Текст книги "Лотэр (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

ГЛАВА 10

– Садись.

Лотэр указал в сторону гостиной. На длинном, сервированном на двоих столе располагались блюда, прикрытые посеребрёнными крышками… с количеством приборов, достаточным, чтобы сбить девушку с толку.

Элизабет огляделась вокруг.

– Кто это приготовил?

– Побывавший здесь ранее шеф-повар, – спокойно сказал Лотэр. Он был приятно удивлён продолжительной ясностью своего рассудка. Пока Элизабет пребывала без сознания, Лотэр в полудрёме расслабленно наблюдал, как плавно вздымается и опадает во время дыхания её грудь.

– Как повар смог пройти сквозь силовое поле? – спросила она. – Я думала, что оно непреодолимо.

– Так и есть.

Теоретически, пройти барьер было невозможно. И это защищало её от легионов бессмертных, которые бы отдали всё на свете за возможность убить или пленить Элли, только чтобы покарать Лотэра или принудить его покориться.

Если бы они для начала смогли найти это место.

Но Лотэр не желал рисковать. За время своей долгой жизни он убедился, что в мире Ллора стоит только о чём-то подумать как о вечном или невозможном, судьба тут же доказывает обратное.

– Разумеется, я могу открывать проход по своему желанию.

Когда она выбрала место по правую руку от главы стола, Лотэр огрызнулся:

– Ан-нет. Только не это. Здесь ты сидеть не будешь.

Тогда, много лет назад, он не мог распоряжаться смертной шлюхой Стефана, но сейчас, в своём собственном доме, он установит свои правила для этой женщины.

– Хорошо-хорошо.

Она передвинула столовые приборы за следующее место и села.

– Приступай.

Сверкнув глазами, Элли развернула салфетку и положила её на колени, а затем принялась накладывать небольшими порциями блюда в тарелку. Когда она приступила к еде, с изяществом пробуя разные блюда, Лотэр отметил для себя, что её манеры поведения за столом не были такими грубыми, как он ожидал.

Не успел он об этом подумать, как она подцепила вилкой фуа гра, и перевернула деликатес, шлёпнув его обратно на тарелку.

– Это ещё что?

– Это не та провинциальная пища, к которой ты привыкла, но придётся обойтись ею.

– Я наелась.

Она едва притронулась к еде.

– Съешь ещё.

Когда девушка принялась щипать веточку, украшавшую блюдо, Лотэр сказал:

– Это петрушка.

– Единственное, что мне знакомо на вид.

– Поешь ещё остального.

Спустя некоторое время, за которое можно было наесться до отвала, Элли воткнула, наконец, вилку в сочный хвост омара и нерешительно откусила кусочек. Затем украдкой сплюнула всё это в салфетку.

Лотэр осознал сразу две вещи. Во-первых, она никогда раньше не ела омаров, во-вторых, глупой девчонке омар не понравился. Невероятно. Даже Лотэр до сих пор помнил этот вкус.

Филе лосося постигла та же участь. Если так и дальше пойдёт, то скоро у неё в салфетке будет больше еды, чем в желудке.

– Еда пахнет прекрасно, по-крайней мере, для человека, – уточнил вампир. – Особенно для такого, который был голоден, как волк. Ты что, опять бросаешь мне вызов?

– Я родилась и воспитывалась в горах. Потом попала в тюрьму. Я никогда не ела подобной пищи. Шикарных морепродуктов, вроде этого. Если ты хотел, чтобы я поела рыбы, нужно было заказать её в «Долговязом Джоне Сильвере».

«Ах, и всего-то».

– Тогда поешь хлеба.

Она начала намазывать масло на слоёную булочку.

– Саройя и правда хочет, чтобы я набрала вес?

Когда он кивнул, Элли спросила:

– И ты чего, с ней заодно?

Лотэр находил её изменившуюся внешность привлекательной, практически неотразимой, но у него не было конкретных предпочтений. Если формы Элизабет станут женственнее, он будет только рад, ведь кто откажется от добавки любимого лакомства. И, это Саройя станет той, которая навеки поселится в таком теле.

– Если этого хочет моя Невеста, я согласен.

– Ладушки, но не говори, что я тебя не предупреждала. Учти, переборщу с хлебом, и мою задницу разнесёт в два счёта.

Она откусила ещё кусочек.

– Я принял к сведению.

– А у тебя забавное произношение. Акцент европейский?

Он закатил глаза.

– Русский…

– Погоди! Ты сказал «Невеста»? – едва не поперхнулась Элизабет и завопила, брызгая слюной: – Ты что на ней женился?

Сидя во главе стола, вампир раздраженно выдохнул.

– Для моего народа женитьба не является обязательной. Наши узы куда прочнее.

– Тогда как это понимать?

– Невеста – это суженая вампира, предназначенная только для него. Саройя – моя.

Элли проанализировала эту информацию – сохраняй непредвзятость мышления  – затем спросила:

– Откуда ты знаешь, что это именно она?

Он наклонил голову с оценивающим видом, будто бы взвешивал все за и против своего ответа.

– Она вдохнула в меня жизнь.

Отвечая на её вопросительный взгляд, он добавил:

– Каждый взрослый вампир мужского пола существует, словно живой мертвец, пока не встретит свою суженую, которая вдохнёт в него жизнь и вернёт ей полноту красок. Саройя заставила моё сердце снова биться, а мои лёгкие – дышать… Ну… помимо всего прочего, – добавил он хрипловатым голосом.

– Откуда ты знаешь, что это не я… вдохнула в тебя жизнь?

На его скулах заиграли желваки.

– Потому что судьба не оскорбила бы меня так жестоко. Если бы моей парой была такая как ты, я бы вышел под полуденное солнце.

– Такая, как я, – повторила она. За время её жизни над Элли слишком часто насмехались, чтобы принимать подобное близко к сердцу. Она стала толстокожей, словно носила доспехи.

– Да, ты. Невежественная смертная кассирша из супермаркета «Кеймарт».

Вампир выбрал самый острый нож из своих столовых приборов и принялся крутить его между большим и указательным пальцами.

– Откуда? Если бы мне так повезло. Такую работу трудно получить. Я работала в лавке моего дяди.

– Значит, ты ещё хуже. Ты – лавочница, мечтающая попасть в «Кеймарт».

– Всяко лучше, чем быть демоном.

– Саройя не демон, – процедил сквозь зубы Лотэр. – Я бы не согласился на женщину-демона.

– О, точно, она же богиня. А ты – вампир. Я полагаю, пука тоже существуют. И оборотни? – Затем она сделала удивлённые глаза. – И человек-мотылёк не вымысел?

В Виргинии каждый слышал о дьявольском крылатом создании с красными глазами. Ходят слухи, что его время от времени видят мельком то там, то тут, летающим во мраке и клубах угольной пыли.

Повязавший Элли шериф шутил, что в день её ареста, вероятно, тоже был такой случай – занятная встреча на вершине одинокой горы Пирсов.

– На самом деле существует всё, что ты только себе можешь вообразить, – ответил Лотэр. – Каждое создание, считаемое мифом. Мы называем свой мир – Ллор. И, просто к сведению, человек-мотылёк – всего лишь жалкий недоумок.

Услышав это, девушка раскрыла рот.

– И как только твоим сородичам удается так замыливать смертным глаза?

– Нас наказывают, если мы без необходимости раскрываем своё бессмертие людям.

– Так все эти «мифические существа» тайно бродят по улицам?

– И управляют правительствами, снимаются в фильмах, просачиваются в королевские семьи. Ваш вид, по определению, тёмный и недалекий по сравнению с существами Ллора. Так что мы свободно перемещаемся по земле. Боги ходят среди вас, а вы и не замечаете.

Элли пронзила пугающая мысль.

– Если ты пил мою кровь, сделает ли это вампиром и меня?

«Скажи «нет», скажи «нет», скажи «нет».

Он выдохнул.

– Если бы только это было так просто.

– О, слава богу!

Вампиру это совсем не понравилось. От напряжения воздух вокруг него буквально звенел. Лотэр надавил кончиком ножа на подушечку большого пальца правой руки, вращая лезвие до тех пор, пока не начала сочиться кровь.

Воцарилась молчание.

– Лотэр?

Он не ответил. Тишину разрывал только мерный капающий звук – кап, кап…

Девушка беспокойно мяла салфетку. Непривычная тишина усилила нервозность.

Тюрьма была непрерывным насилием над слухом Элли. В течение дня сокамерницы стучали по решёткам, тюремные надзиратели топали вверх и вниз по стальным ступеням. Это напоминало захламлённый выдвижной ящик для посуды, который постоянно дёргали и захлопывали.

Ночью ото всюду доносились стоны удовольствия и боли. Крики звенели в ушах. Серийная убийца из камеры через коридор шипела на Элли из темноты…

Наконец, Лотэр процедил сквозь зубы:

– Были смертные, умолявшие меня обратить их. Большинство людей отдали бы всё на свете, чтобы стать бессмертными. Этот дар бесценен.

Она старалась не смотреть на его новую рану.

– Я бы никогда такого не пожелала.

– Даже если это означает никогда не болеть, совсем не стареть?

Элли обладала врождённым даром эмпатии, умением поставить себя на место другого. Она тотчас же представила себе, каково было бы жить тысячи лет, которые очевидно Лотэр и прожил.

Как он мог наслаждаться каждым днём своей жизни, если их запас неисчерпаем? Мог ли он вообще испытывать изумление или душевное волнение?

– Мне кажется, это было бы изнурительно.

Неужели на его лице промелькнула тень?

– Итак, раз я не обращена в вампира, – начала Элли, – и это сделать непросто, как же вы с Саройей соединитесь?

– Я ищу одно кольцо. Оно обладает властью превратить её в вампира.

– Ты хочешь создать вампира? В моём теле? Если Саройя – богиня, что же она вцепилась в меня словно клещ?

Он молча уставился на неё своими бросающими в дрожь глазами, проворачивая нож, в то время как на поверхности стола уже начала образовываться лужица из его крови.

Не смотря на то, что он вселял в неё ужас, Элли надавила.

– Зачем ей находиться внутри меня, обычной кассирши? Почему я должна верить в её… божественность?

– Уясни кое-что, девушка. Я не лгу. Никогда. На неё наложили проклятье, и теперь она обречена обитать в смертной оболочке.

– Кто её проклял? Зачем было помещать её именно в меня?

Убедившись, что он не собирается отвечать, Элли добавила:

– Послушай, вам в этой сделке достаётся моё тело. Мне – ничего. Ты говорил, что любишь выгодные сделки? Ты должен признать, что это не совсем честный обмен. Ты ведь не умрёшь, если расскажешь, зачем ей нужно моё тело?

Его лицо приобрело отсутствующее выражение, глаза потемнели, и Элли поняла, что мысленно он уже далеко отсюда.

«Раздвоение личности?»

Она уже видела такое выражение на его лице сегодня, ранее, пока он мерил шагами комнату. Ей вдруг пришло в голову, что он был не просто злом.

Враг Древних мог быть по-настоящему психически болен.

– На существование в смертной оболочке её обрекла другая богиня, – пытаясь обуздать своё безумие, наконец, сказал Лотэр. – «Соберись». – Я не знаю, почему выбор пал на тебя.

– Какая богиня?

У Саройи была сестра-близнец – Ламия. Обе сестры черпали свою силу из жизни. Ламия – создавая и оберегая её. Саройя – пожиная и губя души.

Когда Саройя попыталась обрести ещё большую власть, убивая без разбору и нарушая равновесие, Ламия объединилась с другими богами и прокляла Саройю, обрекая её снова и снова переживать смерть в человеческом обличье.

– Быть обречённым на смертную долю, – невнятно пробормотал он. – Разве может быть что-то хуже?

Он опустил взгляд, в удивлении обнаружив, что буравит кончиком ножа собственный палец.

– Лотэр, за что её прокляли? – необдуманно продолжила расспросы Элизабет.

Он лизнул свежую, сочащуюся кровью, рану.

– Потому что она точно такая же, как я. – Создание, жадное до власти. – Она рискнула сыграть по-крупному и поставила на кон всё.

– Я не понимаю.

Лотэр злобно выругался на непонятном языке, а затем добавил уже на английском:

– Мне, чёрт возьми, насрать, понимаешь ты или нет.

Ему уже становилось тошно от того, что другие вели себя с ним так, будто он городит вздор. Лотэр убивал практически всех, кто награждал его таким проницательно-вопросительным взглядом.

Но вампир не мог причинить вред сидящему перед ним человеку, девушке со спокойными серыми, оценивающими его глазами. Он вперил в них взгляд и долго смотрел, в изумлении осознавая, что обретает всё более твёрдую почву под ногами.

– Ума не приложу, как девушку из захолустья вообще занесло во что-то настолько… невероятное? – обронила Элли.

Не отрывая от неё взгляда, он откинулся на спинку кресла.

– Я постоянно задаю себе тот же вопрос с тех самых пор, как впервые тебя увидел. А ведь вначале я и не подозревал, что ты не просто смертная, понятия не имел, как я вообще могу быть с тобою связан.

Почему он так охотно с ней разговаривает? Возможно, потому что он знает – она унесёт его тайны в могилу? И совсем скоро?

Не важно, по какой причине, но слова из него полились рекой.

– Представь себе степень моего разочарования в тебе, женщина. Да чтобы я, Лотэр Враг Древних – самый грозный из здравствующих вампиров, сын одного короля и внук другого, соединился узами со смертной? Тем более, с совершенно заурядной смертной. Мне дали понять, что твой народ хуже презренных холопов.

Вместо того, чтобы излучать негодование, её лицо засветилось от любопытства.

– Погоди. Так первой была я? Ты нашёл меня не из-за неё? Эй, и ты что же, выходит, принц?

– Да, жалкие холопы, – медленно повторил он. – Низы из низов среди людей.

И объявил, подчеркивая:

– Исключительно отсталая и вульгарная деревенщина.

– Меня и похуже называли, мистер. – Глядя на его вопросительно приподнятые брови, она раздражённо вздохнула. – Самогонщица, контрабандистка, Элли Мэй Клэмпетт, горная коза, дерёвня, Кикимора болотная, селючка, дешёвка из трейлера, быдло, и, из последнего – зечка-смертница.

– И ничего, связанного с горным промыслом? Я разочарован.

В его выразительных глазах мелькнула тоска.

– Мой отец погиб при обрушении шахты. С тех самых пор никто из моей родни не будет работать под землёй.

– Естественно, виновата была большая и нехорошая угольная компания?

– Я уверена, что где-то там есть разборчивые и благополучные угледобывающие компании, но «Ва-Ко» – не одна из них. В моей семье с шахтами покончено.

– И поэтому вы пребываете в ужасающей нищете.

– А если и так? В конечном итоге, оскорбления задевают лишь тогда, когда сказаны уважаемым мной человеком.

– Значит, тебя не учили уважать тех, кто выше тебя по положению?

– Ты думаешь, что лучше меня, потому что ты – принц? – Кажется, её слова прозвучали недоверчиво.

– Я законный король двух вампирских фракций. И хотя мою власть узурпировали, я работаю над тем, чтобы вернуть оба трона.– «И почему я рассказываю ей всё это?»  – Ведь ему плевать на её уважение. – И ещё, я считаю, что лучше тебя, потому что ты уступаешь мне во всех отношениях. Интеллект, здоровье, внешние данные, родословная, мне продолжить?

Она отмахнулась.

– Как ты меня нашёл? Само собой, ты богат – о, и являешься членом королевской семьи – что же ты забыл в одном из беднейших штатов Америки?

Он раскрыл рот, чтобы велеть ей, наконец, закрыть свой, но она тут же покорно пережевала ещё кусочек лосося, всё-таки проглотив его.

– Появление моей Невесты было предсказано. Оракул описал, где и когда она появится. Но только не что она будет из себя представлять. – Тот же оракул, который сотрудничает с ним сейчас, эльфийка по прозвищу Ведьма.

Он посмотрел на тарелку Элизабет. Она взяла ещё кусочек лосося и откусила.

– Я нашёл тебя, когда тебе было четырнадцать, но ты не вызвала во мне никаких перемен. – Тогда он предположил, что девушка просто ещё слишком юна. – И я решил, что никогда не вернусь, скорее останусь на всю жизнь ходячим мертвецом, чем окажусь навеки связанным с таким ничтожным созданием, как ты. – То, что в девушке явно угадывались признаки будущей физической привлекательности, не имело значения.

– Тогда, почему же ты вернулся?

– Из чистого любопытства. – Возможно, оно таковым и было, но стало преследовать его, превратившись в навязчивую идею, и он возвращался к ней ещё трижды.

Когда ей было пятнадцать – уже почти женщина – он обнаружил её купающейся ночью с каким-то мальчишкой и усердно познающей науку поцелуев. В семнадцать… она была уже практически сногсшибательна: тронутая загаром кожа, большие ясные глаза и потрясающие черты лица, и всё-таки, слишком приземлённая, чтобы соблазнить его.

Однако, спустя год…

– Как раз тогда, когда я дал обет забыть о тебе навеки, я разыскал тебя в лесах около самодельного алтаря, в окружении мёртвых тел.

Лицо Элизабет словно окаменело.

– Не меня. Это была Саройя.

– Да, Саройя, – выдохнул он. С головы до ног в запёкшейся крови, дерзкая и беспощадная, она сразу же вдохнула в него жизнь.

А сейчас он смотрел сквозь Элизабет, наслаждаясь воспоминаниями о той ночи…

Пытаясь совладать с непривычным дыханием, он потребовал ответа: «Кто ты?» Вампир понял, что на него смотрят глаза не смертной девушки, он явно почувствовал отсутствие Элизабет.

Перед ним стояло другое существо.

– Я – Саройя, вампир. – Даже её речь изменилась. – Твоя богиня, пойманная в ловушку смертного тела.

Все вампиры знали, что Саройю обманом выманили из её небесных чертогов, она была проклята сестрой и обречена существовать внутри случайных людей, в одном за другим, постоянно переживая в их телах свою смерть.

Если у Лотэра и оставались какие-то сомнения по поводу её личности, она устранила их, заговорив с ним на русском с поистине царственным произношением. Было просто исключено, что невежественная восемнадцатилетняя девка владеет его родным языком.

И, кроме того, Лотэр был достоин богини. Он знал, что судьба бы не связала его с неприметной Элизабет Пирс!

Он стремился править Вампирской Ордой в течение нескольких тысячелетий. Как смогут они не принять его притязаний, когда королевой Лотэра станет Саройя, покровительница вампиров?

– Я вдохнула в тебя жизнь? – спросила она с вкрадчивой угрозой в голосе.

– Да. Я – Лотэр, твой мужчина…

– У меня нет мужчины, и нет господина, – гневно отрезала она. – Я – богиня!

– Какая досада, – ровно ответил он, пытаясь игнорировать только что начавшееся сердцебиение и невыносимый стояк, отрекаясь от безумного желания заявить на неё свои права, погружая клыки вглубь её плоти. – Потому что, будь ты моей, я бы нашёл способ заставить замолчать душу этой смертной, а затем, сделать твоё тело бессмертным.

– Ты сказал – Лотэр? – Она прищурилась. – Древний, обладатель колоссальной силы, потомок двух королевских семей. Даже я о тебе слышала.

– И в скором времени я намерен захватить свои королевства. А рядом будет моя бессмертная королева.

Она подошла ближе.

– Ты мог бы сделать меня бессмертной в этом теле?

– Со временем я найду способ. Меня ничто не остановит.

– Но всё же, сейчас ты хочешь спариться со мной? Чтобы завершить своё возвращение к жизни.

Каждый вампир должен испытать свою первую разрядку, лаская тело своей Невесты. Большинство вампиров просто занимались сексом со своими женщинами, но Лотэр знал, что не мог этого сделать. Он провёл ладонью вдоль контуров её тела, не касаясь, и обхватил затылок богини дрожащей рукой.

– Единственная вещь, которая превосходит моё желание, это моя физическая сила. Твоя смертная оболочка слишком хрупка, чтобы я мог взять тебя. Но я должен это закончить.

– Тогда, я не уступлю это тело, пока ты не уничтожишь душу Элизабет и не сделаешь меня одним целым. А пока, ты можешь удовлетворить себя как-нибудь по-другому…

– Лотэр? – голос Элизабет прервал его мысли.

Вспомнив эту краткую сцену с Саройей, он одарил девчонку взглядом, полным возродившейся ненависти. Той ночью они с богиней проговорили до рассвета, обсуждая свои замыслы. Он снова и снова убеждался в том, как хорошо она ему подходит.

Саройя была ему подстать во всех смыслах – истинная королева, перед которой склонилась бы даже Иванна.

«Блядь!» Как только его Невеста могла рассчитывать на то, что он использует Элизабет? Возможно, Саройя и не видела пропасти между этими двумя женщинами, но для Лотэра она была очевидной.

Это было всё равно, что овладеть совершенно другой женщиной.

Как только Саройя лучше разберётся в сложившейся ситуации, она не станет столь живо стремиться к тому, чтобы Лотэр насладился другой. Он представил, как бы чувствовал себя, будь всё наоборот.

«Я бы хотел кого-нибудь убить».

Хотя он презирал Элизабет, когда она была подростком, Лотэр всё равно странным образом старался её защищать. Когда он увидел её, целующейся с тем парнем, то швырнул его грузовик в лощину. Парень выскочил из воды, посмотреть, в чём дело, так Лотэр сбросил и его туда же…

«Быть может, Саройя не испытывает ревности, потому что равнодушна к тебе», – шепнула какая-то часть его сознания.

Да, Лотэр гордился умением предсказывать чужие поступки. Действительно ли он ожидал, что Саройя восстанет к нему завтра ночью?

Хотя в это верилось с трудом, богиня так и не поддалась его обаянию. Он знал, что это нелепость, но кто поймёт, что на уме у женщин?

Лотэр решил ещё побаловать её и продемонстрировать своё мастерство в постели, чтобы убедить, что она нуждалась в нём и в ином смысле.

Он вздохнул. Прошло уже столько времени с тех пор, как у него был секс, что он мог и не сохранить за собой никакого мастерства вообще. Он усмехнулся, подумав: «Возможно, мне всё же стоит попрактиковаться на Элизабет».

Внезапный прилив желания настиг его словно удар кулаком, стирая усмешку с лица. Он резанул по девчонке острым взглядом, и встретился с её оценивающими серыми глазами.

Мысль была не лишена смысла.

«А, может, я хватаюсь за соломинку, пытаясь придумать объяснение тому, что хочу прикоснуться к человеку?»

Нет, просто разделённое между двумя женщинами тело Невесты приводит в замешательство его измученный разум. Это единственная причина, по которой он желает её.

«Разве только, я гораздо больше похож на своего отца, чем хочу это признать?»