Текст книги "Тени прошлого"

Автор книги: Кирилл Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)

Теперь от комнаты управления реакторами «невидимок» отделяла лишь закрытая дверь. В руках оказалось оружие – плазменные пистолеты-пулеметы, аналог земных огнестрельных «узи». Биосканер молчал, не в силах определить наличие живых существ за толстой бронированной перегородкой, поэтому дальнейшие действия зависели от скорости реакции агентов. Всё, что произойдет далее, должно произойти очень быстро, иначе не миновать беды.

Раамон отжал кнопку открывания двери. С легким шипением дверь ушла вверх, открыв довольно просторное помещение, в котором находились девять человек, вооруженных различным оружием. Пятеро сидели за сдвинутыми белыми столами и оживленно обсуждали какую-то проблему. Ещё двое шли из коридора напротив. На небольшом возвышении у ряда сложных терминалов двое контролировали работу реакторов.

Не задерживаясь ни на миг, агенты пулями влетели в помещение. Первым делом Раамон расстрелял людей у терминалов, а в это время Мран расправилась с идущими. На звук открывшейся двери пять сидевших террористов синхронно повернули головы, но, ничего не заметив, готовы были вернуться к спору, однако так же синхронно они издали возгласы изумления, когда вдруг их приятели начали валиться на пол с большими парящими дырами в телах. Постоянно перемещающихся агентов они не заметили, но догадались, что к ним проник некто посторонний.

– У нас проникновение! – так и сообщил в усик рации один из террористов, прежде чем горячие плазменные потоки сразу с двух сторон проделали в нём многочисленные дырки. Вместе с поверженными собеседниками он завалился на сдвинутые столы. Крови, впрочем, вокруг не было совсем: плазма слишком горяча, чтобы из обугленных ран смогло что-либо вытечь.

Продолжая движение, агенты ринулись в коридор на противоположной стороне, подсознательно стараясь опередить радиосигнал. Выбежав из комнаты управления, они недолго петляли по коридору, пока не уткнулись в баррикаду: от пола до потолка в беспорядке валялась гора всякого хлама: столы, стулья, шкафы, сейфы, разные приборы и прочее. Всё это прочно сплавили специальным плазменным устройством и заминировали.

«Где они?», – мелькнула мысль у генерала. Он рванул назад и только теперь заметил две двери. Ведущий ударом ноги вышиб одну из них и оказался в самом обычном туалете. Ведомая взяла на себя вторую дверь.

Туалет на четыре кабинки оказался не пуст. В одной из них на унитазе сидел молодой человек. В одной руке он держал направленный дулом на себя пистолет, а в другой небольшую коробочку с несколькими кнопками, как на спутниковом телефоне.

– Сайонара, придурок! – сказал человек победным голосом и выстрелил себе в лицо.

Раамон моментально оценил ситуацию: и что это была за коробочка с кнопочками, и почему самоубийца выражался таким гордым тоном… Он выбежал из туалета и направился в соседнее помещение, куда ворвалась Мран. На ходу он почти кричал в шлемофон: «Мран, у нас проблемы!»

Соседнее помещение оказалось комнатой отдыха и столовой для персонала. За длинными столами сидели заложники, а четыре человека лежали на полу. Троих Раамон идентифицировал как террористов по обугленным ранам на груди и животе. Из четвертого мужчины, лежащего лицом вниз, шла кровь. Точнее, она когда-то шла, а теперь уже запеклась и потемнела.

Мран стояла среди поверженных врагов, сняв шлем. Маскировка скафандра была отключена. Она не слышала предостережения ведущего о проблемах, потому что связь осуществлялась только посредством шлемофонов.

– Мран! – успел крикнуть генерал, бесплодно пытаясь быть услышанным напарницей, и тут пол под ногами ушел куда-то вниз. В этот же миг Раамон потерял сознание.

Да, всё это случилось двенадцать лет назад. Террористы заминировали важнейшие области реактора, и когда заряды взорвались, последовало его самоуничтожение. Атомный взрыв, мощностью едва не доходящий до двадцати девяти мегатонн, полностью стер с поверхности планеты комплекс санаториев «Гринлэнд».

Естественно, все заложники погибли.

Однако генерал выжил. В этом ему помогла броня спецскафандра, разработанная для сверхсложных операций и рассчитанная на подобные случаи. Ядерный смерч оказался не помехой для «невидимок».

Но Мран погибла.

Потому что не соблюдала устава и техники безопасности. Она сняла шлем, тем самым обнажив тело. Взрыв оставил после неё лишь сам скафандр, пустой и почерневший. Женщина испарилась…

Операция по освобождению заложников и обезвреживанию террористической группы оказалась неудачной. Но, не смотря на это, консул Вигам, непосредственный начальник Раамона, счел действия своих подчиненных корректными и не стал отстранять генерала от дальнейшей работы в СБС.

Полгода Раамон провел в клинике на Лаоки-Джи. Всё-таки эпицентр атомного взрыва – штука страшная. Ни одной целой кости, обильные внутренние кровоизлияния, повреждение всех внутренних органов, разрыв большинства мышц, психологический шок… Таковыми оказались последствия страшного эпизода в биографии генерала.

Но самой большой и болезненной раной была смерть Мран.

Да. Раамон в деталях вспомнил ту операцию. И снова постарался забыть прошлое. Но разве от прошлого можно уйти? Оно как тень: постоянно следует по пятам, не отставая ни на шаг. И ст*ит на миг забыть о его существовании, оно тут же напоминает. Хорошо, когда оно напоминает улыбкой; плохо, когда – болью в сердце…

Лаки, новая ведомая генерала, была его ученицей. В Академии Службы Безопасности Раамон преподавал почти двадцать лет – с того времени как стал генералом, и веселая, находчивая девушка была его лучшей и любимой ученицей. Он сам говорил, что она очень быстро достигнет высокого профессионального уровня и соответствующей должности. Так оно и вышло. Сержант Лаки стала ведомой младшего генерала.

Особую благодарность Раамон испытывал за то, что девушка в свое время помогла ему пережить утрату Мран. Она поддерживала его в трудный период реабилитации, часто навещала, рассказывала интересные и смешные вещи. Она вдохнула в своего учителя новую жизнь, заставила поверить его в светлое будущее, направила начавший было заваливаться набок разум генерала в прежнее русло.

Теперь они стали друзьями. Хотя в силу своей профессии виделись нечасто. Но ныне, за трехмесячную операцию в связке, можно наверстать упущенное.

В рубку зашла выспавшаяся и посвежевшая Лаки.

– Доброе утро, Роман.

Для конспирации и следования придуманной легенде имена агентам понадобилось изменить. Раамон взял человеческое имя Роман, а Лаки стала Луизой. Но не только это изменение пришлось совершить. Оба агента провели модификацию кожи и теперь ничем не отличались от обычных людей земных колоний. Раамон постриг длинные волосы и ныне щеголял со стрижкой «под ежика».

– Доброе утро, Луиза, – учтиво склонил голову генерал. – Ты как раз вовремя: мы выходим.

Космос невдалеке от красного гиганта Римана уплотнился, сжался в точку и взорвался ослепительным светом выхода. Во Вселенную вернулся катер «Рискарвер», растянутый в бесконечную белую линию. Мгновение спустя он снова принял свою обычную форму: как и все корабли сейтов, катер состоял из определенных геометрический фигур, чаще всего разнообразных пирамид. Земляне характеризовали внешний вид катера как катамаран, потому что он обладал двумя корпусами, соединенными ближе к корме жилым отсеком.

С затухающими голубыми сполохами на корпусе звездолет направился к планете Риман-2.

ЭПИЗОД 21

Город Керинг.

Планета Офелия.

«Я мыслю, значит, я существую»… Все курсанты помнят эту фразу. Фразу, которая помогает ожить и прийти в себя после какого-либо происшествия с потерей сознания.

Руки-ноги вроде бы целы… Хотя нет, левая голень чертовски сильно болит. Тогда готовимся к самому худшему: нога сломана. Возможно, она просто ушиблена, но… Голова. Ещё чертовски сильно болит голова. Прямо таки раскалывается. Что ж, похоже, это всё. Теперь обратимся к памяти: кто я? Я – человек. Это уже хорошо, быть человеком – не самая плохая участь. Так, дальше. Где я? Черт побери, этого не помню. Ещё раз: где я? «Метрополия». Туристический лайнер. Я на нём. Хотя… Нападение! Господи, на нас же напали!

Тина открыла глаза. Разобрать что-либо было невозможно: всё вокруг заволокло белесыми полосами тумана вперемежку с рваными дырами гари.

Издав слабый стон, она попыталась сесть, что получилось с большим трудом. Память постепенно возвращалась к ней. Последнее воспоминание было связано со спасательной капсулой. Вместе с Ликой они покинули горящий лайнер на этой капсуле. Значит, где-то здесь, поблизости, должна быть и капсула, и Лика.

Чёрт, что ещё можно вспомнить!? Ага! В них попала ракета. Грёбаная ракета системы ПВО Офелии. Надо же.

Тина попыталась вглядеться в туман, хоть что-либо там разобрать, но вокруг была непроглядная стена.

Если их сбила ракета, то должно было сработать катапультирование. Скорее всего, оно сработало.

Девушка начала ощупывать левую ногу. Перелома не было, просто ушиб.

Теперь надо выяснить, где же всё таки я нахожусь, где Лика и что стало с жителями планеты. Кто-то провёл глобальную бомбардировку и, скорее всего, уничтожил всё население. Но кому это надо?

Ладно, подведём итог. Я – Мартина Плотникова, майор СпецОтдела Военной Разведки. Вместе с напарницей, майором того же подразделения Анжеликой Макеевой находилась на туристическом корабле «Метрополия» в момент, когда неизвестный противник на кораблях не установленного класса атаковал Офелию. Флот людей разбит, население планеты истреблено. Спасаясь на капсуле, я, скорее всего, потеряла сознание в момент катапультирования, но помню, что пролетали мы над городом. Значит, теперь я где-то недалеко от этого города либо в нём самом. Лика, скорее всего, тоже неподалеку. Ни у меня, ни у неё нет ни оружия, ни экипировки – все погибло вместе с «Метрополией» в спортивных сумках. Это плохо. Моё тело не получило серьёзных травм – это хорошо. Я не знаю, сколько времени прошло с момента, когда я потеряла сознание – это плохо, но не настолько, чтобы тут же закапывать себя. Теперь о задачах. Во-первых, определить местность и попытаться найти живых людей. Во-вторых, найти Анжелику. Хотя нет, пусть это будет во-первых. В-третьих, найти оружие и связь с нашим флотом. В-четвертых, узнать, кто является агрессором. Да, именно такая последовательность, иначе можно и погибнуть.

Черт побери! Не видно ничего, хоть глаза выкалывай. Придётся искать ориентир по звуку.

– Лика! ЛИКА! Эй, кто-нибудь!

Ага, в той стороне есть что-то большое, скорее всего стена. Вот туда и пойдём. Блин, а кричать больше не надо. Мало ли… Так, перед тем как пойти, нужно что-то с платьем сделать. Такое хорошее было платье… Черт, не рвется! Эти селесские нити действительно прочны как сталь. Ладно, придётся так…

Встав на ноги, Тина направилась в сторону, откуда к ней пришло глухое эхо. Сначала наступать на левую ногу было больно, а голова просто пошла кругом, но с каждым шагом возвращались силы и обострялись чувства. Тина снова становилась тем, кем её сделали. Недаром в Отделе парочку Лика – Тина прозвали «супердевочками».

Дойдя до препятствия, коим действительно оказалась обычная железобетонная стена, Тина направилась вдоль него и вскорости достигла угла. Способности видеть, а скорее даже ощущать предметы в темноте и тумане вернулась, и теперь Тина смогла оглядеться получше.

Место, где она очнулась, было центром небольшой площади. По периметру площадь опоясывала кольцевая дорога, за которой стояли некогда целые десяти– и двенадцатиэтажные дома. Сейчас все дома были разрушены если не полностью, то этажей на семь-восемь. Вся площадь была усеяна обломками бетонных плит, арматурой, остатками мебели и всяческой утвари, коей полно в каждом жилом блоке. Автомобилей вокруг мало, но практически все они стоят на колесах. Несколько флаеров, где-то около дюжины, вперемежку валяются среди обрушившихся зданий. Кое-где видны догорающие костры пробитых трубопроводов, воспламенившейся мебели и газовых баллонов. Оранжевое полотно парашюта лежало здесь же, на площади.

Помимо разрушенных зданий и перевернутых флаеров площадь была усеяна трупами людей. Их было не меньше полусотни. Лишь чудом Тина не запнулась ни об один из них, когда шла к стене. Судя по характеру разрушений, эпицентр взрыва был где-то там, куда уходила «главная улица», как Тина назвала её про себя. Очевидно, там снесено всё вместе с фундаментом и подвалами.

Видеть стало лучше не только потому, что обострилось зрительное и экстрасенсорное восприятие девушки, но ещё из-за того, что поднялся ветер. Он уносил дым, гарь и туман из города.

Что ж, безрадостная картина. Хотелось бы знать, кто напал на планету. Так, главное – не распаляться, злостью делу не поможешь. Во всяком случае, пока не поможешь. Сейчас нужно забраться на крышу этого дома, точнее, на то, что сейчас служит ему крышей. Возможно, удастся увидеть парашют Лики, а может быть, и что-то другое, чем можно заинтересоваться. А ещё нужно переодеться: уж больно неудобно лазить по руинам в этом чертовом платье.

Стена, у которой стояла Тина, принадлежала наиболее уцелевшему на площади зданию. Глянув вверх, девушка насчитала пятнадцать сохранившихся этажей. Если учесть, что всё вокруг гораздо ниже, то это здание было прямо-таки настоящей башней. С него действительно можно было что-то разглядеть.

Не теряя времени, Тина обошла здание вокруг, двигаясь аккуратно и бесшумно, насколько позволяло ей тихо звенящее платье. Мимоходом она подумала, что платье может быть гораздо громче в диапазоне ультра и инфразвуков – именно в таком диапазоне общаются селесиды.

Достигнув той стороны дома, а это был именно многоэтажный жилой дом, которая обращалась к эпицентру взрыва, девушка сняла туфли, обломала свои высокие каблуки и стала карабкаться по обрушенным и осыпавшимся плитам, цепляясь за мёртвые пальцы причудливо изогнувшейся железной арматуры. Один раз, не разглядев толком, за что хватается, Тина вцепилась в руку мертвой женщины и, не рассчитав усилие, сдернула её вниз. Тело прокатилось по крошеву бетона и упало куда-то в провал подвала, издав глухой стук. Тину передернуло, и даже захотелось кричать, но она не издала ни единого звука.

Взобравшись по разломанным, накренившимся и заваленным одна другой железобетонным конструкциям до третьего этажа и исцарапав локти и колени, Тина встала на ноги. Теперь она находилась в чьем-то жилом блоке, в одной из его комнат. В противоположной стене зияла дыра в соседнее помещение, где царил полный мрак. Ни один из предметов мебели не сохранился, и девушка не смогла даже примерно определить, как была обставлена эта комната.

Направившись к дверному проему, Тина решила дальше использовать лестницу, если, конечно, таковая сохранилась. Ещё она подумала о том, что здание может в любой момент рухнуть, и её, лучшего агента Отдела, завалит здесь навеки, но эта мысль лишь промелькнула в голове. В экстренных ситуациях думать о собственной жизни разрешалось постольку поскольку, главное – это выполнение задания. И, как правило, подразумевалось, что задание должно быть выполнено «любой ценой».

Аккуратно пройдя между стеной и накренившейся пластиковой дверью, Тина вышла в коридор этого жилого блока. Здесь пахло какой-то химией и гарью. Но самым неприятным был запах начавшегося разложения.

Трупы начинают вонять не сразу… Не думаю, что я была в отключке слишком долго. Значит, дело в последствиях бомбардировки…

В спецшколе агентов учат не замечать этот запах, игнорировать его и даже любить, но полностью не замечать его нельзя. А уж тем более любить. Для всего живого этот запах, гнилой смрад разлагающихся тканей, был признаком смерти и вызывал инстинктивное отвращение. А ещё страх. Лишь пауки-селесиды, кремниевая форма жизни, любят этот запах.

Напрягая зрение как можно больше, девушка смогла увидеть в дальнем конце коридора тёмное пятно входной двери. Ещё она увидела несколько тёмных пятен и на полу. Постояв полсекунды, оценивая расстояние до двери, Тина слегка согнула ноги в коленях и направилась через коридор. Под ногами захрустели осколки битого стекла и оплавившегося пластика. Дойдя до двери, Тина обнаружила, что та заперта. Управляющая панель, конечно же, была мертва, как и всё в этом доме.

«Что ж, придётся идти другим путем», – подумала девушка, и тут же ей на плечо легла чья-то рука.

Не мешкая ни миллисекунды, Тина схватила чужую руку, резко развернулась и кинула её обладателя через себя. Стремительно преодолев полтора метра, он с сильным ударом налетел на закрытую дверь и вышиб её в коридор подъезда. Обострившаяся экстрасенсорика Мартины показала, что в триста шестьдесят градусов вокруг больше нет никого живого. Девушка кинулась в коридор вслед за брошенным туда телом.

Это оказался мужчина. Возраст определить было трудно, поскольку его лицо покрывала корка из запекшейся крови. Если до броска Тины он был ещё жив, то теперь мужчина определенно был мёртв. Об этом красноречиво говорила голова, слишком неестественно задранная назад. Должно быть, при ударе об дверь он сломал себе шею.

«Черт, нервишки-то как шалят!», – горько усмехнулась девушка, глубоко и часто дыша. Постояв некоторое время над трупом мужчины и восстановив дыхание, Тина огляделась.

В коридоре подъезда было светлее. Некоторые из бетонных конструкций обрушились, одна из двух дверных панелей лифтов провалилась в шахту, из которой теперь тянуло сквозняком, повсюду валялись хлопья сажи. Небольшая лестница вела наверх, нижние же её секции лежали внизу.

Осторожно ступая по гладкой лестнице, Тина пошла наверх. На пятнадцатом этаже лестница кончалась, здесь же кончались и все другие бетонные плиты. Хаотичное нагромождение расколотых блоков и погнутой арматуры горько смотрело в пустоту туманного неба, воскрешая картины далекого двадцать первого века. Аккуратно перескакивая с плиты на плиту, хватаясь за железные прутья, Тина поднялась на самое высокое место этой антиутопической «башни». То, что открылось её взору, поразило бы самых извращенных писателей-фантастов прошлого: картина вокруг была поистине апокалиптической.

Если позади Тины ещё стоял туман, и что-либо увидеть в нём было сложно, то в той стороне, где находился эпицентр взрыва, насколько хватало глаз, простирался безжизненный океан руин, огня и хаоса. Снесенные крыши домов, беспорядочные нагромождения остатков прочных некогда конструкций, заваленные улицы и площади, перевернутые транспорты, тёмные глазницы окон, столбы копоти и дыма от горящей синтетики, вспоротые и провалившиеся дороги, вырванные с корнём и изуродованные деревья, зловеще-красное зарево от горящих где-то вдалеке топливных баз… И среди всего этого крошева виднелись величественно возвышающиеся багровые корпусы грибообразных кораблей-агрессоров. До ближайшего корабля было по меньшей мере километров двадцать пять, и, очевидно, он находился в самом центре этого города. Другой корабль стоял левее, километрах в шестидесяти. Ещё можно было разглядеть около полудюжины таких «грибов».

Тина медленно поворачивала голову, запоминая на всю жизнь панораму колоссальных разрушений. Ветер колыхал её сбившиеся рыжие волосы и обдавал размазанное косметикой лицо запахами погибшего мегаполиса.

И тут девушка заметила, что в какой-нибудь тысяче метров от неё, в той стороне, куда ведет «главная улица», висит зацепившийся за срезанную стену одного из домов оранжевый парашют. Такой же, какой девушка видела на площади, где очнулась недавно. Этот парашют не мог принадлежать никому другому кроме Анжелики – напарницы и единственной оставшейся подруги Тины.

Прикинув примерный путь, Тина спустилась с уступа, образованного вывернутой плитой, и стала спускаться к площади, справедливо полагая, что где вход, там и выход.

Девушка, как хищный зверь, кралась по улице, осторожно выглядывая из-за углов, уступов и упавших железобетонных блоков, стараясь всегда находиться в самых тёмных местах, где её труднее заметить. Впрочем, она и была хищным зверем, но особым: серебристое длинное платье с большим вырезом сзади делало её похожей на призрака, абсолютная бесшумность её движений, если не считать едва уловимого перезвона, делала сходство практически полным.

Вскоре её путь преградило месиво из различных транспортных средств, буквально вплавившихся друг в друга. Перелазить через эту баррикаду девушка не решилась, верно подумав, что подобный поступок может оказаться смертельным. Вместо этого она быстро огляделась и нырнула в пробоину в ближайшей из стен, оставшуюся от влетевшего туда пассажирского флаера.

Путь от места своей «посадки» до парашюта Лики Тина преодолела довольно быстро. Если бы она шла постоянно по «главной улице», то минут через десять достигла бы его, но дорогу преградило какое-то чудовищное нагромождение искореженных машин и флаеров, через которое пробираться было явно опасно. Быстро оглядевшись, Тина увидела полуразбитую неоновую вывеску, которая гласила о том, что в здании, к которому она была кое-как прикреплена, некогда был большой магазин одежды. А именно одежда сейчас нужна была Тине. Хороший, прочный комбинезон черного цвета, туристические ботинки, фонарик, пара веревок – всё это являлось необходимым. Возможно, удастся раздобыть и оружие.

Увидев в стене магазина большую пробоину, Тина юркнула туда и оказалась в каких-то служебных помещениях. Тьма стояла жуткая, поэтому пробираться пришлось на ощупь. Пару раз девушка споткнулась обо что-то, но не стала выяснять, обо что именно: и так было ясно, судя по запаху.

Через некоторое время Тина нащупала дверь, открыла её и, как говорили её чувства, оказалась в обширном помещении, скорее всего – торговом зале.

М-да… Без света я много тут не найду. Нужно раздобыть где-нибудь фонарик или зажигалку. Черт, это означает, что нужно было осматривать трупы, которые мне попадались. Наверняка там, среди всех этих трупов, есть и курящие… Точнее, раньше были…

Рассуждая про себя, Тина двигалась вдоль стены по залу, силясь хоть что-то рассмотреть, пока стена вдруг не кончилась.

Внезапно из-за угла, со спины, на неё кто-то налетел, свалил с ног и стал больно заламывать руки, отчаянно сипя. Благодаря своей природной гибкости и натренированному телу, Тина извернулась и выскользнула из-под нападающего. Тот, тоже неплохо натренированный, попытался быстро подняться и снова завалить девушку, но налетел на услужливо подставленное колено и рухнул на пол. Теперь очередь прыжка была за Тиной. Лишь интуитивно предполагая, где сейчас находится противник, девушка кошкой прыгнула в ту сторону и напоролась на пустоту. Тут же она получила два сокрушительных удара: по спине и по заднице, но нашла в себе силы перевернуться. В этот момент она почувствовала, что нападающий снова наваливается на неё. Тина схватила его за талию и нащупала кобуру, одновременно с этим она поднесла колено под противника. Лишь мгновение потребовалось девушке для того, чтобы расстегнуть кобуру и выдернуть из неё пистолет. В следующее мгновение мужчина – Тина не сомневалась уже, что это был именно мужчина, – ведомый руками и коленкой Тины, перелетел через неё.

Вскочив на ноги, девушка рефлексивно сняла предохранитель и направила его туда, где, по её мнению, и должен лежать противник, но тут услышала, что у её правого виска взведен точно такой же пистолет.

Уже приготовившись к новому выпаду, целью которого было новое действующее лицо, Тина вдруг остановилась. Почему-то она засомневалась в целесообразности выпада, когда услышала женский голос:

– Брось пистолет. Немедленно.

Впереди поверженный мужчина, негромко матерясь, поднялся с пола и приставил ко лбу Тины ещё один ствол.

– Будешь дергаться – пристрелю на месте.

Тина подняла руки. На указательном пальце правой повис только что раздобытый пистолет, который тут же был изъят женщиной.