Текст книги "Лотэр (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 50
Эмоции окрасили глаза Элизабет в тёмный цвет, дыхание прерывисто вырывалось из окровавленных губ. Даже когда он просто на неё смотрел, в его грудь возвращалась эта боль.
Однако Лотэр не позволил себе смаковать это незнакомое чувство, равно как и только что испытанную ими обоими ошеломительную разрядку. У него был план. Ему нужно было убедить Элизабет, что она находится на верном пути.
Если у его Невесты и были какие-либо роковые недостатки – то это было её упрямство. Конечно, сейчас ему нравилась эта её черта, он находил её восхитительной. Что, конечно, не означало, что её нельзя будет переубедить со временем.
Он был готов приступить к задаче.
И вновь он согнул свой палец внутри неё. Из-за его крови, циркулирующей по её телу, этот маленький чувствительный бугорок набух – и так сильно, что он бы почувствовал его своим членом, снова овладев Элли.
И, боги, как же она его почувствует...
– Я одарю тебя наслаждением и богатством. – Большим пальцем он начал поглаживать её клитор по кругу, одновременно двигая другими пальцами внутри. – Ты никогда об этом не пожалеешь. Сегодня ночью я сделаю так, что ты кончишь с десяток раз, и каждый раз будет гораздо сильнее предыдущего.
На её лице промелькнула тень страдания. Он слышал от обращённых людей, что секс бессмертных в тысячу раз интенсивнее. Неудивительно, что ей страшно.
– Шш, шш, любимая, сейчас ты всё выдержишь. Я никогда не сделаю с твоим телом ничего, за что ты не поблагодаришь меня впоследствии.
– Как, например, изменение моего вида.
Ничуть не смутившись, он согласился:
– Например это.
Убрав пальцы, он приподнял её бёдра, подсунув под них ладони, а затем одним быстрым движением вошёл в свою женщину.
Лотэр чуть отстранился, а потом вновь глубоко погрузил в неё свой член, сжимая её узкие бёдра, чтобы дать Элли почувствовать то, о чём она никогда и не подозревала.
– Да, да!
Да?
– Она достигла пика раньше, чем осознала, насколько была близка к оргазму. – Кончаю...
о, Боже!
– Она чувствовала, как её влагалище сжимало его член снова и снова, пока Лотэр нависал над ней, дрожа от усилий и обливаясь потом, уже и сам находясь на грани.
– Не прекращается, Лотэр! – Его член скользил по тому бугорку внутри, заставляя оргазм всё длиться и длиться.
Он был беспощаден и продолжал вновь и вновь в неё погружаться, пока она не взмолилась о пощаде – одновременно приподнимая бёдра в желании большего.
Но, стиснув зубы, он замедлил темп.
– Ты принимаешь это? – Пальцами он провёл по её волосам, сжимая их в кулах и притягивая её лицо к себе. – Принимаешь меня?
Она почти смогла представить, как он произносит
"прощаешь" вместо "принимаешь".
– Да! О, да! – в этот момент она бы сказала ему всё что угодно, лишь бы он продолжал двигаться внутри неё.
Он наклонился, чтобы её поцеловать, лизнул её губы, её чувствительные клыки. В тот момент, когда кровь заструилась по их языкам, Элли прорезала простыни своими новыми когтями.
Когда они занимались сексом впервые, она умоляла его быть нежнее. Сейчас же она требовательно просила:
– Жёстче!
– Хочешь жёстче? – Его тон предупреждал, что, наверное, этого делать не стоит.
Тем не менее Элли обнаружила, что подгоняет его, расцарапывая ему спину. Он вздрогнул, выгибаясь под её когтями. И в какой-то момент он бросил на неё взгляд, в котором читалось... удивление?
А затем вернулся безжалостный Лотэр. Зарычав, он двавил её бёдра в матрас, навалившись сверху. Звук их совокупления становился оглушающим – шлепки тел, её бесконечные стоны, его гортанные фразы на русском.
И всегда – грохот сердец. Она была уже снова на грани.
Это необузданное наслаждение просто убило бы Элли, останься она человеком.
– Скажи, что любишь меня, – произнёс он тяжело дыша.
Она готова была закричать, что любит. Но даже в пылу эмоций её упрямство давало о себе знать.
Не скажу ему первая...
А потом, достигнув оргазма, она могла только выкрикивать его имя.
И когда Элли стало казаться, что она не выдержит больше ни одного его толчка, его тело замерло, мускулы бугрились от напряжения.
– Я никогда тебя не отпущу, Лизавета!
Он оставался недвижим, на лице замерла маска боли.
– Ты моя! – проревел он, пронизывая её пылающим взглядом. – Моя! А, боги, ты...моя...
Экстаз преобразил его черты.
Семя вскипело, бёдра в неконтролируемой агонии дёрнулись вперёд, вдавливаясь между ног Элли. Его обжигающие струи семени хлынули внутрь неё... его тело накатывалось сверху... снова и снова...
И только наполнив её своим жаром, он, наконец-то, рухнул на неё.
– Лизавета, – изумлённо простонал он.
Она прижалась к нему, покрывая поцелуями его влажные виски, его мокрую от пота шею. Он всё ещё оставался внутри неё, продолжая мягко двигаться.
Чувствуя общий стук их сердец она вновь ощутила ту близость, которую однажды уже почувствовала к нему, но потом потеряла.
– Это лишь начало, любимая, – пообещал он, чуть шевельнувшись
внутри...
На исходе ночи, после бесчисленных раундов секса, он прижал её к груди – крепко. Но ей было хорошо.
– Ты знаешь, как долго я мечтал прижать свою Невесту к себе именно так? – Целуя её волосы, пробормотал, – Ты никогда не будешь ни в чём нуждаться, Элизабет. Весь мир будет твоим.
И опять она чувствовала себя защищённой.
В безопасности.
Веки наливались свинцом, но она не хотела, чтобы это всё заканчивалось. Боялась, что завтра, после пробуждения всё это окажется сном.
– Я такая сонная.
– Скоро рассвет, моя красавица. И все хорошие вампиры должны отправиться в кроватку.
Она привстала, задрав кверху бровь:
– Тогда тебе придётся бодрствовать.
Обхватив ладонями её лицо, он легко коснулся её губ своими, потом лизнул её клык, вновь напоследок одаривая вкусом крови.
Сладкий поцелуй на ночь. И вновь в безопасную колыбель его объятий.
Так почему же она по-прежнему чувствовала какую-то тень беспокойства? Почему ей казалось, что она на самом деле продала дьяволу душу – и товар возврату уже не подлежит.
Нет-нет. Какая женщина не полюбит это божество, этого любовника-имморалиста с властью и богатством, который, похоже, боготворил её тело?
Если бы прямо сейчас он сказал, что любит её, она бы ответила ему точно так же. Таковы были бы и её чувства.
Но он этого не сказал. Не сказал и того, что сожалеет обо всём, что сделал по отношению к ней.
Я идиотка.
...
Под контролем Лотэра на текущий момент находилось ровно ноль королевств. Ни одна из его вендетт не была исполнена, а все его планы перевернулись с ног на голову.
И всё же его заполнила томная расслабленность. Его губы продолжали складываться в улыбку по своей собственной прихоти.
Удовлетворение, которое он ощущал, поглаживая волосы Элизабет, лежащей на его груди – было неописуемым.
Он ублажал её своим телом, распалил её страсть, которую потом и удовлетворил. Он накормил её своей кровью, пока её кожа не потеплела. А сейчас она крепко спала – пока он охранял её сон своей накопленной за столетия выживания силой.
Конечно же, она его любила. Он знал, что она готова была признаться ему в этом. И её преданность тоже принадлежала ему...
Неописуемо.
Огромных усилий стоило Лотэру выучить это желание превращения, и кольцо сработало именно так, как он и планировал. А это значило, что завтра он приподнесёт ей такой подарок, который не сможет ей подарить больше никто.
И когда она случайно закусила нижнюю губу одним из своих прекрасных маленьких клыков, он вздохнул.
Враг Древних, блядь, вздохнул.
Боги дорогие, наконец и с ним это случилось.
Счастье.
А потом заострились его собственные клыки.
Я убью любого, кто посмеет забрать у меня это чувство.
ГЛАВА 51
С наступлением сумерек Элли проснулась, не ощущая ни малейших остатков сна. Секунду назад она ещё спала, а теперь – уже нет. Странно.
Лотэр смотрел на неё с какой-то сбивающей с толку нежностью, его растрёпанная чёлка закрывала один глаз.
И если он и раньше выглядел великолепно, то Лотэр, которого любят был...сногсшибательным.
– Добрых сумерек, – хрипло произнёс он.
Вампирская версия "доброго утра"?
– О, тебе тоже.
– Как ты себя чувствуешь?
Морально?
Присяжные всё ещё совещаются.
Телесно?
Хорошо, что удивительно
. Хотя признавать она это отказывалась.
Только Элли не хотела, чтобы он думал, что может продолжать делать всё так, как хочется лишь ему по важным жля неё вопросам. И если она собиралась жить жизнью вампира -
о, Боже
– именно с ним, то должна задавить такое поведение в зародыше.
Она пожала плечами:
– Чувствую себя нормально. И определённо по-другому.
Несмотря на агрессивный секс, никаких повреждений не было.
Но также не было и никакой потребности в моих привычных вафлях.
– О чём ты думаешь?
– Скучаю по еде, – ответила она с ноткой грусти в голосе. Потом поднялась, ощущая на себе его взгляд как никогда раньше.
Вгляд, который можно почти потрогать на ощупь.
Собственнический.
.
– Я буду твоим завтраком. Я только что пополнился запасами из холодильника. Ну же, Лизавета, я ведь тебе нравлюсь на вкус. А я знаю, как именно ты предпочитаешь ... меня употреблять.
Очень сально. Она смотрела на него в кровати – настоящая сцена убийства. Матрас прорезан. Её когтями? Везде кровь.
Она покраснела, вспомнив, что так и не предложила ему свою собственную кровь. Это делает её эгоистичной любовницей?
Лотэр, проследив за направлением её взгляда, казалось, был горд произведёнными разрушениями. На его губах появилась самодовольная улыбка, как если бы он только что выиграл спор. А его клыки, почему-то, выглядели такими... непередаваемо... сексуальными.
Её рассудок словно затуманился.
Облизать их, ощутить в себе.
Языком она потёрла один из своих собственных.
Этот порочный вампир может сделать её своей безумной секс-рабыней, если ему позволить.
Резко покачав головой, она устремилась в ванную, чтобы набросить что-нибудь из одежды. Разгуливать при нём голой она себе не доверяла.
Когда она открыла шкаф, то начисто оторвала его дверную ручку.
– К силе ты привыкнешь, – он вдруг оказался прямо позади неё, и пока она стояла, уставившись на ручку, добавил, – быть сильной – неплохо.
Сглотнув, она положила ручку на полку и принялась энергично одеваться, стараясь не разорвать ткань, которая на ощупь казалась тонкой, как паутинка.
Лотэр продолжал крайне внимательно наблюдать за ней, словно никогда прежде не видел её обнажённой – а может быть он просто не хотел терять её из виду.
– Признай. Вампирский секс лучше.
Атомный взрыв.
– Неважно. Лотэр, нам надо поговорить.
– Мы поговорим, – он потянулся к ней, притягивая ближе, пока она не ощутила, что в неё упирается? словно стальной жезл, его эрекция. – когда снова кончим, и ты ещё раз от меня поешь. Дорада вернуться в полночь, но потом у меня для тебя будет сюрприз...
– Сейчас. Пожалуйста, оденься.
Поняв, что она говорит серьёзно, он пожал плечами:
– Сегодня я чувствую себя весьма великодушным.
Победитель. Если он раньше был заносчивым, то сейчас стал просто невыносимым. Это раздражало как никогда ранее.
Он исчез, переместившись. И когда она вернулась в его спальню, он вышел из гардеробной полностью одетым. Как много раз до этого, он сел за стол, она – на кушетку.
– Рассказывай, Элизабет. Что не может ждать?
– Лотэр, ты не можешь снова принимать за меня решения.
– Конечно, могу.
– Нет, мы начинаем всё на равных. Скажи это.
– Я не могу этого сказать. Тогда как ты, любимая, обладаешь возможностью лгать, я – нет.
– Что это значит? – должно быть, она не поняла его.
– Мы не равны, Элизабет. По сравнению с тобой я обладаю тысячелетиями знаний. Чёртовой мудростью веков.
Казалось, комната начала вращаться.
– Ты – моя Невеста, моя самая обожаемая собственность, а я – твой мужчина и, строго говоря, твой господин. Я буду принимать за нас решения, а ты доверишься мне в том, что я выберу самый лучший вариант.
– Как ты можешь так говорить?
– Ты не хотела становиться вампиром, но, в итоге, тебе понравилось.
– Понравилась лишь одна ночь. Остальное – ещё под вопросом! – она пыталась уверить себя, что он просто не может по-другому выразиться. Как объяснила Бэлери, он эмоционально пассивен, поскольку у него никогда не было возможности узнать как – или почему – он должен вести себя по-другому.
Будь терпелива, Элли...
– Лотэр, пообещай, что больше никогда не лишишь меня возможности выбора.
– Я собираюсь заботиться о тебе до конца своих дней, предпринимая всё, что потребуется, для обеспечения твоей безопасности. И если это потребует решений за тебя – значит так тому и быть.
Её рот открылся. Она была сейчас вампиром, а он по-прежнему обращался с ней как с дерьмом.
Это не закончится никогда.
Целая вечность с этой заносчивой задницей?
– Нет, Лотэр, эта херня должна прекратиться!
Или я ухожу. Ты меня понимаешь? Я не обязана быть с тобой – и я лучше буду существовать в одиночестве, чем со мной будут постоянно обращаться как с ребёнком.
– Твоя кровь ещё слишком горяча. Это пройдёт со временем, – снисходительный взгляд. – И сегодня я прощаю тебе эти необдуманные слова.
– Прощаешь? – задохнулась она, – Давай поговорим, кто из нас должен кому простить.
– Кого, – поправил он.
– Заткнись! Правда на моей стороне. Ты помнишь всё, что ты мне сделал? Угрозы моей семье? Моей матери и брату? Моё тюремное заключение? И ты ни разу не извинился передо мной. Ты ни разу не попросил прощения – у меня.
Ты лишь приказал своей зверушке переступить через всё это. И лишь потом ты понял, что именно я – твоя Невеста, когда в твоей башке наконец-то вспыхнула лампочка.
– И ты сказала, что переступишь через всё это! – прошипел он. – Ты поклялась.
– Я...солгала.
Казалось, он впал в ступор, словно такая возможность никогда не приходила ему в голову.
– Значит ты уже меня предала!
– Ты думал, я просто смогу забыть всё за две недели? Я не смогла... особенно когда ты всё равно не изменился! И это всё было до того, как ты против воли превратил меня в кровопийцу.
– Превращение тебя в кровопийцу предотвращает любые посягательства на тебя! – закричал он, вскакивая на ноги. – За это ты должна быть признательна мне вдвойне. Я потратил годы, чтобы найти это кольцо! Я рисковал жизнью снова и снова – а мне вовсе не нравится всё время встречаться со смертью!
– Я никогда не просила об этом. – Быть "созданием" Лотэра, быть его собственностью. – Я никогда не просила о тебе!
– Ты сказала, что приняла это, что приняла меня. Я считал твои слова правдой и доверял им. Я доверял тебе!
– Ты тоже солгал, – закричала она. – Ты сказал, что я никогда об этом не пожалею. А сейчас я жалею, жалею всем сердцем. Совершенно ясно, что у нас ничего не получится.
В этот момент его разъярённое выражение лица трансформировалось в жестокую усмешку, которую Элли терпеть не могла.
– Маленький нюанс. Ты в меня влюблена. И жить без меня не сможешь.
Он думал, что она полностью в его власти; ей же больше всего на свете хотелось причинить ему такую же боль, какую он причинял ей самой беспрерывно.
– Нет, я не влюблена в тебя.
После прошедшей ночи я бесповоротно в тебя влюбилась.
Но, как всегда, раскрывать свои чувства она не собиралась, чтобы не дать ему в руки новый рычаг влияния. Кроме того, любовь не могла покрыть всего. Если она и научилась чему-то, воспитываясь в суровых условиях, так это тому, что иногда просто любви – недостаточно.
– И снова ты мне лжёшь, – настаивал он, однако Элли показалось, что в его глазах она успела заметить мелькнувшее сомнение.
– Люблю или нет, но я решила дать нам шанс. Но ты всё испортил. Ты разрушаешь всё своей заносчивостью и эгоизмом – всё!
Лотэр, казалось, её даже не слушал, в голове сидела лишь одна мысль:
– Ты любишь меня. Это очевидно. Даже если бы ты мне не сказала – о, как ты тогда выразилась? – "то, что чувствуем мы – совершенно отличается от обычных чувств, которые испытывают друг к другу люди"
– А разве я тебе это сказала не той ночью, когда поняла, что ты действительно собираешься меня убить? Чего бы ты сам не сказал на моём месте?
– Закончим на этом, Элизабет. Ты ведёшь себя глупо.
– Ну конечно, только я веду себя глупо. Ты – никогда. Потому что я явно уступаю тебе во всём. Разве не так ты сказал? Как я могу вообще полюбить того, кто обращается со мной как с собакой? Ты ждёшь от меня нежных чувств к мужчине, который меня похитил, пытал, тайно собирался уничтожить мою душу. Как ты думаешь, что это скажет обо мне? Нужна ли тебе будет женщина, позволяющая засранцу так с собой обращаться?
– Если ты не любишь меня, то чем же мы занимались эти три недели?
– Мы? Я выживала! И делала всё, что для этого требовалось.
– И это всё? Для тебя это было лишь притворством? – спросил он тихим голосом, в котором отчётливо слышалась угроза.
– А чем это ещё могло быть? Ответь, Лотэр, я правда хочу знать. Расскажи, почему я должна тебя полюбить.
– Потому что любая другая женщина бы полюбила! А ты лишь притворялась? – Его глаза сверкали от ярости.
И это... её напугало. И ещё больше разозлило.
– Всегда в глубине души я помнила о том, что ты сделал.
– Пойдёшь ли ты на всё, чтобы снова выжить? Ты не знаешь, как перемещаться или доставать кровь. Ты полностью от меня зависишь. И если мне придётся использовать твою жажду, чтобы оставить моей пленницей, то так и будет.
Все остатки доверия, которое она ощущала по отношению в нему, моментально испарились – безвозвратно.
Она почувствовала, как её губы обнажили клыки, ощутила, как они заострились от нахлынувших воспоминаний.
"Я решил, что позволю тебе отправиться сейчас в тюрьму"
"Я с радостью убью всю твою семью..."
Страх и разочарование, копившиеся в ней, наконец, переполнили чашу терпения.
– Я больше никогда не хочу тебя видеть.
– Как жаль, Элизабет. Ты связана со мной. Не на десять, не на сто лет. Ты привязана ко мне навсегда. Те дети, мальчик и девочка, о которых ты говорила? Они родятся от меня – или ни от кого вообще.
– Я ухожу! – она повернулась к двери и устремилась по коридору, передёрнувшись от воспоминаний того, что произошло на этом месте ночь назад.
– Уходишь от меня? – он телепортировался прямо перед ней, издевательски смеясь. – Даже если бы ты прошла сквозь барьер, то куда бы направилась?
Обойдя его, Элли продолжала идти вперёд.
– И куда? Где я не смогу тебя найти? – он шёл за ней, продолжая издеваться, несмотря на то, что её нервы были напряжены до предела, а эмоции – бурлили.
Теперь они находились в гостиной, куда он привёл её в то первое утро – забрав прямо со скамьи смертников.
– Куда я пойду? – спросила она. – Как насчет того же места, где сейчас находится моя семья – и где ты так и не смог их найти! В конце концов я вырбувь на свободу.
Ей показалось, что в его глазах мелькнула тревога, которая, однако,
быстро сменилась агрессией.
– Смирись с тем, что больше ты их никогда не увидишь! Она для тебя умерли так же, как и ты умерла для них.
– И что это значит?
– Они уверены, что ты погибла во время побега из тюрьмы, была смертельно ранена одним из охранников. Правду они не узнают никогда,
зверушка
.
И в этот момент её воображаемая резинка ... разорвалась.
Нападение – лучшая защита.
Она схватила вазу и запустила в его сторону.
– Ненавижу тебя! Только дура будет тебя любить! – потом лампу. – Отвратителен внутри! – в руках у неё оказался декоративный меч, которым она угрожала ему в тот первый день. – Почему бы тебе и сейчас не швырнуть меня через всю комнату!
– Карга назвала тебя дикой. Она ещё не видела ничего, – ехидно произнёс он.
– Я убью тебя!
– Ты не сможешь ничего мне сделать. Можешь отрицать, сколько тебе хочется, но ты любишь меня. Убеди меня с помощью этого маленького меча в обратном или признай, что ты моя навсегда, – и он опять засмеялся.
Его смех был словно нож, которым её медленно резали. В замешательстве, она подняла меч, желая нанести ему такой же ответный удар.
Он шагнул к ней и она закричала:
– Не подходи ко мне! Я не могу... не могу здесь сейчас находиться! Оставь меня в покое!
– Не можешь здесь находиться? Тем не менее, я не позволю тебе уйти.
– Я сказала, не приближайся. Я ударю! – глаза заволокло красной пеленой. Буквально.
Кровавые слёзы.
Господи боже, у меня теперь кровь вместо слёз. Ничего не вижу.
– Ты не поднимешь на меня этот меч. А теперь прекрати себя вести как ребёнок и отложи его в сторону, пока никто не пострадал.
От ярости она завизжала, и всё равно слышала его смех.
Не могу перестать кричать... рукоять меча в кулаке готова сломаться... вслепую наношу удар...
Смех оборвался. Что-то рухнуло на пол? Она сглотнула, чувствуя головокружение.
Ведь это не его тело?
Ублюдок играл мной, дурачил.
Она тёрла глаза, снова и снова, и вдруг увидела...
Ужас.
Лотэр лежал на спине, голова висела под странным углом. Шея была пробита насквозь, позвоночник рассечён...
Пальцы вдруг обмякли. Меч с грохотом упал на пол.
Колени подкосились и она рухнула рядом с его телом.
Я... убила его?
Вновь хлынули слёзы, когда она кинулась на его неподвижную грудь.
Нет, нет, нет!
Он был несокрушим – ничто не могло его сразить. И она – меньше всего.
Что я наделала?
Она ведь даже не стояла рядом с ним, чтобы дотянуться.
Как, как, как?
Гнев сменился болью. Даже после всего, что произошло, она никак не собиралась всерьёз его ранить, чтобы... убить. Она не думала, что они смогут ужиться вместе, однако это не означало, что она не могла его любить.
Я ведь даже не стояла с ним рядом!
– Он не умер, – всхлипывала она. – Он не умер. Не мог. – Элли поднялась, бездумно вцепившись в волосы. Её наполненные кровью глаза метались по сторонам...
Потом она замерла.
Кольцо.
– Я не позволю ему умереть. – Вскочив на ноги, она кинулась к сейфу. – Я верну его н-назад.
– Ты ничего не будешь делать, – голос раздался прямо за её спиной.
Элли резко обернулась. Рядом с телом Лотэра стояла женщина с длинными чёрными волосами, заострённым ушками и маленькими клыками. Чуть в стороне находился огромный демон, пристально наблюдающий за сценой.
– Вы кто такие? – воскликнула Элли. – Как вы прорвались сквозь барьер?
– Тебя собирается похитить валькирия. Это секретная информация от ясновидящей.
– Только попробуй удержать меня от того, что я собираюсь сделать. – Элли щёлкнула клыками. – Не думаю, что ты посмеешь.
Со скоростью, сравнимой с быстротой Лотэра, черноволосая женщина кинулась на Элли, застав её врасплох ударом кулака.
Кровь брызнула изо рта Элли, она, крутнувшись на одной ноге, рухнула на колени. Женщина нависла над ней мгновенно, связав запястья и приставив к горлу кинжал.
– Нет! Отпусти!
– Ты бывший человек, значит? Держу пари, это немножко отрезвит ублюдка. – Она подала знак демону. – Дешазиор, давай.
Демон сразу же переместился ближе и стиснул Эллину руку. Он мог телепортироваться с ней отсюда в мгновенье ока.
Подальше от Лотэра.
– Нет, не трогай меня! – зашипела Элли, вырываясь со всей своей новой силой, не в состоянии разорвать хватку демона. Потом снова обратилась к валькирии:
– Я должна получить кольцо! Умоляю тебя! Я готова торговаться, только выслушай! – Женщина оставалась непоколебимой. – Нет, не делай этого... – закричала Элли демону.
А тот уже начал перемещаться с ними обеими. И перед тем, как исчезнуть, Элли извернулась, чтобы бросить последний взгляд на Лотэра.
На вампира, в которого она влюбилась.
Я убила мужчину, которого любила.
Но я верну его назад...
Мгновенье спустя все трое появились перед запущенным особняком, вокруг которого кружили красноглазые призраки. Ночное туманное небо разрывали молнии, беспрерывно слышались визги.
Они притащили меня в ковен валькирий?
Она должна была сориентироваться, где находиться и потом разработать план побега.
Надо добраться до кольца прежде, чем вернётся Дорада.
Пока валькирия тащила её к центральному входу, мозг Элли напряжённо работал. Угрожая мечом она могла заставить демона переместить её назад! Затем исцелить Лотэра или вернуться с ним назад во времени, если потребуется.
Освободиться. Найти меч. Ещё не конец.
Её новые когти вонзились в ладони так, что закапала кровь.
Должна сбежать! Лотэр лежит там... мёртвый.
Когда женщина принялась подталкивать её к ступенькам крыльца, демон изобразил шутливый поклон:
– До новой встречи, Карафина.
– Нет! – он был её обратным билетом! Элли вырывалась из рук женщины, но демон уже исчез.
После того, как эта Карафина привычным жестом отдала призракам прядь своих волос, она небрежно обхватила Элли и впихнула в центральную дверь.
Элли мгновенно развернулась:
– Отпусти меня, сучка!
Фиалковые глаза валькирии пугающе сверкали.
– Сейчас только я способна защитить тебя от моих сестёр.
Весь дом был полон женщин с заострёнными ушками – одни рассматривали её с лесницы второго этажа, другие – выстроились вдоль стен. И хотя каждая была по-своему поразительно красива, у всех были когти и клыки, а передвигались они с инопланетной грацией.
Пока её похитительница вели Элли вглубь дома, одна из валькирий сказала:
– Мы позволяем пиявке невозбранно разгуливать по Валл Холлу?
Валл Холл – это же цитадель валькирий! В Луизиане.
О, Господи, как же мне попасть снова в Нью-Йорк?
Вновь выступили бесполезные слёзы, но на сей раз она смогла быстро их сморгнуть.
Ещё не конец!
– Где Враг Древних нашёл
женщину-
вампира? – спросила другая. – Ой, мамочки, ненавижу, когда пиявки плачут!
– Тогда зачем ты всё время заставляешь их это делать на поле битвы? – съязвила третья.
Все вместе захохотали.
Вернуться к Лотэру, вернуться к Лотэру.
Но Элли к этому времени была уже очень слаба, её рот пересох от жажды. Это от слёз?
– Эта сука что, присматривается к моей шее? – зашипела низенькая рыжеволосая. – Потому что если она планирует мной пообедать, то это означает войну.
Они вошли в очередную комнату, и Элли увидела, что дволь стен расположилось ещё больше валькирий. Одна из них, с глазами золотого цвета, сидела во главе длинного обеденного стола – на её плече восседала летучая мышь.
– Добро пожаловать, Элли Энн Пирс Дакиано. Я Никс Всегдазнающая, и сегодня буду твоей ясновидящей.
Значит она – знаменитая Никс.
– Почему меня сюда притащили?
– Кара Справедливая, валькирия/фурия, твоя сегодняшняя похитительница, планирует выдать тебя Лотэру в обмен на информацию. Видишь ли, он похитил близнеца Кары – и нашу королеву, Фьюри – и держит её где-то в заключении.
Кара вновь пихнула Элли и её глаза от эмоций из фиалковых стали серебряными.
– Твой любовник приковал е на дне океана, чтобы она тонула снова и снова до скончания веков! И он сделал это шестьдесят лет назад!
Вокруг головы Кары вспыхнули языки огня?
– Потише, Карафина, твои крылья становятся видны, – пробормотала Никс.
Огненные крылья? В смятении Элли это уже не заботило.
– Вы опоздали. Он мёртв, – смогла выдавить она.
– Что? – воскликнула Никс, совершенно сбитая с толку. – Этого я не видела!
– Я-я обезглавила его. – В желудке забурлила кровь и к горлу подступила тошнота, но Элли сглотнула всё обратно.
Кто-то у стоящих вдоль стен пробормотал:
– Вампиресса обезглавила Врага Древних? Не могу решить: распотрошить ли её или попросить автограф.
Элли обернулась, зашипев.
– Он не умер, – вмешалась Кара, обратившись к Никс.Его Невеста оставила несколько сухожилий. Так что это было не полное обезглавливание. Он восстанет.
В Эллином сердце забрезжила надежда.
– Он... он... будет жить ? – её когти вновь вонзились в ладони.
– Подойди ближе, Элизабет, и дай мне в этом убедиться, – сказала Никс. Когда Элли нерешительно приблизилась, ясновидящая, казалось, проникла прямо в её голову. Спустя какое-то время, хотя было похоже, что прошли часы, Никс объявила, – Лотэр очень даже жив.
– Клянёшься?
– Часто. Хотя не настолько часто, как болтушка-Реджин. Стараюсь этого не делать при Бертил, – и она погладила летучую мышь.
– Я имела ввиду – Лотэр будет жить?
– Будет.
По какой-то причине этой сумасшедшей валькирии она верила. Если Никс сказала, что он будет жить, значит, Элли будет верить.От облегчения она стала оседать на пол.
Её подхватила Кара.
– А как только он исцелится, то придёт за тобой. До того времени будешь находиться здесь, – произнесла она. – Из Валл Холла не сбежать. А попробуешь телепортироваться – и призраки тебе помешают – очень жестоко.
Елли её едва слушала.
Я его не убила, стучало у неё в голове, я его не убила.
– Ты, типа, тут политическая заключённая, – добавила Никс.
Он придёт за мной.
Ещё ни разу Элли не была так взволнована подобной перспективой.
Но затем нахмурилась.
Придёт ли за ней Лотэр?
Простит ли её? В какой-то момент их спора он выглядел так, словно готов был убить. И это было
до того, как она практически его обезглавила. Конечно, он поймёт, что это был просто несчастный случай.
Она – его вампирская Невеста; он должен
за ней прийти. Уверившись в этом, Элли, наконец-то, оглядела комнату.
Хотя она чувствовала громадное облегчение, зная, что Лотэр будет жив, счастья она не ощущала.
Снова в тюрьме?
