Текст книги "Принц из ниоткуда. Книга 1"

Автор книги: Леонид Андронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)

Глава 21.

Такое впечатление, что я посреди ночи оказался в Бруклине. Незабываемые ощущения, уверяю вас. Господа европейцы, вы не были в Бруклине ночью? Нет? Вот и я тоже. И нет никакого желания, поверьте. Идёшь и шарахаешься от каждого звука. И кажется, что сейчас со скрипом откроется дверь какой-нибудь подворотни и оттуда выйдет группа чёрных братьев и начнёт мне очень доходчиво объяснять, что мои предки были неправы по отношению к их предкам. А этого совсем не хотелось.

Поначалу я решил не отходить далеко от машины, но потом всё же (а что оставалось делать?) пошёл искать выход в цивилизованный мир.

Самое время проанализировать сложившуюся ситуацию. Итак, я нахожусь на Земле, в неизвестном мне ранее городе Гунбурге – столице этого мира. Не ясен период, в котором происходят эти события. А если бы и был ясен, что бы это изменило?

Как я попал сюда тоже непонятно. Причём я умудрился забраться… (как это он сказал?) ах, да! в межгалактический узел связи). Пытался улететь обратно, не получилось. Что было потом? Меня завербовали и дали задание влюбить в себя марсианскую принцессу. Зачем, никто объяснять не стал. Потом меня пытались убить. За что, опять же неизвестно. У меня было видение… Стоп! Я остановился:

– Что я видел? Какого-то короля, лодку…убийцу. Убийцу! – я точно был уверен, что девочка-смерть показала мне лицо убийцы. Но оно было расплывчато. Кто же это был? Я закусил губу, но ничего не мог вспомнить.

Я плюнул и побрёл дальше. Убийцу остановили. Какой-то человек сказал мне, чтобы я никому не доверял и оставался самим собой. Что бы это значило? 'Есть только один человек, кому вы можете довериться. Его зовут Кассиан', – всплыли в памяти его слова.

– Кассиан, – повторил я вслух. Нужно его найти. Но как?

Я свернул в какой-то проулок. Здесь было ещё темнее. Я поднял голову. Вверх тянулись две параллельные стены, лишённые окон.

– Рассказать об этом Лире? Хотел ведь, да Побрякушкин помешал. Киру? – я рассмеялся. – Обойдётся! Может быть, Артуру? – у меня мелькнула надежда. – А почему бы и нет? Артур человек со связями, мы с ним вроде неплохо сошлись, да и, к тому же, я знаю о нём немного больше, чем остальные.

Кто же такой этот Кассиан? Этот вопрос не давал мне покоя. Как будто этот неизвестный мне человек мог ответить на все вопросы, на которые я не мог найти ответ.

Я продолжил свой путь. Путь завёл меня в какую-то арку, где ни черта не было видно. Только слышно как хлюпает под ногами вода да шелестит мусор. Я стал двигаться осторожнее, мало ли что.

Вдруг за спиной раздались шаги. Я вздрогнул, остановился. Тихо. Гулко грохнула капля. Опять тишина. Наверное, показалось. Стал двигаться ещё осторожнее. Скоро конец. По телу как сороконожки ползут мурашки. Осталось всего ничего. Сейчас соберусь и быстро пробегу оставшееся расстояние до выхода.

Посчитал до трёх… на семь сделал осторожный шаг и стал дальше пробираться вперёд. Прошёл ещё три шага и замер. Рядом пискнула дверь и послышалась возня. Кто-то тяжело дышал. Ну, всё! Это они – чёрные братья. Я боялся пошевелиться. Сердце надулось от прилившей крови, и готово было разорваться.

Сопение стало более различимым. Такое впечатление, что кто-то кого-то душит. Или вернее зажимает жертве рот рукой. Схватившись за сердце, пытаюсь пройти это место незамеченным. Шаг. Другой. А!!! Я запнулся за какую-то железку и упал.

– Кто здесь? – грубо спросила тьма.

Я неопределённо промычал в ответ. (Убьют, не убьют? Убьют, не убьют? Убьют, не убьют?) Вспыхнул фонарь, глаза резануло светом. Голос удивлённо хмыкнул:

– Ты чего, военный?

– Нет. То есть, да, – я поднялся. Он осветил меня с ног до головы.

– Оружие есть?

– Нет.

– Ну-ка, иди сюда, – в голосе послышались нотки самодовольства.

– Что, простите?

– Иди сюда, говорю.

Фонарь дрогнул, луч света выхватил из темноты его физиономию. Обладатель кривого бугристого носа провел рукой по изрезанной швами голове, из которой торчали редкие седые колючки. Он оскалил зеленые ломаные зубы.

– Тебя поторопить? – он сверкнул ножом.

– Нет, сэр, зачем же? – я сделал шаг вперед.

Неожиданно для нас обоих кто-то укусил моего собеседника за руку и попытался убежать. Лысый взвыл, но удержал жертву и хорошенько стукнул её по голове фонарем.

– Стоять, тварь, – свет упал на избитое лицо молоденькой девушки. Её глаза были наполнены ужасом и мольбой о помощи.

– Помогите, – чуть вздрогнули её губы.

– Э…э…, – я попробовал, – зачем же вы так с девушкой?

– Заткнись!

– Но…

– Что но? – он сверкнул ножом, который был зажат в его правой руке вместе с копной волос девушки.

– Нет, ничего, – я поспешил его успокоить.

– Будешь еще бегать? – оскалился злодей, оттягивая голову жертвы за волосы назад и направляя её лицо на себя.

Она посмотрела на него замученным взглядом. Будь я рыцарем или героем, я бы конечно помог ей…. Но я же не герой. Пока он меня не видит, лучше постараюсь свалить. Я сделал осторожный шаг, но моя нога снова уперлась в препятствие, которое только что выдало меня.

Я нагнулся и ощупал его. Это был обрубок трубы. Небольшой. Лысый, видимо вспомнил обо мне и направил на меня фонарь. В ответ я с размаху заехал по его голове трубой. Фонарь упал, покатился по асфальту и застыл у заплесневелой лужи с радужными пятнами на воде.

– Спасибо, – теплый комок прильнул ко мне. Я отпрянул и поднял фонарь.

– Давай отсюда убираться, дорогая.

Мы вышли из перехода. Сверху немного было светлее. За этот день я впервые общаюсь с людьми в моём понимании, но это мне нисколько не нравится.

Сначала она конечно разрыдалась. Мне даже пришлось её приобнять, чтобы она хоть немного успокоилась. Тяжело было на неё смотреть. Лицо заплыло от побоев, губы разбиты. На подбородке застывшая кровь. Где держал её этот ублюдок? Волосы растрепаны и грязны. Вся одежда изорвана и запачкана. Ей, как девушке, от этого, наверное, ещё тяжелей. Я пригляделся. Девушке было года 22-23. Миловидное личико. А взгляд больших серых глаз был тверд как сталь. Сейчас она успокоилась и благодарно смотрела на меня.

Видно было, что это неизбалованная, умная девочка из рабочего района. Я знал таких. Почему-то меня они никогда не любили.

– Давно ты с ним?

– Два дня. Он поймал меня вечером на улице, когда я шла с работы.

– Тебя отвезти домой? Она улыбнулась.

– Как вы меня подвезете, если сами заблудились?

– Да, это верно. А как ты узнала?

– Посмотрите на себя. Такие здесь никогда не ходят. Я одернул китель.

– И как же нам выйти отсюда?

– Я покажу, – она слабо улыбнулась. Её голос был приятен. Девушка взяла меня за руку и повела за собой.

– Да что ты ведешь меня как ребенка? – смутился я, одергивая руку и незаметно вытирая её о штанину.

– Да вы итак как ребенок, – засмеялась она.

– Идти долго?

– Нет, совсем немного.

– А почему ты не в образе? – неожиданно для себя спросил я. Она удивленно посмотрела на меня.

– Наша каста не имеет образов.

– Так ты примитивная? Её взгляд похолодел, но не надолго.

– Вы думаете, мы сильно отличаемся от вас, марсиан?

– Я не знаю. Я вас никогда прежде не видел.

– Теперь увидите.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился я.

– Я обязательно познакомлю вас со своей семьёй. Все будут очень удивлены, что меня спас марсианин.

– Право же не стоит. Ты только покажи мне выход…

– Нет, нет, – перебила она, – вы меня спасли, и я обязана отплатить вам за услугу.

– Если хочешь меня поблагодарить, лучше скажи, далеко ли до Дома Правительства? Она удивилась.

– Это очень далеко отсюда.

– А добраться можно?

– На автобусе до метро, а там пешком. Но автобусы, наверное, уже не ходят.

– Вот тебе и столица, – посетовал я.

– А разве сегодня не праздник?

– Вообще-то да. Она вздохнула.

– Жаль, не побывала на карнавале. Хотя радоваться надо, конечно. Она снова чуть не заплакала. Я поспешил отвлечь её.

– Но праздник ведь не закончился, ещё успеешь.

– Как я пойду туда в таком виде? Это был мой лучший костюм.

– Не переживай, всё будет хорошо. Она горько улыбнулась.

– Скажи, а до Аллеи Скорби тоже далеко? – спросил я.

– Дойдете часа за полтора.

– Ого! В такой-то темноте я опять заблужусь.

– Я выведу вас на освещенную улицу. По ней пройдете, а там уже по памятнику сориентируетесь.

– Кстати, это Гунн, да?

– Памятник? Нет, – она улыбнулась, – нам нельзя изображать его. Это памятник президенту Кукуйонену.

– Кому?

– Президенту, который решил заселить Марс! Вы должны знать.

– Забавно, Кукуйонен. Он что, финн?

– Кто?

– Кукуйонен.

– Финн? А что это такое?

– Ладно, забудь об этом. Президент значит, а почему Гунна нельзя изображать?

– Это запрещает религия.

– А причем здесь она? Он ведь вроде архитектор. Она искреннее рассмеялась.

– Нет. Он святой!

– Святой?

– Даже больше чем святой. Он нам как отец.

– Понятно. И за что вы его так любите?

– О, он очень много сделал. Он преобразил Землю. Нас. Если бы не Йорин, мы бы сейчас жили в сто раз лучше.

– А Йорин – это кто такой? Она даже остановилась.

– Йорин – марсианин. Вы его считаете святым. Я смутился. Глупо получилось.

– Видишь ли… – я даже закашлялся, – я всю жизнь прожил на Земле … Если тебе не трудно, объясни… Она смотрела на меня, не мигая.

– Пожалуйста. Но, боюсь, вам это не будет приятно.

– Ничего, я переживу. Мы снова двинулись в путь.

– Йорин, – продолжила она, – обыкновенный человек. Алчный и злой, так мы считаем, – она посмотрела на меня. Я кивнул:

– Продолжай.

– Он сумел объединить марсиан и начал войну с нами, чтобы добиться отделения и стать единоличным правителем на планете. 'Хм, – подумал я,– идея-то не нова'.

– Так.

– Но Гунн ему помешал, – продолжила девушка. – В битве с Йорином святой погиб, но и тот немногим позже погиб от ран.

– Печальная история, – заметил я.

– Да, – грустно ответила она. В этом месте все земляне должны были плакать.

– Очень жаль, – сказал я, ничуть не расстроившись. Кто знает, кто там прав? Наверняка на Марсе Гунна считают воплощением мирового зла. Мне-то какое дело? – Ну и что там было дальше? – спросил я.

– Они исчезли.

– Оба?

– Да.

За поворотом засиял свет. Мы выходим к местам обитания Homo Sapiens. Я попытался перевести разговор на другую тему. Нужно было поблагодарить девушку и побыстрее от неё отвязаться, мне надо успеть на приём.

– Ты живёшь здесь, рядом? Она подняла голову.

– Да, мы уже почти пришли.

– Здесь есть где-нибудь телефон?

– Ви-фон?

– Что? – не понял я.

– Вы имеете в виду видеофон? – она по слогам произнесла название аппарата.

– Да-да, конечно. Мне нужно позвонить.

– Вам вряд ли это удастся. В округе все автоматы сломаны. Но вы можете позвонить от нас.

– Н-да. Знаешь что, – я забегал глазами, – Тебе, наверное, придётся извинить меня. Я не могу встретиться с твоей семьёй.

– Почему? – она удивлённо встрепенулась, – Вы не представляете, как будут вам благодарны мои родные. Они с ума сходили всё это время, конечно же, они захотят увидеть моего спасителя. 'Ну, вот ещё спасителем мне не хватало быть!' – подумал я.

– Мне ничего не нужно, – растроганно ответил я. – Я рад, что всё так хорошо получилось, но я, правда, очень спешу. Меня ждёт очень срочная работа…

– Я думала вы меня проводите. Я закусил губу. Бросать ночью девушку на улице как-то не очень красиво.

– Очень жаль, – она заправила длинную чёлку за ухо и печально посмотрела на меня. – Как вас зовут?

– Марк, – соврал я. – А тебя?

– Маго.

– Маго? Что это за имя?

– Полностью Магориэн.

– Интересно, первый раз слышу.

Внезапно она согнулась, ей стало плохо. Ещё бы, два дня провести с таким упырём! Я медлил, подходить или нет, время уже поджимало. Магориэн держалась за живот. Мне её стало жалко, я всё-таки подошёл.

– Что с тобой?

Она подняла голову. Её глаза помутнели и стали темнеть. Лицо вдруг резко побелело и осунулось. Выступили скулы, губы уменьшились и стали тонкими. Она тяжело задышала. Я оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было. На помощь звать бесполезно. Я не представлял, что делать. Она посмотрела на меня потусторонним взглядом. Где-то глубоко в чёрных глазах вспыхнули вишнёвые огоньки. Я вздрогнул. Этот взгляд не обещал ничего хорошего.

– Так и бросишь на улице несчастную девушку? – прошипела она. Я не успел ответить. Она выпрямилась и схватила меня за руки.

– Ты поцелуешь меня на прощание? – девушка оголила свои беззубые дёсны.

– Нет! – я замотал головой, пытаясь вырваться из её рук.

– Как это 'нет'?! – Смерть шевельнула своим длинным языком.

– Что тебе от меня нужно? – взмолился я.

– Любви, – улыбнулась она. За моей спиной вспыхнул фонарь.

– Что здесь происходит? – кто-то шёл по направлению к нам.

Смерть хихикнула и рухнула на асфальт. Я растерялся и не понимал, что мне делать. Сзади подошёл полицейский.

– Ваши документы?

Я ошалело посмотрел на сосискообразного в форме, потом на Смерть, принявшую черты… Лиры.

– Сэр, прошу вас предъявить документы.

– Документы? – я всё ещё смотрел на Лиру в одежде спасённой мной девушки.

Легавый смекнул, что я иностранец и теперь уже более настойчиво стал требовать визу или что там ещё.

– У меня ничего нет, – рассеяно ответил я.

– Будьте любезны, пройти со мной в участок, – пригласил он.

Я кивнул, не соображая, что делаю. Мой взгляд был прикован к девушке-смерти-Лире.

– А что делать с ней? – спросил я.

– Я не занимаюсь бродягами.

– Она… – я не договорил. Полицейский парализовал меня и усадил задом наперёд на свой мотоцикл. Пристегнул и занял своё место.

Я даже не сопротивлялся. Из тела Магориэн на меня смотрела девушка-смерть, ещё более ужасная, чем в прошлое своё появление. Когда мы отъезжали, она помахала рукой и прокричала:

– Будь осторожен, милашка, игра не закончена.

Глава 22.

Мы пролетели несколько кварталов. За это время я успел придти в себя. События развиваются самым невероятным образом. И это меня совсем не радует. Если раньше (в самом начале этой истории) я утешал себя мыслью, что всё это сон, то теперь я всё больше убеждаюсь, что съехал, и по-серьёзному. А это очень плохо… Моя бабушка… да, заткнись ты!

Мы набирали скорость. Уши заложило и неприятно запершило в горле. Я так продрог от холодного воздуха, что зубы начали отбивать чечётку друг о друга. Удивляюсь, как это мой пленитель не мёрзнет, будучи совсем легко одет. Может, образ греет? Я посмотрел вниз и моментально сжался от страха. Далеко внизу мелькали огоньки – наземный транспорт.

– Браток, – обернулся я. – Нам долго лететь, нет? Он не ответил.

– Эй, я говорю, если недалеко, то, может, по дороге проедем, а то меня сейчас вывернет. Ты слышишь? Он, по-видимому, не слышал. Я пожал плечами:

– Ну, молчи, молчи.

Снизу прямо на нас летела какая-то машина. Она быстро приближалась. Через какое-то время в ней можно было различить закреплённых за мной сотрудников ведомства Кира. Я даже как-то обрадовался. Знакомые всё-таки. Я улыбнулся им, как друзьям детства. Они, без сомнений, меня тоже узнали. Увеличили скорость и поравнялись с мотоциклом.

– Это мои кузены, – сообщил я полицейскому.

Один из них вытащил удостоверение и недвусмысленно показал, чтобы тот снижался. Но этот полицейский был не из понятливых. Он ещё больше увеличил скорость, чем очень расстроил 'кузенов'. Они попытались нас догнать. Не получилось.

Мой пленитель оказался резвее. Такое упрямство, несомненно, взбесило благородных служителей спецслужб. Теперь, как я понимаю, нам предстоит длительная гонка, после которой у меня начнётся воспаление лёгких, не иначе.

Придётся мне соблазнять принцессу в больничной палате. В перерывах между процедурами. Это ещё если Лире удастся уговорить сотрудников посольства доставлять её ко мне. Вот такая перспектива.

– Эй, вы в своём уме?

Какое там, эти господа не собираются униматься! Полицейский гонщик преподнёс своим преследователям сюрприз – резко затормозил и полетел вниз. Примерно то же самое я проделывал, когда уматывал от того субъекта, который преследовал меня в гунбургских гетто. Правда, не так обдуманно.

Естественно, наши преследователи проскакали лишних сто метров вперёд, а упорный полицейский преспокойненько дал газу в противоположном направлении. Смех, да и только! Никогда не видел такого соперничества между полицией и секретными службами. Может им за поимку подозреваемых солидные премии выплачивают? Интересно, в какую сумму оценят меня?

Между тем, кузены усиленно сокращали расстояние и, как мне показалось, стали постреливать. Вот тут-то я серьёзно задумался над тем, не является ли эта погоня чем-то более серьёзным, чем простая конкуренция между департаментами. И не может ли кто-либо из её участников быть опасным для меня.

Давайте рассмотрим варианты… Нет, ну разве так стреляют секретные агенты? Он уже третий раз промазал! Продолжаем. Кузены отпадают сразу. Они добросовестно пасли меня от самого Дома правительства и не совершали никаких враждебных поползновений против меня. Сосискообразный? Если бы захотел, убил бы сразу в тёмном переулке. И не мучился бы…

Странно. Зачем я ему? Если с подчинёнными Кира всё понятно, они выполняют приказ, ему-то я зачем сдался? Так, что ради меня он готов голову себе расшибить в этой дурацкой гонке.

С другой стороны, стали бы подчинённые Кира стрелять, зная, что я ценный кадр и других таких просто нет? Нет! А стал бы нормальный полицейский, увидев удостоверение сотрудника секретной службы, удирать от его обладателя. Нет! Я поставил закономерные вопросы и дал на них правильные ответы. Вот только ясности не прибавилось…

Что же делать? Сосискообразный выжимал из своего велосипеда всё, что мог, и, нужно признать, небезуспешно. Вследствие чего, сотрудники Кира, так и не попав ни в кого (Слава Богу!) угомонились и опять переключились на преследование. Я пошевелился и размял затёкшие пальцы.

Вам не приходит в голову, что их парализаторы не совсем эффективны? Или может быть у меня такое крепкое здоровье, что на меня ничего не действует? Я оглянулся через плечо. Мой похититель целеустремлённо смотрел вперёд. Мы почти оторвались от парней из разведки. Нужно… вытащив руку из-под ремня безопасности, я со всей силы саданул локтем ему по уху… что-то предпринять.

Мотоцикл завертело. Из уха сосискообразного потекла кровь. Он упал на руль. Теперь необходимо освободиться от ремней и перебраться вперёд так, чтобы не упасть. Как я собираюсь это сделать, не понятно. Я заёрзал и стал искать замок у ремня. Отстегнул. Сосискообразный соскользнул с сиденья. Я проводил его взглядом. Теперь на мне труп, ребята.

Я отстегнул ремень на груди. А-а-а-а-а! Хорошо, что у меня остались пристёгнуты ноги, меня стало кидать из стороны в сторону и бить головой по передней части мотоцикла. Есть ли смысл объяснять, что это больно? Я кое-как нащупал руль и с силой схватился за него.

Мотоцикл перестал вертеться, но продолжал падать. Вообразите картину – с огромной высоты вниз падает мотоцикл, на котором как на распятии лежит привязанный к заднему сидению человек, держится за руль и извивается как змея на сковородке. А за ним в машине следуют два спецагента, которые наблюдают всё это и на их лицах помимо испуга можно прочитать свербящее желание догнать настырного лже-полицейского, который в виде маленькой парашютной точки (забудьте про труп, ребята) движется далеко внизу прочь от справедливых рук правосудия. Картина живописная, сомнений нет. Но одному из её героев, хотелось бы найти желающих поменяться с ним местами.

К сожалению, спецагенты меняться не хотели. Они перебросились друг с другом парой фраз и приняли решение догонять ретивого полицейского. Их аэромобиль обдал меня горячей волной воздуха и исчез в дебрях городских кварталов Гунбурга. Я проводил его беспомощным взглядом.

Мотоцикл запиликал, сообщая водителю какую-то ценную информацию. В том положении, в котором я находился, читать было очень трудно, поэтому мне не оставалось ничего другого как заняться своим спасением. Не думаю, что принцесса была бы рада увидеть вместо меня то, что отскребут совковой лопатой коллеги Лиры, вернувшись за мной после триумфальной погони.

Поэтому я начал бешено дрыгать ногами, чтобы высвободить их из-под ремня. Когда это удалось сделать, я стал болтаться вверх-тормашками на ветру, не смея даже подумать об отсутствии страховки. Поскольку времени оставалось мало, я попробовал крутить ручки на руле, надеясь таким образом остановить машину. Это ни к чему не привело. Тогда я стал сдвигать руки к центру руля, в надежде отыскать там какие-нибудь кнопки. В этот момент я нечаянно крутанул одну из ручек и… драндулет резко остановился!

Я по инерции со всего размаху влепился в приборную доску. Чудом не отпустил руки! Иначе сразу же бы упал. Мои ноги перекинулись через руль, я сделал сальто и сильно ударившись промежностью о морду мотоцикла замер на ней.

В глазах темно, только радужные разводы плавают перед ними. Я вцепился в руль аэроцикла и приходил в себя. Через минуту понял, жив! Когда темнота рассосалась, и изображение действительности стало вновь видимым, я перелез на сидение и оседлал своего воздушного коня. Ещё метров десять и я бы стал похож на одну большую пиццу. Мимо проплывали машины. Удивлённые лица людей смотрели из них на меня. Прилетели кузены. Ну, всё, парни, вам конец!