Текст книги "Маргаритки"

Автор книги: Кристина Ульсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Он стоял рядом как окаменелый.

– Ты поступил единственно верно, – сказала Юханна приглушенным голосом. – И ты сам это знаешь.

Он проследил за ее взглядом сквозь окно, где мигали огни полицейских машин и темные фигуры передвигались по снегу.

– Нам не выбраться, – сказал он.

Какое-то мгновение она выглядела растерянно.

– Нам и некуда выбираться.

Он медленно повернулся к ней:

– И что же нам делать?

– То, что мы должны.

Она медленно наклонилась и подняла ружье, которое Вигго отставил. Ослепленный собственной наивностью и верой в любовь Юханны, он не пошевелился, когда дуло уже смотрело на него.

– Ты никогда не любил меня так, как ее, – равнодушно произнесла Юханна, нажала на спуск и выстрелила ему в грудь.

Секунду она стояла не двигаясь и смотрела на его окровавленное тело. Теперь будь что будет, ее цель достигнута. Устало она отбросила ружье в сторону и выбежала на лестницу к полицейским.

– Помогите! – закричала она. – Помогите, он застрелил мою сестру!

То, что все закончилось, Рагнар Винтерман понял задолго до того, как полицейские позвонили ему в дверь. Он не почувствовал ничего, кроме облегчения. Так много было совершено страшных ошибок. За жадность – и его, и других – многим пришлось заплатить жизнью.

Сказать правду, он никогда не разделял наивных представлений Якоба Альбина о людях, которых называли беженцами и которые стремились попасть в Швецию. Его ничуть не смущало, что он пользовался бедственным положением людей, первоначально предлагая им за деньги еду и кров, а потом развив этот бизнес до контрабанды людей. Во всяком случае, вначале его подобные мысли не посещали. Ведь иммигранты все же платят назначенную им цену – значит, могут! Так с какой стати беспокоиться другим участникам проекта?

Но вот Свен топнул ногой и отказался продолжать работу. Уже тогда Рагнара посетили первые сомнения. Свен, в отличие от Якоба, не страдал излишней чувствительностью и отсутствием рациональности. Здравомыслящий человек, чьей единственной проблемой был сын-наркоман, выкачивавший из него такие суммы, что Свену пришлось пойти в обход закона, чтобы поправить свои финансы. А так-то нормальный, разумный мужчина. И когда Свен заявил напрямик, что с него довольно, Рагнар заколебался.

Проблемой были Марья и Юханна. Рагнар долго размышлял, как получилось так, что две женщины из семьи Якоба смогли так цинично поступиться прежними принципами. Раз уж онине видели ничего предосудительного в его деятельности, то Рагнару тем более незачем было волноваться.

Однажды он попытался обсудить это с Марьей. Но тот разговор оказался неприятен, и она попыталась уйти от его вопросов. Единственным ее условием было, чтобы Якоб ни о чем не знал. Так оно и продолжалось, пока один из особо тщательно отобранных беженцев, или, как их называла Юханна, маргариток, не нарушил главнейшего правила и не рассказал другу, как он попал в Швецию.

«Именно тогда все вышло из-под контроля, – в отчаянии размышлял Рагнар. – Тогда мы стали убийцами».

Они смогли продержаться лишь полгода. Насколько просто было организовать сеть, делавшую деньги на укрывании беженцев, настолько сложно оказалось создать структуру, которая позволяла бы нелегально ввозить их в Швецию, заставлять совершать дерзкие преступления и затем вывозить их обратно. На самом деле, успев выслать лишь троих, они поняли, что от маргариток придется избавляться другим способом. Люди оказались слишком болтливы. А разговоры давали почву слухам, что было недопустимо.

Он никогда не забудет вечер, когда, перед тем как отойти ко сну, он услышал по радио, что в квартире на Оденплан были найдены застреленные муж и жена. До самого последнего момента он надеялся, что этого не понадобится. Что Якоб образумится. Но, как всегда, Якоба было невозможно запугать, и все могло закончиться только так. А Марья… Юханна считала, что и ее нужно было убрать, потому что мать никогда не стала бы молчать о том, кто убил Якоба.

Каменное лицо Юханны, заявившей, что она сама позаботится о том, чтобы родители молчали, не исчезнет из его памяти никогда. Как никогда не узнает он ответа на терзавший его вопрос: что творится в душе человека, который способен умышленно отнять жизнь у тех, кто произвел его на свет.

В дверь позвонили, и Рагнар Винтерман пошел открывать. Полиция потребует от него имен других, замешанных в его организации. Женщины, знавшей специалиста по подделке документов, мужчины, владевшего арабским, всех, кто был замешан в контрабанде людей.

«Я назову им всех, – решил Рагнар. – Мне больше нечего скрывать».

Он открыл дверь и, не произнося ни слова, без сопротивления сдался полиции. На этом приход лишился еще одного слуги Божьего.

Следующий звонок раздался, когда Фредрика собиралась уходить. Часы уже показывали девять, только что позвонил Алекс и рассказал такой кошмар, что в голове не укладывалось. Юханна Альбин сдалась полиции, причем утверждала, что застрелила Вигго при самообороне, после того как он убил Каролину. По словам врачей, Вигго был мертв, но Каролина должна была поправиться.

– С нетерпением ждем ее показаний, – ядовито сказал Алекс и велел Фредрике отправляться домой.

Но Фредрика не пошла домой. Сначала она разобрала все документы, а потом решила позвонить Петеру и рассказать, что произошло. Он обрадовался ее звонку.

– Мы ужинаем, – объяснил он. – И братишка с нами.

По голосу она поняла, что с ним все в порядке. Или что он, пожалуй, немного смущен. В любом случае она была рада за него. Будет благом для всех, если Петер разберется со своими жизненными приоритетами.

К тому моменту, когда она оделась и собралась пройтись пешком до дому, ветер уже поутих и снегопад наконец-то прекратился. Одной рукой надевая шапку, другой она нажала кнопку «ответить» на мобильном. Снова звонил Спенсер, опять с домашнего телефона.

«Странно, – подумала Фредрика, – странно, что не с мобильного».

– Я говорю с Фредрикой Бергман? – произнес незнакомый женский голос.

Фредрика с изумлением поняла, кто ей позвонил, и от неожиданности застыла посреди пустого коридора.

– Да, – наконец произнесла она.

– Меня зовут Эва Лагергрен. Я жена Спенсера.

Это Фредрике уже было ясно, но она все равно была настолько потрясена, что не могла стоять. Она медленно села на пол. Наконец Эва Лагергрен произнесла слова, которые боится услышать всякий:

– Боюсь, у меня очень печальные новости.

Фредрика перестала дышать.

– Спенсер попал в автомобильную аварию. Сейчас он находится в больнице в Лунде.

Нет, нет, нет, нет. Только не это. Что угодно, но только не это.

Она согнулась от отчаяния, словно ударившего ее под дых.

Вдох. Выдох.

– Как он? – Голос превратился в шепот.

Она услышала, как женщина в трубке вздохнула:

– Они говорят, он в критическом состоянии, но угрозы жизни нет.

Эва, казалось, замялась, но после в трубке послышался плач:

– Будет хорошо, если вы сможете добраться туда уже сегодня вечером. Он наверняка захочет увидеть вас, когда очнется.

Когда через несколько часов Алекс возвращался обратно, настроение у него было почти праздничное. Слишком взволнованный, чтобы напрямую с Экерё ехать домой, он вернулся в Управление, чтобы составить рапорт. Фредрика, надо думать, ушла – в кабинете у нее было темно и верхней одежды тоже видно не было.

Приподнятое настроение не покидало Алекса до самого поворота к дому. Лишь тут он вспомнил, что они с Леной собирались вечером поговорить, а он даже не позвонил предупредить, что вернется так поздно.

Он посмотрел на наручные часы. Было уже почти час ночи. Наверняка Лена уже спит.

Поэтому, увидев ее сидящей в кресле в гостиной, он очень удивился. Он заметил, что она плакала, и обратил внимание, как она похудела. Подступила болезненная тревога. Лишь сейчас, впервые за последние недели, он хорошенько разглядел жену. Она была исхудавшей, бледной, безжизненной.

Я упустил что-то ужасное.

– Прости, – пробормотал он и сел на диване напротив нее.

Она покачала головой.

– Я звонила в приемную, мне рассказали, что случилось. Все хорошо прошло?

От такого вопроса он чуть не рассмеялся.

– Ну да, – буркнул он. – Все, конечно, относительно, но в основном – нет, все не очень хорошо прошло. Во всех смыслах. Будущее группы, мягко говоря, туманно.

Лена беспокойно пошевелилась в кресле, болезненно поморщившись.

– Мне нужно кое-что тебе сказать, – наконец произнесла она сдавленным голосом. – Нечто, о чем я знала уже некоторое время, но… Я не могла рассказать, пока не узнала наверняка.

Он нахмурился, чувствуя, как тревога перерастает в панику.

– Узнала что?

Что за тайну она не могла поведать своему лучшему другу?Он знал, что он – ее лучший друг, и она была его лучшим другом. Это являлось основой их долгого, прочного брака. Фундаментом их отношений была дружба.

Угрызения совести словно зубами впивались в душу. Это не она забыла об их дружбе, а он не помнил.

«Я столько времени гонялся за призраками, что потерял рассудок», – горько думал он.

Она еще не начала говорить, но он уже наперед знал, что то, что она скажет, все переменит, лишив его возможности загладить свой несуразный промах.

– Я должна буду покинуть тебя, – плакала она. – Тебя и детей. Я больна, Алекс. Мне сказали, что надежды нет.

Он смотрел на нее невидящими глазами. Когда наконец до него дошел смысл сказанного, Алекс понял, что впервые в жизни столкнулся с ситуацией, которую никогда не сможет принять. А тем более смириться и жить дальше.

Они уснули, обняв друг друга. Поздно. В доме было темно и тихо, снегопад на улице прекратился. За исключением пары раз в апреле, снег в эту зиму больше не падал.

А когда пришла осень, все закончилось.

Осень 2008
Отзывчивый комиссар

Стокгольм

– Как прошло лето, Петер, хорошо?

Петер Рюд задумался.

– Да, хорошо. Даже очень хорошо.

– Чем занимался?

Петер расцвел.

– Путешествовали на машине по Италии. С мальчишками и моим братом Джимми. Полное безумие, но незабываемо.

– Значит, вы с Ильвой снова вместе?

– Да, я продал свою квартиру и снова переехал домой.

– Ну и как?

– Все отлично.

Короткая пауза.

– Мы ведь несколько раз встречались весной, и, как помнится, вначале ты не очень положительно относился к нашим беседам.

Петер поежился.

– У меня смешанные ощущения от общения с психологами. Я не знал, чего мне ожидать.

– Понимаю. А что ты думаешь теперь?

Немного поколебавшись, Петер решил, что нет причин врать.

– Мне это было полезно, – признался он. – Я понял некоторые вещи.

– Ты имеешь в виду вещи, которые ты не понимал раньше?

Он кивнул.

– У тебя зимой были довольно серьезные проблемы с одним из твоих коллег, Юаром. Как обстоят дела сейчас?

– Все под контролем. Мне насрать на него.

– Как так? Вы ведь вместе работаете.

– Нет, его перевели обратно в Управление по борьбе с экономическими преступлениями. Или он сам попросил о переводе, чтобы уйти от нас. Я не знаю.

– Значит, работаете только ты и Алекс Рехт?

Петер погрустнел, и глаза его стали влажными.

– Вообще-то сейчас работаю только я и еще один временный сотрудник. Пока все очень неопределенно, так сказать. Алекс в отпуске на несколько недель.

Снова тишина.

– Я просто хотел встретиться с тобой, Петер, и узнать, как у тебя дела. И задать несколько заключительных вопросов.

Петер ждал.

– Что самое худшее, что может с тобой случиться сегодня?

– Сегодня?

– Сегодня.

Петер задумался.

– Отвечай как есть, не раздумывай.

– Лишиться Ильвы – это было бы самым страшным из того, что может случиться.

– А мальчики?

– Их я тоже не хочу лишаться.

– Но, когда я тебя спросил, первым делом ты подумал не о них.

– Нет, но это не означает, что я их не люблю. Просто любовь к ним – другая.

– Постарайся объяснить.

Петер вздохнул.

– Не могу. Просто другая, и все тут. Если однажды я проснусь утром и Ильвы не будет рядом, я не смогу дальше жить. Мне не по силам преодолеть то, через что сейчас проходит Алекс.

Слова закончились, и Петер замолчал. Ильва дала ему еще один шанс. Как распорядиться им – зависит теперь только от него.

Багдад, Ирак

Однажды, когда Фарах Хаджиб уже смирилась с тем, что любимый ее мертв и никогда не вернется, к ней в дверь позвонил седовласый европеец.

Он совершенно не говорил по-арабски, а ее школьного английского не хватало, чтобы понять его. Она знаками показала ему следовать за ней в соседний дом, где жил ее двоюродный брат, после службы переводчиком в американских войсках очень хорошо говоривший по-английски.

Иностранцы с Запада все еще были редкостью в Багдаде. Почти все они принадлежали к журналистской братии или дипломатическим представительствам государств, решившихся иметь постоянную миссию в городе. Но Фарах сразу же поняла, что ее посетитель не был ни тем ни другим. У него была пружинистая походка и цепкий взгляд, словно все время высматривавший опасность или что-нибудь примечательное.

Она догадалась, что он полицейский. Или военный. Нет, не американец, а, наверное, немец.

Но Фарах запомнила больше всего не его поведение, а выражение бесконечной печали и боли в его глазах. Боль его была настолько ощутима, что Фарах едва могла смотреть на него. Она решила, что такой странный гость не может быть добрым вестником. Визит к брату оказался недолог.

– У него есть что-то, что он хотел бы передать тебе, – сказал брат после того, как переговорил с мужчиной.

– Мне? – удивилась она.

Брат кивнул.

– Но я не знаю его.

– Он говорит, что он из Швеции и что он полицейский, но сейчас он в отпуске. Он говорит, что расследовал смерть твоего жениха весной.

Фарах изумленно посмотрела на скорбное лицо пожилого мужчины.

– Он, к сожалению, не может долго оставаться, так как должен сделать еще один визит перед возвращением домой. Ему нужно увидеть другую женщину, которая тоже потеряла своего мужа весной. Его звали Али.

В этот момент из кухни вошла жена двоюродного брата, любопытствуя, кто к ним зашел.

Незнакомец осторожно кивнул ей и сказал что-то брату.

– Он поздравляет нас с будущим ребенком, – произнес брат и посмотрел на свою беременную жену. – Одна из его ближайших коллег родила ребенка в конце весны и сам он к Рождеству тоже станет дедом.

Фарах тоскливо улыбнулась, все еще не понимая, зачем этот незнакомец разыскал ее.

Он молча засунул руку в карман и вытащил небольшой предмет.

Помолвочное кольцо ее жениха.

Коротко поблагодарив его, она приняла кольцо и стала рассматривать его, пока от воспоминаний не потекли слезы. Когда же она поглядела на мужчину, который представился шведским полицейским, то увидела, что он тоже плачет.

– Это его жена настояла, чтобы он приехал сюда и передал кольцо, – произнес брат, чувствуя неловкость при виде слез чужестранца.

– Пусть поблагодарит ее и передаст ей от меня поклон, – сдержанно ответила Фарах.

Она готова была поклясться, что чужестранец улыбался сквозь слезы.

Благодарность автора

Это очень важно – решиться сказать спасибо. Во всяком случае, для меня. Это означает честно признать, что в твоем произведении есть доля участия и других. Что ты не все делала сама. Да в общем-то и не должна была.

Писать книгу – это как печь какой-нибудь невообразимо трудоемкий торт. Когда твои собственные руки заняты то тестом, то взбитыми белками, то глазурью – очень нужны дополнительные руки. А еще время и силы, желание и терпение.

Когда-то я полагала, будто писать – это просто. Слова ведь приходят сами, без подсказки или усилий. Увы, это не всегда гарантия того, что у тебя все получится. Это видишь, пока текст пишется на компьютере, – сразу замечаешь, где он начинает пробуксовывать. И тут начинается отчаянная возня со всеми этими буквами и словами, чтобы заставить их встать правильно. Часто это получается. А иногда нет.

Прежде всего – огромное спасибо всей изумительной команде издательства «Пиратфёрлагет»! София, Анна, Енни, Шери, Маделейн, Анн-Мари, Лассе, Маттиас, Луттис, Анна Карин и Йонна – где бы я была без вашей энергии и постоянной моральной поддержки? Отдельное спасибо моему издателю Софии, продолжающей прокладывать нам дорогу вперед и заставляющей меня верить, что я смогу написать еще много новых книг. И моему редактору Анне, у которой всегда, всегда (Анна, это умышленный повтор!) хватает сил, даже когда у меня их больше нет! Она поистине разрыхлитель теста, без ее редактуры торт бы точно вышел сильно хуже.

Большое спасибо в высшей степени профессиональным сотрудникам литературного агентства «Саломонссон» – Никласу, Лейле, Туру, Катерине и Сильвии, – добившимся огромного международного успеха нашего проекта с тех пор, как я начала с ними сотрудничать в мае 2009-го. Я горжусь тем, что меня в мире представляете именно вы!

Спасибо всем друзьям и коллегам, следившим за моим литературным путем с таким азартом, словно я – рок-звезда, а не писатель. Вы, такие чудесные, не только читаете мои книги, но и просите подписать их, купив кому-нибудь в подарок!

Спасибо Малене и Матсу, дарящим мне время.

Спасибо Свену-Оке, продолжающему помогать мне, когда мои познания о работе полиции начинают иссякать.

Спасибо продавцам из охотничьего магазина «Вальтер Борг» за помощь в выборе оптимального орудия убийства.

Спасибо дизайнеру Нине Лейно, сделавшей мои книги такими потрясающе красивыми.

Спасибо Софии Экхольм, продолжающей играть особую роль в моем писательстве. На подходе следующая рукопись – надеюсь, у тебя найдется время и желание ее прочесть.

И спасибо моим домашним. Вы так безгранично радуетесь моим успехам и так самоотверженно колесите со мной по городам и весям – просто чтобы быть рядом, когда я рассказываю о своих книгах или торчу в каком-нибудь книжном и раздаю автографы.

Спасибо!

Кристина Ульсон

Багдад, весна 2010

Об авторе и романе

Кристина Ульсон, политолог по профессии, до недавнего времени работала в отделе по борьбе с терроризмом при ОБСЕ, а еще раньше – аналитиком в Полиции безопасности и МИДе. Но первый же роман круто изменил ее судьбу. Сегодня Ульсон называют «новой королевой детектива», ее книги переведены на многие европейские языки, она удостоена премии Stabilo,избрана членом Шведском академии, детектива, которая дважды номинировала Ульсон на звание лучшего автора, а Шведское телевидение снимает сериал по первым трем романам молодой писательницы.

Легкий, непринужденный язык и по-настоящему интересный и увлекательный сюжет – листаешь страницу за страницей и не можешь оторваться.

Sundsvalls Tidning

Кристина Ульсон сумела блистательно переплести три отдельные истории в единый сюжет об ужасающем преступлении… Эта книга обязательно должна быть у вас под рукой.

Plaza Kvinna