Текст книги "Око небес"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Рассел Блейк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Не скрывая злости, побагровевший Янус Бенедикт стоял на палубе у транца. Глава команды дайверов только что доложил, что все, чем они могут похвалиться в награду за свои хлопоты, – это одна-единственная статуя. Реджинальд, судя по его виду, готов был ударить бедолагу, который был всего лишь гонцом, принесшим дурные вести.

– Идиот! Как ты мог такое допустить?! – прокричал брат владельца яхты. Его шелковая рубашка от Версаче блестела в солнечном свете.

Янус поднял руку, заставив младшего брата умолкнуть, и заговорил спокойным, ровным тоном:

– Не надо обвинять Гектора, Реджинальд. Это ничему не поможет.

– То есть как это – не надо обвинять?! Мы только что потеряли миллионы из-за того, что он не сумел должным образом позаботиться о безопасности груза!

Гектор покачал головой, поднял толстый кусок нейлонового каната и показал на снаряжение для дайвинга, сложенное на краю палубы:

– Нет, сэр. Все тросы до сих пор завязаны узлами. Канаты перерезали, взгляните на концы. А это снаряжение дайвера, оно запуталось в сети. Это не случайность.

Бенедикт кивнул, пристально глядя на ближний берег, мерцающий на горизонте, как мираж.

– Фарго, – проворчал он. – Других вариантов нет.

– Я так и знал, что следовало пристрелить их, пока у меня был на это шанс! – воскликнул Реджинальд.

Янус круто повернулся к брату.

– Неужто? Таково твое решение проблемы – совершить хладнокровное убийство перед множеством свидетелей? Ты что, распрощался со здравым смыслом?! – процедил он сквозь сжатые зубы. Затем, покачав головой, миллионер обратился к главному ныряльщику: – Очень хорошо, Гектор. Поднимите статую на палубу, запакуйте ее, как условлено, и мы передадим ее в назначенном месте.

Не позже чем через час к этой яхте подойдет алжирское рыболовецкое судно, чтобы переправить скульптуру в безопасное место, после чего яхта продолжит свой путь к Майорке. В том крайне маловероятном случае, если корабль остановят и обыщут, на нем ничего не найдут. И тогда дело будет лишь в показаниях двух Фарго против показаний Бенедикта, а при тех суммах, которыми он подмазал испанскую систему правосудия, Янус не сомневался, что надолго его не побеспокоят.

Когда Гектор ушел, испытывая облегчение, что вышел сухим из воды после провала всей экспедиции, Реджинальд пробормотал:

– И все же я утверждаю, что пуля между глаз разрешила бы множество проблем.

– Сколько раз тебе повторять, что опрометчивые поступки – игра дураков? – пробурчал его брат. – Ставки высоки, и нельзя позволить себе роскошь рубить сплеча. Мы играем в шахматы, а не в регби. Здесь все дело в стратегии, а не в грубой силе и глупом риске.

– И это говорит человек, который только что потерял миллионы из-за своей сдержанности! – изумился Реджинальд…

Но он тут же пожалел о своих словах, заметив холод в глазах старшего брата.

– Что ж, старина, это ведь я сделал миллионы, поэтому могу позволить себе и потерять их, не так ли? Пожалуй, тебе лучше совсем отказаться от насилия. Это же ты умолял позволить тебе принять участие в моих операциях… И, насколько я припоминаю, именно ты решил, что жизнь плейбоя становится утомительной, а не я. И ты не жаловался на мои методы, когда та молодая женщина в Каннах сдала в архив полицейский рапорт, и был более чем благодарен, что меня уважают достаточно, чтобы устранить такого рода недоразумение. – Янус немного помолчал и вздохнул: – Не испытывай мое терпение, Реджинальд. Если хочешь быть частью моего бизнеса, делай, как я говорю. Хочешь, верь, хочешь, нет, но импульсивные поступки не принесут ничего, кроме горя. То был всего лишь один раунд в длинной схватке. Я уверен, что мы снова увидимся с Фарго, а когда это случится, все пойдет по-другому.

Реджинальд с любопытством взглянул на брата – выпоротый словесно, но нераскаявшийся:

– Ты говоришь об этом как о непреложном факте!

Бенедикт по-отечески положил ему руку на плечо и показал на щедрый завтрак, сервированный на круглом столе рядом с главным салоном:

– Терпение приносит свои плоды. Еще не все кончено. И тебе придется мне в этом довериться. – Затем Янус откашлялся. Тема была закрыта. – Статуя Афины принесет нам несколько миллионов от покупателя в Москве, поэтому мы хотя бы покроем расходы на топливо и снаряжение для нашей маленькой вылазки, пусть прибыль будет и небольшая, – добавил старший из братьев. – Так что это не полный провал. И помни: терпение вознаграждается.

Они подошли к столу, сели напротив друг друга, и стюард почти подбежал, чтобы налить им обжигающе горячего черного кофе. Еще один стюард появился с бокалами свежевыжатого апельсинового сока, а третий, пока первые двое обслуживали братьев, скромно держался в стороне, собираясь спросить, каким образом приготовить яйца.

Реджинальд заказал омлет, а Янус – яичницу из белков. Когда младший брат снова взглянул на старшего, тот пристально смотрел вдаль. Утонченное лицо Бенедикта было спокойным, как будто его планы идеально воплотились в жизнь и ничто в этом мире его не тревожило. Реджинальд знал Януса, ему был знаком этот взгляд. Если старший брат говорил, что еще не все кончено, значит, так оно и есть. И младший был уверен: сунувшиеся не в свое дело американцы получат от Януса по заслугам. Несмотря на свой цивилизованный лоск, Бенедикт был смертельно опасен, как кобра, и так же молчалив. По всем долгам будут предъявлены счета, и, когда придет время, чета Фарго по ним заплатит. В этом Реджинальд не сомневался.

4

Когда утро кончилось, а Доминик так и не смог получить ответа от тех, с кем пытался связаться, Реми решила взять дело в свои руки. Она взялась за один из спутниковых телефонов и набрала знакомый номер. Сельма Вондраш ответила после четвертого гудка.

– Сельма? Это Реми. Прости, что звоню так поздно! – заговорила ныряльщица.

– Ну наконец-то! – воскликнула ее собеседница. – Я почти неделю не получала от вас вестей. Всегда начинаю беспокоиться, когда вы двое пропадаете со связи.

– Мы были заняты дайвингом.

– И как все прошло?

– Мы закончили, но есть проблема.

– Проблема есть всегда, не так ли? Чем я могу помочь?

– У тебя есть связи с испанским военно-морским ведомством?

Сельма задумалась, прикидывая и так, и эдак:

– С испанским военно-морским… Позволь мне немножко покопаться. Если у меня таких связей и нет, наверное, я смогу отыскать кого-нибудь, кто знаком с нужными людьми. Что у тебя на уме?

Реми изложила свои соображения, и Вондраш фыркнула в знак согласия:

– Понимаю! Дай мне взяться за это дело. Здесь час ночи, но я еще не ложусь, так что вполне могу заняться чем-то полезным.

– Я боялась, что разбужу тебя.

Сельма поколебалась:

– Нет, в последнее время, я, в общем-то, сова. Бессонница. Приходит и уходит.

– Мне очень жаль. Ты должна принять какое-нибудь лекарство… Ты и так спишь слишком мало…

– Если не пройдет, я приму. Но сейчас как раз хорошо, что я не сплю. Я перезвоню тебе, как только у меня будет, что рассказать. Еще что-нибудь?

– Пусть заправят «Гольфстрим» и приготовят его к вылету завтра вечером. Тогда у нас будет двадцать четыре часа на последнее погружение. Пусть будут готовы к перелету до Сан-Диего. Мы возвращаемся домой.

– Замечательно. Считай, что уже сделано.

Сэм приобрел «Гольфстрим-G650» – реактивный самолет бизнес-класса с дальностью полета в семь тысяч пятьсот миль – у банка, изъявшего его у группы инвесторов, для которой наступили тяжелые времена. После приобретения самолета возможности семьи Фарго перемещаться вокруг земного шара резко увеличились. Такая расточительность была не в натуре охотника за кладами, но, как заметили бухгалтеры, за катафалком на похоронах никогда не следует грузовой прицеп фирмы «Сам-себе-перевозчик»[3]3
  «Сам-себе-перевозчик» (U Haul International, Inc) – фирма проката прицепов и грузовиков.


[Закрыть] – ты ничего не сможешь взять с собой. Средства, полученные от продажи компании, и текущие проценты от последних изобретений Сэма гарантировали, что у них с Реми будет больше финансов, чем они смогли бы потратить даже за десять жизней.

Миссис Фарго дала отбой и прислонилась к мужу, который стоял на кормовой палубе, так пристально и подозрительно вглядываясь в голубой простор Средиземного моря, как будто там в любой момент могла появиться яхта Бенедикта.

– Сельма пускает в ход все рычаги, – сказала женщина. – Насколько я ее знаю, к обеду она пригонит сюда весь Седьмой флот.

Сэм обхватил ее рукой и поцеловал в макушку:

– Я в последнее время говорил, как мне повезло, что у меня есть ты?

Реми повернулась к нему, приподнялась на цыпочки и вознаградила долгим поцелуем:

– Я рада, что ты наконец-то это понял. Значит ли это, что скоро придет мое время спа и гедонистической неги?

– Как только прибудем домой.

Они смотрели на спокойное море, в котором медленно двигались вдоль побережья несколько развлекательных суденышек. Миссис Фарго прикоснулась к своему приносящему удачу амулету со скарабеем:

– С учетом всех обстоятельств, могло быть намного хуже. По крайней мере, нам не пришлось собирать маленькую партизанскую армию, вооруженную лишь пиками и кремневыми пистолетами.

– Ах, добрые старые деньки!.. Конечно, ты права. Просто жаль, что я не добрался вовремя до той последней статуи. Еще тридцать секунд – и мы бы вызволили ее.

– Знаю, но нельзя же выиграть все. По-моему, мы порядком поднаторели в импровизированных шагах в последний миг.

Вышедший из рубки Доминик приблизился к парочке с удрученным выражением на красивом лице. Вечерняя щетина и красная бандана придавали ему пиратский вид.

– Все еще ничего, – развел он руками. – Боюсь, до понедельника никто не отзовется, но, по крайней мере, яхта покинула эти воды, нет?

– Но она может и вернуться… И затонувшее судно все еще нуждается в охране. Мы, со своей стороны, привели в действие кое-какие силы. Маловероятно, что это сработает, но как знать, – сказал Сэм.

Доминик прищурился и улыбнулся своей заразительной кастильской улыбкой:

– Это было бы замечательно. В университете все закрыто, так что я ничего не добился.

Полтора часа спустя спутниковый телефон Реми заверещал, и она вполголоса обсудила что-то с Сельмой.

– Кавалерия движется через холм, – сказала она.

Сэм кивнул:

– Сколько их ждать?

– Два часа. Они собираются выслать судно из Картахены, но уйдет некоторое время на то, чтобы оно пошло полным ходом.

Супруги вернулись на главную палубу, и тут с запада донесся отдаленный гул больших двигателей. Реми пристально вгляделась в море и заметила серый силуэт, приближающийся с наветренной стороны: патрульное судно класса «Сервиола» шло от гавани Картахены. Когда оно подошло ближе, женщина разобрала его название: «Аталайя».

Муж и жена наблюдали, как судно бросило якорь неподалеку. Вскоре к ним присоединился и Доминик.

– По-моему, это должно заставить любого охотника за сокровищами держаться в сторонке до тех пор, пока не удастся должным образом организовать подъем груза с затонувшего корабля, – сказал Сэм.

Он поведал испанцу о предрассветной вылазке на судно Бенедикта и протянул ему клочок бумаги с нацарапанными на нем координатами:

– Сети вот здесь. Дайверы с той яхты были настолько любезны, что забрали все статуи с затонувшего корабля, поэтому поднять их со дна должно быть легче легкого.

Затем Фарго еще раз взглянул на военное судно и вновь повернулся к Доминику:

– Из-за нашего раннего погружения мы не сможем лететь до завтрашнего дня. Есть шансы навязаться вам еще на одну ночь?

– Для меня это будет удовольствием… И я сам отвезу вас на материк, – пообещал тот.

На следующее утро супруги упаковали пожитки, в том числе и аппаратуру ночного видения, чтобы вернуть ее туда, где ее одолжил Сэм. Доминик разделил со своими американскими гостями прощальный обед. Этим утром команда совершила очень удачную рыбацкую вылазку.

Наслаждаясь последним бокалом великолепного местного белого вина «Альбариньо», Сэм сказал:

– Мы ценим ваше гостеприимство, Доминик. Но, судя по всему, нам уже пора отправляться. Можно воспользоваться вашей любезностью? Вы обещали доставить нас на берег.

– Конечно, – кивнул руководитель экспедиции. – Дайте мне пять минут.

Они погрузились на фибергласовый ялик двадцати четырех футов в длину с единственным мощным подвесным мотором и вскоре заскользили по ласковым волнам. Время от времени их потряхивало, и вода плескала за бортом, когда попадалась волна побольше, выбрасывавшая высоко в воздух занавеску соленых брызг. Сэм и Реми сидели в середине на твердой скамье, а Доминик на корме управлял суденышком. Двадцать минут спустя они прибыли в торговый порт Картахены, распрощались и поймали такси, которое должно было отвезти их в аэропорт Мурсия-Сан-Хавьер в пятнадцати милях оттуда.

Самолет ждал на гудронном шоссе. Два пилота, Брэд Стерлинг и Рекс Фендер, проводили предполетную проверку, а стюардесса Сандра тем временем заботилась о снабжении элегантного самолета провиантом, наблюдая ястребиным глазом, как поставщики грузят на борт еду и напитки. Когда появились супруги Фарго, она тепло приветствовала их. Недельный отпуск Сандры в Испании подошел к концу, и Реми заметила, что у стюардессы нашлось время, чтобы позагорать в приморском предместье города. Без сомнения, эта дама расслабилась куда лучше, чем они на «Бермудезе» с круглосуточным расписанием погружений.

– Мы составили план полета и должны быть в воздухе максимум через двадцать минут, – сообщил Брэд. – Перелет займет одиннадцать часов на высоте сорок восемь тысяч футов и обещает быть спокойным… Мы будем выше любой непогоды.

Сэм и Реми устроились на громадных сиденьях с кожаной обивкой ручной работы. В отдельном помещении в задней части салона имелась кровать, занимавшая в ширину большую часть пространства. Сандра предусмотрительно приготовила охлажденную бутылку шампанского «Мадам Клико ла Гранд Дам» урожая 2004 года и два хрустальных бокала, чтобы скрасить ожидание отлета. Сэм с шиком вытащил пробку, налил вино в каждый бокал, и супруги с удовольствием отхлебнули.

Взвыли могучие двигатели, Сандра закрыла и заперла фюзеляжную дверь, и изящный самолет, быстро вырулив к дальнему концу взлетной полосы, прочертил небо. Бросив вызов гравитации, он под крутым углом пронесся над Средиземным морем, прежде чем пойти над пологой береговой насыпью на западе.

Как только самолет набрал полетную высоту и испанский берег исчез вдалеке, супруги Фарго залогинились в своих компьютерных терминалах, чтобы приготовиться к следующей вылазке: экспедиции в северные области Канады, где они должны были помочь исследованию фьордов Баффиновой Земли с целью изучения катастрофического таяния ледников. Экспедицию спонсировала береговая пограничная охрана Соединенных Штатов. По приглашению своего друга, капитана Уэса Холла, муж и жена планировали провести там неделю, собирая с помощью специализированного оборудования Сэма данные о геофизических изменениях.

Они приземлились в международном аэропорту Сан-Диего почти в девять часов пополудни, и возле чартерного терминала их приветствовала Сельма, которая приехала на «Кадиллаке CTS-V». Реми обнялась с ней, пока Сэм грузил сумки во вместительный багажник, и вскоре все трое уже были на пути к своему дому на побережье океана в Ла-Холье.

– Ну как, скучала по нас? – спросил Фарго.

– Конечно. Когда вас нет дома, там все не так, – ответила Вондраш.

– Как Золтан? Был паинькой? – спросила Реми.

Золтан был громадной немецкой овчаркой, привезенной из Венгрии после одного из их с Сэмом приключений, связанного с затерянной гробницей Аттилы.

– Вы же его знаете! Он всегда паинька, по-другому он не умеет. Хотя, конечно, было видно, что он по вам скучает. Реми, ты – любовь всей его жизни. Я и вправду думаю, что, если бы он умел говорить, у твоего мужа был бы достойный соперник, – пошутила Сельма.

– Эй! Он красивая тварь, но у меня противостоящие большие пальцы, – напомнил Сэм, и все добродушно засмеялись.

Когда они въехали в гараж, супруги услышали лай Золтана, несмотря на закрытые двери машины.

– Идите вперед, – сказал Сэм. – Я буду замыкать шествие с сумками. Похоже, дорогая, твоя вторая любовь сходит с ума. Лучше поздоровайся с ним, пока он не разнес стену.

Дверь гаража опустилась за ними. Сельма открыла багажник, а Реми двинулась к входной двери. Когда она отворила ее и шагнула в примыкающий к гаражу холл, лай Золтана утих, сменившись тихим поскуливанием: его чуткий нос уловил присутствие хозяйки. Она вошла на кухню и обнаружила, что пес послушно сидит, дрожа от предвкушения. Но он был слишком дисциплинированным, чтобы ринуться к ней. Реми подошла, опустилась на колено, обняла своего любимца и долго не отпускала его, а тот ответил ей поцелуем и тыканьем носом. Золтан был на своих собачьих небесах оттого, что хозяйка наконец-то вернулась, и его пышный хвост подметал пол, как веселый веер.

Вошла Сельма, а за ней – Сэм с багажом, и овчарка снова заскулила: все ее мечты стали явью. Хозяин дома уронил сумки рядом с холодильником и хлопнул в ладоши, приглашая Золтана к себе. Пес радостно прыгнул вперед. Фарго почесал его за ушами, и Реми присоединилась к нему, лаская собаку, а Вондраш с улыбкой наблюдала за этим воссоединением.

– Хотите, я отнесу ваши вещи к вам в комнату? – спросила Сельма.

Реми покачала головой:

– Сэм отнесет. После недели безделья ему не повредят физические упражнения.

– Верно. Там, на воде, нечем было заняться, кроме джина и пончиков. Я оставил всю тяжелую работу Реми – не хотел что-нибудь себе растянуть или пораниться, – поддержал ее шутку муж.

Непроницаемое лицо Вондраш не дрогнуло:

– Ну, тогда, если не возражаете, я иду спать. Увидимся утром.

– Спасибо, что приехала за нами, Сельма, – сказала Реми.

– Без проблем. Это в порядке вещей, – отозвалась та и удалилась к себе.

Наверху, в хозяйской спальне, Реми со счастливым вздохом бросилась на огромную кровать. Золтан уже свернулся на полу рядом с изножьем.

– Хорошо вернуться! – потянулся Сэм. – И, как бонус, пол здесь не качается. Я приму душ, буду через минуту.

– Расслабься. Нам никуда не надо идти, – напомнила ему жена.

– Да, но из-за разницы во времени иначе не получается. Я не знаю, то ли мне завтракать, то ли опрокинуть стаканчик на ночь.

Реми села и внезапно спросила:

– Сельма не показалась тебе странной?

– Странной? В каком смысле? – удивился Сэм, стаскивая рубашку.

– Не знаю. Подавленной. Может, слегка озабоченной.

– Возможно. Но разве ты не рассказывала, что в последнее время у нее проблемы со сном? Я лично становлюсь слегка ворчливым из-за недостатка отдыха.

– Слегка ворчливым? Скорее, ты становишься похож на медведя, которого пробудили от спячки!

– Медведям тоже нужно личное время.

– Может, завтра тебе стоит с ней поговорить. Расспроси ее. А что касается меня, то мне нужно смыть с себя пыль семи тысяч миль путешествия.

– Я не замечал, чтобы в самолете, на котором мы летаем в последнее время, было много пыли.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Я скоро буду сиять чистотой, как новорожденный.

– Поглядим.

5

Сельма уже встала, и в воздухе витал густой аромат кофе, когда Сэм и Реми спустились на исследовательский уровень дома, где утреннее солнце светило сквозь окна в потолке. Спокойная голубая гладь Тихого океана походила на гобелен, вышитый ляпис-лазурью, и Вондраш смотрела в окно на этот вид.

– Доброе утро, Сельма. Как ты сегодня себя чувствуешь? Лучше спала? – спросила Реми, наливая себе чашку кофе.

Женщина озадаченно повернулась, явно испуганная ее появлением:

– Ох, миссис Фарго! Нет, не лучше. Я… Некоторые дела плохо мне удаются, и это, видимо, одно из них.

– Сельма, что случилось? – прямо спросила хозяйка дома.

Сэм повторил этот вопрос. Оба супруга теперь уже неприкрыто забеспокоились.

– Я хочу, чтобы вы пообещали, что не будете реагировать слишком бурно, – попросила их Вондраш.

– Реагировать на что? – требовательно спросил Фарго.

Жена бросила на него острый взгляд, и он смягчился.

– Вот этого я и боялась, – пробормотала их собеседница.

– Не беспокойся насчет него. Просто по утрам он бывает ворчливым. Тебе бы уже следовало это знать. Расскажи нам, что происходит, Сельма! – принялась увещевать ее Реми.

– Раньше я никогда об этом не говорила, но с моими бедренными костями, в конце концов, все стало настолько плохо, что мне придется сделать трансплантацию, – призналась женщина.

– О нет, Сельма! Мне так жаль! – воскликнула миссис Фарго.

Вондраш сделала глубокий вдох, словно собираясь с духом, чтобы нырнуть с утеса:

– Я сходила к доктору недели полторы тому назад, и медики сказали, что нельзя больше с этим тянуть.

– Сельма, почему же ты нам не рассказала? Неудивительно, что ты не спишь… – проговорил Сэм.

– Знаю, мне следовало бы рассказать. Но время сейчас ужасно неподходящее. Нам еще столько всего надо сделать, и через пару дней вы уезжаете. Я просто не хочу вас подводить. Вы оба так заняты.

– Ерунда, Сельма. Ты же член нашей семьи! – запротестовала Реми.

– И когда врачи хотят это сделать? – спросил Фарго.

– Меня записали на операцию через шесть дней. В «Скриппсе».

– Это одна из лучших больниц в стране, так ведь? – уточнил мужчина.

– Безусловно.

– Мы отменяем нашу поездку на Баффинову Землю, или, по крайней мере, переносим ее – до тех пор, пока ты не оправишься и не вернешься в строй, – твердо сказала Реми.

Подойдя к Сельме, она обняла ее и долго не разжимала объятий.

– О, нет! Как раз этого я и не хочу! – возразила Вондраш. – Пожалуйста, просто делайте то, что планировали. Я бы чувствовала себя ужасно, если бы вы отменили свою поездку. Все равно вы ничего не можете тут поделать.

– Нет, можем, – ответил Сэм. – Я позабочусь, чтобы здесь установили оборудование, которое понадобится тебе для выздоровления. Сразу после больницы ты сможешь вернуться домой, и мы найдем лучшего специалиста по физиотерапии. О тебе будут заботиться двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, если хочешь знать.

Их перебил стук закрывшейся двери ванной комнаты, и перед ними появилась юная девушка в черных джинсах и зеленой футболке, с коротко остриженными волосами, выкрашенными в черный цвет с ослепительно-красными прядками. Сельма отодвинулась от Реми и откашлялась:

– Я ждала нужного момента, чтобы всем ее представить. Это моя племянница, Кендра Холлингсворт. Я попросила ее приехать и познакомиться с вами. Она будет помогать, пока я… в больнице и поправляюсь. Кендра, познакомься с Сэмом и Реми Фарго.

Девушка шагнула вперед и пожала руку Реми, а потом – Сэму. Тот заметил татуировку на ее шее и на внутренней стороне запястья, а также маленькую сверкающую точку в ноздре – пирсинг.

– Рада познакомиться, – сдержанно сказала брюнетка.

– Взаимно, – ответил Фарго, бросив быстрый взгляд на жену – ее лицо ничего не выражало.

– Кендра недавно закончила Университет Южной Калифорнии, и у нее есть кое-какое свободное время, поэтому она любезно согласилась помочь, – сказал Сельма, ощущая повисшее в комнате легкое напряжение. – Я знаю ее с младенчества, и она – одна из самых умных людей, с которыми я когда-либо встречалась. И изумительный талант.

– По какому предмету вы специализируетесь, Кендра? – спросила Реми.

– Информатика и история. Двойная специализация. Я хотела выбрать еще и математику, но это слишком большая нагрузка.

– Впечатляет, – кивнул Сэм.

Кендра пожала плечами:

– Это не так уж серьезно для того, чтобы найти приличную работу. По крайней мере, сейчас это не принято. Надо либо становиться программистом, либо получить диплом учителя… Но ни то, ни другое меня не слишком интересует. Поэтому я так обрадовалась, когда Сельма попросила меня помочь…

– Ты уже представила Кендру Питу и Венди? – спросил Сэм у Вондраш.

– Пока нет, – отозвалась та. – Я собираюсь сделать это завтра. Хотела дать Кендре день, чтобы сориентироваться, поскольку денек спокойный – воскресенье и все такое прочее.

Реми придвинулась к мужу:

– Сельма, я хочу побольше узнать о твоих планах. Ты можешь выкроить время, чтобы пообедать со мной сегодня?

– Конечно. Я хочу показать Кендре, как работает система, и познакомить ее со всем, над чем мы сегодня трудимся. Но я должна закончить к… Скажем, к часу.

– Это будет идеально. Выбери место, – попросила хозяйка дома.

– О, знаешь, мне подойдет что угодно…

– Тогда я подберу особенное заведение и закажу там столик. Пошли, Сэм. Пусть они поговорят без нас, – сказала Реми, и супруги вернулись в жилые комнаты.

– Она выглядит ужасно юной, не так ли? – прошептала миссис Фарго, когда за ними закрылась дверь.

– Мы все когда-то были юными, помнишь? – возразил ее муж. – Насколько я припоминаю, в этом возрасте я уже неплохо знал свое дело.

– Бедняжка Сельма! У нее такой подавленный вид… В смысле, она храбрится, но ей предстоит вынести большую боль. Я слишком хорошо ее знаю, и это видно по ее глазам.

– Знаю. Слава богу, она получит первоклассное лечение!

– И все-таки… Ну, мы принимаем ее помощь и присутствие здесь как нечто само собой разумеющееся. А потом случается что-нибудь в этом роде…

– Посмотрим, что ты сможешь вытянуть из нее за обедом. И мысли позитивно. Твое отношение к делу играет важную роль. И, конечно, скажи ей, что у нее будет все, что нужно, все, что угодно. Любое лечение, любой физиотерапевт, где бы они ни были… Да абсолютно все. Ей нужно только сказать словечко.

– Я передам. Насколько я знаю Сельму, сложнее всего будет помешать ей слишком рано вернуться к работе. Ты же знаешь, как она любит свое дело.

– Знаю, но и Пит с Венди не промах. Благодаря им все будет в порядке. К тому же не похоже, чтобы мы нуждались в мощной поддержке, чтобы проложить курс к тающему леднику. Это будет почти так же захватывающе, как… Ну, как наблюдение за тающим льдом.

Реми подошла к раздвижным стеклянным дверям и помедлила у порога. Легкий океанский бриз ласкал ее волосы.

– А как насчет татуировок? – спросила она, оглянувшись.

Сэм пожал плечами:

– В наши дни это дозволено. Похоже, все их делают.

– Я просто надеюсь, что она… Что на нее можно положиться.

Фарго подошел к жене и обнял ее сзади:

– Может, в колледже она так бунтовала. Все мы отдали этому дань. Помнишь?

– Говори только за себя. Я лично была хорошей девочкой.

– И ты ею осталась. Самой лучшей. Просто ты не очень хорошо разбираешься в мужчинах.

– Я готова закрыть глаза на твои недостатки. Кроме того, ты приятно пахнешь.

– Ты должна подарить мне на день рождения тот же самый одеколон.

Реми повернулась и понюхала грудь Сэма, потом поцеловала его долгим поцелуем, прежде чем отодвинуться и заглянуть ему глубоко в глаза:

– Счет один-ноль в пользу леди.

В тот вечер супруги Фарго наслаждались ужином в отеле «Валенсия» недалеко от собственного дома. Закуска из свежепойманного кальмара и перемена между блюдами из голубого тунца были лучшими, что им доводилось пробовать. Сэм заказал бутылку «Гобо Резерв Мальбек» урожая 2010 года, идеально подходящего к рыбе – дополняющего ее острую пряную приправу богатыми смородиновыми и шоколадными нотками.

Разговор вращался вокруг Сельмы и ее операции. Обоих супругов страшила необходимость уехать во вторник утром, пробыв дома лишь два полных дня.

– Напомни мне в следующий раз, чтобы я не составлял столь плотное расписание, – сказал Сэм, наблюдая, как прибой разбивается о пляж и снова набегает на песок в бесконечном круговороте «сполосни и повтори».

– Ты не виноват. Я же согласилась с тем планом, помнишь? – вздохнула Реми.

– Значит, виновата ты! В конце концов, тебе положено быть мозгами нашей компании.

– Должно быть, я пропустила эту памятку, мистер Изобретатель из Калифорнийского технологического института.

– Эй, всем нам лишь время от времени везет!

После того как Сэм расплатился по счету, они вышли через громадную дверь отеля, сделанную в стиле католических миссий, и направились по улице к тропе, что вела через лужайку к их дому.

На дороге напротив дома какой-то человек подправил фокусировку телеобъектива и сделал несколько снимков пары, силуэты которой четко виднелись на фоне ночного неба, освещенного полной луной.

Фарго на мгновение замедлил шаги и наклонился к жене. Глаза его обшаривали улицу справа:

– Не поднимай тревоги! По-моему, за нами наблюдают.

– Откуда? – спросила Реми негромко, продолжая идти, подлаживаясь под шаги Сэма.

– Не скажу наверняка, но, кажется, я заметил движение в одной из машин, припаркованных у дороги.

– Это может быть что угодно. Молодые влюбленные. Собака. Кто-то готовится завести машину или запирает ее.

– Верно. Но обычно в такой час в этом районе все затихает на ночь.

– Итак, каков твой план?

– Ты останавливаешься, обхватываешь меня руками и целуешь, стоя лицом к океану. Это даст мне шанс осмотреть улицу.

– Это хитрый способ овладеть мною?

– Думаю, к этому времени ты уже успела повидать большинство моих приемчиков.

– Ты всегда так говоришь… А потом пускаешь в ход новый.

– Целуй меня, роскошное создание! Быстро, пока я не состарился еще на одну минуту.

Реми остановилась, повернулась, приподнялась на цыпочки и обхватила супруга за шею.

Сэм пристально вгляделся в несколько автомобилей, припаркованных у тротуара, и заметил седан. Лунный свет, подтвердив истинность его подозрений, отразился в линзе камеры, блеснувшей, когда машина тронулась.

Фарго сжал запястье жены, и та прервала поцелуй. Они пошли дальше – до их дома оставалось совсем немного.

– Я что-то видел в одной из машин – возможно, линзу, отразившую свет, – рассказал Сэм. – Но есть и хорошая новость – эта линза не была прикреплена к ружью.

– Откуда ты знаешь? – спросила Реми, внезапно сделавшись совершенно серьезной.

– Потому что мы оба еще живы. А вот не очень хорошие новости состоят в том, что кто-то явно за нами наблюдает.

– Тревожная весть. Хотела бы я знать – зачем? Это охотники за автографами или нечто другое?

– Очень смешно. Давай войдем в дом и проверим систему безопасности, чтобы убедиться, что она включена. А потом отправимся на небольшую прогулку и посмотрим, смогу ли я разобраться с этим неведомо кем.

– Почему бы просто не позвонить в полицию?

– И что сказать? Что я видел что-то блестящее в машине? Как, по-твоему, насколько серьезно к этому отнесутся?

– Веский довод, – уступила Реми.

– Даже сломанные часы дважды в день бывают правы.

Когда они вошли в дом, Сельма уже удалилась к себе.

Проверив дважды все сенсоры и сигнализацию на центральном пульте, Сэм отключил дверь со стороны гаража и выскользнул в ночь. На улице было тихо – слышался лишь шум волн на камнях мыса Голдфиш и далекий шум машин на Торри-Пайнс-роад. Бесшумно ступая в обуви на каучуковой подошве, Фарго обошел первую стоящую у тротуара машину и направился туда, где припарковался соглядатай. На всякий случай он нагнулся, чтобы его не было видно из окон машины.

Когда мужчина почти добрался до места, где видел седан, сердце его упало. Перед ним была пустая парковка, и лишь семь сигаретных окурков на асфальте говорили о том, что тут кто-то кого-то ждал.