Текст книги "Самый обычный день. 86 рассказов"
Автор книги: Ким Мунзо
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)
Мужчина делает еще одну затяжку и берет трубку.
– Слушаю…
– Привет, – отвечает женский голос. – Это я.
Спина мужчины напрягается. Он давит окурок в пепельнице, которая стоит возле телефона, и тихо говорит:
– Я тебя тысячу раз просил никогда не звонить мне домой.
– Но я…
– Сколько можно повторять, чтобы ты звонила мне только на работу.
– Ты можешь говорить?
– Конечно нет. Ты сама можешь об этом догадаться.
– А где… она?
– В спальне.
– Она… нас оттуда слышит?
– Нет. Но она может войти сюда в любую минуту.
– Прости, пожалуйста. Я все понимаю, но мне нужно было поговорить с тобой именно сейчас. Я никак не могла ждать до завтра, когда ты будешь на работе.
Наступает молчание. Его нарушает мужчина:
– Почему?
– Потому что я очень страдаю от того, что происходит.
– С кем происходит?
– С нами. С кем же еще?
– Но… Ты, кажется, понимаешь…
– Нет! Нет. Молчи. Мне не надо никаких объяснений. – Она хочет, чтобы в ее голосе звучала ирония, но это ей не слишком удается. – Она может тебя услышать.
– Нет, сейчас она меня не слышит. Послушай…
– Я думаю, что настал момент принять решение.
– Какое решение?
– А ты не догадываешься?
– Мне сейчас не до загадок, Мария.
– Я должна выбрать. Между ним и тобой.
– И?
– И раз ты не способен дать мне все, что мне нужно… Нечего обманывать себя: я для тебя была и останусь только… – Она глубоко вздыхает. Где-то вдалеке слышна сирена «неотложки». – Ты ведь не хочешь ее бросить, правда? Не знаю, зачем задаю тебе этот вопрос. Ответ я и так знаю.
– Что это там за шум?
– Я звоню тебе из автомата.
– Мы тысячу раз об этом говорили. Я всегда был с тобой совершенно откровенен и ничего не скрывал. Нам хорошо вместе, правда? Зачем тогда…
– Но я с ума по тебе схожу, а ты меня совсем не любишь.
– Я всегда говорил, что не хочу причинить тебе зла. Я никогда тебе ничего не обещал. Разве я тебе что-то обещал?
– Нет.
– Ты сама должна решить, как нам поступить.
– Ладно.
– Говорил я тебе с самого начала или нет, что все решения должна принимать ты сама?
– Говорил. Поэтому я тебе и звоню. Я уже приняла решение.
– Я всегда играл с тобой в открытую. – Он замолкает. – И каково же твое решение?
– Я решила… что нам лучше перестать встречаться.
Женщина произносит эти слова и начинает рыдать. Рыдает она довольно долго. Но вот постепенно всхлипывания стихают. Мужчина пользуется этим моментом, чтобы вставить реплику:
– Мне очень жаль, но если ты действительно…
Женщина прерывает его:
– Ну неужели ты не понимаешь, что я не могу перестать с тобой встречаться?!
Когда рыдания стихают, мужчина говорит:
– Мария…
– Не надо. – Она сморкается. – Будет лучше, если ты ничего мне не будешь говорить.
Неожиданно мужчина повышает голос:
– Нет-нет, я бы, пожалуй, выбрал машину, которая расходует меньше бензина.
– Что?
– Особенно если ты так много ездишь. – Он замолкает на минуту. – Конечно. – Мужчина делает еще одну паузу. – Да-да, я понял. Но здесь я просто не знаю, что тебе посоветовать. Мне кажется, что тебе больше подошел бы автомобиль, у которого было бы больше… – Он делает вид, что не может вспомнить нужное слово. – Да-да, согласен. Но она жрет слишком много бензина.
– Ты сейчас не можешь говорить?
– Конечно нет.
– Она что, рядом?
– Да.
– Прямо перед тобой?
– Да. Но эта модель по цене не слишком-то отличается от японских машин. А японские автомобили…
– Твоя жена стоит перед тобой, а я тут мучаюсь, не зная, что мне делать. – В ее голосе все больше негодования. – Не могу взять себя в руки и покончить с этой мукой.
– В идеале нужны четыре двери. Для вас непременно четыре.
– Неужели ты сам не видишь, что другого выхода у нас нет? Так больше продолжаться не может. Мы даже не можем поговорить как нормальные люди.
– Но она тратит шесть с половиной литров.
– Ты треплешься о машинах, о бензине и о дверях, а я не в состоянии даже повесить трубку.
– Одну минуточку. – Мужчина закрывает трубку рукой. Женщина слышит приглушенный разговор на другом конце провода. – Он говорит, что… – Мужчина снова прикрывает трубку рукой, а потом опять приподнимает ладонь. – Передай Луизе от Анны, что торт ей удался на славу.
– С кем, по ее мнению, ты разговариваешь?
– Ну, ладно, скоро увидимся.
– Ты что, хочешь, чтобы я повесила трубку или?.. Но перед тем как я ее повешу, обещай мне, что мы встретимся завтра.
– Да.
– Я ничего не могу с собой поделать. Звоню тебе, чтобы сказать, что между нами все кончено, и в конце концов спрашиваю, не можем ли мы завтра… Договоримся встретиться там, где обычно?
– Да.
– В то же самое время?
– Точно.
– И мы, – на этот раз в ее голосе звучит сладострастие, – мы все сделаем, как всегда? Я тебя вижу прямо перед собой: ты стоишь на коленях и приподнимаешь мою юбку… Ты меня будешь лизать? А кусать? Ты мне сделаешь очень больно?
– Д-да. – Он неожиданно опять говорит тихо. – Черт возьми, Мария! Она чуть-чуть не догадалась. Сейчас она вышла на кухню, но может вернуться в любую минуту. А что, если бы она попросила у меня трубку, чтобы поговорить с тобой?
– С чего бы ей вдруг захотелось говорить со мной?
– Я не хочу сказать – с тобой; я имею в виду, с тем человеком, с которым, по ее мнению, разговаривал я.
– Тебя невозможно понять. И меня тоже понять никак нельзя. Я сама себя не понимаю. Я дошла до ручки, решаю с тобой порвать, но как только слышу твой голос, вся моя решимость куда-то пропадает. Мне бы так хотелось оказаться сейчас рядом с тобой. Приезжай. Не можешь? Конечно нет. Ничего страшного. Я только не могу жить, не слыша твоего голоса. Ты меня любишь?
– Конечно.
– Будет лучше, если я повешу трубку. До свидания.
– Где ты сейчас?
– В баре, я тебе уже говорила.
– Нет. Ты мне сказала, что звонишь из телефонной будки.
– А если ты знаешь, что я звоню из автомата, то зачем спрашиваешь еще раз?
– Но ты же не в телефонной будке, а в баре. По крайней мере, если верить твоим последним словам.
– Бар или телефонная будка – никакого значения это не имеет.
– Ах вот как. Не имеет значения, значит?
– Послушай, хватит!
– Что ты теперь собираешься делать?
– Теперь? Ты имеешь в виду наши отношения?
– Нет. Я хочу сказать – прямо сейчас? Ты собралась в кино? Ты уже пообедала? У тебя сегодня есть урок актерского мастерства?
– Послушай, я должна повесить трубку.
– Подожди минуточку.
– Дело в том…
– Мария, мне иногда кажется, что если бы мы только захотели, если бы мы только на самом деле решили этого добиться, то нам бы удалось сделать так, чтобы наши отношения развивались совершенно по-другому, без этих никому не нужных нервов.
– Хорошо, тогда ладно.
– Что «ладно»?
– Да.
– Что с тобой? Ты что, не можешь говорить? Кто-то стоит рядом и поэтому ты не можешь говорить?
– Н-да… Да.
– Ты договорилась встретиться с ним в баре, и сейчас он пришел. Или он и раньше был с тобой, а сейчас подошел к телефону. Это так? Так или нет?
– Я тебе обязательно верну книгу. Будь спокойна.
– Ты ко мне обращаешься в женском роде.
– Ну ладно, пока. Позвони мне. И напомни, что я должна вернуть тебе книгу.
– Нет-нет. Не вешай трубку! Ты меня сейчас мучила, вынуждая слушать твой голос и не иметь возможности тебе ничего сказать, кроме какой-то ерунды, а теперь…
– Нет, о нем я не слышала. Как, ты говоришь, называется книга?
– Прекрасно. У тебя это отлично выходит. Сейчас ты скажешь название книги. Не правда ли?
– Конечно…
– Это «конечно» очень уместно. Оно звучит правдоподобно и придает диалогу с этой девушкой, с которой ты, надо полагать, говоришь, естественный оттенок.
– Ты говоришь, она называется «Любовь после полудня»?
– Это название следует понимать как приглашение?
– Но «Сто крестов» гораздо лучше «Любви после полудня». По крайней мере, на мой вкус.
– А вот эту-то я как раз и не читал. Это что, тоже роман?
– «Сто крестов» – скучная книга?
Неожиданно мужчина опять начинает говорить громким голосом:
– Послушай, я же тебе уже говорил. Она жрет гораздо меньше бензина, чем другие машины.
– Но героиня «Любви после полудня» гораздо более правдоподобная.
– И как это такое предприятие, как «Пежо», не предусмотрело подобный вариант?
– Но такой случай описывается в «Вот теперь мы квиты». Или я ошибаюсь?
– Вовсе нет.
– И что тогда?
– Ничего.
Наступает короткая пауза.
– Неужели ты сам не видишь, что тут ничего не поделаешь? Сейчас я опять могу говорить спокойно. – Снова наступает молчание. – Тебе нечего сказать? Ты уже исчерпал тему автомобильной промышленности и хочешь поговорить о другой отрасли?
– Мне тоже сейчас никто не мешает говорить.
– Тогда прощай.
– Ты права. Нам лучше распрощаться.
– Но сначала я должна тебе кое-что сказать.
– Говори.
– У меня будет ребенок. – Он никак не реагирует. – Ты что, не слышишь? У меня будет ребенок. От тебя.
– Почему это от меня? Откуда ты знаешь, что от меня?
– Потому что за последний месяц я ни с кем другим не была, идиот!
– А этот твой дружок, который готов дать тебе все, в чем я тебе отказываю? Или он не?.. Извини, пожалуйста. И что ты думаешь делать?
– Как это что я думаю делать? А ты что – никакого отношения к этому не имеешь?
– Я? Конечно нет.
– Отлично. Вот сейчас я прекрасно вижу твою сущность. Теперь мне ясно, что в подобной ситуации ты бы сделал вид, что тебя это совершенно не касается.
– Что значит «в подобной ситуации ты бы…»?
– Это значит, что я, естественно, не беременна. Ты что, думаешь, я совсем дурочка? Мне просто пришло в голову провести эксперимент, чтобы понаблюдать за твоей реакцией в таких условиях. Неужели ты воображаешь, что, если бы я была беременна по-настоящему, я бы стала спрашивать у тебя совета, как мне следует поступить?
В его голосе звучит гнев:
– Послушай, Мария!
Девушка отвечает с вызовом:
– Что? Что я должна слушать?
– Ты прекрасно знаешь, что я не выношу, когда ты разговариваешь со мной таким тоном и когда ты надо мной издеваешься!
– Неужели?
– Я тебе влеплю хорошую пощечину!
– Правда?
– Я тебе нос кулаком расквашу.
– Да…
– Буду тебя лупить, пока ты не завизжишь.
– Да…
– Я привяжу тебя к ножкам кровати.
– Да, да…
– Я плюну тебе в лицо.
– Да!
– И буду хлестать тебя по щекам, до крови.
– Да, да!
– И заставлю тебя…
– Что ты меня заставишь сделать? Что?
– Я тебя заставлю…
– Что сделать?
– Я кончу тебе в рот и заставлю тебя проглотить весь мой сок, до последней капли.
– До последней капли.
Дыхание женщины становится прерывистым. Мужчина сильно возбужден.
– Я тебе сказал: до последней капли. Слизни вот эту, которая скользит по нижней губе.
– «Шлюха», скажи мне «шлюха»…
– Шлюха. Встань на колени и открой рот.
Женщина тяжело дышит.
– Хватит. Я должна тебе об этом сказать во что бы то ни стало. Глупо пытаться дальше тянуть. – Она замолкает на минуту, словно ей нужен разбег перед прыжком. – Послушай, я – не Мария.
– В каком это смысле ты – не Мария?
– В самом прямом смысле: я – не Мария. А Мария… Мария попросила меня позвонить тебе и поговорить вместо нее.
– Ты надо мной издеваешься.
– Ей пришлось уехать. И она хотела, чтобы…
– Куда еще уехать?
– Она уехала из нашего города. Она хотела, чтобы ты думал, что она здесь, но… На самом деле… Я не могу больше притворяться. Послушай, мы с Марией познакомились на уроках актерского мастерства, я тоже учусь в театральном институте. Она попросила меня позвонить тебе и довести дело до ссоры. Потому что завтра вы договорились встретиться, а она не успевает вернуться в город. Ты меня слышишь?
– Где она?
– Она уехала на неделю. Со своим парнем.
– С кем?
– С Жауме.
– С Жауме?
– Да.
– С каким Жауме?
– С Жауме Ибаррой.
– Но послушай, Жауме Ибарра – это я. С кем ты собиралась разговаривать? По какому номеру ты звонишь?
– Так ты – Жауме?
– Да.
– Черт подери.
– А с кем ты говорила, по-твоему?
– С Жуаном.
– С Жуаном? Так значит, у Марии и Жуана…
– Теперь я все понимаю: я перепутала номера телефонов.
– А откуда у тебя мой номер телефона?
– Это все потому, что Мария записала мне ваши телефоны один над другим и я ошиблась: набрала не тот.
– Зачем же она оставила тебе мой телефон, если мне ты звонить не должна была? Или ты и мне обещала позвонить? Но если ты только что сказала, что думала, что она уехала как раз со мной…
– Если бы я тебе могла все объяснить, ты бы мне не поверил.
– Скажи мне, пожалуйста, эээ… Как тебя зовут?
– Карма.
– Карма, скажи мне, пожалуйста, вот что…
Девушка прерывает его:
– Подожди минуточку. Ты правда Жауме? Но ведь Жауме живет один! Это у Жуана есть жена! Почему же тогда ты сказал мне, что твоя жена стоит рядом?
– О тебе тоже нельзя сказать, что ты воплощение правдивости.
– Но если ты думал, что говоришь с Марией, почему же ты хотел, чтобы я поверила в то, что ты живешь с какой-то женщиной?
– Просто мы с Марией иногда (в последнее время, кстати, не так часто, как раньше, но все же изредка бывает) так развлекаемся. Это у нас такая игра.
– Она мне никогда об этом не рассказывала.
– А с чего бы она стала тебе об этом говорить? У вас что, друг от друга нет никаких секретов?
– Почти никаких.
– Вот как? И что же она тебе обо мне рассказывает?
– Уф.
– Что ты хочешь сказать этим «уф»?
– Это значит, что она рассказывает мне все, что может быть интересным.
– Со всеми подробностями?
– Всю подноготную и со всеми подробностями.
– А где ты сейчас?
– В баре, я тебе уже говорила.
– А сначала ты говорила, что звонишь из телефонной будки.
– Далась тебе эта будка!
– Что ты сейчас делаешь?
– Ты меня уже об этом спрашивал.
– Но это было, когда ты была Марией. А сейчас ты – Карма и вполне возможно, у тебя какие-нибудь другие планы. Кроме того, в роли Марии ты мне тоже не ответила на этот вопрос. – Мужчина прикусывает себе губу. – Почему бы нам не встретиться?
– Когда?
– Можешь сегодня?
– Тогда ближе к вечеру. Днем у меня занятия.
– Хорошо, вечером.
– Где?
– Давай в баре гостиницы «Ритц»?
– Договорились.
– В восемь?
– В восемь у меня урок кончается. Давай в половине девятого.
– Как мне тебя узнать?
– На мне будет кожаная куртка, которую ты ей подарил за месяц до… Я надену кожаную куртку.
– За месяц до чего? – Девушка молчит. – Я спрашиваю о куртке: за месяц до чего я ей эту куртку подарил?
– Я тебе должна все рассказать, Жауме. Иначе я умру.
– Тогда расскажи мне все.
– Мария погибла. Ты подарил ей эту куртку за месяц до ее смерти. Понимаешь… Послушай… Я не должна была… Она… Я знала, как вы любили друг друга. И когда она погибла, я решила, мы всей группой решили…
– Я нахожу, что эта шутка совершенно неуместна.
– Давай встретимся и поговорим. В половине девятого. Хорошо? А если хочешь, я могу прогулять урок.
– Мы с ней виделись на прошлой неделе.
– Она погибла пять месяцев тому назад.
– Я ее видел много раз за последние пять месяцев. И на прошлой неделе мы были вместе. Она была абсолютно живая и даже очень красивая. И вовсе не походила на привидение.
– Вот уже пять месяцев, как ты встречаешься с Марией, которая на самом деле – не Мария.
– И кто же тогда, по твоему мнению, играл роль Марии все это время?
– Я.
– Я бы это заметил.
– Я тебе говорю правду.
– Но если это так, то почему ты не захотела приходить на свидание завтра?
– Мне осточертело играть роль Марии.
– Однако потом ты согласилась встретиться.
– Потому что на этот раз я была Кармой, а не Марией. Жауме, пожалуйста, я тебе все расскажу потом.
– А как же ты не догадалась, что говоришь не с Жуаном, а с Жауме?
– Ты что думаешь, я не знала, кому звоню? Конечно, ты Жауме. И я тебя прекрасно знаю. Мы с тобой были вместе последние пять месяцев, а за пять месяцев можно понять многое. Даже то… – голос у девушки дрожит, – что я в тебя влюбилась, как последняя дура. И мне хочется покончить с этим фарсом.
– Я не верю ни одному твоему слову. Как тебе удалось сделать так, что я ни разу во время наших свиданий (а по твоим словам, мы виделись не раз) не заподозрил, что ты – не Мария?
– Ты же знаешь, что я учусь в театральном.
– В каком бы растеатральном ты ни училась! Неужели ты хочешь уверить меня в том, что я бы не заметил подмены? Теперь только не хватало, чтобы ты начала рассказывать мне сказки о сестрах-близне… Но послушай, у Марии и правда есть – то есть была – сестра-близняшка.
– Это я.
– Я ее никогда не видел.
– Разумеется, ты ее видел. Я хочу сказать, что мы с тобой очень часто виделись! Все последние пять месяцев пару раз в неделю. Иногда, правда, только один раз в неделю; и как раз об этом нам надо поговорить. Потому что я хочу видеть тебя чаще. Встретимся, как договорились? В половине девятого?
– Тебя на самом деле зовут Карма?
– Так значит, в половине девятого?
– Хорошо.
– Я тебя очень люблю. Если ты меня когда-нибудь разлюбишь, я умру.
Стремление к совершенствуДоротея сидит за туалетным столиком. Медленно проводя расческой по волосам, она наблюдает в зеркало за тем, как Тинтин нехотя снимает свитер, как он нехотя бросает его на диван, нехотя проводит рукой по своей бороде «против шерсти» и направляется в душ. Доротея встает, снимает халат, кладет его на табурет, ложится в постель и слушает, как в ванной льется вода. Ей приходит в голову мысль взять книгу, которую она читала вчера, и почитать немного, хотя на самом деле ей вовсе не до чтения. Пусть лучше книга лежит на своем месте – на ночном столике, а она подождет, пока муж не выйдет из душа. Они с Тинтином могли бы поговорить немного. Когда тот появляется в комнате, вытираясь на ходу, Доротее кажется, что он очень устал и ему вовсе не до разговоров. Она спрашивает, не устал ли он. Тинтин отвечает ей «да», ложится в постель, желает ей доброй ночи, тушит свою лампу, и ровно через семь секунд (все это время Доротея наблюдает за ним, колеблясь, что ей предпринять: то ли тоже погасить свою лампу, то ли действительно взять книгу и почитать немного) раздается его первый всхрап.
Уже очень давно их отношения изменились. Сколько времени они уже не занимаются любовью? Доротея оттягивает кожу на своем предплечье. Она дряблая. Женщина гладит свою отвисшую грудь. Она никогда не могла похвастаться идеальным бюстом, но, по крайней мере, раньше ее груди были упругими. Наверное, причина именно в этом. Ее подруга Карлота говорит, что такое случается нередко. Доротея откидывает простыню, встает, гасит свет на ночном столике и идет в гостиную. Там она зажигает сигарету и, выпуская дым изо рта колечками (она научилась этому у парня, который был у нее первым, когда ей было семнадцать лет), рассматривает свое отражение в стекле балконной двери. Оттуда на нее смотрит существо в пижаме. Доротея проводит рукой по лицу. Она никогда не считала себя красавицей. Эти тонкие губы… Эти чересчур густые брови… Этот остренький нос… Как же Тинтин может хотеть ее? Пока ты молода, ничем не примечательная внешность компенсируется мягкостью кожи, теплом тела. А когда тебе за сорок, то все меняется.
Поэтому на следующий день она решает пойти к стилисту, идет в салон и просит придать форму своим бровям. Отдав этой операции все утро, Доротея выходит на улицу окрыленная и смотрится в витрину обувного магазина. Как только она встречается со своей подругой Карлотой, та с ходу говорит ей, что ее лицо с более узкими бровями, расположенными не так близко друг к другу, выглядит гораздо симпатичнее. Доротея приходит домой, испытывая одновременно радостное волнение и страх. Сердце ее бьется в надежде, что Тинтин, увидя свою жену, будет поражен ее красотой и к ним вернется влюбленность первых дней их знакомства. Однако, с другой стороны, женщина боится, что мужу эта перемена не понравится и он окончательно отвергнет ее за пошлость и вульгарность. А может быть, получится и еще хуже – он просто посмеется над ней.
Но Тинтин, придя домой, просто ничего не замечает.
Через неделю Доротея идет к пластическому хирургу. Она говорит ему, что ей не нравятся ее губы: узкие, холодные и без изюминки. Женщина просит, чтобы ей сделали инъекцию геля. Губы становятся мясистыми, чувственными, жадными. Карлота находит перемену разительной и спрашивает, не собирается ли она сделать еще что-нибудь. Несмотря на бурную реакцию подруги, Доротея, наученная горьким опытом того дня, когда она привела в порядок брови, возвращается домой без особых надежд. Напрасно: на этот раз Тинтин сразу же замечает изменение. После долгих месяцев воздержания они вновь занимаются любовью.
Вдохновленная успехом, Доротея снова идет к хирургу и просит поставить ей силиконовые имплантаты, чтобы увеличить грудь. Результат превосходный: груди больше не отвисают, они упруги и ровно такого размера, как надо. На этот раз Карлота морщит нос. Она спрашивает подругу, не кажется ли ей, что дело зашло слишком далеко. Следуя по этому пути, можно постепенно перестать быть самой собой и превратиться в пластиковую куклу, одну из тех, что красуются на киноэкране или на страницах мужских журналов. Остается ли Доротея самой собой, несмотря на выщипанные брови, пухлые губы и силиконовую грудь? Не чувствует ли она себя немного андроидом?
Доротея обижается: конечно, она остается самой собой. А кем же еще ей быть? Она решает про себя, что, по всей вероятности, Карлота просто начинает завидовать ее усовершенствованной внешности. Доротея снова идет к хирургу. На этом этапе их контактов на профессиональной почве в отношениях врача и пациентки возникает, если можно так сказать, доверительность. Поэтому на сей раз уже сам хирург говорит ей, что теперь на очереди ее нос. Доротея на минуту задумывается, не следует ли ей обидеться на этот намек о ее ужасном носе, но быстро передумывает: обижаться на специалиста глупо. Врач совершенно прав: она и сама об этом знает и понимает, что хирург предлагает это для ее же блага. Она делает ринопластику. Курносенький носик снова разжигает желание Тинтина, который набрасывается на нее с жадностью дикаря.
Однако сразу же после акта муж вглядывается в нее с недоверием:
– Что это ты так прихорашиваешься? Для кого ты так изменила свои губы, грудь и нос? Не вздумай меня обмануть, Доротея.
Она кладет голову на бицепс мужа. Ни для кого она не прихорашивается, говорит женщина. Только для него, хотя это и может показаться неправдой. Произнеся эти слова, она предается фантазиям. Может быть, теперь, с этим новым лицом и упругой грудью, она сможет разжечь любого мужчину, какого только пожелает? Но разве ей этого хочется?
Нет, это ей совершенно ни к чему. Она только хочет ублажить своего собственного мужа. Поэтому она сразу делает лифтинг, а потом заменяет себе бедра, следуя совету хирурга. Это новейшая технология, о которой еще недавно нельзя было даже мечтать, позволяющая ей сменить ее старые широкие бедра на новые, сделанные из полуорганического материала. Благодаря этому она может навсегда забыть о целлюлите и липосакции… До этой операции она, однако, успевает сменить ноги (ей пришивают нижние конечности невероятной стройности), руки, артерии и шею. Благодаря случайности Доротея получает дополнительное доказательство того, что ее измененная внешность имеет успех: однажды, выходя из клиники, она видит, как Карлота входит в вестибюль, приближается к регистратуре и записывается на прием. Несмотря на свои предубеждения, она все-таки пойдет к хирургу! К этому времени Доротея настолько изменилась, что может позволить себе роскошь понаблюдать за подругой, оставаясь незамеченной.
На следующий день Доротея снова приходит в клинику. Чтобы придать скулам утонченный вид, ей заменяют череп, поэтому на протяжении нескольких дней она чувствует себя немного не в своей тарелке. Особенно беспокоит ее микрочип, имплантированный между двумя полушариями мозга, который позволяет ей сканировать окружающие предметы, видеть в темноте и анализировать при помощи рентгеновских лучей внутреннюю сущность людей. Когда с нее снимают бинты, Доротея отправляется на прогулку по коридору. Врачи, пациенты и их посетители рассматривают ее с ног до головы. Если бы они только знали, что ее ноги – искусственные, что бедра сделаны из полуорганического материала, что брови и скулы были изменены… Если бы они только знали, что в ее мозг имплантирован микрочип и благодаря ему она может читать на экранчике, в который теперь превратились ее глаза, все скабрезные мысли тех, кто ее видит. Не знает этого и Тинтин. Поэтому, когда вечером он навещает жену в клинике (немного позднее, чем обещал) и приводит какое-то банальное оправдание своему опозданию, Доротея читает правду на экранчике, в который теперь превратились ее глаза. Тинтин долго колебался, но в этот вечер он наконец (это и есть причина его опоздания) сказал Карлоте, что больше они не увидятся. Доротея обнимает мужа и рыдает от радости.
