Текст книги "Отвергнутые Боги Годвигула. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Крис Кельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

Глава 5

– Не ходи туда,– сказала мне Эллис, когда мы вышли из подвала. Агобар, хотя ему и удалось воздействовать на окружающий мир из пентаграммы, не смог покинуть ее границ и остался на месте. Эллис пообещала выпустить его лишь после того, как я вернусь из Башни.

– Если я не пойду, мы никогда не увидим нашего алхимика.

– Ты поверил леверленгу?! Звездный не может умереть!

Раньше я тоже так думал. Но все течет, все меняется.

– Агобар и не сказал, что алхимик умрет. Он превратится в бесплотного духа и станет по ночам пугать прохожих.

– Это не смешно... И в это трудно поверить.

– Не знаю. Но мне хватило полгода пребывания в Годвигуле, чтобы понять – в этом мире возможно даже невозможное.

– Не ходи!– не сдавалась девушка.– У меня в Вальведеране много знакомых. Можно собрать группу из сильных магов и воинов...

– У нас слишком мало времени. Если Альгою не помочь сейчас, через пару часов будет уже слишком поздно. К тому же я сомневаюсь, что среди твоих знакомых есть те, кто способен уйти в Тень и проникнуть в Башню. А значит, все равно идти придется мне.

Не думаю, что Агобар лгал или преувеличивал. Поэтому мой внутренний голос тоже вопил о том, что опасность слишком велика, что я на самом деле могу не вернуться. Но...

Глаза боятся, а руки делают...

– Готовь Истинный Огонь,– сказал я, глядя, как садится солнце.

Эллис молча направилась к столу, на котором подвядали собранные алхимиком травы, и приступила к работе.

А я снова спустился в подвал.

Леверленг продолжал висеть над пентаграммой, слегка разведя руки в стороны. Время от времени он подпитывал алхимика маной, не давая ему окончательно растаять. И за это я был ему благодарен.

– Зачем вернулся?– спросил он.

– У меня есть несколько вопросов.

– Спрашивай. Я отвечу, если смогу.

– Что случилось с деревней Аквин? Почему она превратилась в руины? И как вообще местные столько лет жили рядом с Башней Теней?

– Они заключили договор с Хозяином. Они завлекали в деревню неосторожных путников и приносили их в жертву взамен на неприкосновенность и прочие блага.

– Вот оно что...

– Но со временем их алчность стала непомерной. Они начали требовать невозможного, и Хозяин в порыве гнева уничтожил деревню и ее обитателей.

– Понятно... А как Арвен Гурит оказался в Башне?

– Этот глупец желал попасть в Город Призраков!

– Зачем?!– удивился я.

– Не знаю. Об этом он мне ничего не говорил.

– Хм... Возможно, Хозяин Башни исполнил его желание.

И я не смогу завершить квест и, возможно, никогда не узнаю, где находятся последние три части Лучезарных Доспехов.

– В таком случае, я ему не завидую,– подал голос Агобар.

– Почему? Что такого страшного в Городе Призраков?

– Это место вечного пребывания тех, кого в свое время погубил могучий Янсатх. Он питается их болью и страданиями и мечтает вернуться в Годвигул, чтобы низвергнуть Новых Богов.

– И что ему мешает это сделать?

– Новые Боги. Они слишком сильны. И пока они правят миром, Янсатху не суждено вернуться.

Ну и хорошо...

Понятия не имею, кто такой этот Янсатх, но того, что я о нем узнал, было достаточно, чтобы не испытывать к нему ни малейших симпатий...

– Кстати, ты знаешь, что Малангир вернулся?– спросил я вдруг.

– Что?!– воскликнул Агобар, и меня окатило волной ментального удара, серьезно урезавшего полоску Здоровья.

– Полегче, приятель!– сказал я, машинально выпустив Когти.

– Прости, я не хотел причинить тебе боль... Но... Малангир вернулся? Ты уверен?

– Я видел это собственными глазами. Его оживил маг по имени Сарвансар, воспользовавшись силой четырех могущественных артефактов, созданных руками Новых Богов. И вот что странно: в ритуале принимали участие леверленги.

– Что в этом странного? Леверленги всегда были преданы Малангиру, как никто другой.

– Но ведь именно они... то есть, вы... предали своего повелителя и убили его! За что он вас и проклял на веки вечные.

– Не все. Это была небольшая группа заговорщиков. И... я был один из них.

– Ты?! Ты убил Малангира?

– Я был одним из Десяти Преданных, которые оберегали повелителя от любых возможных посягательств. Мы были верны ему, как никто другой, и готовы были пожертвовать ради него своими жизнями. Но когда мы узнали, что он задумал, мы просто обязаны были его становить. Маги лишили его сил, воины обезоружили его и отнесли в укромное место. Вначале мы не собирались его убивать. Мы все еще любили нашего повелителя и надеялись убедить его отказаться от безумного замысла. Но появились непосвященные леверленги. Они и слушать не хотели наших доводов. Они попытались освободить своего господина и кумира. И не оставили нам иного выбора...

– Ты так говоришь, будто жалеешь о содеянном,– заметил я.

– Я жалею лишь о том, что случилось так, как случилось. Все могло быть иначе, будь у нас больше времени.

– А что такого страшного задумывал Малангир, что вам пришлось его убить?

– Он собирался уничтожить Старых Богов.

– Вот как?! И этих тоже?! Не так давно я слышал о нем кое-что другое... Хм... А вы, значит, остались верны Старым Богам и поэтому убили Малангира?

– Ты ошибаешься. Мы ненавидели Старых Богов так же, как и наш повелитель. Ко времени появления Новых Богов их предшественники полностью выжили из ума. Ты даже представить себе не можешь, во что они превратили этот мир! Это было время беззакония и произвола. Закон заменило право сильного и жестокого. Кровь лилась рекой на радость обезумившим Богам... Они и сами не заметили, как превратились в чудовищ, и тянули весь мир в бездну.

– Не понимаю... В таком случае вы должны были с радостью воспринять появление Новых Богов, которые избавили вас от этих чудовищ! А вы объявили им войну. Почему?!

– Ты на самом деле не понимаешь...– вздохнул Агобар.– Мы устали от власти Богов. Нам не нужны были ни Старые, ни Новые. Избавившись от одних, мы не нуждались в других. Они приходят и уходят. Они клянутся править этим миром по справедливости, но рано или поздно забывают о данных обещаниях. И тогда зарождается хаос, царящий до тех пор, пока не появятся новые претенденты на власть в Годвигуле. Так было всегда. И каждый раз повторяется одно и то же. Мы устали... Мы хотели сами править нашим миром.

– Если вас не устраивали ни Старые, ни Новые Боги, и вы были в этом взаимны с вашим повелителем, тогда зачем вы убили Малангира?!– никак не мог я понять.

– Да потому что он сам захотел стать Богом! А стать им сможет только тот, кто собственными руками убьет другого Бога.

Вот так история...

Позади меня раздался предупредительный кашель.

– У меня все готово,– сказала Эллис, когда я обернулся.– Наверное, будет лучше, если мы поднимемся на маяк прежде, чем стемнеет.

– Согласен,– я направился к выходу.

– Постой!– окликнул меня Агобар.– Вот, возьми!

Он протянул руку, и на пол упал большой ключ – настоящий, а не прозрачный, как сам леверленг.

– С его помощью ты откроешь врата, ведущие в Башню... И не забудь о моей просьбе: принеси мне шкатулку,– напомнил он.

– Что в ней?– спросил я.

– Кое-что принадлежащее мне по праву,– уклонился от прямого ответа Агобар.

– Слишком мало информации,– посетовал я.– Как я пойму, что это она и есть?

– Она помечена моим именем, так что не перепутаешь... И не задерживайся там. Я вижу, что ты не в состоянии находиться в Тени слишком долго. Как только истечет время, ты уже не сможешь покинуть Башню.

Спасибо, «успокоил»...

У выхода я обернулся. Эллис мешкала, глядя на Альгоя.

– Иди, я присмотрю за ним,– сказал ей Агобар.

Она обожгла его решительным взглядом, мол, если с ним что-то случится, я вернусь, и тогда...

– А вы, я вижу, неплохо поладили друг с другом,– заметила девушка, когда мы вышли из дома.

– Он не такой ужасный, каким кажется на первый взгляд.

– Я бы на твоем месте ему не очень-то доверяла. Жизненное предназначение любого леверленга – вредить Смертным и Звездным. Такова уж их сущность.

– Леверленги – они, знаешь ли, разные бывают.

Мы направились к маяку.

Взобравшись на холм, я глянул в сторону мыса. Когда-то давным-давно там на самом деле стояло какое-то грандиозное сооружение, от которого к настоящему времени остались лишь руины. Верхняя часть рухнула в воду и уже едва виднелась над поверхностью. Остальное рассыпалось и не представляло никакого интереса ни для ценителей старины, ни для любителей поживы. Моей фантазии не хватало, чтобы представить, как Башня выглядела в период расцвета...

Но очень даже может быть, что скоро я увижу ее в первозданном виде...

Мы приблизились к маяку и остановились перед входом. Дверь отсутствовала – лежала в стороне, основательно присыпанная песком. Внутри сумрачно и затхло.

– Идем?– спросила меня Эллис.

Я кивнул и первым переступил порог. Эллис шагнула следом и... тут же вцепилась мне в плечо пальцами. Я проследил за ее взглядом и увидел под лестницей две светящиеся красным точки.

Глаза?

Под руку подвернулся камень. Я схватил его и бросил в сумрак, метя в мерцающие угольки. Раздался визг, и мимо меня прошмыгнула...

– Крыса...

– Ненавижу крыс!– фыркнула Эллис и запустила Крылатую Лампадку.

Внутри маяка стало светло. Нет, здесь определенно не было ничего примечательного: ветхий стол у стены, табурет без двух ножек, осколки глиняной посуды, прочий мусор.

Я посмотрел на круто уходящую вверх лестницу, вздохнул и начал подниматься по каменным ступеням...

До верхней площадки мы добрались только минут через двадцать. Подъем дался нелегко. Ни моей, ни ее Выносливости не хватило, чтобы преодолеть несколько сот ступеней за один рывок. Пришлось установиться у небольшого окошка, чтобы перевести дух.

С вершины маяка открывался великолепный вид. С одной стороны – море и видневшийся вдалеке остров Эрех, пара маячивших на горизонте парусов и спешащие к берегу рыбацкие лодки. С другой – пустырь и холмистая степь, ограниченная на западе лесным массивом, а на севере крепостной стеной Вальведерана. С расстояния в шесть километров она была похожа на тонкую цепочку, протянувшуюся вдоль линии горизонта.

Солнце не спеша опускалось над водой, и у нас еще было около часа до наступления темноты. Чтобы не терять понапрасну время, мы занялись делом. Посреди площадки стояла каменная жаровня, доверху засыпанная спрессованным с годами пеплом. Ее округлые бока огибало массивное бронзовое кольцо, похожее на огромный подшипник, к которому вертикально крепилось бронзовое же зеркало. Приспособление потускнело и позеленело от времени и двигалось с превеликим трудом.

– Этим смажь валики, а этим протри само зеркало,– распорядилась Эллис, поставив на край жаровни две баночки. В одной из них я обнаружил какой-то жир, а в другой густую темно-зеленую пасту и прилагавшейся к ней кусок плотной ткани.

Я обильно смазал валики жиром. Потом занялся зеркалом: наносил пасту на поверхность и растирал тканью, с удовлетворением отмечая, как начинали сверкать отчищенные места.

Сама Эллис тем временем занималась разведением костра. На первый взгляд ничего особенного: она вычистила жаровню от пепла, сложила колодец из дров, припасенных на вершине маяка, полила все это какой-то жидкостью и подожгла выбитой из пальца искрой.

Это и есть Истинный Огонь?!

Он ничем не отличался от обычного.

А потом мы ждали, когда, наконец, окончательно стемнеет, время от времени подбрасывая в огонь сухие дрова и обмениваясь ничего не значащими фразами.

Как только солнце утонуло в море, девушка поднялась со скамьи и сказала:

– Пора.

Она достала из рюкзака склянку с белым порошком и сыпнула немного в костер. Пламя полыхнуло... и стало белым.

Такого я точно никогда не видел.

Огонь был настолько ярок, что на него невозможно было смотреть. Отраженный от зеркала, он пронзал темноту толстой раскаленной иглой, направленной в сторону моря. Все еще не веря в чудо, я начал медленно поворачивать бронзовый диск против часовой стрелки. И чудо свершилось: столб света уперся в стену Башни Теней на уровне четвертого этажа. Она, как и следовало ожидать, была призрачной, полупрозрачной, но все же видимой и величественной. Я смог убедиться в этом, поводив зеркалом из стороны в сторону, вверх-вниз. Настоящий замок, выполненный в форме усеченной башни высотой не менее тридцати метров, с небольшими стрельчатыми окнами и причудливой лепниной, украшавшей стены по всей окружности. Не стану говорить за весь Годвигул, но могу с уверенностью сказать – подобных сооружений в современном Карнеолисе не было.

Две трети Башни занимали оконечность каменного мыса. Остальная часть возвышалась над водой. Накатывавшие волны беспрепятственно проходили сквозь призрачную каменную кладку, лишний раз подчеркивая иллюзорность объекта. С существованием Башни мне пришлось смириться по причине очевидности. Но поверить в то, что мне удастся попасть внутрь нее, я был все еще не готов.

Особенно, если учесть сновавших туда-сюда существ, похожих на черные размазанные тени. Свет Истинного Огня потревожил их покой, и они, покинув насиженные места, принялись кружить над Башней, удирая от медленно ползущего по стенам раскаленного пятна. Огонь не причинял им заметного вреда, даже когда они неосторожно попадали в поток света. И все же они старались не задерживаться на одном месте, а стремились удрать в сумерки, где чувствовали себя более комфортно. Впрочем, самые наглые подлетали к маяку, но на площадке было слишком ярко, и они не осмеливались атаковать тех, кто потревожил их покой. Мы с Эллис слышали лишь их близкий шелест и хлопки, похожие на трепет крыльев, от которых девушка всякий раз вздрагивала. Да и я чувствовал себя как-то неуютно.

+2000

Задание: «Узник Башни Теней» обновлено. Новая цель: Проникнуть в Башню Теней.

– Ты твердо решил туда идти?– спросила меня Эллис.

Нет, но идти придется.

Я уступил ей место за зеркалом.

– Направишь свет на вход, когда я подойду к развалинам,– попросил я ее.

– Какой у тебя запас времени?

– Ровно полчаса.

Эллис поежилась, подумав о том, что полчаса ей в одиночку придется поддерживать огонь на маяке в окружении обеспокоенных призрачных существ.

– Если я не вернусь через полчаса...– начал было я и замолчал, потому что не знал, что ей посоветовать на этот случай. Помочь она мне все равно не сможет.– Ну, я пошел.

– Береги себя и не рискуй понапрасну,– бросила она мне вслед.

– Это как получится,– пробормотал я и начал спускаться вниз по лестнице.

Внутри маяка было совсем темно, и мне пришлось активировать медальон, свет которого разгонял темноту на три-четыре шага вперед. При этом он потреблял мою ману – немного, но зато на постоянной основе.

Спускаться было гораздо легче, чем подниматься, и уже через пять минут я стоял у подножия маяка. Задрав голову, я увидел яркий луч света, вычерчивавший на черном полотне ночи причудливые зигзаги. Должно быть, Эллис гоняла призраков, которых я снизу не видел. Временами луч Истинного Огня выхватывал кусок Башни, выглядевшей снизу еще более внушительной, чем с маяка.

Освещая дорогу медальоном, я направился к скалистому мысу. Давным-давно к Башне вела широкая дамба, по которой, наверняка, могла проехать карета. Но со временем она обветшала и разрушилась, так что мне пришлось изрядно поскакать с камня на камень.

Вот и руины. Меня ослепил яркий свет с маяка, метнулся в сторону. Но потом снова вернулся назад и замер. Эллис выполнила мою просьбу. Секунду назад я стоял перед грудой битого камня, а когда в глазах перестали плясать черные пятна, я обнаружил, что нахожусь под стеной, уходящей вертикально вверх. Стена эта была призрачной. Я смог убедиться в этом, прикоснувшись к ней рукой – пальцы беспрепятственно прошили ее насквозь.

Теперь, чтобы попасть внутрь, мне нужно было уйти в тень Башни.

Я дезактивировал медальон.

Тень, тень, тень... Вот она! Как и полагается – со стороны, противоположной источнику света.

Тень была, четкой, густой, почти черной. Как только я пересек ее границу, значок Навыка Сын Тени стал активным. Глянув на круживших где-то в вышине призраков, я актировал Навык и ушел в Тень.

И тут же заметил произошедшие перемены.

Мир, окружавший меня до сих пор, стал размытым и призрачным, а стены Башни, напротив – реальными и осязаемыми. Я прикоснулся к шершавому камню, и на этот раз моя рука не провалилась внутрь. Мелькавшие над головой существа тоже преобразились. Теперь я понял, что имел ввиду Агобар, когда предупреждал меня держаться от них подальше. В мире Теней они были отдаленно похожи на рыб семейства скатов – огромных, уродливых и опасных. Издавая леденящий душу скрежет, они разевали свои пасти, усаженные частоколом мелких острых зубов и размахивали из стороны в сторону длинным хвостом, оканчивавшимся шипами. Их тела покрывала прочная чешуя, а острым когтям на передних лапах мог позавидовать любой хищник. Встреча даже с одним из Слуг Хозяина Башни была чревата осложнениями, а над Башней кружили десятки подобных чудовищ. Пока они меня не заметили, я решил проникнуть внутрь строения.

Обогнув округлую стену, я оказался перед большими двустворчатыми дверьми и машинально дернул за свисавшее из бронзовой пасти льва кольцо. Дверь не шелохнулась. Тогда я снял с пояса массивный ключ и вставил его в замочную скважину. Больше мне не пришлось себя утруждать: ключ самостоятельно провернулся... и исчез. Громко щелкнул замок, привлекая внимание крылатых чудовищ. Заметив меня, они заверещали и, сложив крылья, устремились вниз. Я надавил на медленно распахивавшуюся дверь, но она оказалась слишком тяжелой. Поэтому, косясь на приближающихся Слуг Хозяина Башни, я протиснулся в образовавшийся зазор и навалился на дверь с обратной стороны. Как только она закрылась, послышался грохот налетевших на нее чудовищ. Дверь вздрогнула, но устояла. Спустя несколько секунд преследователи оставили меня в покое, и я смог обернутся.

+2500

Задание: «Узник Башни Теней» обновлено. Новая цель: Добраться до верхнего этажа Башни Теней и освободить Звездного Альгоя.

Я стоял на пороге просторного холла. Справа – лестница, ведущая на верхние этажи. Слева – точно такая же, но уходящая в подвал. Прямо передо мной – две закрытые двери. Пожалуй, больше ничего примечательного. Мраморный пол покрывал толстый слой грязи, некогда белые стены, нынче чернели от плесени...

Слишком мрачно и неуютно...

Свет Истинного Огня едва пробивался сквозь замутненные стекла зарешеченных стрельчатых окон, но другого освещения в Башне не было.

Не было видно и «радушных» хозяев. И очень хотелось надеяться, что наши с ними пути не пересекутся...

«Здравствуй».

Бесцветный голос – то ли мужской, то ли женский – прозвучал в голове, заставив меня от неожиданности вздрогнуть. Глаза забегали по сторонам, но я никого не увидел. А раз приветствовавший меня решил сохранить инкогнито, я тоже не стал ему отвечать.

«Зачем ты сюда пришел?»

Я снова проигнорировал вопрос и шагнул к лестнице ведущей наверх.

«Ты пришел за сокровищами Башни?»– спросил незнакомец, и в тот же миг пол под моими ногами стал прозрачным, и я увидел комнату, основательно забитую богатствами. Центр помещения занимала высокая куча золотых монет. По периметру стояли тяжелые сундуки, заполненные дорогой посудой и всевозможными украшениями, и высокие кувшины, едва не лопавшиеся от распиравших их драгоценных камней...

Сердце вора трепетно забилось в груди.

«Бери, сколько хочешь, сколько сможешь унести! Мне сокровища ни к чему».

Щедрость-то какая...

Но ведь каждому известно, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. А сокровища находились в подвале, куда не советовал соваться Агобар.

Поборов искушение, я сделал еще один шаг к лестнице...

Прямо у меня над головой что-то заскрежетало, а потом раздались тяжелые размеренные шаги, послышалось натужное сопение. И тут же я почувствовал, как запульсировала кровь в висках, сердце пустилось в бешенный пляс, дыхание стало частым, прерывистым, глаза замутнила пелена, а полоска Здоровья начала медленно укорачиваться. Кто бы это ни был, но его аура подавляла даже на расстоянии, и встречаться с ним нос к носу мне очень не хотелось.

А он приблизился к лестнице и начал спускаться на первый этаж.

Неужели разговаривавший со мной доброжелатель решил лично сопроводить меня в подвал?!

Я запаниковал. Первым делом потянул за ручку входной двери. Заперто...

И как я теперь выберусь из Башни?!

«Ни за что не спускайся в подвал!»– предостерегал меня леверленг.

Я метнулся к дверям в противоположном конце холла. Дернул одну, затем вторую.

Заперто!

Глянув на лестницу, я увидел обширную тень, заскользившую вниз по стене. Если это человек, то росту в нем было не меньше трех метров. И, думаю, это была не игра моего воображения: его шаги грохотали так, что каменная лестница осыпалась песком, рискуя обрушиться в холл.

Что ж, делать нечего – я приблизился к лестнице, уводившей в подвал...

«Ни за что не спускайся...»

...и тихо зашагал вниз по каменным ступеням.

Я решил не заходить слишком далеко, если к этому меня не вынудит неизвестный ночной бродяга. Правда, существовала опасность, что он знал, где я, и направлялся следом за мной.

Но нет, он прошелся по холлу, остановился у двери, засопел.

Я не удержался, выглянул из-за перил...

У дверей никого не было. Но на стене отчетливо виднелась огромная замершая тень – напряженная, согбенная – словно она к чему-то прислушивалась.

Я затаил дыхание.

Прошло несколько секунд, тень двинулась с места, и снова по лестнице, поднимавшееся наверх, загрохотали тяжелые шаги невидимки.

От сердца отлегло. Давление на психику исчезло. Здоровье начало медленно восстанавливаться.

Утерев с лица выступивший пот и чувствуя слабость в ногах, я прислонился спиной к перилам...

...и снова камень – на этот раз слагавший стену напротив – стал прозрачным. Я увидел все ту же сокровищницу, но уже сбоку.

«Это все твое. Забирай!»– прозвучало снова в голове.

Пожалуй, откажусь...

Я развернулся, чтобы подняться на первый этаж... и уперся в стену. Выхода не было, а лестница вела только вниз.

Мое раздражение порадовало бы щедрого незнакомца, поэтому я хмыкнул, спустился вниз и потянулся к ручке.

За дверью раздалось глухое басовитое урчание. А потом прозвучал такой глубокий протяженный рык, что волосы на голове зашевелились.

«...вход в Город Призраков... охраняет могучий Страж. Если он тебя увидит, ты умрешь»...

...умрешь...

...УМРЕШЬ...

Что-то мне перехотелось туда заходить...

Но мой доброжелатель тут же поспешил меня успокоить:

«Не бойся его! Он стар и уже не опасен».

Серьезно?!

– Нет!– решительно сказал я, отвернулся от двери и снова увидел выход из подвала.

То-то же...

Я вернулся на первый этаж и бросил взгляд на секундомер, отсчитывавший время нахождения в тени: оказывается, я потерял четыре драгоценных минуты из тридцати. А мне еще следовало добраться до пятого этажа, не считая побочных заданий, связанных с поисками шкатулки Агобара и следов Арвена Гурита.

Я шагнул к лестнице и начал не спеша подниматься. Где-то там, наверху, притаился невидимка...

Кто это был: Хозяин Башни или кто-то из его Свиты?

Так или иначе, но мне не стоило с ним встречаться. С тех пор как я остался без меча Карракша, я мог рассчитывать только на Ловкость и Скрытность. И на Когти в критической ситуации. Поэтому – по возможности – никаких стычек с местными обитателями!

Достигнув второго этажа, я оказался в полукруглом коридоре. Справа – несколько окон, выходивших на «темную сторону» Башни – свет с маяка сюда не проникал. Зато украдкой заглядывала луна. Я решил не активировать свой медальон, полагаясь на Воровское зрение, с помощью которого мог различать контуры близких предметов даже в кромешной темноте.

Слева по коридору находилось несколько дверей, ведущих, наверное, в жилые помещения. Между ними – глубокие ниши, предназначение которых было мне непонятно. Но их наличие серьезно напрягало воображение. В каждой из них, как, впрочем, и за каждой из дверей, мог находиться невидимка. Или иной обитатель Башни.

Я прошел мимо первой двери...

Позади что-то глухо загрохотало. Я резко обернулся...

Никого.

Дальше...

Когда до второй двери оставалось всего два шага, мне показалось, будто где-то совсем рядом заплакал ребенок. Я снова остановился, взглянул на часы: прошло семь минут с тех пор, как я переступил порог Башни. Оставалось двадцать три, а я добрался только до второго этажа.

Нужно было поторапливаться.

Еще один шаг – и снова плач ребенка.

Третья дверь по коридору медленно, со скрипом приоткрылась.

Мое сердце замерло.

Я увидел, как из комнаты за приоткрытой дверью пробивается тусклый свет.

И снова детский плач.

Теперь я с уверенностью мог сказать, что он доносится из ТОЙ САМОЙ комнаты.

Я осторожно приблизился и заглянул за угол.

Это была ухоженная спальня. Стены покрыты бархатной драпировкой в розовых тонах. У стены стояла ковать под балдахином, напротив – большой платяной шкаф, слева, у окна – трюмо, на котором горели свечи, и удобный мягкий пуфик. Между ним и кроватью на двух табуретах покоилась вытянутая деревянная бадья. Наверное, ванная, но такая маленькая, что могла вместить разве что ребенка. А вот и он сам – лежит и плачет в колыбельке справа от кровати...

Мой опыт общения с детьми ограничивался парой подзатыльников, отпущенных молодому воришке, вознамерившемуся проверить содержимое моих карманов. А с грудничками я вообще дел не имел. Но этот ребенок... Он был один. И он плакал...

Я вошел в спальню и шагнул к колыбели, едва не наступив на погремушку...

Так вот почему он плачет!

Я нагнулся, поднял игрушку с пола, выпрямился...

...и увидел стоящую у окна женщину.

Могу поклясться – только что ее там не было!

«Это Сорвина. Нянька»,– услужливо пояснил мне Голос. Я-то думал, он оставил меня в покое после того, как я обидел его, отказавшись от сокровищ.– «Она появилась в Башне за месяц до рождения Катрионы и сразу же положила глаз на Хозяина. Но он не замечал ее, счастливый тем, что очень скоро на свет появиться долгожданный ребенок... Роды прошли успешно. А спустя неделю вполне здоровая мать внезапно умерла. Говорили, что это было воспаление легких... Но я-то знаю... Сорвина... Змея прокралась в этот дом и отравила его благоухающий воздух своим ядом! Она готова была на все ради того, чтобы стать Госпожой Башни Теней. Она не оставляла попыток очаровать Хозяина. Но он был раздавлен смертью любимой женщины и находил утешение только у колыбели своей дочери...»

Ребенок снова захныкал, и женщина у окна обернулась. Она была молода, хороша собой, утонченна, изящна. Наверняка, аристократка, немногим уступавшая в знатности Хозяину Башни. Единственное, что портило общее впечатление – глаза. Красивые, но холодные. Взглянув на плачущего ребенка, она наморщила носик, подошла к колыбели, не обращая на меня, застывшего у двери, никакого внимания, и аккуратно взяла Катриону на руки. Как это ни странно, ребенок не успокоился, а наоборот – разрыдался в голос. Женщина попыталась его успокоить, но сделала только хуже. Покачивая девочку на руках, она прошлась по комнате. На лице – отчаяние, постепенно сменяемое раздражением.

Я заворожено наблюдал за ней, понимая, что негласно присутствую при событиях, произошедших в прошлом. Зачем?

Понятия не имею.

Сорвина остановилась у окна. Снова прошлась по комнате, пытаясь убаюкать ребенка.

Тщетно.

Она приблизилась к ванночке. Остановилась, посмотрела на Катриону...

В ее глазах я увидел нескрываемую ненависть к ребенку.

– Не смей!– закричал я, догадавшись о ее намерениях, но она меня не услышала, опустила ребенка в ванную и обеими руками прижала хрупкое тельце ко дну.

Крик внезапно оборвался.

Даже понимая, что не в силах изменить прошлое, я выпустил Когти, решительно пересек комнату и вонзил клинки в ее спину. Ткань платья, а вместе с ней и плоть Сорвины распалась с треском пересушенной корки, осыпалась на пол мелкой крошкой, похожей на пепел.

Я резко отдернул руку, удивленно глядя на огромную дыру в спине девушки. А она становилась все больше. Я видел, как чернела ткань, как расползалась по телу раковой опухолью – и осыпалась на пол тонким пеплом. Прошло секунд двадцать, и от Сорвины осталась лишь горстка праха у моих ног.

Я заглянул в ванночку, и в то же миг из нее вылетел яркий светлячок, заливающийся заразительным детским смехом. Он закружил по комнате, словно узник, только что обретший свободу. Огонек полетел ко мне, радостно завибрировал на месте, а потом метнулся к картине, на которой была изображена женщина. Не Сорвина – другая. Кроткая и застенчивая. Огонек беспрепятственно прошел сквозь полотно, спустя мгновение выскочил наружу, подлетел ко мне – снова вернулся к картине, будто...

...звал меня?

Я присмотрелся и только сейчас заметил характерные признаки тайника.

– Ты хочешь...– пробормотал я.

Светлячок радостно закружился на месте.

Что ж...

Я приблизился к картине, привычным движением ощупал раму, отыскал замок. Раздался щелчок, и картина открылась, словно дверца. В неглубокой выемке в стене я обнаружил медальон. Он тоже таил в себе секрет. Всковырнув ногтем крохотную застежку, я раскрыл его и увидел два миниатюрных изображения – мужское и женское. Мужчина выглядел лет на тридцать. Девушка же была совсем юной. Но я узнал в ней особу, изображенную на картине.

Я взглянул на светлячка.

Дальше что?

А он сделал круг по комнате и исчез, ослепив меня яркой вспышкой.

Когда вернулось зрение, я увидел, как преобразилась комната, в которой я находился. Она представляла собой пепелище. Сгорело все – и кровать, и трюмо, и колыбель, и драпировка на стенах...

«Сорвине не удалось скрыть убийство наследницы, и она попыталась сбежать. Но слуги Хозяина настигли ее, вернули в башню и сожгли заживо... Лично мне ее не жаль. А тебе?»

Только сейчас я понял, что продолжаю сжимать в руке детскую игрушку. Я опустил глаза и увидел, что это и не погремушка вовсе, а обгорелая кость...

Я брезгливо отбросил ее в сторону.

– Кто ты?– обратился я к моему неожиданному гиду.

«Я прошлое Башни Теней»,– ответил бесцветный голос.

Даже так? Ну-ну...

Не зная, что делать с медальоном, я убрал его в свободный кармашек на поясе и вышел из комнаты.

Часы показывали начало двенадцатого. В Тени я находился уже одиннадцать минут. А мне еще предстояло так много сделать...

В конце коридора я обнаружил лестницу, ведущую на третий этаж. Прислушался, поднялся по ступеням и замер перед дверью.

Она была заперта.

Проклятье!

Ключа у меня не было. Зато имелся набор отмычек, которыми я в последнее время почти не пользовался. Что ж, придется вспомнить старые навыки.

Я присел перед замком, заглянул в скважину, воспользовавшись тем, что свет с маяка заглянул в окошко за моей спиной.

Ничего особенного, обычный замок...

Чтобы вскрыть его мне понадобилось двадцать секунд. Дверь открылась, и я шагнул на третий этаж.