчину. Она вцепилась в его волосы и не отпускала, пока волна за волной на нее накатывало облегчение. Ее тело взбрыкивало под Себастьеном. Дрожало и сжималось. Она трепетала и задыхалась, отчаянно стискивая любовника в своих объятиях. А вернувшись к реальности, встретила устремленный на нее холодный взгляд Себастьена.

– Теперь ты меня любишь? – хрипло прошептал он.

– Нет, – запыхавшись ответила Лиана, пока он продолжал толкаться в нее.

Себастьен закрыл глаза и задрожал над ней. Она почувствовала, как в нее изливается его семя. Заражая ее. Отравляя.

Закончив, он отстранился и скатился с нее. Вымыть и одеть императора было работой Лианы, и она выполнила ее безмолвно. Взяла кувшин с водой и прекрасные льняные полотенца, приготовленные для использования и сложенные на ближайшем от кровати столе. Искупала его, действуя как можно нежнее. Пока она омывала все его тело, он лежал на кровати, пресыщенный и расслабленный. Лиана не знала о чем он думает, но Себастьен ничего не говорил и не смотрел на нее. Наконец она подняла с пола его одежду и помогла ему одеться. Она даже встала перед ним на колени на матраце и застегнула за него украшенные плетением пуговицы.

Она тоже собиралась вымыться и одеться, а затем вернуться в свои покои для долгого ночного сна – в конце концов, прошлой ночью ей не удалось как следует выспаться – но Себастьен сел и удержал ее.

– Мне жаль, что ты не можешь быть моей императрицей, – сказал он, схватив ее за волосы и притягивая к себе. Он никогда не говорил ей ничего подобного, и Лиана не знала, что ответить. – Рикка – угрюмая девчонка, которая считает секс неприятной обязанностью, а не удовольствием. Она лежит подо мной вялая и страстная, как груда тряпок, и твердит: «Я люблю тебя, мой великий император. Я так сильно люблю тебя, мой лорд и господин. Ох, ах, я люблю тебя», – он сымитировал писклявый голос бедной девочки.

– Она юная и глупая.

– Если в ближайшее время она не даст мне наследника, то у нее не появится шанса стать старой и глупой.

Лиана прильнула к Себастьену. Руки закинула на его шею, ногами обхватила талию. Схватила его за волосы и удерживала на месте, вглядываясь в холодные глаза.

– Мы оба знаем, что любовница не может стать императрицей.

– Это мои законы, – заявил он. – Если я захочу, то изменю их.

– Если я застряну на пятом уровне, нянча младенцев, кто же поможет тебе избавляться от врагов?

Поскольку трех отвергнутых императриц уже скинули в тринадцатый уровень, Лиана подозревала, что это сам Себастьен не мог зачать ребенка. Его вторая жена забеременела вскоре после замужества, положив конец сплетням о бездетности Себастьена. Но у императрицы случился выкидыш, а другого ребенка так и не появилось. Лиана часто задумывалась, не была ли девочка уже беременна, когда выходила за императора.

– В моем нынешнем положении, я могу служить тебе лучше, – добавила она.

– Полагаю, ты права, – уступил он.

Она почти добилась своего. Приблизилась к цели как никогда. Однажды она сможет ходить где захочет. Получит первый уровень в свое распоряжение. Эту спальню, кабинеты императора, бальный зал, где он давал аудиенции своим подданным и слугам. Никакая охрана не посмеет ее останавливать или обыскивать. Она добьется полного доверия императора.

– Я наслаждаюсь своим местом в этом дворце, Себастьен. Я твоя возлюбленная, рабыня и убийца. Я больше ничего не хочу.

Он широко усмехнулся, довольный ее ответом.

– Оставайся некоторое время тем, кто ты есть, мой прекрасный палач. Сегодня вечером Рикка должна ко мне присоединиться, но я не в настроении для ее сопливых объяснений в любви и холодного покаяния.

Лиана облизнула губы и погладила его пенис через одежду. Он уже снова затвердел.

– Когда она придет, скажи ей, что неважно себя чувствуешь.

– Пусть лучше кто-нибудь сообщит ей это вместо меня, – предложил он. – Она страдает, видя тебя здесь, и хотя мне безразлично, страдает Рикка или нет, но ее нытье и стоны сильно раздражают.

Лиана хотела спать. Хотела сбежать от запаха этой комнаты и жестокой улыбки Себастьена. Но не могла упустить такую возможность. Все, что происходит и будет происходить до того момента, когда она убьет его, не имеет значения. Ее не интересовало ничто, кроме конца игры. Ни то, что она должна ради этого сделать, ни что может случиться с нею потом.

Если он когда-нибудь окажется настолько глупым и заснет в ее присутствии, то она ударит его по голове тем отвратительным бюстом Себастьена, который стоял в противоположной стороне комнаты. Потом затянет на его шее шнур, украшавший фальшивое окно, и станет сжимать, пока император не перестанет дышать. Ей не хватит сил проделать это, пока он бодрствует, но если удастся застать его спящим…

У нее был лишь один шанс, она знала это. В случае неудачи, второй возможности не представится. Он должен доверять ей. Должен считать ее своим единственным союзником во всем Каламбьяне.