Текст книги "Генри, ты - Охотник! (СИ)"

Автор книги: ла Пьетро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Пенелопа ловит тонкое детское запястье, когда ребёнок снова пихает её в бок, в этот раз, с ногами забравшись на сидение. Блэк наклоняется ближе к лицу девочки, смотрит чёрными без белков глазами, улыбается ей, а ребёнок, замерев, наблюдает за тем, как человеческая челюсть меняется на мощные крупные клыки. Рука Пенни тоже меняется, и в запястье впиваются острые длинные когти, вспарывая нежную кожу тонкими не большими ранками. Это длится какие-то несколько секунд, после чего всё, кроме ранок и страха, пропадает:

– Шевельнись ещё раз или издай хоть звук, и я съем тебя и твою маму, ясно?

Девочка кивает, и в огромных глазах собираются слёзы. Пенни не обращает больше на неё внимания, откидывается на своё сидение и дальнейшая дорога полностью устраивает её тишиной и покоем, она даже к концу дороги засыпает.

Автобус прибывает на место утром воскресенья. Пенни звонит в участок, где работает брат, разу же, как только сходит с автобуса. За её спиной, наконец-то, рыдает навзрыд девочка и пытается что-то рассказать матери. Пенелопа не обращает внимания, слушает только гудки в трубке и тихо ругается про себя: Ну конечно, откуда в воскресенье у кого-то желание говорить по телефону?

Пенелопа оглядывается по сторонам и ищет объявления отелей. Ей везёт случайно, она идёт к пятой по счёту гостинице, когда улавливает запах крови, свежего мяса и трав, которые не используют люди. Пенни сворачивает в арку, немного проходит и видит перед собой простую деревянную дверь, без опознавательных знаков. Она осторожно тянет её за ручку на себя и видит плохо освящённый холл, грязный темно-синий ковёр, несколько кадок с немного пожухлыми растениями и деревянные панели. В конце помещения стойка ресепшен, а за ней тощая вампирша, та не обращает на Пенни внимания, стоит, облокотившись на стойку и увлечённо занимается своим телефоном. Она отрывается от игры только когда Пенни доходит до неё. Оглядывает с ног до головы и, отложив в сторону телефон, разворачивает старую книгу регистрации к Пенелопе, подталкивает ручку, и пока Пенни вписывает свои данные – достаёт для неё ключ от номера.

Вампирша, с вышитым на жилетке именем Целестина, даже не пытается улыбаться или быть вежливой, смотрит с хмурым безразличием, разворачивает к себе журнал и просматривает запись:

– Количество дней точно не?

– Не знаю.

– Оплачивать сейчас или при выезде?

– Потом, – кивает Пенни и, забрав ключ, подхватывает свой рюкзак, дверь из холла тут только одна, к ней и идёт девушка.

Пенелопа проводит день, скитаясь по своему номеру и городу, пробует несколько раз позвонить в отделение брата, незадолго до обеда кто-то даже снимает трубку:

– Отдел Убийств, – звучит вялый и недовольный голос с того конца, Пенелопа на мгновение замирает, от неожиданности, после чего быстро начинает тараторить:

– Мне нужен Генри Блэк.

– Его сегодня нет, – звучит без заминки с другой стороны, на что Пенни фыркает:

– Ага, знаю, он на расследовании, – Трубка молчит какое-то время, собеседник пытается сообразить, что ответить. Пока Пенни продолжает, – Он просто нужен мне, отзовите его! – командным тоном произносит Пенелопа, вызывая у говорящего с ней офицера ступор и недоумение. Мужчина всё так же молчит, пока она говорит дальше, – Дело всё равно бесполезно.

– Дамочка, – отмирает её собеседник с искренним возмущением человека, который ценит свою работу, он хочет рассказать ей, что она не права, послать лесом и бросить трубку. Он хочет этого и ещё немного – прочитать нотацию, обругать и воззвать к совести. Он не делает ничего из этого, не успевает ничего сказать, потому что Пенелопа прерывает его:

– Вы же можете, да? Позовите своего капитана.

– Ничего подобного, мисс, у него выходной, позвоните завтра.

Из трубки звучат короткие гудки.

Придя утром к библиотеке, Реджина обнаружила на крыльце не Генри, как ожидала, а не известного молодого, как в начале показалось, юношу. Он стоял на крыльце и стучал каблуком ботинок на трёхсантиметровом каблуке по каменным перилам. Бирюзовый сюртук с белым кружевом – невозможно не заметить, даже если игнорировать весь мир, как делала Реджина. Его наличие удивило Смотрительницу, которая давно не видела в библиотеке новых людей. В общем-то, к ним и не приходили практически, никто – кроме студентов из Университета городского. А тут – стоит выглядящий юным вампир.

Он мило улыбнулся Смотрительнице:

– Извините, что так рано, не знал, когда вы открываетесь.

Реджина ничего не ответив просто развернувшись и ушла. Чарльз, а это был он, удивлённо моргнул глядя на закрывшуюся дверь и не уверенно потянул ручку на себя. Неуверенно заглянув в Библиотеку, он замер в дверях, раскрыв широко глаза и рот. Его взгляд медленно перебегал с множества полок сначала по сторонам, а потом выше. Сердце Марка забилось бы учащённо, если бы вообще могло биться, он однозначно был крайне взволнован. Настолько, что не заметил, как к нему подплыла девушка, принятая им сразу же за привидение. Бледная брюнетка с синими жутковатыми мешками под глазами и чёрными белками, облачённая в свободное белое платье не могла, по мнению Чарльза, быть никем кроме Призрака Библиотеки. В остальном она, впрочем, была очень обычной, средненькой девушкой, от чего Чарльз решил, что смерть определённо сделала её краше. Ну, или хотя бы интересней – поправил он свои мысли.

– Двери не держи распахнутыми – недовольно сказала Тереза. Чарльз перевёл на неё заворожённый взгляд. Встретившись с чёрными провалами он сглотнул и резко развернувшись дёрнулся к двери, вслед ему тут же прозвучало, – Только не хлопай.

Марк вначале резко потянувший дверь, мгновенно замедлился и прикрыл дверь так аккуратно и осторожно, что не произвёл ни единого звука, если не считать скрипа петель.

Когда он развернулся к Терезе, той уже не было рядом и это только убедило вампира, что девушка – призрак. От данного обстоятельства, от неприветливой Библиотекарши, что открывала дверь и от того, что полки уходили высотой в бесконечность – вампир пришёл в неописуемый восторг. Он на такой скорости добрался до стойки регистрации, что следом за ним поднялись облачка пыли со всех полок поблизости.

За это он получил недовольный взгляд из-под очков от Смотрительницы, но будучи увлечённым рассматриванием Терезы – ничего, не смог заметить. Помявшись, он с тихим восторгом опросил:

– Подскажите, милая леди, в каком направлении мне искать литературу, об артефактах и легенды о них же?

Тереза подняла глаза от бумаг, в которых делала пометки о состоянии пустующих комнатах библиотеки и удивлённо моргнула, давно никто не приходил в Библиотеку за книгами.

Штурм отдела убийств Пенелопа запланировала на раннее утро, завела будильник на половину седьмого утра, с вечера приготовила свою одежду, с трудом подобрав вещи которые её дорогой брат, искренне верующий Крестианин, счёл бы почти приличными. На самом деле, конечно, она заблуждалась, что светлые шорты, пусть и выше колена, и голубая блуза, с глубоким вырезом, будут, по мнению Генри приличными, но чего Пенелопа не знала – то не расстраивало её. Правда, если вдаваться в подробности то вид сестры куда больше расстроил бы Генри, чем Пенелопу огорчило бы несоответствие нормам приличия.

Будучи полностью готовой к штурму ранним утром Пенни в итоге появилась перед нужным зданием только около трёх часов пополудни. Когда будильник зазвенел первый раз, она перевела его на пятнадцать минут вперёд, и действие это повторилось ещё двадцать семь раз, после чего Пенни обнаружила, что часы показывают пятнадцать минут второго. Не поняв, как могло так получиться, она со скоростью метеора собралась, надев совершенно другие вещи.

Ещё по дороге к нужному месту Пенни задумалась:

 – Может быть, стоит просто отправиться в Суойя и приволочь от туда брата силой? Конечно, он не будет в восторге, но всё же.

Пенни пару раз запнулась, когда обдумывала этот вариант событий и в итоге всё же подошла к полицейскому участку. Дальше фойе её отказались пропускать и аргумент "тут работает мой брат" не работал. К сожалению, такое вообще срабатывает только в довольно глупых книгах и шаблонных фильмах и сериалах. И у Пенни не было с собой никого, кто мог бы ей помочь попасть внутрь, отвлекая внимание на себя. Хотя Пенелопа считала, что это могло бы сработать, в реальности это так же было слишком глупо. Поэтому она просто спорила с сидящим на страже мужчиной:

 – Пани, послушайте, сколько вам повторять!

 – Я просто хочу, чтобы моего брата сняли с расследования.

 – Пани, это его работа!

 – Но он так далеко!

 – Так бывает, Пани!

 – И кого вообще волнует какой-то мелкий городок!

 – Пани!

 – Отправили бы кого-то ещё!

Мужчина мученически вздохнул, разговаривая со странной девушкой уже по третьему кругу.

 – Просто пустите меня к главному в отделе убийств!

 – Пани, – осторожно начал мужчина и заткнулся, он, конечно, очень хотел её отправить, куда она просит. Но с другой стороны благодарны там ему не будут однозначно.

 – Никогда ещё ночные работница сами не приходили в отделение, – прозвучало едва слышно за спиной Пенни и она отвлеклась от задумавшегося толстяка перед ней.

 – Тише ты! – прозвучало в ответ, куда тише, и Пенни оглянулась на говоривших, чтобы увидеть её двух мужчин, только что вошедших, от одного из которых пахло собакой. Пенни подняла вверх брови и получила на это извиняющийся взгляд от массивного мужчины с запахом собаки. Оборотень. Пенни улыбнулась ему в ответ, после чего он и тот, с кем он разговаривал, подошли ближе. Оборотень из солидарности снисходительно спросил:

 – Что-то не так?

 – Мне нужно в отдел убийств.

 – Хотите написать заявление?

 – Типа того, я к капитану.

 – О чёрт, – протянул вдруг молчавший до этого его спутник – ты та ненормальная, что вчера осаждала телефон, да?

 – Сам дурак, – обиделась в ответ на оскорбительное суждение о ней Пенни и уже собиралась показать язык, когда от лестницы громко рявкнули, обращаясь к ней:

 – Блэк! – Пенни оглянулась, чтобы расплыться в радостной улыбке, по коридору, от лестницы, шла оборотница, слониха, с которой они были знакомы очень давно, – Генри на расследовании, его отправили в какой-то мелкий городок, он что, не сообщил тебе? Отстань от людей!

Пенелопа в ответ на просьбу только закатила недовольно глаза и фыркнула, со смыслом бросив взгляд в сторону пса, на что слониха только сердито промолчала, и Пенни всё же пришлось самой начать разговор, чтобы не затягивалась пауза. Присутствующие были бы благодарны, дай она паузе затянуться.

 – Генри в Суойя. Мне это не нравится.

 – Даже не слышал о таком городе, – жизнерадостно заметил мужчина, пришедший вместе с оборотнем, его напарник на это только грустно вздохнул, думая о том, что они всего неделю назад ездили туда из-за убийства, а теперь даже жена убитого не осаждала их тут. Пенелопа в ответ на его слова сердито фыркнула.

 – Блэк. Свали нафиг! – рявкнула слониха и, развернувшись быстро произнесла: – к шефу её не пускать!

Получив кивок, слониха повернулась к Пенни, покачала головой на её сердитое выражение лица и развернулась, чтобы уйти, не дожидаясь реакции.

Пенелопа сжала руки в кулаки и зашипела не хуже змеи ей вслед, сразу же задумавшись над тем, чтобы просто пойти следом. Если бы не полное не умение ориентироваться в городе, она бы давно была у нужного кабинета!

 – Слушай, догоню тебя, отнеси уже ребятам кофе, – попросил оборотень напарника, а сам взял Пенни под локоть и потянул за собой к выходу.

Пенни закатила глаза, но дала себя утянуть и когда они вышли пёс заговорил:

 – Ты сестра одного из тех двоих, что остались в Суойя?

 – Генри. Генри Блэка, – кивнула в ответ Пенни, с неудовольствием рассматривая оборотня:

 – Ага, – кивнул тот, – я так и понял, правда он вроде пахнет как человек, а не барсук.

 – Он и есть человек. Оборотень только я из нас.

 – О... – с некоторой долей ужаса протянул пёс и вздохнул грустно, – Они не вернулись пока и, похоже, все уже забыли про них, правда, возможно, один из них, уже погиб.

 – Лука – крикнули от входа в участок, и пёс дёрнулся, не оборачиваясь.

 – Что?

 – Лука!

 – Я не уверен, о них же никто не помнит толком! Просто приходили документы, извещение, – бросил оборотень и оглянулся на стоящего, на лестнице напарника, покосился на Пенелопу, добавил, отступая от неё, – Если твой брат человек, то лучше не трать время зря.

Оборотень, Лука, развернулся и почти бегом направился к своему напарнику. Пенелопа смотрела ему вслед, обдумывая его слова и, когда до неё доходит, что кто-то из двоих полицейских, то есть может быть и её брат, мёртв. Пенелопа с силой ударила по стене, не обращая внимания на собственное состояние. Она ушла от эмоций вполуоборот и на старой плохо оштукатуренной стене образовалась вмятина, от её когтистой руки. Когда Пенни, тяжело дыша, взяла себя частично в руки, стоило ей отойти, кусок штукатурки отпал. Пенни тяжело вздохнула и подняла голову с чёрными глазами, чтобы встретиться взглядом с каким-то тонкокостным пареньком со странным взглядом. Он смотрел на неё, разинув рот и выпучив глаза. Пенни постаралась собрать лицо в мягкую улыбку, но мешали мощные клыки во рту. Паренёк икнул от ужаса и, развернувшись, куда-то побежал, сверкая пятками.

Пенни спрятала лицо в ладонях, глубоко и размеренно дыша. Немного успокоившись, и прекратив перетекать в барсука, она ещё раз глубоко вздохнула и поспешила скрыться. Пока убежавший пацан никого к ней не притащил, этого ещё не хватало.

Пенелопа бродила по Щецину, пытаясь найти хоть одно кафе, сочетающее в себе наличие: свободных мест, нормального меню и вай-фая. Последнее было особенно критично, ведь ей было нужно найти расписание автобусов до Суойя. Или телефон автовокзала, чтобы позвонить и спросить у них всё. Или адрес автовокзала. Девушка боролась с искушением поймать любого проходящего мимо оборотня, других нелюдей, ну, кроме ещё вампиров, она по запаху отличать не умела, чтобы выяснить, где находится вокзал.

Утро следующего дня Генри не встретил. Поэтому на крыльце библиотеки Реджина нашла Чарльза, а не своего подопечного нового. Генри не вышел на утреннюю пробежку и не появился на завтраке. Его не было и на обеде. А-Соль испытывая некоторое смутное беспокойство, иногда задумчиво поднимала голову, глядя на лестницу, но так и не пошла, проверять состояние своего постояльца.

Блэк проснулся только после обеда, когда лежащие на тумбочке часы показывали четыре тридцать одну. Он долго лежал, не открывая глаз, надеясь, что Суойя ему приснилась. Через какое-то время, смирившись с тем, что этой надежде не суждено сбыться, – он заставил себя подняться.

Генри собирался медленно, оттягивая время своего выхода. Он осторожно разглаживал складки на лососёвого цвета рубашке и не торопясь застёгивал пуговицы. Несмотря на не желание куда-то идти он всё же собрался и спустился в холл. Там вяло кивнул А-Соль и, не дожидаясь, когда девушка спросит что-нибудь – вышел. На самом деле эльфийка не стала бы его ни о чём спрашивать, у неё не было привычки лезть не в своё дело, но Генри всегда был склонен судить людей по себе. А вопросы он мог людям задавать любые.

Блэк отправляется изучать город. Для себя. И чтобы, возможно, наконец-то понять, что он не в привычной ему реальности. Генри не мог осознать, что мир не менялся, изменилась только информация, которую он знал.

Он бродил по улицам, слушая обрывки разговоров горожан. – В том новом баре сегодня скидки, до сорока процентов!

 – В этом месяце что-то невероятно жарко, просто ужас.

 – Я думаю, что тогда надо сходить выпить, а?

 – Цены на капусту опять поднялись

Они совершенно обычные – люди обсуждают покупки и отдых, своих соседей и погоду.

 – Я слышал, что двадцать лет назад кто-то исхитрился украсть у охотников ребёнка!

 – Уверен, это отличная идея, мне нравится она.

 – Да на всё поднялись, на яблоки и морковь тоже!

 – Я думаю всему виной люди с их выхлопными газами и прочим.

 – Ну не знаю, я как-то привык ходить к Дяде Стёпе.

 – С чего ты это взяла?

Генри замер на оживлённой улице, впервые видя в городе какое-то скопление народу.

 – Да ну, бред, этой байке сто лет в обед!

 – Ну, как же, они сами про глобальное потепление говорят всё время.

 – Не правда, сто лет назад такого не было!

 – Хорошо быть хищником – сходил на охоту и сыт, а нам как?

Генри слышит самые обычные разговоры, такие же, как в других городах. И видит тех, кого никогда, скорее всего не увидел бы в живую где-то ещё.

Жителям города сообщили, что в городе больше не действует маскарад и можно спокойно выходить на улицы без опасения нарушить Закон Тайной Игры. Блэк видит скульптуру в центре тротуара: огромное похожее на йети существо, замершее так, словно это был некто живой и спешащий по своим делам и вдруг окаменел, не успев спрятаться. Мимо Генри проходит стайка девушек в лёгких воздушных одеждах с плащами, только когда они далеко отходят от него – он, обернувшись, понимает, что это не плащи, а крылья. Замерев посреди улицы, оглядываясь по сторонам Блэк видит вокруг себя Нелюдей. Видит острые длинные уши, не обычную одежду, странной формы глаза, разноцветные волосы и кожу жителей. По дороге мимо него проходит единорог, на спине которого сидит по пояс голая женщина. Именно её человеческий и обычный и не привычный вид окончательно добивает Генри.

Он стоит, зажмурившись, ему тяжело дышать и он старается концентрироваться только на этом, а не на шоке от увиденного. В растерянности он не может понять, как вышло, что только теперь он смог заметить, что по улице ходят, например, глыбы камня. Он мысленно спрашивает себя – как вообще можно не заметить двигающийся поросший мхом булыжник с глазами и ртом?

Раскрыв глаза, Блэк спешит изо всех сил уйти с улицы, он видит рядом поворот на менее оживлённую улицу и хочет там скрыться. Генри налетает на толстую женщину с огромной грудью, врезается в неё и в растерянности распахивает глаза, кусает губы. Она была почти такой же огромной, как Капитан Бэр, но куда симпатичней, с тонкими чертами лица и просматривающейся талией. Генри вяло пытается улыбнуться. Он напоминает жалобного щеночка с огромными зелёными глазами, шатенка изумлённо поднимает брови и Блэк выдаёт несчастное:

 – Простите, прошу, извините, – он отступает от неё в растерянности, его взгляд падает на пакетик сока в её руках и его глаза поражённо расширяются.

На красном пакетике пастеризованного сока было написано каллиграфическим подчерком с завитушками: "кровь 4 группы, отрицательная, не разбавленная, без..."

Без чего была кровь – Генри прочитать не смог, закрывали пальцы женщины. Широко распахнув глаза он шарахнулся назад, налетел спиной на каменное изваяние, которое тут же покачнулось, но не упало. Шедшее мимо каменное существо возмущено на него зыркнуло. А вот тонкая девушка с берёзовой корой вместо кожи остановилась, чтобы отчитать:

 – Ну, осторожней же! Тролля же и разбить мог!

Женщина-вампир, на которую налетел Генри с любопытством наблюдала за тем, как Блэк снова шарахнулся в сторону, налетел на альву и, развернувшись просто побежал назад в отель.

Шарлотта пожимает плечами и отправляется дальше по своим делам.

Генри прекращает бежать, только влетев в парк, там он запинается, едва не налетев на маленькую кудрявую чёрную собаку. Приземлившись на землю рядом со зверем, он, тут же, оказывается, весь обнюхан и оценён положительно. Пёс радостно взбирается на него, тычется носов в руку, в живот и в плечо и Генри чувствует облегчение, столкнувшись с чем-то приятным, чешет и гладит собаку. Нащупав на её шее ошейник, читает кличку – Асмодея, а на обратной стороне – сильные царапины, так, что невозможно разобрать адреса.

Асмодея радостно гафкает, и вылизывает подставленное лицо Блэка. С сомнением Генри определяет собаку как похожую на шнауцера, который у него был в детстве. Только маленькую, или щенка. Он поднимается на ноги, полностью успокоившись от близости собаки. Асмодея идёт следом за ним по парку, увязавшись следом. Генри думает, что раз адреса всё равно нельзя разобрать, то он может на какое-то время приютить её, если А-Соль разрешит ему оставить девочку, всё же у него не своё и даже не съёмное жильё.

Он доходит до гостиницы перед самым ужином и видит, что А-Соль всё так же читает какой-то роман, сидя за стойкой. Вообще-то обычно никто не обращает внимания, что эльфийка смотрит не на журнал регистрации, а нижу, под стол, на лежащую на коленях книгу. Почему никого не интересует вопрос того, что такое можно всё время читать в журнале полном всего лишь имён постояльцев – отдельный вопрос. А-Соль внимание Генри было приятным, она благосклонно с ним общалась и улыбалась на его неловкие комплименты.

 – А-Соль, – Блэк выдал самую лучшую улыбку на которую был способен, подходя к девушке. На его руках копошила лапами Асмодея. Она умным взглядом оглядывала помещение, то и дело то пытаясь вывернуться с рук Генри, то замирая, словно была не живой собакой, а плюшевой игрушкой. Эльфийка с интересом подняла голову и улыбнулась, увидев собаку, – Эм, А-Соль, это, конечно, наверное, неожиданно, – Генри постарался продолжить улыбаться, – Но я хотел бы узнать, можно ли тут держать животных.

А-Соль несколько удивлённо моргнула, нахмурила брови, но встретившись взглядом с тёмными умными глазами цверга снова улыбнулась и вздохнула:

 – Если она будет ходить в туалет не в номере.

 – Конечно! – От возможной перспективы не воспитанности пса Генри мысленно передёрнулся и сморщился, не сдержав эмоции.

Увидев выражение его лица А-Соль заливисто рассмеялась и махнула рукой, после чего Генри улыбнувшись уже с благодарностью прижал Асмодею к груди, та возмущено заворчала и закопошила лапами показывая не довольство.

Стоящий на краю острова маяк не менялся, в отличие от того, как выглядела дорога, которая к нему вела. Сегодняшним утром это была самая обычная просёлочная дорога с глубокими ямами полными воды, утром был сильный дождь. Немо стояла на крыльце маяка и смотрела на лагуну, голубая прозрачная вода искрилась под прямыми лучами, вышедшего из-за туч Солнца. Немо замерла в восхищении: над волнами летали чайки, вода блестела золотом, где-то вдали стояли столпы света, там, в грозу, умер кто-то значимый для мира, и теперь его душа возносилась в свет. Немо любила эти моменты, любила наблюдать за тем, как медленно этот свет начинает таять, снизу, когда душа достигает какой-то отметины на пути.

Рядом, на поребрик, идущий вокруг клумбы перед маяком, приземлилась серебристая чайка. Немо не обратила на него внимания, она продолжала смотреть за границу лагуны, вдаль, пока последний столп света не растаял, после этого она вздохнула и перевела растерянный взгляд на чайку:

 – Джонатан. Давно тебя не было.

 – Решил взять не большой перерыв в обучении других полёту.

Немо кивнула и вежливо добавила:

 – У тебя всё ещё есть те, кого нужно учить?

 – Всегда.

 – Приятно слышать, – снова кивнула Немо, прикрывая на мгновение глаза.

Она мягко вздохнула и прикрыла дверь маяка. Чайка наклонила голову. Если бы у него было лицо способное выражать эмоции, то сейчас оно отражало бы его удивление. Но чайки не имеют мимики, поэтому он только наклоняет голову:

 – Ты куда-то уходишь?

Немо растерянно кивнула, наконец, обратив внимание и на дорогу от маяка. Для всех других это конечно была Дорога К Маяку, но не для Немо, она ведь жила на маяке и соответственно собиралась идти по дороге От Маяка. Размытая дорога, даже не дорога, а две колеи. Немо бы сказала – от часто проезжающих колесниц, с широкими странными колёсами, существа более современные назвали бы их автомобилями. Немо не была современной, она вообще не помнила что такое время.

Она повернулась к Джонатану и ответила на его вопрос, словно не было продолжительного молчания, и тот прозвучал только сейчас. Чайка, впрочем, не торопился и терпеливо ждал ответ:

 – В Библиотеку.

 – Осталось ещё что-то тобой не прочитанное в какой-то из библиотек?

 – Нет, я говорю о Библиотеке.

 – А, – понятливо произнёс чайка, он мог бы кивнуть, если бы был не чайкой, но он ею был и кивать не умел. Поэтому приходилось издавать разные звуки, – Ты говоришь о Библиотеке.

 – Да, о ней.

 – И зачем же тебе туда?

 – Смотрительница.

Чайка сделал вид что понял – не стал ничего спрашивать. К его счастью Немо продолжила:

 – У неё есть мои тайны.

 – Будь осторожней, – напутствовал её чайка, когда Немо пошла вперёд по дороге от маяка к городу под ним. Не оборачиваясь, она ответила:

 – Обязательно, Джонатан.

Пенелопа лежит и смотрит в потолок, рассматривает переливы дерева и естественные узоры. Она всё же нашла вай-фай и смогла выяснить, что автобусы до Суойя ходят сугубо по выходным и по праздникам. До субботы ещё больше половины недели и Пенни с ужасом думала о том, что её дорогой брат, который даже не знает о существовании Тайной Игры, находится в городе, где на сотню хорошо, если есть хотя бы один человек. И он совершенно не знает Законов и Правил.

Пенелопа плюёт на вещи и на автобус и перебирает рюкзак, она планирует с утра выйти на трассу и добираться до Суойя автостопом и пешком. Так она останется без вещей, на барсука, каким бы большим и умным он ни был – так просто рюкзак не наденешь. Пенни перебирает свои вещи, перекладывает их и в сторону убирает то, что не так уж и ценно. Если не повезёт – она оставит их прямо где-нибудь на трассе.

Пенелопа не ожидает, что снова столкнётся с парнем, которого напугала полуоборотом вчера, она и не вспоминает о нём, до того момента, как видит во второй раз. Они сталкиваются просто на улице, налетают друг на друга, Пенелопа вообще-то спешит, хочет скорее добраться до трассы, у неё брат в опасности. Она задевает парня плечом, и не обратила бы на это никакого внимания, если бы вслед её не прозвучало:

 – Это она! Наставник! Наставник, это демоница!

Пенни дёрнулась в сторону, когда её ухватили за локоть, она отшатнулась, вырывая рукав джинсовки разворачиваясь. Тот самый ранее напуганный парень стоял перед ней, а рядом с ним был высокий мужчина, с аккуратной козлиной бородкой и тонкими усами, он выглядел так, словно был французским кардиналом времён Людовика тринадцатого. На нём даже ряса была – красная, шапочки только не хватало. Пенелопа одарила их улыбкой пойманного в западню сумасшедшего, чего парень испугался сильней, чем её вчерашнего полуоборота. Пенни оскалилась больше и, развернувшись, побежала вперёд. Что она помнила с детства, так это то, что Инквизиторы никогда не ходят только лишь по двое, тем более, с учениками. Пенни бежала вперёд, не глядя по сторонам и не разбирая дороги, почти паря над землёй. Она огибала идущих по своим делам людей, некоторые обращали на неё внимание и смотрели вслед, но быстро переключались на собственные дела и шли дальше.

Пенелопа затормозила на очередном повороте, по инерции едва не улетев на проезжую часть, её спас дорожный знак, за который она ухватилась. Тонкий металл прогнулся под её прикосновением, но выдержал, какой-то проходящий мимо мужчина в синей парке, замер, широко распахнув глаза. Он стоял глядя вслед Пенни некоторое время, хмурясь, пока бежавшие следом за ней Инквизиторы, в числе семи человек, не проскочили следом. Мужчина шагнул в сторону, словно случайно сталкиваясь с одним из них, с женщиной средних лет, с морщинами на лице и серым взглядом. Он поймал её, не давая улететь на проезжую часть, и слабо улыбнулся ободряюще. Инквизиторша нахмурившись кивнула, в знак благодарности, и поспешила следом за своими коллегами.

Мужчина остался стоять на перекрёстке. Какое-то время он просто смотрел вслед бегущим, а потом опустил взгляд на стянутый у женщины кошелёк. Хмыкнув? он раскрыл его и просмотрел содержимое. Вместо снимка семьи или любимого кота – чёрный герб Великой Инквизиции.

Бег по городу окончился для Пенни в тупике, она влетела в узкий проход, свернула за угол и врезалась в железную сетку перегораживающую проход. Пенни подёргала её, оглядываясь и, вздохнув, повернулась к вбегающим в закоулок Инквизиторам. Те остановились в нескольких метрах от неё, смотрели настороженно. Пенни лихо улыбнулась им и сбросила с плеч рюкзак, наконец-то про него вспомнив. Инквизиторы расползлись на всю ширину прохода, не отрывая от Пенни настороженных взглядов.

Когда кто-то из инквизиторов первый вынул оружие, длинный клинок, до этого скрытый под рясой, Пенни, оскалившись, сделала шаг назад. Клыки и когти были встречены суровыми серьёзными лицами и отсутствием другой реакции, кроме выхваченного оружия. Первым в её сторону ринулся всё тот же мальчишка-ученик. Пенелопа отступила в сторону, уклоняясь от тонкого лезвия клинка инквизиторского и нанося удар в грудную клетку. Толстые крепкие когти вспороли с лёгкостью кожу, проходя дальше, ломая рёбра. Пенелопа оскалилась шире, отскакивая сразу в сторону и давая парню упасть. Человек никогда не сравнится по скорости с хищным зверем. Пенни крутнулась на месте, прыгая в сторону, мужчина, до этого названный парнем наставником, бросился к нему, пока остальные пятеро инквизиторов строем сужали кольцо вокруг Пенелопы. Оборотница готовилась дорого продать свою жизнь, прихватив нескольких Инквизиторов с собой, или хотя бы покалечив их.

Единственная, среди Инквизиторов, женщина держалась немного дальше, в её руках был складной арбалет, чьё наличие портило шансы Пенелопы и потому не приносило ей радости. Пенни скалилась в полуобороте, издавая рычащие звуки. Когда в неё полетела первая стрела – полностью обратилась в мощного крупного барсука. Кто-то из Инквизиторов от неожиданности шарахнулся в сторону, давая Пенни возможность проскочить между ними. Инквизиторша попыталась перегородить ей путь. Пенелопа, оттолкнувшись от земли, прыгнула на неё, четырьмя когтистыми лапами впиваясь в тело женщины и полосуя кожу и одежду, ломая грудную клетку и роняя Инквизиторшу на землю. И всё же, какой бы сильной Пенелопа не была в зверином облике – она одна, а Инквизиторов – два труп и пятеро взрослых и злых тренированных гончих. Пенни думает, что можно попробовать сбежать, но её личность всё равно раскрыта, в рюкзаке человеческие документы и вещи.

Пенелопа разворачивается клыкастой мордой к Инквизиторам, медленно пятится, попой упирается в собственный рюкзак, пытается отопнуть его лапой. Она бы совершила прыжок на следующего Инквизитора. И может быть, он бы успел выставить перед собой клинок, или её бы пристрелили в полёте, или, возможно, что Пенни разодрала бы когтями и его грудную клетку тоже.

Земля под лапами Пенни покрылась льдом, который мощным толстым потоком вырос между Пенелопой и Инквизиторами: