Текст книги "Зависимость от тебя (ЛП)"

Автор книги: Криста Ритчи

Соавторы: Бекка Ритчи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

ИНФОРМАЦИЯ

Данный перевод является любительским и сделан не с коммерческой целью. Просим Вас, дорогие читатели, не распространять данный перевод на просторах интернета и НЕ использовать русифицированные обложки книг в таких социальных сетях, как: Тик Ток, Инстаграм, Твиттер, Фейсбук. Спасибо!

Книга: Зависимость От Тебя

Автор: Криста & Бекка Ритчи

Серия: Зависимые #1

Перевод: AmorNovels

Playlist

.

Wildest Moments – Jessie Ware

Trembling Hands – The Temper Trap

Pasadena – Modern Skirts

Lose Your Soul – Dead Man’s Bones

Let It Go – Fossil Collective

Two Fingers – Jake Bugg

Lost in My Mind – The Head and the Heart

Pleasant Street/You Keep Me Hanging On – Tim Buckley

Animal – Miike Snow

Глава первая

.

Я проснулась. Моя футболка скомкана на пушистом ковре. Мои шорты валяются на комоде. А нижнее белье, кажется, потеряно навсегда. Где-то между складками простыней или, может быть, под дверным проёмом. Я не помню, когда я их сняла и было ли это вообще моей заслугой. Может, он меня раздевал.

Моя шея напряглась, когда я бросила быстрый взгляд на спящего красавца, какого-то парня с золотистыми волосами и шрамом вдоль бедра. Он поворачивается ко мне лицом, и я замираю. Его глаза остаются закрытыми, и он порывисто прижимается к подушке, практически целуя белую ткань. Когда он храпит, приоткрыв рот, сильный запах алкоголя и пиццы Пепперони доносится прямо ко мне.

Я точно знаю, как их выбирать.

Я ловко соскальзываю с кровати и на цыпочках обхожу его комнату, натягивая свои черные шорты – без трусиков, еще одна пара ушла к безымянному парню. Когда я поднимаю свою рваную серую футболку, изорванную и практически в клочья, туманная картина прошлой ночи проясняется. Я переступила порог его комнаты и буквально сорвала с себя одежду, как разъяренный Халк. Было ли это вообще сексуально? Меня передёргивает. Должно быть, это было достаточно сексуально, чтобы переспать со мной.

В отчаянии я нашла на полу его комнаты выцветшую майку и смогла натянуть ее на свои каштановые волосы длиной до плеч, прямые пряди спутались и засалились. И тут я нахожу свою шапку. Бинго. Я натягиваю ее и выбегаю из его спальни.

Пустые банки из-под пива разбросаны по узкому коридору, и я спотыкаюсь о бутылку Джека Дэниелса, наполненную черной гадостью и тем, что похоже на Джолли Ранчер. Фотоколлаж с изображением опьяневших студенток украшает дверь слева от меня – к счастью, не ту комнату, из которой я вышла. Каким-то образом мне удалось избежать этого сексуально озабоченного действа Каппа Фи Дельта и найти парня, который не афиширует свои завоевания.

Мне должна была знать лучше. Я поклялась завязать с братствами после моей последней встречи в Альфа Омега Зета. В тот вечер, когда я пришла в братство, в АОЗ проходила тематическая вечеринка. Не зная об этом, я переступила через арку четырехэтажного здания, и меня встретили ведра с водой и парни, скандирующие, чтобы я сорвала с себя лифчик. Это было похоже на то, что весенние каникулы пошли наперекосяк. Не то чтобы мне было чем похвастаться в области груди. Прежде чем забиться в конвульсиях от смущения, я уворачивалась от рук, пролезая между торсами и находя удовольствие в других местах и с другими людьми.

С теми, кто не заставлял меня чувствовать себя коровой, которую оценивают.

Прошлой ночью я нарушила правило. Почему? У меня проблема. Ну, у меня много проблем. Но говорить «нет» – одна из них. Когда Каппа Фи Дельта объявила, что Skrillex будет играть в их подвале, я подумала, что толпа будет состоять из девушек из женского общества и обычных студентов. Может быть, мне удастся найти нормального парня, который любит хаус-музыку. Оказалось, что демографическая группа состоит из парней из студенческого братства. Их много. Они охотятся на всех, у кого есть две груди и вагина.

А Skrillex так и не появились. Это был просто отстойный диджей и несколько усилителей. Подумаешь.

Глубокие мужские голоса отражаются от мраморных балясин на балконе и лестницы, а мои ноги цеплялись за стену. Народ не спит? Этажом ниже? О нет.

Тропа позора – это опасная затея, которую я планирую избегать все четыре года обучения в колледже. Во-первых, я краснею. Типа становлюсь интенсивно томатно-красной. Никаких милых румяных щечек. Только пятна, похожие на сыпь, которые усеивают мою шею и руки, как будто у меня аллергия на смущение.

Мужской смех усиливается, и у меня сводит живот от кошмарного образа, крутящегося в моей голове. Тот, в котором я спотыкаюсь на лестнице, и все головы поворачиваются в мою сторону. На их лицах появляется удивление, они гадают, какой их «брат» решил подцепить плоскогрудую, исхудалую девушку. Может быть, они бросят в меня куриную косточку, дразня, чтобы я ее съела.

К сожалению, это уже случалось в четвертом классе.

Скорее всего, я буду лопотать нечленораздельные слова, пока кто-нибудь из них не сжалится над моими огненно-красными леопардовыми пятнами и не выставит меня за дверь, как ненужный мусор.

Это была такая ошибка (дом братства, а не секс). Никогда больше меня не заставят всасывать рюмки текилы, как пылесос. Давление сверстников. Это реальная вещь.

Мои возможности ограничены. Одна лестница. Одна судьба. Если только у меня не вырастет пара крыльев и я не выпрыгну из окна второго этажа, меня ждет позорная прогулка. Я крадусь к балкону и вдруг завидую Вейл из одного из моих новых комиксов. Юная Мстительница может испаряться в небытие. Сила, которая мне бы сейчас очень пригодилась.

Как только я поднимаюсь на верхнюю ступеньку, раздается звонок в дверь, и я выглядываю из-за перил. Около десяти членов братства собрались на кожаных диванах, одетые в различные варианты шорт цвета хаки и клетчатых рубашек. Самый сообразительный парень назначает себя дежурным у двери. Он умудряется стоять на двух ногах, его каштановые волосы зачесаны назад, а челюсть устрашающе квадратная. Когда он открывает дверь, у меня поднимается настроение.

Да! Это моя единственная возможность проскочить незамеченной.

Я отвлекаюсь, чтобы незаметно спуститься по ступенькам, используя свою внутренную-Вейл. На полпути к подножию Квадратная Челюсть опирается на дверную раму, загораживая вход.

– Вечеринка окончена, чувак, – слова звучат у него во рту коряво. Он позволяет двери захлопнуться перед лицом парня.

Я перепрыгиваю еще через две ступеньки.

Звонок звенит снова. По какой-то причине он звучит злее.

Квадратная Челюсть застонал и резко дернул ручку.

– Что?

Другой парень из братства смеется.

– Просто дай ему пива и скажи, чтобы отвалил.

Еще несколько шагов. Может, я действительно смогу это сделать. Я никогда не была особенно удачливым человеком, но, полагаю, я должна получить дозу.

Квадратная Челюсть держит руку на раме, по-прежнему загораживая проход.

– Говори.

– Во-первых, похоже ли, что я не ориентируюсь во времени или, более того, не знаю, как выглядит день? Понятно, что никакой вечеринки не будет.

Боже... я знаю этот голос.

Я пригнулась на три четверти ниже. Солнечный свет просачивается сквозь крошечное пространство между дверной рамой и мандариново-оранжевым Поло Квадратной Челюсти. Он сжимает зубы, готовый захлопнуть дверь перед лицом другого парня, но незваный гость кладет на нее руку и говорит: – Я оставил здесь кое-что прошлой ночью.

– Я не помню, чтобы ты был здесь.

– Был, – он делает паузу. – Недолго.

– У нас есть бюро находок, – отрывисто говорит Квадратная Челюсть. – Что там? – он отходит от дверной рамы и кивает кому-то на диване. Они смотрят повтор какого-то реалити-шоу на MTV. – Джейсон, иди возьми коробку.

Когда я оглядываюсь, я замечаю парня снаружи. Смотрящего прямо на меня.

– Не нужно, – говорит он.

Я рассматриваю его черты лица. Светло-каштановые волосы, коротко подстриженные с обеих сторон, на макушке. Довольно подтянутое тело, скрытое под парой выцветших Докеров и черной футболкой с вырезом. Скулы как лед, а глаза как жидкий скотч. Лорен Хэйл – это алкогольный напиток, а он даже не догадывается об этом.

Все его 188 см заполняют дверной проем.

Когда он смотрит на меня, на его лице смешиваются веселье и раздражение, мышцы его челюсти подергиваются от того и другого. Парни из братства следят за его взглядом и нацеливаются на цель.

Меня.

Я словно ожила из воздуха.

– Нашел ее, – говорит Ло с натянутой, горькой улыбкой.

Жар поднимается к моему лицу, и я использую свои руки как человеческие повязки, пытаясь скрыть свое унижение, когда я практически бегу к двери.

Квадратная челюсть смеется, как будто он выиграл их мужскую разборку.

– Твоя девушка – шлюха, чувак.

Я больше ничего не слышу. Бодрый сентябрьский воздух наполняет мои легкие, и Ло бьет по двери с большей силой, чем, вероятно, собирался. Я обхватываю себя руками, прижимая их к горячим щекам, пока в голове прокручиваются события. О. Боже. Мой.

Ло проносится позади меня, его руки обхватывают мою талию. Он кладет подбородок мне на плечо, немного сгорбившись, чтобы уравновесить мой низкий рост своим высоким.

– Надеюсь, он того стоил, – шепчет Ло, его горячее дыхание щекочет мою шею.

– Чего стоил? – мое сердце замирает в горле, его близость смущает и искушает меня. Я никогда не знаю, где истинные намерения Ло.

Он ведет меня вперед, пока мы идем, моя спина по-прежнему прижата к его груди. Я едва могу поднять ногу, не говоря уже о том, чтобы мыслить здраво.

– Твоя первая позорная прогулка в студенческом братстве. Каково это?

– Стыдно.

Он опускает легкий поцелуй на мою голову и отстраняется от меня, шагая вперед.

– Соберись, Кэллоуэй. Я оставил свой напиток в машине.

Мои глаза начинают расширяться, пока я соображаю, что это значит, постепенно забывая об ужасах, которые только что произошли.

– Ты ведь не вел машину?

Он бросает на меня взгляд типа Серьезно, Лили?

– Поскольку мой обычный трезвый водитель был недоступен, – он обвиняюще поднимает брови, – я позвонил Ноле.

Он позвонил моему личному водителю, и я не спрашиваю, почему он решил отказаться от своего шофера, который с удовольствием возит его по Филадельфии. У Андерсона длинный язык. В девятом классе, когда Хлоя Холбрук устроила вечеринку, мы с Ло, возможно, обсуждали нелегальные наркотики, которые передавались из рук в руки в особняке ее матери. Разговоры на заднем сиденье должны считаться приватными для всех участников движения. Андерсон, должно быть, не знал этого негласного правила, потому что на следующий день в наших комнатах был произведен обыск на предмет запрещенной атрибутики. К счастью, горничная забыла поискать в фальшивом камине, где я обычно хранила свою коробку с игрушками для взрослых.

Мы вышли чистыми из этого инцидента и усвоили очень важный урок. Никогда не доверять Андерсону.

Я предпочитаю не пользоваться услугами автосервиса моей семьи и тем самым еще больше погружаться в их путы, но иногда Нола – это необходимость. Как сейчас. Когда у меня легкое похмелье, и я не могу подвезти вечно пьяного Лорена Хэйла.

Он посвятил меня в рыцари своего личного трезвого водителя и отказывается платить деньги любым службам такси после того, как нас чуть не ограбили в одной из них. Мы так и не рассказали родителям, что произошло. Не объяснили им, как близко мы были к чему-то ужасному. В основном потому, что мы провели тот день в баре с двумя поддельными удостоверениями личности. Ло выпил больше виски, чем взрослый мужчина. А я впервые занялась сексом в общественном туалете. Наши непристойности стали нашими ритуалами, и нашим семьям не нужно было о них знать.

Мой черный Эскалада припаркован на обочине улицы братства. Дома стоимостью в несколько миллионов долларов выстроились в ряд, каждый из них превосходит другой по размеру колонн. Красные пластиковые стаканчики захламляют ближайший двор, перевернутый бочонок печально валяется в траве. Ло идет впереди меня.

– Я не думала, что ты появишься, – говорю я и проскакиваю мимо лужи блевотины на дороге.

– Я сказал, что буду.

Я фыркнула.

– Это не всегда правда.

Он останавливается у двери машины, окна слишком тонированы, чтобы увидеть Нолу, ожидающую на водительском сиденье.

– Да, но это Каппа Фи Дельта. Если ты трахнешь одного, они все захотят отхватить кусок твоей задницы. Мне серьезно снились кошмары по этому поводу.

Я гримасничаю.

– О том, что меня изнасилуют?

– Вот почему они называются кошмарами, Лили. Они не должны быть приятными.

– Что ж, это, вероятно, моя последняя экспедиция в братство на ближайшее десятилетие или, по крайней мере, пока я не забуду об этом утре.

Окно водителя опускается. Глубокие черные локоны Нолы ласкают ее лицо в форме сердца.

– Мне нужно забрать мисс Кэллоуэй из аэропорта через час.

– Мы будем готовы через минуту, – говорю я ей. Окно задвигается, закрывая ей обзор.

– Какую мисс Кэллоуэй? – спрашивает Ло.

– Дэйзи. В Париже только что закончилась Неделя моды.

Моя младшая сестра за ночь выросла до ошеломляющих 180 см, и со своим высоким ростом она соответствовала образцу высокой моды. Моя мать мгновенно воспользовалась красотой Дэйзи. В течение недели после ее четырнадцатилетия она заключила контракт с модельным агентством IMG.

Пальцы Ло подергиваются.

– Ей пятнадцать, и она, вероятно, окружена моделями постарше, нюхающими дорожки в туалете.

– Я уверена, что они послали кого-то с ней.

Я ненавижу, что не знаю подробностей. С тех пор как я поступила в Пенсильванский университет, у меня появилось невежливое хобби – уклоняться от телефонных звонков и визитов. Отделиться от семьи Кэллоуэй стало слишком легко, как только я поступила в колледж. Полагаю, это всегда было для меня на роду написано. Я переступала границы своего комендантского часа и проводила мало времени в компании матери и отца.

Ло говорит: – Я рад, что у меня нет братьев и сестер. Честно говоря, мне твоих достаточно.

Я никогда не считала, что три сестры – это большой выводок, но семья из шести человек привлекает к себе особое внимание.

Он устало потирает глаза.

– Ладно, мне нужно выпить, и нам пора идти.

Я глубоко вдыхаю, собираясь задать вопрос, которого мы оба до сих пор избегали.

– Мы сегодня притворяемся?

Когда Нола так близко, это всегда вопрос. С одной стороны, она никогда не обманывала наше доверие. Даже в десятом классе, когда я использовала заднее сиденье лимузина, чтобы трахнуть футболиста-старшеклассника. Шторка была поднята, закрывая Ноле обзор, но он слишком громко рыкнул, и я слишком сильно ударила в дверь. Конечно, она слышала, но никогда меня не выдала.

Всегда есть риск, что однажды она нас предаст. Деньги развязывают язык, и, к сожалению, наши отцы купаются в них.

Меня это не должно волновать. Мне двадцать. Можно заниматься сексом. Свободна для вечеринок. Знаете, все то, чего ждут от взрослых людей студенческого возраста. Но мой список грязных (очень грязных) секретов может вызвать скандал в кругу друзей моей семьи. Компания моего отца ничуть не оценила бы такую огласку. Если бы моя мать знала о моей серьезной проблеме, она бы отправила меня на реабилитацию и консультации, пока я не исправилась бы как следует. Я не хочу исправляться. Я просто хочу жить и нагуливать аппетит. Так получилось, что мой аппетит – сексуальный.

К тому же, мой трастовый фонд волшебным образом исчезнет при виде моей неправоты. Я не готова расстаться с деньгами, на которые я училась в колледже. Семья Ло столь же неумолима.

– Мы будем притворяться, – говорит он мне. – Давай, любовь моя, – он похлопывает меня по заднице. – Садись в машину, – я едва спотыкаюсь о его частое употребление слова «любовь». В средней школе я сказала ему, что считаю это самым сексуальным ласковым словом. И хотя британские парни заявили о своих правах на этот термин, Ло принял его как свое собственное.

Я пристально смотрю на него, и он широко улыбается.

– Неужели тропа позора искалечила тебя? – спрашивает он. – Тебя занести в Эскаладу?

– В этом нет необходимости.

Его кривая ухмылка заставляет меня не улыбнуться в ответ. Ло намеренно наклоняется ближе, чтобы подразнить меня, и засовывает руку в задний карман моих джинсов.

– Если ты не выйдешь из этого состояния, мне прийдётся тебя встряхнуть. Жёстко.

В моей груди все оборвалось. О Боже... Я прикусила губу, представляя, каким будет секс с Лореном Хэйлом. Первый раз был слишком давно, чтобы хорошо помнить. Я качаю головой. Не думай об этом. Я поворачиваюсь, чтобы открыть дверь и забраться в Эскаладу, но тут на меня обрушивается огромное осознание.

– Нола поехала в братство... Я мертва. О, Боже. Я мертва, – я провожу двумя руками по волосам и начинаю дышать, как выброшенный на берег кит. У меня нет никакого оправдания, чтобы быть здесь, кроме того, что я искала парня, с которым можно переспать. И это ответ, которого я пытаюсь избежать. Тем более что наши родители думают, что у нас с Ло серьезные отношения – те, которые изменили его опасные тусовки и превратили его в молодого человека, которым его отец может гордиться.

Это, забирать меня с вечеринки братства со слабым запахом виски изо рта, не то, что его отец имеет в виду для своего сына. Это не то, чему он будет потворствовать или даже принимать. На самом деле, он, вероятно, накричал бы на Ло и пригрозил бы ему его трастовым фондом. Если мы не хотим распрощаться с роскошью, доставшейся нам по наследству, мы должны притворяться, что мы вместе. И притворяться, что мы два идеально функционирующих, идеально ухоженных человеческих существа.

Но это не так. Мы не такие. Мои руки трясутся.

– Воу! – Ло кладет руки мне на плечи. – Расслабься, Лил. Я сказал Ноле, что у твоей подруги праздничный бранч. Ты в безопасности.

Моя голова все еще чувствует, что сейчас улетит, но, по крайней мере, это лучше, чем правда. Эй, Нола, нам нужно забрать Лили из братства, где у нее был секс на одну ночь с каким-то неудачником. А потом она смотрит на Ло, ожидая, что он взорвется от ревности. А он добавлял: О да, я ее парень только тогда, когда мне это нужно. Мы одурачили тебя!

Ло чувствует мое беспокойство.

– Она не узнает, – он сжимает мои плечи.

– Ты уверен?

– Да, – говорит он нетерпеливо. Он скользит в машину, и я следую за ним. Нола ставит Эскаладу на передачу.

– Возвращаетесь в Дрейк, мисс Кэллоуэй?

После нескольких лет просьб называть меня как угодно, хоть маленькой девочкой (почему-то я думала, что это заставит ее отказаться от всего этого, но, кажется, вместо этого я только обидела ее), я оставила эти попытки. Клянусь, мой отец доплачивает ей за формальность.

– Да, – говорю я, и она направляется в сторону жилого комплекса Дрейк.

Ло берет термос с кофе, и хотя он делает большие глотки, я уверена, что кофеиновый напиток не заполняет его. Я нахожу в центральном холодильнике-консоли банку Diet Fizz и открываю ее. Темная газированная жидкость успокаивает мой беспокойный желудок.

Ло перекидывает руку через мое плечо, и я слегка прислоняюсь к его твердой груди.

Нола смотрит в зеркало заднего вида.

– Мистер Хэйл не был приглашен на праздничный бранч? – спрашивает она дружелюбно. И все же, когда Нола переходит в режим вопросов, это действует мне на нервы и вызывает паранойю.

– Я не так популярен, как Лили, – отвечает за меня Ло. Он всегда был лучшим лжецом. Я виню в этом тот факт, что он постоянно находится в состоянии опьянения. Я была бы гораздо более уверенной в себе Лили, если бы целыми днями пила бурбон.

Нола смеется, ее пухлый живот ударяется о рулевое колесо при каждом шорохе.

– Я уверена, что вы так же популярны, как мисс Кэллоуэй.

Любой человек (очевидно, и Нола тоже) мог бы предположить, что у Ло есть друзья. По шкале привлекательности он находится между вокалистом рок-группы, которую вы хотели бы трахнуть, и подиумной моделью для Burberry и Calvin Klein. Правда, он никогда не был в группе, но одно модельное агентство однажды разыскало его, желая заполучить его для кампании Burberry. Они отказались от предложения после того, как увидели, как он пьет прямо из почти пустой бутылки виски. В индустрии моды тоже есть стандарты.

У Ло должно быть много друзей. В основном женского пола. И обычно они действительно приходят толпами. Но ненадолго.

Машина едет по другой улице, а я мысленно считаю минуты. Ло наклоняет свое тело ко мне, а его пальцы почти любовно касаются моего обнаженного плеча. Я устанавливаю короткий зрительный контакт, моя шея горит, когда его глубокий взгляд проникает в мой. Я тяжело сглатываю и стараюсь не сорваться. Раз уж мы встречаемся, я не должна бояться его янтарных глаз, как неловкая, неуверенная в себе девушка.

Ло говорит: – Чарли играет на саксофоне сегодня вечером в «Восьмом шаре». Он пригласил нас пойти посмотреть на него.

– У меня нет планов.

Ложь. В центре города открылся новый клуб под названием «Голубая комната». Буквально все там, как говорят, синего цвета. Даже напитки. Я не упущу возможность перепихнуться в синей ванной. Надеюсь, с синими сиденьями для унитаза.

– Это свидание.

Неловкая тишина сгущается после того, как его слова замирают в воздухе. Обычно я бы поговорила с ним о «Голубой комнате» и моих гнусных намерениях на вечер, построила планы, поскольку я его Трезвый Водитель. Но в машине с цензурой труднее заводить разговоры с рейтингом 18+.

– В холодильнике есть еда? Я умираю с голоду.

– Я только что ходил в продуктовый магазин, – говорит он мне. Я сужаю глаза, сомневаясь, лжет ли он, чтобы сыграть роль хорошего парня, или он действительно забежал в Whole Foods. Мой желудок урчит. По крайней мере, мы все знаем, что я не солгала.

Он сжимает челюсть, злясь, что я не могу отличить ложь от правды. Обычно я знаю, но иногда, когда он так беспечен, границы стираются.

– Я купил лимонный пирог с безе. Твой любимый.

Я внутренне ахнула.

– Не стоило.

Нет, действительно не стоило. Я ненавижу лимонное безе. Очевидно, он хочет, чтобы Нола считала его хорошим парнем, но единственная девушка, с которой Лорен Хэйл будет хорошо обращаться, это его бутылка бурбона.

Мы останавливаемся на светофоре, теперь до жилого комплекса всего несколько кварталов. Я чувствую вкус свободы, и рука Ло начинает казаться мне скорее тяжестью, чем утешительным придатком на моих плечах.

– Это было незапланированное мероприятие, мисс Кэллоуэй? – спрашивает Нола.

Что? О... чёрт. Ее взгляд падает на футболку, которую я стащила с пола парня из братства. Покрытую пятнами и грязно-белым Бог знает чем.

– Ммм, я-я, – заикаюсь я. Ло застывает рядом со мной. Он берет свой термос и отпивает остатки напитка. – Я пролила немного апельсинового сока на свой топ. Это было действительно неловко.

Это вообще была ложь?

Мое лицо неконтролируемо вспыхивает, и впервые я приветствую пятна, похожие на сыпь. Нола смотрит с сочувствием. Она знает меня с тех пор, как я была слишком застенчива, чтобы произнести Клятву верности в детском саду. Пятилетняя и робкая. Очень похоже на то, что можно сказать о первых годах моего существования.

– Я уверена, что все было не так уж плохо, – утешает она.

Свет мигает зеленым, и она переключает свое внимание на дорогу.

Невредимые, мы добираемся до Дрейка. Возвышающееся строение из каштанового кирпича возвышается в самом центре города. Исторический 33-этажный комплекс насчитывает тысячи зданий и имеет треугольную вершину. С влиянием испанского барокко он выглядит как нечто среднее между испанским собором и обычным старым отелем Филадельфии.

Я люблю его настолько, что могу назвать его своим домом.

Нола прощается, и я говорю ей спасибо, прежде чем выпрыгнуть из Эскалады. Не успевают мои ноги коснуться бордюра, как Ло сжимает свою руку в моей. Его пальцы пробегают по гладкой поверхности моей шеи, а глаза следят за воротником. Он кладет руки на проймы моей футболки, касаясь обнаженных ребер, но в то же время скрывая мою грудь от пешеходов из Филадельфии.

Он наблюдает за мной. За каждым движением. И мое сердце учащается.

– Она наблюдает за нами? – шепчу я, удивляясь, почему он вдруг выглядит так, будто хочет поглотить меня. Это часть нашей лжи, напоминаю я себе. Это не по-настоящему.

Но ощущения реальные. Его руки на мне. Его тепло на моей мягкой коже.

Он облизывает нижнюю губу и наклоняется ближе, чтобы прошептать: – В этот момент я твой, – его руки проникают в проймы моей футболки, и он кладет их на мои обнаженные лопатки.

Я задерживаю дыхание и замираю. Я – статуя.

– И как твой парень, – пробормотал он, – я действительно ненавижу делиться.

Затем он игриво покусывает мою шею, и я шлепаю его по руке, но становлюсь жертвой его дразнилок.

– Ло! – я вскрикиваю, мое тело извивается под его зубами, которые слегка щиплют мою кожу. Внезапно его губы смыкаются, целуя, посасывая основание моей шеи и поднимаясь вверх. Мои конечности дрожат, и я крепко держусь за петли его ремня. Он улыбается, между каждым поцелуем, зная, какой эффект он производит на меня. Его губы прижимаются к моей челюсти... уголку моего рта... он делает паузу. И я сдерживаюсь, чтобы не взять его на руки и не довести дело до конца.

Затем он проникает языком в мой рот, и я забываю о фальшивости его действий и верю на этот миг, что он действительно мой. Я целую в ответ, стон застревает в моем горле. Этот звук бодрит его, и он прижимается ближе, сильнее, грубее, чем раньше. Да.

А потом я открываю глаза и вижу отсутствие Эскалады на обочине. Нола уехала. Я не хочу, чтобы это заканчивалось, но я знаю, что это должно произойти. Поэтому я прерываю поцелуй первой, прикасаясь к своим набухшим губам.

Его грудь тяжело вздымается и опадает, и он долго смотрит на меня, не отрываясь.

– Она ушла, – говорю я ему. Я ненавижу то, чего жаждет мое тело. Я так легко могу закинуть ногу на его талию и прижать его к зданию. Мое сердце трепещет в предвкушении этого. У меня нет иммунитета к этим теплым янтарным глазам, тем самым, которые носит такой алкоголик, как Ло. Ласковые, глянцевые и властные. Те, которые постоянно кричат: – Трахни меня! Которые мучают меня отныне и во веки веков.

При моих словах его челюсть твердеет. Медленно он отстраняет свои руки от меня, а затем вытирает рот. Напряжение между нами нарастает, и мое ядро требует прыгнуть, наброситься на него, как маленький бенгальский тигр. Но я не могу. Потому что он Лорен Хэйл. Потому что у нас есть система, которую нельзя нарушить.

После долгого мгновения в его голове что-то щелкает от ужаса.

– Скажи мне, что ты не отсосала какому-нибудь парню.

Боже мой.

– Я... э...

– Черт возьми, Лили, – он начинает вытирать язык пальцами и драматично берет то, что осталось от его фляжки, и мечет ее в рот, выплевывая на землю.

– Я забыла, – сокрушаюсь я. – Я бы предупредила тебя...

– Я уверен.

– Я не знала, что ты собираешься меня поцеловать! – пытаюсь я оправдаться. Иначе я бы нашла зубную пасту в туалете того братства. Или ополаскиватель для рта.

– Мы вместе, – говорит он в ответ. – Конечно, я собираюсь, черт возьми, поцеловать тебя, – с этим он убирает свою флягу в карман и нацеливается на вход в «Дрейк». – Увидимся внутри, – он поворачивается и идет назад. – Знаешь, в нашей квартире. Которую мы делим, как пара, – он улыбается своей горькой улыбкой. – Не задерживайся, любовь моя, – он подмигивает.

И часть меня полностью и окончательно превращается в кашу. Другая часть просто в замешательстве.

От чтения намерений Ло у меня болит голова. Я иду следом, пытаясь разгадать его истинные чувства. Было ли это притворством? Или это было по-настоящему?

Я стряхнула с себя сомнения. У нас трехлетние фальшивые отношения. Мы живем вместе. Он слышал мой оргазм из соседней комнаты. Я видела, как он спит в собственной блевотине. И хотя наши родители считают, что мы в одном маленьком шаге от помолвки, у нас больше никогда не будет секса. Это случилось один раз, и этого должно быть достаточно.