Текст книги "Принц из ниоткуда. Книга 1"

Автор книги: Леонид Андронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

Глава 16.

Я очнулся в полумраке. Ремни были ослаблены. За дверью раздавались голоса. Лира напирала на Вальтера. Он спокойно возражал. Я тихонько подошёл к двери, чтобы услышать, о чём они говорят.

– Так не может быть, – Лира была недовольна.

– Ты сама видела, я проверял два раза.

– Но в это невозможно поверить. Может быть, у тебя техника неисправна?

– Лира. Я с утра провёл два исследования. Всё работало.

– А можёт, стёрли?

– Исключено. Я бы это сразу увидел.

– Может это какая-нибудь новая разработка?

– Лира, я бы уже знал о ней.

– Ты преувеличиваешь.

– Лира, я тебе без ложной скромности скажу, у меня лучшая аппаратура на планете. Даже я такого не могу сделать. Возможность проникновения в подсознание предвидится только через 15-20 лет. Не раньше. Они помолчали.

– Давай попробуем ещё раз.

– Ну и что ты хочешь увидеть? – скептически спросил он.

– Не знаю, – призналась она. – Я просто в это поверить не могу.

– Я тоже в растерянности. Первый раз с таким встречаюсь.

– Скажи мне как врач, с какой он планеты? Это-то хоть можно определить? Вальтер хмыкнул.

– Тебя волнует марсианин он или нет?

– Ну… да. Конечно! Мы с Киром никак не можем понять.

– Мы? – с издёвкой спросил он.

– Вальтер!

– Хорошо, хорошо. Сейчас я посмотрю. Ну…

– Что?

– Хм, с одной стороны он прекрасно реагирует на давление и гравитацию. Я бы сказал, вполне как землянин. Все марсиане проходят длительный период адаптации, им очень тяжело приспособиться к давлению. А он как будто здесь родился. Но с другой стороны, его поведение напоминает поведение типичного марсианина. Для нас такое поведение совершенно нетипично. Надо очень долго прожить среди марсиан, чтобы в таком совершенстве копировать их реакции.

– Какие, например?

– У него очень ярко выражено влечение к противоположному полу. Вот, например, к тебе. Я сразу это заметил.

– Тебе проще, ты сколько раз жил среди них.

– Знаешь, даже я в этом не большой специалист. Это ведь, пожалуй, самое сложное для землянина, потому что у нас как таковых отношений полов не существует. А там столько нюансов, я до сих пор не во всём разобрался. На этом, кстати, столько наших агентов погорело и ещё немало погорит. А он живёт по этим правилам. Потом, потребность в пище, воде…

– Но она почти не выражена.

– Тем не менее, она есть. Просто Воздействие глушит её, ну ты должна понимать. Хотя в остальном он оказался малочувствительным к нему. Его подсознание будто закрыто защитной оболочкой.

– Вот видишь, а ты говоришь, что на него нельзя воздействовать.

– Лира, это защита другого рода. Она не искусственная. И вообще, не преувеличивай значение подсознания. Далеко не все действия обусловлены им. Меня гораздо больше волнует, что мы не обнаружили никаких намеренно стёртых участков памяти, а самой памяти просто нет. Ну что такое, воспоминания за два-три дня? Капля в море! Кстати, тебе их сохранять?

– Наверное. Хуже не будет. Правда, я просмотреть их не смогу, мы сегодня улетаем.

– Ладно, я сам гляну, когда время будет. Если обнаружу что-то интересное, сообщу по обычному каналу.

– Но только если это действительно будет очень важно, – предупредила она.

– Хорошо, – согласился он. – Ты знаешь, что его били?

– Да. Я вот как раз думаю, может это какая-нибудь черепно-мозговая травма? И из-за этого он всю память потерял…

– Нет. Мы бы увидели повреждение. И даже смогли бы её частично восстановить, если бы это было действительно так. Она вздохнула. Они снова помолчали.

– А может у него шизофрения? Тогда и его галлюцинации можно будет объяснить.

– Ничего себе! – пробурчал я. – Вот это номер! Хотя пусть… с дурака меньше спросу.

– Лира, я тебе на это скажу две вещи. Первое: нужно было ходить на лекции по медицине.

– Вальтер! Ты же знаешь…

– И второе, – перебил он её, – галлюцинации могли быть вызваны воздействием любого психотропного вещества в виде газа или раствора. Вообще, Лира, ты меня удивляешь, оперативная работа это конечно хорошо…

– Вальтер, давай ты не будешь читать мне нотации!

– Ага! – я потёр ладони, – вот тебе и утёрли нос, красотка!

– Мне обидно, Вальтер.

– Да не обижайся ты. Грех тебя учить, особенно после вчерашнего. Прости. Они помолчали.

– Я ничего не понимаю, – призналась она.

– Я тоже, – вздохнул он. – Где ты его откопала?

– Не могу сказать.

– Настолько секретно? – в его голосе проскользнули нотки иронии.

– Первый доступ, – серьёзно ответила она. Он присвистнул:

– Ничего себе! Постой, но ведь у тебя его нет…Что, уже есть? – он был явно ошарашен. Я внимательно следил за ними.

– Лира, тебя надо поздравить? – улыбнулся Бааде.

– Это случайность, Вальтер. Просто я оказалась рядом, когда он появился. Поэтому Кир поручил мне…

– А откуда такая грусть в голосе? – усмехнулся он.

– Я из-за задания.

– Понимаю. Боишься, что не справишься?

– Немного.

– Самое сложное будет там, – озабоченно сказал он. – Кир очень рискует, отправляя тебя. Ты там ни разу не была. Тебя раскрыть ничего не стоит.

– Я знаю. Это-то и пугает. Но ведь он это прекрасно знает. Из каких-то соображений он исходит.

– А ты знаешь все детали операции?

– Ещё нет. Он даст все инструкции непосредственно перед вылетом.

– Хочешь, скажу честно, что я об этом думаю?

– Конечно!

– Это очень похоже на отвлекающий манёвр. Вы очень колоритная пара, сразу привлечёте к себе пристальное внимание.

– Я знаю, – вздохнула она.

– Ты не боишься, что Кир может вами пожертвовать?

– Нет, – уверенно ответила она.

– Откуда такая уверенность?

– Не могу сказать, Вальтер. Но это просто невозможно, поверь мне. Мне кажется, что Кир так делает, потому что у него нет другого выхода.

– То есть?

– Может быть, он просто никому не доверяет.

– Не доверяет? – удивился Вальтер.

– Ладно, выброси из головы, это мои предположения.

– Лира, ты меня пугаешь. Тут не всё чисто.

– А что, я могу обсуждать приказ? – огрызнулась она. Они помолчали.

– Кто тебя страхует?

– Ты.

– Я? – он хохотнул. – А почему я до сих пор об этом не знаю?

– Тебя же Кир вызвал. Вот сегодня и узнаешь.

– Понятно. Ну что ж, поздравляю нас.

– Ага.

– Почему всё происходит в последний момент! – раздражённо воскликнул он. – Мы ведь даже не успеем поговорить!

– Мне кажется, он специально так сделал.

– А зачем, Лира? Что от этого лучше пройдёт задание?

– Вальтер, я не знаю. Здесь очень много непонятного.

– Я поговорю с ним. Так нельзя!

– Попробуй, посмотрим, что из этого выйдет.

– Ты вела какие-нибудь записи в эти дни?

– Да. Возьми в кабинете, в столе диск.

– Я почитаю, – сказал он. – Да, ну и новости! Не успел приехать!

– Сочувствую.

– Он работал с Эквилибристом? – спросил Вальтер.

– Нет.

– Но ведь Галдер и Малли …

– Вальтер, ты, что мало их знаешь? Разве их можно воспринимать серьёзно?

– Зато они взяли Эквилибриста.

– Им повезло!

– Мне бы так повезло!

– Вот и будешь скоро отдавать им честь, – пробурчала она.

– Лира, не пугай меня так!

– Ладно, всё равно потом всё станет на свои места. Лучше скажи, что мне делать с ним?

– А что делать? Работай дальше. Ведь ничего страшного мы не узнали. Проинформируем Кира, только и всего. Из-за этого он всё равно не будет отменять операцию.

– Конечно, – согласилась она. – Какой в этом смысл? Особенно после таких расходов.

– Да? Мне становится всё любопытнее, – сказал он.

– Если бы ты знал, сколько денег он сумел вытрясти из Кира на проведение этой операции!

– Вот этот Лео?…

– Да-да. И сколько ещё будет расходов, я даже не представляю.

– Много, Лира. Очень много, – улыбнулся я.

– Что вы там такое задумали?

– Спрашивай у Кира.

– Ясно. Ты о результатах ему сама сообщишь или мне заключение составлять?

– Давай я его спрошу сначала. Может быть, оно и не понадобится.

– Хорошо, – согласился он.

– Когда он очнётся?

– А когда тебе нужно?

– Сейчас, наверное.

Я беззвучно запрыгал к креслу. Дверь открылась, когда я залезал на него. Пришлось прикинуться дурачком:

– Ребята, а что это вы свет выключили? Лира прищурилась:

– Ты очнулся?

– Представь себе!

– Давно? Я округлил глаза:

– Только что.

– М-да, – Вальтер снял очки и стал протирать их носовым платком.

Она впёрлась в меня своим взглядом, пытаясь выведать, о чём я думаю. Я же стал напевать про себя глупую детскую песенку. Правда, долго я не выдержал.

– Что ты так смотришь на меня? – спросил я её. – Я плохо выгляжу? Она молчала.

– Мы уже едем?

– Пока нет, – она не отводила от меня взгляда, словно кобра в стойке.

– А я беспокоюсь. Как бы не опоздать.

– Мы успеваем.

– Я неуютно здесь себя чувствую. Её правая бровь поползла вверх.

– С чего это?

– Тесновато тут.

– Это не причина для беспокойства.

– А если у меня клаустрофобия?

– Тебе кажется.

– На меня стены давят!

– Ты в полной безопасности.

– Нет. Здесь страшно, – я стал имитировать дрожь. Вальтер перестал протирать очки.

– Нет у тебя никакой клаустрофобии. Хватит паясничать, бесполезно скрывать, что ты нас слышал. Пришлось признать поражение.

– Ну и что? – я с вызовом посмотрел ему в глаза.

– Ничего. Лира, пойдём. Кир нас хотел видеть.

– Он здесь?

– Да.

– Парализовывать его будем?

– А какой смысл? Тебе не кажется это бесполезным? Она открыла дверь и сделала знак, чтобы я шёл первым.

Глава 17.

Встреча с Киром была мимолётной, но активной. Как я и ожидал, они побеседовали, не произнеся ни слова, берегли мой слух. Несколько раз Кир и Вальтер перехлёстывались многозначительными взглядами. Явно спорили. Причём, Кир всё-таки победил. Один раз, во время беседы, Кир удивлённо взглянул на меня, выслушав доклад Лиры.

После доклада Вальтера, он сдвинул брови, но, как и говорил Вальтер, ничего в планах менять не стал. Он долго что-то объяснял им обоим. Видимо что-то очень важное, они даже переглянулись друг с другом. После этого Кир ещё раз посмотрел на Вальтера и отпустил нас с миром. Только на выходе, он остановил меня и, тронув меня за плечо, сказал:

– Запомни, мальчик. На Марсе народ горячий. И если ты там будешь вести себя так, как с нами, тебя просто пристрелят. Учти это. Я посмотрел на него снизу вверх:

– Учту.

– Ну и хорошо. Теперь иди, – он повернулся и, заложив руки за спину, пошёл назад в свой кабинет.

– Подожди, – окликнул я его.

– Да, – он остановился.

– Я могу поговорить с тобой наедине? Он подумал немного.

– Лира, Вальтер, прошу вас, подождите за дверью.

Они в недоумении переглянулись. Кир закрыл дверь. Я вернулся и сел на стул перед его столом. Его сиятельство уселся за стол. Кабинет был крохотный, поэтому казалось, что он заполнил собой половину его объёма.

– Что ты хотел мне сказать? – спросил он. Я не знал с чего начать.

– Ну что же ты? – он шевельнул бровями.

– Ты знаешь, что на меня покушались? Он кивнул:

– Лира мне докладывала.

– Про записку ты тоже знаешь?

– Естественно.

– И ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил я. Он вытянул губы трубочкой.

– Пока нет.

– Но ты ведь прекрасно знаешь, что я не могу причинить вам вреда.

– Непосредственно ты, нет.

– Я думаю, ты понимаешь, что я и не хочу этого.

– Очевидно, у тебя нет никакой деструктивной цели.

– Тогда почему ты не хочешь дать мне информацию, которая могла бы мне помочь?

– В чём, Лео? Всё, что нужно знать для операции, знает Лира.

– А если случится так, что мы разделимся? Всякое ведь может случиться.

– Тем лучше. Чем меньше ты знаешь, тем меньше вероятность, что это узнают другие.

– И всё-таки ты можешь ответить на мои вопросы? Он шумно втянул воздух.

– Говори.

– Мне угрожает опасность?

– Ну, зачем так драматизировать…

– Принцессу можно как-то спасти?

– Она сейчас дома. Я проконтролировал, чтобы в пути с ней ничего не случилось.

– А на Марсе с ней может что-нибудь случится?

– Не исключено.

– Кто мне помог?

– Я не могу ответить на этот вопрос.

– Ты не знаешь или не хочешь говорить?

– Следующий вопрос.

– Это был ты?

– Нет, – он улыбнулся. – Это был не я.

– Кто убил Кукумбера?

– Это тебе знать необязательно.

– Эквилибрист. Он молчал.

– Что обозначает медальон?

– На Марсе ты сам узнаешь, но лучше тебе остаться в неведении.

– Могу я его взять с собой? Он сощурился.

– Зачем?

– Я хочу себя подстраховать. Он приблизил ко мне лицо.

– Неужели ты что-то знаешь об этом?

– Нет, – честно признался я. Он снова вытянул губы в трубочку.

– Что, интуиция?

– Наверное.

– Ладно, – он открыл ящик стола и достал оттуда медальон.

– На том была порвана цепочка, – заметил я.

– Я её заменил. Надень и никому не показывай. Даже Лире. Я взял его, надел на шею и спрятал под рубашку.

– На таможне с ним проблем не будет?

– Нет, не беспокойся.

– В чём заключается моё задание?

– Жениться на принцессе. Придёт время, станешь королём. Тогда я тебя найду.

– Ты шутишь? Он рассмеялся.

– Какой вопрос, такой ответ.

– Вопрос вполне нормальный.

– Я тебе уже отвечал на него. Это всё?

– Нет.

– Лира может убить меня?

– Не совершай ошибок.

– Да, – я вспомнил, – Кто такой Кассиан?

– Очень много людей носят это имя. И здесь и там.

– А при дворе?

– Выяснишь сам.

– Отправить меня назад ты уже не можешь? Он помрачнел:

– Боюсь, что нет.

Глава 18.

– О чём ты говорил с Киром? – спросила меня Лира, когда мы выходили.

– Спросил, что меня ждёт при удачном выполнении задания.

– И что он ответил? – поинтересовалась она.

– Разрешил стать твоим напарником.

– Это не оригинально. Мог бы придумать бы что-нибудь поинтереснее, – она завела мотор. Вальтер вышел нас проводить. Его очки яростно засверкали на солнце.

– Передай Галдеру мои поздравления, – крикнул я ему. Сначала он нахмурился, а потом улыбнулся вполне искренней улыбкой.

– Пристегнись, – приказала мне Лира. Я повиновался, и мы взмыли в воздух.

– Зачем ты разворачиваешься? – спросил я, когда увидел, что мы летим обратно.

– Космопорт в другой стороне, – без выражения ответила она.

– Далеко?

– Можешь вздремнуть. Я подумал и решил, что это будет правильно.

Космопорт был построен за невысокой горной грядой, имеющей форму подковы. Я рассчитывал увидеть что-то более грандиозное – фантастические виды и образы въелись мне ещё с детства и постоянно укреплялись под воздействием научно-фантастической литературы и кино. Что же я увидел на самом деле?

Сверкающее под солнцем многоэтажное здание, словно щупальца раскинувшее многочисленные пристройки по поверхности долины. Перед зданием порта раскинулось широкое поле, на котором стояли исполинские летательные аппараты, формой напоминающие утюги. Они чинно блестели на солнце и ждали запуска. Другие же, поменьше, взлетали каждые 10-15 минут и исчезали в небе за считанные секунды.

Внутри было прохладно и немноголюдно. По крайней мере, в том зале, куда зашли мы. На табло засели две строчки – сообщение об отправлении нашего корабля и рейса на Луну. Я с удивлением узнал у Лиры, что на Марс летают всего два раза в неделю. Один рейс – Гунбург-Леванто, а второй Гунбург – Лаврион. Из Кукуйонен-Сити корабли отправляются в Титанию и Нимбург. Согласитесь, это немного. Я подумал, что, возможно, это очень дорого и спросил об этом Лиру.

– Дело не совсем в этом, – ответила она. – Политическая обстановка накладывает отпечаток.

Лира отправилась регистрировать наши билеты, а я остался с чемоданами и сел в ближайшее кресло. Недалеко от меня посапывал довольно упитанный господин, облокотившись на свой портфель. С другой стороны ёрзал в кресле мальчишка лет десяти и разглядывал на меня. Я делал вид, что его не замечаю. Через некоторое время он подсел ко мне и спросил:

– Вы куда летите?

– На Марс, – без энтузиазма ответил я.

– Ух, ты! Я тоже хочу туда!

– А ты куда летишь?

– В Австралию, – поморщился он. – Там скучно.

– Ничего не понимаю. Австралия ведь находится на этой планете. Он усмехнулся.

– Вообще-то, да.

– Я думал, отсюда только туда летают, – я показал глазами наверх.

– Нет, – протяжно ответил он. – А что, правда, на Марсе идёт война? Я кивнул, хотя не был уверен.

– Там интереснее, – заключил он.

– Чем же?

– Там можно по пустыням путешествовать, – заявил пацан.

– А что мешает это делать здесь? – спросил я.

– Здесь неинтересно. Там есть ничейная земля, на которой живут кочевники.

– Да? – протянул я.

Я попытался представить себе прелесть путешествий по пустыне с кочевниками. Не получилось.

– На севере они лёд добывают, – рассказывал парень, – а на юге золото.

'Это уже несколько интереснее, – отметил я про себя, – только очень похоже на впечатления от приключенческих романов'.

– И вообще, там можно рыцарем стать.

– Кем?

– Если оказать королю какую-нибудь услугу, он может посвятить тебя в рыцари.

Я подумал, хочу ли я стать рыцарем. Ничто в моей душе не отозвалось на подобный призыв. Как-то незаметно у меня детство прошло, что ли. Ничего подобного я не припоминаю. Помню, что в покер мечтал научиться играть. Такое было. А про рыцарей ничего не помню.

– А что там ещё есть? – спросил я.

– Там в лесах растут цветы, которые распускаются раз в десять лет в полночь. Они могут показать место, где зарыт клад.

– Вот оно что! – я зевнул.

– Да, – убеждённо сказал он.

– Чего только в жизни не бывает.

– Я тоже когда-нибудь туда полечу, – сказал он.

– Хорошо, – ответил я.

– Везёт вам, – он стал шаркать ногой по полу.

– Фарис! – раздался за спиной женский голос, – не стирай обувь.

К нам подошла женщина лет так около сорока и утащила пацана за собой. Я посмотрел им вслед и задумался. Интересно. В детстве я был совсем другим. Сказки меня мало интересовали. Тогда у меня был единственный кумир – старший брат. Он был старше на пятнадцать лет и был хорошим пройдохой. Семья давно махнула на него рукой, а ему до нас вообще дела не было.

Он не учился и не работал. С четырнадцати лет он играл в карты, и это было его основной профессией. Он одевался лучше всех в районе, и у него была такая машина, увидев которую девушки сами бросались в его объятья. Какие могут быть рыцари? Сами понимаете. Лучшего рыцаря для меня тогда во всей Вселенной было не сыскать. Я мечтал стать таким же, как он, и точка.

Но добиться такого в одиночку я не мог. Поэтому изводил себя и друзей покером. Я тренировался на уроках, и всё своё свободное время тратил на проведение чемпионатов по этому виду спорта. Но, как это часто бывает, судьба не разделяла моих желаний и устремлений.

Я не унаследовал талант моего брата, поэтому все мои ограниченные денежные средства, получаемые от родителей и редкими заработками, быстро перетекали в карманы приятелей и безвозвратно там исчезали. Брат же не хотел делиться со мной знаниями и опытом и, фактически, бросил меня на произвол судьбы, с которой, как я уже упоминал, у нас были разные взгляды на этот вопрос.

Через некоторое время моего кумира убили недоброжелатели в одном из баров. Кто-то нашёл его в луже крови, с воткнутым в ногу шприцем и простреленной головой. Чемпионаты по покеру прекратились. Я раздал свои последние долги и потом долго не мог притронуться к картам. Вернулась Лира.

– Ну что? – спросил я.

– Всё нормально, – она села рядом.

– Когда взлетаем? Она посмотрела на табло.

– Минут через десять пойдём на посадку. Сейчас надо сдать багаж.

– Уже не боишься лететь?

– Да я и не боялась.

– Куда ещё отсюда летают? – спросил я.

– В смысле? – не поняла она.

– На Луну, Марс. А ещё куда?

– Всё. Больше летать некуда. Спутники Юпитера только-только стали осваивать. Пассажирских рейсов туда нет.

– И всё?

– Ну а куда ещё летать-то?

– Плохо. Она рассмеялась.

– Что значит плохо?

– Я ожидал большего.

– Ну, извини. Пойдём, сдадим багаж, – она поднялась, – пройдём биоконтроль и на посадку.

– Что ещё за биоконтроль?

– Увидишь.

– Это больно?

– Очень.

Мы сдали наши чемоданы. В них ничего запретного не обнаружили. Наш багаж отправился в самостоятельное путешествие на борт космического корабля. Настал черёд неведомого мне биоконтроля.

– Вот твои документы, – Лира протянула мне паспорт с билетом.

Я прошёл через металлоискатель. Он резко звякнул. Ко мне подскочил бдительный таможенник.

– На вас есть что-нибудь металлическое, – это был не вопрос.

– У меня железная пластина в голове, – я указал пальцем на свою макушку. – В детстве неудачно упал с дивана.

Таможенник, который сидел за стойкой и проверял мои документы, проговорил:

– Здесь ничего об этом не сказано.

– А разве в паспорте об этом пишут? Они посмотрели на меня, как на идиота.

– В вашей медицинской карте об этом ни слова.

– Правильно. Потому что я пошутил. У меня зуб золотой. Они переглянулись между собой.

– Откройте рот, – потребовал первый. Я открыл. Он присел, чтобы лучше осмотреть его содержимое.

– Его там нет, – констатировал он.

– Не может быть! Наверное, проглотил.

– Пройдёмте с нами, – попросил первый.

– Вы знаете, я тороплюсь на корабль.

– Мы досмотрим вас, мало ли, вдруг что-нибудь ещё потерялось, – мне в бок упёрлась дубинка.

Лира, которая уже прошла эту процедуру, с гневом смотрела на меня. Я вздохнул и последовал за ними.

– Вы точно хотите тратить на меня время? – спросил я. – Я же просто пошутил.

– И всё-таки мы тебя тщательно досмотрим, – сказал второй. – Так всем будет спокойнее. Где его багаж?

– Пока он раздевается, его привезут, – ответил первый.

– Э, парни, зачем меня раздевать?

– А вдруг ты провозишь что-нибудь запретное?

– Да бросьте вы! Он покосился на меня.

– Иди!

– Сейчас уже корабль должен взлетать.

– Значит, в твоих интересах закончить с этим быстрее, – резонно заметил второй.

– Господа, – услышал я сзади голос Лиры. Они остановились.

– Господа, я прошу прощения.

– Слушаю вас, – сказал первый.

– Я сестра этого придурка. Приношу вам свои извинения за его поведение.

– Он болен?

– Нет. К сожалению, диагноза 'дурак' не существует. Пожалуйста, не задерживайте его. Отпустите под мою ответственность. Они смягчились.

– Хорошо. Тогда не отходите от него, – сказал первый.

– Спасибо, – она так схватила меня за локоть, что у меня чуть не отнялась рука.

Когда мы отошли такое на расстояние, чтобы они нас не слышали, она прошептала:

– Клянусь, я убью тебя.

– Извини, я забыл, что они шуток не понимают.

Мы подошли к металлоискателю. Я снова прошёл через него. Он звякнул менее уверенно.

– Может, это пряжка от ремня? – предположил я.

– Снимайте. Пришлось снимать. На третий раз металлоискатель молчал.

– Теперь в камеру биоконтроля, – сказал первый таможенник.

Я взял ремень и зашёл в неё. Здесь было всё белое. Белые стены, белый пол, белый потолок, белая дверь. Оставалось только маленькое окошечко. Через него я стал улыбаться молоденькой пограничнице и делать ей знаки, показывая, что один тут скучаю. Этим я её очень смутил.

Никакой заразы во мне не обнаружили. Я вышел на свет дневной и подошёл к девушке. Она сравнила фото с оригиналом.

– Надеюсь, выгляжу не сильно старым? – спросил я.

– Проходите, – она указала рукой в коридор терминала, у входа в который меня дожидалась Лира.

– Я цел и невредим, – сообщил ей я.

– Если ты будешь продолжать в таком духе, мне проще будет от тебя избавится, – сказала она.

– А как же принцесса?

– Ничего, разберусь как-нибудь. Лео, я серьёзно. Ты меня достал.

– Извини, больше не буду. Не могу серьёзно воспринимать эти процедуры.

– Давай договоримся сразу, если ты будешь тебя вести так, мы расстаёмся.

– Что значит, расстаёмся?

– Ты знаешь.

– Интересно, как ты собираешься избавляться от трупа на марсианском корабле.

– Лео, это детали. Они доставят мне меньше хлопот, чем ты такой.

– Понятно.

– Я прошу тебя. Пожалуйста, никаких выкрутасов.

– Ладно, договорились.

Коридор вывел нас к заполненному людьми автобусу. Мы уселись на последние свободные места. Я сразу стал разглядывать наших попутчиков. Ничего. Совсем ничего интересного. Лира отрешённо смотрела в окно, занятая своими мыслями. Я выделил в массе пассажиров нескольких марсиан.

Они сильно отличались от землян. Открытые лица, без налёта спеси и самодовольства. Очень живые. Постоянно вертят головами и много говорят. И одеты совсем по-другому. Проще, без претензии. Жалко, среди них не было женщин. Вот бы было интересно взглянуть, какие они. Я видел только двух девушек, а для создания полноценной картины этого очень мало.

Я отвлёкся. В автобус зашли ещё двое. Пока они не отыскали два свободных места в конце салона, водитель ждал. Неожиданно, я обнаружил, что меня тоже пристально изучают. Сначала я не понял, кому я вообще могу быть интересен, но потом быстро догадался, что являюсь единственным представителем низшей касты в этом салоне.

Я осторожно проверил свою догадку. Пол-автобуса украдкой следили за мной. Но взгляды были не любопытные, скорее осуждающие. Наверняка среди них были 'слуги', но вряд ли много. Только наиболее состоятельные из них могли позволить себе такой полёт. Что же говорить обо мне – примитивном?

Этот вопрос их очень интересовал. Сначала я решил показать своим видом, что мне просто повезло. Но этот вариант их не устраивал. Я встретил пару явно враждебных взглядов. Ладно. Тогда я решил избавиться от их внимания простым способом – стал нагло их разглядывать. Это моментально подействовало, я сразу перестал их интересовать.

Двери плавно закрылись, автобус приподнялся над землёй и направился к кораблю. Не скрою, я первый раз лечу на другую планету и меня немного потрясывает от возбуждения. У меня и в мыслях никогда не было, что я могу туда попасть, поэтому сейчас мне и интересно, и страшновато.

Ровно одиннадцать. Я стою у основания корабля, задрав голову, и смотрю, как люди поднимаются на прозрачном лифте к входу в корабль. Через пятнадцать минут эта сверкающая глыба взмоет над планетой. Солнце приятно греет спину, мне совсем не жарко. Только что совсем без шума слева от нас приземлился такой же чемодан, как этот.

Лифт вернулся вниз, чтобы забрать очередную партию пассажиров. Стюардесса пожелала нам удобно расположиться в салоне, и мы прошли в лифт. Закрылись двери, лёгкий толчок и мы поднимаемся вверх, оставляя внизу небольшую кучку людей на залитом солнцем взлётном поле. В синем небе застыли перистые облака, а за горами, обрамляющими космодром, исчезала ущербная луна.

– Прощай, любимая планета, – прошептал я. – Возможно, больше я тебя никогда не увижу. Это был трогательный момент.