Текст книги "Дьявольские возлюбленные 2: Адам и Ева (СИ)"

Автор книги: Lika Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 60 страниц)

– Аято, это слишком… – успела сказать она прежде чем её рот безжалостно заткнули, зажимая сильной ладонью, ещё ненасытнее вонзаясь в неё, не жалея тела своей жертвы, разбрызгивая драгоценные капли, не обращая внимания на младшего брата, который устроившись на коленях, очерчивал свесившееся без сил запястье, пронзая его тонкими клыками, присоединяясь к этому полёту блаженства, перерастающее в настоящий вампирский экстаз.

***

А тем временем Рейджи и Шу обыскивали поместье не находя и следа младших братьев, не понимая как такое возможно, ведь в подобные ночи они слонялись сами не свои, не в состоянии плести интриги и сети коварств.

– Ты нашёл их? – спросил блондин, минуту назад рухнув в своё кресло, по обыкновению предоставив всё брату.

– Нет, – недовольно ответил он, расхаживая по гостиной взад и вперёд. – Не понимаю как такое возможно, – разговаривал сам с собой Рейджи, потирая подбородок, продолжая ходить. – Мы обыскали каждый уголок, но так ничего и не нашли… Уму не постижимо, – злился брюнет, уже не в состоянии мыслить здраво.

– Юи в безопасности? – недоверчиво спросил Шу, узнав от Субару, что брат нашёл её раньше.

– Глупый вопрос, – поднял голову он, серьёзно посматривая на блондина, сидящего на зелёном бархатном кресле, вальяжно свесив длинные ноги. – Чувствуешь? – распахнул глаза Рейджи, улавливая запах крови, молниеносно реагируя, словно ему бросили вызов, давая смачную пощёчину белой перчаткой. – За мной! – приказал он, опасаясь самого страшного, но других мыслей не пришло к нему в голову, скорее всё тут же встало на свои места.

– Ты, что её в камере запер? – удивился Шу, не думая, что он и правда так поступит.

– Ну уж извините, ваше благородие, в отличие от вас я привык быть злодеем, – саркастично заявил он, вставляя единственный ключ в замочную скважину, скорее открывая скрипящие тяжёлые двери, из-за решёток которых доносился такой безумный запах крови, что голова шла кругом, обнажая инстинкты. – Вы что наделали, паршивцы? – рявкнул Рейджи, как и Шу застывая в шоке, когда свет проник в тёмную комнату и среди осколков от когда-то искрящейся холодным блеском лампы сидел Аято и мирно посасывал кровь из тонкой шеи Комори даже не собираясь останавливаться, хотя слышал, что к ним пожаловали гости.

– Не дали нашей оладье сойти с ума, – довольно улыбнулся рыжеволосый, прижимая девушку за талию, приподнимая её полуобморочное личико на гостей, пока Райто устроившись не хуже брата, который не хотел испачкаться в крови и держал блондинку на коленях лицом к выходу, позволил ему поиграть с ослабшими ножками, из-за которых им и пришлось перебраться на пол. – Ты же знаешь, что эта комната пыток на такое способна, – насупил брови Аято, всё ещё помня, как брат его закрыл в этот месте на целую неделю, выбивая из него спесь спасать Юи, которая по иронии судьбы так же угодила в эту тюрьму, но не одна, а с бывшими заключёнными.

– Аято, убери свои руки! – сквозь зубы приказал Шу, отводя взгляд от полуживой Комори.

– А то что?! – огрызнулся он, не собираясь повиноваться. – Ты думаешь, если наследник отца, то я стану тебя слушаться? – закипал бессмертный, вспоминая все свои мучения, через которые он прошёл в детстве из-за того, что он превосходил его во всём и беспощадная мать, не позволяла расслабиться и на минуту, если только её самолюбие не тешил очередной богатый аристократ или любовник. – Я больше никого не буду слушаться! – завопил он, напрягая всех своей серьёзностью, как вдруг Райто надоела эта игра и, выхватив девушку, он исчез.

– Иди за ними, – отдал приказ Рейджи, даже не глядя на Шу, который от злости сжимал кулаки, пока Аято нехотя поднимался с пола, позвякивая скатывающимися с его тела осколками стекла. – Мы не должны упустить их из виду, я разберусь здесь, – без лишних эмоций сказал он, расстёгивая пару пуговиц на свежей рубашке, убирая новенькие очки во внутренний карман пиджака.

– Какая жалость, мамочка снова прикрывает твою задницу, – саркастично произнёс Аято вслед старшему брату, будучи безразличным к проблемам других.

– Может быть, это и есть семья, – ответил Шу, даже не оборачиваясь на обозлившегося рыжеволосого юношу, исчезая из тёмного уголка их поместья, оставляя за спиной и часть своего покрытого мраком прошлого.

– Пфф, – брезгливо фыркнул зеленоглазый и уставился на Рейджи, который преграждал ему путь. – Сказал вампир, проспавший почти весь свой век, – усмехнулся Аято, намекая на никчёмность Шу, несмотря на всё его превосходство над ним, когда того требовало обстоятельство. – Ты тоже такого мнения? – чуть не надрываясь от смеха, обратился он к брюнету.

– Аято, – холодно назвал его по имени второй из Сакамаки, гордо возвышаясь над ним. – Это я сломал твоего старшего брата, – неожиданно признался он, замечая, как все усмешки рыжеволосого вампира превращаются в страх. – Я превратил того жизнерадостного ребёнка в бездушного монстра, не имеющего привязанностей в этом мире, ведь я позаботился о том, чтобы всё кого он так любил, стали прахом, просачиваясь в мир людей. А теперь подумай, мальчик, на кого ты только что клыки навострил?

– Не сравнивай меня с этой тряпкой! – проревел от злости он, бросаясь на Рейджи, схлёстываясь с ним в поединке, почти тут же получая по рёбрам, отшатываясь в сторону.

– Верно, ты стал сильнее, намного сильнее, Аято, – так же спокойно проговорил вампир, медленно надвигаясь. – В силе Шу проиграет тебе, но для того чтобы стать первым, нужны не крепкие мышцы.

– И сейчас ты мне скажешь, что важна сила ума, – ещё больше злился зеленоглазый, кидаясь на брата с кулаками, от которых он уворачивался с таким же гордым видом, заставляя парня попыхтеть от усталости и ярости, что затмевала его разум.

– Ум непременно важен, но куда важнее то, как ты им пользуешься, – преподал урок Рейджи, ловя летящий на него кулак, сдавливая до хруста жилистую кисть, заставляя младшего брата взвыть и приклонить колени. – Расчётливость, хитрость и манеры – вот как становятся первыми, будь ты человек, демон или вампир. Аристократы и пальцем не пошевелят, если такой хам, как ты будет помыкать ими, – злорадствовал Сакамаки, видя унижения Аято, пыхтевшего на полу, не падая только по милости своего противника. – Действуя как баран, ты набиваешь себе только шишки.

– И чего? – простонал он сквозь боль от трескающихся на пальцах костей, стискивая на время зубы. – Сидеть как ты и нюхать травку, и уйдя в нирвану всем пинки раздавать?! – попытался поехидничать Аято, за что тут же получил коленом в грудь, сгибаясь в три погибели, непроизвольно отдавая брату земной поклон, пуская кровавые слюни на начищенные штиблеты Рейджи.

– Как видишь, я и без травок могу пинки раздавать, – бесстрастно проговорил он, вытирая чёрные туфли от бестактных кровавых позывов, об скорчившегося на полу парня, висевшего как жалкая туша, не в силах более противостоять. – Ты недооцениваешь своего противника, кидаешься без раздумий, вот тебе и шишки, и наука, – отшвырнул его Рейджи, обрушая одну из отвесных стен, заваливая брата разбившимися кирпичами, поднимая в воздух тяжёлую цементную пыль. – Полежи и подумай над своим поведением, – сделал одолжение бессмертный, прикрывая лицо белым платком, отправляясь вслед за старшим братом, оставляя Аято в этом погроме одного.

– Подожди, – прохрипел рыжеволосы, с трудом привставая, освобождаясь от каменного плена. – Ещё не утро, я до всех доберусь! – взбесился он, расщепляя попавшийся ему камень в пыль, развеивая её в сторону болтающейся на петлях двери, которую он так же неосознанно повалил в порыве драки, даруя себе свободу.

***

– Время… Время пришло, – звучал голос у Юи в голове, продолжая эту пытку, превращая реальность в сон, а иллюзию в реальность и воспоминания, греющие душу, были похожи на сладкие грёзы, в мгновении ока становясь страшным кошмаром, окрашенным красными огненными цветами, что пожирали родовое поместье Руки, забирая простые девичьи мечты.

– Ева, подчинись, – протяжно и в то же время волнующе приказывал какой-то мужчина, пока Юи лежала на мраморном полу одного из просторнейших залов, где Сакамаки обычно устраивали пышные празднества. – Прими свою судьбу. Ева… Адам… вы станете прародителями нового мира… Смирись… – разносилось по каждой клеточке почти обескровленного тела, не слыша тишины, нависшей над изысканными стенами богатого зала, укутанного в позолоту, что как солнце сияла среди мрака ночного, не чувствуя нетерпеливого дыхания вампира на своих стиснувшихся от боли губах, ощущая лишь холодный озноб, захвативший не просто тело, а целую душу, смыкая её как крохотную бабочку в бледных ладонях.

– Стервочка, да очнись же ты, – посмеивался Райто, нависая над Юи, наслаждаясь её беспомощностью. – Ты такая грязная, – пошло шепнул он на ухо, но на самом деле констатируя факт. Тело Комори было покрыто глубокими укусами, оставленными Аято на шее, плечах и ключицах. Ноги так же изнывали от покалывающей, дёргающей боли, где Райто так смачно прикладывался своими холодными губами, обнажая смертельное оружие, которым как вампир был наделён самой природой. Одежда вся в крови. Лицо, волосы – всё пропиталось этим солёным металлическим запахом, от которого начинало тошнить.

«Я не могу пошевелиться, даже слова вымолвить, чему он радуется? Неужели им так нравится видеть меня слабой и униженной?» – распахнула Юи глаза, глядя на забрызганное кровью лицо Райто, который уже хотел начинать целовать и вообще делать со своей жертвой всё чего душе угодно, не замечая, с какой обидой смотрит та, которую они все полюбили, но, подавшись собственному эгоизму, злобе и жажде крови позабыли, ради минуты блаженства.

– Вернёмся к тому, на чём остановились, – сладостно протянул рыжеволосый, пребывая в прекрасном расположении духа.

– Нет! На этом всё и закончится, – появился Шу, поднимая младшего брата за шиворот, отшвыривая его как ненужный предмет, опускаясь на колени рядом с Комори, осторожно приподнимая её голову. – Прости, не уберёг. Пора бы прекратить мне давать пустые обещания, – постарался улыбнуться он, дабы хоть немного подбодрить девушку, но у неё только слёзы наворачивались.

– Как трогательно, – саркастично произнёс Райто, поднимаясь с начищенного до блеска пола, оправляя белую рубашку и зелёную спортивную куртку, вдыхая аромат крови, разносившийся по поместью, закатывая от удовольствия глаза. – Прискакал принц на белом коне, только вот шпагу свою ты позабыл и коня где-то потерял, что будешь делать один? – хитро спросил рыжеволосый, направляясь к стене, на которой весели две скрещенные в бою сабли.

– Райто, уймись, – попросил Шу, обнимая повисшую на его плече Комори, справляясь с собственной жаждой, ведь он понимал, что один глоток может стать для девушки последним. «Умереть она не должна, но если отключится, может впасть в кому, а когда очнётся, кто знает, кого мы увидим, пробудившегося ото сна вампира или Корделию в образе Юи?» – думал блондин, желая вразумить брата, а не сражаться с ним.

– Ну же, положи эту грязную шлюшку на диван и прими вызов, как и полагается представителю знатного рода, – указал парень на мягкую мебель в тихом уголке, нарушая эту зловещую тишину звоном клинка, который бросил под ноги блондина, затупляя сталь о мраморный пол, закованную в жаре кузнечной печи.

– Побудь здесь, – спокойно сказал Шу и осторожно положил девушку на мягкие подушки, не обращая внимания на то, что тёмная обивка приобретает кровавые разводы.

– Шу… – прошептала Юи, сквозь сухость в горле, удерживая парня за руку, не желая его отпускать, ведь это было полным безумством.

– Всё хорошо, это обычная сталь – неопасно, – слегка улыбнулся он, целуя ледяную кисть блондинки, кладя её на маленькое тело, не позволяя болтаться, как у неживой.

«Почему? Почему это происходит? Я ничего не понимаю», – застыла Комори, глядя старшему Сакамаки в спину, слыша холодный скрежет сабли, которую он поднял с пола и приготовился отображать атаку младшего брата. «Всё из-за меня! Родные братья дерутся из-за меня! Я принесла разлад в их дом», – только подумала она, как два вампира с невероятной скоростью сомкнули клинки, наполняя этот праздный зал громовым скрежетом. «Пожалуйста, остановитесь!» – кричала про себя Юи, зажмуривая глаза не в силах смотреть, как опасен, может быть Райто, пока только играясь, ведь всё это для него была как забавная игра, главным призом за победу в которой должна стать она.

– Почему ты не хочешь отдать мне стервочку? – улыбнулся зеленоглазый, вновь сталкиваясь со старшим братом лицом к лицу, жадно скрепя сверкающей саблей, расточая горячие искры. – Я же не Аято, я не обижу её, – развёл руками он, отпрыгивая от безразличного противника, который с виду не испытывал ненависти или страха, жажды крови или усталости, но на самом деле каждую его мышцу ломило от усталости. Тело, привыкшее к покою, лишённое постоянного притока свежей крови изнывало от этих ударов, разрывающих мышцы на части.

– Тогда отступи, – махнул клинком Шу, преграждая собой дорогу, показывая, что не позволит так просто пройти. – Какой смысл от тела, если её душа никогда не будет принадлежать ни одному из нас? Она уже отдала своё сердце и сделала это осознанно.

– И что с того? Они все сгорели заживо. Теперь её сердечко должно быть разбито. Я хочу быть тем, кто его склеит, – заявил Райто, не задумываясь как Юи больно от его слов, и если бы она сейчас могла, то кричала бы от боли во всё горло, но сил хватало только, чтобы не отключаться и смотреть, переживая за каждого из них.

– Невероятно, – вздохнул блондин, бросаясь в атаку, вынуждая насмешливого бессмертного пошатнуться, ведь он никак не ожидал действий, думая, что он планирует лишь отображать его удары. – Говоря так, ты толкаешь её с обрыва, в отличие от нас, она живая, – сказал Шу и полоснул младшего брата вдоль груди, пока тот пребывал в недоумении от его слов, почувствовав ту душевную боль, от которой сам мучался на протяжении многих лет, падая на колени, не произнося ни единого слова, лишь как рыба, беззвучно заглатывая пропитанный страхом и отчаянием воздух.

– Райто! – испугалась Юи, увидев, как кровь брызнула из широкой раны, забрызгивая зелёный кардиган Шу, попадая даже на спокойное, почти безразличное лицо. – Райто… – часто задышала она, ощущая боли в выпрыгивающем из груди сердце, судорожно хватаясь за грудь, как ветер захватил её и красные лужи крови, вампиры, погрязшие по локоть в крови, исчезли из вида.

– Эй, что с тобой? – выкрикнул Рейджи, тут же замечая, как морщится блондинка, напрягая морщинку на лбу. – Где болит? Голова кружится? Тошнит? – несдержанно кричал он, переживая из-за того, что увидел в темнице, ведь она потеряла слишком много крови и ещё была на ногах, а сейчас как парализованная болталась у него на руках, играя мимикой на окровавленном лице, всем видом показывая адскую боль.

– Болит… в груди болит… – прошептала Комори, теряя сознание, не веря, что на этот раз не проснётся вовсе.

– Юи, не отключайся, слышишь? – кричал брюнет, удерживая блондинку за худые запястья, стараясь поставить на ноги, но они только подгибались не лучше чем у обычного только что отдавшего Богу душу трупа. – Чёрт подери этих мелких паршивцев! – проревел бессмертный, закидывая девушку на свою кровать, звучно роясь на столе, впопыхах разбивая тонкие пробирки, усеивая все полы острыми осколками. – Потерпи, сейчас я сделаю укол нитроглицерина, и боль пройдёт, – успокаивал он, зная, что Комори его слышит. – Это моя вина, я должен был давно исследовать твою кровь, а я самонадеянно решил, что ты не умрёшь от такой мелочи. Твоя мать одна из основательниц, но у тебя такое слабое тело, – покачал Сакамаки головой, протыкая еле заметную синюю вену, пуская в её кровь двадцать кубиков нитроглицерина. – Пульс участился, это плохо, – посчитал Рейджи, поднимая ослабшую ручку Юи. – Хорошо, для начала остановим кровотечение, – собрался с мыслями он, кладя три большие подушки девушке под ноги. – Голова должна немного свисать, – продолжал говорить вампир, осторожно опуская голову Юи, удерживая её руки на весу, осторожно обрабатывая и заклеивая глубокие отметины на шее одной рукой, продолжая считать стихающий ритм пульса.

«Рейджи, не переживай ты так, всё хорошо, я дома», – начала улыбаться она, видя стены усадьбы Руки целыми и невредимыми, места, ставшие для неё родными, как картины последних прожитых дней стали помелькать в её голове и испарина невольно выступила на бледном лице, заставляя бедного Сакамаки вновь волноваться.

– Да, что за чёрт с этой девушкой? Только что стало лучше! – разозлился он, подхватывая её на руки. – Тебе нужен свежий воздух, здесь слишком душно, – всё понял бессмертный, отправляясь в более прохладное место. – Во всяком случае, ты не умрёшь, не от такой глупости, – злился сам на себя Рейджи, коря за то, что не осмотрел темницу, как было положено, за то, что поспешил в доме отца и чуть не накликал беду на слабую, беззащитную Юи, оставив её без защиты, отвлекая Руки от его прямых обязанностей и вдобавок позволил Аято бесчинствовать, собственноручно разбивая её сердце.

***

Леденящий кожу ночной воздух пробирался сквозь старое, иссушенное временем окно, пропуская через трещины сквозняк, охватывая старые, покрытые пылью и паутиной залы, где когда-то горели свечи, растопляя горячий воск, окропляя им вымощенные полы, слышались счастливые голоса и звонкий детский смех.

– Рейджи, она просыпается, – взволнованно сказал Шу, держа всё это время девушку за руку.

– Где я? – чуть слышно спросила Юи, приоткрывая тяжёлые веки, видя сквозь пелену на глазах тёмную макушку, взъерошенных волос.

– Уже появились силы болтать? – строго спросил Рейджи, отсчитывая пульс. – Нормализовался, – заключил он, прикладывая руку к холодному, сухому лбу. – Отлично. Слабость скоро пройдёт, не делай резких движений, иначе затошнит, ты поняла? – переспросил брюнет, зная склонность Комори к опрометчивым поступкам. – Кивни, если поняла, – добавил Сакамаки, натягивая мягкое шерстяное одеяло, укутывая блондинку по самую шею.

– Угу, – благодарно кивнула она, почувствовав приятное тепло, обволакивающее её, в то время как в закоулках мрачного помещения завывал ветер.

– Можешь поспать, тебя никто не осудит за это, – разрешил Рейджи, отходя от деревянной лавки, на которую уложили Юи каких-то полчаса назад.

– Не бойся, мы присмотрим за тобой, – подбодрил Шу, сидя напротив, не переставая взволнованно смотреть.

«Шу, боже мой, как же мне смотреть в твои глаза без угрызений совести?» – спросила Комори сама себя, не в силах отвести взгляда от блондина, сидящего возле неё в крови родного брата. «Я вспомнила, я вспомнила всё! Как можно быть такой жестокой?» – чуть не кричала в панике она, помня, как убежала от него, тогда в день выпускного бала, сделав больно, и как ни в чём не бывало, улыбалась ему вчера.

– Эй, тебе страшно? – спросил бессмертный, видя её судорожный взгляд, не понимая, из-за чего крохотные пальцы так сильно сжали его. – Отдохни, здесь мрачно, но безопасно. Рейджи сказал тебе сейчас нужно больше воздуха. Мы не используем это помещение уже очень много лет, когда-то здесь была часовня, – объяснил блондин, стараясь отвлечь.

– Часовня? – удивилась Юи, поддаваясь этому спокойному тону, забываясь на время.

– А ты что думала? – отозвался Рейджи, словно этот тон обижал его. – Наша семья знатная и уважаемая, мы должны подавать пример окружающим.

– Тогда почему?

– Времена изменились, – тут же ответил брюнет, не желая долго объяснять, почему они потеряли веру в светлое будущее, когда их семья разваливалась на части. – Сидите тихо, лучше бы избежать стычек на сегодня, – приказал он, поглядывая в окно, в которое ломились холодные лунные блики, освещая это место естественным светом.

– Он прав, Райто и Аято скоро придут в себя, – сказал Шу, замечая, как Юи вновь грустит, отворачиваясь от них, предпочитая смотреть в пол, где изредка шуршали старые, высушенные до серого цвета листья. – Извини, я напугал тебя, – опустился на колени вампир, осторожно приподнимая грустное лицо, всматриваясь в её наполненные слезами глаза. – С Райто всё хорошо, я лишь задел его, по-другому он бы не понял.

– Шу, спасибо тебе! – всхлипнула она, хватаясь обеими руками за широкие кисти блондина, благодаря не только за понимание, но и за то, что пытался защитить весь день и, глядя, в эти голубые глаза в душе расцветала надежда. «Руки жив, я уверена. Он не мог меня оставить вот так, он придёт за мной, я верю ему», – вспомнила Юи о данном ей обещании и, доверившись, сохраняла веру в душе. – Что? Почему вдруг стало так темно? – испугалась Комори, когда на старую часовню опустилась зловещая темнота, пропитанная красными тенями, окрашивая потрескавшиеся колонны кровью.

– Замолчите вы оба! – приказал Рейджи, выглядывая в окно, поднимая глаза на небо, где должна была сиять красавица луна, но вместо этого тёмное полотно застелило яркие звёзды, заглушая их холодный свет. – Этого не может быть… – удивлённо протянул Рейджи, не веря глазам. – Затмение, второй раз за ночь, – сказал он, поправив сверкающие в темноте очки, оторвавшись от луны, наливающейся густой кровавой краской. – У нас большие проблемы, – сообразил бессмертный, быстро направляясь в сторону Юи и Шу, заставляя девушку присесть, дабы она скорее нашла равновесие и могла передвигаться в случае необходимости самостоятельно. Но раздался сильный удар и старые арочные двери, закрытые на засовы развалились на части, с грохотом падая на землю, поднимая в воздух грязные листья, паутину и пыль.

– В этом ты прав, очкарик, у вас большие проблемы! – яростно фыркнул Аято, без труда проникая в их убежище, вонзай в те самые двери сверкающий в кровавых бликах клинок.

– Это же меч Руки, – распахнула глаза Юи, узнавая эфес, украшенный драгоценными камнями, не отпуская пальцы Шу, ухватив и Рейджи за рукав пиджака. – Пожалуйста, не приближайтесь к нему, – умоляющим голосом попросила Комори, опасаясь за их жизни. – Этим клинком можно убить вампира, – прошептала она, начиная уже дрожать от яростного взгляда Аято и неожиданного появления Райто.

– Стервочка, иди к нам, – протянул руку самый младший из тройняшек, игриво посматривая на свою жертву, как будто и раны никогда не было, только разрезанная на груди одежда, измазанная в густой крови, напоминала о минувшей схватке. – Что же ты? Иди и никто не пострадает, – посмеивался он, глядя на Шу и Рейджи, заслоняющих её.

«Если не послушаюсь, они погибнут», – решала Юи, тут же потряхивая кудрявой головой, боясь этих мыслей, уже видя, как все те, кого она любила, лежат в крови и смотрят на неё большими стеклянными глазами, неестественно раскинув руки и длинные ноги, не в состоянии более говорить. – Остановитесь! – выкрикнула она, поднимаясь на ноги, всё ещё пошатываясь от слабости из-за потерянной крови, но по-другому она поступить не могла. – Вы же братья, одумайтесь! – призывала Юи, переглядываясь со старших на младших, вспоминая одну очень важную вещь. «Братья… верно, ведь они и мои братья!» – чуть не выкрикнула она, зажимая скорее свой рот исцарапанными руками. «Они не поверят, если я об этом скажу…» – подумала Комори, не зная какие доводы, ещё может привести она.

– И что?! – фыркнул Аято на это заявление. – Мы братья только наполовину, тебе никогда нас не понять, – огрызнулся он, звучно выдёргивая острый клинок. – Ну что, оладья, пошли, продолжим наш пир, – ухмыльнулся рыжеволосый, нетерпеливо отпихивая Райто в сторону.

– Рейджи, спасибо тебе за заботу, я пойду, – мило поблагодарила Юи, огибая двоих высоких вампиров, ставших для неё стеной.

– Ты сдурела?! А ну живо назад! – отругал её брюнет, пытаясь остановить, но девушка ловко развернулась и ударила юношу по широкой ладони, нарушая тихие страдания забытого всеми места.

– Позволь мне самой решать, – бесчувственно прокомментировала она своё поведение, вынуждая его окаменеть от увиденного, ведь противостоял ни кто-то из бессмертных, а маленькая с виду беспечная девочка, которую он мог раздавить, как клопа и глазом бы не моргнул. – Ты прав, Аято, мне никогда тебя не понять, – обернулась она к рыжеволосому с мечом в руке, который, так же как и все не мог от удивления и слова вымолвить. – Я не понимаю, как вам троим позволено всё! Не понимаю, за что ты так ненавидишь своих старших братьев! И не понимаю, как ты можешь говорить мне слова о любви, а потом разрывать моё тело на куски, – начала перечислять она, сознательно зля этого юношу, понимая, что так его гнев переключится на неё одну.

– Ты бы полегче, – попытался вразумит Шу, видя, что Аято уже чуть не закипает от злости, но и его руку отстранили.

– Я не закончила, – покосилась она, неодобрительно бросая на блондина свой взгляд, и на секунду ему показалось, что они сверкали те ми же золотыми искрами, что и у их отца.

– Поступай, как знаешь, – спокойно отреагировал он, и, развернувшись ко всем спиной, просто уселся на ещё тёплую лавку.

– Вот об этом я и говорю, – вновь она обратила свой гнев на тройняшек, которые были почти в полном составе. – Вас никто не трогает. Рейджи заботится о вас, Шу закрывает глаза на все мелкие шалости, но вам и до этого нет дела, вы не лучше статуй, такие же холодные и безжизненные, – уже выдохлась Комори, но этого было достаточно, для того чтобы довести Аято до ручки.

– Оладья, – опустил голову вампир, осторожно приближаясь, изо всех сил пытаясь не сорваться, – будь это не ты, я бы давно оторвал тебе башку, – безжизненно произнёс он, сжимая кулаки до мелового цвета с вырисовывающимися косточками. – Благодари великого меня за оказанную милость, ведь я буду наслаждаться тобой медленно, – предупредил Аято, уже представляя себе это миленькое личико, когда её тела коснутся тяжёлые колодки или железная дева захлопнется, заточая её в безжалостный плен.

– Тедди, похоже, мы пропустили всё веселье, – неожиданно появился Канато в чистенькой парадной одежде, с красной бабочкой на шее, чёрной шёлковой рубашке и белым выделяющимся кардиганом.

– На свиданку медведя повёл? – саркастично посмеялся Райто, видя, как брат брезгливо переступает развалившиеся на части двери, стараясь не испачкаться.

– Рейджи, где фамильяр? Почему это грязное существо не выполняет свою работу? – обратился он с претензиями сразу к нему, пропуская мимо ушей слова младшего брата. – Из-за этой крысы, мы с Тедди можем испачкаться, а я с таким трудом высушил его, – прижал он медведя к груди, продолжая обижаться за нанесённую ему обиду.

– Канато, фамильяра больше нет. У тебя что-то случилось? – поправил свои очки брюнет, в душе недоумевая. Младший брат так спокойно зашёл и перевёл тему их спора, даже не участвуя в этой делёжке.

– У нас ничего не случилось, – посмеялся он. – А вот насчёт вас неуверен, – расплылся в улыбке вампир, начиная кружиться с другом всей его жизни, поднимая в воздух ломающуюся на крошки листву, создавая маленькие вихри, уже не переживая о своём одеянии, ведь у остальных был вид, как после чрезвычайного происшествия. – Звонил слуга отца, мне сообщили, что он скоро будет у нас, я не сразу ответил на звонок, – ухмыльнулся он, вспоминая, как телефон надрывался минут пятнадцать. – Я ждал, когда этот бесполезный старикан возьмёт трубку, но этот звук так раздражал, что мы с Тедди не выдержали, – признался он и остановился, раскрывая объятия для падающей листвы, по-детски улыбаясь привалившему счастью.

– Только этого здесь не хватало! – сморщился Аято, жестоко подхватывая Комори за предплечье, не желая ждать чьей-то милости. – Оладья, ты идёшь со мной.

– Аято, отпусти стервочку, отец благоволит ей, это добром не кончится, – отступился Райто, пытаясь вразумить и брата.

– Когда этот старый развратник переступит порог, нас здесь уже не будет, – гаркнул он, не отступая от намеченных целей наказать Юи за дерзость.

– Поздно, он уже здесь, – сказал Шу, отбирая Комори как вещь, воспользовавшись моментом. – Сиди тихо, – посоветовал он в таком тоне, как если бы отдавал приказ.

– Шу… – захлопала длинными ресницами блондинка, не успевая среагировать на похолодевшего до полного безразличия Сакамаки, решая слушаться, пока остальные толкались не в силах так быстро унять негодование.

– Как дети малые, – улыбнулся Того, не спеша обходя свои владения, направляясь в старую часовню, прислушиваясь к каждому шороху. – Сколько лет прошло, а они не меняются, – покачал головой он, прикрывая глаза. – Руки, и ты с братьями здесь, думаешь напасть на меня из засады? Какой глупенький, – чуть слышно посмеялся вампир, не упуская из виду никого и ничего. – Время пришло, твоё время пришло, Юи, – засверкал золотыми глазами всемогущий, как небо и земля владыка, наполняя воздух скованным запахом испарений, предвещая грозу, продолжая питать небесное тело кровавым пламенем.

***

Дождь, тихими холодными каплями окрашивал старое окно, смывая пыль и грязь, накопившуюся в уголках потрескавшейся рамы, просачиваясь в тусклое церковное помещение, где деревянные лавки заросли паутиной, высокие колонны, подпирающие полог потолков, потрескались от беспощадного времени, канделябры окислились, покрываясь белым налётом, давно позабыв, что такое тепло плавящегося воска, алтарь для подношений рассыпался, исполняя бесстрашную волю господ, а лика святые почернели, как и души их покровителей, превращаясь в зловещую пустошь, где когда-то цвели райские сады.

Сырость, сквозь зловещие постукивания капель воды и свет, исходивший от кровавой луны, навевал ужас на Юи, заставляя вздрагивать от каждого шага, слышащегося в темноте, оттеняясь ярким эхом от мраморных стен, на которых местами ещё горели, увенчанные литыми узорами бра.

– Проявите уважение, – скомандовал Рейджи, видя, как Аято пыхтит, и того гляди схватит Комори и выпрыгнет в окно, а Райто подшучивая над ним, пытается остановить, переводя всё в шутку, пока Шу бесстрастно восседает на лавке, накрытой тёмно-синим бархатом, словно это и есть его трон и именно к этому он готовился всю жизнь. – Субару, и ты тоже, – поправил очки брюнет, давно зная о присутствии младшего брата, который лежал за развалинами старого алтаря, не упуская ни единого слова, продолжая преследовать Юи как тень.

– Рейджи, – послышался спокойный, доброжелательный голос Того, – в этом нет нужды, – улыбнулся один из древнейших вампиров ныне живущих в этом мире.

– Отец, – склонил голову брюнет, не смея противиться его воле, в мыслях прокручивая всё, что узнал за последнее время, подозревая, что его приход мог быть связан с обнаружением пропажи в столе, но портрет давно в лапах основателей и вернуть его означало добровольно положить голову на плаху, в общем, он этого и ожидал, когда сознательно шёл в кабинет отца и своего владыки.