Текст книги "Безумные Мечты (ЛП)"

Автор книги: Л. Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Мамочка. – Гравити пнула спинку пассажирского сиденья новыми пинетками, которые купил для нее Райленд. Пару радужных ботинок омбре. На улице было тридцать два градуса, и она надела их под желтое летнее платье. – Мне нужно сходить пописать. Пойдем.

Я быстро вытерла щеки, понимая, что они мокрые от слез. Я потратила целый день на дорогу сюда. Был уже глубокий вечер, и теперь, когда позади остались все эти мили и Нью-Йорк, я без сомнения знала, что убегу, потому что поступок Такера потряс меня до глубины души.

Инстинкты подсказывали мне, что нужно бежать.

Бежать от опасности, от большого города, от мужчин.

Убежать от счастья, чтобы защитить себя и свою дочь.

Но с Райлендом моя дочь не была в опасности. Он пошел бы на войну за нее и победил. Он так и сделал.

– Да, малышка. Давай-ка устроимся поудобнее.

Я толкнула дверь и отстегнула Грав. Нас встретили мама и Марти, которые очень обрадовались нам после катастрофы с Такером. Мама приготовила Грав ее любимое блюдо: куриные наггетсы и макароны с кетчупом, хотя, будучи итальянкой из Неаполя, она считала это сочетание таким же кощунственным, как вандализм в церкви. Когда Марти спросил, не нужно ли ему забрать мои чемоданы из машины, я вежливо отказалась. Я не могла объяснить почему, но мне не хотелось признаваться самой себе, что я вернулась сюда навсегда.

Мы молчали, пока Гравити ела, купалась и укладывалась спать, получая сказку на ночь и слова одобрения от меня и моей мамы. Когда я закрыла дверь в ее комнату, которая уже не казалась мне ее комнатой, мама молча дернула головой в сторону заднего двора. Там нас ждали два бокала красного вина – дешевого, вместе с куоппо, завернутым во вчерашнюю газету. Там же лежало ассорти из жареных морепродуктов с ломтиком лимона внутри. Мама готовила нам такое угощение летом, поскольку мой отец был рыбаком и всегда возвращался домой с запасом. Это напоминало ей о ее собственном детстве.

Мы опустились в кресла и слушали журчание бассейна.

– Тебе, наверное, было очень страшно. – В конце концов, тишину пронзил мамин голос.

Я прижала прохладный бокал с вином к щеке.

– Было, – призналась я. – А еще у меня было чувство... я не могу его объяснить. Как будто Райленд собирался прийти и спасти положение.

Это было смешно, но когда Райленд объяснил, что установил маячок на мистера Гриба (Покойся с миром), я испытала облегчение, но не удивление. Подсознательно я всегда знала, что если и есть на свете человек, который может меня спасти, то это он.

– Он – хорошее яйцо, Райленд. И всегда был таким. – Мама отпила вина. – Когда твой брат был младше, до того как он поселился с Кэллой, Райленд заботился о нем. Переезжал с ним. Не думаю, что он когда-нибудь признался бы в этом, но это было потому, что он знал, что Эмброуз был в замешательстве из-за того, что случилось с его отцом. – Она постучала кулаком по виску. – Роу был зол на весь мир. Злился на то, что случилось с твоим отцом. Он был не в себе. Райленд был готов спасти его от самого себя. Он воспитатель. Я думаю, он борется с этим, потому что не хочет быть таким, но в глубине души он знает, как заботиться о людях.

Мне снова захотелось плакать. Что случилось с моими водопроводными трубами? Я прожила несколько лет, не проронив ни одной слезинки. Но я чувствовала себя несчастной из-за того, что ушла от него. Я отплатила за все добрые дела Райленда тем, что бросила его. Я решила сделать единственное, что вызвало его. Уйти. И мне было трудно простить себя за то, что я здесь.

– Мама, мне кажется, я влюбилась в Райленда, – жалобно сказала я.

– О, cara, я знаю. Ты влюблена в него с шести лет.

– Нет, не влюблена. – Я нахмурилась.

Она улыбнулась мне.

– Ладно.

Черт. А это же правда, не так ли?

– Тогда почему ты позволила мне встречаться с Такером? – потребовала я, иррационально расстраиваясь из-за ошибки, которую совершила сама.

– А ты бы послушала? – Мама бросила на меня взгляд «сука, пожалуйста». Никто из нас не притронулся к еде. Она вздохнула, разглаживая невидимую складку на своем халате. – Послушай, я знала, что ты обо мне думаешь. Ты видела во мне маленькую женщину, которая позволила своему мужу ударить ее. Ты злилась на меня за то, что я не защитила Роу от него должным образом. И ты была права. Я тоже злилась на себя. Я не чувствовала, что у меня есть инструменты и логика, чтобы давать тебе жизненные советы, когда я сама принимала такие плохие решения. – Она прижала кулак ко рту, на ресницах заблестели слезы. – И, воздержавшись от вмешательства, я неосознанно отправила тебя в объятия очень плохого человека. Такого же плохого, как и твой отец, как оказалось.

– Нет, мама, я никогда не проявляла неуважения к тебе за то, что ты осталась с ним. – Я придвинула свой стул поближе к ее стулу и положила свою руку на ее, чтобы не дать ей разгладить платье без складок. – Я злилась на отца, но никогда на тебя. Ты была в чужой стране, в маленьком, по большей части неприветливом городке, мать двоих маленьких детей. Ни работы, ни перспектив, ни помощи. Прости, если я заставила тебя чувствовать себя... хуже.

Теперь она плакала, и я тоже. Не из-за Такера – Такер должен был попасть в тюрьму, я знала. Во время семичасовой поездки в Мэн Роу успел рассказать мне обо всей работе, которую вел его частный детектив еще до похищения. Он нанял человека, как только понял, что Такер хочет увидеться с Грав. Судя по всему, у моего бывшего был список преступлений длиннее, чем у Моби-Дика. У него было множество арестов в нескольких местах, включая Австралию, Южную Корею и Грецию. От кражи до хулиганства и вождения в нетрезвом виде – он разозлил многих людей на многих континентах. На самом деле, похоже, что он вернулся в Штаты, потому что ни в одном другом месте его не принимали.

Я плакала, потому что могла потерять любовь всей своей жизни, и все потому, что слишком боялась любить его.

– Я все еще злюсь на отца, – объяснила я. – Он виноват в том, что я не могу доверять мужчинам. Что я хочу думать о них как об одноразовых.

– Но тогда посмотри на нас с Марти. – Мамино лицо засветилось. – Он собрал мое сердце воедино, когда я даже не думала, что у меня осталось что-то, что я могла бы отдать людям, которые не были моими детьми и внуками. Счастливые случаи происходят. И они особенно приятны, если дорога к ним ухабиста.

– Мама, я все испортила, – простонала я.

Она строго посмотрела на меня за мой выбор слов, но промолчала.

– Почему ты так думаешь?

– Я оставила его, когда поняла, что уход людей – это его красная черта. Его родители очень пренебрегали им в детстве. Они промотали деньги, доставшиеся ему в наследство, и оставили его со своими собаками путешествовать по миру.

– Бедный Райленд. Я всегда догадывалась. – Моя мама скорчила гримасу. – Он простит тебя.

– Ты думаешь? – Я поморщилась. Я надеялась на это. Боже, я надеялась. Но даже несмотря на то, что Райленд был для меня просто удивительным, я знала, что у него есть свои границы. Он не был слабохарактерным.

– Да. Вы двое будете в полном порядке. Il dolore aiuta a crescere.

– Хм?

– Горе помогает человеку расти, – объяснила она. – То, что ты пережила, было не напрасно. Это дало тебе перспективу. Придало тебе сил. Я поняла, что иметь любимого партнера – это самое главное. – Мама с сочувствием погладила меня по щеке. – Это не всегда будет легко, но это всегда будет того стоить.

– Мне нужно позвонить ему. – Я встала.

Мамина рука метнулась, чтобы остановить меня. Она покачала головой. Ее улыбка сделала это за нее.

Я откинула голову назад и застонала.

– Правда?

– Правда.

– Но я только что вернулась.

– С тобой все будет в порядке.

– Гравити спит.

– Оставь ее здесь.

Дело не в том, что мне было лень ехать обратно в Нью-Йорк. Дело в том, что я хотела поговорить с ним немедленно. Чтобы отмолить свою задницу.

– Я люблю тебя, мама.

– Я люблю тебя еще больше, cara.

54

Райленд

– Ты меня наебываешь, – вздохнул я.

– Райленд! – Зета, мать Дилан, упрекнула меня с порога, угрожающе размахивая кухонным полотенцем. – Следи за своим языком. Я сказала, что ее здесь нет, и точка.

– Тогда где же она? – нетерпеливо спросил я.

Было два часа ночи, а я не спал, не ел и не трахался. Я хотел увидеть Дилан. И поскольку в моем распоряжении не было частного самолета, я добирался сюда на «Макларене», нарушая примерно все известные человеку правила дорожного движения.

– Она вернулась в Нью-Йорк, чтобы попросить тебя забрать ее обратно. – Зета поплотнее натянула халат на грудь.

– Я не уйду, пока она... Подожди, что?

– Она поняла, что совершила ошибку, как только начала ехать в Мэн, – с улыбкой объяснила Зета.

– И она никогда не слышала о слове «разворот»? – Я был на грани того, чтобы танцевать, плакать, радоваться и обнимать Зету. Возможно, все одновременно.

Дилан возвращалась за мной.

Попридержи коней, Колтридж. Тебя там даже нет.

– Мне не нравится ваш тон, молодой человек. Она хотела провести немного времени с мамой после того, что случилось с Такером.

– Ты права. Ты абсолютно права, – задыхаясь, сказал я. – Я сейчас же уеду. Просто дай мне увидеть Гравити, прежде чем я уйду.

– Она спит.

– Я знаю. Мне нужно ежедневно вдыхать ее волосы, и я пойду. – Я был таким чертовым красным флагом, что удивительно, как на меня еще никто не покушался. Это звучало так жутко и пошловато. – Я не издам ни звука. Обещаю.

Зета выругалась по-итальянски, покачала головой и приложила руку к двери, чтобы открыть ее для меня.

– Моей дочери лучше выйти за тебя замуж, иначе это сделаю я.

55

Дилан

Когда я добралась до дома, Райленда там не было.

Я отперла его дверь запасным ключом, который он мне дал. Все было безупречно организовано, чисто и пусто. Захватывающий аромат кожи, дерева и человека заполнил мои ноздри, заставляя меня тосковать по нему.

Моей рефлекторной реакцией была паника. Куда он ушел? Когда он вернется? Был ли он с кем-то еще?

Нет. Я точно знала, что последний вариант невозможен. В животе забурлило тепло – что-то похожее на оргазм, но гораздо более глубокое. Осознание этого ошеломило меня.

Я доверяла ему.

Я верила, что он не будет с кем-то другим, даже если мы не будем вместе. И это было очень важно.

Когда мой ужас и печаль улеглись, на смену им пришла решимость.

Хорошо, что его еще не было здесь.

У меня был план.

56

Райленд

Я толкнул дверь квартиры Дилан.

Ее там не было.

Я попытался подавить свое беспокойство.

Я знал, что она приехала раньше меня, потому что на протяжении всей поездки я переписывался с ее мамой.

Может, она приехала прямо в мой пентхаус?

Вместо того чтобы воспользоваться лифтом, я поднялся по лестнице по двое ступенек за раз. Мне нужно было увидеть ее. Попробовать ее на вкус. Когда я открыл дверь, ее там не было. Я вытащил телефон, готовый уступить в этой погоне за дикими гусями, позвонить ей и спросить, где она, черт возьми, была, когда заметил записку, приклеенную к моему холодильнику из нержавеющей стали. Раньше ее там не было. У меня даже магнитов не было. Прищурившись, я подошел к ней.

Встретимся в торговом центре «Стоунвелл» как можно скорее.

Космос.

(P.S. Твои собаки со мной)

(P.P.S. не в смысле выкупа. Они скулили и хотели, чтобы их вывели).

(P.P.P.S. Ты ведь понимаешь, что это твои собаки? Ты никому не позволишь их приютить. Просто признай, что ты большая неженка).

Она использовала прозвище, которое я ей дал.

То, которое она, очевидно, ненавидела.

Я схватил ключи и выскочил на улицу. Всю дорогу до местного торгового центра я качал головой. Было десять утра, черт возьми. Я не помнил, какой сейчас день. И какой год, если уж на то пошло. В какой-то момент я перешел на бег, стремясь поскорее добраться до нее. Я сбил двух курьеров на велосипедах и чуть не покалечил пожилую женщину. Торговый центр находился в двух кварталах от нашего здания, и к тому времени, как я добрался до него, я вспотел сильнее, чем Джеффри Дамер в фильме про зомби. Я поспешил через раздвижные автоматические двери, понимая, что торговый центр огромен, а она не уточнила, где будет находиться.

Да ей и не нужно было.

Она стояла прямо передо мной.

Дилан.

Фоном для нее служил обычный фонтан торгового центра.

Вокруг нее люди толкали коляски, ходили с кофе и в костюмах, принимали деловые звонки, возились с меню в ресторанах, и тут появилась она. Женщина моей самой безумной мечты.

Женщина, которая вот-вот станет моей реальностью.

Рядом с ней на поводке были собаки, дремавшие на полу.

Как только она заметила меня, ее обеспокоенные брови разгладились, а губы расплылись в детской улыбке. Я поспешил к ней, как конгрессмен, воссоединившийся со своими давно потерянными мозговыми клетками. Она подняла руку, прежде чем я успел подхватить ее на руки.

– Подожди, – сказала она.

Я остановился, изо всех сил стараясь не выдать своего протеста. Мы оба выглядели так, будто нам не помешали бы еда, душ и двухнедельный отпуск. Мы колесили туда-сюда по Восточному побережью, как странствующий цирк.

– Да?

– Открой руку, – приказала она.

Я так и сделал, хотя обычно хорошо реагировал на приказы, только когда мы были в постели.

Она вложила в мою ладонь гладкую серебряную монету.

– Семейная реликвия, – пояснила она. – Из Италии.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но она остановила меня.

– Загадай желание и брось ее в фонтан.

Я понял, что именно она делает. Отдавая дань уважения колодцу желаний, который мы посетили у Брюса.

Мне не пришлось раздумывать. Я повернулся к фонтану, загадал желание и бросил монету.

– Что ты загадал? – спросила она.

– Тебя. – Повернувшись лицом к ней, я взял ее лицо в руки и притянул к себе. Она дрожала, прижимаясь к моим щекам.

– Мне жаль, что я ушла. Я не должна была этого делать. – Ее голос был сырым, пропитанным горем. – Мы все заслуживаем того, чтобы иметь возможность совершать ошибки. Я знаю это лучше, чем кто-либо другой.

– Ты прошла через ад и обратно. Это вполне объяснимо.

Мне нравилась эта женщина, и я простил бы ей все, что угодно, включая собственное убийство.

– Нет. Это не оправдание...

Но я не хотел, чтобы она унижалась. Я хотел, чтобы она вспомнила, почему мы оба оказались здесь, не выспавшись. Я прижался губами к ее губам, заглушая ее протесты, а когда она захныкала и попыталась оттолкнуть меня, я прикусил ее нижнюю губу, втягивая ее в рот и проводя по ней языком, чтобы подразнить ее. Наконец она подчинилась, обхватила меня за шею и протянула свой язык, чтобы потанцевать с моим. Это было совершенно неуместно для данного времени и места, но, учитывая мое отчаяние в отношении этой женщины, посторонние должны быть благодарны за то, что мы не сняли свою гребаную одежду.

Когда она оторвала свой рот от моего, ее губы были красными и припухшими, а глаза – сонными.

– Это будет нелегко, – предупредила она.

– Я привык к жестким вещам. – Я хитро приподнял одну бровь.

– Я дерзкая, упрямая и могу быть совершенно бесчувственной, – продолжила она.

– Спасибо, черт возьми, за это. Будь ты кем-то другим, я бы заскучал через минуту.

– Я с ребенком.

– У меня в квартире достаточно места. – Пауза. – И моего сердца.

– А еще я приехала с багажом.

– Никогда не был легким путешественником.

– Я хочу жить на ферме.

– Я могу позволить себе жилье как в городе, так и на окраине.

У нее заканчивались предупреждения, а у меня кончалось терпение. Я хотел залезть к ней в штаны. Я хотел забрать ее к себе и поклониться на алтаре ее тела.

– Я сведу тебя с ума, – подстраховалась она.

– Я уже схожу с ума по тебе.

– Ты не хочешь детей. Я могу передумать, – заметила она.

– Нет, нет. Я передумал. Я люблю детей. Хочу их много. Например, четверых или... шестерых.

– А что, если я не хочу больше детей?

– Тогда мы будем путешествовать по миру и наслаждаться своей независимостью.

– А если я захочу еще четверых?

– Тогда мы будем путешествовать по миру, наняв гарем надежных нянь и взяв их с собой.

Она шлепнула меня по груди, которая заурчала от едва сдерживаемого смеха.

Тишина.

– И это все? – спросил я.

– Нет. Есть еще кое-что.

– Что? – протянул я.

– Я люблю тебя в ответ.

Это признание вылилось в еще один поцелуй с рейтингом R.

– То, что я чувствую к тебе, гораздо сильнее любви и на много веков опаснее. – Я прижался лбом к ее лбу. – Мне нужно все, что ты можешь дать, Дилан, а я единственный ребенок. Я не умею делиться. У тебя будут заняты руки.

– Мои руки умелые. – Она поцеловала меня в губы. – И рот тоже.

Я прикусил кулак в ответ, опустился на одно колено и достал обручальное кольцо, которое она отдала мне перед отъездом в Мэн.

– Дилан, детка, это кольцо было предназначено для тебя. Оно всегда было твоим, с того самого момента, как я увидел его в ювелирном магазине. В то время оно было не по карману, но я все равно знал, что это не может быть ничем другим, потому что оно кричало о тебе.

– Это было кольцо моей мечты. – Она позволила мне надеть кольцо обратно на ее обручальный палец.

– Я знаю. Я попросил у твоей мамы ту доску перед тем, как вернуться в Нью-Йорк. Она в моем багажнике. Я собираюсь смутить тебя на несколько часов, препарируя каждую вещь в ней.

– Райленд.

– Эй, я еще не закончил, тогда я собираюсь исполнить все твои мечты.

– Даже ту, о Крисе Хемсворте? – нахально спросила она.

– Отлично. Девяносто девять процентов твоих мечт.

Она рассмеялась.

– Спасибо.

– За что, детка? – Я встал.

– За то, что сделал меня смелой. За то, что научил меня снова стремиться к своей мечте. С тобой я думаю, что смогу стать врачом. Я хочу большую свадьбу, о которой мечтала в детстве. Пышное, похожее на десерт платье, которое уже вышло из моды, но в котором я выходила замуж за свою Барби. Кольцо, которое ты выбрал для меня и которое было идеальным. Скрипки.

– У нас будут скрипки? – Я усмехнулся.

– У нас будут скрипки, – подтвердила она.

– Барби вышла замуж за Кена, детка?

– Да. – Она поцеловала меня, прижавшись ко мне. – Но Джи-Ай Джо Роу был ее побочной фигурой. (прим. Игрушка в виде солдатика)

Я фыркнул в нашем поцелуе и подхватил ее на руки. Она обхватила меня ногами.

– А также Человек-паук, Бэтмен, Корг, Валькирия и зеленая фигурка PJ Masks, – пробормотала она в нашем поцелуе.

– Господи, Дилан.

– Эй, Кен эмоционально вышел из этого брака, как только они отправились в медовый месяц на пляж в моей кухонной раковине. Спасибо ей за то, что она пошла дальше.

Я снова поцеловал ее.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

– Я также люблю Грав, ты знаешь.

Последнее заслужило гораздо больше, чем поцелуй.

ЭПИЛОГ

Райленд

6 месяцев спустя

– Она кричит, брыкается и шумит. – Мой телефон был прижат к уху, и я уставился на жалкий беспорядок у своих ног. – Я и подумать не мог, что первый день в детском саду окажется для нее таким стрессом, Роу.

– Моя сестра весит всего сто двадцать фунтов. Подними ее с пола и отнеси в свою машину, – ворчал мой лучший друг. – Как это, блядь, трудно?

– Четыре раза за ночь, и иногда, когда я все еще внутри нее.

– Я тебя убью.

– Мои шутки – это мое искусство, и я умру за свое искусство.

– Ладно, Пик-ас-о, забери ее до приезда папарацци, – вымолвил Роу.

Теперь, когда я стал полузнаменитым технологическим магнатом, я привлекал к себе всевозможное внимание.

– Черт. Она будет использовать свои когти, но ладно.

Я положил трубку и спрятал ее в карман. Дилан все еще плакала на полу возле детского сада. Да, того самого, в котором она должна была дать ответ несколько месяцев назад, но так и не дала. К счастью, я предусмотрительно заплатил за подачу заявления и заполнил все формы, чтобы у Грав было место. Я знал, что Дилан в конце концов поступит в колледж и мне придется отдать Грав на трехдневную программу. Черри с пониманием отнеслась к тому, что я записал в ее школу ребенка, который формально не находился под моей опекой.

А маленькая вонючка? Она была просто звездой. Она перешла в класс во втором семестре, поэтому мы обошлись без модных вывесок и фотосессий, но сегодня она пришла с яблоком, чтобы подарить его учительнице, и неоново-зелеными сапожками UGG, которые я купил ей в подарок, чтобы она всегда помнила о своей индивидуальности, даже если теперь ей придется носить форму.

Она помахала нам на прощание, даже не взглянув на нас, и убежала к своим одноклассникам и учителям. Дилан была в замешательстве.

– Мне будет ее так не хватать, – икала моя невеста на полу.

Я последовал совету ее брата и поднял ее на руки. Психическое расстройство на ступеньках самого престижного детского сада на Манхэттене выглядело не лучшим образом.

– С тобой все будет хорошо, – пробормотал я ей на ухо и понес ее в стиле медового месяца к машине, пока она разразилась очередным приступом рыданий. Дилан была крепким орешком. Наблюдать за тем, как она так рассыпается, было, мягко говоря, неприятно. – Могу я тебе напомнить, что ты будешь занята чтением книг и изучением своей горячей задницы? – Я попытался отвлечь ее от мыслей о Гравити.

– Сейчас февраль. У меня есть шесть месяцев до начала семестра, – стонала она мне в шею, покачивая головой вперед-назад.

– Хорошо, что у тебя есть свадьба века, которую нужно спланировать, – проворчал я. – Это займет тебя.

Несмотря на то, что я теперь был богаче Бога, Дилан оказалась экономной невестой. Она планировала свадьбу на август, чтобы потом сосредоточиться на учебе. Ее приняли в Фордхэм на программу подготовки врачей, и она была на седьмом небе от счастья. Она также переехала из квартиры Роу в мой пентхаус с Гравити в тот день, когда я попросил ее выйти за меня замуж по-настоящему, но она все еще заботилась о квартире Роу бесплатно, потому что она была лучшим человеком, чем я.

– Свадьба уже запланирована. Все, что нам нужно сделать, – это прийти, – запротестовала Дилан, когда я усаживал ее на пассажирское сиденье.

– Это я могу сделать. – Я обогнул машину и присоединился к ней на водительском сиденье. – Могу я пригласить тебя на свидание? – Я повернулся, чтобы подмигнуть ей.

Она проверила время на своем телефоне.

– Разве ты не должен быть в офисе?

С тех пор как мы запустили App-date три месяца назад и буквально разнесли App Store (и интернет, несколько раз), у меня были заняты руки, и я работал по пятнадцать часов в день. Фальшивые свидания оказались любимым приемом многих людей, потому что мы предлагали ваучеры на ужин на сто баксов любым двум пользователям, которые присылали нам доказательства брака или помолвки в результате работы приложения, и пары продолжали приходить, настолько, что нам пришлось начать заключать сделки с сетями ресторанов.

– Нет. Я должен быть в тебе, – поправил я ее.

– Тогда давай перейдем к еде. – Она потерла ладони друг о друга. – Я готова.

– Нет. Я хочу напоить тебя вином, пообедать и показать, как много ты для меня значишь.

– Райленд. – Она вздохнула. – Мы поженимся через несколько месяцев. Я живу вареными яйцами, кофе и вдохновением из Pinterest. С чего ты взял, что я хочу, чтобы меня потчевали и угощали?

– Вот поэтому. – Я достал свой телефон и показал ей скриншот ее поста в социальной сети, который я нашел, когда ей было двадцать. Тогда она еще была с Такером – да, с тем самым ублюдком, который в наши дни отбывал четыре года в тюрьме, – и жил в Мэне.

Дилан прищурилась, читая надпись вслух.

– Моя настоящая мечта – съесть весь свой вес в макаронах alla ruota.

Я многозначительно поднял брови.

Она рассмеялась.

– Райленд, на следующей неделе я должна влезть в свадебное платье, чтобы снять мерки.

– И я должен притвориться, что не хочу, чтобы в нем было как можно больше тебя?

– Это очень добрый способ сказать мне, что ты будешь любить меня в любом размере.

– Это правда, – сухо сказала я. – И я хочу, чтобы все твои мечты сбылись, так что мы к этому и идем.

Но Дилан не знала, что я отвезу ее в ресторан в центре города, где будет ждать ее брат. И Кэл тоже. И Киран. Ее мама и Марти. Все.

Ей нужна была эмоциональная поддержка в этот первый день, когда Гравити пошла в школу, и я все для нее устроил.

Как оказалось, именно мое дерьмовое воспитание заставило меня желать лучшего для собственной семьи. С нами все было бы по-другому. Мы давали детям всю любовь и внимание, в которых они нуждались, и уделяли немного внимания друзьям, которым тоже было нелегко дома.

Когда Гравити вернется из школы, вся семья будет праздновать это новое событие в ее жизни.

– Не могу поверить, что ты взял отпуск, а мы не занимаемся сексом, – дулась Дилан.

По крайней мере, я заставил ее перестать плакать из-за Гравити.

– Может, хотя бы в туалете ресторана перепихнемся?

– Нет, если ты не хочешь, чтобы мы с твоим братом убили друг друга, – пробормотал я.

– А?

– Ничего. – Я схватил руку Дилан и поднес ее костяшки к своим губам, нежно целуя их. – Веди себя хорошо, Космос.

– Заставь меня, – бросила она, ухмыляясь.

Я заехал в нашу квартиру, оставив всех ждать нас, и так и сделал.

Дилан

День свадьбы...

Райленд Колтридж разместил фотографию.

Дилан_любит_Райленда_навсегда прокомментировала: Великолепный костюм xo

Райленд Колтридж прокомментировал: Его можно жевать.

Дилан_любит_Райленда_навсегда: Однажды наш ребенок увидит все это и ему понадобится интенсивная терапия.

Райленд Колтридж прокомментировал: Нет. Мы поднимаем стандарты для него. Это наш моральный долг. Не могу дождаться, когда женюсь на тебе, Космос.

Дилан_любит_Райленда_навсегда прокомментировал: Не могу дождаться, чтобы выйти замуж за тебя, горячая штучка.

TheRealKieranCarmichael прокомментировал: Последний шанс сбежать и выйти замуж за меня, Дил. Просто так.

Райленд Колтридж прокомментировал: Я отломаю тебе обе ноги и сделаю из них палочки для еды.

TheRealKieranCarmichael прокомментировал: стоило попробовать.

– Черт возьми, Дил, это платье. – Кэл зажала рот рукой, пошатываясь, отступая назад в мою комнату для новобрачных.

– Христос всемогущий. – Моя мама сделала пальцами знак креста. – Боже мой.

– Ты выглядишь... – начала Кэл.

Отвратительно?

Ужасно?

Нелепо?

Приукрасить это было невозможно. Платье было объективно отвратительным. У них было достаточно времени, чтобы привыкнуть к нему, но они так и не привыкли.

В нем было много пышности – столько, что нижняя часть выглядела как бесконечная гора взбитых сливок. Я говорю о слое за слоем вызывающей тошноту пены. При переходе к верхней части, дучше не становится. Атласный бюст без бретелек был в порядке, но я настояла на пышных кружевных рукавах, традиционном тюле и огромном жемчужном ожерелье. Я выглядела совершенно не в своей тарелке, но это было свадебное платье, которое я хотела, когда была маленьким ребенком, и я решила воплотить все мечты этой девушки в жизнь.

Этим можно объяснить и мой сомнительный выбор: стена из пончиков, только розовые цветы, пастельная цветовая гамма и фонтан из шампанского.

Изысканной свадьбы не было. Но веселой она точно будет.

– Я знаю, правда? – Я крутилась в своем свадебном платье, делая глоток шампанского. – Я выгляжу необычно.

– А по-моему, ты выглядишь как самая красивая невеста на свете! – громко воскликнула Гравити, послав тете Кэл и моей маме напряженные предупреждающие взгляды. – Когда я вырасту, я хочу выйти замуж в таком же платье.

– Нет, – в унисон сказали мама и Кэл. Мы все рассмеялись.

Гравити покачала головой, наклонившись, чтобы начистить свои ковбойские сапоги.

Ах да. Чуть не забыла. Я решила, что сегодня исполнится не только моя мечта. Моя дочь получила полный и абсолютный контроль над своим нарядом. Она сразу же решила, что хочет одеться как дядя Брюс.

Ага. Свадьба была просто ужасной. Но беспорядок – это лучший вид веселья.

– Тебе что-нибудь нужно? – Кэл сжала мое плечо, и впервые за долгое время я подумала: «Нет. Не нужно. Все, что мне нужно, у меня уже есть».

– Я в порядке, спасибо. – Я с улыбкой сжала ее руку на своем плече. – Когда я должна выйти?

– Не раньше чем через полчаса, – заверила меня мама, поправляя верх своей модной шляпки. Ей тоже удалось сегодня осуществить свою мечту – Райленд отреставрировал ее старинный автомобиль, первый, которым она владела в Америке, и они с Марти приехали на нем сюда. – У тебя есть время, cara. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь поесть?

Я покачала головой.

– Я не голодна.

В дверь постучали.

– Это, наверное, Роу. – Кэл закрутилась и направилась к двери. Она распахнула ее и тут же захлопнула перед лицом человека. – Богохульство! – закричала она.

– Что происходит? – Мое сердце опасно забилось.

Это был Такер? Он вернулся? Логически я понимала, что его не может быть. Если только он не сбежал из тюрьмы, что привело бы к еще большему тюремному сроку. Я знала, что мой бывший был тупицей, но подозревала, что даже у него есть свои пределы.

– Это Райленд. – Кэл сжала ожерелье.

– Я хочу поговорить со своей невестой, – услышала я слова своего жениха с другой стороны двери и не смогла сдержать ухмылку. Я знала, почему он здесь, – он боялся, что я струшу.

Я также знала, что это на сто процентов не пройдет с моей матерью.

Как и следовало ожидать, из маминых уст вырвалась череда нечестивых итальянских ругательств, сопровождаемая прижатием к груди и галопом к двери.

– Ты не попадешь внутрь, Райленд! Как ты смеешь думать, что можешь увидеть невесту до свадьбы? Это плохая примета.

– Мне не нужна удача. У меня есть любовь.

Мама окинула невестку взглядом «ты можешь поверить этому уроду?». Я еще больше рассмеялась.

– Что бы у тебя ни было, это не здравый смысл. Ты не увидишь мою дочь до того, как она пойдет к алтарю, и точка. – Моя мать топнула ногой.

– Рай, – позвала я. – Я в порядке, правда. Тебе не нужно меня проверять.

– Мне все равно нужно с тобой поговорить. – Он говорил серьезно.

Я посмотрела на Кэл, маму и Грав.

– Дайте нам секунду.

– Ты не можешь быть серьезной! – закричала моя мама. – Дилан, это традиция, что он тебя не видит.

– Я знаю, как она выглядит, – заметил Райленд из-за двери.

– Не в свадебном платье, – возразила мама.

– Если честно, это не так уж и плохо, учитывая платье. – Я рассмеялась.

– Вообще-то я видел свадебное платье, – признался Райленд. – Дил показала мне статью о нем. Оно получило награду за самое уродливое свадебное платье века. Впечатляет.

Райленд шагнул внутрь, заполняя своим присутствием небольшое пространство. Он выглядел как лучший подарок, который я могла получить.

На нем был безупречный черный смокинг и галстук-бабочка. Его волосы почти полностью отросли и теперь были убраны назад в небольшой пучок. Мое сердце замирало при виде него.

Мама вздохнула с досадой. Кэл подняла Грав на руки.

– Подожди... нет. – Райленд остановил Кэл. Он держал одну руку за спиной, а на его лице была нечестивая наглая ухмылка. – Маленькая вонючка?

– Да, папочка? – пискнула она.

Мое сердце растаяло. Папочка. У Гравити наконец-то он появился. И это было лучшее, на что она могла надеяться.