Текст книги "Тринадцать ящиков Пандоры"

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Терри Дэвид Джон Пратчетт,Святослав Логинов,Владимир Аренев,Мария Галина,Томаш Колодзейчак,Сергей Легеза,Алекс Шварцман,Рафал Кошик,Ник Средин,Юлия Новакова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Отец просил, чтобы я позаботился о вашей безопасности. Если бы не это…

– То что? – вежливым тоном спросил Доменик Жордан, прикидывая, сумел бы он выбить пистолет из руки Андре. За окном дождило, в комнате сделалось темнее. Жордан с трудом встал, подбросил дров в камин, зажег свечу от пылающего полена. Приставил поближе к креслу и кочергу – не лучшее оружие, но единственное, которое у него нынче было.

– Я лишь хотел сказать, что вы не должны были сюда приезжать, – Андре беспокойно шевельнулся.

– Ты уже это говорил, – напомнил Жордан. – И я все понял с первого раза. Проблема в том, что с этим ничего не поделать. Разве что ты устроишь мне побег. Я могу исчезнуть, если оставишь открытыми двери и скажешь, где я могу найти конюшню.

Он не имел намерения сбегать, хотел лишь проверить, как его гость отреагирует на такое предложение. А юноша заколебался – похоже, идея показалась ему искушающей, – но все же покачал головой и сильнее сжал губы.

– Я обещал отцу, что стану за вами приглядывать. Позабочусь о вашей безопасности, но не позволю, чтобы кто-то из вас сбежал – или чтобы нанес кому-либо вред. Это вам ясно?

– Как солнце. Но я подумываю, не могу ли я увидеться с двойником. Может, тогда бы мы могли понять, кто из нас настоящий.

– Второй тоже предлагал это, но отец не согласился. Сказал, слишком опасно.

– Вы здесь делаете все, что скажет вам отец?

– Естественно, – в голосе Андре слышалось возмущение.

Доменик Жордан вздохнул.

– Ладно, и если уж мы оба согласны, что нам следует здесь остаться, то можем использовать это время, чтобы поговорить о том, что происходит в замке.

– Ничего не происходит. – Выражение на лице молодого наследника было отвратительным и отчаянным одновременно.

– Два трупа с разорванными глотками – довольно эксцентричное определение для слова «ничего».

– Это вина собак. Они слегка одичали, а Рамон часто забывает хорошо их закрыть, потому они бродят по всему замку. На прошлой неделе одну я нашел около кухонной лестницы, а с тем же успехом мог бы и на третьем этаже. Отец должен навести порядок, но он любит этих тварей, а Рамон – старый его пестун, и что с того, что он почти слеп…

Юноша вдруг замолчал, похоже, испуганный собственными словами.

– А магическая книга? – помог ему Жордан.

Андре отряхнулся и пожал плечами.

– У нас большая библиотека, но многие из книг никто не брал уже годы, потому что в нашей семье только Григор и Лозанетта любят читать. И что с того? Я готов поспорить, что в любом старом доме найдется магическая книга, которую кто-то когда-то купил на рынке шутки ради, а потом позабыл о ней. Может, кто-то из слуг искал в ней лекарство от бородавки или от несчастной любви?

– Ты полагаешь, что виконт принял поспешное решение, отсылая письмо епископу?

Юноша моргнул.

– Что? Конечно нет. Мой отец – умный человек и всегда знает, что делает.

– Даже когда из-за двух несчастных случаев вызывает специалиста по демонологии? – Жордан чуть перегнул с именованием себя, но особо из-за этого не переживал. Нынче ему было необходимо все уважение, которого он мог добиться.

Андре стиснул зубы. В это мгновение он выглядел абсурдно молодым, обеспокоенным и злым.

– Ладно, оставим это, – сказал Доменик. – Значит, Григор и Лозанетта любят читать книги, верно?

Сын виконта внезапно поднялся.

– Я не должен с вами разговаривать. И как вы смеете подозревать кого-либо из моей семьи в чем-то столь позорном?

– Это ведь не я подозреваю, а ты сам. Я лишь не пойму, кого именно. Сестру? Нет, вероятно, нет. Тогда остается Григор.

– Естественно, я не подозреваю моего брата, – ответил Андре, но на сей раз возмущение на его лице было не столь решительным. Мигом позже молодой виконт поклонился и вышел.

Доменик Жордан остался в одиночестве.

* * *

Ждать пришлось недолго: четвертью часа позже в комнату вошел второй юноша. Тоже светловолосый, но с чертами лица менее резкими, словно бы девичьими. С облегчением он упал в кресло перед Жорданом и устремил на того взгляд синих глаз.

– Вы и правда одинаковы, – заявил он вместо приветствия. – Похожи друг на друга куда больше, чем я и Андре.

– Я бы предпочел, чтобы хоть кто-нибудь сперва пришел ко мне, а не к тому второму. – В голосе Жордана прозвучала обида.

Григор хихикнул.

– Ревность, да? Мне это знакомо. Мой брат – старше на несколько минут. Мало, но хватило, чтобы именно он унаследовал титул и все земли. Хотя мне нет до этого дела.

– А до чего есть?

– О, мы, полагаю, можем перейти на «ты». Ты ведь не намного старше меня.

Григор, должно быть, заметил удивление Жордана, потому что снова рассмеялся.

– Удивлен? Что ж, я в семье немного бунтарь.

– Ты не ответил на вопрос, – напомнил Жордан, отказавшись от «вы». Григор был прав, разница в их возрасте была небольшой, вот только второй сын виконта де Лимейрака напоминал при этом большого ребенка.

– Что меня интересует? Давай подумаем, – Григор смешно наморщил брови. – Вино, женщины, лучше бы красивые и желанные. Или хотя бы не слишком дорогие. Да, это, пожалуй, исчерпывающий список моих интересов.

Жордан не мог не улыбнуться.

– Полагаю, здесь у тебя такого немного?

– Толика хорошей компании – нашлась бы. Конечно, не то же, что в Алестре: ты наверняка развлекаешься куда как лучше.

– А ты думал о том, чтобы поехать в столицу?

На лицо паренька набежало облачко. Близнецы не были идентичны, однако рефлексы у них были схожими – Андре точно так же играл желваками. Естественно, младший брат тоже был напуган и тоже не пылал симпатией к Жордану, хотя и пытался – довольно безуспешно – это скрывать под улыбкой.

– Нет. Мы весьма традиционная семья. Мать и отец желают держать нас поближе.

Доменик мог бы ответить, что это не имеет ничего общего с традицией – поскольку обычно старшие сыновья наследовали землю, а младшие посвящали жизнь карьере в армии или церкви. Виконт уже давно должен был подумать о будущем своего второго ребенка. То, что он до сих пор об этом не позаботился, свидетельствовало… о чем, собственно?

Григор одарил Жордана еще одной нервной улыбкой.

– Мне это не мешает, – добавил. – Как я уже говорил, тут хорошая компания. Но ты наверняка тоскуешь за Алестрой, верно? Не хотел бы туда вернуться?

– А если и так?

– Могу тебе в этом помочь. Человек за дверью – идиот, мы без проблем его обманем. Потом я проведу тебя в конюшню и дам нашего лучшего коня. Что скажешь?

– Не воспользуюсь, но за предложение спасибо.

В глазах Григора появилась и тут же исчезла злая искорка.

– Я предлагаю тебе бегство из тюрьмы, а ты хочешь остаться? Почему?

– Я заинтригован вопросом, отчего ты так сильно хочешь от меня избавиться.

Парень сжал губы.

– Это я спустился в пропасть и спас тебе жизнь.

– Весьма христианский поступок, – кивнул Жордан. – Но очевидное сожаление, что один из нас не погиб, уже чуть менее христианское.

– Я ни о чем не жалею, – рявкнул Григор, однако выдали его тон голоса и выражение лица. – Хотя мой брат наверняка предпочел бы, чтобы вам я тогда перерезал глотку.

– Отчего же?

– Андре очень не любит, когда чужаки вмешиваются в наши семейные дела.

– Например, в убийства слуг?

Вместо ответа Григор отвернулся к окну.

– Поговорим о чем-то другом, – предложил через минуту. – Тот второй говорит, что одевается в черное, потому что из-за этого демоны не видят его в темноте. Это правда?

Жордан заморгал. Он одевался в черное, поскольку черная материя хорошего качества была дешевле модных светлых, но объяснение двойника ему понравилось.

– Правда.

– О! – парень, похоже, впечатлился. – И ты правда разбираешься в демонах?

– Интересуюсь магией, – дипломатично ответил Жордан.

Григор сглотнул. Теперь он выглядел таким несчастным, что Доменику стало его почти жалко.

– Они не всегда… не всегда плохие, верно?

– Не всегда. Но как правило.

Парень наклонился в сторону Жордана.

– Ты – он? – спросил с напряжением. – Мне можешь сказать правду.

– Кто – он? Демон? В чем-то подобном меня пока что никто не подозревал. – Тут Доменик погрешил против истины, но Григору знать об этом было необязательно. – Может, у меня ужасный характер, но я надеюсь, что до демона мне далеко.

Юноша сгорбился, будто из груди его вышел весь воздух.

– Пойду я, – пробормотал он, вставая с кресла.

– Андре полагает, что ты ответственен за те две смерти, – задержал его Жордан.

– Я? – вытаращился Григор. – Из-за книги?

Доменик кивнул.

– Книга – просто глупая шутка, – заявил младший сын виконта, стоя на пороге. – Тут нет ничего общего со смертью Юка и Элис.

Обоим близнецам было далеко до хороших актеров, и доведись Жордану о чем-то догадываться по тону и поведению Григора, он бы сказал, что первая часть его фразы была ложью, а вторая – истиной. Но, конечно, он мог и ошибаться.

* * *

Днем Жордан получил еще одну тарелку супа – как видно, в Лимейраке чрезвычайно верили в целительные возможности куриного бульона. Съел, а потом какое-то время стоял у окна, глядя на внутренний двор замка. Дождь прекратился, но дул порывистый ветер, рвущий плащи прогуливающейся семьи. Впереди шли виконт с женой, следом – четверка детей. Светловолосый парень – вероятно, Жоан – вел под руку красивую девушку, Григор что-то оживленно говорил Андре. Закатное солнце отбрасывало длинные тени на каменные плиты двора. Вся сцена могла бы показаться привычной в парке, но здесь производила странно неестественное впечатление. Кто прогуливается по собственному замку, к тому же в такую погоду? От внимания Жордана не ускользнуло, что члены семьи держатся рядом друг с другом, словно цыплята, напуганные близостью лиса. Лишь Григор выделялся: шел теперь в паре шагов позади. Но длилось это недолго – отец развернулся, послал сыну суровый взгляд, и юноша тотчас зашагал быстрее.

Жордан чуть вздрогнул, когда в скважине провернулся ключ. В комнату вошел уже знакомый слуга, на этот раз, к счастью, не с супом, а со старой книгой. Положил ее на столик и вышел. Доменик сел в кресло и стал просматривать обожженный том. К счастью, большая часть текста уцелела. С первой страницы на Жордана щерился старательно нарисованный череп, дальше было хуже. Каждый раздел начинался украшенной пауками и нетопырями буквицей, ритуалы иллюстрировались гравюрами, на которых виднелись рогатые бестии, голые женщины с торчащими сосками и вырванные сердца. Доменик Жордан просмотрел книгу от доски до доски, более из скуки, чем от необходимости, и как раз собирался отложить ее на столик, когда явились очередные гости: в комнату вошла пара младших де Лимейраков. У девушки волосы все еще были в беспорядке от ветра, щеки ее покрывал румянец, парень принес на сапогах грязь с внутреннего двора. Жордан подумал, что по крайней мере на этот раз его проведали первым.

– Мы пришли узнать, не нужно ли вам чего-то, – сказал Жоан, не слишком умело скрывая, что смотрит на него с интересом. Как и близнецы, он казался моложе, чем был на самом деле, это же касалось и сестры. Она была красива, с несомненно женственной уже фигурой, но что-то в ней наталкивало на мысль о единственной дочке виконта как об исключительно симпатичном ребенке, а не о девице на выданье.

– Спасибо, у меня есть все, что необходимо, – Доменик отложил на столик книгу. Жоан кинул на нее неспокойный взгляд, а потом снова посмотрел на Жордана.

– Вы приехали, чтобы убить демона? – спросил он, широко распахнув синие глаза. – Того, который убил Юка и Элис?

– Ваш брат утверждает, что это просто несчастные случаи.

Девушка энергично тряхнула головой.

– Вы не знаете… – вдруг она оборвала себя и задрожала, ища взглядом помощи у Жоана.

Мальчик обнял ее, а потом с упреком глянул на Жордана: будто тот намеревался обидеть девушку.

– Не знаю чего?

Лозанетта молчала, Жоан обнимал сестру и гладил, хотя та уже не тряслась. Жордану это надоело.

– Должно быть нечто большее, – сказал он. – Я знаю таких людей, как виконт, и понимаю, что человек с его складом характера не просил бы епископа о помощи из-за двух несчастных случаев и книжки с рисунками черепов. Что еще случилось?

Лозанетта наконец перестала прижиматься к брату и взглянула на Жордана. Глаза ее, как и у Жоана, были большими, синими и невинными.

– Служанка видела в коридоре Григора, – сказала она, отводя взгляд.

– И что в этом странного?

Девушка шмыгнула носом.

– Григор тогда был с нами в зале и играл в карты. Он не мог выйти так, чтобы мы этого не заметили.

– Это случилось один раз?

Лозанетта покачала головой.

– Несколько.

– И всегда речь шла о Григоре, что находился в нескольких местах одновременно?

– Угу, – на этот раз ответом были невнятное бормотание и более уверенный кивок.

– В таком случае где сейчас второй Григор?

Лозанетта тряхнула светлой челкой, а Жоан снова глянул на Жордана с упреком.

– Отчего вы спрашиваете мою сестру о таких вещах? Разве это она разбирается в колдовстве и демонах?

– В данном случае нет нужды разбираться. Довольно и просто немного подумать.

Девушка расплакалась, упрек в глазах Жоана превратился в ярость:

– Вы… вы…

Жордан так и не узнал, что хотел сказать мальчик, поскольку в этот момент в комнату вошла дона Изабо, стройная блондинка, все еще красивая, хотя она и не делала ничего, чтобы сдержать утекающее время. Волосы ее были связаны в простой узел, было на ней синее платье – более чем скромное. Меж бровями женщины пролегла складка.

– Кто вам позволил сюда прийти? – начала она с порога. – Не знаете, что это опасно? Лозанетта, я и правда не ожидала от тебя такого. Еще и брата втягиваешь в свои эскапады!

Девушка покорно склонила голову.

– Жоан согласился меня сопроводить, поскольку я боялась. Это не его вина.

– Разумеется, не его, а лишь твоя. Ты должна быть мудрее. А теперь – ступайте. Позже поговорим о соответствующем наказании.

Сгорбленный Жоан двинулся к дверям. Девушка догнала его, а потом сунула руку под локоть. Мать пропустила обоих на пороге, а потом сурово взглянула на Жордана.

– Вам должно быть стыдно. Они еще дети.

– Я знаю замужних девушек моложе вашей дочери, – вернул ей замечание Жордан. – А мне было меньше лет, чем Жоану, когда я покинул родной дом.

Дона Изабо сжала губы. В этот миг она была удивительно похожа не только на своих детей, но и на мужа. Двоюродные родственники? В провинции, где непросто найти хорошую пару, замужество среди родственников случается довольно часто.

Только через момент Жордан понял, что гримаса на лице женщины означает не злость, но сострадание.

– Я могла ожидать чего-то подобного, – сказала она. – У человека, занятого такими отвратительными вещами, должно быть несчастное детство. Мне вас жаль. Мы живем здесь совсем иначе, чем в большом мире, к которому вы привыкли: проще, более по-христиански, так близко друг к другу, что чувствуем себя и мыслим как единое существо. Не думаю, что вы сумели бы понять такую любовь.

Он мог ответить, что родился вовсе не в Алестре, а в горах, похожих на эти. Что там люди тоже жили «проще и более по-христиански», по крайней мере, по собственному мнению.

Не сказал ничего, поскольку дона Изабо была права в одном: Жордан действительно не понимал такой любви. И, сказать честно, не хотел бы понимать.

* * *

После восьми он получил еще порцию супа, что заставляло его подозревать об издевательстве с особой жестокостью. Но он съел суп, а потом какое-то время со скукой листал колдовскую книгу, раздумывая, будут ли этим вечером еще гости.

Решил, что должны быть, и не ошибся, поскольку около девяти в комнату заглянул раскрасневшийся Жоан.

– Вы не должны были так разговаривать с моей сестрой, – заявил он с порога, словно продолжал разговор. – Она не такая, как остальные девушки.

– Вот только – какая? – заинтересовался Жордан.

– Лозанетта очень впечатлительная. Она… она живет в своем мире, понимаете? Не слишком-то отличает истинную правду от правды из книг и театра.

– И потому ее нельзя спрашивать о демонах? Потому что в книгах и театре их нет?

Парень покраснел еще больше.

– Потому что мы пытаемся ее охранить. Вы бы знали об этом, если бы… если бы…

– Если бы что?

– Если бы у вас было сердце! – Жоан резко развернулся на пятке и вышел.

Жордан тряхнул головой. Семейство де Лимейрак решительно было странным.

Вопрос только в том, насколько эта странность была опасной.

* * *

Доменик Жордан упирался лбом в холодное стекло. Снаружи накрапывал небольшой дождик, свет, падавший из окон замка, отражался дрожащим сиянием в глубоких лужах. «Погода – словно в ноябре», – подумал он. Непросто было поверить, что вчера он ехал по солнечным лугам, где росли пахнущие летом цветы.

Он прикрыл глаза. Монотонное постукивание будило в нем воспоминания. Грязная дорога, фырканье коней, первые капли дождя, бьющие в землю. А потом вспышка света, разрывающая мрак, и слова:

– Отчего ты здесь стоишь, парень?

– Господин Жордан? – Девичий голос за спиной вывел его из задумчивости. Мужчина вздрогнул и развернулся. Лозанетта, похоже, двигалась тихо, словно кошка, поскольку он не услышал, как она вошла. На этот раз она была одна, без брата, который уберег бы ее от ужасного характера Доменика Жордана. Она не казалась напуганной.

– Я принесла вам вот это, – девушка положила на столик серебряный ключ. – Он подходит к двери, вы можете открыть ее в любой момент.

– Снаружи стоит стражник.

Она легко, почти незаметно улыбнулась.

– Уже нет. Вы не пытались сбежать, а потому стражник решил, что нет смысла охранять вас всю ночь, и пошел в челядницкую, выпить пива.

Решил – или кто-то его в этом убедил, подумал Жордан.

– Почему вы это делаете? – спросил.

– Потому что мне вас жаль. Вы в опасности, вам нужно как можно скорее бежать.

Жордан взял тяжелый холодный ключ.

– Вы не ответили на мой вопрос, – сказал он.

Девушка моргнула. Лицо ее снова сделалось детским, почти наивным.

– На какой вопрос?

– Где сейчас двойник Григора?

– Не знаю. Мне это не интересно.

– Естественно. Ведь вас интересуют только книги и театр. – В голосе Жордана прозвучала ирония, но Лозанетта, кажется, этого не заметила. – Вы никогда не читали историй о демонах, меняющих лица? Тех, кто умеет принять не только внешний вид, но и способ поведения и даже воспоминания другого человека.

Девушка заколебалась.

– Вы полагаете, что второй Доменик Жордан – именно такой демон? И что ранее он притворялся моим братом?

– Хм, похоже, вы не настолько оторваны от реальности, как хотелось бы вашей семье. Да, я полагаю, что мой двойник – это зеркальный демон, бес-анайр. Но проблема в том, что только я могу быть уверен, кто из нас настоящий. Вы этого знать не можете, поскольку второй похож на меня в мельчайших подробностях, а значит, у вас были шансы один к двум выбрать нужного человека. Отсюда вопрос: отчего вы отдали ключ именно мне?

Она тряхнула головой.

– Я разговаривала с тем, и он… в его глазах есть нечто, что он пытается спрятать, но не может. Вы выглядите куда более по-человечески.

– Спасибо, это, несомненно, самый оригинальный комплимент, какой я когда-либо слышал, – Жордан решил, что в идентичной ситуации его двойник сказал бы примерно то же самое. А может, у него и был случай? – Вам не интересно, каким образом демон из замка оказался в моем экипаже?

– Нет.

Но Жордана это интересовало, и он, похоже, сумел найти ответ на этот вопрос.

Кто-то послал демона, чтобы тот узнал, каковы намерения Доменика Жордана и сколько тот знает. Хватило, чтобы пришелец из иного мира принял вид кого-то из слуг, а потом пошел горной дорогой к городку и там ждал экипаж.

Почему ты здесь стоишь, парень?

Мой господин послал меня, чтобы я показал тебе дорогу к замку. Я могу сесть?

Именно так все могло выглядеть, хотя из их разговора Жордан помнил только первую фразу.

Лозанетта чуть задрожала.

– Я пойду, – сказала. – Не люблю приходить в это крыло. Знаете, что комната, в которой погибла Элис, находится именно здесь, почти над вами?

– Правда?

– Достаточно пойти по лестнице налево, чтобы ее отыскать. Я, естественно, туда не хожу. Слишком боюсь.

– Без Жоана.

Девушка зарумянилась.

– Без Жоана, верно. Не знаю, что бы я сделала, если бы он меня не опекал. До свиданья, господин Жордан. Надеюсь, вы в безопасности доберетесь до Алестры.

В дверях она поклонилась еще раз – и вышла. Мужчина все еще крутил в руках ключ. Он не спросил, где находятся конюшни, поскольку не имел намерения убегать, но ведь Лозанетта, так заботящаяся о безопасности узника, сама могла бы о таком вспомнить. Вместо этого она предпочла сказать, где Жордан найдет комнату Элис.

Жоан наверняка стал бы утверждать, что его сестра оторвана от реальности, чтобы помнить о таких подробностях. Это было бы хоть какое-то объяснение.

Проблема в том, что оно не объясняло всего остального.

* * *

Доменик Жордан подождал, пока в замке смолкнут звуки повседневных дел, а потом взял фонарь со свечей и вышел в коридор. Может, следовало остаться, но любопытство было сильнее. Кроме того, он не был уверен в безопасности даже своего узилища.

В коридоре царил мрак, разгоняемый единственным желтым огоньком свечи, отраженным в залитом тьмой стекле. Жордан осмотрелся, закрыв за собой дверь, а потом направился к ступеням, минуя по дороге портреты старых владык этих земель. Все были светловолосы, с воинственными лицами, охотно позирующие верхом и в доспехах или рядом с охотничьими псами на фоне окровавленной добычи. Из-за такого восхищения воинственностью Жордан начал задумываться, не занимались ли Лимейраки некогда разбоем. Выстроенные над перевалами замки часто принадлежали рыцарям-разбойникам, которые, используя выгодное положение своих усадьб, грабили проезжавшие по тракту купеческие караваны. В Танабрии, где родился Доменик, половина аристократии имела в своей истории такие позорные страницы – и здесь, вероятно, было точно так же.

На четвертом этаже стены не были украшены портретами – лишь тяжелыми от пыли, истлевшими гобеленами, а свечка выхватывала свисающие с оконных проемов клочья паутины. В этом тоже не было ничего странного – старые поместья приходили в упадок, большая часть аристократии перебралась в города, а те, кто оставался, редко могли позволить себе число слуг, необходимое для поддержания порядка в нескольких десятках помещений. Потому-то «менее важные» этажи и комнаты или полностью запирали, чтобы в покое зарастали они пылью, или селили в таких местах бедных родственников и верных старых слуг – как в замке Лимейрак.

Старая, почтенная семья, чьи позорные истоки были давно позабыты. Семья, в которой из поколения в поколение доминировали мужчины – Жордан не видел ни одного женского портрета, – похвалявшиеся физической силой и предпочитавшие с презреньем относиться к интеллектуальному труду. Семья эта несколько пришла в упадок и сделалась не настолько богатой, как ранее, но оставалась богатой достаточно, чтобы с упорством держаться за родовую усадьбу.

Ничего необычного, ничего, что он не видел бы в десятках других замков.

А ведь де Лимейраки наверняка не были типичными, и этот контраст абсолютной обычности и несомненной странности поддразнивал Жордана.

Традиционная семья, где все «думали как одно существо». Семья, где взрослые сыновья и взрослая дочь все еще казались детьми. Семья, в доме которой уже появились два трупа, а Жордан подозревал, что если он не побережется, то может оказаться третьим.

Он легко нашел комнату Элис – та была единственной, где не царила тьма. Свет стоявшего на ковре фонаря подчеркивал бледность мужчины, который опустился на коленях рядом, похоже, нашаривая одной рукой что-то на полу. В желтоватом свете черты его казались еще более заостренными, а глаза – почти черными. Продолговатая худая тень резала дубовую этажерку, чтобы сделаться густым пятном тьмы на потолке – в нем с трудом можно было опознать человеческую голову.

Тень дрогнула, когда ее хозяин встал, разворачиваясь в сторону пришельца.

Доменик Жордан замер на пороге. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, оба одинаково причесанные и очень похоже одетые, с одинаковыми чертами лиц. Отличало их только то, что правую руку мужчины в комнате покрывали полосы, черные в свете свечи, хотя на самом деле были они темно-красными. Кроме того, Лозанетта была права: в глазах мужчины действительно было что-то нечеловеческое.

– Я не причиню тебе вреда, – сказал двойник, после чего проследил за взглядом Жордана. – Это кровь, верно. На ковре есть пятно, не до конца высохшее, и значит…

– …крови было и правда много. Лозанетта дала тебе ключ?

– Да, а тебе?

– Тоже.

– Чтобы мы поубивали друг друга и избавили их от проблем.

– Чтобы мы поубивали друг друга и избавили их от проблем, – повторил Жордан, посверкивая глазами.

– Сделаем это? – Тон говорившего был спокоен, мужчина казался уверенным в себе. Нет, не мужчина, подумалось Жордану. Пора называть вещи своими именами. Это демон, хотя и совершенно другой, нежели те, которых ему приходилось видеть.

Он легко скривился.

– Ни у одного из нас нет оружия, – сказал. – И мы оба знаем, что не слишком хороши в рукопашной. К тому же у меня сломаны ребра, а в таком состоянии не хотелось бы кататься по полу. Впрочем, и ты не выглядишь хорошо, – взглянул он на бессильно свисавшую левую руку демона.

– В таком случае что предлагаешь? Договоренность?

– Пока что, – Жордан кивнул.

– А потом? Каждый пойдет восвояси? – Демон был серьезен, но где-то под светлой его кожей таилась улыбка.

– Почему нет? Я знаю, кто ты, ты знаешь, кто я. Мы не представляем угрозы друг для друга, по крайней мере, не сейчас. Над прочим можно подумать позже, – Жордан не был уверен, позволит ли он двойнику уйти просто так. Не с таким лицом и не с полным набором его воспоминаний. С другой стороны, он не был уверен, сумел ли бы убить самого себя. А обманывать не хотел – да и демон, если он и правда был идеальной копией Жордана, на что все указывало, не дал бы себя обмануть.

– Хорошо, в таком случае я тебе кое-что покажу.

Доменик подошел осторожно, поскольку все еще существовал шанс, что он ошибся, что двойник опасен. Демон наблюдал за ним с тенью улыбки и только после паузы присел у пятна на ковре. Жордан сделал так же, стараясь поберечь бок. Дотронулся до мягкого влажного ворса. Крови здесь наверняка было много, более того, находилась она только в одном месте: в виде большой лужи.

– Что ты об этом думаешь? – спросил демон. – Могла ли сделать это собака?

– Вряд ли, – Жордан тряхнул головой, прекрасно понимая, что двойник проверяет его, и решил пока что играть по его правилам. – Раны после собаки были бы куда хаотичней, кровь брызгала бы по всей комнате. Я бы ставил скорее на чистый глубокий порез. Кто-то перерезал женщине горло, вероятно, настолько быстро, что та даже не успела защититься, а потом положил ее на пол и позволил истечь кровью.

– Де Лимейрак говорил о перегрызенном, а не перерезанном горле, – обратил внимание демон. – Он ведь разговаривал с тобой о смерти Элис?

– Конечно, и я помню, как странно он тогда оговорился. Сказал: «Горло разрезано, разодрано, словно зубами животного».

– Полагаешь, он знал?

Жордан тряхнул головой, подходя к камину. Потянулся за лежащими рядом с выстывшим пеплом щипцами и провел по ним пальцем. На коже осталась полоса, которая при другом освещении наверняка имела бы цвет грязной красноты.

– Полагаю, виконт увидел то, что хотел увидеть, но какая-то часть его сознания одновременно отметила истину, отсюда и оговорка. Теперь твоя очередь.

Демон рассмеялся.

– Моя теория выглядит так: Юка и правду загрыз пес, возможно, несчастный случай, а может, кто-то его натравил – парнишка, говорят, был нагл и мог кого-то оскорбить. Этого мы, полагаю, уже не узнаем. А вот в случае с Элис я уверен, что произошло убийство. Кто-то перерезал женщине глотку, а потом испугался и, вспомнив о смерти Юка, взял щипцы и порвал ими края раны так, чтобы убрать разрезы от ножа и чтобы это напоминало раны от собачьих челюстей. Мистификация не слишком серьезная для любого, кто разбирается, но ты сам сказал: люди чаще видят то, что хотят увидеть. Может, поэтому виконт и согласился так быстро похоронить оба тела.

– Отчего же старая служанка должна была умереть?

– Она была не только служанкой, но и няней всех молодых Лимейраков. Ты не знал?

– Нет, – Жордан с неохотой признался, что демону отчасти удалось его обойти.

– А няни знают много, верно? Родители умеют оставаться слепыми, но пестуньи, опекающие детей, всегда знают, что у тех внутри. И, возможно, здешняя няня решила, что пора навести в этом порядок?

– Кто из них? – спросил Жордан, но в ответ получил только кривую усмешку узких губ, которые каждый день видел в зеркале.

– Ты ведь знаешь. Мы оба знаем.

* * *

В коридоре раздался звук шагов, явно направляющихся в их сторону. Доменик Жордан взялся за отложенные миг тому щипцы, демон ухватился за кочергу и чуть улыбнулся, приподнимая брови. Потом сквозь приоткрытые двери ворвался свет свечи, и в ее огоньке появилась тень: сперва голова, потом широкие плечи.

– Что вы здесь делаете? – Андре встал на пороге, переводя спокойный взгляд с одного Жордана на второго. В руке, свисавшей пока что вдоль бока, он держал пистолет. – И каким чудом вы выбрались из своих комнат?

– Ваша сестра дала нам ключи, – сказал демон, пока Жордан вглядывался в лицо паренька. Удивление на нем казалось неподдельным. Потом Андре пожал плечами.

– Ладно, – проворчал он. – Если уж вы выбрались, то можете использовать это для лучшей цели, чем бродить по замку. Я покажу дорогу к конюшне, а потом открою ворота.

– А если мы откажемся? – спросил Жордан.

Пистолет в руке парня дрогнул, а потом поднялся. Андре заиграл желваками.

– Мне жаль, но это не обсуждается. Вы исчезнете отсюда нынче ночью или… – Молодой виконт заколебался, а демон использовал паузу, чтобы вмешаться.

– Вы собираетесь нас застрелить?

– Один из вас – не человек, – ответил Андре, все еще целясь куда-то между двумя Жорданами. Его рука дрожала, а гротескно увеличенная тень пистолета прыгала по стене. – Это не грех – убить тварь из другого мира, поскольку на самом деле они не умирают, а только оставляют старое тело и возвращаются к себе, так говорил наш священник…

– Но один из нас – человек, – напомнил Жордан. – И он умрет по-настоящему. Вы уверены, что хотите оказаться убийцей?

Андре неспокойно шевельнулся, тень пистолета на стене снова задрожала. На лбу молодого виконта выступил пот, лицо было бледным. Жордан мог поспорить, что парень впервые в жизни целится в человека, но это не делало его менее опасным. Напротив, люди в стрессе часто более опасны, чем те, что спокойны и вполне контролируют ситуацию. Жордан понимал, что одно неосторожное движение может стоить ему жизни, но он имел и преимущество – слышал тихие осторожные шаги в коридоре, а Андре, сосредоточенный на пистолете и обеих целях, – нет.