Текст книги "Око небес"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Рассел Блейк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

2

Вернувшись на главную палубу, Сэм и Реми посмотрели вверх, на палубу второго яруса – там команда сидела вокруг уставленного бутылками пива карточного стола, смеясь, швыряя монеты в банк и изучая карты у себя на руках. Над игроками вился дымок самокруток. Экспедиция была закончена, пришло время расслабиться, в чем испанцы были первостатейными мастерами.

Реми, веселясь, наблюдала, как один из людей обвинил главу дайверов в жульничестве. Предсказуемой реакцией обвиняемого была ярость и оскорбленная гордость, каковые должным образом были успокоены рядом тостов, прославляющих его честность. Миссис Фарго повернулась к мужу, но тот уже перешел на корму и стоял там, глядя на горизонт. Легкий южный бриз ерошил его волосы и надувал белую льняную рубашку. Жена присоединилась к нему, и они вместе наблюдали, как четыре аквалангиста с чужой яхты надели костюмы для подводного плавания и опрокинулись в воду.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил Сэм.

– Что нам, возможно, грозит опасность? – спросила Реми.

– Вообще-то я больше склоняюсь к мысли о том, какой это милый денек для расслабляющего дайвинга.

– Я не могу погрузиться очень глубоко. Я все еще не провела нужного времени на поверхности.

– Вряд ли тебе придется глубоко нырять. Я просто хочу оглядеться и убедиться, что наши подозрения напрасны.

– Если у тебя паранойя, это вовсе не значит, что за тобой на самом деле не охотятся.

– Именно. Итак, что думаешь?

– Что пора вернуться и надеть наши купальные костюмы? Но когда мы закончим последнее погружение, ты должен будешь мне за это серьезную спа-процедуру.

– Ты ведь знаешь, что я бы пошел с тобой раньше, если бы мог. Но декомпрессионные таблицы[2]2
  Декомпрессионные таблицы, или таблицы погружения, помогают рассчитывать режим погружения. По глубинам и времени, проведенному на них, вычисляется глубина и продолжительность декомпрессионных остановок (паузы во всплытии на поверхность продолжительностью в 3–5 минут на глубине от 4 до 6 метров), во избежание кессонной болезни.


[Закрыть] не лгут.

– Что означает, что у вас тоже ограниченное время погружения, мистер Кусто, – предупредила Реми. Ее лицо на мгновение стало озабоченным.

– Да, мэм. Как скажете, мэм.

– Вот это другой разговор!

Спустя пять минут супруги были готовы. Команда все еще от души веселилась, и никто не заметил, как Сэм и Реми приблизились к площадке для дайвинга.

– Видимость все еще футов шестьдесят? – спросил Фарго, надев маску.

– Примерно так. Возможно, чуть лучше.

– Тогда нам не придется долго пробыть на дне. Просто повеселимся – этакий развлекательный дайвинг.

– Рядом с затонувшим кораблем, само собой.

– Это естественное место для дайвинга, разве не так?

– А как насчет того, что нас могут заметить?

– Мы проследуем по такой траектории, чтобы как можно больше времени провести под корпусом «Бермудеза», – объяснил Сэм. – Кроме того, если я прав, они не будут смотреть вверх. Ты же знаешь, как это бывает, когда ныряешь на затонувший корабль. Поле зрения резко сужается.

Реми кивнула в знак согласия:

– Хороший план.

Они спустили с площадки тяжелый стальной трап и, вместо того чтобы упасть в воду, осторожно опустились в нее, пока не погрузились полностью. Сэм знаком показал жене, что все в порядке, и она ответила таким же жестом, дав ему понять, что готова.

Дайверы постепенно погрузились на глубину в шестьдесят футов, направляясь к затонувшему кораблю тем непростым маршрутом, о котором только что договорились. В сорока футах от остова Сэм дал Реми сигнал остановиться, а сам поплыл дальше в темнеющие глубины. Прошло десять минут, и женщина только-только начала беспокоиться, когда ее супруг вернулся, сверяясь со своим хронометром, и показал вверх.

Когда они добрались до поверхности, Фарго выплюнул регулятор. Большая белая яхта была всего в пятидесяти футах от них.

– Я их накрыл. Двое дайверов были внутри судна, двое других – снаружи. Я видел их рабочие фонари, – доложил ныряльщик. – А потом еще пятеро выплыли из затонувшего корабля. Тащили статую. Итак, те четверо, которых мы видели – только малая часть шайки. Их может быть десять и больше.

– Но откуда? Откуда они узнали?

– Они явно приперлись сюда подготовленными…

– Из чего вытекает вопрос: кто они такие и кто выдал им информацию?

– Им мог дать координаты кто угодно, знающий о затонувшем корабле. А это включает в себя довольно длинный список испанских чиновников.

– Предположим. И эти пираты – они..? – начала было Реми, но осеклась.

– Есть только один способ выяснить, кто это.

Миссис Фарго покачала головой:

– Ты же не думаешь…

– Лучшая оборона – нападение.

– А не лучше ли будет известить власти?

– То есть тех самых людей, которые, возможно, и навели этих парней на судно? Спорим на что угодно, это ни к чему не приведет!

Реми вздохнула:

– Думаю, до сих пор все шло слишком спокойно, чтобы это было тебе по душе. Само собой, как же иначе!

– Да ладно тебе! Пошли, посмотрим, как живут люди из другого мира!

– Мы и есть люди из другого мира.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Да, Сэм. Очень боюсь, что знаю.

Аквалангисты приблизились к яхте незваных гостей, плывя на глубине в пятьдесят футов, и когда они оказались прямо под корпусом судна, Фарго отметил на своем GPS-навигаторе точку маршрута. Бросив еще один взгляд на местонахождение затонувшего корабля, он показал вверх, на корму, и Реми дала понять, что готова. Вместе они поднялись к трапу, который висел под ступенькой для купания, и Фарго выбрался на него. Супруга следовала за ним по пятам.

– Давай оставим наше снаряжение здесь. Мы будем выглядеть в точности, как остальные дайверы. Если нас заметят, просто помаши им рукой, – сказал Сэм.

– Не знаю, дорогой… Я чуток пофигуристей, чем среднестатистический промышленный дайвер.

– И это одна из многих причин, по которым я тебя люблю.

– По крайней мере, я могу не беспокоиться, что ты сбежишь от меня с другой ныряльщицей.

– Бегать слишком утомительно, тем более в ластах.

Реми в ответ лишь стукнула мужа.

Незаметно осмотрев пустую нижнюю палубу рядом с транцем, ныряльщики поднялись на нее по трапу. Яхта была четырехъярусной, и с палубы второго яруса доносились негромкие звуки джазовой музыки.

– Похоже, там вечеринка, – прошептала миссис Фарго.

Сэм кивнул:

– Вопрос в том – хотим ли мы к ней присоединиться.

– Благоразумие предписывает быть осторожными.

– Поэтому мы вломимся туда?

Реми бросила на супруга проницательный взгляд:

– Если я скажу – «нет», тебя это остановит?

– Хороший довод. Давай прокрадемся и посмотрим, с кем же мы имеем дело.

– Прокрадемся? В гидрокостюмах? На мега-яхту?

– Я не говорил, что этот план не нуждается в некоторой доработке, – признал Сэм.

Женщина ухмыльнулась:

– Веди же меня, о, великий охотник!

Фарго поднялся на палубу второго яруса и очутился лицом к лицу с тремя чрезвычайно загорелыми красавицами, одетыми почти в одни улыбки – они возлежали в шезлонгах вокруг бассейна с горячей водой. Одна из них подняла взгляд и уставилась на Сэма в упор, а потом медленно опустила солнцезащитные очки, чтобы рассмотреть его получше. Четверо мужчин, выглядевших куда старше девиц, собрались вокруг большого тикового стола, заставленного эпикурейскими яствами и шампанским – их сигары едко дымили на благоуханном ветерке. Пятый мужчина, помоложе, стоял у релинга левого борта, наблюдая в бинокль за «Бермудезом».

Пока Сэм рассматривал сидящих, один из них встал. Он выглядел весьма импозантно в цветастой рубашке от Роберта Грэма, в шелково-льняных штанах цвета слоновой кости от Армани и легких туфлях от Прады.

Фарго улыбнулся, встретившись с ним взглядом. На несколько секунд этот человек не смог скрыть своего потрясения, но лицо его быстро расплылось в привычной улыбке, такой же элегантной, как и его кремовая панама, небрежно надетая набекрень.

– Сэм и Реми Фарго. Какая приятная неожиданность! Как мило с вашей стороны, что вы к нам заглянули! – сказал мужчина с безошибочно узнаваемым аристократическим британским акцентом.

Сэм ощутил, как сзади к нему подошла жена. Не оглядываясь на нее, он с такой же дружеской улыбкой подошел к столу и протянул руку, чтобы вынуть одну из бутылок шампанского из запотевшего серебряного ведерка. Несколько секунд дайвер рассматривал этикетку, а затем уронил бутылку обратно на лед.

– Да, не кто иной, как Янус Бенедикт. Все еще пьет «Билькар-Сальмон» урожая тысяча девятьсот девяносто шестого, как я посмотрю, – сказал Фарго.

– Не вижу причин менять лошадей, имея уже испытанного фаворита, – отозвался его давний знакомый. – Осмелюсь спросить, чему мы обязаны удовольствием находиться в вашей компании?

– Мы были на том корабле, увидели ваш и задумались – нет ли у вас случайно горчицы «Грей Пупон».

– А, дает о себе знать знаменитое чувство юмора Фарго! Рад встрече, – ответил Янус.

Его тон был – сама элегантная вежливость, идеально укомплектованная седеющими, тонкими, как ниточка, усами.

Остальные трое мужчин, сидевшие у стола, смотрели на неожиданного гостя настороженно, но весело, наслаждаясь представлением. Всем было ясно, что Бенедикт и Фарго – давние враги.

Младший из мужчин приблизился к Янусу и пробормотал ему на ухо:

– Эй, что ты делаешь? Вышвырни их отсюда, немедленно. А еще лучше…

Янус резким жестом заставил его замолчать и, отведя в сторону, прошипел ему на ухо:

– Реджинальд, прекрати. Прекрати немедленно! Человек всегда должен держать своих врагов поблизости, чтобы лучше знать, что у них на уме.

– Это безумие!

Собеседник Бенедикта потянулся к своему поясу, где под свободной рубашкой был спрятан пистолет.

– Реджинальд, ты, может, и мой брат, но, если ты вытащишь это на моем судне, плата будет дьявольски высока, – предупредил его Янус. – Подумай. Просто подумай секунду. Введи в это уравнение оружие – и у нас не останется других путей. Поэтому прекрати немедленно и возвращайся к изучению своего пупка, пока взрослые будут вести игру.

С этими словами Бенедикт отодвинулся и снова сосредоточился на вновь прибывших:

– Пожалуйста. Я настаиваю. Выпейте шампанского. И, Реми, могу ли я сказать, что вы выглядите как никогда восхитительно…

Миссис Фарго откинула капюшон и расстегнула гидрокостюм:

– Вы всегда такой сладкоречивый дьявол, Янус?

– Нужно быть каменным, чтобы не заметить вашей красоты, дорогая леди, – сказал хозяин судна.

Он сел и щелкнул пальцами. Стюард в белых широких брюках и такого же цвета рубашке с короткими рукавами и черными эполетами материализовался рядом, выйдя из салона верхнего яруса.

– Принесите еще два стула для моих гостей и какие-нибудь нормальные бокалы. И поторапливайтесь, – приказал Янус.

– Да, сэр.

Словно вытащенные из шляпы кролики, появились еще два стюарда – они несли стулья и бокалы для шампанского. Реми и Сэм заняли места за столом. Тот слуга, что был пониже, налил им в бокалы шампанского – оно искрилось в ярком солнечном свете, как шипучее золото.

Бенедикт обвел открытой ладонью собравшихся за столом:

– Позвольте представить вам всех. Паскаль, Эндрю, Сергей, познакомьтесь с Сэмом и Реми Фарго… Некоторые утверждают, что они – самые удачливые охотники за сокровищами на всей планете. О, а вон тот джентльмен, который восхищается вашим прекрасным судном – мой младший брат Реджинальд.

Все кивнули чете Фарго.

Сэм покачал головой:

– Вряд ли мы охотники за сокровищами, Янус. Мы просто обладаем ненасытным любопытством и оказываемся в нужном месте в нужное время.

– Да, совершенно верно… – согласился Бенедикт. – На ваших плечах явно прочно примостилась Леди Удача. Но знаете поговорку: фортуна капризна.

Он поднял бокал, салютуя:

– За хорошую погоду и легкое плавание!

Реми подняла свой бокал, отвечая на тост, а Сэм лишь улыбнулся:

– Что привело вас к берегам Испании, Янус? Это ведь не похоже на место, которое вы посещаете регулярно?

– Я весь в работе, никаких развлечений, дорогой мальчик.

Взгляд Бенедикта скользнул по трем раскинувшимся в шезлонгах девицам рядом с бассейном.

– Таково распоряжение доктора, – добавил он. – Дышать соленым воздухом, наслаждаться солнцем. Никто из нас не знает точно, сколько времени ему отпущено. – Он немного помолчал, а затем снова подал голос: – А вы?

– У нас, должно быть, тот же самый доктор. Он дал нам практически такие же рекомендации, – вставила Реми.

– Что ж. Великие умы мыслят схоже, и все такое прочее, – согласился хозяин корабля.

Сэм подался вперед:

– Я невольно заметил, что у вас на этом судне настоящий магазин для дайверов.

Янус и глазом не моргнул, а только слабо улыбнулся:

– Некоторые из моих гостей – настоящие энтузиасты. Одна из жертв, которые приносишь, принимая гостей. Я оснастил судно так, чтобы у них было все, чего они могут пожелать.

– Судя по пустеющим подставкам для баллонов, полагаю, мы разминулись с ними.

– Да ну? Так трудно проследить за всеми на яхте таких размеров. Но весть о том, что они отправились понырять, меня не удивляет. В конце концов, это одно из больших их увлечений. Честно говоря, они просто сходят по дайвингу с ума.

– Какая длина у судна? Сорок метров? – спросила Реми.

– О, господи, нет! Скорее, пятьдесят с чем-то. Я забыл, сколько именно. Это всего лишь одна лошадка из моей конюшни, вы разве не знаете? Содержать ее непросто, и она не из дешевых, но к чему еще нам стремиться, как не к тому, чтобы наслаждаться максимальной роскошью?

Еще минут двадцать они подтрунивали друг над другом, кружа по словесной арене, как гладиаторы, и испытывая друг друга в поисках любого слабого места, однако Янус был слишком скользким, чтобы проговориться. Хотя Сэм и Реми прекрасно знали его игру, и их противник знал, что они знают, на борту его яхты они ничего не могли с этим поделать. Так что когда Фарго начал уставать от этого обмена репликами, они извинились, поблагодарили владельца яхты за гостеприимство и вернулись на площадку для дайвинга.

– От него остается привкус, как от протухшей еды, верно? – прокомментировал Сэм, когда супруги надели свое снаряжение.

– Как от протухшего акульего мяса, – кивнула его жена. Затем, натянув капюшон, она добавила: – Но он очень увертлив, не так ли? Прикидывается невинной овечкой.

– Да он всегда был таким. Помнишь прошлый раз?

Сэм и Реми уже сталкивались с Бенедиктом во время экспедиции к побережью Нормандии, где затонул испанский галеон. Их поиски увенчались блестящим успехом, но прежде им пришлось справиться с подозрительным отказом оборудования, и супруги считали, что это было подстроено прихвостнями Януса. Его имя то и дело всплывало в определенных кругах как в связи с украденными артефактами, так и при разговорах о его главном бизнесе: продаже оружия видным африканским деспотам и зависимым от наркокартелей компаниям. Связи и финансовое влияние этого человека были таковы, что его никогда не привлекали к суду за прегрешения серьезнее неправильной парковки. Его сеть банков, страховых фирм и девелоперских компаний обеспечивала ему прочную позицию на общественной арене Соединенного Королевства. Януса приглашали в большее количество мест, чем большинство профессиональных дипломатов, он плавал в коварных водах власти с врожденной легкостью барракуды.

– Мы должны известить университет и правительство, Сэм. Нельзя допустить, чтобы это сошло ему с рук. Мы ведь знаем, что к тому времени, как он покончит с этим затонувшим кораблем, там ничего не останется, – прошептала Реми.

– Да, знаю. Но, боюсь, он сумел подкупить, по крайней мере, нескольких высших чиновников, поэтому к тому времени, как они появятся, чтобы обеспечить сохранность сокровища, испанский народ уже лишится его.

Миссис Фарго поправила свой жилет и повернулась к мужу:

– Мне знаком этот тон. Что ты задумал?

– Мы все-таки дадим делу законный ход, но нам может потребоваться нестандартное мышление, чтобы гарантировать, что он сперва не улизнет со всей добычей.

– И ты как раз тот парень, который мыслит широко… И нестандартно, – сказала Реми, приподняв бровь.

– Мне бы хотелось верить, что я для тебя – не просто смазливое личико.

– Что ж, ты, в придачу ко всему, и вправду хорошо трешь спинку в ванной.

– Это скрытый намек? – спросил Фарго, вглядываясь за край площадки, в воду внизу.

– И ты схватываешь все на лету. Мне это нравится.

Реми с плеском упала в море, и Сэм подождал, пока ее голова не покажется на поверхности неподалеку, прежде чем присоединиться к ней. Он прокручивал в голове способы – как помешать планам Януса в открытом море, когда команда противника имеет такой огромный численный перевес.

3

Доминик расхаживал по рулевой рубке, а супруги Фарго, скрестив руки, ждали ответа из испанского департамента древностей – какие меры там собираются предпринять, чтобы защитить затонувший корабль от разграбления. Сэм расстроенно посмотрел на свои наручные дайвинговые часы «Анонимо Профешнл Си-Эн-Эс», которые жена подарила ему на день рождения. Когда никто не ответил на их телефонные звонки – что неудивительно, так как дело было в пятницу, перед выходными – они настояли на том, чтобы радировать об угрозе.

Доминик резко прервал свою прогулку в никуда и повернулся к своим американским коллегам:

– Друзья мои, мы сделали все, что могли. Я извещу вас, когда получу новости.

– Разве нет еще кого-нибудь, с кем мы можем связаться? Полиция? Береговая охрана? – требовательно спросила Реми.

– Я извещу всех и каждого, но не факт, что хоть кто-то отреагирует. Помните – это дело крайне важно для нас, но для остального мира оно значится в списке наименее приоритетных. Лучшее, что мы можем сделать – это ждать, пока не отзовется кто-нибудь из университета или из правительства.

– К тому времени они уйдут с большей частью реликвий. Или даже со всеми, – сказал Сэм.

Доминик пожал плечами:

– Я понимаю ваше огорчение. И разделяю его. Поэтому буду ждать ответа и продолжу звонить всем, кто только придет мне в голову.

Фарго дотронулся до руки супруги. Они переглянулись, и Сэм со вздохом кивнул:

– Полагаю, мы вынуждены работать в рамках системы. Если никто не позаботился ответить, не можем же мы их заставить! И тем более, мы не можем потопить судно Бенедикта, как бы мне этого ни хотелось.

Реми бросила на него мрачный взгляд:

– Сэм…

– Я же сказал, что не буду этого делать. Не беспокойся, – заверил ее супруг.

Затем он снова посмотрел на Доминика:

– Вы зайдете за нами, если получите весточку?

– Конечно. Как только что-нибудь услышу.

Фарго вышел обратно на палубу, где пирушка команды с шашлыками постепенно стихала по мере того, как угасал день. Исследователя приветствовал хриплый хохот и крики притворной ярости – нескончаемая игра в карты продолжалась. Солнце скользнуло за горизонт, и поверхность воды вокруг «Бермудеза» зарябила от золотых вспышек. Скоро должны были надвинуться сумерки, и Сэм с Реми знали: шансы на то, что власти предпримут какие-то действия, уменьшаются вместе с гаснущим солнечным светом.

Когда они снова очутились в своей каюте, миссис Реми села на кровать и посмотрела на мужа, который двинулся к ближайшему иллюминатору и стал наблюдать в него за яхтой Януса.

– Ты же знаешь, что никто не ответит минимум до понедельника, – сказала она.

– К несчастью, это так. Или потому, что Бенедикт подкупил людей, чтобы тех не оказалось на месте, или потому, что в Испании сейчас пятница…

Сэм некоторое время молчал, а затем повернулся к жене:

– Кажется, я знаю, как они собираются улизнуть со статуями, не рискуя, что их возьмут на абордаж и арестуют – хотя это всего лишь догадка. Они ничего не будут грузить на судно.

– Как же они собираются все украсть?

– А! Заметя следы с помощью небольшой ловкости рук и матери-природы.

– Сейчас поздновато для загадок, Сэм.

– На их месте я бы подождал до темноты. Как думаешь, сколько времени понадобится, чтобы опустошить трюмы?

– На то, чтобы вытащить статуи, не заботясь, повредишь ли ты при этом сам корабль? По крайней мере, целый день. Но тогда можно лишиться кое-каких предметов, – сказала Реми.

– Верно. Самая большая их проблема – это как поднять все со дна. Они не могут провернуть такое, не будучи замеченными. Поэтому интуиция подсказывает мне, что они подождут до темноты и пустят в ход судовые подъемные краны.

Миссис Фарго нахмурилась:

– Мне послышалось, будто ты сказал, что они не собираются все это грузить.

– На борт – нет.

Реми уставилась на супруга с озадаченным видом, на потом улыбнулась:

– Ты скользкий тип, ты это знаешь?

– Если хочешь поймать вора, надо мыслить, как вор, – отозвался Сэм. – Они могли бы управиться за шесть-семь часов, если бы поторопились, и нам следует предположить, что они поторопятся. Рабочие фонари успешно компенсируют недостаток дневного света. Я бы сказал, что они будут резвиться всю ночь напролет и приготовятся развести пары на рассвете, если не раньше. Таковы мои прогнозы.

– Но мы сунем им палку в колеса, – усмехнулась женщина.

– Еще бы! Я специалист по сованию палок в колеса. Это было моим вторым главным предметом в колледже.

– Я думала, ты специализировался на поглощении пива.

– Приходится расставлять приоритеты. И они не взаимоисключающие.

– В котором часу, по-твоему, нам лучше будет присоединиться к вечеринке?

– Я бы сказал, часа в четыре утра. Лучше раньше, чем позже.

– Хочешь просветить меня, как мы их остановим?

– Я уж думал, ты никогда об этом не спросишь!

Луна ухмылялась кривой ухмылкой из-за разбросанных по небу облаков. Ее холодный свет блестел на легкой ряби моря, когда Сэм и Реми спустились на площадку для дайвинга. Остальные члены археологического отряда давно уже удалились к себе и безмятежно дрыхли пьяным сном. Миссис Фарго открыла один из водонепроницаемых рундуков и вынула две громоздкие нырятельные маски с монокулярами ночного видения – любезное подношение знакомых Сэма из министерства обороны. Супруги пользовались ими для большего эффекта, когда проникали внутрь корпуса затонувшего судна, где монокуляры усиливали даже малейшие следы света и ярко освещали все вокруг.

– Надеюсь, это сработает, – прошептала Реми, когда они проверили экипировку друг у друга.

– Это лучшее, что мы можем сделать, – отозвался ее муж. – Но… Эй, что вообще я знаю?

Женщина хлопнула его по макушке:

– Ты хорошо разбираешься в оборудовании.

– Ты тоже.

Сэм отодвинулся.

– Приборы ночного видения – новейшей модели, – сказал он. – В худшем случае мы воспользуемся фонариками, если нам понадобится источник света. Если будем осторожны и не станем направлять луч света дальше корпуса, никто его не увидит.

Реми посмотрела на небольшие волны:

– Я никогда не говорила тебе, как это романтично – погружаться в холодное море посреди ночи?

– Надеюсь, тебе это будет нетрудно.

– Ты знаешь меня, как биение собственного сердца.

Они застыли, когда с верхнего яруса донесся скрип.

Сэм склонил голову к плечу, прислушиваясь, и постарался уловить малейшее движение. Спустя несколько минут тишины дайверы расслабились – наверное, это просто деревянная палуба скрипнула из-за изменившейся температуры.

Фарго взял у жены маску, включил прибор ночного видения и натянул его лямку поверх своего капюшона.

– Эй, знаешь что? Я все вижу! Готова поплавать? – прошептал он.

– Я родилась готовой, здоровяк!

Реми тоже натянула маску и включила монокуляр. В последний раз проверив свою сумку, она опустилась в воду. Несколько мгновений спустя супруг присоединился к ней, и вскоре они уже плыли в сторону яхты Бенедикта, сверяясь с координатами навигатора Сэма.

Видимость была не такой плохой, как они опасались. На глубину десять футов проникало достаточно лунного света, чтобы аквалангисты могли легко видеть друг друга. Фарго рассчитывал, что благодаря монокулярам они смогут видеть на добрых тридцать футов, а за пределами этого диапазона все поблекнет и растворится во мраке. Он надеялся, что для их целей этого хватит.

Реми скользила за ним сквозь толщу воды, как дельфин, и, оглянувшись, Сэм почувствовал, как его захлестнула волна гордости за жену: она, не дрогнув, согласилась разделить с ним эту трудную задачу, как очень часто делала и раньше.

Над ними нависал корпус яхты, и, подплыв ближе, ныряльщики разглядели, что под ним на нейлоновом тросе подвешены сети. Как и следовало ожидать! Трос был прикреплен к тяжелым стальным кольцам, приваренным к днищу судна специально для этой цели. Сэм жестом показал на ближайшую сеть, полную статуй, и они проплыли перед ней к носу корабля… И тут вода загудела от гулкой вибрации – включились двигатели.

Реми посмотрела на мужа. Тот показал на ближайшую сеть, вытащил из ножен на ноге титановый нож для дайвинга «XS Скуба» и подплыл к тому месту, где один из двух тросов крепился к корпусу. Миссис Фарго тоже вынула нож и подплыла к противоположному концу. Она помедлила, чтобы заглянуть в эту сеть, висящую под кораблем, как плод на ветке. Всего же таких сеток была дюжина или даже больше: они тянулись вдоль всей яхты и исчезали в темноте.

Сэм начал перепиливать нейлоновый трос. Жена последовала его примеру, и в конце концов, ее конец троса подался и лопнул. Почти тут же лопнул и конец со стороны ее супруга.

Фарго наблюдали, как сеть, полная статуй, медленно опускается обратно на дно. Когда она скрылась из виду, дайверы поплыли к следующей.

Десять минут спустя они уже плыли к предпоследней сетке, и тут яхта начала двигаться.

Сэм огляделся по сторонам и показал на якорную цепь, которая ослабла, когда судно пошло вперед. Реми метнулась вбок, чтобы не запутаться в сети, направлявшейся в ее сторону. Ее муж сделал то же самое. Цепь натянулась, когда ее начали сматывать, и судно замедлило ход прямо над поднимающимся из глубин якорем.

Миссис Фарго показала на две последние сети. Аквалангисты подплыли к разным тросам и начали перерезать их, сознавая, что у них осталось совсем немного времени перед тем, как корабль пойдет полным ходом. Если повезет, они сумеют освободить обе сетки и убраться раньше, чем яхта снова двинется вперед.

Сэм с удвоенной энергией накинулся на свой трос. Якорная цепь зазвенела, наматываясь на брашпиль на носу – этот звук, даже под водой, был похож на пулеметную стрельбу. Когда корма, подталкиваемая ветром наверху, начала дрейфовать, резать стало труднее. Гигантские пятилопастные винты крутились медленно – трансмиссии отдыхали на холостом ходу. Наконец та сторона сети, над которой трудился Сэм, освободилась и медленно пошла вниз… А потом, как раз когда Реми покончила со своей стороной, огромные лопасти винтов начали вращаться, и яхта рванулась вперед.

Фарго молча выругался, почувствовав, что винт тащит его к себе. Бросив последний взгляд на оставшуюся сеть с единственной статуей, мужчина изо всех сил заработал ногами, чтобы спастись. Он видел слишком много фотографий жертв несчастных случаев с участием винтов, чтобы рискнуть и попытаться освободить последнюю сеть. Повернув голову, дайвер поискал взглядом Реми и нырнул прямо вниз.

Он почти выбрался, когда последняя сеть зацепилась за его кислородный баллон и какой-то ужасающий миг волокла его за собой, сорвав все регуляторы. Сэма перевернуло задом наперед, и он невольно представил самый худший свой ночной кошмар: кипение света, острая медь лопастей всего в нескольких ярдах от того места, где он оказался в ловушке…

Волнение воды от набравшего скорость корабля подтянуло мужчину еще ближе к винтам. Фарго тщетно боролся, чтобы освободиться, сознавая, что всего через несколько секунд якорь будет поднят и капитан так увеличит скорость, что даже если ему удастся вырваться, его затянет в смертельные лопасти. Аквалангист закинул назад руку с ножом и вслепую полоснул толстую нейлоновую сеть.

Тщетно.

Наконец, в отчаянном стремлении выжить он нащупал свои ремни и расстегнул их. Глубоко вдохнув сжатый воздух, Сэм вытащил изо рта регулятор и изо всех сил нырнул в глубину.

Его левый ласт дернулся, взрезанный винтом, а потом дайвера задом наперед толкнуло через воду, как будто он попал в выхлоп реактивного двигателя – кильватерная струя швырнула его, когда яхта прибавила ход.

Словно целую вечность мужчину швыряло в кильватере, но, в конце концов, он вырвался на поверхность и глотнул свежего, сладкого воздуха. Корма судна Бенедикта ясно виднелась в монокуляре ночного видения. Сэм сделал еще один большущий вдох и нырнул обратно, чтобы поискать Реми.

Она убралась с дороги раньше него, и Фарго разглядел ее силуэт, скользящий в темноте.

Цела и невредима.

Мужчина нырнул к ней и взял ее за руку. Супруга сжала его ладонь, повернулась к нему, и глаза ее за маской стали огромными, когда она увидела, что Сэм без кислородного баллона, лишь с трубкой во рту. Он показал ей поднятые большие пальцы, и супруги вместе поднялись на поверхность.

– Что случилось с твоим снаряжением? – спросила миссис Фарго, плывя рядом с мужем в темноте.

– Морские боги потребовали жертвы, – рассказал он срывающимся голосом. – Дело обстояло так: или баллон, или я.

– Ты не пострадал?

– Нет, все хорошо. Лучше, чем когда-либо! Давай вернемся на судно, прежде чем рассветет.

Сэм оглянулся в ту сторону, где «Бермудез» мирно покачивался на эбеново-черных волнах.

Очутившись на борту, Реми сняла снаряжение, и оба дайвера вылезли из гидрокостюмов.

Они не собирались ничего рассказывать о своем ночном приключении до тех пор, пока затонувшее судно не возьмут под охрану. Учитывая несомненные связи Бенедикта с неведомыми уровнями испанской администрации, это казалось самым благоразумным образом действий. Не было смысла намекать ему на случившееся, лишая себя тем самым того скромного преимущества, какого они добились.

Сэм присмотрелся к своему изорванному ласту: он был буквально располосован. Лопасть разминулась с его ногой всего на несколько дюймов – излишнее напоминание о том, как близко от винта он был. К счастью, супруга не заметила этого в темноте, и Фарго решил не будить лиха, пока оно тихо.

– Похоже, статуя, с которой он ушел, – изображение Афины в полный рост, – прошептала Реми.

– Мы известим власти, когда – и если – они появятся. Я не доверяю никому на этом судне, – заявил Сэм.

Женщина широко распахнула глаза:

– Ты же не думаешь, что кто-то из команды?..

– Я понятия не имею, что думать. Просто знаю, что Бенедикт, похоже, купил на свои грязные деньги великое равнодушие к явному грабежу, и не хочу рисковать.

Реми кивнула:

– Как считаешь, мы сможем несколько часов вздремнуть?

– Надеюсь. Завтра раскалим телефоны и рацию. А сейчас наша миссия выполнена, хоть Янус и улизнул с одной из реликвий.

– Как только об этом станет известно, ему нелегко будет контрабандой вывезти ее куда-нибудь или продать.

– Надеюсь, что так, – отозвался Сэм. – Но, как тебе известно, некоторые коллекционеры порядком беспринципны.

– К тому времени, как кто-нибудь нам ответит, он уже будет в нейтральных водах. Я бы на его месте на всех парах двигалась к такому убежищу, как Марокко или Алжир. До них всего сто с чем-то миль. Плевое дело для такого судна.

– Похоже, сегодня не тот день, когда он получит то, на что нацелился, а?

– Я бы не стала на это полагаться. А теперь – могу я убедить тебя как следует выспаться?