Текст книги "Волшебный квартет"
Автор книги: Клиффорд Дональд Саймак
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 63 страниц)
Огненные колеса образовали над замком кольцо. Они быстро вращались вокруг собственной оси, мало-помалу снижаясь и смыкаясь друг с другом, и наконец слились в одно громадное колесо, которое зависло над каменным сооружением. Басовитое гудение перешло в дикий вой, колесо принялось вращаться с умопомрачительной скоростью, сокращаясь в диаметре и неуклонно надвигаясь на замок. Башни и башенки рушились одна за другой, и сквозь вой доносился порой грохот падающих камней. Из огненного колеса вырвалась голубоватая молния, а следом прогремел гром; его раскат был столь мощным, что земля содрогнулась. Корнуолл инстинктивно обхватил голову руками, но спрятаться в канаву не догадался – настолько его зачаровало диковинное зрелище. Рядом с ним примостилась Мэри, а чуть подальше кто-то – должно быть, Плакси – верещал дурным от испуга голосом. Молнии полосовали небо, лишь немногим уступая в яркости огромному колесу, по земле словно прокатывались волны, а шум стоял такой, что чудилось – над равниной разбушевалась стихия.
Из середины колеса выплывало огромное облако. Наблюдая за ним, Корнуолл вдруг понял, что видит перед собой каменную пыль, которая поднимается сквозь кольцо, точно дым по трубе. Неожиданно все закончилось. Колесо взмыло вверх и распалось на пять меньших по размерам; те взлетели еще выше, двинулись на восток и в мгновение ока пропали из виду. В мир возвратилась тишина, которую теперь нарушали разве что звуки, исходившие от кучи камней, которая совсем недавно была замком Зверя Хаоса.
Глава 32
На третий день пути, ближе к вечеру, им посчастливилось набрести на небольшую речушку. Местность заметно изменилась. На смену бесплодной почве Выжженной Равнины пришла чуть менее сухая и чуть более плодородная земля предгорий. Уже на закате первого дня они различили вдалеке смутные очертания Туманных Гор, а теперь, когда они вышли к речушке, горы возвышались, казалось, буквально в двух шагах. До них оставалось совсем немного – наверно, один дневной переход. Они высились на горизонте – могучие остроконечные пики, вершины которых будто пронзали небо.
Вода у путников закончилась к полудню второго дня, ибо среди той поклажи, которую сбросили с себя перепуганные лошади, нашелся один-единственный бурдюк с драгоценной влагой. Несколько часов паломники пытались раскопать колодец во дворе замка, но вынуждены были отступиться, поскольку камни, громоздившиеся над колодцем, все время грозили осыпаться и кого-нибудь придавить.
Встав лагерем на берегу потока, они развели костер и принялись готовить еду.
– Останется только на завтрак,– сказала Мэри.– Кукурузная мука на исходе.
– Я думаю, нам удастся настрелять дичи,– отозвался Хэл.– Излишеств не обещаю, но голодать не придется.
К огню подсел Плакси.
– Ничего подозрительного,– сказал он,– Я осмотрел все вокруг. Никаких следов, даже старых. Похоже, кроме нас, сюда вообще никто не заходил, да и нам тут не место. Нам давно надо было бы вернуться.
– Мы прошли пол-пути, если не больше,– возразил Джиб.– К тому же топор, который принадлежит Древним, по-прежнему у нас.
– Древние, Древние,– передразнил Плакси.– Если мы их отыщем, они отберут у нас твой топорик, а в награду размозжат нам головы.
– Хватит ныть, Плакси,– проворчал Хэл,– Да, нам пока не слишком везет, мы потеряли лошадей и почти все припасы, однако выбрались из замка без единой царапины, хотя вполне можно было ожидать худшего.
– Ну да,– отозвался Плакси,– сдается мне, что, когда к нам заявится Тот-Кто-Размышляет-На-Горе, чтобы дать хорошего пинка, ты скажешь: «Нам повезло, что он...»
– Замолчите вы оба! – воскликнула Мэри.– Как вы можете ссориться? Так или иначе мы здесь, мы нашли воду до того, как начали страдать от ее отсутствия, и...
– Не знаю, как вы,– проговорил Плакси,– а я изнывал от жажды. Мне так хотелось пить, что я аж принялся плеваться пылью.
К костру подошел Жестяное Ведро, подошел – и застыл в неподвижности возле огня.
– Не понимаю я его,– буркнул Джиб.– Делать ничего не делает, говорить не говорит и слышать, похоже, не слышит.
– Не забывай, что спас нас не кто иной, как он,– заметил Корнуолл.– Если бы не его предостережение, нам не удалось бы вовремя улизнуть...
– Вдобавок,– вставил Хэл,– он тащит на себе гораздо больше любого из нас. Он придерживает мешки этими своими щупальцами и...
– Если бы не он,– перебил Плакси,– мы бы не оказались замешанными в эту заваруху. Говорю вам, те колеса охотились на него. Что бы они собой ни представляли, они никогда бы не стали гоняться за нами или за теми паршивцами из замка. Мы им ни к чему. Они охотились либо за Зверем Хаоса, либо за Жестяным Ведром – понятно вам?
– Однако если бы не колеса,– сказал Джиб,– мы бы до сих пор сидели в замке. Колеса распугали адских псов, так что, пускай мы слегка поволновались, все закончилось как нельзя лучше.
– Смешно, право,– проговорил Оливер.– Сидим себе, рассуждаем о колесах и уже не помним, какого страху они на нас нагнали. С нами произошло нечто непостижимое и пугающее, к чему мы совершенно не были готовы, и тем не менее мы беседуем о колесах так, словно они попадаются нам едва ли не каждый день и чуть ли не за каждым углом.
– Дело в том,– ответил Хэл,– что с нами случилось чересчур много такого, что можно назвать необычным. Мы привыкли к необычности, наши чувства притупились, мы очутились в положении, когда перестаешь изумляться, начинаешь воспринимать диковинки как что-то повседневное, заурядное. Еще недавно все мы жили обыденной, размеренной жизнью, которая текла день за днем без каких-либо происшествий, и мы радовались, что она такова. Мы свыклись с мыслью, что с нами ничего не происходит и не может произойти. А тут все наоборот: наше путешествие приучило нас к неожиданностям, и мы теперь редко чему удивляемся. Мы не обращаем на необычное внимания – может, потому, что нам некогда это делать.
– Я пораскинул мозгами насчет колес,– сказал Корнуолл,– и, пожалуй, склонен согласиться с Плакси: они охотились за Зверем Хаоса или за Ведром. Скорее все-таки за Зверем; вряд ли им было известно, что он мертв. А о существовании Ведра они или те, кто их послал, вероятно, и не догадывались.
– Почему ты так уверен? – фыркнул Плакси.– Если они знали о Звере, то вполне могли подсчитать, когда должен вылупиться Ведро.
– Весьма кстати,– проговорил Корнуолл.– За разговором о колесах мы как-то подзабыли о другом вопросе: что такое Зверь Хаоса и что такое Ведро? Может, он – второй Зверь?
– Лично я понятия не имею, как выглядел этот Зверь,– сказал Джиб,– Но раз Ведро родился от него, то может впоследствии в него и превратиться.
– Не исключено,– отозвался Корнуолл.– Недавно один знаменитый ученый из Оксфорда объявил, что ему удалось, посредством какого-то диковинного метода, превратить гусеницу в бабочку. Разумеется, ему не поверили, многие ученые сошлись на том, что он – шарлатан, в общем, посмеялись над ним вволю. Однако, на мой взгляд, он и впрямь мог добиться чего-нибудь этакого. Сколько вокруг нас случается такого, чего мы не в силах понять! Возможно, его посылка верна, как возможно и то, что из Ведра вырастет новый Зверь Хаоса.
– Пожалуйста,– попросила Мэри,– не надо так говорить о Ведре в его присутствии. Послушать вас, так он – неодушевленное существо, предмет для обсуждения. А ведь он, наверно, способен слышать и понимать наши слова. Вы унижаете его.
– Посмотрите на Енота! – воскликнул Оливер.– Он подбирается все ближе к Ведру.
Хэл было приподнялся, но Корнуолл положил руку ему на плечо.
– Сиди,– сказал человек.
– Но Енот...
– Сиди,– повторил Корнуолл,– Они просто играют.
Ведро опустил одно из своих щупалец на землю, его кончик слегка подрагивал. Именно к этому кончику и подкрадывался Енот. Вот он собрался – и прыгнул; в последний миг, перед тем как он приземлился, кончик щупальца дернулся в сторону. Тогда Енот попробовал иной способ: он решил достать щупальце когтями – и в мгновение ока, явно вопреки своему желанию, оказался лежащим на спине. Вторым щупальцем Ведро ухватил его за хвост. Зверек извернулся, бросил сражаться с первым щупальцем и кинулся на второе.
– Ой, Ведро играет с ним! – прошептала Мэри.– Как будто с котенком. Он даже разрешает ему ловить щупальца!
– Разрази меня гром,– пробормотал Хэл.
– Значит, Ведро – живой,– заявила Мэри.
– Нет,– возразил Корнуолл.– К таким, как он, слово «живой» не подходит. Однако он откликается на приглашение поиграть, и это его хотя бы чуточку оживляет.
– Ужин готов,– сказала Мэри,– Наедайтесь, пока есть возможность. После завтрака ее не останется.
Енот с Ведром продолжали свою игру.
Глава 33
«Завтра,– подумал Корнуолл,– мы достигнем гор и попытаемся разыскать Древних. А после того как Древние найдутся – или не найдутся,– что дальше? Вряд ли кому-то захочется пускаться в обратный путь через Выжженную Равнину, не имея лошадей, тем более что нашего возвращения наверняка дожидаются адские псы. Впрочем, наверняка или нет – еще вопрос; однако псов никак нельзя сбрасывать со счетов».
Он сидел, опершись спиной о камень, на склоне холма, что полого спускался к реке. Слева мерцал во мраке огонек костра; Корнуолл различал фигуры товарищей, гревшихся у жаркого пламени. Он надеялся, что они на какое-то время забудут о нем: почему-то, сам не зная почему, он хотел побыть один. Может, чтобы поразмышлять? Да нет, время размышлений миновало. Думать надо было гораздо раньше, перед тем как соглашаться на подобную авантюру. Если бы они тогда удосужились подумать, хоть чуть-чуть, вполне возможно, никто бы никуда не пошел. К сожалению, решения принимались в обстоятельствах, когда на раздумья времени не оставалось. Он сам бежал из университета потому, что узнал: его проделка с манускриптом раскрыта. Между тем бежать не было никакой необходимости. Он спокойно мог бы отсидеться сколько нужно в университете или в городе. Да, он бежал только потому, что теперь мог с чистой совестью отправиться на поиски Древних. Что касается остальных, их заставило двинуться в путь то самое стечение обстоятельств, каким бы нелогичным оно ни представлялось. Быть может, все они бежали от той обыденности жизни, о которой рассуждали перед ужином Оливер с Хэлом.
За спиной Корнуолла послышались шаги. Он обернулся и вскочил. К нему шла Мэри.
– Я потеряла тебя,– сказала девушка,– Ты не против, если я посижу с тобой?
– Ну что ты! Я как раз сторожил место для тебя.– Он усадил ее на камень, потом опустился на землю рядом.
– Что ты здесь делал? – спросила Мэри.
– Думал,– ответил Корнуолл.– Задавал себе вопросы. Размышлял, правильно ли мы поступили, придя сюда, и как нам быть дальше. Разумеется, мы попытаемся отыскать Древних. А затем? А если мы их не найдем? Продолжим ли мы путь, шагая от приключения к приключению, только ради того, чтобы куда-то идти и открывать новое? Сдается мне,– хоть до сих пор нам и везло,– при таком раскладе мы рано или поздно все погибнем.
– С нами все будет в порядке,– возразила она.– Что вдруг на тебя нашло? Мы отыщем Древних, Джиб отдаст им свой топорик, и все закончится так, как должно закончиться.
– Мы далеко от дома,– проговорил Корнуолл.– Быть может, дороги обратно не существует, а если и существует, то отнюдь не торная. Я беспокоюсь не за себя. Мне, по большому счету, все равно. У меня не было другого дома, кроме университета, а он, как ни крути, все-таки не дом, а лишь приют для уставшего путника. Правда, Оливер со мной, пожалуй, не согласится. Он привык к чердаку над библиотекой, где просидел на стропилах чуть ли не всю жизнь... У Джиба – болото, у Хэла с Енотом – их дерево, у Плакси – рудник и мастерская. А у тебя...
– А у меня дома нет, – перебила девушка.– Мои приемные родители умерли, так что меня ничто не связывает.
– Все произошло внезапно,– сказал он,– как бы само по себе, возникло из ничего... Я интересовался Древними. Вероятно, они привлекали меня как предмет научного исследования, тем не менее мой интерес мнился мне неподдельным. Не знаю почему. Я не сумею тебе объяснить, из-за чего меня тянуло к ним. Я изучил их язык, вернее то, что считается их языком. Насколько мне известно, никто в них по-настоящему не верил. Потом я натолкнулся на тот манускрипт с рассказом старого путешественника...
– И решил увидеть все собственными глазами,– закончила Мэри,– Ну и что же в этом плохого?
– Ничего, пока все касалось меня одного. Если бы отшельник не умер и не передал Джибу перед смертью топорик! Если бы Джиб не спас меня от волков, если бы Хэл не был лесовиком и другом Джиба, если бы Плакси не выковал колдовской клинок! Если бы ничего подобного не случилось, то все обернулось бы иначе...
– Что случилось, то случилось,– проговорила Мэри.– В конце концов, сложись все по-другому, мы бы не встретились. Ты не имеешь права винить себя, потому что ни в чем не виноват; к тому же, взваливая выдуманную вину на себя, ты обижаешь своих товарищей. Мы все пошли за тобой по доброй воле. Никто из нас не жалеет о своем поступке.
– А Плакси?
– Ты про то, что он постоянно ноет? У него такой характер, такая манера себя вести.– Девушка положила голову на плечо Корнуоллу.– Брось, Марк. Мы пойдем дальше и найдем Древних, и все будет хорошо. Мы можем даже отыскать моих родителей или хотя бы что-то узнать о них.
– Пока их следы нам не попадались,– сказал Корнуолл,– Наверно, следовало расспросить тех обманщиков из замка, но мы были настолько заняты, что ни на что другое не отвлекались. Вот здесь я виноват точно. Мне надо было поговорить с ними.
– Я спрашивала у них,– прошептала Мэри,– У этого грязного типа с лисьей физиономией.
– И что?
– Родители останавливались в замке, провели в нем несколько дней. Замок окружали псы, но родителей они не тронули. Подумай, Марк: двое людей прошли с миром по Выжженной Равнине – и псы пропустили их. Они где-то впереди, вот почему я хочу продолжать путь.
– Ты не говорила, что спрашивала о них.
– Выражаясь твоими словами, вы были заняты.
– Они шли с миром,– произнес Корнуолл.– Удивительные, должно быть, люди. Что же в них... Ты помнишь их, Мэри?
– Смутно,– ответила девушка.– Но стоит мне подумать о матери, я сразу ощущаю покой и словно вижу перед собой неземную красоту. Я помню ее лицо, вернее не лицо, а тень лица на фоне какого-то сияния. Отец... Нет, его я забыла. Я люблю их, но не могу вспомнить, за что. Красота и покой – и все.
– Ты в Пустынном Краю,– сказал Корнуолл.– Много миль пройдено, не меньше осталось, еда почти вся вышла, платье – одно на все случаи.
– Я там, где хотела оказаться,– возразила Мэри, поднимая голову.
Он взял ее лицо в свои ладони и нежно поцеловал девушку в губы.
– Рог единорога подействовал,– сказал он.– Оливер, чтоб ему пусто было, не соврал.
– Ах вот о чем ты думаешь!
– Да. Так как насчет рога? Может, ты потеряешь его или выкинешь?
– Посмотрим,– прошептала Мэри, соскальзывая с камня в его объятия.
Глава 34
Они столкнулись с Древними уже в горах. Взобравшись на крутой гребень, разделявший две долины, они очутились лицом к лицу с теми, кого так долго искали. И те и другие застыли в изумлении на расстоянии каких-нибудь трехсот футов друг от друга. Древние, по-видимому, возвращались с охоты: двое из них несли на плечах шест, на котором висела туша животного, подозрительно напоминавшая очертаниями человеческое тело. Среди невысоких ростом Древних большинство составляли мужчины зрелых лет с проседью в бородах; безусых юнцов было всего двое или трое. Облаченные в меха, они держали в руках копья с каменными наконечниками. Их было не больше дюжины.
Какое-то время все молчали, потом Корнуолл сказал:
– Сдается мне, мы наконец-то нашли Древних. Признаться, в последние дни я стал сомневаться, что мы их найдем.
– Ты уверен? – спросил Хэл.– Откуда ты знаешь? Никому ведь не известно, каковы Древние из себя. Вот, кстати, что беспокоило меня всю дорогу: кого мы ищем?
– В старинных рукописях мне попадались упоминания об их внешнем виде,– отозвался Корнуолл,– Так, ничего конкретного, одни домыслы да слухи, но все они утверждали, что Древние – те же люди, только не похожие на нас. Если бы ты знал, сколько о них напридумывали ерунды! Даже тот человек, который записал правила грамматики языка Древних и составил его словарь,– даже у него не нашлось что поведать о них самих. Впрочем, он, может, и поведал, но часть манускрипта с его рассказом пропала или была уничтожена по настоянию какого-нибудь излишне ревностного церковника столетия назад. Поэтому полной уверенности в их человеческом облике у меня не было. Однако топорик, который передал Джибу отшельник, наводил на мысль о людях, поскольку никому другому не под силу изготовить из камня такую чудесную вещицу.
– Ладно, мы их нашли,– буркнул Плакси,– и что дальше? Прикажете Джибу бежать с топориком к ним навстречу? На твоем месте, Джиб, я бы не торопился. Мне не нравится дичь, которую они тащат.
– Я поговорю с ними,– сказал Корнуолл,– а вы оставайтесь тут. И пожалуйста, никаких резких движений. Нам нельзя пугать их.
– На мой взгляд,– заметил Плакси,– они вовсе не сходят с ума от страха.
– Я тебя прикрою,– сказал Хэл.– Если почувствуешь, что они настроены враждебно, не корчи из себя героя.
Корнуолл снял пояс с ножнами и протянул его вместе с мечом Мэри.
– Можете считать себя покойниками,– заныл Плакси.– К ночи они будут обгладывать наши косточки.
Корнуолл поднял руки ладонями наружу и двинулся вниз по склону холма.
– Мы пришли с миром! – крикнул он на языке Древних, надеясь, что произношение у него достаточно внятное,– Не сражаться. Не убивать.
Древние молча ожидали его приближения. Двое с шестом опустили свою ношу на землю и присоединились к остальным. Было похоже, что слова Корнуолла не произвели на них впечатления. Быть может, тому виной густые бороды? Как бы то ни было, угрожающих жестов Древние не делали; однако это еще ничего не означало: они могли напасть в любой момент, без предупреждения. Он остановился футах в шести от них и медленно опустил руки.
– Мы искали вас,– сказал он.– Мы принесли вам подарок.
Древние не отвечали. Их лица оставались безучастными, взгляды – безразличными. «Интересно,– подумал он,– они понимают меня?»
– Мы друзья,– продолжал он.
– Откуда мы знать, вы друзья? – откликнулся один из Древних.– Вы, может быть, демоны. Демоны принимать различные обличья. Мы знать демоны. Мы охотники на демоны.– Он указал на привязанную к шесту тушу. Корнуолл увидел похожее на человека существо с темной, синеватого отлива, кожей, длинным хвостом, короткими рожками, торчавшими на лбу, и копытами на ногах.– Мы поймать его,– продолжал тот же Древний,– Мы поймать много. Этот быть маленький, маленький, молодой и глупый. Но мы поймать и старый.– Он облизнулся,– Хороший еда.
– Еда?
– Жарить на огне. Есть.– Древний поднес руку ко рту и сделал вид, будто пережевывает пищу.– Ты есть?
– Да, мы едим,– ответил Корнуолл,– но не демонов и не людей.
– Есть люди давным-давно,– проговорил Древний.– Сейчас нет. Только демоны. Люди все уйти. Их больше нет. Зато демоны много. От люди остались кострища. Жарить их на огне. Не жалеть о люди, потому что много демоны. Этот,– он махнул рукой в сторону туши на шесте,– быть вкусный. Каждый по кусочек, по чуть-чуть, зато вкусный.– Он оскалился в щербатой усмешке.
Корнуолл ощутил, что напряжение ослабло. Древний, с которым ему выпало разговаривать, оказался словоохотливым, что внушало некоторую надежду на благополучный исход. Как правило, с тем, кого собираются прикончить, бесед не ведут. Он исподтишка огляделся по сторонам. Лица остальных Древних нельзя было назвать ни дружескими, ни враждебными.
– Ты уверен, твои не демоны? – спросил говорливый Древний.
– Уверен,– ответил Корнуолл,– Я человек, такой же, как и ты. А те, кто со мной,– друзья.
– Демоны хитрые,– сказал Древний.– Ненавидеть нас. Мы изловить много ихних. Мстить нам. Ты говорить, у тебя подарок для нас.
– Так и есть.
– Подарок не нам,– произнес Древний, пожимая плечами,– Подарок Старику. Такой закон,– Он покачал головой,– Моя думать, вы демоны. Откуда мы знать? Ваша убивать демон?
– Да,– ответил Корнуолл,– мы с радостью убьем демона.
– Тогда идти с нами.
– С удовольствием.
– Проверить еще одна ловушка. Вы убивать демон, который там. Мы знать, вы не демоны. Демоны не убивать демоны.
– А если демона в ловушке не будет?
– Демон быть. Мы класть хороший наживка. Демон не проходить мимо и попадать в ловушка. Хороший наживка, особый. Демон быть. Мы идти. Вы убивать демон. Потом мы идти домой. Хороший еда. Есть и плясать. Отдавать Старику подарок. Сидеть говорить. Мы вы, вы мы. Отдыхать.
– Звучит неплохо,– согласился Корнуолл.
Древние улыбались ему. Они положили копья на плечи, двое носильщиков подняли шест с демоном. Демон повис в воздухе, его хвост касался земли. Корнуолл повернулся и помахал товарищам рукой.
– Порядок! – крикнул он.– Мы идем с ними.
С Корнуоллом остался только болтливый Древний, остальные двинулись вверх по склону холма в направлении на север.
– Ну что? – спросил, подойдя, Хэл,
– Приглашают пойти с ними. Они ловят демонов.
– Тварей вроде той, которую они утащили с собой? – осведомился Оливер.
Корнуолл кивнул:
– Нужно проверить последнюю ловушку. Они хотят, чтобы мы убили демона, в доказательство того, что не демоны сами.
– Подумаешь, доказательство! – фыркнул Плакси.– Люди убивают людей – так? Сколько их погибло от рук своих сородичей? Почему же демонам не убивать демонов?
– Возможно, у Древних свои резоны,– заметил Оливер.– К тому же бывают воззрения и похлеще.
– Они считают нас демонами,– проговорила Мэри.– Но почему? Ведь у нас нет ни рогов, ни хвостов.
– Они утверждают, что демоны способны принимать любое обличье,– ответил Корнуолл и прибавил, обращаясь к Древнему: – Мои друзья не знают вашего языка. Они говорят, что рады нашей встрече.
– Скажи им,– велел Древний,– вечером мы пировать демон.
– Обязательно скажу,– пообещал Корнуолл.
Мэри протянула своему возлюбленному пояс с мечом, но прежде, чем Корнуолл успел надеть его, Древний сказал:
– Мы теперь спешить. Другие впереди. Если мы не там, они обрадоваться демон и убивать его. Тогда вы не убивать...
– Я помню, что мы должны убить его,– отозвался Корнуолл,– Пошли,– бросил он остальным.– Задерживаться нам некогда.
– А что мне делать с топором? – спросил Джиб.
– Ты отдашь его какому-то Старику. Насколько я понимаю, таков закон племени. Сегодня вечером нас ожидают пир горой и пляски.
– А что мы будем есть? – поинтересовался Плакси, не сводя глаз с демона, болтавшегося на шесте.– Если то, о чем я думаю, то предупреждаю сразу: я не проглочу ни кусочка. Уж лучше сдохнуть с голоду!
– Демон быть большой и жирный,– произнес Древний,– Мы поймать маленький и тощий, а нужен большой и жирный.
Они перевалили через гребень и сбежали вниз по крутому склону в глубокую лощину. Охотники по-прежнему опережали их, но уже не намного. Вот компания Древних скрылась за поворотом, и мгновение спустя из-за него донеслись восторженные вопли. Миновав поворот, путники увидели такую картину: охотники кривлялись как безумные, потрясали копьями и громко кричали.
– Подождать! – гаркнул новый приятель Корнуолла.– Не убивать его. Ждать нас!
Охотники обернулись на его голос, сконфузились и замолчали. Наступившую тишину прорезал отчаянный крик:
– Выпустите меня отсюда, черт вас возьми! Какого дьявола вы ко мне прицепились, дикари проклятые?!
Корнуолл растолкал охотников – и обомлел.
– Это не демон,– сказал Джиб,– это наш старый друг Джонс.
– Джонс! – воскликнул Корнуолл.– Как вы тут оказались? Что с вами случилось? Как вы умудрились угодить в ловушку?
Джонс стоял посреди полянки, на которой рос громадный дуб. Полянку и дерево опоясывали широкие лучи света, исходившие от трех металлических стержней, торчавших из земли, и образовывавшие сверкающий треугольник. Джонс приблизился к одной из световых полос, держа странный предмет из дерева и металла. За его спиной прижалась к стволу дуба обнаженная девушка; выглядела она, надо признать, не слишком испуганно.
– Слава Богу,– проговорил Джонс.– Откуда вы взялись? Выходит, вы пересекли Выжженную Равнину. Не ожидал, не ожидал. Я отправился разыскивать вас, но мой мопед, как назло, сломался. Освободите меня.– Он взмахнул рукой с зажатым в ней диковинным предметом.– Я вовсе не горю желанием прикончить их.
– Ты говорить с ним,– пробормотал Древний.– Ты говорить с демон.
– Он не демон,– возразил Корнуолл.– Он человек. Вы должны освободить его.
– Демоны! – завопил Древний, шарахаясь в сторону.– Все демоны!
– Стой где стоишь! – приказал Корнуолл и, немного помешкав, выхватил из ножен меч.
Он искоса поглядел на остальных Древних: те опустили копья и шаг за шагом надвигались на них с Джонсом.
– Стоять! – рявкнул Джонс.
Послышался непонятный треск, в лица копейщикам полетели комья земли, поднялись облачка пыли. Конец похожего на палку предмета в руках Джонса сделался красным; на полянке запахло горелым. Копейщики остановились; чувствовалось, что они в нерешительности.
– В следующий раз,– сказал Джонс,– я буду стрелять на поражение. Тогда вы у меня попляшете.
Тот Древний, который сопровождал паломников на пути сюда, зачарованно разглядывал клинок Корнуолла. Внезапно он упал на колени.
– Бросайте копья,– велел Корнуолл.– Следи за ним, Хэл,– прибавил он после того, как копейщики подчинились.– Если хоть один шевельнется...
– Друзья, держитесь вместе,– посоветовал Хэл,– чтобы не попасть под оружие Джонса.
Упавший на колени Древний елозил по земле и громко стонал. Корнуолл подошел к нему, нагнулся и рывком поставил на ноги. Древний отпрянул, но Корнуолл притянул его к себе:
– Как тебя зовут?
Древний попытался ответить, но язык его, похоже, не слушался.
– Ну давай, говори! Как тебя зовут?
– Блистающий клинок,– выдавил Древний.– Блистающий клинок. Мы помнить о блистающий клинок.
Он вновь уставился на меч в руке Корнуолла.
– Ладно,– произнес Корнуолл,– пускай будет блистающий клинок. Но скажи мне наконец, как тебя зовут. Сдается мне, нам с тобой не помешает познакомиться поближе.
– Кривой Медведь,– пробормотал Древний.
– Кривой Медведь,– повторил Корнуолл.– А я Корнуолл. Мое имя – волшебное. Ну-ка, произнеси его.
– Корнуолл,– отозвался Кривой Медведь.
– Эй, вытащите меня отсюда! – крикнул Джонс.– Что мне, торчать здесь до конца своих дней?
Жестяное Ведро подковылял к сверкающей изгороди, высунул щупальце и взялся за один из металлических стержней. В тот же миг он весь заискрился, а световые полосы задрожали и слегка поблекли. Ведро выдернул стержень из земли и отшвырнул его в сторону. Световые полосы исчезли.
– Вот и все,– заметил Плакси.– Марк, дай своему приятелю хорошего пинка.
– Я бы с удовольствием,– ответил Корнуолл,– но это будет неразумно. Нам надо сохранить с ними дружеские отношения.
– Ничего себе друзья! – хмыкнул Плакси.
Джонс подошел к Корнуоллу и протянул ему руку, которую тот охотно пожал.
– Что происходит? – спросил Джонс, поглаживая свое диковинное оружие.– Я не понимаю ни единого словечка.
– Потому что мы говорили на языке Древних.
– Так это и есть Древние, о которых вы прожужжали мне все уши? Черт побери, дружище, какие же они Древние? Ватага неандертальцев! Впрочем, надо отдать им должное: охотники они великолепные. Сообразили ведь, какая нужна наживка! Вон та девица (недурна собой, правда? впрочем, ничего особенного) была привязана к дубу, естественно, в чем мать родила и призывно так вопила насчет волков, которые шныряют поблизости...
– Неандер... что?
– Неандертальцы. Первобытные люди. В моем мире их не осталось. Они все вымерли тридцать тысяч или даже больше лет назад.
– Но вы утверждали, что наши миры разошлись гораздо позже. По крайней мере, так следовало из ваших слов.
– Господи, ну что вы от меня хотите? – воскликнул Джонс.– Я и сам уже запутался. Когда-то мне казалось, что я все понял, но теперь отказываюсь верить доводам собственного рассудка.
– Вы сказали, что отправились искать нас. Откуда вы знали, где нас искать, и что вообще с вами стряслось? Когда мы прискакали в ваш лагерь, там никого не было.
– Вы рассказывали мне о Древних, о том, что собираетесь отыскать их; у меня создалось впечатление, что вы настроены весьма решительно. Я знал, что вам придется пересечь Выжженную Равнину, и вознамерился опередить вас. Вы упомянули про университет, о котором, я полагаю, сообщил вам этот ваш потешный гномик...
– И вы направились на поиски университета?
– Точно. И нашел его. Он...
– Но если вы нашли его...
– Корнуолл, будьте благоразумны. Все на месте – записи, книги и прочее. Но шрифт – я не смог разобрать ни строки.
– И тогда вспомнили про нас.
– Послушайте, Корнуолл, давайте не будем ссориться. Ну какая вам разница? Наши миры разошлись, мы принадлежим к различным обществам – однако кто мешает нам проявить благоразумие? Вы помогаете мне, я помогаю вам. Дела только так и делаются.
– Нам лучше идти,– вставил Хэл.– Наши приятели совсем измаялись.
– Они до сих пор не уверены, что мы не демоны,– объяснил Корнуолл,– Нам надо будет проглотить хотя бы по кусочку мяса, чтобы окончательно убедить их. Когда они удостоверятся...– Он повернулся к Кривому Медведю,– Идем домой. Мы – друзья. Будем есть и плясать, будем разговаривать до самого утра. Мы братья.
– Блистающий клинок! – проскулил Древний.– Блистающий клинок!
– О Боже! – пробормотал Корнуолл.– Не иначе как он спятил. Интересно, в каком-таком предании говорится о блистающем клинке? Ладно-ладно, я уберу его,– Он вложил меч в ножны,– Пошли. Забирайте свою наживку. Все проголодались.
– Хорошо, мы поймать другой дичь,– откликнулся Кривой Медведь,– не то есть почти нечего. Мы кормить вас медведь, олень, лось. Мы и вы вместе.
– Вот и здорово! – воскликнул Корнуолл, обнимая его за плечи.– Мы наедимся до отвала, будем уплетать за обе щеки и делиться друг с другом.
– Ваша не демоны,– проговорил Кривой Медведь, ощерясь в ухмылке.– Ваша боги блистающий клинок. Ночь гореть костры, все быть доволен. Боги прийти к нам.
– Вы упоминали о еде? – поинтересовался Джонс.– Взгляните-ка на тот склон. Этот сукин сын учует запах еды за миллион миль.
По склону холма спускался, постукивая палкой по камням, облаченный в лохмотья Сплетник. На плече его восседал и оглашал ругательствами окрестности все тот же ворон. Впрочем, Корнуоллу показалось, что со времени их последней встречи птице как следует досталось от моли. За Сплетником семенила, прихрамывая, его собачка, вся белая, за исключением черных пятен вокруг глаз.
