Текст книги "Воссозданный (ЛП)"

Автор книги: Коллин Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Здравствуйте, – сказала богиня. – А ты, должно быть, Лиллиана.

– Лили, – исправила я ее и прикусила губу, понимая, что произвела ужасное первое впечатление. Это я знала. Я всю жизнь провела в уроках как говорить с важными людьми, даже если я нервничала.

Она не расстроилась, а даже улыбнулась.

– Значит, Лили. Анубис часто о тебе говорит.

Я не знала, говорил он обо мне хорошо или плохо, и я уже начала придумывать, что он мог ей рассказать.

– Подойди, – сказала она. – Дай на тебя посмотреть.

Она тут же вытянула руки, и я позволила взять меня за ладони. Вблизи ее глаза были еще интереснее. Еще издалека я заметила, как они сверкают, как в них смешиваются цвета. А теперь я стояла на расстоянии вытянутой руки, я видела розовый, лиловый и синий, смешивающиеся как грозовое облако со зловещей и смертельно опасной угрозой, скрытой за поверхностью. Я бы не хотела стать объектом ее гнева. Эти уникальные глаза смотрели на мое лицо так пристально, что я и не знала, чего она искала, что она может видеть.

– Хмм, – сказала она. – Все, как и думал Анубис. Амон использовал мое заклинание, чтобы соединить вас. Признаю, у меня были сомнения. Между нами, Анубис склонен преувеличивать. Но теперь я вижу, что он был прав, что нет другого выхода, кроме как попробовать Ритуал Уасрет.

– И он превратит меня в сфинкс?

– Если получится, то да, – ответила Исида.

– Вы дадите нам заклинание?

– Вы прошли проверку загадками, значит, заслужили право.

– И что заклинание… сделает со мной?

Богиня убрала прядь волос с моего плеча, ведя себя как мама.

– Сильно изменит тебя, думаю, если переживешь преображение.

Исида погладила меня по щеке, развернулась и направилась к золотому трону. Она, наверное, ощутила, что ее ответ не обрадовал меня, потому что махнула рукой и добавила:

– Ты останешься собой… по большей части. И если пожелаешь, сможешь жить среди смертных, будешь мудрее них, если это тебя тревожит. Но пойми, это единственный способ спасти того, кого ты любишь.

Я нахмурилась, а в голове повторялись слова если, по большей части и переживешь. Вопрос возник не из тщеславия. А от мысли, что я стану монстром, зверем, чем-то… нечеловеческим, что пугало. Но когда она сказала, что только так можно спасти Амона, я поняла, что пойду, чем бы это ни обернулось.

Мысли об Амоне привели к тому, что мое восхищение и опаска из-за разговора с той, что могла отогнать меня, как надоедливое насекомое, заменились неуверенностью и смятением. Весь процесс длился слишком долго. Я решила, что пройду через это, но каждый момент промедления приближал миг, когда Пожирательница найдет Амона и проглотит его сердце.

Я подошла к трону.

– Если заклинание даете вы, зачем вы с Анубисом заставили нас прийти сюда? Мы потеряли часы, пока ехали к Луксору, пока пытались расшифровать ваши загадки, когда можно было просто дать нам это тупое заклинание, – я скрестила руки на груди. – Похоже, вас не очень волнует возможный конец света, как и точно не волнуют страдания Амона.

– Лили! – доктор Хассан шагнул ко мне и положил ладонь на мое плечо с паникой на лице. – Не забывай, с кем ты говоришь.

Богиня, устроившись, выслушала мои обвинения без видимой реакции. Когда я закончила, она вскинула брови:

– Конечно, возможный конец для человечества тревожит нас. Мы следили за миром тысячелетия, будем следить и дальше. Это наш долг. Наше право. И хотя наши способности смертным, вроде тебя, кажутся всесильными, на каждом из нас есть ограничения. У нас есть процедура, как там вы ее называете… – она помахала рукой, словно искала подходящее слово, – проверки. Даже мы следуем правилам, – сказала она хмуро.

– Невероятно, – прошептал рядом со мной Хассан.

– Да, – она продолжила. – До этих правил боги были свободны делать все, что пожелают. И в те времена, из-за прихоти и отсутствия запретов люди сильно страдали. Нам нужно было следить друг за другом. Как же можно было править людьми, если мы не можем справиться с собой?

– Но если у вас были законы, почему Сетх смог убить вашего мужа? Потому что не поступили иные приказы? – спросила я.

– Большинство наших законов связано с миром смертных. Действия Сетха были первым нападением бога на себе подобного. Сетху… объявили выговор после убийства моего мужа, но совет богов решил, что раз я поступила вопреки природе и воссоздала Осириса, Сетху хватит умеренного наказания. Но после его попытки убить моего сына, Гора, после попытки подчинить человечество во времена смертности Сыновей Египта, все боги согласились изгнать его и составить ряд правил, которые мы зовем Небесными законами.

Доктор Хассан, переполненный энергии, уточнил:

– А могут ли где-то сохраниться записи Небесных законов?

– Вам их не получить. Законы написаны звездами, они всегда сияют над нами, они поднимают шум, когда кто-нибудь из богов делает что-то не так. Их шепот могут слышать лишь некоторые из нас. У смертных этого таланта нет.

Доктор Хассан опечалился. Он напоминал ребенка в магазине мороженого, его глаза сияли из-за множества возможностей, но тут он обнаружил, что магазин закрыт. Но вскоре вернулся огонек решимости, и я была уверена, что если у смертных был шанс понять язык звезд и изучить законы космоса, он найдет его.

Я же не могла представить, как звезды шпионят за богами и смертными. Это было странно. Но все боги и монстры, как и все остальное, случившееся после встречи с Амоном, редко имело смысл.

Я с любопытством спросила:

– И вы ослушались приказа. Как?

Исида лукаво мне улыбнулась.

– Я обошла правила, – она замолчала, словно ждала, что я оценю ее ум. – Я попросила Анубиса помочь мне воссоздать мужа, что было запрещено советом, но я соединила его с тем, что осталось от того крокодила, поглотившего его, и он уже не был только Осирисом. Он был чем-то новым. Осирис оставался моим, как и оставался собой, но они не могли отрицать, что его облик изменился. И они разрешили это.

Желая уже закончить разговор, я спросила:

– Вы расскажете мне? Как попасть в загробный мир?

Исида прищурилась и тряхнула крылом, сложив его после этого за спину.

– Хоть меня и попросили помочь тебе, Амун-Ра причинит тебе только больше боли, если узнает, что я на твоей стороне. Лучше будем исполнять по одному делу за раз, согласна?

– Н-наверное.

– Ты должна понимать, что для того, чтобы добраться до Амун-Ра тебе придется сначала пройти испытание.

– Испытание? Я думала, мы прошли все загадки.

– Загадки – не испытание. Это лишь вступление. Тебе нужно было получить доступ к ритуалу. Пережить, а потом можно тревожиться и об Амун-Ра.

– Хорошо. Что тогда мне делать дальше?

– Терпение. Чтобы понять Ритуал Уасрет, тебе нужно понять, почему я его создала.

Я вскинула брови.

– Вы создали?

– Да. Этим заклинанием я очень горжусь, несмотря на причину его создания. Этого не ожидали боги. Хотя теперь с ним связаны все эти загадки и правила.

– Хорошо. Расскажите.

Она чуть подвинулась на своем троне, и мне показалось, что богине неуютно. Она пригладила юбку и вздохнула, а потом продолжила:

– Я создала его, чтобы изменить смертную – мою служанку – разлуку с которой не могла пережить, ведь она была сильно ранена. Я уговорила свою сестру Сехмет, – она указала на статуи котов-солдат, окружающих комнату, – подарить ей бессмертие. Как только заклинание было сотворено, другие обнаружили, что мы использовали магию. Чтобы помешать неопытным повторить это, чтобы помешать идеям сделать это снова, была создана Комната загадок. Она оценивает ценность тех, кто ищет дар бессмертия. Конечно, никто из людей не пересек комнату, кроме тебя. Многие, попав сюда, были отвлечены богатствами, но прикосновения к ним приводили к их гибели.

– Вы недооцениваете любопытство смертных, – доктор Хассан мял шляпу с тревогой. – Есть те, кто ищет не только сокровища.

– Да. Было несколько, но не с такими талантами, как у вас, визирь. Когда посвященные, как вы, пытались получить доступ к секрету, но у них не удавалось, их убирали.

– Так другим богам не понравилось преображение вашей служанки? – спросила я.

Печаль проступила на ее красивом лице.

– Они не так легко воспринимают новое, как я, – сказала она. – Они думают, что состояние, в котором мы родились, то состояние, в котором и должны оставаться. Если бы не я, Сыновей Египта и не было бы. Это я убедила богов наградить трех достойных смертных нашей силой. Если бы мы этого не сделали, пришлось бы вмешиваться самим и бороться с Сетхом. Это истощило бы нас, и мы не смогли бы исполнять свой долг.

Исида улыбнулась, словно думала, что я понимаю ее точку зрения. Но я чувствовала к ней и ее деяниям с Амоном и его братьями совсем другое.

– Так это из-за вас Астен, Амон и Ахмос должны раз за разом умирать? Они не могут влюбиться и стать мужьями или отцами, нормально жить из-за вас? Нечестно поручать им убирать за вами только из-за того, что это неудобно для вас! Вы хоть раз спрашивали у них, что они хотят?

Богиня склонила голову. Уголок ее рта приподнялся, может, потому что она думала, что я сказала что-то смешное, или потому что она думала, что я – любопытный жук, которого нужно раздавить. Я была оскорблена. Я чувствовала праведный гнев в венах.

– Сыновьям Египта давали выбор. Они могли отправиться в загробный мир и ждать своих родных, или они могли возвращаться на короткие периоды, чтобы служить богам. Они выбрали последнее.

– Не думаю, что они понимали, что от них это требовалось.

– А ты, Лили? Ты понимаешь, что от тебя требуется? Или ты хочешь изменить каждую клеточку себя, чтобы спасти любовь? – я сжалась под ее взглядом, но вскинула голову в попытке защититься. – Я вижу твое сердце, дева, как и их сердца. Они стоят дара. И не важно, зовешь ты это благословением или проклятием. Они захотели, а мы нашли для них применение.

– Как и для вашей служанки?

Злость исказила черты лица Исиды, но признаки быстро исчезли.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Банити умирала. Это было больно. Когда я сделала ее сфинкс, я думала, что это дар для любимой служанки.

– Ч-что случилось с ней? – спросила я.

– Банити не смогла принять новую жизнь. У нее не хватило сердца. Видишь ли, сфинкс – натуры с двумя сердцами. Ее сознание фрагментировано, и она не смогла выстроить мир между женщиной, которой она была, и существом, которое ей нужно было принять. Истории о сфинкс, поглощающих людей, – правда, хотя дело не в неразгаданных загадках. Ее преследовали охотники, загоняли в пещеры. Она одичала, и все человеческое в ней задавил зверь. Она могла только наброситься в ответ. А когда учуяла кровь, другая сторона взяла верх. Она была в ужасе от того, чем стала, и принялась искать свой конец, хотя смерть, кроме редких случаев, уже не была выходом. Я уже не могла с ней совладать, я пришла на совет, призналась во всем и ждала их решение. Они дали ей то, чего она искала. Свою смерть.

– Зачем тогда хранить ритуал? Почему не убрать все следы его существования?

– Потому что, – просто ответила она, – звезды сказали, что нам он понадобится.

– Что вы говорите? – спросил доктор Хассан. – Звезды знали о Лили?

– Не о Лили, нет, но мы не осмеливаемся спрашивать, что видели звезды. Они могли знать, что Лили – причина. А могли иметь в виду кого-то еще. Это могло вообще не иметь смысла. Звезды шепчут не всегда понятное. Но все же боги согласились не стирать следи заклинания, ведь звезды могли оказаться правы.

– Ага, да, – я пнула камень золотой сандалией. – Мне нужно спасти Амона. И мне не нравится, что эти ваши ритуалы идут так долго.

– Ах, Лили. Как мало видят смертные глаза. Если бы мы видели, что грядет ритуал, то отправили бы неподготовленной. Каждый шаг необходим. Каждый барьер делает сильнее. Закаленную сталь сложно сломать. Считай, что мы предоставляем тебе лучший шанс. Помни, что даже в преисподней есть определенные правила и ограничения.

– Как то, что вам нельзя вмешиваться.

– Именно. Постарайся так сильно не переживать. Если бы Пожирательница нашла его, мы бы узнали. А даже так – осушать его очень долго. Это займет время. Потому я хочу, чтобы ты понимала важность того, что делаешь. Это заклинание не простое. Тебя проверят, и если все выйдет, тебе понадобится время, чтобы привыкнуть к новой себе. Ты должна быть решительна. Смотреть на свою цель. И ты должна открыть сердце. Иначе ты потеряешь себя, как моя служанка Банити.

– Вы уверены, что только так можно его спасти?

– Я знаю только такой путь.

Сглотнув, я кивнула.

– Тогда посмотрим, сможем ли мы как-то ему помочь.

Крылья богини развернулись, она улыбнулась.

– Визирь, готов получить заклинание?

– Да, – ответил он. – Но у меня есть вопрос до начала.

– Какой же?

– Почему Уасрет? Разве ритуал не должен назваться в честь вашей служанки Банити?

– Что ты знаешь о Уасрет? – спросила Исида.

– Она была богиней Египта, и большинство ее почитателей было в Фивах. Знаю, что она защищала вашего сына Гора, и что она, по слухам, была первой женой Амун-Ра.

– Хмм. Интересно, как правды перемешались и стали почти неузнаваемыми. С моим сыном точно была Банити. Она была его кормилицей. Он считал ее второй матерью и был безутешен после ее смерти. Фивы здесь, потому что там она родилась, там я отметила ее смерть, создала храм со статуями сфинкс. Но это все о Банити, не о Уасрет. Видите ли, Уасрет – та, что по слухам была первой женой Амун-Ра, та, из-за которой ритуал оставили, та, которая даже не родилась к моменту, когда ее имя записали на стене. Это имя много эр назад нашептали звезды.

– Записи, что мы находили об Уасрет, были о двух разных людях, – прошептал доктор Хассан.

Исида разглядывала сверкающее кольцо на своем пальце, она спросила у доктора Хассана:

– Ты нашел две версии сфинкс на стенах, так ведь?

– Да. Так и было, – отметил он.

– Они представляют не две разные версии, а две разные личности. Одна – Банити, рожденная и умершая тысячи лет назад. Другая – Уасрет, стоящая рядом с тобой. Конечно, Лили мы и ждали.

Я вскинула руку.

– Погодите. Вы говорите, что я есть или могу быть Уасрет? Богиней, которую описал доктор Хассан?

– Так я и сказала.

– Вы подозревали это все это время? Знали, кто я и что должна сделать?

– Как я и сказала, мы знали, что наступит время, когда понадобится заклинание. Мы не знали, когда именно оно пригодится. До момента, пока Амон не вошел в преисподнюю, мы не ожидали, что ты будешь чем-то большим, чем смертной игрушкой.

– Мы с Амоном не… – я помахала руками, смутившись, – занимались таким.

– Не важно. Мы знали, что ты будешь, и пророки понимали, что записанный шепот был рассказан звездами. Но звезды редко делятся секретами даже с богами.

Я задрожала. Я теперь не смогу смотреть на звезды как прежде. Теперь я видела в них сплетников с миллионами глаз, со сверкающими серебристыми язычками, шепчущими загадки всем, кто слушает. Они всю жизнь смотрели на меня. Сразу стало не по себе.

– Хорошо, вы говорите, что это было мне суждено, если все вы правы.

– Неполный, но вполне правильный вывод.

– Фантастика. Ладно, отставим смертность и сделаем то, что нужно. Не нужно оплакивать мою мрачную человеческую кончину. Судьба была написана звездами давным-давно. Понадеемся, что моя. Иначе пострадает весь мир, а я – особенно, – говорила я, чтобы скрыть страх, а потом принялась в трансе бродить по комнате, гладя статуи, словно они были лысыми Буддами, которых терли на удачу, пока Исида учила доктора Хассана заклинанию и все объясняла.

Она быстро со всем справлялась. Мои мысли запутались, и я слышала их гудение, словно бензопилы по дереву. Я прикусила губу, Исида поглядела грозовыми глазами на меня, и я боялась, что она увидит страх в моем сердце. Если она и увидела, она ничего не сказала, но выпрямила руки и расправила крылья.

Доктор Хассан наполнил сумку разными вещами, из них сильнее всего выделялся черный полированный лук, выглядывающий из сумки. Было видно, что там много другие тяжелых вещей. Он едва смог закинуть сумку на плечо. Доктор Хассан шагнул к ней, и они притянули меня к себе.

– Я бы советовала закрыть глаза, – сказала Исида, ее тяжелые крылья забились. От этого предупреждения сжался мой желудок, мы взмыли в воздух и устремились к потолку. Я кричала, что мы врежемся в камень, но мы пролетели его, словно темную тучу, и взмыли в небо. Я продолжала смотреть, пока ветер и яркость ее облика не стали невыносимыми.

Исида была ангелом. Ужасающе яркой молнией, рассекавшей небо с таким громким грохотом грома, что тряслись небеса. Как призрачная комета, огненная, сверкающая и мимолетная, мы пролетали города и фермы, пустыни и горы. А я могла только крепко держаться за нее и думать, что со мной будет.

7

Охотница

Желудок снова сжался, а мы падали все ниже, ниже и ниже, у меня выбило дыхание, она тряхнула меня, как тряпичную куклу в руках, ставя так, чтобы мы ногами коснулись земли. Еще несколько ударов ее крыльями, и мы прорыли ногами канавки в земле, пока не остановились на траве. Песок простирался вокруг нас, песчинки покалывали кожу. Исида спрятал крылья за спиной.

– Мы на месте, – сообщила она.

– Где? – спросила я, стряхивая пыль с рук и платья. Когда я коснулась руками волос, то скривилась. Они спутались, им нужен был шампунь с кондиционером, или хотя бы расческа. Я перекинула их через плечо и огляделась. Вокруг были лишь одинокие деревья, кружащие птицы и звуки насекомых.

– В мире смертных эта часть называется Африкой, хотя именно это место вы не найдете, если будете снова искать. Мы на священной территории сфинкс. В месте, где ты найдешь свое сердце.

– Разве у меня его нет?

– Тебе нужно второе. Помни, сфинкс с двумя сердцами.

Хорошо, мне нужно найти сердце?

– О, не ты его найдешь. Она тебя найдет.

– Ладно. Она меня найдет, – я нервно водила ногой в сандалии по траве. – И кто меня ищет?

– Пока что никто. Сначала визирь произнесет заклинание. Сила окружит тебя, и она учует твои намерения и придет за тобой.

– Учует? – разговор принимал неудобный оборот. – Если от полета мне не было тревожно, то от ваших страшноватых объяснений стало.

– Не стоит бояться. Если она сочтет тебя достойной, она подарит тебе свое сердце.

– А если не сочтет?

– Тогда проглотит.

– О, и все? Ага. Нечего бояться, – я подняла ко рту кончики пальцев, нервно грызя ногти. Они еще не вернулись к тщательно наманикюренному виду, какими были до приключения с Амоном.

Видя мое печальное состояние, доктор Хассан вмешался:

– Дальше заклинание, не так ли?

– Да. Как только над ее головой будет произнесено заклинание, она станет и охотницей, и добычей. Ты будешь ждать ее здесь. Если она выживет, ты наградишь ее оружием из Комнаты загадок. Помни, Уасрет – сфинкс, но не все сфинксы – Уасрет. Даже если она не та, о которой говорили звезды, она все еще может спасти любимого. Но если она не вернется…

– Все мы пропали, – закончил Оскар.

– Да, – тихо ответила Исида. Ее грозовые глаза посмотрели на меня.

– Как нам понять, было ли предсказание о ней? – спросил доктор Хассан.

Богиня улыбнулась.

– Время покажет. Да пребудет с тобой удача, Лили. Я желаю тебе успеха.

Я смогла лишь кивнуть, пытаясь подавить гримасу, что появилась на лице вместо улыбки. Исида тряхнула крыльями и сказала перед взлетом:

– О, чуть не забыла, – она обернула тело крыльями, быстро заморгала, и ее красивые глаза наполнились слезами, которые она поймала краем крыла. Движение было намеренным, без эмоций. Закончив, она схватилась за сверкающее перо и потянула, выдернула и прошептала заклинание над ним.

– Держись за него, – сказала она перед тем, как отдать его мне, – пока визирь будет читать заклинание. Я немного улучшила его с прошлого раза. Слезы защитят тебя ото всех существ, которыми я могу управлять, но как только ты их используешь, у тебя уже не будет моего щита, тебе придется рассчитывать на свои силы. Используй слезы понемногу. А остальное… – она улыбнулась, – припасу как сюрприз.

Она повернулась к доктору Хассану.

– Я считаю, что вы сможете объяснить ей все о сфинкс. Будем молиться, что ее разум выдержит.

– Я постараюсь, богиня.

– Посмотрим.

Исида вскинула руки на восток, где солнце только выглядывало из-за горизонта, и все ее тело заполнилось светом. Ветер примял траву вокруг нас, она взмыла в небо. Хотя я прикрывала глаза, чтобы посмотреть на нее, ее озаряло солнце, и вскоре я не могла различить их. Она оставила нас.

Я крутила сверкающее перо, что она оставила, между пальцев.

– Нужно преодолеть так много «если», чтобы добраться до Амона, да? – спросила я.

– Да. Путь кажется сложным, да?

– И не говорите.

Доктор Хассан прочистил горло.

– Начнем?

– Мы должны. Некое ужасное чудовище неизвестного вида ждет охоты на меня, – Оскар издал звук и провел ладонью по шее. Он беспокоился. – Эй, – сказала я. – Хоть мне и неудобно, но я вызвалась. Помните? Я хочу этого. Я буду в порядке. Особенно, если вы будете меня учить.

Он с сомнением посмотрел на меня, но послушно взял блокнот и начал заклинание. Он читал его, ходя вокруг меня:

– Здесь, на Священных землях Сфинкс мы подаем прошение.

Лиллиана Янг пришла днем следом за богами.

Ее подвиги важны, они записаны в летописях космоса.

Она – Добыча, приближается с силой и чистотой,

Ищет Охотницу, что ждет, обнажив когти и зубы,

Ту, что Танцует в крови и Поедает сердца…

Звучало страшно. Почему египетские заклинания не могут быть о щенках, шоколаде и единорогах? Каждое заклинание, с которым я сталкивалась после встречи с Амоном, было связано с кровью, мумиями и смертью. Да, я любила мумию, так что это было ожидаемо, но почему мои египетские приключения в стиле Индианы Джонса не могут быть веселыми? Такими, чтобы описать в сочинении в колледже?

Доктор Хассан не умолкал, и я сосредоточилась на словах.

– Ту, что уведет ее на ту сторону,

Пора вашим путям пересечься.

Обе достойны.

Обе уважаемы богами.

Обе доказали свою ценность делами.

Охотница, пусти свою душу вперед, не сбейся с пути.

Добыча, облачись в силу спутницы и не бойся ее принять.

Слейте прошлое. Поделитесь будущим.

Две борющиеся души в одном теле.

Ничто не будет забыто.

Теперь они связаны.

Теперь они вымыты.

Теперь они умрут и переродятся.

Стоп. Он сказал: умрут?

– Дышите вместе. Охотьтесь вместе. Сражайтесь вместе.

Тихая, найди внутренний голос.

Слепая, найди истинное зрение.

Найди свою пару, о, хозяйка долины!

Когда доктор Хассан завершил строку, голос его сопровождало эхо силы. Я чувствовала, как заклинание опутывает меня. Оно нашло место в моем сердце и проникло туда. Как тяжелый камень в озере, вес его вызвал рябь, что побежала по коже, выходя наружу, словно я была эпицентром землетрясения.

Перышко, что я держала в руке, высвободилось, словно было разумным, и замерло передо мной. Ветер коснулся его, и я попыталась забрать его в тревоге, но оно не далось. Через миг я поняла, что оно двигалось намеренно. Оно набирало скорость, вертясь вокруг моего тела все быстрее, пока спину не пронзила острая боль. Слезы выступили на глазах, зрение заволокло красным. Я развернулась.

– Где оно? – спросила я у Оскара. – Где перо?

– Оно… эм… исчезло, – ответил он.

– Исчезло? Что вы имеете в виду?

– Перо Исиды слилось с твоей спиной.

– С моей… – я застыла на миг, ожидая реакции. Спину покалывало в такт пульсу. Я развернулась в отчаянии по кругу, попыталась заглянуть через плечо, но пальцами ничего не нащупала. И как меня угораздило поступить так глупо и влюбиться в мумию?

При нормальных отношениях мне бы можно было дать парню денег, подвезти или помочь с домашней работой, если бы он был в беде. С Амоном мне нужно было летать с богинями, отгонять влюбчивых божеств и быть добычей опасных зверей. Но я знала в сердце, что всем рискну ради него. Шанс быть с Амоном стоил жертвы, которую меня просили сделать.

Я убрала руку от лопатки, посмотрев, щурясь, на кончики пальцев. Завитки и линии на подушечках вдруг стали четкими, и я видела стук крови и крошечные вены под поверхностью.

– Что это? – прошептала я, вдруг поняв, что мои ощущения усилились заклинанием. Крики птиц пугали меня. Я заметила колонию термитов в миле от себя и учуяла реку, полную диких существ. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

Там что-то было.

Что-то сильное.

Что-то опасное.

Я чувствовала металлический вкус, проведя языком по зубам. Повернувшись к доктору Хассану, я размяла мышцы спины и плеч, согревая их, не зная, с какой целью.

– Что теперь мне делать?

Хотя я и задала вопрос, новое желание уже натягивало во мне невидимые струны. Я должна была что-то, кого-то найти, но не Амона.

Оскар, замешкавшись, улыбнулся.

– Иди, Лили. Я буду ждать тебя здесь, сколько смогу.

– Да, – ответила я, хотя голос звучал совсем не как мой, а мысли путались.

– Следуй за инстинктами, – сказал он. Я потянулась за сумкой, он покачал головой. – С собой у тебя ничего не должно быть. Даже воды. Тебя проверяют.

Я сглотнула, уже засыхая от мысли, что буду бродить по африканской саванне без припасов. Несмотря на решимость, глаза заполнили слезы. Было ясно, что пролиться им я не дам. Я нужна Амону. Я смогу сделать это.

Подставив лицо солнцу, я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и чтобы понять, куда идти. Под закрытыми веками свет был розовым, и я открылась звукам и запахам вокруг меня. Что-то привлекло мое внимание, отдаленный стук, словно удары в барабан.

– Лили? – услышала я Оскара.

– Да? – ответила я, голова была поднята, а глаза – крепко закрыты.

– Пора бежать.

И тут же каждый нерв в теле зазвенел. Я повернула к нему голову, кивнула и сорвалась с места. Я пошатнулась на миг, запутавшись в юбках, но в прыжке подхватила подол и заправила ткань за пояс.

Воздух заполнял легкие, я глубоко вдыхала и выдыхала порывами, ноги и руки работали в ровном ритме. Вскоре Оскар был лишь точкой на горизонте. Удивительно, но я смогла прыгать и не падать, словно олень. И хотя я никогда не считала себя спортсменкой и не бегала быстрее, чем трусцой, от такого темпа я не задыхалась. Я кипела энергией, наслаждалась ощущением теплых мышц, чувствовала на ногах пыль.

Волосы развевались за мной, ветер трепал их, как гриву лошади, и хотя я была хрупким человеком, была в опасности, я никогда не чувствовала себя такой живой. Руки и ноги гудели, все тревоги остались позади, пока я мчалась по земле. Я была существом, которому не нужно было ничего доказывать. Я была свободна.

Я не останавливалась часами. А когда все-таки устала, я инстинктивно пошла к реке вдали. Там была часть с маленьким прудом, от которого отходил ручеек, и там я могла легко попить. Я пробиралась в кустах у реки, вдыхая горячий воздух, пока выглядывала из-за редких деревьев и высокой травы опасность. Укрытие было густым, я была хорошо скрыта, но я ждала и следила, пока не убедилась, что никого нет больше белки неподалеку.

Сначала я набрала в чашу из ладоней воду из падающего ручейка и вылила капли в рот, но это не удовлетворило меня. Я огляделась, ничего не увидела и опустила лицо в ручей, открыв рот и делая большие глотки.

Часть сознания боялась жуков, червей и болезней, но та Лили, девушка из Нью-Йорка, уже не была главной. Мне хотелось пить. Мне нужна была вода. А река была полна воды. Мне нравилась эта простота. Никаких сомнений. Никаких колебаний. Было лишь желание и его исполнение. Досадное эхо меня было девушкой, отвлеченной мыслями, и пока я пила, я позволила всем тревогам и страхам уплыть по реке.

Напившись, я отступила на шаг и потянула за корсет мокрого платья. Вода была холодной и освежающей на горячей коже, и я отбросила назад тяжелые волосы, раздраженная их весом на плечах. Я услышала звук и пригнулась, едва заметив, что золотые сандалии испачкались грязью, как и края платья и голые ноги.

Три грызуна подошли к воде попить, мой желудок заурчал. Интересно, как долго я должна бродить по саванне? Мне придется поймать еду, убить и приготовить? Как разжечь костер? Может, тут есть съедобные травы или фрукты.

Я осталась у реки, скрытая, на несколько часов. Я не могла объяснить, но чувствовала, что так правильно. После часа тщетных попыток поймать рыбу я сдалась и смирилась с тем, что проведу ночь одна посреди дикой природы, да еще и голодной.

Вырыв ямку среди камней у реки, я устроилась в маленьком земляном лоне, смотрела на звезды и слушала существ ночи, пока постоянные звуки насекомых не убаюкали меня.

– Лили! Лили? Ты меня слышишь?

Тревога в его голосе тут же взбодрила спящую меня, хотя усталость тащила меня в забытье.

– Амон? – сонно прошептала я. – Как нам снова это удалось?

– Лили? Хорошо, что ты слышишь. Мы можем так говорить, когда вдвоем находимся в мире снов.

Я силой приоткрыла сонные глаза и увидела силуэт спящего Амона, подложившего руку под голову . Большой лиловый синяк украшал открытую часть его лица, свет огня танцевал на коже. Я хотела провести ладонью по его руке, коснуться губами его виска, попытаться добраться до него, но не вышло бы. Наши облики из сна не соприкасались. Меня истощали эти попытки, и я хотела ускользнуть в свой сон, когда снова услышала Амона:

– Постарайся не спать и послушать, юная Лили. Знаю, ты устала, но это важно. Ты не можешь этого сделать. Понимаешь? Я не дам тебе рисковать из-за меня. Ни по какой причине.

Напряженность Амона угасала в темноте, что давала сладкую передышку. Я пролепетала:

– Но Исида сказала…

– Верить богам глупо. Они хотят защитить только себя. Я продержусь, и я обещаю, что дождусь тебя, когда тебе придет время перейти к другому виду существования. Это случится после твоей долгой жизни, полной любви и смертного опыта. Не думай обо мне или об этом. Путь, что ты выбрала, слишком опасный.

– Но только так можно тебя спасти. Пожирательница придет за тобой, Амон. Она проглотит твое сердце, разрушит мир. Я не дам этому случиться.

Он замолчал на миг.

– Расскажи все, что говорили они, – попросил он.

Я пересказала ему все подробности, что только помнила, а когда закончила, я спросила:

– Амон? Ты еще здесь?

– Здесь, нехабет.

– Ты видишь? Дело не только в нас. Дело в спасении мира.

Он тихо заявил:

– Лучше бы мы не встречались. Может, я бы и не был счастлив, но было бы не так сложно.

Я сглотнула.

– Ты жалеешь, что встретил меня? – спросила я, боясь услышать его ответ.

– Лили, – его голос дрогнул, в моем имени прозвучало такое желание и отчаяние, что от этого сжималось сердце.

– Я люблю тебя, Амон, и не жалею, – сообщила я. – Даже о том, что сейчас делаю. Я найду путь к тебе. Обещаю.

– Если ты хочешь идти по этому пути, я не могу тебя остановить.

– Но ты бы попытался.

– Потеря всего мира не так значима для меня, как потеря хоть одного волоска с твоей головы.

– Амон, – вздохнула я, желая, чтобы он был здесь и обнял меня. – Я должна это сделать.