Текст книги "Дьявольские возлюбленные 2: Адам и Ева (СИ)"
Автор книги: Lika Grey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 60 страниц)
«Отец…» – распахнула глаза Юи, вжавшись в деревянную скамью насколько это было возможно. «Он мой отец…» – вспомнила она слова Руки, не в силах дышать, зажимая широкую повязку из бинтов на шее, ощущая, как горят раны оставленные Аято. «Как я должна обращаться к нему? Как смотреть ему в глаза? И что я чувствую к нему? Да и чувствую ли что-то вообще? Он убил маму, бросил меня, заставил проникнуться симпатией к собственным братьям, чуть не выдал замуж за одного из них… У меня такое чувство, что ещё чуть-чуть и я возненавижу его», – затряслась Комори, продолжая смотреть вампиру прямо в золотые глаза, забывая, что просто думая, она делает тоже самое если бы сказала всё это вслух.
– Эй, ты чего? – ткнул её пальцем Шу, ощутив, что к его груди прижимается чьё-то плечо в поисках защиты. – Юи, что произошло? – серьёзно спросил блондин, замечая дрожащие сквозь слёзы веки, не желающие смыкаться даже на секунду, боясь упустить этого монстра из вида.
«Почему он смотрит на меня с таким сожалением? Я не выдержу этого взгляда, пожалуйста, не смотри!» – опустила голову она, когда Сакамаки не выдержал нависшего молчания и развернул её к себе.
– Что же ты молчишь, Юи? – хитро спросил Того, присаживаясь напротив, оставляя между ними расстояние не больше чем в полметра. – Скажи ему правду, ты же всё знаешь, – улыбнулся он, ввергая всех в шок.
– Чего ты мелешь? – проревел Аято, наплевав на рамки приличия, поведение и возможные последствия. – Ты заявился даже толком не предупредив! Несёшь какую-то очередную чушь – Адам, Ева… бред сивой кобылы! Катись домой к своим гостям – пей, ешь, а нас не впутывай!
– Я не должен предупреждать о том, что хочу навестить своих детей, тем более это мой дом, – улыбнулся Карлхайнц, ни капли не обижаясь на вспыльчивого ребёнка.
– Хорошо, – усмехнулся Аято, просовывая меч в ножны, широкими шагами направляясь к Юи. – Блинчик, мы уходим, – заявил он, хватая Комори за руку. – Ты не его ребёнок, а я отказываюсь им быть. К чёрту все эти королевские рауты, надоело, – пробурчал рыжеволосый, продолжая тянуть упирающуюся всеми силами блондинку.
– И что же ты будешь делать теперь? – прищурился Того, не спуская глаз с девушки, которая фибрами ощущала этот холодный золотой взгляд.
– Аято, отпусти! – выкрикнула она, почти переходя на писк, заставляя того отшатнуться назад. – Я не знаю чего им сказать, – прошептала Юи, слегка пошатываясь, словно ветер гнул её как маленький прут, подчиняя своим воздушным потокам. – Не знаю, как относиться к вам, ведь я не считаю вас хорошим отцом, – призналась она, не поднимая бегающих алых глаз, желая смотреть куда угодно, но только не на эти поникшие, ничего не понимающие, а порой и безразличные лица братьев и уж тем более на самодовольное выражение лица родного отца. – Единственное чего я сейчас хочу, это оказаться подальше отсюда с Руки, Коу, Юмой и Азусой, мне нет дела чистокровные они или обращённые вампиры, они стали моей семьёй. И когда эта ночь закончится, я намерена отыскать их, – заявила Комори, смелея на глазах, желая защищать тех, кого она любила.
– Ты чего городишь, блинчик? – захлопал глазами Аято, с трудом начиная говорить, ведь она посмела обвинить самого сильного вампира за последние века в том, что он плохой родитель, да ещё выразить свои желания так смело.
– Мы не маленькие и не нуждаемся в твоей защите! – выкрикнул Канато, чуть не бросаясь на бедную, испуганную девушку.
– Вот как, – усмехнулся Того, не воспринимая девичьи грёзы всерьёз. – А что если эта ночь никогда не закончится? – ещё больше повеселел вампир, намекая, что всё будет только так, как позволит именно он.
– Так это твоих рук дело, отец, – заговорил Рейджи. – Затмение, фамильяры – это всё ты! – понял он, стараясь прикрыть младших от беды.
– Тебе понравилось представление? – заулыбался Карлхайнц, забрасывая ногу на ногу, не думая о таких мелочах, как беспорядок, наслаждаясь этим моментом. – Признаться, я подустал, – вздохнул он, потирая свой бледный лоб. – Тяжело столь долго приостанавливать время, а уж возвращать его вспять не для слабонервных, но это того стоило. – А вот шоу с вашими фамильярами никто не планировал, скорее у одного из них проснулась совесть и вместо того, чтобы привести эту девушку в мой дом, он решил спрятать её, пришлось остановить его. Ваш фамильяр был безукоризненным слугой, сделал всё как велели. Но беда в том, что он мог податься на её женские чары и, подумав, я решил, что проще избавиться от них, всё же они обычные слуги, – развёл руками вампир, не отрицая, что один щелчок пальцев и горы раздвинутся перед ним.
– Да какие женские чары есть у этой плоскодонки? – разозлился Аято, начиная ревновать к отцу, ведь он хотел выкрасть её для себя.
– Ты даже не представляешь какие, – восхищённо произнёс Того, сверля Юи и Шу взглядом, оставаясь пока всем доволен. – Такие чары, что она смогла выкрасть мою правую руку, – усмехнулся Карлхайнц. – Никогда бы не подумал, что ты меня посмеешь предать, Руки, – неодобрительно проговорил владыка, глядя в высокий полог потолков, слыша, как где-то на крыше под дождём затаились четверо вампиров, которых он отобрал, обратил и вырастил.
– Совсем старый сдурел, – посмеялся Райто, не замечая из-за дождя чужого присутствия. – Уже сам с собой разговаривает, – ухмыльнулся рыжеволосый и раздался сильный удар, словно молния ударила в крышу, забывая расточать смертельно-обжигающие искры, и куски разломанных на части камней повалились на останки алтаря, поднимая в воздух застоявшуюся пыль.
– Хороший удар, Юма. Я рад, что ты никогда не бил меня в полную силу, – посмеивался Коу, выходя с братьями из серого облака, раскрывая себя.
– Ты просто не успел… так накосячить… – заговорил Азуса, держа между пальцев ножи.
– Не может быть! – распахнул Аято глаза, чуть не открывая и рот. – Я же всех вас заживо похоронил, вы должны были корчиться в геенне огненной! – проревел он, отшатываясь назад, как будто призраков увидел.
– Считай это своим провалом, – пробасил Юма, кивая в знак благодарности старому другу. – На твоё несчастье, мне здесь задолжали кое-что.
– Отныне мы квиты, – безразлично отвернулся Шу, придвигая Комори к себе за талию, чувствуя, что она сейчас подорвётся, ведь Руки медленно выходил последним, держа острые клинки в руках, зная, зачем он пришёл.
– Здравствуй, Юи, – ласково сказал брюнет, одним тоном говоря, что он сдержал своё слово и пришёл за ней.
– Руки… – еле дыша, прошептала Юи, всхлипывая при виде его строгой фигуры, вымеренных движений и спокойных серых глаз в которые она тут же заглянула, желая поверить, что перед ней именно он.
– Не спеши, – остановил её Шу, не доверяя отцу. – Ты ведь пришёл не похвастаться нам и не посочувствовать о смерти нашего слуги, для чего ты здесь? – прямо спросил блондин, начиная чувствовать дискомфорт от пристального внимания к ним двоим, даже краем глаза замечая этот оценивающий взор отца.
– Время вышло, – вздохнул Того, поднимаясь со своего временного трона. – Ты и Ева идёте со мной, – протянул он руку девушке, серьёзно глядя в её испуганные глаза. – Твоё время пришло, – повторил бессмертный то же, что и раньше, принуждая Юи бояться. – Руки, и ты идёшь, сегодня последний день в этом году, когда мы можем объявить об их помолвке, представители всех трёх миров ожидают, – обратился владыка к своему слуге, оставив за плечами поместье, где ровно дважды в год, во время лунного затмения собирались представители трёх рас – людей, вампиров и демонов. Заключив мир, они столетиями чтили его и в знак уважения друг к другу, совершали подобные рауты.
– Ты чего мелешь, старый хрен?! – завопил Аято, пребывая просто в бешенстве. – Оладья моя, и я не собираюсь с этим мириться! – попытался он броситься на них, но его остановил Рейджи, желая узнать всё до последней детали, тем более его никто не обвинял в краже портрета, ведь были дела и поважнее.
– Отпусти его, Рейджи, – спокойно попросил Карлхайц, махая сыну рукой. – Он сам сейчас отступится, правда, Юи? Ты же скажешь им, или предпочтёшь, чтобы я представил тебя? – улыбнулся Сакамаки, подтрунивая над разрывающейся на два фронта девушкой.
– Господин Того, я не знаю, что сказать. Вы весь день играли с моими воспоминаниями, забрали самые дорогие, подменив ложными, у меня не было времени обдумать сложившуюся ситуацию, – заговорила она, стараясь не мямлить, как учил её Руки, но смотреть кому-то в глаза было страшнее всего. – Сейчас я могу сказать лишь одно, мой отец Комори Сейджи, священник при монастыре, охотник на вампиров и ваш покорный слуга. Именно он меня вырастил и воспитал, и чтобы не произошло между нами, я буду его любить и помнить как своего отца, – вежливо поклонилась Юи, намекая на отказ чего-либо говорить и тем более куда-то идти.
– А я-то думал, что тебе ничего от матери не досталось, – посмеялся Того, опуская протянутую ранее руку, давая надежду, что он смирился с отказом, но это было невозможно. – Я попрошу иначе, – похолодел он, пугая окружающих, заставляя всех слышать, как капли дождя растекаются на мокром стекле, и протяжный вой заставляет кровь в жилах стынуть. – У тебя нет права отказываться. Я твой отец, твоя мать прямая наследница королевского трона и древнего рода. Ты та, кто воссядет на престол рядом с моим старшим сыном и неважно, что мне для этого нужно будет сделать, – угрожающе проговорил Карлхайнц, сверкая золотыми глазами с такой мощью, что сердце останавливалось, не в силах пропускать остывшую от этого тона кровь.
– Так это правда, – пошатнулся Рейджи, подозревая последняя время участие отца в её рождении, но упорно отталкивая эту мысль. – Так она наша сестра… – присел он, ощущая странный вакуум у себя в голове, словно все его представления о мире рухнули в один момент и как никчёмный мусор их выбросили с невероятной скоростью.
– Что б меня! – усмехнулся Райто. – Так значит стервочка моя сестрёнка, тётя, да и мамулькино сердечко прибрала к рукам, вот это трио, – вздохнул он, даже не зная радоваться или пугаться, так же как Канато, который явно был в шоке и, закусив ухо медведя, расстёгивал красную бабочку и верхние пуговицы шёлковой рубашки, причём так нервно, будто ему нечем дышать.
– Сюрприз! – просвистел Коу, радуясь от души, сам, узнав о таком повороте событий несколько часов назад от Руки, но глядя на страдающего на полу Аято, не мог не позлорадствовать.
– Этого не может быть! – упал на четвереньки рыжеволосый, роняя священный меч, всматриваясь, как букашки спасаются, чувствуя беду. – Я чуть не переспал с собственной сестрой! Или тётей… – судорожно распахнул он глаза, дрожа в напряжённых руках. – Я из-за тебя чуть не стал похож на этих двоих, – в такой же прострации проговорил Аято, намекая на Райто и Канато, у которых всегда были чувства к родной матери.
– А ты я посмотрю не слишком удивлён, – заговорил Того со старшим сыном, который и ухом не повёл, узнав последние новости. – И где же я ошибся? – усмехнулся Сакамаки, глядя, как тот сидит и просто держит шокированную от такой реакции Юи.
– Как только она переступила наш порог, – спокойно ответил он. – Когда дверь в комнату Корделии открылась для неё, признав за ней хозяйку, когда я вкусил её кровь, она отличалась от обычной человеческой, но в то же время пахла очень знакомо, а дальше подозрения только усиливались, – признался Шу. – Сердце этой демоницы в её груди, нет ни шрамов, ни следов хирургического вмешательства, человек не воспринял бы сердце, что практически мёртвое. И последнее, что подтвердило мои подозрения это твой приход и спектакль, который вы с Руки разыграли, дабы заставить заботиться о ней, отправив в горы. Ты никогда не делаешь ничего ни обдуманного, все твои действия спланированы до мелочей, простая девушка не стала бы для нас невестой, а поскольку все так помешаны на этой кровной чистоте, то предположить о нашем родстве не составило труда, а судя по её возрасту она годится нам лишь в сёстры, единственная новость так это её мать, я думал, что основатели давно мертвы, за исключением этих двоих идиотов, что сейчас мокнут под дождём, – сухо проговорил блондин, вновь слыша жалобный вой.
– Шу… – попыталась отодвинуться Юи, побаиваясь его. – Если ты знал, тогда почему предлагал выйти за тебя?
– Это дело минувших дней, больше я не предложу тебе такого, – ответил он, не отпуская девушку и на шаг. – Браки между кровными родственниками для вампиров или демонов в порядке вещей, так ведь, отец? – неодобрительно посмотрел он на Того, намекая о его третьей жене.
– Что за детки пошли, – вздохнул он, снова набираясь шутливого тона. – Осуждают своих родителей.
– Говори! – выкрикнул Субару, разбивая одну из старых колонн на куски, вынуждая балки скрипеть и трещать под тяжестью крыши.
– Боюсь, мой мальчик, ответы тебе не понравятся, как и всем вам, – вздохнул он, решаясь сказать. – В моей жизни было много женщин, но любил я только одну. Она принесла мне много радости и боли одновременно, ей была твоя мать, Юи, – улыбнулся Того, кивая дочери. – Я обманул её, надавив на жалость, и она послушно родила ребёнка от демона и не от простого, а королевских кровей. Так появилась ваша мать, – намекнул он на Корделию, посматривая на тройняшек. – Она стала моей первой женой, только подумать дочь моей возлюбленной стала моей женой, но это так. От неё мне нужно было лишь сердце, но пришлось ждать, пока трон и вся страна не окажется в моих руках. Поскольку Карла наблюдал за мной, я не мог ослабить себя и произвести наследников с прямой линией к королевскому трону, да и позволить такого кровосмешения, – намекнул он на союз Юи с его прямым наследником. – Поэтому я женился на Биатрикс. Она подарила мне двоих старших сыновей, не говоря уже о союзниках в лице её отца. С Корделией было много проблем, поэтому я сделал так, чтобы ей было чем заниматься, – усмехнулся Того, говоря о тройняшках, с которыми поначалу ей пришлось повозиться, но потом она остыла к детям, решаясь соперничать с жёнами, ради места под солнцем, а точнее в постели мужа. – И в третий раз женился по необходимости. Твоя мать, Юи, не хотела больше детей. Она скрывалась от родных долгие годы. И мне пришлось придумать как одурманить её, но такие эксперименты требовали подопытных. Тогда я вспомнил о двоюродной сестре, которая любила меня и была знатного происхождения, но вот мой дядя был против брака между родственниками, да и, будучи уже дважды женат, я получил отказ. И чтобы пожениться, мы нарушили правила. А когда Криста забеременела, у моего дяди не оставалось другого выхода, как только отдать свою прекрасную дочь за меня, более того, он одарил её прекрасным подарком, который также очень был нужен мне, – договорил Карлхайнц, никогда не расставаясь с этих кинжалом, давно подменив его на подделку у душебольной жены. – Юи, ты можешь считать меня ужасным отцом, но я дал тебе то, чего не было ни у кого из моих детей. Ты познала сладость мира и покоя, твоя жизнь была беззаботной, я даже позволил тебе любить, пусть ты осознала это слишком поздно, но эти два дня не идут в сравнение с вечностью, проведённой рядом с нелюбимыми. – Но сейчас пришло твоё время, пора исполнить свой долг. Ты девочка, имеющая права на трон демонов, в тебе текут королевские крови их дальнего предка, ты представительница угасающего рода основателей, древнейших из вампиров, только вы с моим сыном сможете объединить эти три мира и вдохнуть в них новую жизнь, – вновь протянул руку Карлхайнц, рассказав, насколько велика его цель.
– Я не хочу… – прошептала Юи, сдерживая слёзы, подступающие к горлу.
– У тебя нет права решать, больше нет, – холодно ответил Того, вновь мрачнее и запах крови растущий от луны только усилился и мрачная часовня стала ещё гуще окрашиваться красным. Небо плакало кровавыми слезами, окутывая всё поместье этой яркой краской, дурманя рассудки сверхъестественных существ, доводя Комори практически до обморока, когда по окну потекли кровавые ручьи. – Я был добр, но даже моему терпению есть предел. Я хотел, чтобы ты вышла замуж по любви, но Аято развеял мой гипноз, высосав твою кровь вместе с ядом, просветляя твой ум, – покачал он головой, неодобрительно поглядывая на сына, который до сих пор в шоке сидел на полу, осознавая и обдумывая положение дел. – Придётся пойти по иному пути. Выбирай, или ты идёшь сама, и никто не пострадает, или я убью тех, кого ты так любишь, – пригрозил Того, намекая на братьев Муками, оценивающих обстановку. Нападать было нельзя, оставаться в тени тоже. Юи могла в любой момент принять это предложение, не имея надежды на иное будущее, да и оценить кто здесь друг, а кто враг можно было, только увидев всё своими глазами, не считая того, что главная цель Руки – это меч, который так и валялся никому не нужный на полу, пока один из вампиров всё же не сорвался.
– Это всё из-за тебя! – завопил Канато, что было мочи, подхватывая священный меч, обнажая сверкающее холодным блеском лезвие, неосознанно приоткрывая врата тем, кто был запечатан в этом клинке с момента сотворения мира.
– Что происходит? – заёрзала Юи, оглядываясь вокруг. В один момент все исчезли, дождь прекратился, гробовая тишина нависла над этим местом, оставляя её наедине с Шу.
– Не двигайся. Это барьер, на самом деле все здесь, – объяснил блондин, продолжая так же спокойно на всё реагировать. – Отец защищает тебя, просто расслабься.
– Как ты можешь быть так спокоен? – выкрикнула она, начиная паниковать. – Твои родные могут умереть, а ты и пальцем не пошевелишь!
– Верно, но начнём с того, что умирают все, глупцы погибают первыми. Сейчас у меня нет сил, чтобы сражаться, последние потратил на пробежки этой ночью. Поэтому единственное, что могу предложить – это иммунитет, которым обеспечивает меня наш отец. Он не позволит, чтобы с нами что-то случилось.
– Шу, неужели тебе всё равно? – огорчилась Юи, ожидая от него поддержки. – Нас же хотят поженить…
– А разве не понятно? – посмотрел он так своими голубыми глазами, что Комори невольно стало стыдно. – Я избегал тебя, но ты притягиваешь к себе, такая живая, отличающаяся от нас холодных, как ты сказала статуй, – улыбнулся Сакамаки, поглаживая пальчики девушки между своих. – Но я не собираюсь заставлять делать тебя что-то насильно, я и сам этого не хочу. Пойми одну вещь, отца так просто не переубедишь, сколько лет я не пытался это сделать, всё бессмысленно. Поэтому пока дело не дошло до свадьбы, будь холодна, это менее болезненно, – посоветовал Шу, присаживаясь ближе, пряча блондинку. – Тише, будь послушной девочкой, – прищурился он, слыша утробный скрежет костей, вой и голоса демонов, почувствовавшие запах свободы.
– Канато, мальчик мой, положи меч. Это не игрушка, – попросил Карлхайц, строго поглядывая на разбушевавшегося сына, который выплёскивал свой гнев, не видя, блики мёртвых, поднимающихся из потустороннего мира.
– Заткнись! – выкрикнул он, наставляя меч на отца. – Ты использовал маму ради этой девчонки, я никогда не приму этого, мне не нужна сестра! – закричал парень, злясь за то, что его мать была использована самым мерзким способом, и Юи будет всегда напоминать об этом.
– Канато, послушай отца, – попытался вразумить Руки, видя в этом отличный шанс заполучить клинок. – Этот меч могут держать лишь те, кто обладает силой, иначе он будет питаться твоей злобой и поглотит тебя. Брось его! – приказывал он, почти загипнотизировав юношу, но Аято, потеряв Комори из вида, пришёл в себя, и ярость закипала в нём.
– А ну мелкий, иди леденцы жрать, я сам ему башку снесу! – выкрикнул рыжеволосый, накидываясь на младшего брата, отбрасывая его в сторону, замирая от подземных толчков. Стены задрожали, пыль и извёстка сыпалась столбом, возвращая всё на круги своя. – Что за чёрт?! – рявкнул он, замечая, как Юи со старшим братом сидели на той же самой лавке, Канато уткнувшегося в уголке, с медведем в обнимку, посапывая так сладко, как если бы спал в колыбельке.
– Этим мечом могут пользоваться только сильные, ты пробудился, Аято, – сказал Того так гордо, не отрицая, что любит всех своих детей.
– Значит, я наконец-то смогу снести тебе башку, – расхохотался он, яростно бросаясь в бой.
– Сколько гнева, – улыбнулся Карлхайнц, не двигаясь с места. – Нашёл бы ему правильное применение, может тогда через пару веков ты и наберёшься сил, чтобы убить меня, – сверкнул золотыми глазами всемогущий вампир и, приподнявшись над землей, выпустил на волю семь копий, таких же хитрых и опасных, как он. – Аято, я могу видеть будущее, могу управлять всеми стихиями, парить и даже останавливать время, ты беззащитный младенец против меня, – восхищался он сам собой, напуская на сыновей семь теней, схлёстывающихся не на жизнь, а насмерть.
– Да плевать, я уделаю тебя! – побежал в атаку Сакамаки, видя свою цель, занося наделённый волшебной силой клинок, как неизвестно откуда последовал удар и ещё один удар, склоняя непослушное дитя. – Убью… – прошипел зеленоглазый, вытирая дорожку крови с лица, прижимая руку к помятым рёбрам, решая вновь нападать. – Ты испортил мне жизнь! – прокричал Аято, бросаясь с мечом в руках. – Заставил влюбиться в родную сестру, тётю или вообще хрен его знает кого!
– Думаешь, если убьёшь, то тебе станет легче? – спокойно спросил отец, наклоняя белокурую голову, свесив длинные кудри.
– Несомненно! – яростно проревел вампир, замахиваясь над головой родного отца, видя, как расслаблено его тело, как горящие золотом глаза прикрылись, и лезвие вот-вот как масло разрежет его плоть, отделяя непокорную голову. – Гори в аду! – стиснул зубы бессмертный юноша, ликуя в душе, как тело владыки всех вампиров, стало превращаться в туман, рассеиваясь у него на глазах.
– Аято, ты как ребёнок, – рассмеялся Того, не в силах сдержать улыбки, всего-то играясь с детьми. – Разве можно желать такого отцу? – саркастично спросил он, поглядывая напоследок в распахнувшиеся от удивления зелёные глаза сына.
– Невероятно… – открыл рот он, разрезав клинком воздух, снова получая кулаком в живот, сгибаясь от боли, преклоняя колени.
– Аято! – выкрикнул Рейджи, замечая поражение младшего брата, всё это время, отклоняясь от нападок искусной копии. – Я не имел ничего против твоей политики, отец, – бесчувственно проговорил он, меняя стиль игры. – Но этих паршивцев, имею права наказывать только я! – повысил голос брюнет, хватая тяжёлый канделябр, одним взмахом сбрасывая прилипший воск, откидывая Того в сторону, сбивая увесистые лавки его потусторонним телом.
– Не ожидал от тебя, Рейджи, – звучно вправил челюсть он, поднимаясь с изломанных в дрова лавок, подбрасывая в воздух такой же бронзовый, поросший белыми разводами канделябр, звонко сталкиваясь со вторым своим сыном.
– Да ты вообще нас не знаешь, – терял голову второй старший сын, расточая искры от сталкивающего металла, заставляя Комори подпрыгивать от этих ярких раскатов, пока улицу заливали кровавые реки, не останавливаясь даже на секунду.
– Ошибаешься, – улыбнулся Того, растворяясь при новой возможности нанести ему вред, уже ожидая такого. – Я никогда про вас не забывал, всё что я делаю только для вас. Новый мир, где будете жить вы и ваши дети, забыв о войнах и заговорах, без прогнившего насквозь совета и демонов, дышащих в затылок, лишь ожидая, когда мы станем слабы, и склонимся перед ними. Ты всегда оправдывал мои ожидания, Рейджи, я горжусь тобой, – признался он, обезоруживая сына, который всю жизнь ждал этих слов, получая вместе со сладким пряником, тяжёлыми ножками канделябра вдоль спины, падая на широкие ладони в сантиметрах от грязного пола, судорожно раздувая листья растоптанные ими же. – Настанет время, и ты продолжишь мои исследования, продолжишь нашу династию врачей, именно таким я вижу твоё будущее, – признался он, обезоруживая своё дитя, молниеносно пробивая его голову, выводя на некоторое время из игры.
– Рейджи! – взволнованно выкрикнула Юи, желая подбежать к брюнету, лежавшему без сознания на полу, но тут же раздались громовые раскаты, и яркая молния пробила черепичную крышу, охватывая их с Шу в огненный круг, не выпуская за его рамки. – Рейджи… – попятилась назад она, попадая в руки блондина.
– Кому говорил сидеть и не рыпаться?! – с укором посмотрел он, ощущая, как жар растёт и треск огня, как музыка заглушает звериный рык Юмы, смешиваясь с приближающимися воями целой стаи волков. – Нас не выпустят так просто, – напомнил он, успокаивая Комори, показывая, что так огонь будет лишь тлеть, но стоит сделать резкое движение и он, как стена преграждает дорогу.
– А вот и огниво, – усмехнулся Райто, двигаясь со скоростью и лёгкостью тигра. – Твоего поганого братца я спалил, думается, пришло и твоё время, отец, – подмигнул зеленоглазый, уклоняясь вновь и вновь.
– Рихтер был обычным глупцом, жаждущим власти, я не стал вас наказывать, ведь знать о предательствах и кознях моя прямая задача, – улыбнулся он в ответ, предпочитая таких как брат, держать поблизости, ведь на таком расстоянии, он был как на ладони, играя только по его правилам, прислуживая, думая, что победа за ним. – Райто, Субару, признайте своё поражение, как бы вы ни были сильны, меня может убить только один, тот кого я выбрал сам, – подсказал Того, желая детям только добра. – Забудьте свои обиды, забудьте глупые поступки ваших матерей, время начинать жить, оставив прошлое далеко за спиной, – призывал он, уклоняясь от яростных выпадов обезумившего Субару, и от игривых скачков Райто с горящим крестом в руках, который когда-то стоял за алтарём, приклоняя колени самых разных господ.
– Смотри, как бы это прошлое ни ударило тебя в спину, отец, – усмехнулся рыжеволосый, решаясь нанести удар, пока Карлхайнц отвлёкся на самого младшего ребёнка, упустив его из вида, но юноша лишь так же развеял туман.
– Руки, и долго ты будешь там стоять, и прохлаждаться? – недовольно выкрикнул Коу, пытаясь удрать от надоедливого врача, ставшего отцом, от которого было не скрыться.
– Коу, я думал ты умнее, – посмеивался Того, играя с ним как кошка с мышкой. – Долго ты ещё будешь пытаться подавить меня через горечь моих воспоминаний? Я не более чем бестелесный дух, а ты только зря надрываешься. Душа у меня лишь одна, но до неё тебе не достучаться.
– Рукиииии… – простонал блондин. – Что за план такой дурацкий? Наши сильные стороны ему как семечки. Я передумал! Я хочу на Ниагарский водопад! Хочу нежиться в джакузи и танцевать с отпадными девочками, а не здесь задыхаться, – капризничал он, с привычными замашками фото-звезды, не переваривая этого запаха гари, с лёгким оттенком дождя, перемешанного с кровью, радуясь, что хотя бы этот кровавый ливень закончился.
– Верно, сколько ни дерись, душа и тело есть только у одного, поэтому пора и мне вступать в эту игру, – прищурился Руки, всё это время, наблюдая со стороны, отсеивая ненужные фигуры, пока Азуса метал свои ножи, рассевая туман, как Юма наносил сокрушительные удары, размазывая это облако, принявшее человеческий облик, и только один подавал признаки жизни. Тот, что предстал перед Рейджи и был настоящим, ведь только один получил телесные травмы, при всей своей ловкости и хитрости.
– Руки? – прошептала Комори, провожая его взглядом, ощущая при виде его удаляющейся высокой фигуры такую пустоту в душе, что хотелось броситься к нему на шею и не отпускать.
– Всё хорошо, – улыбнулся он, зная какая Юи впечатлительная. – Я вернусь к тебе, – чуть слышно сказал брюнет, встречаясь с её испуганным взглядом. – Планы изменились, мне нужна не месть, – безжалостно сверкнул серыми глазами Муками, обнажая острые клинки, шаркая ими о выложенный столетия назад каменный пол, рассеивая искры как от бенгальских огней. – Мы хотим жить, – усмехнулся Руки. Это звучало так странно, ведь целое столетие он мечтал только о мести, просил о ней во сне и наяву.
– Руки, хватит скалиться, – огрызнулся Юма. – У нас здесь проблемы, если ты не заметил, – прикрыл он Азусе спину, оглядываясь по сторонам, понимая, что их окружают.
Скопировав себя, Карлхайнцу оставалось лишь управлять своими куклами, как марионетками, умело дёргая за ниточки, выкидывая из игры ненужные фигуры. Так Рейджи и Аято были практически вне игры. Но если брюнет был в отключке, то второй ещё пытался сопротивляться, корчась на полу, как раздался звон бьющегося стекла и в часовню влетели три скалящихся волка. С серых намокших шкур капала алая кровь, клыки были готовы разорвать на части любого, внушая ужас перед неминуемой смертью.
– Что за чёрт? – опешил Коу, при виде этих псов, вылезших из самой преисподней.
– Не отвлекайся! – выкрикнул Юма, видя, как сзади уже распахнулись смертельные объятия их господина, но один из волков молниеносно среагировал и набросился на астральное тело, рассеивая его.
– Карла решил вступить в нашу игру, – улыбнулся Руки, стоя над Аято, глядя сверху вниз на него. – Я позаимствую? – кровожадно расплылся в новой улыбке брюнет, безжалостно надавливая ботинком на сжавшуюся кисть с клинком в ней, ломая тонкие кости, заставляя парня страдать. – Даже не думай, что мы квиты, – шепнул он на ухо Сакамаки, вынимая сверкающий меч, не принёсший этому вампиру никакой пользы.
– Да подавись! – фыркнул Аято, переваливаясь на спину, слыша, как за его головой горит огонь, отделяющих их от Юи и Шу, морщась от звуков капающей крови с образовавшейся дырки в потолке, образуя на полу, огромную кровавую лужу, напрягая Комори с каждой новой каплей, которая скатывалась по расколотым молнией черепицам, стекаясь на их поле боя.
Крики вражды, сквозь вой разъярённых волков охватили часовню, вновь окутывая её туманом войны принимая новых гостей. Вслед за волками в разбитое окно влетели два высоких юноши, сбрасывая залитые кровавой краской накидки.
– Пришло время отомстить, – хладнокровно произнёс Карла, тут же находя взглядом кукловода, бросая ему вызов.
– Карла, – зловеще улыбнулся Того, бросая играться с Субару, одним взмахом руки отправляя его в нокаут. – Ты не вовремя, я здесь воспитательные работы провожу, – усмехнулся владыка, отшвыривая налетевшего на него Райто, заставляя и его подумать о своём поведении.
– Ты мне не нужен, я заберу только девку, – признался он, всего лишь отвлекая его, пока Шин подбирался к девушке, но только он подошёл ближе, как огонь вновь предстал высокой стеной, преграждая путь любому.
– Чёрт горячо! – отпрыгнул рыжеволосый, похлопывая себя по загоревшейся одежде.
– Шин! – выкрикнула Юи. – Что вы здесь делаете? Для чего? – напугалась она, чувствуя к этому вампиру симпатию, как к брату, больше чем ко всем остальным. Его влияние, совет в нужный момент до сих пор грели её душу, не омрачая воспоминания реками крови.
