Текст книги "Дьявольские возлюбленные 2: Адам и Ева (СИ)"
Автор книги: Lika Grey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 60 страниц)
– Карла, позаботься о нём, он слишком импульсивный, – взмолилась Крона, падая на колени, прижимая руки сына к своему лицу.
– Я верну его, не переживай. Врач сказал тебе не стоит лишний раз волноваться, – успокоил старший сын убитую горем мать, вспоминая Карлхайнца и его наставления.
И не желая столкнуться с Камико в тех же садах или коридорах родного замка он помчался за братом, колыхая белые стены, с виду похожие на картонные, но согревающие в холодную погоду, не пропуская влагу и ветер, скрывая от любопытных глаз хозяйку этих покоев.
***
Ветер и пыль летели прямо в глаза, запах волка и главное родных кровей так и витал в воздухе. Сухость в горле и боль в голове порой затмевала спокойный рассудок, и даже обёрнутый шарф, скрывающий пол лица, не защищал от проникающих во все щели песчинок, что скрипели на зубах.
Северный путь сквозь вековые леса застилал глаза и, почувствовав непривычную слабость, Карла остановился осмотреться и перевести дух. Незнакомые места раскинулись вдоль склонов гор и холодный воздух океана трепал белокурые волосы, отсвечивающие в тихом свете растущей луны.
«Куда понесло этого глупца?» – возмущался про себя Тсукинами, тяжело втягивая воздух в свою грудную клетку, и снова слова Карлхайнца звучали в голове. – Чёртов засранец! – выкрикнул вампир и ударил кулаком в ствол векового кедра. – Подожди у меня, я уверен, это ты приложил руку, – разозлился основатель, всё ещё испытывая мелкую дрожь, как крики вдалеке напрягли его и так натянутые нервы. «Да что там ещё?» – нервно подумал он, выпрямляясь своей высокой фигурой, как увидел волчьи следы, конца которым было невозможно найти. Пока Карла отходил от очередного приступа гнева и слабости, Шин призвал сородичей и напал на небольшую деревушку.
Реки крови и разодранные в клочья тела застилали влажную землю, скатываясь алыми слезами по зелёной траве. Яркие краски зелени и красных пятен резали глаза. Видя, как горят деревянные дома, и дым поднимается над неприкосновенными землями, Карла стоял и не верил глазам. Крики простых людей стучали барабанами, пронзая слух вампира.
Отправившись вслед за Шином, он никак не ожидал, что тот решит пересечь территорию клана демонов, ведь их отец с трудом добился мира с Бараем – лордом существ населяющих Хоккайдо.
Желая мести и ужаса для этой земли, обезумевший Шин бросился в атаку на мирные деревни и вырезал всех и вся в группе со своими пешками, без права на голос или отступление стирал с лица этой земли ненавистных ему грязнокровок и даже людей.
Напасть на жителей Хоккайдо было проще всего, да и реакции от их неуравновешенного лорда, известного своей жестокостью и тщеславностью можно было незамедлительно ждать. Веря в силы отца, он не жалел ни себя, ни своих слуг, двигаясь только вперёд, пока стражи не обрушились на него широкую волной, сметая с пути его марионеток волчат и захватив юношу в плен, бросили в сырые темницы замка Мацумаэ.
Сырость и холод подземелья, непривычные для молодого принца, любящего чистоту и комфорт, резали даже глаза. Мысли метались, желая разорвать глотку лорда демонов, изредка оттеняясь долей сожаления, ведь сейчас его голова могла оказаться на плахе. И может, дух основателя было не сломить этими пытками, но терпеть такую адскую боль рыжеволосый не собирался, и безуспешно пытался снести крепкую деревянную решетку, но он только разбивал в кровь королевский лоб.
– Можешь не стараться. Сколько не ломись, эти решётки даже не сдвинутся с места, – послышался знакомый женский голос, и полный надежды Шин поднял свои бегающие золотые глаза. Адреналин подскочил до небывалых небес, та, которую так долго искали, стояла за решётками и, как и всегда, свысока смотрела на него.
– Ты… Я нашёл тебя! – радостно выкрикнул он, бросаясь на решётку вынуждая Мене отойти в сторону. – Почему? Почему ты ушла? Тебя выкрали? Тебя не обижали? – забеспокоился юноша, не видя границ своего счастья.
– Меня никто не похищал. Я здесь по собственной воле, – безразлично произнесла она, поджимая небольшой округлый живот, проглядывающий через ткани шёлкового наряда. – А ушла, потому что устала от постоянного безумия, творящегося в вашем доме, а на Хоккайдо тихо и спокойно. Я могу жить так, как мне угодно, а не твоему обезумевшему отцу. Вот пришёл ты, и мирная жизнь покатилась с обрыва, рассыпаясь о камни. Разве я тебя такому учила? – отчитала его Мене, говоря о бесполезных жертвах, этой, уже долгое время мирной, префектуры.
– Не верю… Ты не могла бросить нас ради такой жизни! – выкрикнул Шин, нервно дёргая решётки, желая выбраться наружу.
– Я же сказала, не трать силы зря. На этих темницах стоит барьер, твои силы бесполезны, – сказала она, прикрывая свои на удивление спокойные глаза. – И если ты не понял, я вполне счастлива здесь, – добавила рыжеволосая, поглаживая свой округлый живот, стараясь обратить внимание племянника на своё вполне устоявшееся положение.
– Ты беременна… – осознавая всю горечь реальности, с трудом выговорил юноша, дрожа своими золотыми глазами, видя на лице любимой женщины нежную улыбку при взгляде на своё положение. – Выпусти меня, и мы поговорим, как положено. Я заберу тебя отсюда и спрячу от нашей семьи, – попросил Шин, не желая сдаваться и потерять её навечно.
– Ты, должно быть, шутишь? – ехидно заметила Мене, разбивая сердце юноши одним лишь безразличным взглядом на его смелые слова. – Я никуда с тобой не поеду и тем более не помогу сбежать. Ты наделал дел, много страшных дел… Теперь, как настоящему мужчине, тебе придётся отвечать за свои действия, – на полном серьёзе сказала она, напоминая юноше, что такое честь и вина, те уроки, которые она преподавала им из года в год. Но избалованные принцы уловили лишь небольшую суть этих занятий, всё ещё поддаваясь чувству гордости обладания истинной силой и чистой кровью.
Только сердце Шина начало обливаться кровью, как появились стражи в доспехах из толстой коричневой кожи, защищая свои грудные клетки от стрел и мечей и, вытащив парня из темницы, поволокли в приёмный зал, где его уже ожидал сам владыка этих земель – свободный, но в тоже время ответственный перед королём за земли отведённые ему.
Безразличие настигло всегда весёлого рыжеволосого юношу, сейчас шёл ли он на пытки или на смерть – всё было едино, ведь женщина которую он тайно любил всю свою жизнь, отвергла его. Шин не злился на Мене, в глубине души он уже осознал, что подался гневу и теперь придётся понести наказание, но надежда не переставала тлеть.
И вот уже две цапли склонили свои головы на потемневших холстах, но их ли, ни в чём неповинная спина должна сгибаться, моля о прощении. Шелест сёдзи и перед глазами предстали богатые залы замка. Но не тихие ветви сакуры, играющие на ветру, сразу бросились в глаза, а яркие фигуры мужчин, схлестнувшиеся на поле боя в своей алеющей красками броне, воинственный настрой и беспощадность хозяина дома тут же прошлась мурашками по мокрой спине.
– Ну что, поговорила? – пробасил рослый мужчина с красными, как сама кровь глазами и яркими, как ветви сирени волосами. – Я говорил тебе, что это щенок Гайсбаха, а ты не верила, – возмущался Барай, глядя на Мене, вошедшую следом за Шином. – И второй уже здесь, – гаркнул он, небрежно кивая в сторону Карлы, появившегося из-за алых колонн, расположившихся в большом зале для приёма важных гостей. Он ещё не видел тёти и был в полном недоумении, что всё это время она скрывалась именно здесь, да ещё носила ребёнка этого монстра. Сомнений в отце дитя у него не возникло, хоть пока все молчали, но Барай не пошёл бы на поводу у обычной женщины, не будь он заинтересован в ней, а здесь он позволил ей переговорить с племянником, хотя она могла вполне организовать его побег. Единственное было секретом, так это почему самая красивая девушка при дворе выбрала такого с виду невзрачного мужчину, более того отличного от их чистых кровей. Одни только толстые пальцы с длинными жёлтыми ногтями вызывали у Тсукинами рвотный рефлекс. Тяжёлая походка и презирающий взгляд пробуждали яростные чувства в крови, но ради спасения брата нужно было терпеть.
– Посмотри на себя, на кого ты стал похож – обладатель истинной крови, – прискорбно обратился Барай к Шину, склонившемуся в коленях на хладном полу. Солдаты лорда охраняли все входы и выходы, удерживая повинную голову в сантиметре от деревянных полов. – И в чём же провинились мои люди в твоих бесстыжих глазах? – с лёгкой иронией спросил лорд, приподнимая его за рыжие волосы, цепляясь пальцами в играющие при свете дня локоны. Солнце до слёз резало прекрасные золотые глаза, и эта маленькая пытка доставляла монстру истинное наслаждение. Барай не любил основателей, но ради полюбившейся ему женщины сохранял умеренность в своих поступках, хотя и страстно желал раскроить череп этого юноши посмевший осквернить его земли.
– Это была ошибка. Я готов искупить вину, – ответил Шин, не желая склоняться в душе.
– И чем же ты можешь искупить вину? – протянул демон, приоткрывая своими пальцами один сомкнувшийся глаз вампира. – Как насчёт одного дня твоих мук? – вдохновенно произнёс он, глядя на бессмертного юношу повисшего на руках у сильных стражей этих чертог.
Но вместо ответа послышался безудержный стон и ноги забили от боли свой чудовищный ритм. Барай продавливал глазное яблоко Шина, беспощадно пронзая его своим указательным пальцем, изгибая губы в довольной улыбке.
– Остановись! Мы же договорились, что ты отпустишь его, – выкрикнул Карла, видя, как над братом измывается этот монстр.
– Договорились? – усмехнулся он, вытаскивая ноготь из покрасневшего глаза младшего Тсукинами, стряхивая слизь, попавшую на его руки, размазывая её на своём вычищенном до блеска полу. – Не припомню такого, – хитро сказал он, наслаждаясь унижением этих знатных особ. Бараю было плевать на горести своего народа, его раздражала сам факт того, что основатели проникли на его земли и начали бесчинствовать, словно играя в родном саду.
– Я уже пообещал вам щедрый выкуп за людские деревни – чистокровных скакунов и лучших девиц. Чего ещё желает ваша душа? – гневаясь, спросил Карла, не зная, как и угодить этому беспринципному существу.
– У меня нет гарантий, ведь ты можешь не сдержать своё слово, и тогда получится, что я остался ни с чем, – хитро проговорил он и со всего маха вонзил свои когти обратно в только что восстановившийся глаз Шина, брызгая его кровью на броню своих, как вкопанных служивых ребят.
Адские вопли заполнили этот чертог, и не в силах смотреть Мене отвернулась от искривлённого лика, прикрывая чувствительные уши белоснежными руками.
– Остановись! Я приказываю тебе! – прокричал Карла, пытаясь воспользоваться властью своей семьи.
– Здесь ты не в праве приказывать, – жадно расточаясь, проговорил Барай, выкручивая глаз из рвущихся на части орбит.
– Прекрати это ничего тебе не даст, я и так исполню своё обещание, разве слова основателя не имеют значения? – продолжал он, указывая на знатность своего рода, не понимая, что это только раздражает демона. – А ты что молчишь? Неужели тебе не жаль племянника? – начал он корить бедную Мене, не в силах здесь помочь. В отличие от племянника она понимала всю тяжесть их положения, но, как и в темнице настаивала на справедливом наказании.
– Ищешь помощи у женщины, думаешь, это разуверит меня? – посмеялся Барай, почти доставая глаз Шина, медленно продолжая эту муку.
– Я обещаю тебе, моя семья оплатит этот долг, только остановись, – взмолился Карла, падая на колени перед владыкой этих мест, доставляя ему неземное удовольствие при виде двоих когда-то гордых сыновей на коленях перед собой.
– Вот с этого и нужно было начинать, – победно заявил Барай, вырывая глаз юноши одним резким движением. Пронзительный крик и обессиленное тело Шина упало на окровавленный пол и довольный собой демон, медленно шёл в сторону склонившегося перед ним Карлы. – Оставьте деньги, коней и женщин себе, – довольно проговорил он, посматривая на остолбеневшую Мене. – Видеть вас униженными, лишить возможности видеть жизнь в полную силу – вот оно истинное удовольствие, – признался демон, наслаждаясь запахом ещё горячей плоти. – Забирай своего бестолкового брата, и уходите, – махнул он рукой, забрасывая когда-то горящий золотом глаз к себе в рот, звучно хлюпая им на зубах, оставляя униженных гостей в чертоге одних.
– Лучше ты ничего не придумал, – вспыхнула Мене, злясь на то, что Карла так посрамил их гордое имя. – Убирайтесь отсюда, пока он не передумал! Не смейте больше нарушать границы, а то в следующий раз так легко не отделаетесь, – предупредила она, сохраняя чувство собственного достоинства и покинула их навсегда.
***
По возвращению домой вся столица была на ушах. Слухи о том, что Мене стала любовницей лорда демонов, разлеталась быстро, но так и не дошла за границы владений грозного короля.
Гайсбах был в ярости из-за выходки сына и, узнав вести о любимой младшей сестре, не посмел отправить людей, дабы вернуть её. Но слухи, порочащие его доброе имя пресёк на корню, пообещав при любом упоминании об этом за стенами замка вырезать семейство клеветника до седьмого колена.
Зная жестокость своего правителя подданные послушались его и покорно держали языки за зубами.
Вскоре Мене родила девочку, здоровую, но точную копию своего отца. Малышку назвали Корделией и во время первого же торжества в честь дня рождения дочери, Мене вновь исчезла.
Как и обещал Карлхайнц люди и дети ночи позабыли о ней. Остались лишь расплывчатые воспоминания у семьи первой крови. Забылся побег и жизнь в замке Барая, забылись стыд и гнев… Остались лишь нежные воспоминания о любимой сестре, тёте и даже возлюбленной.
Гайсбах сходил с ума всё сильнее, не чувствуя вкуса еды или же горячей крови, он свирепел, срываясь на слугах или, того хуже, своих лордах.
Именно на эту неприязнь и рассчитывал Карлхайнц пока дочь Мене росла. Он незаметно налаживал дружеские отношения с вельможами и сановниками, заручаясь их любовью и поддержкой.
Карла пристально наблюдал за передвижениями этого вампира, отслеживая, как изменяются его интересы и круг общения. Недоверие к его персоне росло день ото дня, но дело было не только в этом. Камико, которая постоянно была дома, мозолила глаза и наставления матери, что всё же нужно жениться, вынуждали браться за любое дело, лишь бы за стенами замка.
Девушку он нагружал, чем только мог: игра на музыкальных инструментах, рукоделие или кулинария, все, чем можно было её занять шло в дело, и не важно нужно это для девушки знатных кровей или же нет.
Возможность заполучить меч Кусанаги-но-цуруги исчерпала себя, ведь безумный король стал слаб и больше не мог носить столь важное оружие при себе и, спрятав его в своих покоях, установил круглосуточный надзор.
Так проходили дни. Рассвет сменялся закатом, ночь уступала свои права холодным лучам солнца и спустя семнадцать лет в доме основателей ничего не изменилось.
Дочь Мене и Барая повзрослела и, став красавицей ей было скучно в такой глуши, желая восторженных взглядов и ярких речей, она уговорила отца отпустить её в столицу. Именно там она познакомилась с родными по материнской линии. Тётя и дядя, два брата и скромная девушка, которая намеревалась стать королевой.
Насмехаясь над Камико, она только сильнее раздражала Карла и Шина. Но если Карла старался не обращать внимания на заносчивость и неоднозначные намёки кузины, то Шина это изрядно бесило.
И на очередном шумном вечере Корделия вновь пребыла в замок семьи основателей и наслаждаясь обществом льстецов расплывалась в гордой улыбке, как всегда подтрунивая над Шином.
– Что с тобой? Уже девятнадцатый век, а ты всё ещё ходишь с этой безвкусной повязкой, – насмехалась она, пытаясь снять с лица юноши чёрный клочок ткани, прикрывающий его изувеченный глаз.
– Корделия, веди себя прилично, – остановил её руку Карла, понимая, что ещё одно движение этой бесцеремонной вампирши и Шин взорвётся от злости.
– Да ну вас! Ведёте себя совсем как старики, – надулась она, поправляя своё платье, доставленное для неё из Европы. – Хотя даже они обращают на меня внимания больше, чем вы, – добавила девушка, прикрывая свои зелёные глаза.
– Правильно, они только на твой вырез и пялятся, – отозвался Шин не в силах выносить бред кузины.
– Фи! У меня хоть есть на что посмотреть, – усмехнулась она, намекая на Камико, которая не открывала своей фигуры, по-прежнему предпочитая кимоно. Но Карла снова не обратил внимания на глупости сестры, пока не увидел в толпе званых гостей Карлхайнца, и глаза его загорелись.
– Какой мужчина… – протянула Корделия, замечая симпатичного бессмертного, радушно улыбающегося своим собеседникам, как его прельщающий взгляд упал на неё и мило улыбнувшись, он по праву привлёк её внимание.
– Вот понимаю, интеллигентный мужчина, а не то, что вы, – фыркнула она на кузенов и, решив подобраться чуть ближе, присоединилась к компании других дам, обсуждающих новую моду, которая постепенно вливалась из Европы в их привычную размеренную жизнь.
– Стоит посочувствовать её будущему супругу, – заметил Шин, не видя в поведении этой особы ни шика, ни блеска, и даже манеры оставляли желать лучшего. – Вот уж точно избалованный ребёнок, – добавил он, глядя на брата, который смотрел то на отца, то на Карлхайнца.
Не думаю, что она вообще замуж выйдет, – ехидно добавил вампир, – какой идиот возьмёт такую обузу на свои плечи, – сказал Карла замечая недовольный огонёк зелёных глаз брошенный в его сторону.
– Кстати о браке, – вдруг заговорил Шин, вспоминая Камико, – тебе не кажется, что заставлять ждать девушку восемнадцать лет это слишком?
– Нет, – спокойно ответил он. – Я её предупреждал, что мне нужна королева, а не жена и она согласилась ждать, – рассказал он их маленький уговор, не желая сейчас даже думать о такой мелочи, как чувства или же свадьба.
– Да, но ты бы мог быть поласковее с ней, – всё же счёл нужным сказать Шин, намекая своим хитрым взглядом и на более тесную физическую близость.
– Мне не нужны дети вне брака, всё будет или законно или никак, – разозлился Карла. – На себя посмотри, за всеми юбками таскаешься, а так одну и не выбрал.
– Так поэтому и не выбрал, как можно в прекрасном саду выбрать всего одну лучшую розу? – схитрил рыжеволосый, и пока старший брат не разозлился в конец, скорее побежал в компанию к молодым леди, многие из которых впервые попали на королевский бал.
– Карла, ты бы потанцевал со своей невестой, – посоветовала Крона, незаметно подобравшись к сыну. – Она же девушка ей необходимо внимание, а то скоро зачахнет.
– Значит, пусть привыкает. Как у правителя у меня не будет времени на танцы и прочую романтику, – возмутился он, покидая этот полный зал народа вовсе, давая возможность своему врагу для открытого наступления.
– Прошу меня извинить, – склонился в поклоне Карлхайнц, перед Корделией уже сгорающей от желания потанцевать с ним, – не подарите мне танец? – любовно спросил он, согревая своим взором.
– Почему бы и нет, – довольно проговорила девушка, принимая протянутую ей руку, и пустившись в королевский вальс, всё больше теряла голову в крепких руках. До этого момента ей встречались юнцы или уже не первой свежести мужчины, желающие прикоснуться к её прекрасному телу. Но здесь был иной случай, настоящий джентльмен легонько сжимал её в своих руках, ловко направляя под музыку скрипок и флейт.
– Я вас раньше здесь не встречала, – решила начать разговор она, желая узнать о статусе и семейном положении этого мужчины, как можно больше.
– Это вполне естественно. Вы же недавно вышли в свет, – смело заявил он, навивая неприязнь со стороны Корделии. – Ведь я бы сразу заметил такую красавицу, – лукаво добавил он, шепча нежные слова ей на ушко. И мнение этой женщины тут же изменилось, находя своего кавалера безумно привлекательным.
– Всё дело в том, что я старый друг семьи, но последние месяцы провёл в разъездах. Победа над болезнями – задача каждого врача, – намекнул он на свой статус и положение в обществе, заставляя Корделию стараться ещё больше.
«Он врач?! Как интересно! Уверена, он знает всё о женском теле», – замечталась она, не замечая довольных глаз Карлхайнца, ведь он прекрасно знал за какие ниточки дёргать, всё же она была дочерью Мене.
Мелодия подошла к концу и, поблагодарив свою очаровательную пару, он поцеловал шелковистую ручку девушки, оставляя лёгкую недоговорённость и зверский интерес дочери демона.
Один танец и Корделия уже желала его, но лёгкий поцелуй руки увидел Карла и видя подвох, выкрал девушку для следующего танца.
Отстранённость старшего сына всё больше раздражала Гайсбаха, но с другой стороны он был рад взвалить на него все неудобства поездок по стране, пока сам мог пребывать дома, потихоньку подкрадываясь к невесте сына. Сделать было это не так-то просто, рядом с ней вечно была Крона, но вот очередной праздник и есть прекрасный повод вытащить беззащитную девушку на танец, чем владыка и воспользовался. Лёгкий поклон его коронованной головы и у девушки нет не единой возможности для отказа. Даже не говоря и слова, она боялась его, всё же за столько лет ей пришлось повидать и казни и пытки, крики и стоны, заполняющие стены этого замка, порой, не видя границ между криками ужаса и удовольствия, разносившиеся из его комнат. Но сегодня сбежать не удалось.
Карла же продолжал видеть лишь угрозу для своей семьи, нарушая свои правила и принимая участие в этом балагане, каковым он считал это бесполезное сборище знатных господ.
– Корделия, не приближайся к этому мужчине. Он не так прост, как тебе кажется, – предупредил он, гордо выписывая фигуры этого танца. Его не интересовала судьба кузины, его беспокоило то, что за ней стоит целый остров. Женившись на ней, Карлхайнц получил бы доступ и защиту второго по величине региона, имея за плечами уже две могущественные префектуры.
– Да неужели, – ехидно заметила она, пробегая глазками по роскошному залу, ища Карлхайнца, который стоял рядом с королевой и о чём-то мило беседовал, после чего повёл на танец и интерес разжёгся ещё более ярким огнём. – Ты ревнуешь, – сладостно сказала она, проводя своей рукой по щеке юноши, – раньше нужно было думать, ведь у тебя были такие шансы, – смеючись добавила вампирша, продолжая следовать за своим партнёром.
– Прости, я не оскорблю себя столь презренным чувством, – гордо ответил он, обижая кузину, делая хоть долю приятных слов своей невесте, которые она незаметно уловила.
– Зануда! – отвернулась она, надувая свои губы. – Отведи меня вон к той компании дам, – недовольно приказала Корделия, стараясь обходиться сегодня без сплетен и кокетливых ужимок ради других мужчин, ведь её целью было показать себя с лучшей стороны.
– Сколько не старайся, а будет по-моему. Он разобьёт твоё сердце. Ты никогда не сможешь быть с ним счастлива, – безразлично проговорил Карла и, покинув свою пару, вновь где-то исчез.
С того дня не прошло и недели, как Карлхайнц стоял перед Бараем в его замке и просил руки его единственной дочери. Демон не был так-то прост, высокий статус этого лорда, приближённость к двору навивали на мысль. И, кроме того, после возвращения с бала Корделия только и говорила, что об этом лорде и, потакая дочери во всём он дал своё разрешение.
И вот, женившись на Корделии, лорд вампиров стал ещё ближе к трону. Интереса не проявили ни Шин, ни Крона и даже сам безумный король, просто поздравил своего друга с первым за столь длительную жизнь браком. А вот Карла был вне себя от ярости. Несмотря на то, что Карлхайнц всё же пообещал Кроне найти лекарство, он по-прежнему был самым подозрительным в окружении королевской семьи.
Подозрения наследника престола были далеко не беспочвенны, не прошло и года, как этот вампир посватался к одной из прекраснейших девушек Японии, но странно было даже не это, а то, что её отец был хранителем Осаки.
Сколько лет прошло, прежде чем коварный план начинал приходить в действие, но сдаваться было рано, хотя были и проблемы, ведь в Эдо вместе с ним теперь жила молодая жена, заносчивая и отчасти безумная. Привести в дом ещё одну женщину значило положить конец спокойной жизни раз и навсегда. Однако были причины поступить именно так и, глядя на высокий пятиэтажный дворец с зелёной черепичной крышей и белоснежными каменными стенами, Карлхайнц направлялся к своему другу, доверенному вельможе его величества.
Крепкий седовласый мужчина, проживший уже ни одну сотню лет, прекрасно понимал ситуацию в стране и такой сильный союз не мог не порадовать его, всё же за плечами этого лорда уже стояло Эдо и Хоккайдо. Боясь обострения состояния и без того безумного короля, он был бы несказанно счастлив отдать свою дочь в руки этого бессмертного, но вот решить за неё он не мог.
Беатрикс – умная и гордая девушка. Дочь своего отца, не знающая пороков этого страшного мира, жила во дворце, как в придуманной сказке. Несмотря на это, безжалостно разбивающая все мечты знатных чинов вдребезги, стоило им только встать на колено и попросить её руки, как сухие, но учтивые слова отказа тут же сыпались на их постыдные головы.
Выдать любимую дочь замуж насильно он не мог, и после очередного отказа Беатрикс всегда ласково поддерживала отца, объясняя, что не время ещё ей покидать родные края, но года шли и когда на пороге появился Карлхайнц в груди старика затрепеталась надежда.
Весна – прекрасное время и разгуливая по цветущему саду, Беатрикс наслаждалась витающим в воздухе запахом соцветий вишен и сливы. Не подозревая о прибытии важного гостя, она не ждала ничего особенного от этого тёплого денька, как незнакомец в чёрном костюме складно ей поклонился. Она видела его пару раз в компании отца, но будучи приличной дочерью, никогда не вмешивалась в дела мужчин, да и лишние признания ей были не нужны. Серебристые волосы, играющие на ветру с отблесками солнца и золотые глаза, тут же указали ей на знатность этого гостя и видя ситуацию, в которой она оказалась, будучи совсем одним, она уже подозревала, чем всё это закончится, но впервые она не спешила делать выбор.
– Доброго вам дня, прекрасная хозяйка, – мило поздоровался бессмертный, зная, что Беатрикс единственная дочь, а мать её уже давно покинула этот мир. – Вы не возражаете, если я присоединюсь к вашей прогулке?
– Приветствую вас, – спокойно поздоровалась она, кланяясь в ответ, но лишь слегка, ведь новая мода была хоть и прекрасна, но крайне неудобна. Непривычные тугие корсеты сдавливали и без того стройное тело, не позволяя в полную силу дышать.
– Не перетруждайте себя, – ласково попросил он, неожиданно целуя изящную руку златоволосой красавицы, – европейские наряды красивы, но даже они не в состоянии затмить ваши голубые глаза, – еле слышно сказал Карлхайнц, слегка обжигая дыханием нежную кожу, заставляя Беатрикс вздрогнуть от странного чувства.
– Вы очень добры, – поблагодарила девушка, легонько отнимая свою ручку, но мужчина не собирался сдаваться и тут же подставил свой локоть, предлагая этим жестом прогуляться. Отказаться сейчас было бы крайне бестактно и, доверившись этому лорду, она уже подписала свой приговор.
– Мы с вами ещё не встречались, думаю, мне следует представиться, я лорд, ответственный за Эдо, моё имя Карлхайнц, я очень рад познакомиться с вами лично, Беатрикс, – говорил учтиво он, возвышаясь над блондинкой идущей рядом с ним. Эта женщина ему напоминала Мене, её светлые волосы с лёгкими отблесками солнца, ледяной блеск в глазах, грация и лёгкость движений. В отличие от Корделии с Беатрикс было даже легче дышать, и, несмотря на всю корыстность цели, её компания воодушевляла.
– Взаимно, господин Карлхайнц, – почтительно ответила она, останавливаясь у развесистой вишни в их цветущем саду. И глядя на падающие белые лепестки сердце, почему-то замирало, чувствуя томный взгляд на себе. – Вы приехали к моему отцу? Должно быть он занят, раз вам приходится проводить своё время со мной. У столь занятого лорда как вы, должна быть каждая минута расписана, – решила начать разговор она, но, не зная чего сказать, решила поинтересоваться хоть этим.
– Господин? – посмеялся тот, разворачивая удивлённую девушку к себе. – Какой же я господин? Мы с вами одного круга и я приехал не к вашему отцу, а к вам, – признался он, глядя в глаза юной красавицы, застывшей в его сильных руках. Ей льстили и раньше, засыпали подарками и комплиментами, но это были лишь жалкие попытки покорить её сердце. А здесь стоял мужчина, говорящий чистую правду и не ясно почему, но дыхание прерывалось само собой, желая услышать ещё.
– Но вы даже не знаете меня, – прошептала Беатрикс, отворачиваясь, чувствуя, как румянец начинает отражаться на её белоснежных щеках.
– Напротив, я наблюдал за вами и уже давно решил, если вы не выйдете замуж за этот год, то я преклоню колено перед вашей семьёй. И вот вишни вновь цветут, и я вижу вас, такую изящную, здесь перед собой. Ничего не могу поделать, но только один вопрос гложет мою душу – вы станете моей женой? – спросил Карлхайнц, вставая на колено перед удивлённой всем этим девушкой.
Было так странно. Сколько предложений сердца и руки она уже выслушала, сколько стихов, поэм и дифирамб ей уже посвятили – было не счесть. Только откровенности и взаимности так и не удалось испытать.
– А если я соглашусь, что ждёт меня дальше? – спросила она, желая понять и себя и его.
– Семья, – прошептал он ей на ухо, убирая длинные пряди волос, свисающие ниже прекрасной груди, и почувствовав, как дрожь пробежала по спине блондинки, вампир хитро продолжил, зная, что настоящей семьи у Беатрикс никогда не было. Мать рано скончалась, отец вечно занят на службе, сестёр и братьев нет, вот и пришли на помощь няни и дядя дворецкий, а позднее книги, фортепьяно и уроки хороших манер. – Я не ищу женщину просто красивую, красивым может быть торт, но если им объесться, будет плохо. Мне нужна жена умная, разделяющая мои взгляды и мысли, – признался Карлхайнц, глядя в блестящие голубые глаза, нежно поглаживая порозовевшие щёки. – Я хочу создать свой мир, но ради чего стараться, если не с кем поделиться его плодами?
– Мир? – удивилась она, чувствуя долю неискренности, боясь просто красивых слов. – У нас же есть король и его наследник не вы, – напомнила Беатрикс, совсем не смущая этим лорда вампиров.
– Каждый создаёт свой идеальный мир, и в моём, я вижу рядом именно вас, – ласково сказал он, наклоняясь к небольшим губам, наслаждаясь каждым мгновением смущения этой гордой особы.
– Если я это сделаю, пути назад нет, – прошептала она, прикрывая свои глаза, открываясь для поцелуя.
