Текст книги "Око небес"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Рассел Блейк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

28

В течение двух следующих дней выяснилось, что оформление разрешения на раскопки приостановилось с похищением Рамиреса. Теперь, когда он не проталкивал эти бумаги, их засосало в огромную черную дыру бюрократии Мехико. Антонио посетил министерство, чтобы посмотреть, как идут дела, и, проведя там полдня, вернулся с мрачным лицом:

– Никто ничего не знает. Поэтому я подал новое прошение. Но мы потеряли почти неделю.

– Вот досада! Вряд ли мы можем что-нибудь с этим поделать, – сказал Сэм.

– К несчастью, вы правы. Такова уж система, – вздохнул Касуэло. – Это плохая система, но нам приходится с ней работать.

– И сколько времени будет рассматриваться прошение, как по-вашему?

– Возможно, целый месяц. Хотя я подчеркнул, что нам пообещали финансирование работ, и сказал, что время здесь – важный фактор… Поэтому, надеюсь, они поторопятся.

– Месяц – слишком много. Карлос считал, что может провернуть все за неделю.

– Наверное, ему бы это удалось. Но беда в том, что Карлоса тут нет, поэтому мы не можем воспользоваться списком его контактов. Это он мог позвонить по телефону и пригласить нужного человека на ленч, а я, боюсь, даже не знаю, кто этот нужный человек. Я провел всю жизнь в институте и в экспедициях.

Реми шевельнулась на стуле:

– Мы можем чем-нибудь помочь? Как-нибудь ускорить дело?

Антонио нахмурился:

– Искренне хотел бы, чтобы такое было возможно. Но ничего не приходит в голову.

С этими словами мексиканец ушел, чтобы снова заняться недавней находкой. Фарго вернулся к изучению фотографий тоннеля, обнаруженного под храмом Пернатого Змея, а его жена погрузилась в размышления над пиктограммами из гробниц, раскопанных после землетрясения к северу от города. В час дня супруги сделали перерыв на обед, и Сэм позвонил в клинику, чтобы узнать, как поживает Лазло. На звонок ответила администратор, Изабелла Бенито. После обмена приветствиями Фарго перешел к здоровью своего друга, которое они с Реми обсуждали прошлой ночью:

– Как он?

– Физически он становится сильнее и почти полностью выздоровел, – сообщила Изабелла. – Он прибавил в весе три килограмма и каждый день принимает участие в программе упражнений, разработанной нашей клиникой.

– А умственно?

– О, это всегда более трудный процесс! Психологическая зависимость от алкоголя – коварная вещь и еще много лет будет играть большую роль в его жизни.

– Понимаю…

– Ему нужно пересмотреть представления о самом себе, чтобы представить свое будущее без алкоголя. А это, как говорится, сложнее всего. К сожалению, многие пациенты не справляются с этим важным переходным периодом и становятся жертвами прежних привычек.

Сэм вздохнул:

– Как по-вашему, он достаточно окреп, чтобы работать вместе с нами над проектом?

– Это зависит от того, что от него потребуется. Если вы спрашиваете, сможет ли он работать здесь, пока поправляется, ответ – осторожное «да». Такая работа может оказаться целительной.

– А как насчет того, чтобы отправиться вместе с нами в экспедицию?

– В экспедицию? Вы имеете в виду – покинуть клинику до окончания курса лечения?

– Всего лишь временно. Скажем, он будет проводить день здесь, а два – там. Как по-вашему?

Бенито поколебалась, раздумывая над вопросом:

– Мы приближаемся к тому моменту, когда будем постепенно заново знакомить его с внешним миром. Маленькими шажками, чтобы он акклиматизировался к не больничному окружению. Но это возможно только при условии тщательного контроля, только если за ним будут присматривать на каждом повороте.

– Значит, он готов выйти во внешний мир?

– Да, но это представлялось мне походом в ресторан с несколькими другими пациентами и в сопровождении консультанта. Или прогулкой по магазинам. А судя по вашим словам, у вас задумано нечто большее… И от него тоже потребуется много больше.

– Сеньора Бенито, Лазло – выдающийся ученый, – попытался убедить администратора Фарго. – Он живет ради науки. Интеллектуальная стимуляция для него – как кислород. Я решил вовлечь его в проект, который полностью займет его внимание. Даст ему цель в жизни.

– Если вы того желаете, у меня нет возражений, но вам придется взять на себя полную ответственность.

– Да, я это ценю. Если я правильно понял, вы считаете, что он в силах заниматься такими делами, но не можете гарантировать, что у него… Не случится рецидива.

Ответ Изабеллы прозвучал осторожно:

– Я не вижу к тому противопоказаний, но, если честно, сеньор Фарго, ни один из нас не может абсолютно точно предсказать, каков будет исход. Особенно у пациента в таком состоянии, как сеньор Кемп. Для выводов еще рановато.

– Спасибо за откровенность, я это ценю.

– Не за что.

– Мы приедем сегодня днем с ним повидаться.

Сэм дал отбой и пересказал разговор Реми. Она выключила свой компьютер и с озабоченным видом собрала вещи.

– Не знаю, дорогой, – протянула миссис Фарго задумчиво. – Я имею в виду – с этим манускриптом Лазло сотворил маленькое чудо, но, похоже, он все еще ступает по тонком льду.

– Безусловно. Но, думаю, ему полезно будет поработать с нами. И нам наверняка не помешает лишняя пара глаз. Что плохого может произойти?..

– Опять ты за свое.

– Извини.

Реми вздохнула:

– Давай перекусим и пойдем, посмотрим, как он там. Если он в порядке, тогда и дадим отмашку, хорошо?

Сэм кивнул:

– Конечно. Но, может, ты захочешь, просто на всякий случай, собрать для Лазло передачку?

Женщина продемонстрировала ему флешку:

– Я тебя опередила.

Сознавая, что за ними следят, но на сей раз махнув рукой на «хвост», Фарго добрались до клиники. Когда они появились в палате, их друг сидел на кровати, читая книгу.

– Как жизнь лентяя? – спросил Сэм, огибая его постель.

Лазло встал и пожал ему руку:

– Проклятье, я уже готов лезть на стены от всей этой добропорядочной жизни! Кто знал, что добродетель может быть так скучна?

Реми улыбнулась:

– Ты хорошо выглядишь.

– Лесть даст вам все, что пожелаете, юная леди. Пожалуйста, садитесь. Расскажите, как идет охота за гробницей, – сказал Кемп, показав на диван. – Могу я предложить вам воды? Боюсь, это все, что у меня есть, если не желаете, чтобы я попросил кофе. На чашку настоящего чая я уже и не надеюсь.

Фарго изложили ему свою гипотезу. Британец, похоже, без усилий следил за их рассуждениями и задавал прямые вопросы – настолько же точные, насколько и уместные. После получаса обмена репликами его гости переглянулись, и Реми подалась вперед, сложив на груди руки:

– Лазло, нам бы не помешала твоя помощь. Что скажешь насчет того, чтобы осмотреть собранные нами материалы и изложить мнение эксперта?

– Ну, я не уверен, что я такой уж эксперт в сравнении с вами, но если я могу внести вклад в пирушку, почему бы и нет? Не похоже, чтобы в данный момент я ломал голову над холодным ядерным синтезом, – усмехнулся больной.

Миссис Фарго сунула руку в сумочку и вытащила флешку:

– Вот фотографии всего, что мы собрали. Пиктограммы из недавно открытых гробниц тольтеков, материалы из институтских архивов, имеющие отношение к делу, ссылки на выложенное в сети, карты… Все, что раскопала наша команда.

Кемп торопливо взял флешку:

– Что ж, полагаю, на некоторое время это меня займет. Когда вы планируете заняться раскопками?

– Мы все еще ожидаем разрешения. С ним возникли сложности, – сообщил Сэм.

– Да?

Фарго рассказал о похищении Карлоса и о том, как это повлияло на проект, и Лазло, нахмурившись, покачал головой:

– Чертовски неудачно. Итак, вы застряли?

– Хотел бы я ответить отрицательно, но именно так и обстоят дела.

– Во всем этом есть лишь один луч света – это даст мне время вернуться в строй, – еще больше оживился ученый. – Двери закрываются, окна открываются[30]30
  Имеется в виду поговорка: «Когда бог закрывает дверь, он открывает окно».


[Закрыть], и все такое прочее.

– Да. Ну, будем надеяться, что вскоре нам дадут сигнал «на старт». И когда это случится, мы хотим, чтобы ты был вместе с нами, – сказала Реми.

Кемп приподнял бровь:

– Думаете, мои тюремщики это позволят?

– Возможно – если ты поклянешься, что будешь вести себя наилучшим образом, – ответила миссис Фарго.

– Самое лучшее мое поведение – это, как правило, самое худшее поведение для всех остальных… – заметил англичанин.

Сэм улыбнулся:

– Но это же твоя обновленная версия, друг мой! И если ты поможешь нам найти сокровище, то сильно продвинешься в создании репутации, скорее как эксперта в полевой работе, чем как специалиста в теоретической науке.

– Что ж, если вам удастся убедить драконшу выпустить меня в мир, смогу ли я отказаться? – развел руками Кемп.

– Я надеялся, что ты так скажешь. А сейчас посмотри все, что мы привезли, и свяжись с нами, если тебе что-нибудь придет в голову. Это для начала.

– Ладно, договорились.

Затем Лазло немного помолчал, а когда он заговорил снова, его тон был мягким:

– Я ценю все, что вы для меня делаете.

Реми улыбнулась:

– Ты тоже нам помогаешь. Это обоюдно.

Ученый кинул взгляд в сторону окна, где в лучах полуденного солнца лениво дрейфовали пылинки:

– Я вас не подведу.

Поездка обратно в отель была быстрой. Жалобные стенания сумасшедшего тенора в радио такси сражались с трубами мариачи[31]31
  Мариачи (марьячис) – жанр мексиканской народной музыки и музыканты, которые работают в этом жанре, играя на гитаре, виоле, скрипке, трубе, иногда на арфе. Часто выступают на улицах.


[Закрыть], звучавшими так, будто музыканты рано начали «счастливый час».[32]32
  «Счастливый час» – время, когда алкогольные напитки в баре продаются со скидкой.


[Закрыть] Реми посмотрела в боковое зеркало и придвинулась к Сэму:

– Они все еще едут за нами.

– В упорстве им не откажешь.

Женщина нахмурилась:

– Что ты думаешь о Лазло? Мне показалось, он в здравом рассудке.

– Ты же слышала администратора – никто не знает, что будет дальше. Но сейчас я ставлю на Лазло. Думаю, он хочет начать новую жизнь… Уже начал. И это куда лучше, чем обитать в хижине в какой-то навозной дыре, бог свидетель!

– Надеюсь, ты прав.

Когда они готовились отправиться на обед, позвонила Сельма. Тон ее был взволнованным:

– Я разговаривала со старой подругой из государственного департамента, которая знает кое-кого, знающего кое-кого. Они собираются связаться завтра с соответствующим мексиканским министерством и посмотреть, как можно ускорить выдачу вам разрешения.

– Отличные новости, Сельма! – обрадовался Фарго. – Ты так быстро справилась!

– Мне пришлось пообещать ящик хорошего шампанского. И она знаток, поэтому никакого дешевого пойла!

– Если она и вправду сделает свое дело, получит «Дом Периньон».

– О, она его сделает! У нее большое влияние в программах помощи иностранным государствам, включая программы, адресованные Мексике. Там все хотят сделать ей одолжение. Я бы не сказала, что дело верное, но оно настолько близко к верному, насколько вообще возможно.

– Тогда в ее меню будет «Дом Периньон», как только я сумею его заказать.

– Я позабочусь об этом. Приятно делать что-то по-настоящему полезное.

– Тогда не жалей расходов, Сельма.

– Не пожалею. Спокойной ночи!

– И тебе, – негромко сказал Сэм и улыбнулся, как будто впервые за целую вечность.

После унылого ужина супруги Фарго рано отправились спать, но несколько часов спустя тишину номера разорвал резкий сигнал телефона Сэма. Мужчина сонно нащупал выключатель лампы и, щелкнув им, ткнул в кнопку маленького мобильника.

– Алло? – спросил он хриплым голосом.

– Сэм, старина, я проверил перевод манускрипта и просмотрел ваши снимки пиктограмм! – услышал он взволнованный голос Кемпа. – И должен сказать, меня не убедили причины, по которым вы поместили гробницу там, где, по-вашему, она находится.

– Лазло, ты в курсе, который час?!

– Не имею ни малейшего понятия. Извини, если уже поздно. Я думал, ты жаждешь дурных новостей.

– А можно обсудить это утром?

Вздохнув, Сэм прищурился на светящийся циферблат часов возле кровати и уточнил:

– Или просто чуть попозже?

– Несомненно. Я просто хотел, чтобы ты знал. И мне бы очень хотелось отправиться в недавно открытую гробницу, чтобы лично увидеть пиктограммы. Фотографии раскрывают не все.

– Усек. Я позвоню тебе, когда рассветет.

– Отлично. Буду ждать.

Фарго выключил свет, и Реми шевельнулась рядом с ним. Он тихо выдохнул, когда жена придвинулась ближе.

– Все еще думаешь, что это была хорошая идея? – пробормотала она.

Но Сэм уже спал.

29

Потрепанный голубой грузовик «Форд» с грузом бросовых деревянных брусьев трясся по земляной дороге, которая тянулась вдоль территории склада строительных товаров на окраине Мехико. Склад был закрыт на неделю, но за высокой бетонной стеной, окружавшей складские здания, все равно стояли три машины: черный «Кадиллак Эскалада», белый «Линкольн Навигатор» и высокий «Хаммер Х2» с громадными колесами.

В небольшом подсобном здании сидел голый по пояс Карлос Рамирес, привязанный к деревянному стулу. Лицо его было изуродовано синяками, спинка стула едва удерживала его скрученное веревками обмякшее тело, и он с трудом дышал. Реджинальд расхаживал перед ним, держа в зубах тлеющую сигарету, и с искаженным от бездумного гнева лицом взвешивал только что полученную информацию.

Потом он вернулся к пленнику и снова ударил его: раструбы водительских перчаток британца уже были скользкими от подсыхающей крови. Карлос издал булькающий звук: он едва заметил этот удар после множества других, полученных раньше от своего взбешенного мучителя.

– Мне казалось, ты сказал, что разрешение уничтожено. Ты солгал. Ты пожалеешь об этом, – прошипел Реджинальд. В каждом его слове слышалась неприкрытая зловещая угроза.

Рамирес наклонился вбок и сплюнул на пол рядом с туфлями похитителя ручной работы.

– Так и… было. Когда вы похитили меня, оформление разрешения… должно было прекратиться, – выдавил он. Сознание его то мутилось, то прояснялось – боль терзала его тело.

– Очевидно, что оно не прекратилось! Наши источники только что рассказали, что разрешение Фарго вести раскопки в сотрудничестве с Государственным институтом антропологии и истории в настоящее время прошло все инстанции и получило высочайший приоритет.

– Я… Это другое разрешение… не мое… Вы держите меня… Несколько дней… Наверное, это… новое, – пробормотал Карлос едва различимо.

Потом подбородок его упал на грудь: он потерял сознание.

Реджинальд для полной меры врезал пленнику сбоку по голове и потряс его ноющей после ударов рукой. Потом он некоторое время рассматривал потерявшего сознание археолога, и ярость его постепенно утихала. Англичанин еще немного порасхаживал туда-сюда, после чего сорвал перчатки и с отвращением швырнул их на пол, а затем вышел из комнаты.

В соседнем кабинете на него уставились поросячьи глазки сидящего за дешевым металлическим столом смуглого испанца лет тридцати пяти с лицом, изуродованным шрамами от прыщей. Двое мужчин помладше сидели возле дверей с автоматами Калашникова на коленях, глядя в никуда.

– Ну? Вы что-нибудь выяснили? – спросил Фердинанд Гуерреро, шеф наркокартеля «Лос-Сетас».

Это была самая жестокая в Мексике международная преступная организация, протянувшая щупальца в такую даль, как Африка, Европа и Южная Америка, равно как и во все главные города Соединенных Штатов.

– Нет. Он заявляет, что это не та… проблема… которая меня заботит, – ответил Реджинальд.

– Может, он говорит правду? – спросил Фердинанд.

Мягкий голос не вязался с его толстым, сломанным в драках носом и вечной насмешливой ухмылочкой.

– Неважно. Его отсутствие не дало нам достаточно времени, чтобы успели одобрить нашу заявку на проведение раскопок.

Британец расстроенно пнул другой металлический стол – в тесном пространстве звук удара был похож на взрыв. Их агент раздобыл им и манускрипт, и перевод. Немного денег, чтобы подмазать адъюнкт-профессора, имевшего проблемы с наркотиками и по уши увязшего в связях с Гуерреро – и у них появилась копия пропавшего разрешения, благодаря которой они точно знали, где именно в Теотиуакане следует искать.

– Что вы хотите, чтобы мы с ним сделали? Вышвырнули? – спросил Гуерреро. – Если от него больше нет пользы…

Он заглянул под стол, чтобы рассмотреть серебряные носы своих ковбойских сапог «Лагарто острич».

Реджинальд с усилием овладел собой и небрежно махнул рукой:

– Полагаю, под «вышвырнуть» вы имели в виду – «прикончить»? – Некоторое время он молчал, обдумывая эту мысль, потом заговорил снова: – Он может меня опознать…

Его собеседник засмеялся влажным, лишенным юмора смехом:

– Можно сказать и «прикончить». Для вас важно, в какое именно время это будет сделано?

– Давайте подождем до конца недели, чтобы все выглядело так, будто похищение пошло не по плану. А вообще, если у вас есть возможность связаться с его семьей и запросить большой выкуп, это могло бы принести барыши, – предложил Реджинальд. – Легкие деньги за ваши хлопоты.

Гуерреро сощурился:

– Я назвал цену за свои услуги.

Реджинальд почувствовал опасность и немедленно дал задний ход:

– Конечно. На эту сумму мы с радостью дадим вашей организации скидку при следующем заказе. Я имел в виду добавочные деньги – скорее, поощрительную премию.

Фердинанд снова засмеялся и хлопнул ладонью по столу:

– Ха! Вы забавный человек. Куда забавнее вашего брата, да? Но выражения у вас с ним одинаковые. «Поощрительная премия»!

Двое телохранителей, не уверенные в том, что рассмешило их босса, улыбнулись, но не осмелились рассмеяться. Гуерреро пользовался дурной славой человека с быстро меняющимися настроениями. Если ему почудится, что подчиненные его оскорбляют, это может стать их смертным приговором. Такое непостоянство характера усугублялось потреблением громадных доз кокаина и метамфетамина, отчего глава наркокартеля становился так же опасен, как если бы он был вооружен гранатой.

Гуерреро медленно кивнул, и Реджинальд рискнул улыбнуться, подавив дрожь: под взглядом этого убийцы он всегда чувствовал себя неуверенно.

– Тогда отлично, – кивнул он. – Я бы попросил подождать до конца недели, а потом делайте с телом что хотите.

– No problemo, jefe[33]33
  Без проблем, шеф (исп.).


[Закрыть], – без выражения сказал Фердинанд.

– Очень хорошо.

Британец помедлил у двери, и один из автоматчиков открыл ее перед ним.

Вернувшись к внедорожнику, который предупредительный Гуерреро предоставил в его распоряжение, Реджинальд прикинул, как бы утаить свои последние шаги от всесильного родственника. Тот придет в бешенство, если узнает о похищении!

«Янус слишком консервативен, – подумал младший из братьев, – но иногда лучше действовать по ситуации, подлаживаясь к развитию событий».

Если все пойдет, как планировалось, и их прошение минует все инстанции, пока прошение Фарго будет лежать под сукном, братья сами будут руководить раскопками.

И если Гуерреро не поговорит о случившемся с Бенедиктом, действия его посланника не выйдут ему боком. А Янус вовсе не рвался беседовать с одержимым убийцей-социопатом, заправлявшим мексиканским отделением «Лос-Сетаса». Реджинальд привезет ему деньги в обмен на его одобрение этого инцидента, включая обещанную скидку, и заверит, что сделал все, что мог… Но сначала, конечно, он отстрижет несколько тысяч фунтов, положив их на собственный банковский счет. Бенедикт был его семьей, но он всегда обращался с младшим братом, как с капризным ребенком, и это глубоко возмущало Реджинальда.

Он шагнул на улицу из темного склада, надел солнечные очки и, рассматривая свои слегка опухшие костяшки пальцев, подождал, пока глаза привыкнут к яркому свету. Потом он кинул взгляд на свои бело-золотые часы «Патек филип уолд таймер» и подошел к «Линкольну», мурлыча песню, которую прошлым вечером, когда он развлекался с приглашенной Фердинандом шестнадцатилетней танцовщицей, играли мариачи.

Похоже, денек будет прекрасным.

Спустя два дня брат и сестра Касуэло вошли в комнату, где работали Фарго, сияя так, будто получили повышение.

– Разрешение. Все готово! Мы можем начать, когда захотим, – объявила мексиканка, размахивая в воздухе листком бумаги.

– Замечательно, Марибела! – обрадовалась Реми. – Вы будете работать вместе с нами?

Ее сомнения насчет этой женщины еще не рассеялись.

– Конечно, – отозвалась Касуэло. – Это может стать слишком важным открытием, чтобы доверить его кому-нибудь другому.

– Но как же ваша недавняя находка? Подземелья?

– На них уйдут месяцы, а может, и годы кропотливого труда. Один из наших доверенных помощников возглавляет тамошнюю команду. Поэтому мы всецело ваши, – добродушно сказала Марибела, тряхнув своими потрясающими волосами.

Миссис Фарго с бледной улыбкой потеребила золотого скарабея у себя на шее. Антонио улыбнулся ей в ответ:

– Красивое ожерелье. Едва ли я когда-либо видел такое, – сказал он, глядя на амулет.

– Спасибо. Это мой талисман, приносящий удачу. Из Испании, – беспечно сказала американка.

Сэм откашлялся – его не обрадовало, что Касуэло восхищается побрякушкой его жены.

– Давайте уладим все по дороге, – предложил он. – Я немедленно организую перевод денег. Нужно составить список необходимого снаряжения и персонала, и если перевод придет сегодня, то уже завтра мы сможем раздобыть все необходимое, а еще через день будем на раскопках.

– Отлично, – сказала Реми. – Мне кажется, что ожидание длится целые месяцы. Знаю, прошло всего десять дней, и все же…

Антонио кивнул:

– Да. Мне бы только хотелось, чтобы Карлос был здесь. Чтобы принять участие в раскопках такой важности, он бы в виде исключения нарушил свое плотное расписание.

– Есть о нем новости? – спросил Сэм, осторожно подбирая слова.

– Нет. Никаких, – покачал головой мексиканец. – Прошло уже слишком много времени. Его жена сходит с ума от беспокойства. Сами можете себе представить.

– Это необычно – такое промедление? – уточнила миссис Фарго.

– Да. Большинство преступников хотят как можно быстрее получить свои деньги, – сказала Марибела. – Ожидание не дает им ничего хорошего – только увеличивает риск. Так что это крайне необычно.

В комнате повисло напряженное молчание. Потом сеньор Касуэло потер руки:

– Нет смысла тонуть в мрачных мыслях о том, чего мы не можем изменить. Лучше сосредоточиться на том, что в наших силах, а?

– Воистину, – ответил Сэм, уставившись на экран своего айфона. – Я позвоню насчет денег. У меня осталась информация о счете, полученная от Карлоса.

– Тогда мы оставим вас, чтобы вы могли этим заняться, – решили брат и сестра.

Остаток дня прошел за составлением списков и набрасыванием наилучшего плана раскопок. Всем не терпелось приступить к работе, но следовало действовать осторожно, чтобы не повредить никакие артефакты.

Два дня спустя Фарго выскользнули из отеля «Четыре времени года» через боковой вход и нырнули в поджидавшую их машину, которой управлял один из людей Феррера. Они заказали номер в «Эль Оазисе» – мотеле в шести кварталах от древнего города. Удобства там были самые примитивные, но кондиционер и душ работали, пусть и кое-как, что уже превышало ожидания супругов.

Теперь они стояли под брезентовым навесом, дававшим желанную тень, и смотрели на возвышавшуюся перед ними заднюю часть храма Кетцалькоатля.

Лазло присоединился к Фарго, как только его в первый раз выпустили из клиники. Похоже, он чувствовал облегчение, покинув место, где его полностью контролировали, и всей душой предпочитал экспедиционную жизнь.

Жарило предвечернее солнце. Рабочие копали вдоль сорокафутовой секции основания пирамиды. Они заслужили свою скудную плату, проработав десять часов и перелопатив невероятно огромную груду земли.

Десятник уже собирался закругляться, когда один из людей – мужчина в насквозь промокшей от пота желтой футболке – что-то крикнул. Все ринулись к нему: он стоял в глубокой траншее на целый этаж ниже уровня почвы. Реми на несколько мгновений задержала дыхание, увидев, обо что ударилась его лопата: эта каменная поверхность была явно обработана человеком.

– Вот оно! – прошептала миссис Фарго.

Сэм направился к стоявшей неподалеку грубой деревянной лестнице. Впятером они спустились в траншею, и Антонио отдал отрывистый приказ. Человек в желтой футболке начал осторожно соскабливать землю, и к нему тут же присоединились двое других рабочих.

Час спустя показалась десятифутовая секция того, что явно было сводчатой крышей какого-то помещения. Рабочие, опершись на лопаты, тяжело дышали от усталости.

– Скоро наступит ночь. Можно продолжить завтра, – сказала Марибела, но Реми покачала головой:

– Нет, люди пусть идут – они заслужили отдых. Но мы зашли уже так далеко, что я точно не смогу уснуть, если мы хотя бы не попытаемся отыскать способ проникнуть внутрь.

Ее муж кивнул:

– С этим можно справиться и без рабочих. У нас есть небольшой опыт в такого рода вещах.

– Очень хорошо, – поддержал его Антонио.

Он тихо переговорил с десятником, который стоял в просительной позе с соломенной шляпой в руке, и бригада выбралась по лестнице из траншеи, прихватив с собой лопаты.

Сэм внимательно рассмотрел каменную поверхность и поднял взгляд на темнеющее небо.

– Можно включить вон те рабочие фонари? – спросил Лазло.

– Конечно, – ответила Марибела.

Она быстро поднялась по лестнице до уровня земли и переговорила с десятником, который в тот момент беседовал с охранниками.

Фарго крикнул ей из раскопа:

– Да, и еще нам понадобятся фонарики, монтировки и веревка!

Десять минут спустя они уже ощупывали швы строительного раствора, скреплявшего большие каменные блоки, которые образовывали крышу строения, – как бы высвободить один из них? Антонио, стоя на краю и глядя себе под ноги, окликнул остальных, и все подошли к нему.

– Как думаете, можно всунуть сюда монтировку? – спросил он, показывая на щель – в одном месте, там, где время подточило строительный раствор, по камню бежала трещина.

Реми всунула в эту трещину свою монтировку и посмотрела на мужа:

– Сэм, попытайся сделать то же самое.

Фарго присоединился к ней, но трещина не уступала. Тогда он начал скоблить раствор острым концом своего орудия, и спустя полчаса камень поддался достаточно, чтобы его сдвинуть. К супругам присоединился Лазло, а потом и Антонио сунул свою монтировку в щель. Работая вчетвером, они сумели вытащить камень, оставив двухфутовую брешь, под которой была чернильная влажная темнота. Реми направила туда луч фонарика, но тьма поглотила свет, словно вязкая топь. Все прищурились, пытаясь хоть что-то разглядеть.

– Принесите веревку, – сказала миссис Фарго. – Я спущусь вниз и осмотрюсь.

Сэм покачал головой:

– Нет. Пойду я.

– Думаешь, ты сможешь тут протиснуться? – усмехнулась его жена. – Здесь тесно.

– Я пролезу.

– После текилы и энчиладас[34]34
  Энчиладас – блюдо мексиканской кухни, кукурузные лепешки с острой мясной начинкой.


[Закрыть], на которые ты налегал в последнее время? – поддразнила мужа Реми. – Но если ты думаешь, что справишься…

Антонио тем временем уже разматывал нейлоновый канат. Он протянул один конец Сэму и сказал:

– Там могут быть змеи. А в этих местах многие змеи очень ядовиты. Как, к слову сказать, и скорпионы с пауками. Может, лучше подождать до утра? Я могу попросить у своего коллеги по раскопкам в тоннелях оптоволоконный эндоскоп, а возможно, и одного из его роботов, чтобы исследовать помещение.

Фарго в ответ лишь ухмыльнулся:

– И проморгать всю славу? Еще чего! Я живу ради таких вещей.

– Но змеи… – попыталась предостеречь его Марибела.

– Я ем их на завтрак.

– Будем надеяться, у них нет таких же планов насчет тебя, старина, – сказал Кемп.

Реми возвела глаза к небу, а Сэм дважды обмотал веревку вокруг своей талии.

– Привяжите ее к чему-нибудь наверху, что выдержит мой вес – скажем, к бамперу одной из машин, – распорядился он. – Я буду опускаться, пока не окажусь внутри, и тогда выпущу веревку. Медленно. Если я завоплю от боли, это будет сигналом вытащить меня и приготовить антитоксин против змеиного яда.

– У нас нет никакого антитоксина, – напомнил ему Касуэло.

– Ну что ж, ни один план не идеален. Но та часть плана, в которую входит «если я завоплю – вытаскивайте», по-прежнему в силе.

Реми взяла супруга за руку:

– Будь осторожен, Тарзан!

– Я издал бы дикий вопль джунглей, но он может испугать змей.

– И привести в ужас случайных очевидцев. Как и твою жену, – заметил Лазло.

Антонио, держа веревку, поднялся вверх по лестнице и вернулся спустя несколько минут:

– Вы привязаны.

– Ладно, – как говаривал «Ивел» Книвел[35]35
  «Ивел» Книвел – знаменитый американский трюкач, прославившийся трюками на мотоцикле. В результате своего прыжка на мотоцикле через фонтаны Сизарс-Паласа в Лас-Вегасе в 1968 году он пролежал в коме 29 дней. Прыжок через каньон реки Снейк прошел неудачно из-за дефекта парашюта. В 1975 году Книвел перепрыгнул на мотоцикле через 13 двухэтажных автобусов в Лондоне, но, как и во время прыжка через фонтаны, получил травмы из-за неудачного приземления. За свою карьеру он сломал около 40 костей и получил в общей сложности 433 перелома.


[Закрыть], – опять у меня ничего не выйдет, – продолжал шутить Фарго.

– Ставлю пять баксов, что он никогда такого не говорил, – возразила Реми.

– Говорил, только себе под нос, – уверенно заявил ее муж.

Затем он сел на краю дыры и свесил в нее ноги, после чего, подергав напоследок веревку, прислонился к краю и соскользнул в бездну, погрузившись по пояс. Медленно вытравливая веревку, он исчез под ногами остальных исследователей.

Миссис Фарго подошла к краю и посветила вниз фонариком.

– Змеи есть? – спросила она, наблюдая, как луч света играет на каменном полу.

– Не-а. И юристов тоже нету! – отозвался американец.

– Похоже, там безопаснее, чем здесь, – объявила Реми.

Ноги Сэма коснулись пола. Он медленно огляделся по сторонам, а потом еще больше размотал веревку и осторожно двинулся к каменной лестничной площадке.

Антонио стоял над ним, нервно подрагивая ногой, и Фарго едва мог разглядеть головы двух охранников, заглядывающих в дыру. Небо теперь было почти черным, над головой временами поблескивали звезды.

Марибела расхаживала от одного конца траншеи до другого, покусывая ноготь, а Реми сверху светила фонариком в дальние концы каверны.

Минуту спустя веревка опять натянулась, и Сэм снизу позвал:

– Вытаскивайте меня!

Касуэло кликнул одного из охранников, который поспешил вылезти, завести грузовик и подать его назад, вытащив таким образом исследователя. Веревка туго натянулась, и вот появился Фарго – его волосы были в пыли, а к лицу прилипла паутина. Повинуясь воплю Антонио, грузовик остановился. Сэм подтянулся, вылез и отвязал обмотанную вокруг пояса веревку.

– Ну? – с надеждой спросила Реми.

– Плохие новости, – вздохнул ее супруг. – Похоже, грабители могил побывали тут давным-давно. В смысле – века назад. Много веков. Входные камни кое-где вбиты внутрь. И это произошло до того, как здесь все засыпало землей, так что речь точно идет о доколумбовых временах. Может, с тех пор прошли тысячи лет. Даже скелеты исчезли.

Он раздосадованно покачал головой и добавил:

– Что бы там ни было, но если это спрятанная от всех гробница, ее не слишком-то хорошо спрятали. Сокровищ там нет. Вообще ничего нет. Только пара маленьких пустых комнат и несколько резных изображений… И все.

Плечи его жены поникли. Лазло тоже понурился.

– Даже змей нету? – грустно усмехнулась Реми.

– Ни единой, – развел руками Сэм.

Он смахнул с себя паутину, а миссис Фарго отряхнула его рубашку.

– Итак, сплошное разочарование, да? – пробормотала она.

– Только если ты ожидала найти что-то помимо дыры в земле, – отозвался Фарго.

– Много шума из ничего, – сказал Кемп. – Что ж, полагаю, такое случается.

Сэм вгляделся в отверстие:

– Несмотря ни на что, мы все еще можем кое-что разузнать. Но если вы спросите, стоило ли это пропущенного ужина, ответ будет – нет.

Реми улыбнулась:

– Мой большой, храбрый исследователь! Держу пари, ты нагулял там, внизу, немалый аппетит.