Текст книги "Лотэр (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 25
Связался с человеком, прямо как мой отец.
В шоке от самого себя, Лотэр переместился в ванную, раздеваясь, чтобы вновь принять душ. Под струями воды он прижал ладони к стене, пытаясь успокоиться.
В агонии он хотел пить из Элизабет, в неистовстве перейдя на свой родной язык.
Никогда не терял он контроль подобным образом, ни разу не кончал так сильно – будто его разобрали на кусочки, как головоломку, а потом медленно собрали заново.
А он её даже не заклеймил.
Он никогда не забудет её взгляд, когда она, запустив руки в волосы, притянула его к себе, чтобы продолжить окровавленный поцелуй.
Я никогда не забуду, как извергался фонтаном, когда моя Невеста кончала надо мной.
Нет-нет... она – не его Невеста. Им руководили эмоции, которые он ощутил рядом с Саройей; Элизабет лишь оказалось в нужном месте в нужное время.
Если бы Саройя соизволила восстать,
то именно она
бы вызвала у него такую бурную эякуляцию. Саройя была именно той, которая интриговала его сейчас до глубины души.
Естественно.
Тем не менее, он продолжал проигрывать в памяти всё то, что случилось между ним и этой смертной, чувствуя, что возбуждается вновь. Спустя лишь мгновенья после разрядки?
Он посмотрел на свой поднимающийся член.
Этого недостаточно.
Он поднял на смех намерения Элизабет, надеясь развлечься её неопытностью. В крайнем случае, он думал, что она будет симулировать страсть. А вместо этого она отчаянно старалась достичь оргазма, вызвав его семяизвержение без рук и рта.
Лишь двигаясь сверху. Развратно. Заставляя представлять её голой, двигающейсяна чём то ещё.
На моих бёдрах, на моём рту...
Элизабет сказала, что у неё было достаточно парней. С каким количеством из них она практиковалась, чтобы двигаться подобным образом?
Сколько из них, как он сам, были потеряны и бессильны сделать что-либо, кроме как кончить от её движений? При мысли о том, что она была с другими, клыки Лотэра заострились.
По крайней мере никто из её дружков не получил её девственность. Он думал, почему она её сохранила. Лотэр не мог быть постоянно рядом, чтобы прерывать все её плавательные свидания с молодыми парнями, и, очевидно, ей нравилась её сексуальность.
Как и мне.
Он усмехнулся.
Девственность Элизабет принадлежит лишь мне.
Его усмешка исчезла. С ней он никогда этого не узнает. Лишь Саройю он сможет заклеймить.
Ни разу не ощутить неуёмную страсть Элизабет? Никогда не погрузить свой член в её истекающее влагой естество?
Так значит, от её предыдущих побед он ничем не отличается.
Мгновенно его кулак впечатался в стену. Мрамор раскрошился, а его эрекция ослабела.
Он хотел бы убить любого, кто был с ней. Уничтожить их всех. Вампиры из Орды были известны тем, что легко захватывались внезапными идеями, руководствуясь случайными импульсами. В тот момент, когда его мозг уже был готов спланировать убийство и превратить его семь маленьких задач в восемь, он услышал её приближающиеся шаги.
Им вновь овладело любопытство. Что она будет делать?
Он обернулся, уперев руку в стеклянную дверь и прислонившись к ней лбом.
– Ты пришла за добавкой, зверушка? – буднично спросил он, хотя внутри он был совсем не спокоен. Элли вошла, расправив плечи, со всё ещё обнажённой грудью. Его кулаки сжались, а член начал вновь вырастать.
Стремительная, с дерзким взглядом – вот как она выглядела. Перебросив через плечо свою копну волос, она практически заработала себе место с ним под душем.
– Я должна тебе кое о чём напомнить.
О чём, о чём?
Он почувствовал волну удовольствия, почти что изумления. Но его тон оставался скучающим:
– Хмм. Напомнить?
Почему его голос прозвучал хрипло?
А, это от криков до небес.
С пола она подняла его брошенные брюки.
– Когда будешь перечислять Саройе мои неуклюжие попытки, не забудь рассказать про ту часть, где я объезжала тебя, словно ленивую лошадь, и заставила тебя кончить быстрее, чем пятнадцатилетнего подростка, впервые пощупавшего женскую грудь, – она закинула брюки под душ, – возможно, их стоит постирать.
И, развернувшись на каблуках, она ринулась вон.
Он уставился ей вслед. Объезжать? Как ленивую лошадь?
Неожиданно его губы изогнулись в улыбку.
***
Приняв душ и переодевшись в самое скромный из спальных комплектов – длинную белую ночную рубашку – Элли отправилась в кровать.
Опустившись на подушки, она вздохнула от приятной мягкости перины.
Никогда не подозревала, что постельное бельё может быть таким нежным на ощупь.
И вот она тут лежит, в шёлке, на тончайших простынях, раскинувшись на огромном матрасе – хоть тот и находился прямо на полу.
Она находилась в райской тюрьме, под присмотром красноглазого тюремщика, который, к тому же, оказался ходячей сексуальной фантазией.
Тюремщика, который разбудил в ней что-то сегодня, что-то, чего Элли инстинктивно боялась и не желала пробовать с другими.
Когда она уже начала волноваться, как же она будет жить дальше без того экстаза, который почувствовала с Лотэром, она вдруг вспомнила, что, скорее всего, жить она дальше не будет никак.
Резинка щёлкнула. Щёлкнула. ЩЁЛКНУЛА!
Наконец, она расслабилась, её роящиеся мысли замедлились. Уже почти задремав, она вдруг ощутила резкое головокружение, а когда открыла глаза, то оказалась на ногах в его комнате.
Снова меня переместил?
– Развлекай меня, – приказал он, занимая место за столом. Он был без рубашки, босиком. Его влажные волосы беспорядочно свисали на лоб. Такой великолепный, слишком великолепный.
– Развлекай, – она потёрла глаза. – Этого не было в трудовом контракте.
– Полагаю, в трудовом контракте указано, чтобы ты делала всё, что я прикажу. Кроме того, ты определённо одеваешься согласно своим собственным условиям, а не тем, что указаны в контракте, а моя Невеста меня бы развлекла после совместного оргазма.
– Танцуй, обезьянка, танцуй. Так ведь? Лотэр, я устала.
– Do pizdy. Мне похуй. Сядь. Говори со мной.
Она нерешительно повернулась к той кушетке, но в итоге опустилась на пуфик.
– Оказалось, что у меня к тебе есть несколько вопросов. Что удивительно, учитывая, что речь... о тебе. Но я не могу побороть своё любопытство.
– Что ты хочешь знать?
– Почему ты всё ещё девственна?
Элли не хотела говорить ему настоящую причину, что она боялась забеременеть от какого-нибудь старшеклассника, боялась отказаться от лелеемой мечты – карьера, любящий муж и, наконец, когда она будет готова – дети.
Так что вместо этого она сказала:
– Полагаю, Саройя как-то устояла перед твоими чарами во время ваших совместных убийств.
– Я никогда не убивал с ней вместе.
– Она просто уходила убивать в одиночестве? Почему?
Он пожал плечами.
– Когда-то она таким образом питалась. Сейчас, думаю, это просто привычка.
– Это бессмысленно.
– Представь, что тебе больше не нужно питаться, чтобы выживать, но есть ты всё равно можешь. Разве тебе не будет нехватать вкуса пищи и всех этих обеденных ритуалов?
Он попал в точку. Элли обожала еду.
– Ты не ответила на мой вопрос, – продолжал он. – Никто из тюремных охранников не пытался тебя изнасиловать?
– Они, в большинстве своём, были порядочными.
– Но не все? Кто-то из них... трогал тебя? – его выражение лица помрачнело, а клыки заострились.
Он снова готов выйти из себя.
И как только его взгляд стал пустым, все её чувства забили тревогу.
– Успокой своё чёртово сердце!
Она в ответ прокричала:
– Может, я и смогла б успокоить своё чёртово сердце, если бы ты на меня не орал!
– Твоя жизнь в моих руках, и тем не менее ты выказываешь мне неуважением при каждом случае.
– Моего уважения ты не заслужил.
– Возможно, сегодня я увижу сон о кольце. Потом ты исчезнешь навсегда.
Она сложила на груди руки.
– Тебе нравится держать этот меч над моей шеей. Планируешь сделать меня такой же сумасшедшей, как ты сам? Чтобы мой разум сдох раньше тела?
– А это возможно? – серьёзно спросил он. По крайней мере, он слегка поостыл.
– Сколько ещё, ты думаешь, я смогу вынести?
– Ты вынесешь всё, что я потребую...
– И мне понравится? – Она закатила глаза, – ты ко всем применяешь такие пытки?
Он моментально замер, и в его голосе зазвучала угроза:
– Ты даже не представляешь, что такое пытка.
– А ты представляешь? Пытал кого-то или пытали тебя?
– И то, и другое.
Если бы ей только не было так любопытно. Но...
– Как тебя пытали?
– Возьми сильнейшую агонию, какую только можешь себе представить, усиль в тысячу раз, а потом испытывай её каждую секунду на протяжении шести столетий. И эта пытка – лишь одна из многих.
– Шесть веков?
Он преувеличивает. Не может не преувеличивать.
– Это поэтому ты сумасшедший?
– Частично. Также из-за воспоминаний.
Ты видел мои, когда спал в последний раз?"
– Пока что никаких напоминаний об угольной пыли, протекающей крыши или едкого запаха несметного количества живности, копошашейся в прогорклом кулинарном жире.
Это прозвучало так ужасно – но она отдала бы всё на свете, чтобы вновь оказаться дома!
– Ты следил за мной дольше, чем рассказывал.
– Я должен был узнать о тебе, исследуя твои вещи и шпионя за твоей кошмарной семейкой.
Она ахнула. "Ты был в моем доме?
– Это у меня есть дом. А ты живёшь в транспортном средстве.
– Куплено и заплачено. И никто никогда нас оттуда не выгонит.
Правда это не касается земли, на которой был припаркован трейлер.
Представитель Ва-Ко, которого убила Саройя, вынюхивал вокруг горы Пирс не просто так. Там располагались обширные залежи угля, и Ва-Ко пыталась давить на семью, чтобы они продали эту землю. Когда это не сработало, они выкупили в банке закладную.
И хотя Рут и Эфрим и остальная семья совместно вносили платежи, их банкротство было лишь вопросом времени.
– Ты так гордишься этим, – пробормотал недоумённо Лотэр, – И я не могу понять почему.
Она проглотила свой резкий ответ.
Спокойно, Элли. Добудь информацию.
– Расскажи мне, какая Саройя.
– Порочная, высокомерная, бесстрашная. Она – королева, перед которой склонятся другие королевы.
Элли приподняла бровь:
– Порочная женщина, которая не возражает, чтобы ты проводил столько времени с прекрасной Каргой?
– Между мной и феей ничего нет.
– А эти твои наследники, Саройя согласна тебе их подарить?
– Она подарит их столько, сколько я захочу, – холодно ответил он.
Уход от ответа?
– Не хочешь начать с маленькой вампирской принцессы?
– Я не могу её заклеймить, пока она не окажется в бессмертном теле, ведь своей силой я могу причинить ей вред. Помнишь?
Щёлк.
– Значит, сейчас задержка.
Или тут есть что-то ещё? Саройя всё равно могла бы удовлетворить вампира. Может, богине не по нраву сексуальное общение?
– С трудом представляю, что это за сила.
– Четыре фактора делают вампира сильнее своих собратьев: жажда крови, бьющееся сердце, дакийская кровь и возраст. Я вампир, чьи глаза покраснели от жажды, и дакиец с бьющимся сердцем. Я живу тысячелетия, становясь сильнее с каждым днём своей бесконечной жизни.
Супер. Её схватил Халк среди вампиров. Подняв на него взгляд, спросила:
– Ты настоящий дакиец?
– А, верно, твоё внеклассное чтение. Моей матерью была Ивана Дакиано, наследница их престола. И теперь я, Лотэр Дакиано, являюсь законным наследником.
– Но считается, что их не существует.
– Конечно, они существуют. Бессмертные не хуже смертным способны притворяться, что если они
чего-то не видят, то этого не существует.
– Тебя интересует и престол Орды, и престол Дакии? – когда он согласно наклонил голову, она добавила, – если ты такой могущественный, то подданные просто должны мечтать о том, чтобы ты стал их королём.
Он издал издевательский смешок:
– Я намерен покорить одно королевство и опустошить другое.
– А что потом?
Его светлые брови нахмурились:
– Что ты имеешь в виду?
– Покорить, опустошить? Для этих действий должна быть причина.
– Мне это доставит удовольствие.
– И сколько это займёт времени? Сто лет? Тысячу? Наверняка у тебя есть окончательная цель?
Он поднялся, внезапно разъяряясь:
– Наступит Развязка!
Выходит из себя.
Он пробормотал что-то по-русски, затем резко дёрнул головой как это делают безумные – будто они видят или чувствуют что-то, что недоступно никому другому.
– Эта "развязка" – это твоя конечная цель? – спросила она, – Окей, и что это значит?
Его взгляд блуждал, пока он мерил комнату шагами.
– Семь маленьких задач.
– Расскажи.
Он начал говорить, словно цитируя список:
– Найти кольцо. Избавиться от души Элизабет. Обратить Саройю. Захватить Орду. Найти и убить Сергея. Завоевать Дакию.
Избавиться от моей души.
Как легко он это произнёс! И кто такой Сергей?
– Вампир, мне жаль тебя расстраивать, но эти задачи – не конечная цель.
Он обернулся к ней лицом.
– Придержи язык, маленькая смертная! Или я его вырву.
Она замолчала, нервничая, пока он продолжал расхаживать/перемещаться.
После длинной паузы, он процедил:
– О чём ты, чёрт возьми, говоришь?
– Абсолютная цель должна быть результатом, а не процессом достижения.
– Может, мне сам процесс доставляет удовольствие.
– Тогда абсолютной целью будет удовольствие. А задачи – по-прежнему процесс.
– Моя абсолютная цель – завершить кровную месть. Я занимаюсь только ею одной, уже на протяжении тысячелетий.
Она тихонько заметила:
– Это всё равно процесс.
– Агх! – зарычал он, вновь ударяя кулаком в стену, – Заткнись!
Самым будничным тоном, какой она только могла изобразить, Элли произнесла:
– У большинства людей целью служит семейная жизнь и карьера, что, в результате, приносит им счастье и удовольствие.
– Что ты знаешь о счастье? – он поостыл, будучи явно заинтересован в предмете разговора.
– Я ощущала счастье большую часть жизни. И я ценю это ещё больше после всех пережитых страданий.
– И как же ты могла быть счастлива, живя в трейлере, охотясь ради пропитания и практически не имея никаких вещей?
Она моргнула. Он не издевался? Лотэру было и правда чрезвычайно интересно.
– Я лелею воспоминания о хороших временах, когда я была рядом с любимыми людьми, и стараюсь быстро забыть времена плохие. Что сделано, то сделано. Я никогда не зацикливаюсь на прошлом.
– Слишком упрощённо.
– А это не сложная штука, – возразила она.
– Это абстрактная штука.
– И тем не менее, её вполне можно понять. Ты можешь научиться быть счастливым. Ты говорил, что отточил своё мастерство убийцы. Что если бы ты приложил все эти усилия к тому, чтобы найти счастье?
– Тогда я бы не выжил.
– Возможно, ты найдёшь его вместе с Саройей.
– Оставь её в покое.
– Что ей нравится делать?
Он прищурился:
– Саройя охотится, как и ты когда-то.
– Она охотится совсем не так, как я.
Сама мысль об этом побудила в ней желание стукнуть по стене! – Ты видел, чтобы я оставляла гнить в горах останки оленей? Без нужды? И сравнивать нечего.
Я никогда не относилась к жизни существ так расточительно и неуважительно, как она.
– Задело за живое? Я нашёл в твоей броне брешь?
– Любое сравнение с ней меня раздражает. У нас нет ничего общего.
– Верно, ты ведь...
– Ой, не старайся, – перебила Элли, – я уже поняла, что хуже её во всех смыслах, бла-бла-бла.
Он поднял бровь, затем продолжил:
– А что касается наших общих интересов, то Саройя и я будем вместе править, защищая и обучая наше потомство.
Мое потомство!
Я могу только представить, чему богиня смерти будет учить своих детей.
– Тебе не удастся посеять раздор. Твой замысел очевиден.
– Это было бы замыслом, если бы я кривила душой. А так – это мои наблюдения. Мне правда интересно, каковы родительские способности Саройи, не говоря уж о тебе.
Он нахмурился, а его лицо приняло задумчивое выражение.
– Лотэр, ты когда-нибудь думал о том, каково это – быть отцом?
– Это постоянных риск – хотя и немногие отважатся навредить потомку Саройи. Определённо, ни один из моих врагов среди вампиров..., – пройдя к балкону, он посмотрел вниз. Когда ветер шевельнул его волосы, его плечи напряглись:
– Поднимается туман, – произнёс он странным голосом.
Она ничего с ним не достигла.
– Я закончила тебя развлекать, вампир? Я устала. Эта ни на что не годная смертная должна отдохнуть.
Он повернулся к ней:
– Будешь спать здесь. – и в ответ на её недоверчивый взгляд добавил, – Я не порчу тебе жизнь намеренно. Я надеялся, что мы будем в разных комнатах – не потому, что я уважаю твоё личное пространство, а потому что не хочу тебя видеть. К сожалению, мы не можем себе позволить подобную роскошь.
– Отлично, – она встала, принесла из своей спальни подушку и одеяло, потом вернулась к диванчику.
– Не прикасайся ко мне, пока я сплю, – сказал Лотэр, – даже не приближайся. – Выдержав его взгляд, она вдруг вспомнила те стоны, доносившиеся из его комнаты, когда он спал в прошлый раз, – что бы ни случилось.
ГЛАВА 26
Где я сейчас?
Лотэр вновь проснулся в снегу, на этот раз в дневное время суток. Приглушённый солнечный свет, словно точильный брусок, медленно раздирающий кожу.
Приставив ладонь козырьком к глазам, он осмотрелся, в груди забухало сердце.
А, боги, нет...
Он оказался в центре леса. Вокруг него росли деревья, из которых сочилась кровь. Утреннее солнце падало меж ветвистых крон прямо на влажную кору.
И вновь, он вернулся в место из прошлого – в Кровавый лес, окружающий крепость Хельвиту.
В этих стенах я вырос. Позже в этих лесах познал пытку.
Постоянное давление смыкающейся над ним грязи, словно сама земля им кормилась, переваривая, словно пищу...
Сюда он не возвращался с тех пор, как умер король Диместриу. Сейчас, в отсутствии короля, трон охраняли преданные вампиры, ожидая наследника, который удовлетворял бы двум условиям: поклонялся Жажде и являлся бы законным наследником.
Возглавляемые Тимуром Верным, они отвергали всех кандидатов.
Тимур бы убил Лотэра на месте.
Почему я вернулся на это место предательства?
Почему он подсознательно фокусируется на этих воспоминаниях о пытке...
Его шеи коснулся холодный металл. Настоящий меч? Воображаемая угроза?
Повернув голову, он увидел двух часовых: рогатого демона и Церунно. Должно быть, им приказали взять его под стражу для допроса.
Демон может телепортироваться, а о скорости Церунно ходили легенды. И всё же оба остались.
Они и понятия не имеют, кто я такой.
Первым заговорил демон:
– Кто посмел ступить на эту священную землю?
Лотэр обнажил клыки.
Я телепортируюсь со скоростью, за которой даже они не поспеют, появившись позади демона, прошепчу ему на ужо своё имя. От страха он дёрнется, прежде чем я оторву его голову от тела. Церунно попытается сбежать, пока я не настигну его ударом в спину с помощью меча демона.
– Враг Древних, – прошептал Лотэр на ухо демону, прежде чем схватить за рога и повернуть. Раздался треск сухожилий и хруст позвонков, и голова бессильно повисла. – И ступить на эту землю нетрудно, – он невозмутимо взглянул на поверженное тело часового.
Я ошибся.
Он не дёргался от страха, а вместо этого, услышав имя Лотэра, обоссался.
Второй стражник уже начал своё плавное отступление, ускоряясь на в снегу среди деревьев. Схватив меч демона, Лотэр метнул его в Церунно, поражая его спину.
Думая уже совершенно о других вещах, Лотэр переместился к существу, переступая через его змеиный хвост, чтобы вытащить меч.
Одним махом отрубив голову Церунно, Лотэр вдруг понял, что его повреждённый разум, отправляя его сюда, пытается ему что-то сообщить. Хотя, возможно, он умрёт гораздо раньше, чем догадается, что именно.
Он переместился прямо в руки своих врагов, безоружный, сбитый с толку лучами дневного солнца.
Если бы демон сразу нанёс удар, я был бы уже мёртв.
По крайней мере, Лотэр не пережил вновь ту пытку, которые уже испытал здесь однажды. Тогда бы он точно провалился в бездну.
Хотел бы я быть безумным.
Воспоминания вечно его преследовали. Но но одно из них не было о кольце. После нескольких часов сна у него по-прежнему не было зацепок.
Устранив своих противников, Лотэр пытался не замечать, как кроны деревьев, казалось, склоняются ниже к трупам.
Деревья в этом лесу не нуждались ни в солнце, ни в дожде, чтобы существовать – как почти всё в этих вампирских землях, они питались кровью.
Он выбросил из головы скрип насыщающихся ветвей и свистящее шипение сучьев...
Содрогнувшись, Лотэр телепортировался обратно в квартиру. Хотя ему всё ещё был необходим сон, чтобы увидеть воспоминания, тем не менее, возможный риск его беспокоил. Придётся ли ему раздобыть оковы, препятствующие перемещению? Надо ли приковывать себя к кровати всякий раз, когда он ляжет спать?
В слабо освещённой комнате мирно спала Элизабет. Она казалась тёплой, милой и такой далёкой от жестокости, с которой он только что столкнулся.
Когда он смотрел на девушку, недавняя стычка начала стираться из его памяти, в которой застыли миллионы подобных ночей – и каждая была наполнена пытками, войной, либо смертью.
В крови по щиколотку, нескончаемые крики в ушах.
Да, Элизабет от этого была далека, и должна всегда оставаться...
Нахмурившись, он перевёл свой взгляд от неё на окровавленный меч в своей руке, про который уже успел забыть.
Теряю рассудок.
Привычным движением он встряхнул лезвие, и брызги крови полетели в стороны.
Неуспокоившись, он отбросил оружие в сторону, затем сел за стол, опустив голову на руки.
Безумие подбиралось всё ближе, бездна ждала.
Что же мне делать?
Впервые за всё время он не знал. Оказаться так близко к Развязке – и потерять контроль?
Ни за что!
Он поднял взгляд, остановившись на самой сложной головоломке.
Разум против разума?
Холод в комнате.
Элли проснулась, думая, что открыто окно.
Но холод исходил от Лотэра, который появился в комнате, вернувшись из какого-то таинственного путешествия, по колено в снегу, сжимая в руке окровавленный меч.
Она сохраняла глаза закрытыми, а дыхание – глубоким и ровным, наблюдая, как он смотрел на неё с нечитаемым выражением на лице. Наконец, он опустился на стул за его письменным столом.
Затем он смерил вызывающим взглядом одно из этих головоломок, словно
планируя
собрать её или погибнуть, пытаясь.
Сейчас он, похоже, двигался в правильном направлении, то вставляя внутрь кирпичик, то поворачивая всю структуру, чтобы поместить треугольник.
Элли зачарованно смотрела, как двигаются его бледные пальцы. Несмотря на когти на кончиках, они оставались длинными и элегантными. Такими, как она представляла себе пальцы хирурга.
Впрочем, Лотэр использовал свои руки отнюдь не для спасения жизней.
Внезапно он сжал всю конструкцию пальцами, от него распространились волны напряжение, нарастая, словно тикающая бомба, готовая взорваться. Глаза зажглись красным огнём...
С воплем он швырнул головоломку на пол с такой силой, что кусочки разлетелись по всей комнате.
Боже, он такой сильный.
Она задержала дыхание.
Несомненно, один из сильнейших.
Но этих разрушений вампиру было недостаточно. Она с удивлением смотрела, как он крушил мебель и сбрасывал светильники. Одним движением локтя он смёл все оставшиеся головоломки со стола на ковёр.
Замер, его брови сошлись на переносице. Сожаление? Он совершенно ясно не мог вынести, как валяются на полу его любимые головоломки. Тяжело дыша, со сверкающими в темноте глазами он упал на колени.
Может, мне надо ему помочь, чтобы вызвать симпатию.
– Что случилось, Лотэр? – спросила она, набравшись храбрости, чтобы присоединиться к нему на полу.
– Раньше было так просто, – рассеянно пробормотал он, рассматривая деталь со всех сторон, – детские забавы.
Она опустилась перед ним на колени, шепча:
– Всё в порядке. Шшш, вампир.
Она начала складывать схожие детали в кучки, а потом перенесла всё на стол.
Он поднял голову, чтобы на неё посмотреть. Определённо, фокус в его взгляде отсутствовал. Он выглядел... ранимым. Даже с этими клыками и когтями и горящей радужкой глаз. Даже учитывая, что несколько минут назад он отнял чью-то жизнь.
– Никогда мы не будем жить рядом с Кровавым лесом. Деревья требуют крови, высасывая её из самых глубин. Никогда не приблизимся к ним снова, – его слова были бредом сумасшедшего, акцент обозначился гораздо сильнее, чем она когда-либо слышала.
Желая выяснить, что он имел в виду, она, тем не менее, ответила:
– Конечно нет. Почему ты оказался в том... лесу?
– Переместился во сне. Переместился к врагам. Как долго судьба будет вызволять меня из таких ситуаций? Сколько ещё раз над моей шеей будет поднят меч – пока кто-то не нанесёт смертельный удар?
– Ты можешь помешать перемещению?
– Только цепями. Ненавижу цепи. Может схватить кто угодно.
– Я тоже ненавижу.
– Ребёнком я попался в сеть, – его взгляд был направлен мимо неё. – Не смог переместиться оттуда. Чувствовал на коже тяжёлый и холодный металл. Они спрыгнули, чтобы отрубить мою голову и клыки.
– Кто?
– Посмотрите-ка на ободранную пиявку-лордика, – он презрительно имитировал чужой акцент. – Он, наверное, голодный. – Длинный выдох. – Меня пощадили. Но ради чего...?
Без предупреждения, он отодвинул в сторону свои головоломки, подхватил Элли на руки и перенёс на кровать. Там сел, прислонившись спиной к стене, глядя сверху на свернувшуюся у него на коленях девушку.
– Когда займу крепость, я вырублю их все.
– Эм, все, до последнего дерева?
Казалось, он немного смягчился.
– Да, красавица, я знал, что ты согласишься, – ответил он, убирая с её лба локон.
В комнате потемнело сильнее, когда снаружи пошёл дождь, отрезая их двоих от внешнего мира. Вспомнит ли он их диалог? Может, стоит вытянуть какую-то информацию?
– Лотэр, расскажи про свою кровную месть. Как с этим сочетаются твои семь маленьких задач?
– Я отомщу за смерть матери, – подняв взгляд он уставился куда-то в пространство. – Она умерла за меня; хотя не должна была. Сергей мог её спасти.
– А Сергей – это...?
– Её отец. Тот, кто допустил, чтобы её изнасиловали дюжину раз, а потом сожгли дотла.
У Элли едва не отвисла челюсть.
Глухим голосом Лотэр пробормотал:
– Ребёнок не должен слышать такие вещи. Дакийцы её предали, вернувшись лишь тогда, когда она превратилась в пепел. Но я заставлю их заплатить.
Он был рядом, когда его мать насиловали и убивали? Почему же отец Иваны не сделал ничего, чтобы спасти свою дочь и помочь внуку?
Неважно, Элли. Прошлое Лотэра тебя не заботит.
И неважно, каким трагичным оно было.
– И каким образом в игру вступило кольцо? – Элли знала, что Лотэр собирался использовать его, чтобы превратить Саройю в вампира -
и избавиться от меня
– но как это способствовало его кровной мести? Получение своей женщины разве не было в отдельном списке задач? – Что делает это кольцо?
– Выполняет почти любое желание. Какое-то время, – уклончиво добавил он. – Этот мощный талисман обманчиво прост в использовании. Поверни его на пальце и загадай желание. Только не закадывай их слишком много.
– Что это значит?
Он не ответил, лишь пригладил её волосы.
Поняв, что больше она ничего не добьётся, Элли сказала:
– Я знаю, что скоро ты его найдёшь.
Он улыбнулся в ответ, приоткрыв ровные белые зубы, а его клыки в сумерках выглядели уже не такими пугающими. Лотэр Дакиано сногсшибательно улыбался.
– Найду. И тогда ты станешь моей королевой навсегда.
– Да, Лотэр, навсегда.
Он провёл пальцами по её подбородку, вместо того, чтобы ущипнуть.
– Ты хочешь быть со мной.
Эта неожиданная нежность вкупе с его ранимостью шевельнула что-то в её груди.
– Ждал тебя целую вечность. – Он провёл по её щеке тыльной стороной ладони, ожидание было написано на его лице. А она вдруг ощутила странное желание заплакать. – Не знал, как ты будешь выглядеть. Представлял себе долгие века, вглядываясь в лица.
– Тебе нравится, как я выгляжу?
Новая проказливая улыбка заставила сжаться её сердце.
– Могу часами смотреть на Саройю.
Комплимент, решила Элли. Она склонила к нему голову. Логтэр выглядел моложе, когда улыбался.
– Сколько тебе выло лет, когда ты стал бессмертным?
Мне было тридцать три года, когда мое сердце перестало биться." Он вздохнул. "Последний раз я взял горничную
Как она и думала. Тысячи лет без женщины. "Ты действительно зло, Лотэр?"
– Да, – без колебаний ответил он.
– Ты правда собираешься причинить мне вред?
– Да, когда найду кольцо. Для тебя я всё равно что Смерть, – сказал он, всё ещё нежно поглаживая её щёку.
– Мне будет больно, когда ты будешь отделять мою душу?
– Кольцо может принести тебе боль. Я не знаю.
Слишком неопределённо.
– И ты не пощадишь меня?
– Пощажу? Мой отец однажды молил меня о пощаде. Обезглавив его, я скормил его останки собакам. – Лотэр подарил её зловещую улыбку, столь не похожую на ту, которую она видела ранее. Эта больше походила на оскал. – Собак он ненавидел.
– Ты у-убил собственного отца?"
Напрягшись, он ответил:
– Может, ему не стоило закапывать меня живым на шесть столетий.
– З-закапывать...
– Отправил меня в могилу. До того, как я умер.
О, Господи Боже. Прошлой ночью она вдруг поняла, что с Лотэром перешагнула свои собственные границы. Сейчас же до неё дошло, что весь его мир находился вне этих границ. Мир, наполненный ненавистью, пытками и убийствами.
Неудивительно, что ему была нужна Саройя.
И всё-таки, она обнаружила себя протягивающей руку, чтобы погладить его сильный подбородок.
– Мне жаль, что тебе пришлось перенести такие страдания...
Он отклонил голову и укусил ее указательный палиц.
Ой.
Как бешеный зверь.
Как только выступила кровь, он сжал её запястье и приблизил руку ко рту, обхватив губами кончик её пальца. Как только он начал сосать, его веки отяжелели, а затем полностью закрылись. Его скульптурно вылепленные мышцы расслабились.
И да, она отвечала его явному наслаждению. Таяла, наблюдая за движениями его губ. И когда его язык обвил кончик пальца, она почувствовала тянущую влажную боль, нарастающую между её ног.
Почему она не позволяла ему раньше сосать её грудь? Чтобы его голодный рот потрудился над её напряжёнными сосками?
Внезапно он опустил её, словно приняв решение.
– Ты нужна мне.
Она сглотнула, гадая, что он будет сейчас делать.
– Лотэр?
– Ты хочешь, чтобы я к тебе прикасался?
Она хочет? Причинит ли он ей боль? Если он будет обращаться с ней так же нежно, как с той головоломкой...
До того, как он выбросил её в ярости.
Элли собиралась соблазнить его и отвлечь от Саройи.
Разве я сдамся после одной неудачи?
Её грудь он накрыл своей горячей ладонью, а эти изящные пальцы сквозь шёлк потянули её сосок. Она охнула, а из тела, казалось, разом пропали все кости.
– Отвечай, – склонившись к шее он дразнил её? чуть касаясь кожи кончиком клыка, – да или нет, Элизабет, пока я не прекратил делать вид, что меня волнует твой ответ.
Когда он начал сдвигать её ночную сорочку вверх по бедру, она задрожала от желания:
– Да, да...
