Текст книги "Генри, ты - Охотник! (СИ)"

Автор книги: ла Пьетро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Улица ожила, в здание быстрым шагом входили нелюди. Генри с трудом объяснил – где находится тело, хотя Лилит тихо бурчала, что тут два проводника душ и сам свидетель убийства – могли бы их спрашивать. Её мальчик – просто нашёл тело. Анубис закатывал на неё глаза, тихо хмыкал, но ничего не говорил и всё происходило так быстро, что каждый из присутствующих не успевал что-нибудь понять и заметить.

Сландермен, соткавшись из сгустившегося тёмного воздуха, оглядевшись, возвышаясь на метр над каждым, растаял снова, даже не пытаясь предъявить счёт. Эльза была сильно не в духе, взрыкивала на любое лишнее движение и, единственная, замечала вообще всё. Поймавший её не довольный взгляд Лен – расплылся в улыбке, подхватил Пенелопу под локоток и оттянул в сторону вышедшего, почему-то без Лилит, из дома Генри. Пенни заняла почётное место няньки при брате и Лен, вздохнув, кивнул А-Соли и покинул присутствующих. Какая-то пара жирафов достала где-то оградительную ленту и теперь развлекалась, натягивая её и перегораживая улицу для прохожих. Как будто кого-то волнует, что тут место преступления.

Всё быстро и не согласовано, это раздражает Эльзу, которой приходится тратить время на то, чтобы отлавливать окружающих и опрашивать – что они усели найти. Ответ, впрочем, у всех один. Пусто.

Анубис и Легба оба одинаково сердиты. Убийцы отправили душу несчастного нелюдя в крестианскую преисподнюю и теперь, кому-то придётся за ней идти. Оба думают – что это не их дело, говорят мысленно это себе с того момента, как поняли, что ни один не может вызвать душу. Каждый понимает – самообман. Покрутившись на месте убийства ещё немного – Легба вежливо качнул головой, на прощание, Эльзе и, распахнув, приставленную к стене дверь, ушёл. Ворон, никогда не видевший его фокусов, изумлённо моргнул, подошёл за хлопнувшейся за богом дверью и открыл её, посмотрел на стену и пыль, осторожно прикрыл дверь назад, отошёл в сторону.

Заметившая его действия Лилит – коротко засмеялась, прикрыв рот ладонью и отвернулась. Ворон медленно обошёл тело, присел рядом и принялся проверять карманы погибшей. К нему присоединилась Эльза. Лилит качнув головой вышла, чтобы не наблюдать. На её лице застыла скорбная хмурая маска, пока она спускалась по лестнице вниз, чтобы снова выйти на улицу – Лилит пыталась справиться с эмоциями, которых было слишком много. У погибшей где-то, наверняка, была мать, думала женщина, спускаясь по лестнице. Она крепко хваталась за перила, высокие каблуки глухо опускались в пыль, почти беззвучно, едва слышно. А Лилит думала о бедной матери, что потеряла своего ребёнка. Если бы она могла – она навсегда убрала бы смерть, чтобы матери не теряли детей.

Лилит вышла на улицу, глубоко вздохнула ночной воздух, полный запаха масла, горящего в фонарях, морской соли и мягких цветочных нот. Пенелопа сидела на бардюре и смотрела на уже пришедшего в себя брата. Генри наматывал круги, ходил взад-вперёд перед сестрой, глубоко погружённый в свои думы.

Он хмурил свой лоб, тонкие брови сводил к переносице и лихорадочно блестел глазами. Лилит поймала его за плечи, заставила поднять на себя глаза, и хмуро, чуть слышно и сипло сказала:

– Давай же!

Генри растерянно замер, моргнул, прекращая хмуриться, приоткрыл рот, но не нашёл что ответить – кивнул. Пенелопа поджала губы, увидев Лилит, зажмурилась, рассчитывая, что та исчезнет, а открыв глаза – разочарованно выдохнула. Желание не сбылось.

Лилит всё ещё улыбалась, немного натянуто и откровенно устало. Оба Блэка видели её такой впервые, а Пенни могла похвастаться регулярным общением – дед снова и снова из кожи вон лез ради того, чтобы Пенни не отталкивала её.

Генри же снова закружил вокруг, перебирая собственные мысли и воспоминания, ища в них подсказку. Комната в его памяти была вся целиком, с ещё не потоптанными уликами. Даже погружённый в пучины собственного разума, оглушённый и шокированный – он запомнил и заметил всё. Лилит с сомнением рассматривала его, ища причины того, почему найденное тело девушки привело Генри в такой ступор. Если до неё когда-то дойдёт причины – то возможно у одноглазого извращенца который и так сильно ей не нравился – станет уже ноль глаз. Лилит осторожно присела на поребрик рядом с Пенелопой. Та, поджимая губы, опять, покосилась на неё, но промолчала.

Генри замер посреди шага, запнулся, широко распахнул глаза и побежал назад к зданию, искать Эльзу. Лилит тихо фыркнула ему вслед, внутренне изо всех сил гордясь.

– Он такая душка.

Пенни не удержалась от фырканья и нежной улыбки, вслед брату, но воздержалась от того, чтобы что-то ответить.

– Он был так сильно задеть этой смертью...

Пенелопа нахмурилась, перевела взгляд на Лилит и сердито буркнула:

– Его задевают все смерти! Не только тех, у кого есть живая матушка!

– Снова бросаешься камнями, – прозвучал укоряющий ответ.

Пенелопа ещё больше рассердилась:

– Ты ужасна!

– Что с ним было? – прямо спросила Лилит, ловя взгляд Пенелопы, та прекратила хмуриться, насупилась и опустила глаза в асфальт.

– Я не знаю, меня нашли, чтобы привести к нему. Но Лен ничего не сказал.

– Лен? Роджерс? – получив кивок Лилит вздохнула, решительно, – Сама у него выясню.

Пенелопа с надеждой покосилась на Лилит и та, заметив этот взгляд, вздохнула и дёрнула со всей силой ей к себе за плечи, прижала к груди и мягко погладила по кудряшкам:

– Ну, хватит, Недоразумение, не куксись так, морщинки будут!

– Да ну, тебя! – тихо фыркнула Пенелопа, её недовольный голос звучал под рёбрами Лилит, и та просто гладила жёлтые с чёрными полосками кудри.

Ворон сталкивается с Генри в дверях, когда собирается уходить, бросает на него не читаемый взгляд карих глаз, тихо расходится с ним в коридоре. Блэк не обращает на него сильно внимания, влетает в комнату широкораспахнутыми глазами ищет Эльзу и цепляется в её локоть, тянет к себе, заставляет развернуться. Он лихорадочно блестит глазами и Бэр, глядя на него, ощущает огромное внутреннее понимание, заранее догадывается – Блэк что-то нашёл, выяснил, что-то заметил.

– С какими камнями вообще могут говорить гномы?

Бэр замирает.

Смотрит с не пониманием.

В её голове хоровод пустых мыслей.

В глазах – только недоумение и вопросы.

Блэк замирает с ней, ожидание и восторг сменяются тишиной.

Он сводит брови, облизывает губы и разворачивает свои мысли:

– Я видел, гном в вашем доме – он говорил с камнями в люстре и те позвякивали в ответ.

Эльза смотрит на него пару минут, не говорит ничего, и мысли в её голове медленно набирают скорость. Подобно локомотиву – ещё немного и их никто не остановит.

Анубис выбрал момент до – чтобы уйти. Ворон вышел из комнаты и Бог остался один с Эльзой. Его восприятие времени – снова скользнула с общепринятого в божественный и он растворился во времени, всё так же продолжая разговаривать с капитаном.

Вернее вести монолог:

– Ни имени, ни что-то ещё сказать мне не дано, душа её ушла туда, куда нельзя мне, Лилит одна могла бы пройти по тонкой грани, а мне придётся пробиваться с боем, чтобы забрать несчастную из пламенной геенны.

Эльза в ответ – подняла голову от тела эльфийки и замерла. Анубис, не слишком обращая внимание на ту, которой говорил – замолк, без уточнения деталей.

Эльза уже намеревалась спросить его, о чём он ей только что ведал, но в этот момент как раз в комнату и влетел Генри, чтобы вцепиться в неё со своей новой идеей.

Эльза зависла, капитально провалилась в вопрос, качнула головой и попробовала воспринять информацию. Анубис уловил произошедшее раньше неё, хотя и быть одновременно и здесь и где-то на востоке Норвегии, забирал душу павшего.

– НАКОНЕЦ ЭТО СТАНЕТ ДОСТОЯНИЕМ МАСС.

Эльза перевела взгляд с озадаченного Генри на Анубиса. Она не сразу смогла осознать что означают слова бога, а после – ощутила восторг возможного. Она схватила Генри за плечи, сжала, сумасшедше широко улыбнувшись, сверкая глазами.

– Нам немедленно нужен гном!

Эльза выскочила за дверь, Генри растерянно моргнул глядя ей в след, посмотрел на Анубиса, тот повёл плечами и рассыпался прахом, как в глупом американском боевике про магию и демонов. Генри фыркнул, закатывая глаза, и побежал за Эльзой. Та на улице что-то втолковывала его сестре и Лилит. Те вместе одинаково складывали на груди руки, качали головами и смотрели одинаковым взглядом. Мозг Генри отрешённо отметил это и перенёс информацию в долгий ящик, на – подумать, когда будет возможность. Рядом с ними безразлично присутствовала не понятно что забывшая здесь Реджина. Её наличие было куда более важным.

Пока Эльза говорила – Смотрительница увидела Генри и направилась к нему. Лилит и Пенни, занятые Эльзой – не заметили его появления.

– Я отвела Кларента назад в конюшни. Ты безответственен.

– А он зануда.

– Он конь.

Генри открыл рот, чтобы что-нибудь ответить и закрыл, признавая, что не прав. Реджина довольно кивнула, видя покладистость временного подопечного и вздохнула:

– Во что ты успел ввязаться?

– Я полицейский.

– У людей. Тут как ты мог заметить – не люди.

– Но убийства-то те же самые!

– Может и так, но что хорошего в том, что ты в это влез?

– Без меня ничего бы не нашли!

– Именно. Нет тела – и никому нет дела.

– Но оно бы было!

– Нет. Существует то, о чём известно. О чём не знают – того не существует.

– О нём знали! Ворон увидел это убийство!

– И всё же – если бы не твоё появление... было бы спокойней.

Реджина понятия не имела, насколько права.

Эльза припирает к стенке единственных доступных без каких-то проблем гномов – строителей. Они приходят утром, некоторые с опозданием. Крутятся по долгу, тихо переговариваются и Эльза выжидает. Она не заметно наблюдает за ними. Проходит по коридору со стопкой вещей для стирки. Спускается на кухню ресторана, чтобы что-нибудь принести на кухню. Заходит в спальню, чтобы переодеться дважды, в домашнее, а потом в рабочее. Эльза ни как не выдаёт своё любопытство, но она проходит мимо гномов порядка пяти раз в час точно. И было бы странно, не начни они на неё коситься. Слишком часто, пусть даже и каждый раз – строго по делу. И ни разу она не подходит к ним и не замедляется. Бэр изначально двигается не торопясь. То, что это не свойственно и не привычно ей – откуда об этом знать гномам.

Эльза не узнаёт ничего, потому что гномы куда умней, хотя и состоят из камня. Бэр приходится припереть к стенку прораба, нависнуть над ним, обнажая мощные клыки и звериный взгляд. На него это не производит впечатления:

– Я не понимаю, о чём вы толкуете, панна.

Эльза замерла не на долго, нахмурилась, от чего её лицо, в полуобороте, стало ещё более жутким. Изломанные искажённые черты, словно рисовавший это художник – страдал от расстройства психики, зрения и был сильно пьян. Эльза прекрасно знает – какое впечатление у всех от этого облика, на гнома это не производит ни какого эффекта вообще. Он смотрит на неё своими странными застывшими глазами и Эльза думает – как часто гномы смотрят кому-то в глаза? В памяти рождается знание – на самом деле – почти никогда. Мало кто может сказать, какие у гномов обычно глаза. Бэр вот видит, перед собой, ей кажется, словно это пара камней, но такого быть не может, даже если гномы в принципе похожи на каменные валуны. Тролли тоже похожи, а иногда и превращаются в них.

Эльза сдаёт назад, не из вежливости, просто меняет тактику:

– У меня есть свидетель.

– Это не важно.

– И я доверяю ему.

– Ничего страшного.

– Нам нужна помощь и ответы!

– Ищите другие.

– Мой нелюдь слышал, как один из гномов разговаривал с камнями!

Эльза произносит фразу целиком и гном заметно дёргается. И всё равно, упорно настаивает:

– У каждого свои недостатки.

Эльза щурится, тяжело вздыхает и может быть – это ни чем бы ни закончилось. Но их разговор слышит Шарлотта:

– Гномы.... Могут говорить с камнями?

Эльза и прораб отвечают одновременно:

– Да.

– Чушь.

Эльза косится на гнома, Шарлотта смотрит на него задумчиво и безмятежно улыбается:

– Не важно.

Бэр знает этот её взгляд, возвышенно-нежный, как у ласковой лани или прекрасной воздушной феи. Шарлотта – вампир и ей немного за сотню. Гном не чувствует подвоха, он словно успокаивается и следующие слова нежной лани перед ним – бьют его точно по темечку:

– Договориться о не распространении слухов это не мешает.

Она улыбается так ласково и широко, что Эльза отступает от гнома в сторону, освобождает дорогу и смотрит... с восхищением, которое Шарлотта так же замечает. Поравнявшись – она ласково берётся за руку Эльзы, сжимает её пальцы в своих, смотрит с любовью и, развернувшись к гному, развивает свою мысль:

– У нас с братом есть план, концепт, если хотите. И вы будете, – Марк давит последним словом так, что гном чувствует желание сжаться, – Его придерживаться.

Получив судорожный кивок она увлекает Эльзу за собой. Тянет к спальне, запирается в ней – и обнимает за шею, прижимается всем телом, ласково шепчет:

– Не с прорабом тебе нужно вести дела, дорогая, если это тайна народа.

Эльза обдумывает услышанное, повинно кивает и, вздохнув, – улыбается Шарлотте, обнимает крепче, кладёт голову к ней на плечо и улыбается тому, что у неё есть, кому раздавать советы. Если бы не Марк – она бы продолжила прессовать этого гнома, а стоило – обращаться к кому-то из их старейшин в общине. У гномов вообще-то были старейшины?

В Суойя нельзя предсказать, сколько будет людей на улицах. Генри выходит утром на пробежку и улицы переполнены горожанами, как будто внезапно все жители ближайших домов вместе куда-то ходили и теперь возвращались. Блэк всю пробежку думал – насколько это нормально? Стоит ли ему беспокоиться за странное поведение тех, кто живёт в округе?

Он не пришёл ни к одному ответу.

И более позднее утро встретил с теми же мыслями в голове. После вчерашнего Смотрительница решила учить его хоть чему-нибудь о их обществе сама. Откуда женщина узнала, что на Генри напали – ему самому было неведомо. И всё же Реджина решительно потребовала с утра появиться к открытию Библиотеки. И Генри стоял на крыльце и смотрел на яркое голубое небо и старался не морщиться от солнечного света.

Очень хотелось спать.

Анубиса не было видно. Минотавр дверей пока не открыл.

Реджина пришла ровно за 5 минут до открытия. В то же время раздались щелчки и стук задвижек. Тесей открывал двери.

Реджина с сомнением осмотрела Генри и мягко улыбнулась ему. За стёклами её очков, где-то в глубине бесцветно-серых глаз топлёным молоком разливалась жалость и грусть и, Генри уже чудилось, чувство вины. Смотрительница сжала его плечо – и бессловесно подтолкнула к Библиотеке, никаких извинений или вербализированного приглашения. Выгоняла – громко, а назад пускает молча. Блэк хотел было возмутиться, нахмурился, но поймал не одобрительный взгляд подошедшей к ним Терезы и замер, покосился в сторону совершенно спокойного Тесея, облизнул губы, поймал насмешливый взгляд.

Молча прошёл в первый зал.

Не принял и не оценил, но не стал ругаться. Тереза обошла его по дуге, фыркнула в его сторону и быстро убежала на своё место. Реджина подтолкнула его к Тесею:

– Присмотри за ним.

И тоже сбежала.

Не торопливо, тихо шурша юбкой, словно листьями сухими, ушла в свой кабинет. Генри растерянно огляделся, словно не видел этого места. Внезапно внутри было чище.

Блэк покосился в сторону Тесея, подумал, что наверное фартук всё же у минотавра по делу, а не чтобы шокировать зрителей и ощутил спокойствие.

Конечно, ему угрожали, но весь этот город ему угрожает. Ему, друг другу и остальному миру заодно. Это их норма жизни.

Внутри Генри тихо оформлялось желание защитить всех от самих себя. Показать им, что можно иначе. Блэк хотел изменить мир, всегда надеялся стать героем, быть тем, кого знают. Быть полицейским, про которого будут знать, говорить и в которого будут верить. Генри ещё не знал, не догадывался, но он был как никогда близок к тому, чтобы начать менять мир.

Тесей наклонил бычью голову, словно принюхиваясь, Блэк нахмурясь отступил от него.

От стойки регистрации раздалось возмущённое шипение:

– Ну, долго ты в этом виде будешь тут расхаживать!

Генри вздрогнул и ощутил себя виноватым. Ну, правда, как он так, нужно же хотя бы куртку снять! Блэк оглянулся, вспоминая, где были читальные столы, рядом с которыми были вешалки для посетителей.

Неожиданно заговорил минотавр:

– Как хочу, так и выгляжу, это моё настоящее.

– Ну да, а то второе, внезапно искусственное!

Тереза стояла, сложив руки на груди, белая блузка собралась на локтях большими складками. Она и Минотавр сверлили друг друга взглядами, и пока они играли в гляделки – Генри искал, куда повесить свою куртку. Минотавр заметив, что он куда-то отошёл – направился следом и, разворачиваясь назад, Генри столкнулся с его грудью. Блэк удивлённо моргнул, отступил на шаг назад и растерянно слабо улыбнулся.

В этот момент Смотрительница вышла из своего кабинета, а в Библиотеку вошёл первый посетитель. Мужчина среднего роста и телосложения, в длинном плаще под которым не было видно фигуры. Минотавр дёрнул ушами, прислушиваясь, а Реджина остановилась у дорожки, оглянулась назад, одаряя посетителя улыбкой.

Тот замер, удивлённо разинул рот, выпучил глаза и отшатнулся, словно Смотрительница была покойницей, которую лично похоронил. Генри единственный стоял так, что мог видеть реакцию и его инстинкты, вострубили тревогу впервые за время, которое он был в городе. Вострубили по настоящему, давая одновременно понять ему – что именно не правильно и вызывает беспокойство.

Генри обогнул минотавра, побежал вперёд, к Смотрительнице. Та в недоумении наблюдала за тем, как посетитель распахивает полы плаща, выхватывает бутыль, откупоривает и опрыскивает недоумевающую женщину. По инерции Реджина отшатывается, автоматичеки стремится стереть капли с л лица. Мужчина судя по всему – воспринимает это как положительный знак.

Тереза одновременно с происходящим – перепрыгивает через стойку, цепляет подолом юбки предметы – сносит баночку с ручками и документы. Генри отвлекается на неё, хотя уже почти рядом с Реджиной и готов закрыть её собой. Минотавр куда быстрей и его вид – отвлекает нападающего от того, чтобы, выхватив нож, броситься вперёд.

Генри мешкает из-за того, что Тереза упала из-за юбки. Минотавр налетает на Блэка, потому что не ожидает, что внезапно тот встанет, и вместе они падают. Блэк испытывает некоторый ужас от того, что оказывается под огромным, в общем-то, монстром.

Реджина смотрит в глаза того, кто собирался напасть на неё и тот медленно каменеет. Её очки – не в её руке, а на полу, словно их скинули, но никто не видел, чтобы до смотрительницы кто-то доходил. Но выглядит всё именно так.

Минотавр заботливо помогает Генри подняться. Блэк хочет кинуться к заметно испуганной Реджине, та стоит, закрывая глаза руками. Тесей обхватывает его за талию и тащит к Терезе. За шкирку поднимает мавку, слышится треск ткани, она приходит в себя, когда минотавр встряхивает её. Оказавшись на ногах – Тереза спешит к Реджине, ищет очки и помогает надеть их.

Генри ничего не понимает, но только Смотрительница оказывается в очках, как минотавр, всё так же придерживая его, тащит их к ней.

Реджина стоит, немного покачиваясь, а минотавр оставляет Генри рядом с ней. Тереза, наоборот, бежит куда-то в сторону. Сам Тесей – спешит к двери, он задвигает все щиколотки, задвигает все замки, пока Тереза бегает и зашторивает окна. Блэк, впервые, обращает внимание на то, что они тут вообще есть. Потому что Тесей и Тереза вместе зашторивают их, и бегают, заметно паникуя. Реджина же выглядит... жалко. Генри смотрит на неё, а потом медленно оборачивается к каменной статуе. И до него, наконец, доходить. Он кусает губы, морщится и делает стремительный шаг к Реджине. Обхватывает её за худые плечи, обнимает и надеется, что его толстовку не будут орошать слезами, потому что он не умеет справляться с таким. Его учили опрашивать аккуратно, но приводить людей после самозащиты в себя – нет.

Тесей притаскивает откуда-то кувалду, но Генри этого не видит, его и Реджину за собой уводит Тереза, в Кабинет-Под-Башней.

Генри помнит – ему нужно выяснить, могут ли гномы как-то помочь с расследованием. Конечно, он доложил о своих догадках Эльзе, но она – капитан, а расследование вроде как ведёт он сам.

Но он не хочет оставлять растерянную Реджину, тем более, что и Тесей и Тереза ведут себя странно. Тереза сжимает ладонь своей наставницы, бросает испуганные взгляды в сторону Генри, а Тесея вовсе нет в кабинете. Генри видит взгляды, не понимает их причины и не имеет представления, что ему делать. Реджина не нуждается, как ему кажется, в его объятиях и поддержке и, будучи профессионалом и немного трусом – Блэк аккуратно отступает в торону выхода из кабинета:

– Я пойду к Тесею.

Произносит он и быстро скрывается за дверью, кусает нервно губы и ощущает волны стыда. Сбежал ведь. Но с другой стороны – честной – как он поможет и поддержит?

Генри выходит в зал, чтобы увидеть, как Тесей осторожно сметает маленьким – в его руках – веником в маленький – опять же в его руках – совочек камни и мелкую каменную пыль.

Блэк замирает, растерянно хлопает глазами, и приоткрыв рот наблюдает за тем, как каменный мусор отправляются в мусорный мешок.

Блэк открывает рот и закрывает. Несколько раз. Пока Тесей не оборачивается к нему. Минотавр протягивает ему большой мусорный мешок:

– Подержи.

И Генри, послушно – от растерянности – выполняет. Тесей поднимает первый мешок, вкладывает в новый и забрав у Генри – завязывает. После чего – кивает Блэку на ещё один мешок. Генри сам догадывается подставить его. Они упаковывают всё в десяток мешков. В голове Генри навязчиво крутится мысль – что в какой-то мере он прячет труп. Помогает. Он не понимает что происходит, потому что сам видел, что Реджина только защищалась. Он – свидетель.

Но Тесей действует уверенно и Генри мысленно подбирает слова. Он находит нужный вопрос, когда минотавр укладывает в одной из келий в подвале мешок и поднимает над ним кувалду.

– Почему?

Тесей не оборачивается, опускает кувалду ещё три раза, прежде, чем ответить:

– Никто не поверит василиску.

Генри кусает губы. Хочет что-нибудь сказать, но Тесей продолжает переламывать камни и говорить:

– Василиски мутанты все всяких законов и только пока Смотрительница не убивает – её не трогают. Дай она повод, хотя бы самый маленький – в городе найдутся те, кто не только захочет её смерти, но и поможет её достичь.

Блэк кусает губы, чувствует в груди горечь.

Молча отворачивается, выходит через задний вход.

Тесей отпускает его.

Сам пошёл к парочке охотников, чтобы попытаться снова к ним попасть. Получит пафосных наставлений и свалит. Хочет облегчить жизнь Реджины.

Генри отправляется к Эльзе.

Охотники обсуждают его после ухода. Спорят о нём и смеются.

Генри отправляется в Теремок не сразу, немного бродит по городу, переваривает произошедшее и задней мыслью осознает – было бы событий меньше, он бы спятил, или поломался бы где-то в процессе, а так – всего слишком много и как итог – он просто не успевает ничего понять. Не успевает сойти с ума.

Блэк улыбается А-Соль, спрашивает, где вообще он может найти свою напарницу и не вспоминает о полицейском участке.

Не зря.

А-Соль высоко поднимает брови и Генри растерянно поводит плечами:

– Я не так давно с ней знаком.

А-Соль тянет губы в улыбке:

– Прости. Я подумаю.

– Спасибо, – Генри благодарно улыбается, почти светится и А-Соль наблюдает за тем, как Генри разворачивается, чтобы, видимо, отойти и не мешаться. Она задумчиво проводит указательным пальцем по губам, бьёт по ним. Её сведённые брови разглаживаются, когда в голову приходит мысль о том, где может быть Лилит.

– Пан Блэк!

Генри останавливается у лестницы, оборачивается, поднимая брови и А-Соль сообщает:

– Клуб в порту. Я не помню названия, но он единственный там, двухэтажное здание складское. Думаю, вы найдёте! Его владелец – Дядя Стефано. Он постоянно курит у входа, очень заметный мужчина. Да, думаю, вы точно его найдёте, клуб. Любой в порту подскажет.

Генри благодарно кивнул и вбежал по лестнице. Если место, где он может найти напарницу днём – клуб, то у него, похоже, что-то в жизни не так. Блэк думает – что стоит пойти за Лилит, но вспоминает о том, зачем вообще пришёл. Поднимается в номер, чтобы переодеться, он забыл в библиотеке куртку и в толстовке – немного холодно.

Генри кивает А-Соль на прощание и снова не оставляет ключ. А-Соль даже не пробует напомнить ему об этом, ей всё равно, в этот раз – она занята вычёсыванием одного из медведей.

Блэк бродит вдоль пирса, оглядывает здания и не представляет – какое из них – клуб. Он думал – что вообще-то там должно быть написано, но это не так. Есть несколько зданий, на которых видны следы от когда-то имеющихся там вывесок. Но – никаких вывесок сейчас.

И некого спросить.

Генри замечает мужчину у одного из кирпичных зданий, тот стоит у одного из длинных складов и курит. Железные ворота у которых он стоит – немного приоткрыты и за ними – непроглядная темнота. Генри уверенно спешит к мужчине прежде, чем он вернётся к своей работе. Приблизившись Блэк думает – в этом городе множество тех, кто выше него и на много. На работе – почти все. А Лилит – почти того же роста.

Остановившись перед курящим, Блэк поднимает голову, чтобы посмотреть в грустные голубые глаза, подведённые чёрным карандашом. Генри запинается о собственный язык и замирает. Мужчина приподнимает выщипанные брови, а в голове Генри – маленький коллапс и перезагрузка. В порту – значит рабочий или моряк – а глаза подведены жирно, ярко, словно у панды. Рост – не меньше двух метров, косая сажень в плечах и куртка – вообще-то явно форменная, только погоны с неё сняты и спороты знаки отличия. Аккуратно спороты, но всё равно видно, что были. Генри замирает недоумённо, и мужчина заговаривает с ним первым:

– Заблудился, Бисквитик?

Генри распахивает глаза шире и кивает, способный только на бессловесную коммуникацию. Мужчина бросает недокуренную сигарету, топчет её и, обхватив Генри за плечи – втаскивает в тёмное помещение.

– Рыбонька! – Он звучно зовёт кого-то, а Генри – привыкает к слабому освещению и не может разобраться что вокруг. Не склад это точно. Они проходят ещё через одну дверь и попадают в зал, по краю которого – стоят стулья.

Блэк растерянно понимает, что вполне возможно, что он всё же нашёл клуб. Голос Лилит убеждает его в этом окончательно:

– Сейчас оденусь.

Мужчина усаживает Генри на один из барных табуретов и пока Блэк оглядывается – строго начинает:

– Тебя с не знакомыми людьми мама не учила никуда не ходить?

Блэк изумлённо моргает, возмущённо открывает рот и захлопывает, признавая чужую правоту. Он ощутимо краснеет и опускает лицо в столешницу. Владелец ставит перед ним стакан с соком и фыркает.

– Стефф, ты опять кого-то учишь... – Лилит тихо фыркает от дверей за барной стойкой. За широкой спиной Стефано – она не видит ещё Генри. Она проходит вперёд и замирает, разглядывая Блэка. Генри вяло ей улыбается, всё ещё ощущая свою вину. Ему так же неловко, что его, взрослого мужчину, отчитывают.

– Ты почему за незнакомым человеком отправился!

После вопроса Лилит зарабатывает изумлённый взгляд Генри и понимающий – от Стефано. Ему не надо ничего спрашивать, чтобы сразу понять больше, чем известно Блэку. Стефано усмехается, пока Лилит скрещивает на груди руки. Генри думает – у неё лицо – один в один как у Пенелопы когда та знает, что не права, но всё равно слишком переживает, чтобы не отчитывать его. Генри не знает, почему уверен, что испытывает Лилит то же, что и его сестра.

========== 23. ==========

Блэк ощущает неловкость, сидя в пустом клубе, у барной стойки. Вокруг темно и не похоже, что это место кто-то вообще использует, ну, если не брать в рассчёт стойку и бутылки на ней и вокруг неё. Мужчина, как Генри понял – владелец – Стефано – облокотился на стойку перед ним и улыбался. Генри краем глаза рассматривал, как он и Лилит переглядываются между собой и мягко флиртуют. Во всяком случае, это было похоже именно на флирт. Лилит то и дело клала руку ему на запястье и улыбалась весьма порочно. Они взаимодействовали вдвоём как уютная пара давно друг с другом знакомая. Генри слабо улыбается и чувствует себя ребёнком, рядом с ними.

Лилит вздыхает, когда Стефано отходит от стойки и идёт куда-то в подсобку. Генри смотрит ему в след и отмечает, что у Стефано очень красивые ровные ноги, словно у модели. Он чувствует неловкость от собственного внимания к мужчине и отворачивается, смотрит на Лилит. Её згляд скользит по ногам уходящего Стефано, останавливается на заднице, после чего она улыбается немного шире. Лилит поворачивается к Генри, когда мужчина скрывается за дверью, через которую появилась до этого она.

– И что ты тут делаешь, мой хороший?

Генри открывает рот и запинается, когда слышит, как обращается к нему Лилит. Он смотрит на неё, растерянно моргая. Напарница смеётся, поднимает руку и гладит Блэка по щеке. Он отмирает, морщит губы, облизывает их и просит:

– Мне надо пообщаться с гномами.

Лилит, всё ещё мягко гладит его по скуле пальцем, тот замирает под глазом Генри и он немного отстраняется – прикосновение щекотное и смущающее. Блэк опускает глаза в поверхность барной стойки, разглядывает капли воды на ней. Наверное – стекло со стаканов. Лилит ждёт, когда он объяснит ей и Блэк закатывает глаза и фыркает:

– Я слышал, как гном разговаривал с люстрой.

Лилит задумчиво приподняла брови и выпятила вперёд губы. Выражение её лица было смешным и Генри, улыбнувшись, продолжил:

– Я просто чувствую, что нужно выяснить насколько это нормально. Может они могли бы поговорить с чем-то в той комнате?

Лилит внезапно прекратила быть лёгкой, задумчиво замерла, глядя куда-то за спину Генри и прикусила губу. Её серьёзное выражение лица, то, как изгибались брови и линия рта, как смотрели глаза – показалось, снова, Блэку знакомым. Но выловить в памяти – откуда – он не мог. Лилит, пока он размышлял – пришла к какому-то решению.

Она перевела взгляд на Генри и улыбнулась ему, снова становясь собой:

– Тогда пошли к ним. Выясним.

– Серьёзно? – Генри округлил по-детски глаза и заработал ещё одну улыбку от Лилит.

– Конечно! Пошли!

В этот момент приоткрылась дверь, и спиной вперёд в помещение вернулся Стефано. Лилит развернулась к нему, подхватывая один из ящиков, которые он нёс. Генри растерянно спросил ей вслед:

– Сейчас?

Лилит оглянулась, приземляя одновременно ящик где-то под стойкой. Стефано свой поставил рядом и с интересом поднял глаза. Лилит сложила руки на груди, усмехаясь:

– У нас много времени?