Текст книги "Книга Противоречий. Голубь"

Автор книги: Кристофер Зах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Девушка ускорила шаг, но не знала, в какую сторону ей пойти, куда свернуть…Сейчас была уже глубокая ночь, и Цекай снова захотелось спать. Он шла по городу, петляя между домами. Постепенно улицы стали пустеть, город медленно, но верно засыпал. Вскоре она отошла чуть в сторону от центра. Там за домами начиналась непроглядная тьма. Девушка с интересом подошла поближе, но не смогла понять, что это было. Скорее всего, какое-нибудь поле или болото…Она подумала, что Курой скорее всего где-нибудь там, прячется в темноте, но Цекай только устало потерла глаза и зевнула. Уже очень поздно…

Девушка снова вернулась в центр, но там тоже постепенно становилось темно: большинство уличных фонарей было погашено, а окна домов перестали светиться. Она медленным шагом дошла до гостиницы. Паулу все еще с каким-то потерянным лицом стоял перед листком бумаги и чернильницей. Он поднял перо, но держал его в руках, словно оно было ядовитой змеей и опустить его или держать не слишком крепко означало неминуемую смерть. Увидев Цекай, он побледнел еще сильнее. Девушке не нужно было читать его мысли, чтобы понять, о чем он думает. Она знала: он опасается, что она проговорится.

Она ничего ему не сказала, и он промолчал. Добравшись до своего номера, Цекай бессильно упала на кровать.

Почему все происходит так быстро? «У нас нет времени медлить!»

***

Что-то стучало…

Цекай недовольно перевернулась на другой бок, но звук не исчез, а, напротив, стал более настойчивым. Стучат в дверь… да… В дверь?!

Девушка быстро села на кровати и рассеянно оглянулась. Снова стук… Теперь к нему добавился голос Юрии:

– Вставай, соня! Опоздаешь!

Цекай вскочила и открыла дверь. Юрия как раз занесла руку, чтобы стукнуть еще раз, и та замерла в полете.

– Пошли! – сказала девушка, почесав рыжие кудряшки.

– Куда? – недоуменно посмотрела на нее Цекай.

– Сейчас в городе будет проходить собрание. Нам лучше быть там.

– Ах да! – Цекай мигом проснулась.

Юрия выглядела как-то по-другому: на ней была какая-то блестящая кофта, волосы убраны в высокий хвост. В руке она держала какой-то сверток.

– Я сейчас должна быть в другом месте, – продолжила она, – но тоже приду. В самом центре есть большое здание, с круглой крышей. Так вот, собрание будет проходить там, а начнется оно через полчаса. Давай вставай. И… – она протянула Цекай сверток, – держи. Здесь все должны это носить.

Цекай нахмурилась, взяв сверток в руки. Пока она обдумывала полученную информацию, Юрия выскочила из комнаты и, махнув ей рукой на прощание, закрыла дверь. Оставшись одна, девушка сначала растерянно осматривала комнату, а потом, бросив сверток на кровать, стала спешно приводить себя в порядок. Полчаса! Почему меня не разбудили раньше? А на Силане есть будильники?На секунду она замерла на месте, пытаясь найти ответ на последний вопрос, но, махнув на это рукой, схватила сапоги. Справившись с ними, она, бросив взгляд в окно, подхватила плащ и посох и только хотела выйти в коридор, как вспомнила про сверток. Все должны носить?!Цекай подошла к кровати и развернула его. На одеяло выпала красивая жилетка из изумрудной драконьей чешуи. Да. Именно такие носили все в городе, но она была совсем не похожа на ту, которую они сняли с гоблина. На той, что лежала сейчас перед Цекай, чешуйки были маленькие, аккуратные и определенно более хрупкие. Девушка взяла ее в руки. Она и легче намного…

Не долго думая, Цекай положила посох и плащ на кровать и натянула ее на футболку. Она пахла чем-то приятным и мягким. Этот запах был ей знаком. Да, точно!Так на Силане пахли книги. Девушка подхватила свои вещи и вышла в коридор.

Там было пусто. Точно! Весь город ушел на собрание!Цекай побежала и, не снижая скорости, выскочила на улицу. Ничего общего со вчерашним вечером: вокруг не было ни души, и Цекай невольно вспомнила Грио, но тут же заставила себя не думать об этом.

Она плохо понимала, где центр, но через несколько минут интуитивно вышла к нему. Там не было площади или чего-то похожего на нее. Просто улицы стали немного шире, а дома на них – больше и значительнее. Тот, о котором говорила Юрия, «с круглой крышей», сразу бросался в глаза. Вокруг него стояли силанцы. Их было около двадцати. Все они что-то тихо обсуждали.

Цекай неуверенно остановилась. Двери в здании были широко открыты, но в них никто не заходил. Девушка с сомнением посмотрела на силанцев, но они все еще стояли на крыльце. Она стала бродить взад-вперед, ожидая, что кто-то войдет первый. Прошло около пяти минут, прежде чем из-за поворота появилась невысокая женщина. Уверенным шагом она направилась к дому. Цекай пошла за ней следом и вскоре оказалась внутри.

Оказалось, что весь дом был одним большим залом, словно предназначенным специально для собраний. Света тут было много: он свободным потоком лился из огромных круглых окон, расположенных прямо на потолке, как в доме Юрии. Стены из простого дерева были теплого янтарного цвета. Отражавшиеся на них лучи солнца наполняли комнату золотым сиянием.

Тут было много деревянных скамеек, поставленных рядами. Они делились на две зоны, образуя посередине очень широкий проход. Рядом со стенами тоже было очень много места, словно заранее предполагалось, что скамеек не хватит. Вдали была небольшая возвышенность, но на ней никакой стойки или чего-то такого, где говорящий мог был расположиться. Только пол поднимался вверх небольшой ступенькой. Дверь была всего одна, но широкая и высокая, метров пять в высоту. Цекай невольно заметила, что через нее легко и без усилий смог бы пройти гоблин.

Над потолком летало много голубей. Некоторые просто неопределенно порхали над головами, другие искали кого-то внизу и, когда их поиски заканчивались успехом, усаживались найденному силанцу на голову. Неожиданно на Цекай приземлился тот самый голубь, что был с ними все их путешествие до Саалла.

– О! – удивилась она. – Привет!

– Здравствуй, – ответил он. – Садись с правой стороны в первый ряд, на третий стул от края.

– Почему это?

– Там твое место. Садись.

Цекай хотела было пожать плечами, но решила, что голубь может упасть с ее головы, а потому молча направилась к указанному месту. Тут она поняла, зачем подлетали к силанцам голуби: они сообщали, кто куда должен сесть. Девушка нашла свой стул и опустилась на него, в то время как птица расхаживала взад-вперед у нее на макушке. Цекай наблюдала за тем, как силанцы занимали свои места. Давки или толкотни не было, но вокруг витала какая-то напряженность. Словно сам воздух застыл так, что стало трудно шевелиться.

В толпе промелькнула рыжая шевелюра, обладательницей которой могла быть только Юрия. Голубь мгновенно вспорхнул вверх и через несколько секунд девушка плюхнулась на стул рядом. Теперь птица была с ней.

– Ты знаешь, о чем будут говорить? – спросила у нее Цекай.

– Я думаю, о том, что мы давно уже слышали, – пожала плечами Юрия. – А если и будет что-то новое, то только относительно того, что мы знаем.

Цекай тоже так казалось. Силанцы нервно перешептывались друг с другом, по всей видимости тоже стараясь предугадать цель сегодняшнего собрания. Когда, казалось, все расселись, в зал вошли единороги. Среди них Цекай узнала Грауда, Рину, Лорриала и Ваззари, который, как и в прошлый раз, гордо вышагивал впереди всех. Теперь девушке стало ясно, зачем рядом со скамейками так много места.

– Куда ты ходила? – спросила Цекай у Юрии.

– Я вернула карту из Грио ее законной владелице.

– Что? – удивилась Цекай.

– Ты же не думала оставить ее себе! Если да, то у тебя должно немедленно появиться клеймо вора!

– Ну да… Знаешь, Юрия, – опомнилась Цекай, – у меня такое странное ощущение, что я могу…

– Т-с-с! Потом расскажешь: они уже начинают.

Цекай оглянулась: и правда, голуби постепенно разлетелись, присев на головы или на плечи собравшихся. Наступила тишина. Возникло ощущение, что силанцы стараются даже не дышать. Теперь через большие двери вошел отец Юрии. Уверенным шагом он добрался до возвышенности, почти прыжком преодолел ступеньку и, оказавшись на самом верху, внимательно оглядел всех присутствующих. Цекай посмотрела назад и увидела Тамару с Куроем. Он единственный из двуногих стоял, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза, словно в предвкушении какого-то удовольствия. Цекай также заметила, что на нем одном не было изумрудных доспехов. Юноша, словно почувствовав ее взгляд, посмотрел на нее. Девушка махнула рукой, и он кивнул в ответ.

– Ондин ло Золон, Кенрол ло Виел, Сеннрил ло Крьюон, Нлосс ло Тласс, – медленно проговорил Агриальд.

– Что? – прошептала Цекай.

– Он обращается… Это обращения, – тихо ответила Юрия.

– Два дня прошло с тех пор, как был уничтожен город Густан. Мы обсуждали это в прошлый раз, а сегодня я собрал вас, чтобы познакомить с некоторыми подробностями, которые мне удалось узнать. Я бы начал говорить о них прямо сейчас, но этой ночью мне пришло еще одно известие. И я считаю важным сообщить его первым.

Все с интересом смотрели на Агриальда, а он еще раз обвел присутствующих пристальным взглядом и продолжил:

– Пентакарр тоже уничтожен.

По залу пробежал тревожный шепот, а Цекай с Юрией испуганно переглянулись. Некоторых голубей новость не удивила, но многие изумленно заворковали, а единороги беспокойно зафыркали.

– Это невозможно… – шептали вокруг.

– Это Пентакарр!

– Но я слышал…

– Нет…

– Я уверен, – снова продолжил Агриальд, и все разом замолчали, – что вы знали о том, что город защищен. Защита была сильной, но вчера она была снята самими горожанами по неизвестным мне причинам. Половину горожан убили, другую мы успели увести. Среди мертвых Мастеров нет.

Атмосфера стала еще более напряженной, а воздух, казалось, окаменел. У Цекай возникло странное ощущение: словно все это время внутри нее был шарик, наполненный холодной водой, а теперь он лопнул. Мы совсем недавно ушли оттуда… Но это же город Мастеров!!!

– Мы начали наше обсуждение еще два дня назад, но тогда мы многого не знали. Теперь я расскажу вам то, что стало нам известно совсем недавно. Во-первых, у Светотени есть необычная армия. Она огромна и очень сильна. Во главе этой армии стоит сильнейший маг. У него девятый уровень, и он маг воздуха. С ним около трех тысяч гоблинов из Крельских лесов, но управляет ими не он, а другой гоблин, вероятно, из знатных родов. Они почти неуязвимы: на каждом Полные Доспехи, оставляющие открытым только лицо. Все отлично вооружены.

– Во-вторых, появилась интересная тюрьма, образованная совсем недавно, она управляется не Барсами – ей правит отряд гоблинов, на самой окраине восточных провинций. В нее уже попал один густанец, которого оставили в живых. Скорее всего, половина пентакаррцев скоро окажется там. Мы не знаем причин, по которым Светотень не реагирует на уничтожение городов и сел. Вероятно, она причастна к этому, а может быть, – нет. Возможно, она ждет чего-то от нас.

Цекай нахмурилась. Чего?! Да она просто тиранша!

– Таким образом, у нас остается только два варианта, которые мы обсуждали в прошлый раз. Первый – защитить наш город еще сильнее и тихо продолжать существовать в нем. Это возможно: расположение Саалла удачное и выгодное, помощь других городов нам не нужна. Мы сможем прокормить себя. Горы обеспечат нам защиту. Все входы и выходы мы запечатаем, так что выйти отсюда будет также сложно, как и войти. Мы сможем жить так очень долго, наблюдая за событиями благодаря голубям. Но тогда мы не сможем помочь другим силанцам, как помогли Флауренторну и Грио.

– Другой вариант – мы можем присоединиться к Борнау и другим городам, объявившим свою полную независимость и готовящимся в случае нападения воевать. Они только и ждут союзников.

– Кроме того, сейчас всех волнуют слухи о шикедо. Шикедо нынешней Светотени звали Доссер, но она была убита около десяти лет назад. Действительно, у Доссер была дочь, и сила должна была передаться ребенку. Это редкая и малоизученная магия, тем более что история не помнит, чтобы Проклятых убивали. Но неизвестно, что произошло тогда с девочкой. Одни говорят, что ее убили, как мать, другие – что она была спрятана на Земле, но точно не знает никто. Даже многие кондра, способные видеть прошлое, не могут точно сказать о судьбе этого ребенка. Но, несмотря на это, Светотень отправляет голубей и оборотней во все стороны мира на поиски. Боюсь, ситуация более чем очевидна.

– В любом случае, мы должны выбирать. И выбрать нам нужно скорее. Это все, что я знаю. Теперь нужно принимать решение.

Все молчали, обдумывая услышанное. Вскоре поднялся небольшой шумок, похожий на шипение радиоприемника. Силанцы явно хотели что-то сказать, но не решались. Сначала все советовались друг с другом. Возникало ощущение, что известие о Пентакарре было услышано гораздо лучше, чем все последующие слова Агриальда.

Цекай посмотрела на Юрию: та была бледной и, как всегда, нервно щипала себя за подбородок. Голубь у нее на голове, вытянув шею, прислушивался к шуму вокруг, но разобрать что-то было трудно. Тогда девушка осмотрелась по сторонам: почти на всех лицах застыло одно и то же выражение – глубокое изумление, смешанное со страхом. Только единороги, чьи морды не могли передавать эмоции, казалось, безразлично относятся к ситуации. Курой безучастно глядел в потолок. У него был беззаботный и немного наивный ребячий взгляд. Словно он по ошибке забрел сюда и ждет, когда все кончится, чтобы спросить у кого-нибудь дорогу. Тамара же, наоборот, была сурово-сосредоточенна и очень напоминала дикую кошку, которая замерла при виде добычи и готова в любую минуту броситься на нее.

Агриальд с невозмутимым лицом терпеливо ждал, пока наступит относительная тишина. Цекай же пока плохо себе представляла, как будет приниматься решение, поэтому тоже ждала, с интересом глядя по сторонам.

Наконец поднялась женщина и попросила слово. Агриальд кивнул и уступил ей место. Она поднялась на помост и заговорила:

– Меня зовут Альина Коварди Серрьямон. Я из города Грио. Я знаю, что многие из вас часто думают о войне. Но мы наслышаны не только о Густане и Пентакарре, мы помним о моем городе и о Флауренторне, о местах, в которых мы родились и выросли. Мы помним Офоллию, уничтожение которой было самым сильным потрясением для нас. Я предлагаю на время остаться здесь. Тут много детей, которых нужно обучать. Если мы отправимся воевать, некому будет этим заниматься. Борнау будет бороться за нас, а мы сохраним Саалл. Сражаться сейчас – безумие. Мы ничего не знаем о Проклятых, известно только, что она долгое время была на Земле. Да вы представьте, сколько ей лет! Она еще ребенок и не представляет для Светотени никакой угрозы. Правительница это понимает. Здесь безопасно. Покинув город, мы убьем трабба ради кожи! Надо ждать…

Несколько голосов согласно забормотали ей в ответ. Женщина явно высказала не только свое мнение. Она бросила взгляд на Агриальда и вернулась на место, а на помост поднялся мужчина и, кивнув всем, заметил:

– Меня зовут Шенньял Баркей Ньаль. Я флауренторнец. Я согласен с Альиной. Воевать сейчас бессмысленно. Мы все равно многого не знаем. Здесь же наши семьи в безопасности, и пока это главное…

Он еще долго говорил. Силанцы и единороги кивали головами в знак согласия. Было ясно: горожане не собираются покидать это место. Цекай понимала их, она сама была рада оказаться в безопасности, вдали от гоблинов. Известие о Пентакарре сильно ее удивило и напугало. Ей казалось, что там должно быть надежнее, чем в Саалле.

Кондра, оканду и даже единороги выходили на помост и говорили разными словами одно и то же – покидать город бессмысленно и опасно. Сначала Цекай слушала их внимательно, запоминая сказанное ими, и, скрестив руки на груди, хмуро смотрела в их лица. Но потом ей стало скучно. Она поймала себя на мысли о том, что едва сдерживает зевоту.

– Надо будет поговорить с отцом, – тихо заметила Юрия. – У меня такое чувство, что он знает что-то еще. Он с голубем передал мне, что знает кое-что о Проклятых.

– Но он уже сказал кое-что…

– «Кое-что» в понимание моего отца то же самое, что для нас с тобой «всё».

Цекай удивленно посмотрела на Агриальда. Тот внимательно, с интересом слушал говоривших, в то время как девушка снова едва заметно зевнула, не открывая рта.

– Я Каррилия ди`Каркенстен Виа, – говорила полненькая женщина с красивыми серебристыми глазами. – Я из Грио. Вы все говорите о том, чтобы ждать в Саалле. Я согласна с вами, но хочу еще раз напомнить, на что мы себя обречем, если станем воевать. Мы пойдем против Светотени! Все это может кончиться очень плохо. Мы забываем, что уничтожить нас для нее так же легко, как любому силанцу зажечь пальцы. Она уничтожает города с помощью гоблинов. Мы не знаем почему, но если мы объявим ей войну… Даже представить это невозможно! Это же Светотень! Я призываю вас даже не думать о таких вещах! Помните, она может читать мысли любого из нас… Ей не нужны гоблины. Испокон веков заведено так, что Светотень оберегает нас же от войн. Что бы она ни делала, я уверена, что так надо. Мы просто слишком глупы, чтобы понять это!

Ее мысль оживила остальных, и теперь сразу несколько силанцев подняли руки, прося слово. Наконец вышел мужчина небольшого роста, с глазами, как у коршуна, и длинными белыми волосами.

– Я Кимм, Кимм Склени Дожен, из Грио. Оставаясь здесь, мы будем еще в большей опасности, чем если уедем в Борнау. Какими бы сильными ни были наши заклятия, маг девятого уровня легко разрушит их! Единственный путь – это ехать сразу в Калианол, в замок Сильвее, и просить у Правительницы защиты. Мы можем надеяться лишь на ее благородство и доброту.

– Что? – зашипел мужчина позади Цекай. Он даже вскочил на ноги, а лицо его исказилось гневом. – О чем ты говоришь, Кимм? Она сама уничтожила Офоллию! Сама! Она сама уничтожала селян! В ней нет ни капли тех качеств, о которых ты говоришь! Она убьет всех, как стая Гау каспильских жуков, одним только взглядом!

– Никто не знает точно, что она была в Офоллии! – резко ответил Кимм.

– Почему ты так уверен?! – раздался знакомый Цекай голос. Девушка повернула голову: Тамара угрожающе смотрела в сторону говорившего.

– Все из Офоллии мертвы! – отрезал мужчина.

Тамара открыла рот, чтобы что-то сказать, но замерла. Цекай видела, как Курой что-то тихо прошептал ей, и она замолчала, но бросала уничтожающие взгляды на Кимма. Тот, решив, что выиграл спор, улыбнулся и продолжил:

– Только под защитой Светотени мы сможем сохранить свои семьи. Многие могут спорить, но ясно одно: под ее началом мы будем защищены. Это все, что я хотел сказать.

Он поклонился и ушел. Зал тихо загудел. Мужчина, который только что спорил с Киммом, сам занял его место и тихо проговорил:

– Мы не должны прятаться. Это трусость. Мы должны защищаться, а не прятаться за спиной Светотени! Дело не только в Саалле. Уже говорили, что есть и другие города, которые должны существовать и развиваться. Почему вы даже не думаете о том, чтобы бороться?

– Погоди-ка! – воскликнул Кимм. – Ты понимаешь, что такое война вообще? У нас их не было уже тысячи лет! Я читал о людских войнах. Что ты о них знаешь, чтобы говорить о борьбе?!

В голове Цекай ярко вспыхнула мысль и, подобно ракете-фонарю, устремилась высоко вверх. Теперь она могла говорить, зная ситуацию и разбираясь в ней.

– Я знаю о человеческих войнах! – воскликнула она и неожиданно для самой себя подняла руку, а Юрия предостерегающе схватила ее за запястье.

– Что? – удивленно прошептала девушка.

Присутствующие недовольно забормотали, кидая на Цекай неодобрительные взгляды, а мужчина на помосте печально на нее посмотрел, но кивнул в знак того, что закончил, и вернулся на свою скамью.

– Обычно мы не даем слова несовершеннолетним, – проговорил Агриальд, – но Цекай пришла из Пентакарра, и, возможно, ее мнение окажется для нас полезным. Прошу вас, сеннрил.

Он отошел чуть в сторону, приглашая ее занять его место. Цекай похолодела: раньше она никогда не выступала на публике, и сейчас была уверена, что скажет обо всем прямо отсюда, с этого стула. Ее стали одолевать сомнения. Силанцы ждали. Вокруг повисла гробовая тишина. Юрия едва заметно ткнула ее в бок и прошептала, почти не шевеля губами:

– Иди.

Выбора не было, и Цекай встала. Ноги сами довели ее до возвышенности. Она осторожно забралась на нее. Упасть сейчас было бы смешно…Еще несколько шагов – и она уже стояла в самом центре. Силанцы с интересом смотрели на нее: кто-то хмурился, кто-то улыбался, но большинство сидело с серьезными лицами.

– Кто она такая?..

– Откуда ее знает Агриальд?..

– Она же еще ребенок!

– Она пришла с его дочерью, я знаю…

Голоса… Много голосов было у Цекай в голове, она старалась не замечать их. Голоса были странные, не совсем человеческие. Одни слишком звонкие, другие слишком глухие… Редко можно услышать такие голоса.

Цекай не хотела слушать их, но они продолжали звучать. Девушка бросила взгляд на Агриальда. Тот ждал. Тогда она тихо произнесла:

– Я…

Все голоса мгновенно стихли, и Цекай, сглотнув, начала заново:

Я… Я родилась на Земле и еще несколько недель назад ничего не знала о Силане. Важно то, что до сих пор я была уверена, что это тот мир, в котором можно жить, а не бороться за жизнь, я верила, что он не похож на человеческий… совсем. Но теперь… Мы не можем сидеть здесь сложа руки, когда все вокруг рушится на глазах. Одна война лучше, чем несколько, идущих одна за другой, которые, вероятно, будут в будущем, если ничего не сделать. Я не знаю, какой была Силана до того, что происходит сейчас, но вижу, что исправить это можно. Если мы будем ждать, пока объявится Проклятая, мы рискуем однажды проснуться рабами. Я не знаю, есть ли здесь такое слово… Но на Земле оно означает ужасные вещи… Если мы можем бороться, мы должны, потому что однажды может стать слишком поздно что-то менять.

Она замолчала, с ужасом прокручивая в голове свой монолог. У нее родилась только одна мысль, но ей казалось, что она не смогла ее выразить так, как ощущала сама. Она чувствовала, что слишком много высокомерных «я» было в ее речи. Кто я, чтобы указывать им всем?..Она не знала, что несовершеннолетним нельзя выступать на таких собраниях, и не сомневалась, что не оправдала того доверия, которое ей выразил Агриальд. В зале стояла все та же тишина, гудящая не хуже старых ламп в детском доме. Никто ни о чем не думал, хотя, возможно, Цекай уже не слышала их мысли. Она хотела было развернуться, чтобы уйти, когда из толпы раздался голос:

– А она права!

Это сказал мужчина, сидевший где-то посередине, с той же стороны, что и Цекай. Девушка напряженно посмотрела на него, а потом перевела взгляд на Юрию: та одним взглядом показала ей сесть на место. Цекай не нужно было повторять дважды, и она испуганно побежала обратно. Ей казалось, что говорить перед аудиторией еще страшнее, чем спасаться от гоблинов.

– Что это ты? – шепотом спросила Юрия.

– Не знаю, я просто слышала их и не могла сосредоточиться…

– Я не про это… Почему ты… Тебе же все равно?..

– Кажется, нет…

– Она права! – повторил мужчина. – Мы не должны уподобляться людям.

Цекай поморщилась: он неправильно ее понял. Но к его голосу присоединились и другие, среди которых были женщины и единороги. Даже голуби вдруг разом заворковали. Внезапно все это время довольно тихое собрание обернулось громким и шумным мероприятием. Никто не кричал, не восклицал. Просто было слишком много говоривших. Те, кто выходил на помост, говорили уже не о том, чтобы прятаться в городе, а призывали к войне. Вся атмосфера собрания резко изменилась, словно теперь развязали языки самым горячим спорщикам.

Девушка не слушала. Старалась не слушать. Она ожидала, что в любую минуту сможет услышать чью-то мысль, но ничего не происходило, и девушка вытащила из-под футболки медальон и стала молча перебирать его в руках. Он был теплый и как всегда приятный на ощупь. Ее пальцы машинально гладили черные агадары.

Она не знала толком, сколько длилось собрание. Иногда ей казалось, что оно должно вот-вот кончиться, но проходило минут двадцать, и она понимала, как глубоко заблуждалась. Она прижала медальон к себе и закрыла глаза.

Прошло уже очень много времени, когда наконец весь пыл силанцев угас. Почувствовав это, девушка посмотрела в окно. День медленно клонился к вечеру. Она выпрямилась на стуле и снова решила вслушаться в беседу. Вопрос о судьбе города был решен: он будет существовать как место, в котором могут укрыться семьи других городов, но почти все жители уходят в Борнау. Цекай не успела понять, в какой момент так резко изменился настрой присутствующих, но теперь было ясно, что сидеть сложа руки никто не хочет. Девушка оглянулась по сторонам.

Она думала, что теперь самый важный вопрос решен, но оказалось, что именно это решение влечет за собой очень много других проблем, которыми тоже надо заняться. Горожан интересовало, кто уйдет в Борнау, а кто останется здесь. Причем Цекай, к своему удивлению, отметила, что многие женщины собираются воевать. Оказалось, что не только у Паулу были дети или родственники в других городах и селах, так что теперь предстояло окончательно перевезти их всех сюда. Сразу же была отвергнута идея с единорогами, потому что это обратило бы на город много внимания. Теперь стали говорить о порталах. Но Цекай ничего в них не понимала, хотя отчаянно старалась вникнуть в смысл этого способа. Там говорилось о Трех Законах и шести заклинаниях, каждое из которых имело свое название на языке Света. Для этого нужно было читать их одновременно в двух местах.

Потом был поднят вопрос о том, как попасть в Борнау. Девушка снова провалилась в глубокое непонимание, но основная проблема была ей понятна: город не поддерживает связи с другими селениями, а потому о порталах речь идти не может.

Также было неясно, как защитить силанцев во время пути в город. Как выяснилось, половина посохов, висевших за спиной у каждого саалльца, была уже старая и потрепанная, а агадаров не хватало…

Так что собрание все длилось и длилось…

Иногда его прерывали на полтора часа, но потом все снова возвращались, потому что многое еще нужно было обсудить. Цекай уже и думать забыла о том, что вчера она прочитала чью-то мысль. Теперь ее голова была заполнена другими проблемами, которые трудно было игнорировать. Она сомневалась. Почти во всем.

Больше всего ей казалось странным то, что прошло совсем немного времени с тех пор, как она попала на Силану. Этот мир вряд ли откроется ей до конца, хотя на первый взгляд он казался простым и ясным. Но сейчас он виделся ей наивно простодушным, как выражение лица Куроя, которое она недавно наблюдала. Она покачала головой и попыталась набраться как можно больше терпения, чтобы досидеть до конца.

Глава 16

Сложные решения

Все медленно выходили на улицу после целого дня практически беспрерывного собрания. Цекай с наслаждением подставила лицо под лунный свет, чувствуя, как прохладный ночной ветерок игриво щекочет ей нос. Было уже поздно, и в воздухе витал приятный и бодрящий запах свежести. Девушка пристегнула посох, который несколько часов подряд держала в руках, к пренсоэру, и тот мгновенно притянул его к себе, словно большой магнит. Цекай немного отошла от дома и посмотрела назад: там, на западной стороне, небо еще было трогательно-голубого цвета, но здесь, касаясь гор, оно приобретало золотистый оттенок.

Юрия дернула ее за руку, и Цекай, встрепенувшись, посмотрела на нее.

– Пошли, мой отец хочет с нами поговорить, – проговорила девушка.

– С кем – с нами?

– Со мной, тобой, Куроем, единорогами и тем голубем.

Тем голубем?Она вспомнила то, что он называл своим именем, и охнула от удивления, когда тот в ту же секунду спикировал ей на голову.

– Ты меня звала? – спросила птица.

– Цекай, ты меня удивляешь, – поразилась Юрия. – Уж не думала, что ты научишься звать голубей.

– Но я… – девушка хотела сказать, что сделала это случайно, но передумала.

Они шли между взволнованно переговаривающихся силанцев, а голубь сидел у Цекай на голове, слегка покачиваясь в такт ее шагам.

– А зачем твой папа хочет нас видеть? – спросила девушка у Юрии.

Та пожала плечами и добавила:

– Я, конечно, могу предположить, но у моего отца, сколько его помню, на уме всегда не то, что у меня.

Юрия уверенно вела их по городу. Вокруг уже давно горели фонари, и Цекай невольно отметила, что так и не видела толком Саалл днем. Сначала они шли по широкой центральной улице, а потом свернули на одну из боковых дорог. Затем они еще долго плутали по закоулкам. Цекай догадалась, что есть другой путь, но этот короче. Пока они шли, девушка заметила, что многие дома построены только наполовину. Вчера ей показалось, что они просто сами по себе не высокие, но сейчас даже при свете фонарей было явственно видно, что дома вскоре станут еще больше: у некоторых робко начинали появляться небольшие пристройки по бокам, у других – нерешительно обозначался второй этаж.

Проследив за ее взглядом, Юрия заметила:

– Теперь, похоже, построят еще несколько домов, раз здесь будут собираться другие города.

Цекай согласно кивнула головой.

Они шли еще около десяти минут. За это время небо уже стало окончательно черным и на нем ярко засияли звезды. Девушка печально посмотрела на них снизу вверх. Она плохо понимала, что от них нужно Агриальду, но точно знала, что сама она хочет есть, а потом – спать.

Дом родителей Юрии оказался на самой окраине города, хотя Цекай казалось, что ему положено быть в центре, как у Роу Киспарри в Пентакарре. Она снова с горечью вспомнила этот город, и на нее опять накатилось ощущение нереальности.

Юрия постучалась в дверь из светлого дерева, цвета молока с медом. Она почти сразу же отворилась. На пороге стояла Киффа. Лицо у нее, как всегда, было непроницаемо-строгое. Цекай только сейчас вспомнила, что не видела ее на собрании. Она любезно отошла в сторону, пропуская их внутрь. В отличие от дома того же пентакаррского градоначальника, здесь нужно было разуться и снять плащи. Для последнего действия Цекай пришлось перестегивать пренсоэр. Сначала она полагала, что мать Юрии предложит оставить посох в коридоре, но такой просьбы не последовало, поэтому девушка прикрепила его к спине поверх жилетки из драконьей чешуи.

Мать Юрии предложила обеим тапки. Девушке показалось, что Юрия чувствует себя в этом доме так же, как и сама Цекай, – гостем. Тапки были не такие, какие носили на Земле. Слетенные из какого-то растения, они почему-то напоминали Цекай лапти, хотя сходство не было очевидным.

Теперь Киффа провела их в глубь дома. Голубь все это время терпеливо сидел на голове девушки, по всей видимости снова сжавшись в комок.