Текст книги "Безумные Мечты (ЛП)"

Автор книги: Л. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Роу отправил вложение.

Роу отправил вложение.

Роу отправил вложение.

Роу: Объясни???

Роу: Почему ты хочешь, чтобы я совершил убийство, Дилан? Ты же знаешь, я семейный человек.

Кэл: И ЭТО от женщины, которая утверждает, что она моя подруга.

Роу: Я лечу обратно в Нью-Йорк ПРЯМО. БЛЯДЬ. СЕЙЧАС.

Кэл: Я буду злиться на тебя за то, что ты скрыла это от меня.

Кэл: Я так разочарована, что ты мне не сказала.

Киран: У тебя столько проблем, милая.

Киран: Предложение остается в силе, если ты хочешь исправить ситуацию, выйдя замуж за человека, который не является самым большим мужеложцем на планете.

Сердце колотилось, зрение расплывалось, я щелкнула по вложениям, которые прислал брат. В фокусе оказались три фотографии. Они были почти идентичны и показывали меня и Райленда в моей гостиной вчера, мои ноги обхватывали его талию, его рука была засунута в переднюю часть моих джинсов, явно нащупывая меня пальцами. Мои пальцы жадно сжимали его затылок, притягивая его к себе, чтобы углубить наш грязный, полный языка поцелуй.

Со вздохом отчаяния я опустилась на подушку, прикрыв глаза рукой и застонав.

Все мое окружение уже практически увидело кадры из моего секс-видео.

А потом еще одно.

Роу: Откуда у Такера мой номер?

Я догадывалась, что фотография была отправлена им троим одновременно. Такер знал мое ближайшее окружение – Кэл, Роу и Кирана. Должно быть, он взял их контакты в один из миллионов раз, когда мой телефон лежал на виду, когда у нас была смена в «Алхимике», все еще не заблокированный, когда я возилась с ним. Он только и ждал возможности сделать что-то подобное и испортить мне жизнь.

Такер знал, что это взорвет мой мир, и чувствовал себя отомщенным.

Входящий звонок от Кэл заставил мой телефон плясать в руке. Я провела пальцем по экрану, затаив дыхание и напрягшись.

– Девушка, объяснитесь, – потребовала моя лучшая подруга.

– Ничего серьезного, ясно? – сварливо сказала я, потирая глаза и зевая. – Мы играли в притворство для Брюса Маршалла, и где-то по пути... ну, мы решили насладиться преимуществами.

– А получить пулю в задницу – это преимущество? – потребовал мой брат, сидя рядом с Кэл.

Отлично. Я была на громкой связи.

– Потому что именно с таким бонусом Райленд собирается иметь дело.

Какая-то часть меня – и немалая – хотела извиниться за свое поведение. За неуловимое предательство. Но гораздо, гораздо большая часть меня знала, что, сделав это, я просто дам брату больше власти над ситуацией, чем у него уже есть.

Я была взрослой. Я принимала решения. Не все из них были хорошими. Но все они были моими.

– Я не услышу от тебя никакой критики. – Мой голос был похож на кубик льда, проведенный по коже, настолько он был холодным. На другом конце линии царило молчание. – Я не нарушала никакой связи с тобой, никакого тайного братского кода. Я твоя сестра. Я люблю тебя до смерти, Эмброуз, но ты должен перестать притворяться, что контролируешь мою жизнь. Это не так. Я буду трахаться с кем хочу, сколько хочу и где хочу. Я не буду спрашивать разрешения и уж точно не стану отчитываться перед тобой. Все ясно?

Мой брат зарычал на другом конце линии.

– Отлично. Ладно. Я перестану давить. Просто... это тяжело, хорошо? – Еще одно мрачное рычание. – Это сила привычки. Я все детство боялся, что папа причинит тебе боль. Где-то по пути я убедил себя, что если ты будешь меня слушаться, то все будет... хорошо, понимаешь?

– Я знаю. – Мой голос смягчился, но гнев остался. – И все же, Роу. Хватит уже.

– Последние несколько лет я очень хорошо справлялся, не так ли? Я почти не командую тобой.

– Ты вообще не должен мной командовать.

– Ну, тут надо учитывать мой дерьмовый характер.

Кэл фыркнула.

– Как все это началось – эта история с Раем? Это серьезно?

– Мы просто... не знаю, нам стало очень комфортно друг с другом, – призналась я. Альтернатива – рассказать им, что я сделала ему предложение в день приезда – была не самой лучшей. – И нет, это не серьезно. Райленд готовится к большим свершениям, и я тоже. Отношения не вписываются в эти планы.

– Значит ли это то, о чем я думаю? – спросил Роу.

– Да, – сказала я, прикусив нижнюю губу. – Я думаю. Пришло время расправить крылья, понимаешь? Поступить в колледж. Даже если это будет трудно, это даст нам с Грав лучшее будущее. И это научит ее гнаться за своими мечтами.

– Я так чертовски горжусь тобой. – Голос Роу надломился. – Но я все равно убью Рая, к твоему сведению.

Кэл завизжала.

– Я всегда хотела, чтобы в нашей семье был врач! У меня так много сомнительных мест на теле. И мне бы не помешала ежемесячная проверка груди на наличие шишек.

– Я проверяю твою грудь на наличие шишек дважды в день, – запротестовал Роу.

– Нет, дорогой. Если бы ты это делал, то не концентрировался бы только на сосках.

– Слишком много информации. – Я сморщилась. – Кроме того, меня еще ни на что не приняли.

– Тебя примут, – уверенно сказала Кэл. – Ты самый умный человек из всех, кого я знаю.

– Да, блядь, Дот? – запротестовал Роу.

– Ты самая сексуальная, милая.

– Итак… – Я встала и вышла в коридор, понизив голос, чтобы не разбудить дочь. – Ребята, вы... больше не злитесь? Потому что я вам ничего толком не объяснила, просто сказала, чтобы вы отвалили.

– В моих глазах ты не на крючке, – подтвердила Кэл. – Конечно, я должна тебе за то время, когда трахала твоего брата за твоей спиной, когда мы были подростками.

– Совершенно верно. Ты тоже так делал, Роу.

– Я в курсе. Я там был, – ворчливо разрешил он.

Я вошла в комнату Грав. Прижала руку к ее лбу, пока она спала. Он был прохладным и сухим. Спасибо тебе, Иисус.

– Как я уже сказал, с тебя сняли вину, а с Райленда – нет, – посетовал Роу. – Он нарушил кодекс и заслуживает хорошей порки.

Я вздохнула.

– Не мог бы ты воздержаться от того, чтобы портить ему лицо? Он слишком красив.

– Конечно. Из-за этого мы и ввязались во всю эту кашу.

Нет. Меня втянуло в это дело то, что у него был потрясающий характер, а еще он был красив.

– Еще какие-нибудь пожелания? – спросил Роу.

– Да. – Я потеребила прядь своих волос, положила ее между губами и пожевала. – Охраняй драгоценности короны, Роу. Они мне очень нравятся.

– Слишком поздно. Я собираюсь свергнуть этого ублюдка.

Райленд: Нам нужно поговорить.

Дилан: Пожалуйста, не говори мне, что ты беременный. Я действительно не готова сейчас к такой ответственности. Я даже не могу сделать гелевый маникюр.

Райленд: Ладно, грубо. Во-первых, я не скалываюсь через пять секунд.

Дилан: Я хочу знать, откуда у тебя все эти знания о маникюре?

Райленд: Я сделал карьеру, притворяясь внимательным бойфрендом. Я знаю все о женских бедах.

Дилан: Полагаю, это связано с нашей утечкой секс-видео.

Райленд: А видео тоже есть?!

Дилан: Да. Но Роу говорит, что Такер поделился им только с друзьями и семьей.

Райленд: У него нет ни тех, ни других.

Райленд: Ты внизу?

Дилан: Готовлюсь уходить. Отвожу Грав в парк. Температура спала. Она чувствует себя лучше.

Райленд: Я присоединюсь к вам.

Райленд: Принести что-нибудь?

Дилан: Неа. У меня огромная camel toe.

Райленд: Неправда. Твои губки идеальны, как и те, что наверху.

Дилан: CAMO TOTE!!! (игра слов: camel toe – в сленге означает очертания больших половых губ; Camo tote – большие сумки)

Райленд: Конечно, Джен.

Дилан: Я больше никогда не буду пользоваться голосовым вводом.

Райленд: Почему? Твои оральные навыки просто фантастические.

Дилан: Не сюсюкайся.

Райленд: У меня такое чувство, что сегодня я буду...

Дилан: ПОМОГИТЕ!!!

Райленд: Знаешь, предиктивный текст многое говорит о словах, которые мы используем в повседневной жизни.

Дилан: Я тебя ненавижу.

Райленд: Это была автокоррекция?

Дилан: Нет. Это был пук.

Райленд: Благослови тебя Космос. Я рад, что мы достигли такого уровня близости.

Дилан: ФАКТ.

41

Райленд

Когда я пришел в парк, Дилан уже вовсю занималась кардио, бегая за дочерью от качелей к горкам и приказывая ей не делать того, что Грав потом делала со злобным хихиканьем. Я ухмыльнулся про себя, направляясь к ним. Они были беспорядочными, грязными и вообще чертовски многословными, но в то же время очаровательными.

Пушистик и Варежка ковыляли рядом со мной на своих поводках. Я решил, что могу воспользоваться случаем и вывести их на прогулку. Я все еще находился в процессе поиска для них дома. После того как я отправил массовую рассылку с их фотографиями, мне ответили два человека, которые были заинтересованы, чтобы их приютить, но я ждал, когда появятся лучшие кандидаты, прежде чем ответить.

– Не выбегай на улицу! – кричала Дилан, и, конечно же, Гравити бросилась прямо в этот чертов поток машин. Я преградил ей путь на оживленную дорогу, засунул поводки собак в карман и схватил ребенка. Она хихикала и дрыгала ногами в воздухе.

– Дядя Райренд! Что ты делаешь?

– Подкупаю трехлетнего ребенка, видимо, – пробормотал я.

– Что? – Она продолжала извиваться, пока я вел ее обратно в глубь парка и подальше от улицы.

– Как насчет того, чтобы заключить сделку, маленькая вонючка? Если ты будешь хорошо играть и воздержишься от попыток покончить с собой в течение следующих двадцати минут, я куплю тебе целый дом для Барби. Как насчет этого?

Мы подошли к Дилан, которая стояла со скрещенными руками и выражением лица, говорившим о том, что она знает, что я использую язык, который не должен был использовать с ее дочерью.

– Я больше не люблю Барби. – Гравити надула лицо.

– А что тогда тебе нравится?

– Динозавры.

Я забыл, что она дочь своей матери.

– Ну да, я не могу купить тебе одного из них, потому что их нет в продаже уже... э-э... посмотрим... шестьдесят шесть миллионов лет. Но я могу купить тебе большую игрушку с динозавром.

– Ага.

– Так ты будешь хорошо себя вести?

– Да.

– Ты обещаешь? – Я подстраховался.

– Нет.

Мы уже были близки с Дилан, так что я должен был извлечь из этого соглашения все, что мог.

– Ладно, вонючка. Иди играй. – Я опустил ее на землю и похлопал по плечу, наблюдая, как она бежит обратно к горкам и, конечно же, взбирается на них в обратном направлении, закрыв глаза. Она была так похожа на свою мать, что это пугало.

Мы с Дилан чмокнули друг друга в губы.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я. После всего, что произошло с Таквадом прошлой ночью, я хотел убедиться в этом.

– Безумно. – Дилан подняла подбородок. – Я твердо решила не подпускать Такера к Гравити после того, что он сделал. О, и этот засранец прислал Роу, Кэл и Кирану фотографии, на которых мы целуемся. Уверена, ты в курсе.

– Ага. Роу уже сказал мне обновить завещание.

– Он был очень зол? – Ее нижняя губа была прижата к одной стороне зубами.

Я достал свой телефон и молча показал его Дилан.

Роу: У тебя хватает наглости. Дилан тебе как сестра.

Роу: ОТВЕТЬ НА МОИ ЗВОНКИ, УБЛЮДОК.

Роу Касабланкас удалил сообщение.

Роу Касабланкас удалил сообщение.

Роу Касабланкас удалил сообщение.

Роу: Кэл велела мне не отправлять сообщения, за которые меня могут посадить в тюрьму, так что, думаю, тебе придется увидеть, что я приготовлю для тебя, когда приеду в Нью-Йорк.

Роу: (полет который, кстати, состоится через три часа)

– Хм... – Дилан уставилась на экран, явно не обращая внимания на то, что ее брат собирается содрать с меня кожу живьем. – А я-то думала, что это у меня проблемы с гневом в этой семье. Ты ему ответил?

– Пока нет. Я хотел узнать, в каком положении мы с тобой находимся, прежде чем затевать с ним этот разговор. – Я посмотрел ей в лицо.

Ее позвоночник напрягся, и она выглядела на мгновение испуганной, как будто огромный медведь гризли вошел на детскую площадку, а она не могла пошевелиться. Она заставила себя передернуть плечами.

– Что ты имеешь в виду? Мы оба договорились, что это будет непринужденно.

– А тебе это кажется непринужденным? – Я откровенно оценил ее. Я никогда не стремился к отношениям – по сути, я никогда не был в них раньше, – и у меня было чувство, что я обязательно найду способ испортить их с Дилан. Но в отличие от прошлых случаев я действительно хотел попробовать.

Секс был невероятным, она заставляла меня смеяться, она была чертовски умна, и хотя идея Гравити, конечно, казалась багажом, на практике она была просто уморительной. Единственный недостаток, о котором я мог думать, заключался в том, что если я все испорчу, это повлияет на мою дружбу с Роу.

Если она у меня еще осталась.

– Ну... – Она потерла затылок, оглядывая нас. – Я имею в виду, это определенно сильнее, чем я ожидала.

– Преуменьшение, блядь, века. – Я постарался сохранить самообладание. – Я думал, что выкину тебя из головы после трех трахов.

Так, в моей голове это точно звучало лучше.

Она начала смеяться.

– Желание заняться сексом с кем-то не является веской причиной для начала отношений с ним.

Я глубоко вздохнул.

– Я хочу не только трахнуть тебя. Я также хочу разговаривать с тобой. Например, постоянно.

– Я тоже хочу, – жалко призналась она. Ее взгляд скользнул к дочери, которая сейчас собирала цветы и засовывала их в шерсть Пушистика и Варежки рядом со мной. – Что ты хочешь сказать? – Она снова осмелилась поднять на меня глаза. – Что ты хочешь попробовать?

– Почему бы и нет? У нас уже эксклюзивные отношения, нам весело вместе, секс просто сумасшедший, и мы соседи, так что это удобно. А в чем минус?

– То, что мы оба очень ущербны и никогда не были в здоровых отношениях? – Она рассмеялась.

– Хорошо. Значит, мы начинаем этот марафон вместе и можем помочь друг другу.

– Возможно, это будет спринт. – Дилан пожала плечами, но нахальная веселость исчезла из ее голоса. Она облизала губы и уставилась на кончики своих кроссовок, рисуя круги на песке. – Слушай, мне очень трудно доверять мужчинам. Позволить себе чувствовать – значит предать собственное сердце. Я пообещала себе, что больше никогда не причиню ему боль.

– Разве это счастье – быть онемевшей? – спросил я, убирая волосы с ее лица. Они всегда были повсюду. Как стая ворон. – Счастливо ли быть под охраной тысячи гребаных стен? Ты была счастлива последние несколько лет?

– Да. – Она возмущенно нахмурила брови. – Конечно, я была счастлива. Это было непросто, но Грав...

– Это только одна сторона твоей жизни. – Я прервал ее речь. – И ты это знаешь. У тебя тоже есть потребности. У тебя есть жизнь. Мечты. Не говори мне, что ты забыла о них, потому что я на это не куплюсь. Ты все еще мечтатель. Ты всегда была мечтательницей. – Я взял ее за щеки и прижал ее лоб к своему, мои губы двигались по ее губам. – Ты никогда не переставала мечтать, и именно поэтому держаться от тебя подальше было так чертовски трудно.

Мы оба задыхались, хотя стояли совершенно неподвижно. Собаки подо мной были похожи на букет, но Гравити была верна своему слову и не прерывала нас.

Наконец Дилан освободилась от моего прикосновения.

– Испытательные отношения. – Она предостерегающе подняла палец между нами. – Это все, что ты получишь.

– Значит ли это, что я получу свои деньги обратно, если буду недоволен продуктом?

Она ударила меня по руке. Я рассмеялся.

– Берите или не берите, мистер.

– Я возьму.

Она сжала кулаки, упираясь ими в мои грудные мышцы.

– Это мягкое напоминание о том, что ты должен относиться ко мне, как к голубой сойке с нахальством орла. Я веду себя как крутая, но я взбалмошная и легко пугаюсь. Так что, знаешь... – Она замялась, покачала головой и захихикала от неловкости, возникшей между нами. – Просто... не облажайся, ладно?

– Поверь мне, я буду чертовски стараться.

– Плохое слово. – Гравити подняла голову от собак. – Ха! Что я получу за то, что не сказала об этом бабушке?

– Ничего. – Я бросил на нее недоверчивый взгляд. – Твоя бабушка – не моя мать. Мне все равно, знает ли она, что я использую плохие слова.

Я все еще обнимал ее мать, затаив дыхание, чтобы она не сказала что-нибудь плохое, например «убери свои грязные руки от моей мамочки, недоумок».

Вместо этого Гравити пожала плечами и сказала:

– Я хочу своего динозавра.

Дилан бросила на меня пытливый взгляд.

– Я подкупил ее, чтобы мы могли поговорить с тобой.

– Доисторическим существом?

– Чем угодно, лишь бы остаться с тобой наедине. – Я зажал ее подбородок между большим и указательным пальцами и наклонил ее голову для поцелуя. – Гравити? – спросил я.

– Хм? – ответил маленький ребенок, возвращаясь к завязыванию цветов за ушами клыкастых.

– Теперь я хочу поцеловать твою мамочку. Можно мне это сделать?

– Только если я получу две шоколадки и мороженое.

– Ты ведешь жесткую сделку, но я согласен.

Затем я откинул Дилан назад и устроил всей игровой площадке представление, из-за которого меня чуть не посадили в тюрьму.

42

Райленд

Подумав, что у меня еще есть немного времени до прихода Роу, чтобы нанести заслуженный удар, я решил посетить тренажерный зал здания. Я посещал его каждое утро, и сегодня не было ничего особенного, но мне нужно было выпустить пар перед разговором.

Я минут двадцать попрыгал на лестничном тренажере, а затем приступил к тренировке для всего тела (обычно я придерживался плана А/В с двухдневным стретчингом и йогой, чтобы удлинить эти божественные конечности). Ближе к концу тренировки меня постигла беда. Потный и изможденный, я тянулся к сорокафунтовым гантелям, когда кто-то схватил сзади меня пятидесятифунтовую гантель и уронил ее мне на пальцы. Боль пронеслась по всем костяшкам. Я зашипел, выгнул спину и выдернул пальцы из-под давящей тяжести.

Как оказалось, мне помогли. Роу, которого я теперь видел в зеркале позади себя, схватил меня за шею и повел к противоположной стене, злобно рыча.

– Привет, дружок. – Он ударил меня спиной о стену.

Я увернулся от его кулака, когда он направил его прямо мне в лицо, схватил его за основание горла и крепко сжал его, говоря «не связывайся со мной».

Да, я облажался с Дилан, но, если не считать этого единственного проступка, я был ему безупречным другом. На самом деле, если бы не то, что я помог его жене с грандиозным жестом перед их свадьбой, он бы до сих пор тосковал по ее заднице.

Роу сжал пальцами руку, сжимавшую его горло, пытаясь отстранить мое прикосновение.

– У тебя есть чертова наглость – бить меня в ответ, – прорычал Роу.

Я отпустил его, и он попятился назад, выглядя раскрасневшимся и взбешенным.

– Ты проделал весь путь до Нью-Йорка, чтобы нанести дешевый удар? – Я покачал головой. – У тебя что, совсем нет жизни, черт возьми? Я бы не приехал лично бить тебя, если бы ты трахал мою собственную мать.

– Во-первых, ты ненавидишь свою мать. – Роу поднял один палец. – Во-вторых, она не в моем вкусе. – Второй палец. – В-третьих, я предупреждал тебя не трогать ее. – Теперь он поднял средний палец, выставив его перед моим лицом. – В-четвертых, я уже собирался на деловую встречу. А теперь будь любезен рассказать мне, что, черт возьми, здесь происходит.

Я хмуро смотрел на свои пальцы, вытягивая и разгибая их, чтобы убедиться, что они не сломаны. Каким же мудаком был мой лучший друг. Кто бы сделал что-то подобное? Он знал, что это моя рука.

– Господи, Роу. Ты сумасшедший. – Я покачал головой. – Ты мог сломать мне все пальцы.

– Ты собираешься извиниться за то, что трахнул мою сестру? – прорычал Роу.

– Нет, – честно ответил я, наконец подняв на него глаза.

– Нет? – Его брови подскочили вверх. Он не ожидал такого ответа.

– Нет, – подтвердил я. – Я уже один раз обманул тебя, сохранив это в тайне. Я не собираюсь лгать тебе снова. Я не сожалею, что это случилось. На самом деле, я бы сделал это снова и снова. Я готов умереть тысячей смертей от твоих рук отныне и до бесконечности и все равно не пожалею о том кратком прикосновении, которое я разделил с твоей сестрой, так что ты вполне можешь ударить меня сейчас. Ты это точно заслужил.

Я думал, что эта маленькая речь заслужит мне хотя бы секунду милости, но нет. Роу откинул голову назад и истерически расхохотался, как будто я только что сказал ему, что поступаю в цирк в качестве чертова акробата.

– Брось эту шараду, Рай. Ты не можешь заразиться чувствами. Они не передаются через минет.

– Что ж, жаль разочаровывать, но мне нравится твоя сестра. – Я обошел его сбоку, намеренно задев плечом.

– Нравится или любишь? – поинтересовался он.

– Нравится настолько, что я не забываю о ее чувствах. Мне не все равно, ясно?

Он вышел из зала следом за мной.

– Не плевать – это минимум. И обычно этого достаточно, если речь идет о двух людях. Но моя племянница тоже в деле. Ты когда-нибудь задумывался о том, во что ввязываешься?

Я нажал на кнопку лифта и раздраженно заскрипел зубами.

Роу потрепал меня по плечу.

– Нет, серьезно, Колтридж. Я…

– Нет. Теперь ты меня слушай, придурок. – Я резко развернулся к нему лицом. – Я понял. Ты любишь свою сестру. Ты ее защищаешь. У вас общее поганое прошлое, бла-бла-бла. Но если ты не заметил, она – отъявленная крутая задница, которая с радостью поспорит с акулой. И выиграет. Для тебя она – твоя младшая сестра. Для остального гетеро-мужского населения она – секс на чертовых ногах, с умным ртом, забавными фразами и интересными наблюдениями в придачу. Ты любишь ее, потому что она – твоя семья. Я люблю ее такой, какая она есть. Мы с тобой не похожи. – Я толкнул его в грудь.

Он попятился назад, на его лице застыло выражение шока.

– И да, я знаю, что у нее есть дочь. Я провожу много времени с ними обеими. Мы оба чертовски взрослые люди, и тебе пора с этим смириться.

– Я сказал Дилан, что отступаю и позволяю ей жить своей жизнью, – милосердно сказал Роу, как будто у него был выбор в этом вопросе. – Но это не значит, что я не собираюсь предупреждать тебя. Она заслуживает всего мира.

– Я подарю ей всю чертову галактику, – ответил я.

Лифт открылся, и я вошел внутрь.

– Просто держись подальше от моих дел, хорошо?

С этими словами я с вежливой улыбкой похлопал его по плечу, позволил дверям закрыться и поднялся в свой пентхаус.