Текст книги "Человек Вспоминающий"
Автор книги: Константин Протасов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
Рана оказалась не столь опасной. Когда они отъехали от деревни и ненадолго сошли с дороги, принцу сделали перевязку с порошком Мануса.
Светало. Погони не было, и ощущение ночной опасности уходило.
Вскоре им встретилась деревня, где в ранний утренний час было довольно людно и шумно. Они остановились в торговом дворе, где можно было еще раз осмотреть Рурта и перекусить.
Есть отказалась только утолианка. Желудок ее не хотел принимать пищу после эпизода с Пейриндой.
– Она до сих пор у меня перед глазами, без рук, без ног, – объясняла девушка, – и рычит…
– Последнее время случаются ужасные вещи. Но что бы ни случилось, мы должны принимать пищу, иначе будем слабыми и в следующий раз ужасное случится с нами, – сказал ей Рурт, который, несмотря на рану и ноющую боль, взял себе большую порцию.
– Я лучше потом, – ответила утолианка.
Она так и не притронулась к пище. Брезговала: не ела сама и не могла смотреть, как это делают другие. Поэтому присела в сторонке и стала ждать, пока они закончат завтрак.
Затем все пошли к одежной лавке – им нужно было обновить гардероб, поизношенный в тяжелом Походе, впитавший в себя пот и кровь восьми нелегких дней.
Манус и Маскерус купили одинаковые коричневые штаны и серые рубашки. Предводителю приглянулась блуза с широкими рукавами, а брюки он оставил свои, посчитав еще вполне сносными. По размеру Рурту была только одна голубая рубаха со шнуровкой вместо пуговиц. И он взял ее без разговоров. Еще ему впору пришлись светло-серые широкие штаны с большими карманами на бедрах. От старой одежды у всех остались серые следопытские плащи. Сапоги привели в порядок начистили до блеска и менять их тоже не стали.
Рора долго смотрела вещи, но никак не могла определиться. Ей предстояло попасть в праздничный город, и тут появилось желание выглядеть хорошо, даже после того, что еще угром она могла погибнуть. В итоге она купила вполне обычную светло-розовую блузку, решив не менять свои кожаные штаны и куртку. Все-таки девушка поняла, что сейчас у нее другие приоритеты. Когда уже собирались уходить, Рора заметила еще коричневый капюшон и его тоже взяла.
Они ехали по широкой дороге, еще более оживленной, чем вчера. Теперь им все чаще попадались большие деревни с мощенными булыжником главными улицами. Когда путь проходил прямиком через них, движение затруднялось.
Пообедать свернули в пригород Тиль, что в часе пути от столицы. Так как дорога обходила его стороной, довольно крупный пригород опустел, и в закусочной путникам были рады – они оказались единственными клиентами.
Немного отдохнув и подкрепившись, путники направились обратно к Сунишской дороге. Впереди ехали Набрус и принц, за ними – утолианка, Манус и – последним – Маскерус.
Трезубец башен стал намного ближе. Их пики на холме видны были даже за некоторыми домами, а когда они покинули пригород, можно было разглядеть прямоугольные въездные ворота в средней, самой большой из башен. Еще позже на куполе, венчающем сооружение, они различили поблескивающий в солнечном свете золотой герб и красно-синий флаг на золотом древке.
Дорога быстро опустилась в широкую ложбину, из глубины которой городские стены и башни казались еще более величественными. Они как будто нависали над путниками, намекая каждому идущему в город, что врагам сюда лучше не соваться.
Чуть более тысячи лет назад город был защищен гораздо хуже. Грозной Черной армии Южного Царства не составило большого труда преодолеть крепостные стены и захватить столицу, заставив бутинамцев-мужчин под угрозой казни их семей воевать на стороне жестокого Шихмода Сильного.
После окончания той войны несколько десятков лет продолжалось строительство новых городских стен, высоких и неприступных, способных сделать город практически неуязвимым. А еще через пятьсот лет были разобраны построенные после войны башни и возведены новые, самые высокие в мире – те, которые видели сейчас перед собой путники. Крестьянские дома, во множестве разбросанные в ложбине, казались совершенно незначительными – песчинками – рядом с давящей каменной мощью.
Здесь, внизу, было не очень людно, но все же не так тихо, как в Тиле. Иногда попадались небольшие группы и одиночные ряженые из города, спустившиеся во впадину за более дешевой едой. Хотя местные торговцы и взвинтили цены выше обычных В два-три раза, но в столице в эти дни жизнь стала еще более дорогой. На обочинах, около редких повозок с продуктами, разодетые покупатели толпились постоянно.
Настоящую активность торговцев, соответствующую размаху праздника, можно было отметить, когда отряд поднялся с ложбины на столичный холм. Пред ними предстала средняя башня и городская стена из серого с красными вкраплениями камня. Огромные створки Главных ворот были открыты наполовину. Вдоль стены, вправо и влево от ворот, уходили выстроенные в несколько ровных рядов торговые палатки. Так, что конца не видел глаз. Они были выкрашены всеми цветами радуги, но преимущественно ярко-красными и голубыми.
Эта пестрая ярмарка могла похвастаться самыми причудливыми товарами со всего света. Например, известные восточно-альжирские кинжалы тут было найти гораздо проще, чем в Сир-Магаре, городе, где их изготавливали. Варамская пушнина и сталь, бидурийское золото, катырские жеребцы, брудские ковры, модные платья из Ленопоса и многое-многое другое. Казалось, у стен Суниша можно было найти что угодно, но все очень недешево. Однако для разношерстных покупателей расставание с деньгами являлось не таким важным, как сам факт престижности покупки на этой ярмарке во время великого праздника. Многие торговцы весь год жили безбедно за счет нескольких дней работы на карнавале.
Из огромного разнообразия человеческих творений, которые можно было наблюдать в этом месте, Рурта больше всего поражало одно – центральная башня трезубца. У принца не участилось дыхание, как раньше, но он все же не смог отказать себе в удовольствии запрокинуть голову и насладиться величественным видом. Где-то в высоте блеснул выступающий край золотого герба.
– Еще немного, и мы в Сунише! – Он помнил прекрасно, что в свете последних кровавых дней мог и не увидеть больше столицу Бутинамии. Как и любой из оставшихся в живых следопытов.
– Нелегким был путь сюда, – подтвердил Набрус сказанное и недосказанное принцем.
– Перед тем как мы окажемся за воротами, можно несколько вопросов? Мы ведь вместе пережили очень многое, и, надеюсь, я заслужил ответы.
– Хорошо, – согласился Набрус, – спрашивай что хочешь. Конечно, ты заслужил много больше, чем мои ответы.
– Вот как?
– Задавай вопросы.
Рурт оглядел пестрящие впереди разноцветные торговые ряды, вдоль которых гуляли толпы покупателей и зевак.
– Здесь все так мирно и жизнерадостно, ничто не предвещает беды.
– В деревнях Утола тоже было мирно – до поры до времени.
– Как думаете, есть ли еще живые прелестницы?
– Точно не могу сказать, но боюсь, что есть.
– Мы с ними еще встретимся?
Туанец понимал, что точного ответа не получит, но у него были некоторые предположения, и хотелось свериться с мыслями нумуса. В конце концов, предводитель должен выполнить свою миссию, а от его отряда тем временем осталась лишь горстка людей. Каким образом они планировали отбиться при возможной финальной атаке оборотней? Все это звучало в коротком вопросе принца.
– Наша первая встреча была скорее случайной, нежели закономерной, – произнес следопыт.
Он услышал Рурта и готов был дать развернутый ответ. Лошади замедлили ход, так как по обеим сторонам от них начались торговые ряды. Здесь толпился народ, и верхом было невозможно передвигаться даже со средней скоростью.
– Эти твари наверняка таились по лесам, изредка и очень осторожно нападали на незадачливых путников в глухих местах, – отвечал следопыт. – Постепенно число их росло, Пейринда вербовала все новых и новых обиженных мужчинами девушек и помогала им Вспоминать. А может, и не только обиженных. Королева обучала прелестниц только до того момента, когда они смогли оборачиваться в когтистых тварей и овладевали гипнозом. Далее их Вспоминание заканчивалось, так как Пейринде большего не было нужно.
– То есть само Вспоминание можно контролировать извне?
– К Вспоминанию нужно иметь Способность. Пейринда была сильной и контролировала более слабых. А если бы она почувствовала потенциально равную себе девушку, то убила бы ее не задумываясь. Подобные твари не терпят конкуренции.
– Я понимаю, – кивнул Рурт.
– Вероятно, настал момент, когда прелестниц снова стало много, как в давние времена. В общем, им уже было недостаточно одиноких путников. Да и небольших групп мужчин тоже. И тогда они пришли в деревню. Сначала вылавливали жертв за ее пределами – лесорубов, охотников, пастухов, а потом и вовсе обнаглели, посчитав себя настолько сильными, что все им нипочем. Запугали жителей, съели всех здоровых мужчин, а потом встречали все новых и новых гостей, которые, проездом оказываясь в Лансе, становились их ужином.
– Но тут заехали мы и вмешались в размеренный ход их мерзкого существования…
– Именно так, – подтвердил седовласый предводитель. – Привыкнув к полной безнаказанности, ощущая себя хозяйками в Лансе, они даже и не думали, что кто-то сможет дать им отпор. Решив в очередной раз полакомиться, они сделали все как всегда – выбрали жертв, усыпили их сознание… Королева захотела тебя. Но неведомая ей сила, заключенная в твоем обереге, напугала Пейринду, и она решила не связываться с неизвестным, возможно, опасным явлением…
– Перейдя в вашу спальню, – вставил Рурт.
– Со мной у нее тоже не получилось…
Набрус прервался. Он словно бы замешкался. Вероятно, прокручивал в памяти отрывок своей встречи с прелестницей.
– И… – не терпелось принцу.
– Еще большим было ее удивление, переросшее в ярость, когда ты убил одну из ее прелестниц. Но Пейринда не решилась атаковать, хотя в доме Фледы нас оставалось всего двое. Она дала команду уйти, держа в голове странную силу твоего оберега. Решила осмотреться, понять, кто мы, проследить, куда движемся. И когда узнает достаточно – отомстить. Немаловажно то, что уже наступало утро, а прелестницы действуют только под покровом ночи. В общем, нам с тобой, Руртус, повезло. Ведь если бы Пейринда решилась, следопыты, ночевавшие в другом доме, едва ли успели бы нам на помощь.
– И каким глупым выглядело мое рвение пуститься в погоню, – признался туанец.
– Я понимал тебя. Но мы выполняем миссию, а не излавливаем прелестниц. Поэтому еще одной встречи с ними я хотел меньше всего. У Пейринды же было свое мнение на этот счет, и она готовилась к нападению. Затаив обиду, во что бы то ни стало решила отомстить.
– Что у нее во многом получилось. Правда, и сама…
– И сама умерла, – закончил Набрус за принца. – А перед этим мы потеряли Арумуса, которого мне пришлось убить собственными руками.
– У вас не было выбора.
Следопыт немного помолчал. Он обернулся, проверив, не отстали ли в подвижной толпе другие. Они были рядом, чуть сзади.
– Пейринда решила действовать хитростью, – продолжил предводитель, – захотела, чтобы мы сами перебили друг друга. С Арумусом у нее получилось. Правда, он сам погиб, а не убил меня. Хотя какая ей была разница, кто кого убил. Главное, что нас стало меньше.
– Со мной или Манусом должно было случиться похожее.
– Тут нам опять повезло. Да.
– Наверно.
– Жаль Арумуса. Лучше бы я погиб…
– Ну что вы, Набрус! Вы нужны отряду. Скажите, мы еще увидим прелестниц?
– Не знаю. Возможно, с потерей королевы они деморализованы, испуганы и решили отступить. Возможно, им не до нас, потому что началась схватка за то, кто займет место Пейринды, или они просто разбежались в разные стороны. Вариантов много. Трудно предугадать, что может прийти в голову подобным тварям. Может, они сплотились общей идеей отомстить за королеву. Это, конечно, при условии, что их еще хоть сколько-то осталось.
– Лучше бы их не осталось!
– Конечно, лучше бы. А ты, Руртус, что думаешь обо всем этом?
– Примерно то же. Просто хотел услышать ваше мнение.
Отряд был почти у ворот, и впереди образовался затор. Створки были открыты лишь наполовину. Охранники стояли у этой широкой щели и пропускали пеших и конных только по предъявлении документов.
Отряд практически остановился, они двигались теперь короткими рывками.
– Почему же Дом не прислал нам помощь? – спросил Рурт. Он сдерживал лошадь, чтобы та не задавила идущих впереди людей. – До сих пор никого! Ведь вы посылали туда Хишуса.
– Этого я не могу сказать. Я и сам пытался связаться с Домом, но не получилось – расстояние слишком…
Откуда-то сверху загрохотало, и туанец не услышал окончания фразы. Стены города осветились вспышкой, яркой даже для светлого времени суток. Рурт инстинктивно пригнулся, готовый к чему угодно после встреч с драконами и оборотнями. В таком согнутом положении он все же поднял голову, и прямо в глаз ему ударила пресная капля.
Черная грозовая туча, неизвестно откуда взявшаяся в яркий солнечный день, выплывала из-за громады башни. Полил дождь, сильный, но не холодный.
И ничего плохого. Просто туча, поливающая обычным ливнем. А грохот и вспышка оказались громом и молнией.
Женщины тут и там взвизгивали от неожиданности. Все они надели свои лучшие наряды, но теперь им придется войти в город в обвисших промокших одеждах. Счастливые обладатели капюшонов поспешно надевали их, другие старались быстрее попасть под защиту спасительной арки ворот. Из-за этого создалась еще большая пробка, и продвижение путников совсем застопорилось.
Солнце продолжало светить, клонясь ближе к западу, и стремительные крупные капли дождя переливались в теплых лучах. Рурт и Набрус накинули свои плащи. Принц обернулся – следопыты последовали их примеру, и Рора спряталась в коричневый капюшон, приобретенный в Тиле. Стало быть, пригодился.
– Тебе идет! – подмигнул он девушке.
– Спасибо! – Рора улыбнулась.
Дождь не мог испортить праздничное настроение многочисленным гостям столицы. Поняв, что уже окончательно промокли и с этим ничего не поделаешь, попавшие под дождь успокоились и мирно следовали к воротам согласно очереди.
Легкая паника впереди прекратилась, отряд снова двигался к башне.
– Спасибо за ваши ответы! – поблагодарил предводителя Рурт. Он говорил громко из-за шума у ворот, где была самая толкотня. – Такого долгого общения у нас еще не случалось!
– И больше не случится! – ответил следопыт.
– Предельная концентрация?!
– Предельная концентрация!
Так закончился их разговор. Они оказались за воротами, предъявив паспорта.
В документе, который вручили принцу следопыты и который он теперь показал стражникам, значилось: Усин Тадех. Типичное имя для жителя севера Туании.
Часть третья
ВЕРНОСТЬ, ПРЕДАТЕЛЬСТВО И СНОВА ВЕРНОСТЬ
Оставь мне свой след,
И я буду идти.
Я буду идти,
И не зная пути.
Озари мне дорогу,
Как ночи звезда.
Я прибуду к тебе,
Хоть и не знаю куда…
I. Первый день карнавала
– Усин, – прочитал охранник, найдя в документе нужную графу.
– Тадех, – продолжил за него молодой человек, которого на самом деле звали не иначе как Рурт Дер Валерон.
– Туания?
– Северная! – подтвердил принц, улыбаясь. Охранник сложил бумагу и вернул предъявителю.
Протягивая документ, он тоже улыбнулся. Конечно, все жители города были рады гостям: карнавал приносил большие деньги. И этот сержант в наглаженной форме и блестящих доспехах получит хорошую премию из пополнившейся столичной казны.
Рурт последовал дальше. Основание средней башни составляло порядка шестидесяти метров в диаметре, поэтому въездная арка под этой громадой тянулась довольно долго. Серые стены были украшены яркими гирляндами.
Так как поток людей контролировался охраной у ворот, уже здесь, под сводами арки, удалось разместить танцовщиц, по двенадцать девушек с каждой стороны. Они расположились на отдельных цилиндрических постаментах и были облачены в красочные одежды из больших разноцветных перьев, прикрывающих лишь самые интимные части тела. Внизу у постаментов играли барабанщики, облаченные в одинаковые светло-зеленые шаровары и желтые рубашки.
Девушки – загорелые молодые красавицы – исполняли ритмичный танец. Они соблазнительно поигрывали намазанными специальным блеском аппетитными бедрами, заставляя проходящих мимо мужчин открывать рты.
Во время предыдущих поездок на карнавал Рурт обращал особенное внимание на подобные зрелища, но сейчас ему было не до них. Лишь вскользь его взгляд пробежался по танцовщицам, но все же остановился на одной. Принц заметил, как она не сводит глаз с Набруса, отставшего на пол лошадиных корпуса.
– Вы, кажется, понравились вон той! – заметил туанец, немного придержав коня.
Предводитель был предельно серьезен. Он смотрел на девушку не как на объект вожделения, а словно что-то изучая в ней. Затем отвернулся и продолжал путь с обычным для себя спокойствием. На слова принца он никак не отреагировал, видимо показывая пример концентрации. Рурт еще раз глянул на танцовщицу – та уже переключила внимание на кого-то другого.
Рора, обнаружившая интерес мужчин к полуголой красавице, поравнялась с ними и заглянула принцу в лицо, словно с укором. Но он теперь смотрел только вперед, по примеру предводителя. Рора улыбнулась и отстала. А он сделал вид, что не заметил этого приступа ревности.
Длинная арка закончилась, – дождя уже не было. Одинокая туча ушла прочь от города.
Площадь, на которой они оказались, была заполнена народом. Ее мостовая блестела после прошедшего ливня. Однако нагревшиеся за жаркий день камни уже начали избавляться от влаги, и воздух наполнился испарениями.
– На карнавале бывала? – спросил принц у Роры. Она отрицательно покачала головой.
– Ни разу? А я думал, все утолианцы хотя бы раз, да бывали. Вам же недалеко.
– В моем случае – грустная история… Я собиралась на будущий год вместе с Аролем.
– Извини.
Принц тоже собирался на будущий год вместе с Бризой…
– Это площадь Свободы, – пояснил он. – Отсюда сегодня утром стартовало праздничное шествие. Очень красиво. Оно пройдет до самого порта, а потом по Главной улице – к королевскому дворцу. Там, уже ближе к ночи, состоится грандиозный концерт с фейерверком. В последний день еще более красочное шествие будет в обратном направлении, и здесь, через эту арку, – Рурт показал назад, – праздник уйдет из города, чтобы вернуться в следующем году.
– Да, я много слышала об этом, – кивнула Рора. – А все дни карнавала во всех уголках города будут представления и танцы.
– Так и есть, – согласился, в свою очередь, Рурт – неоднократный очевидец потрясающих действ карнавала.
Отряд пересекал обширную площадь. Здесь было устроено множество закусочных под полосатыми цветными навесами, и те, кто не отправился вслед за праздничным шествием, уже дегустировали вина со всех концов света. Довольные, они бурно обсуждали открытие праздника, собравшись преимущественно большими компаниями. Некоторые, особенно веселые, уже распевали песни.
В двух местах собрали народ приезжие цирковые труппы. Сейчас выступали клоуны. Справа от путников показывали номер с большими шарами. Двое выступающих в желтых костюмах отличались друг от друга только цветом пышных курчавых париков. У одного был огненно-рыжий, у второго – ярко-зеленый. На противоположной сцене клоун, играющий подростка-хулигана, издевался над своим коллегой, изображающим воспитанного мальчика. Номер подходил к концу, и мальчик наконец нашел способ угомонить хулигана: он надел на голову обидчика железное ведро, заставив публику смеяться.
Чуть дальше, на большой деревянной площадке, проводился конкурс танцев. Участники готовились к празднику целый год и теперь выкладывались по полной. На другой подобной площадке проходили театрализованные игры. Костюмы артистов поражали своей красотой.
Но самое большое скопление народа наблюдалось в самом центре площади. Здесь, на высокой круглой сцене, сооруженной у центральной колонны, выступал потрясающий тенор из Кратии. Его звали Клото Ивария. Этим голосом заслушивались самые искушенные любители пения. И оркестр был под стать – талантливейшие музыканты!
Отряду пришлось обогнуть плотную массу почитателей Клото. В этот момент до них донесся красивый голос певца и слова о любви:
…Нет, расставанья мне не пережить —
Я раб твоей печали, твоего веселья.
Готов я стать кем хочешь.
И кричу тебе я:
«Вели же, кем мне быть!»…
Они последовали дальше, круглая сцена осталась позади, и волшебный тенор растворился в других звуках гуляния.
Прямоугольник площади Свободы упирался в ряд трехэтажных домов. Все они были построены по одному проекту, и можно было бы назвать их близнецами. Почти одинаковые фасады отличались только керамическими рисунками, изображающими граждан Бутинамии за различными занятиями. Здесь были ремесленники, ученые, врачи, учителя… Образы были сняты с реальных людей.
Все первые этажи зданий пестрели украшенными специально к празднику сувенирными, продуктовыми и прочими торговыми лавками. Рядом с каждой продуктовой, конечно же, были устроены столы под навесами для покупателей, желающих перекусить и выпить прямо здесь. Таких находилось немало.
Приближаясь к домам-близнецам, путники увидели еще одну площадку, перед которой толпились зрители. Издалека виднелся возвышающийся над толпой трехметровый помост. Оказавшись ближе, Рурт разглядел невысокого мужчину средних лет, одетого только в короткие штаны. Он был худ, но крепок. Замер в стойке уверенного в своих силах человека, взгляд устремился куда-то вдаль поверх разноцветной толпы. На помосте кроме него находились еще двое мужчин в светлых туниках. Они были, похоже, его ассистентами.
Рядом с деревянным сооружением располагался глубокий цилиндрический резервуар, до краев наполненный водой. В этом мог убедиться любой желающий, и такие находились, охотно поднимались на помост и, зачерпывая воду руками, подбрасывали ее в воздух или в сторону толпы.
Рурт с интересом наблюдал, как два ассистента надели на ноги человека тяжелые кандалы, затем стянули за спиной локти широкой цепью, такой же цепью сковали запястья. Человек, казалось, не замечал того, что с ним делают эти двое. Теперь он был закован по рукам и ногам. Потом на помост снова поднялись несколько зрителей для проверки крепости цепей и кандалов. Они дружно закивали головами, подтверждая, что публику здесь не обманывают.
Когда все лишние спустились, ассистенты, подняв и три раза качнув человека, перекинули его через край помоста прямо в заполненный водой резервуар. Послышался всплеск и всеобщий вздох изумления. Кое-где за борт качнулась ставшая лишней вода.
Отряд уже удалялся от этого места, но Рурт все еще поглядывал в сторону резервуара.
– Интересно, выберется он или нет?
– Я хоть на празднике и не бывала, но о нем слышала, – нашлась утолианка. – Это же Кот – очень искусный фокусник. Он утверждает, что у него девяносто девять жизней!
– Выберется, – подытожил Манус.
– Что-то я его упустил. Нет, ничего не слышал.
Принц последний раз обернулся. Фокусника все еще не было, и толпа вокруг возбужденно размахивала руками.
– Если в будущем году вдруг окажемся здесь, то узнаем, выбрался или нет, – заметил туанец.
Путники теперь оказались у двух из домов-близнецов, между которыми начиналась Главная улица, уходившая от площади Свободы прямо к центру города. Именно сюда еще до полудня устремилось праздничное шествие, открывающее карнавал, чтобы, обойдя почти весь город, к вечеру вновь выйти на эту улицу и завершиться у королевского дворца.
От площади улица поднималась в гору. Насколько можно было видеть, все пространство ее широких тротуаров было заполнено небольшими сценами, шатрами, торговыми палатками и пестрыми фигурами людей. Лошади уже понесли всадников туда, но Набрус вдруг резко притормозил. Перед ним стоял человек в длинном потрепанном балахоне. Лицо его было почти неразличимо в глубоком и темном капюшоне. Рурту он напомнил их несостоявшегося соседа по ночлегу.
– Верхом вам будет тяжело подняться по этой улице, – сказал человек.
Набрус ничего не ответил.
– Почему же? – спросил Рурт за него.
– Через два квартала вас встретят городовые и попросят оставить лошадей, – ответил незнакомец.
– Через два квартала мы и повернем.
– Ваша правда. – Человек подался в сторону. – А я поднимусь там. – Он показал рукой вправо и пошел в этом направлении.
«А ему-то чего? Он же пеший», – подумалось Рурту. Предводитель по-прежнему молчал, словно о чем-то задумался.
– Мы движемся дальше? – спросил недоумевающий принц.
– Что-то случилось? – добавила Рора.
Манус и Маскерус безмолвствовали, ожидая решения старшего. Тот спокойно развернул своего жеребца.
– Через три дома улица Виля Тепара, – сказал он. – Там не будет так много людей, и мы поднимемся быстро, а потом повернем к воалии.
– Но вам не кажется странным этот человек? По-моему, я видел его уже два раза – вчера и до этого в Утоле.
– Не думаю, что он может быть опасен, Руртус. Я и без него вижу, что Главная улица переполнена людьми. Нам лучше свернуть.
Они так и сделали: повернули вправо и, обогнав человека в балахоне, поскакали по краю площади вдоль нарядных керамических фасадов. За третьим домом начиналась улица, по которой они стали подниматься в сторону центра.
Набрус был прав: на Виля Тепара оказалось меньше торговых палаток и не так многолюдно. Лошади двигались гораздо быстрее, чем если бы отряд выбрал Главную улицу.
И все же скоро им встретилось большое скопление людей. У одного из домов был устроен помост, на котором стояла просторная клетка. Внутри, за железными прутьями, грациозно и величаво похаживали четыре бидурийских тигра. Изредка, приближаясь к решетке, они демонстрировали зрителям устрашающий оскал. В этом месте толпа зевак перекрывала всю ширину улицы, так что лошадям пришлось замедлить ход. Маскерус, оказавшийся впереди, спешился и повел коня за уздцы, пробираясь сквозь толпу. Остальные медленно двинулись за ним верхом. – Рора, ты как? – спросил принц.
– Все в порядке, – услышал он бодрый голос девушки. Ее конь шел плотно за жеребцом Рурта, почти упираясь ему в круп.
Принц обернулся: девушка смотрела в сторону огромной клетки, любуясь красотой полосатых хищников.
– Нравятся?
– Сильные животные. – Рора перевела взгляд на принца. Глаза ее светились восторгом.
– И быстрые, – добавил он, – когда не в клетке.
– Я их никогда раньше не видела, только слышала по рассказам других.
– Опасные звери.
– Вижу.
В этот момент что-то произошло. У клетки послышались уже не восторженные детские, а взрослые вопли. Вопли ужаса!..
Все одновременно члены отряда устремили взгляды к помосту и увидели, что дверца каким-то странным образом оказалась открытой и хищники были на свободе…
Один за другим тигры покидали свой железный дом, бросаясь прямо в толпу. Искусные убийцы, в природе без труда расправляющиеся с более сильными соперниками, чем человек, принялись за свое кровавое дело, лишая жизней первых попавшихся им зевак.
Началась паника. Люди хлынули прочь от помоста. Тех, кто послабей, толпа просто сбивала с ног, родители хватали детей на руки, с криками бросаясь подальше от опасных зверей.
Лошади путников словно взбесились. Все они, отказавшись нести своих всадников, припали к земле, и лишь жеребец Рурта, громко заржав, рванул в переулок, сбивая бегущих впереди людей.
Принц еле удержался в седле. Он попытался остановить обезумевшего коня, но это было бесполезно. Так спустя полминуты он оказался далеко от улицы наполненной криками разбегающейся толпы. По дороге лошадь два раза свернула: сначала вправо, а потом влево. Теперь он находился в узком и темном проулке, где между домами строители оставили такое расстояние, что можно было, высунувшись в окно, пожать руку человеку из дома напротив.
Друзей поблизости не было, да и вообще людей. Жеребец наконец успокоился и начал слушаться своего хозяина. Для начала Рурт остановил его, затем не без труда развернул и направил назад.
Принц пытался вернуться к товарищам, повернул вправо, увидел свет переулка, в котором оказался сначала. Фигурки убегающих с Виля Тепара людей двигались там, слышались крики. Никого из отряда туанец среди них не увидел. Он, не раздумывая, направил жеребца в эту сторону. Дальше переулок как раз должен был вывести его к друзьям.
Конь без особого желания возвращался в опасное место. Рурт ударил в бока шпорами, животное громко заржало, но не ускорило ход. Тут что-то щелкнуло над головой принца. Он только успел посмотреть вверх – широкая сеть упала, окутав собой и его, и напуганную лошадь. Мгновением раньше на шее животного стянулся аркан, вылетевший неизвестно откуда.
Жеребец в очередной раз заржал, встал на дыбы, а когда опустился, передние ноги его, запутавшись в сети, подкосились, и он повалился вперед, а потом на бок.
Принц еле успел убрать ногу, чтобы ее не придавило тяжелое туловище. Он больно ударился о камни раненным в схватке с Пейриндой плечом. Понимая, что медлить нельзя, Рурт попытался дернуться, но прочная сеть натянулась, сковав движения, – кто-то потащил ее на себя.
Туанец попробовал освободить меч. Он не видел, что происходит вокруг, потому что уперся головой в лошадиную спину и не мог повернуться. Пальцы нашли рукоять, но вытянуть лезвие из ножен не получалось – руке не давала двигаться проклятая сеть. Добраться до сапога, в котором имелся нож, тоже не получилось.
– Руртус! – услышал он свое имя. Это был голос Роры, очень далекий. Принц услышал ее как будто сердцем…
В этот момент боль в плече стала еще сильнее. Рурта поволокли по неровному булыжнику мостовой, причем вместе с лошадью. Затем тупой удар в затылок принес с собой темноту…
