Текст книги "Невеста в бегах. Гуси, грядки... герцог?! (СИ)"

Автор книги: Константин Фрес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 10

Яйцо было не просто кстати, а очень даже кстати!

– Вот, и гусятам на прокорм хоть немного! – радовалась Анника, обтирая подолом свежее яичко. – Молодец, Петрович! Хоть и демон, а все равно молодец!

Тут Петрович, оказавшийся все-таки курицей, вдруг побагровел и испустил душераздирающий вопль.

– Что? – удивилась я. – Понимаю, это ужасная психологическая травма, узнать, что ты все-таки курица. Но знаешь, все не так уж трагично… Ты мог бы вообще не родиться. Так бы и остался там, за чертой смерти.

Но Петрович будто не слышал меня.

– А-а-а-а! – проорал он, тараща глаза и терзая на голове остатки перьев.

– Мы никому не скажем, что ты был когда-то демоном, – неуклюже попыталась утешить его Анника. – Смотри, как убивается. Стыдно ему. Наверное, это ужасно – быть могучим демоном, имеющим власть над душами, вершащим судьбы людей, и вдруг превратиться в простую курицу. Которая яйца несет.

– Ко-о-о-о! – орал Петрович отчаянно. – Ко-о-о-онечно!

– Не вершил бы судьбы людей как попало, – сварливо ответила я, – может, и не пришлось бы яйца нести!

В этот момент Петрович как следует поднапрягся. Горло его дрожало от душераздирающего крика.

– Ко-о-о, мать твою! – орал он, пуча глаза. – Ко-ко-ко, чтоб вам всем!

Он задрал гузку и чуть не зарычал от усердия.

И на пол из-под его лысого хвоста… вдруг вывалилось еще одно яйцо.

– Что?! – в один голос вскричали мы с Анникой. – Второе?! Как это может быть?!

Обычно курицы несут только одно яйцо.

И даже не каждый день.

Но чтоб сразу два? Такого я не слышала!

Но, вероятно, Петрович был очень волшебной курицей. Или карму отрабатывал сверх плана.

– А что, третьего не будет? – спросила прагматичная Анника. – Петрович, ты постарайся. Ну, а вдруг?!

Петрович же, взмокший, утомленный родами, лежал на полу, раскинув крылья и слабо шевеля откинутыми лапами.

– Мои близнецы, – простонал он, закатывая глаза. – Скажите мне, что все с ними в порядке…

– Петрович, ты в своем уме? – грубо одернула я страдальца. – Какие близнецы? Яйца – это просто яйцеклетки. В твоем случае неоплодотворенные. Кто меня попрекал незнанием предмета? А сам-то невежда!

– О, жестокие люди! – пустив слезу, прошептал Петрович. – Вы выдумаете сто оправданий себе, чтобы отнять моих деток… и съесть их… Как жесток мир!

– Тебя что, петух потоптал? – удивленно спросила Анника. – Ты еще вчера клялся, что цыпленок! И слишком молод! Так что это первые твои яйца!

Услыхав про петуха, размякший и обессилевший Петрович тотчас обрел тургор.

Он подскочил, встряхнув нервно головой, и посмотрел на нас безумным взглядом.

– Какой еще петух?! – заорал он не своим голосом. – Не было никакого петуха! И это… эти яйца не мои! Вы мне их вообще подкинули!

– Да ты кукушка, Петрович! – изумилась я. – Быстро ж ты отказываешься от родства!

– До завтра, неудачники! – проквохтал Петрович и с достоинством, неспеша, вышел за дверь.

Видно, ночевать он собрался на улице. Чтоб не видеть наших насмешливых улыбок.

Хотя, конечно, мы были так потрясены, что и не думали смеяться над Петровичем.

А мы тотчас решили отварить яйца и покормить ими гусят.

Трава – это, конечно, хорошо. Но сбалансированное питание лучше!

И тут нас снова поджидал приятный сюрприз.

Готовые яйца никак не остывали. Я уж обливала, обливала их холодной водой, а они все жгли руки.

А потом, когда их все ж удалось остудить, я никак не могла разбить скорлупу.

– Да это что ж такое! – ругалась я, с грохотом колошматя яйцом о стол. Так, что ложки подпрыгивали. – Петрович! Ты что, засунул себе в зад пару камней?! И это никакие не яйца? Шутка так себе!

В этот момент яйцо – крак! – раскололось точно пополам.

Я ахнула, подхватив скорлупу.

Вареное содержимое, обычное яйцо, сваренное вкрутую, вывалилось из нее, словно скорлупа была большевата.

А в моих руках осталось…

– Да это же серебро, Эстелла! – изумленная, ахнула Анника.

И это было правдой.

Под тонкой, как бумага, белой скорлупой была еще одна, серебряная.

Чистое, белое, мягкое отличное серебро.

Его даже удалось сплющить, приложив немного усилий.

– Петровича что, монетами серебряными кормили?! – изумилась я, рассматривая тонкую серебряную скорлупку. – Да если б и кормили, он не смог бы снести серебряное яйцо!

– Настоящее серебро! – шептала Анника, разглядывая сокровище круглыми от восторга глазами. – Это же просто клад какой-то!

– А второе яйцо? Оно тоже серебряное?

Тоже.

Его скорлупа была такая же серебряная, как и у первого яйца.

– Ты понимаешь, что это практически твое жалование за месяц? – произнесла я, рассматривая чудо-яйца.

Я была потрясена.

Курочка Ряба не была в списке моих любимых книг. А вот ты поди ж…

– Если продать серебро ювелиру, – неуверенно произнесла Анника, – он даст две серебряных монеты?

– Вероятно, и больше, – ответила я. – Серебро-то чистое! Здорово было бы, если б Петрович нес яйца каждый день, как любая приличная курица! Если это будет так, мы разбогатеем.

– И тогда сможем…

– Мы сможем накопить и выкупить домик, – продолжила я за нее. – Этот домик и кусок огорода, как ты и хотела.

– Ты будешь так щедра, – со слезами пробормотала Анника, – что не прогонишь меня отсюда, если получится дом купить? Петрович-то твоя курица. А я не имею никаких прав на твои сокровища.

– Прогоню? Тебя? – изумилась я. – Разве с друзьями так поступают? Ты же не прогнала меня, когда я вечером оказалась у тебя на пороге. Разве я могу быть такой неблагодарной, что отвечу злом на твое гостеприимство?

Анника без слов обхватила меня и прижалась крепко-крепко.

И мы стояли, обнявшись, боясь даже пошевелится, чтобы хрупкое ощущение счастья не покинуло нас.

– На серебряную монету, – тихонько сказала я, – мы с тобой купим много-много вкусного. И новые ботинки для тебя. И настоящую подушку для твоей лежанки. Муки, масла и настоящих яиц. И напечем, наконец-то, пирогов с луком, как ты и хотела!

Анника не ответила. Только часто-часто закивала головой.

Плечи ее вздрагивали от скрываемых слез.

– Петровичу только ничего говорить о серебре не надо, – произнесла Анника, наконец. – А то зазнается и устроит нам тут ад своими капризами. Надо б его найти и загнать домой, чтоб не потерялся. Все же, теперь он наше главное сокровище.

Глава 11

С утра пораньше я отправилась в город. Собиралась отыскать ювелира и продать ему наш клад.

Бедняжка Анника поднялась пораньше. Ей сегодня предстояло заняться поливкой. А это означало таскать много-много ведер воды. Так что ей идти со мной было некогда. Гусят, и тех поручили заботам Петровича.

Так что я сама дошла до города, и сама отыскала ювелирную мастерскую.

И там предложила серебряную скорлупу владельцу мастерской.

Ювелир дал мне за скорлупу целых три серебряных.

У меня даже ноги затряслись, когда он, похмыкивая, отсчитал мне монеты.

Для начала он долго и тщательно проверял серебро.

Рассматривал под огромной лупой.

Пробовал на зуб.

Чем-то капал и тер образовавшееся пятнышко.

И, наконец, рассчитался.

– Милочка, это отличное, прекрасное, очень чистое серебро, – сказал он, с интересом рассматривая мое лицо с огромным синяком. – Где вы взяли его, дорогая?

– Шла по лесу, – радостно сообщила я, невинно тараща глаза и делая вид, что не замечаю его подозрительных взглядов, – запнулась, упала в овраг. Бум лбом! А там это… Клад!

– В овраге? – удивленно уточнил ювелир.

Я так понимаю, что овраг у них место приметное. Может, даже исхоженное вдоль и поперек. Но отступать было поздно.

– Ага! – радостно подтвердила я, замотав головой.

Ювелир нахмурился, но смолчал.

И деньги мне отдал.

И я, радостная, пошла их тратить.

Городок мне понравился. Чистый, тихий, цветущий. Фонтаны, парки, огромные клумбы. Чисто выметенные тротуары и дороги.

И всюду лавки с овощами и с мясом с ферм госпожи Ферро! С ее фирменными вывесками!

Красота! Лучшие плоды, отборные куски.

Ни червоточины, ни изъяна. Все красивое и свежее.

Ну, где тут глупенькой Аннике тягаться? Если только демпинговать, ниже цены устанавливать, и продавать все подряд дешево.

– С другой стороны, – размышляла я, – можно ведь печь пироги, и продавать их, а не лук с грядки… Или вовсе выращивать только для себя. Много ли нам вдвоем надо?

За этими размышлениями я и завернула в лавку с мукой и прочими хлебопекарными радостями.

Анника хотела пирогов – вот и напечем!

Два серебряных я спрятала подальше в кармашек, а один решила разменять. Накупить всякой нужной всячины для дома. Еды, например. А то за пару дней, питаясь одними огурцами, я проголодалась как волк.

Вот и набрала и муки, и дрожжей, и небольшое сито приобрела. Не утерпела – для себя купила калач, и для Анники булку. И тут же вгрызлась в мягкий сдобный бочок.

– У-у-у, вкусно как! – промычала я.

Чуть язык не проглотила! Съела в один миг, жадно, все до крошки… Бедная Анника! А она-то какая голодная!

– Значит, надо поскорее вернуться на ее огород. А то работает, бедняжка, не покладая рук, а поесть-то и нечего!

Зайдя в другую лавку, купила немного масла, настоящих яиц – то Петровича-то не дождешься, – немного крупы и кусочек мяса. Корзинка моя стала очень тяжела, я еле ее волочила.

Ах, а глаза-то разбегались!

В хозяйстве Анники нужно было абсолютно все. И серебряный – это большие деньги. Купить можно было столько всего, что у меня и сил бы не хватило дотащить. Но, боюсь, и одного серебряного не хватило бы, чтобы покрыть все наши нужды…

Помня о своем обещании купить Аннике новые башмаки, я завернула к лавкам с одеждой… да так и встала, как вкопанная, на тротуаре!

Потому что прямо под вывеской модной лавки моя мать слезно рассказывала что-то представителю закона!

А он, хмуря брови, только кивал головой.

– Она не в себе, не в себе! – заламывая руки, повторяла мать. – Понимаете? Упала, ударилась головой… Может, память потеряла?! Иначе б никогда, ни за что из дома не ушла! Да у нее свадьба на носу! Как бы она осмелилась уйти?!

Меня как ледяной водой окатили.

Свадьба на носу!

Значит, от своих планов отдать меня ненормальному Густаву они не отказались!

На матери было новое платье, на пальце колечко, на голове модная шляпка – так-так, а ведь деньги-то баронету она не вернула!

Скорее всего убедила этих двоих недоумков, баронета и его маразматика-папашу, что найдет меня и привезет в дом. Оставила их с отцом дома, наверняка пьянствовать и развлекаться.

А сама помчалась на поиски…

Ну, и поиграть, конечно! Здесь она человек новый. В салонах ее еще не принимали. Даже если и наделает долгов, то всегда можно сбежать!

Значит, она все же рассчитывает, что я отыщусь в ближайшее время…

Ну, а как иначе?

Сами посудите, может ли девушка без денег уйти далеко? И сможет ли прожить впроголодь долго?

Интересно, а почему они на мой трюк с утопленным платьем не купились? Неужто полезли в пруд, выловили его?

Мать, плачась в жилетку полицейскому, так и ощупывала взглядом все вокруг.

Как жуткий пришелец сканером!

И я, чуя приближение ее взгляда, так и заметалась, как Петрович по огороду. Еще миг – и она меня заметит!

Спрятаться определенно было некуда.

А под ее взглядом, казалось, у моих ног уже камни плавились на мостовой!

И я не нашла ничего лучше, как впрыгнуть в чью-то карету и задернуть шторки на окнах!

Это было проделано в последний миг.

В щелочку сквозь бахрому на шторах я видела, как взгляд матери равнодушно скользнул по карете, потом мимо, и она принялась рассматривать какие-то вещи в витрине лавки.

А я еле-еле перевела дух.

На мое счастье, карета была пуста.

Кучер, видно, слегка задремал и не заметил, как я забралась вовнутрь.

И я уж было собралась выбираться из своего укрытия, как за дверцей послышались голоса.

Я метнулась к противоположной дверце, но там были слуги.

Что делать, что делать?!

В панике я затолкала свою тяжелую корзину под сидение, а сама…

Сама накрылась с головой тяжелым меховым пледом. И замерла, не дыша.

Дверца кареты раскрылась, карета чуть качнулась, когда в нее залезли люди.

Кто-то уселся рядом со мной и крепко привалился ко мне боком.

Я дышать перестала.

Второй человек уселся напротив меня.

Дверца закрылась и карета тронулась.

«Ну, отлично! – в панике подумала я. – Вот так сходила по магазинам! Сейчас увезут черт знает куда!

Но что мне оставалось делать?..

Тот, что сел рядом со мной, определенно был мужчина.

Во-первых, он закинул ногу на ногу. Во-вторых, закурил.

А в-третьих, навалился на меня, как на подушку, и приобнял, закинув руку на спинку сидения.

Я сидела ни живы, ни мертва.

Мне и дышать-то было трудно, так он меня стиснул!

А второй человек…

– Итак, госпожа Ферро, – произнес мой нечаянный сосед, тиская меня еще крепче, ну, точно, как подушку, чтоб сделать ее мягче и удобнее. – Чем обязан вашему визиту?

Глава 12

– Не могу наглядеться на ваше красивое лицо! – резко ответила госпожа Ферро.

Судя по голосу, она была еще молода. Ну, уж не старше тридцати пяти.

Голос был звонкий, звучный. Но какой-то металлический, что ли.

Неприятный, в общем.

Мужчина насмешливо фыркнул.

– Какой увесистый комплимент, – ответил он. – Благодарю. Но посмотреть на меня можно просто купив мой портрет. Зачем же утруждаться, самой приезжать? И просить аудиенции?

В его голосе слышался смех.

Веселый и озорной.

Если госпожа Ферро казалась мне отлитой из металла, тяжелой и суровой, то мужчина больше походил на ветер.

Легкий, насмешливый.

А ветер не поймать двумя ломами.

Или что там у госпожи Ферро вместо рук.

– Смеетесь, – прошипела Ферро. Ну точно как змея, нагревшаяся на солнышке.

– Вовсе нет, – весело возразил мужчина. Руку даю на отсечение, он смеялся! Улыбался до ушей!

– Хорошо, – холодно произнесла Ферро. – Хотите по-деловому, так извольте. Я хочу за вас замуж. Срочно.

Тут даже я чуть не закричала от возмущения. И чуть не сбросила с себя накидку. Вот так сильно мне хотелось посмотреть в наглые глаза этой дамы!

Я думала, облюбованный жених рассердится и крикнет что-то злое.

Но он рассмеялся.

– Что, нет? – все так же резко продолжила Ферро. – Брезгуете? Считаете мое занятие недостойным своего положения?

– Вовсе нет, – поспешно уверил ее мужчина. Хотя улыбка в его голосе словно дразнилась, и говорила: «Да-да-да!». – Самая богатая женщина города… Разве можно к этому относиться без должного уважения?

– Но вы же относитесь, – настырно произнесла госпожа Ферро.

– Нет, – мягко ответил мужчина. – Я всегда уважал женщин, которые крепко стоят на ногах и сами всего добились. И ваше дело меня только восхищает.

– Так отчего нет? – нетерпеливо спросила Ферро. – Поверьте, я могу дать вам многое! Я могу делать дорогие подарки. Настолько дорогие, что вам и не снились.

«Купить его вздумала!» – мысленно ахнула я.

– Благодарю, но я богат, – посмеиваясь, ответил мужчина. – Так что подарками вы меня не удивите.

– И все же, – давила мадам Ферро. Танк, а не женщина. – Почему нет?

– Ответ мне кажется очевидным, – спокойно ответил ее собеседник. – Я не люблю вас.

– Я вас тоже! – выпалила Ферро упрямо.

Тут мужчина расхохотался в голос.

Признаться, я тоже хихикнула. Совсем забыла, где и с кем нахожусь!

– Что смешного я сказала? – холодно произнесла Ферро, дождавшись, когда ее смешливый и упрямый жених замолчит.

– Мне показалось, что вы лукавите, – весело ответил он.

Ферро фыркнула насмешливо.

– Чувства! – проговорила она с досадой. Было совершенно очевидно, что она разочарована смехом упрямого жениха. Он ранил ее. Но она изо всех сил это скрывает, хоть и безуспешно. – Да причем тут чувства-то? Я хочу получить не вашей любви, а примерить вашу корону.

«Принц, что ли?» – удивилась я.

– А, решили подойти по-деловому, – кивнул мужчина. – Что ж, вижу, с вами надо говорить на понятном вам языке. Нет.

– Почему? – все так же настырно произнесла Ферро.

Вот прилипала!

– Хотя бы потому, что я хотел бы видеть герцогиней более выгодную партию. Девушку помоложе и поизящнее. Из хорошей семьи. Это, знаете, вопрос престижа.

А, значит, герцог! Ферро хочет напялить герцогскую корону!

Мне показалось, что Ферро просто зарычала от злости!

«А он, однако, нахал! Сказать женщине, что она недостаточно молода! Да большего унижения и вообразить нельзя!»

Мне даже стало жаль эту Ферро.

– Что может быть престижнее денег? – фыркнула Ферро.

– Порода, – тут же ответил ей герцог. – В вас ее нет. К тому же, вы все же лукавите. Мы начали наш разговор с того, что вы любовались моим прекрасным лицом. Значит, если не любовь, то симпатию вы ко мне испытываете. И хотите потешить свое чувство влюбленности, заполучив желаемый объект. Но я не симпатизирую вам. Ну, ни капли. Ни на столечко. И я же не красивая чашка, которую можно купить в любой лавке. А вам я ничем не обязан, и ваши желания удовлетворять не должен. Поэтому нет.

Ферро злобно сопела.

Я сгорала от любопытства и боялась пошевелиться.

– Вы меня не знаете! – выпалила она злобно. – Я всегда получаю то, что хочу!

Герцог кивнул.

– Интригами, шантажом, обманом, – сказал он. – Я слышал, вы не платите вашим рабочим. Отсюда ваши баснословные прибыли. Это так?

– Нет! – воскликнула Ферро. – Что за чушь вы несете?! Я в суд на вас подам за клевету! Вы не найдете ни одного человека, который скажет такое обо мне!

– Они настолько запуганы? – усмехнулся герцог.

– Ваше какое дело? – окрысилась Ферро. – Занимайтесь своими слугами! Я же не лезу в ваши методы управления вашими людьми! Вот и вы не лезьте!

– А вам и не позволено лезть в мои дела, – голос герцога мгновенно стал холодным, пугающим. – Вы забываете свое место!

Я думала, Ферро спасует. Напугается гнева аристократа.

Но не тут-то было!

– А что с моим местом не так? – высокомерно спросила она. – И чем оно хуже вашего? У меня столько денег, что я имею права ровняться с кем пожелаю!

– Не имеете, – жестко перебил ее герцог. – Одно мое слово, и вас вышибут из города. А к вашим фермам приставят наблюдателей. И ваше благосостояние испарится, словно его и не было. Думаю, давно пора это сделать. А то ваша безнаказанность вселяет в вас ложные мысли о вседозволенности.

Ферро на этот выпад промолчала.

Только сидела и зубами скрежетала.

– Остановите тут! – резко выкрикнула она.

– Это зачем? – удивился герцог. – Мы еще не доехали до вашего дома.

– Дойду сама! – огрызнулась Ферро. – Вот мои огороды! До дома недалеко. За одним и лично проверю, как идут дела!

– Как пожелаете, – галантно ответил герцог.

Он дернул шнурок рядом с моим плечом, и карета замедлила свой ход.

Ферро, пылая от злости, не могла дождаться, пока та остановится окончательно.

Она распахнула дверцу и с ругательствами выпрыгнула в картофельное поле.

Ветром с меня чуть сдуло плед, и я увидела, как она в желтом шелковом платье и в широкополой шляпе грохнулась в ботву, как будто ей кто-то наподдал пинка на прощание.

Герцога это как будто бы не смутило.

Он преспокойненько закрыл за ней дверцу, и карета рванула быстрее.

– Ну, можно вылезать и не прятаться! – весело сказал он и рывком стащил с меня плед. – Кто тут у нас?

– Ой! – испуганно пискнула я, закрывая лицо руками.

– Шпионишь? – сурово поинтересовался герцог.

– Вовсе нет! – искренне возмутилась я.

– Тогда как ты тут оказалась?

Глава 13

Этот нахальный герцог обнимал меня просто совершенно недопустимо!

И да, госпожа Ферро была права – у него было просто невообразимо красивое лицо!

И все остальное тоже.

У герцога были синие-синие глаза, каштановые волнистые волосы. Улыбка – словно ослепительный прожектор, парализующая девиц на расстоянии десять шагов, и обаятельные ямочки на щеках.

Ко всему этому прилагался высокий рост, широкие плечи, красивые, но крепкие руки.

И все это было упаковано в прекрасно сидящий костюм и в лаковые ботинки!

Заверните мне с собой, пожалуйста…

При этом его рука, лежащая на моем плече, прижимала меня к нему все крепче.

И он склонялся надо мной все ниже!

А я оказывалась вжатой в его грудь все сильнее и все бессовестнее!

– Руки прочь! – я с криком отпихнула его от себя и забилась в угол кареты. – Я честная девушка, что вы себе позволяете!

– Ничего особенного, – легкомысленно ответил герцог. – Просто небольшой допрос с пристрастием. Так откуда ты взялась, честная девушка, в моей карете? Не припомню, чтобы я продавал билеты на право проезда в ней.

– Мне нужно было скрыться! – выпалила я. – От негодяев! Они меня преследуют! И если догонят, то мне конец! Я спасала свою жизнь, а вовсе не собиралась подслушивать! И уж тем более не пыталась бесплатно проехать в герцогской карете! Да я и не знала, что эта карета ваша!

– Ага, – поддакнул мне герцог с явным недоверием. – Вы думали, что это ваша карета? Или она для всех желающих покататься?

И он снова придвинулся ко мне.

Словно его магнитом притягивало!

– Да и что такого я услышала, – как можно небрежнее продолжила я. – То, что госпожа Ферро в вас влюблена? Фи! Да это и так видно. Тот, кто поумнее, заметит это безо всяких слов!

– Это, пожалуй, не такая уж страшная тайна, – согласился герцог. Его рука снова вскарабкалась ко мне на плечо и сжала его так мягко, но так требовательно, непреклонно, что у меня дух занялся. Это было откровеннее и бессовестнее, чем если б он меня за грудь ухватил!

Я просто захлебнулась собственным голосом. Горячая кровь ударила мне в лицо. С минуту я просто ловила губами воздух, стараясь научиться дышать заново.

А герцог поглаживал мое плечо пальцами.

И ткань платья казалась мне тонкой-тонкой.

Почти невесомой. Словно ее и вовсе не было.

А его рука словно ласкала мою обнаженную кожу…

– Но вот про дела на ее фермах секрет уже повесомее, – закончил он, и меня снова впечатало в его грудь.

Я уперлась обеими руками в его белоснежную манишку и изо всех сил отпихнула его на безопасное расстояние.

– Да про это все знают! – выкрикнула я, пыхтя от усилий. – Что она жульничает и жалованья не платит! Вы не могли бы не наваливаться на меня?! Это не очень-то прилично!

– Карета едет, накренившись на один бок, – тотчас же соврал герцог, не моргнув и глазом. – Поэтому я все время съезжаю к вам.

– А руками вы за меня хватаетесь, чтобы удержаться и не свалиться в пропасть? Пересядьте напротив, и съезжайте сколько вам будет угодно! – выпалила я. – Или нет! Высадите меня здесь! Тут же начинаются огороды госпожи Ферро?

– Вы работаете на нее? – с удивлением произнес герцог. И почему-то посмотрел на мои ноги.

Что он там хотел рассмотреть? Кандалы и пристегнутое ядро на цепи?

Однако, ловко пересел напротив, мгновенно прекратив «съезжать».

И ухватился одной рукой за ручку на дверце кареты, чтоб я не могла ее открыть и выскочить наружу.

– Не хватало еще, чтоб вы выпали и разбились, – произнес он, пристально меня разглядывая. – Тем более, что нечто подобное с вами уже недавно произошло.

На мой синяк намекает, подлец!

Я так и покраснела до ушей.

Ну, что за воспитание, что за манеры! Мог бы сделать вид, что не заметил, что у меня половина лица синяя!

– Очень скользкое сидение в карете попалось, – съязвила я. – Съехала и соскользнула наружу, знаете ли. Так можно мне выйти?

– Вы не ответили на мой вопрос.

А он умеет быть жестким, когда надо!

Я вздохнула. Делать нечего, придется ответить на все его вопросы.

– Нет, я не работаю на Ферро, – ответила я как можно увереннее и спокойнее. Хотя внутри меня все колотилось и носилось в беспорядке, как от хорошего торнадо.

– Откуда ж знаете о положении дел на ее огородах? Сплетни собираете, м-м-м?

– Какие еще сплетни? Только факты! Я… остановилась у одной моей знакомой, – туманно ответила я. – Она как раз работает на Ферро. И жалованья не получает уже давно.

– Вот как?

– Девочка круглая сирота, – горько продолжила я. – Заступиться за нее некому. Госпожа Ферро назначила ей жалование в два серебряных в месяц. Но заплатила всего два раза.

– А потом?

– А потом навыдумывала штрафов. Девчонка надрывается на непосильной работе, а выбраться из долгов не может.

– Штрафы? Что за штрафы?

– Например, штраф за кривые огурцы.

– Что?!

– Что слышали. Если на грядке растут неровные огурцы, мадам Ферро не принимает их и не пускает в продажу. А стоимость их вычитает из жалования.

– Серьезно?

– Вполне, – кивнула я. – Денег не дает, а огурцами платит. Но на зеленом горохе и огурцах далеко не уедешь. Девчонка работает с зари до зари, надрывается. А вместо денег зарабатывает долги. Она и уйти-то не может потому, что уже не Ферро, а она сама должна денег. Вот так.

Герцог помолчал.

Он великолепно умел скрывать свои чувства, но по его молчанию я поняла, что он потрясен.

– С этим ясно, – произнес он, наконец. – Теперь перейдем к вашей личности.

– Это еще зачем? – насторожилась я. – Можно, я просто выйду? Негоже вам, ваше светлость, простую девушку смущать.

– Простую? – герцог прищурился.

– Простую!

– Простые девушки носят шелковые туфельки и тонкие батистовые рубашки?

Я так и замерла, подавившись всеми доводами, которые хотела ему привести!

Вот что он высматривал, пялясь на мои ноги!

– Я мог бы подумать, что вы украли их, – продолжил герцог, – но туфли подогнаны по ноге. И рубашка как будто б не чинена, новая.

– Нашла на свалке, – тотчас нашлась я. – И подогнала, как могла. И рубашку постирала, и…

– Образование тоже на свалке прихватили? – невинно поинтересовался герцог, неуважительно перебив меня. – Я с вами битый час разговариваю. Ваша речь правильная, не засоренная словечками, которые любят вворачивать простолюдины.

– О, черт…

– Ага. И еще держу пари, вы не местная. Лицо уж больно незнакомое. Я ни разу в жизни вас не видел. Так кто вы, и откуда?

Я молча сопела, испепеляя его взглядом.

Но герцог почему-то плохо испепелялся.

Даже краешек его белоснежной сорочки не занялся!

Еще и улыбался сидел.

– Не хотите говорить? – произнес он с улыбкой.

– Я ничего дурного не сделала! – выпалила я. – Никого не обокрала и не убила! Сказала же – спасаю свою жизнь!

– Спасаете жизнь, – повторил герцог задумчиво. – Значит, убегаете. Значит, за вами погоня. И преследователи ваши жестоки. Настолько жестоки, что вы предпочитаете полуголодное существование на огородах Ферро, нежели попасться к ним в лапы? Они хотят вернуть вас домой?

Меня снова словно кипятком окатило!

На миг мне показалось, что герцог точно знает, кто я и откуда. И вообще все-все знает!

Такой у него был внимательный и проницательный взгляд.

Я ждала, что он вот-вот назовет мое имя!

Но он смолчал.