Текст книги "За пригоршню чар (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Рэйчел! – крикнул Дженкс; он, оказывается, тут стоял. Руки у него были теплые и чистые, не липкие, как у меня. Подергав дверь, он просунул руку в окно и разблокировал ее. Когда дверь открылась, я отпустила Питера. Поджатой ноге стало вроде как холодно, я на нее глянула и почувствовала, как голова уезжает. На штанине расплывалось мокрое пятно, а по новенькой кроссовке бежал красный ручеек. Может, нога больше пострадала, чем мне казалось.

Питера вытащи, – прошептала я. – Ой. Ой, нет! – Дженкс поволок меня к двери, прочь от Питера. Подхватив меня на руки – я его всего перемазала кровью Питера, – он отнес меня к чистому участку холодной мостовой.

Сидя, – прошептала я, мне было холодно и голова кружилась. – Не клади. И кнопку не нажимай, пока его не вытащишь. Слышишь меня, Дженкс? Вытащи его!

Он кивнул, я спросила:

А где водитель грузовика? – Я вспомнила, что нельзя назвать его Ником.

Там с ним дама в медицинском халате.

С трудом подняв руку, я стащила с шеи амулет гашения инерции, второй из пары, сунула его Дженкеу, а он взамен дал мне пульт для взрыва азотной системы. Я прикрыла его рукой, а Дженкс пнул амулет в ближайший просвет в перилах, уничтожив половину улик страхового мошенничества. Дэвид с ума сошел бы.

– Подождешь нажимать, пока я не вернусь, а? – сказал Дженкс, покосившись на мою сжатую руку.

Не дожидаясь ответа, он бросился к грузовику, зовя пару мужчин из толпы себе в помощь, а надо мной склонилась какая-то женщина.

– Отойдите! – крикнула я, отталкивая ее, и узколицая женщина в фиолетовом халате медика шагнула назад.

Откуда она взялась? Еще даже сирен не слышно.

– Я доктор Линч, – сухо сказала она, покосившись на кровь, которой я измазала ее халат. – Ну, замечательно. Похоже, у меня пациент из категории ГБДВ.

– ГБДВ? – переспросила я, и шлепнула ее по руке – она попыталась уложить меня на спину.

Хмурясь, она убрала руки с моих плеч.

– Головная боль для врача, – объяснила она. – Мне нужно проверить пульс и давление крови, пока вы лежите, а потом можете сидеть хоть до обморока, мне-то что.

Я попыталась разглядеть Дженкса у нее за спиной, но он уже скрылся в кабине грузовичка.

– Ладно, действуйте, – согласилась я.

Она глянулана мою ногу, мокрую почта от колена.

– Здесь прижать сможете?

Я кивнула, чувствуя подступающую тошноту. Больно будет… Задержав дыхание в ожидании боли, я позволила ей взять меня за плечи и положить спиной на асфальт. Согнув колено, я взялась рукой за самое больное место на ноге; разумеется, заболело больше. Пока она развлекалась, я слушала испуганный гомон вокруг и смотрела в темнеющее небо сквозь перекрестье мостовых конструкций, рукой обхватив ребра и стараясь не подать виду, что они болят, – а то она и туда полезет. Вспомнив свой амулет от боли, я понадеялась, что он хоть немного помог Питеру, когда уже ничто ему бы не помогло. А я боль заслужила.

Врач фыркнула и велела мне лежать тихо, когда я повернула голову посмотреть на машины вокруг. На ближайшей полосе стояла черная легковушка с откидным верхом. Ее?

Взвизгнула рвущаяся ткань, ногу вдруг потянули.

Эй! – подскочила я, упираясь ладонью в асфальт. В глазах все посерело от боли, я задержала дыхание на миг и тут же взбесилась – она мне джинсы располосовала аж до колена! – Полсотни баксов, блин! – воскликнула я, и она меня окатила холодным взглядом.

Я так и решила, что это вас поднимет, – сказала она, снова кладя мою окровавленную руку мне на ногу и еще раз измеряя давление и пульс.

Мне было видно, что она живой вампир из хорошего рода, хоть она это по привычке скрывала; я с ней чувствовала себя в безопасности. Работая надо мной, жажду крови она будет тщательно держать в узде. У живых вампиров так принято – дети и раненые священны.

Не в силах успокоиться насчет джинсов, я дышала часто и мелко, глядя на хаос, освещенный желто-оранжевым сиянием заходящего солнца.

– Ну-ка, что у нас тут? – сказала она, и я отпустила ногу и со страхом посмотрела.

Смертельного кровотечения вроде бы не было – только легкое, да еще громадный зарождающийся синяк, но болело кошмарно. Не сказав ни слова, доктор Линч открыла аптечку и открыла запечатанную бутылочку.

– Успокойтесь, это вода, – сказала она, видя, как я напряглась.

Она полила водой ногу и держала ее железными пальцами, промокая и вертя, бормоча, что сосуды порваны, и что остановить кровотечение будет страшно трудно, но жить я буду. Моя трехлетней давности прививка от столбняка ее удовлетворила, но к моменту, когда она наконец решила, что хватит с меня мучений, и наложила эластичную повязку, у меня живот весь узлами завязался.

Кто-то командовал трафиком, заставляя зевак проезжать мимо, не загромождать мост. Две машины с вервольфами остановились поблизости, вроде как «на помощь». Меня это нервировало. С одной стороны, пусть видят упавшую на пол с сиденья статую, с другой стороны – как бы чего лишнего не высмотрели.

Я не торопясь засунула пульт под здоровую ногу, подальше от взглядов. Ветер с пролива отдувал волосы с глаз. Я поглядела на прижатые к окнам проезжающих машин любопытные носы и засмеялась, хоть ребра и болели.

Нет, ничего, – сказала я, когда врач подозрительно на меня глянула. – Это не шок. Просто я жива.

Ну, похоже, такой и останетесь, – отозвалась она, беря меня за обе руки и укладывая их так, чтобы они опирались на колени и свешивались дальше. – Повезло вам.

Она полила водой из бутылки мне на руки, смывая грязь, потом перевернула их ладонями кверху. Джинсы промокли; в досаде я смотрела, как она берет из аптечки и открывает еще один пакет. Запахло антисептиком, хотя ветер тут же унес запах. Опять я дернулась и заойкала, когда она принялась смывать грязь и стекло с ладоней, опять она оценила мое нытье соответствующим взглядом.

Толпа вокруг росла; на Никовом грузовичке проглянула прежняя краска там, где смялся металл. Дженкс был внутри с Питером, Питера как раз выносили. По обочинам собирались вервольфы: кто на джипах, кто на крутых машинах, некоторые – на маленьких спортивных машинках. Ногой я чувствовала пульт, так и хотелось нажать кнопку и закончить с этим делом. Домой хочу. Ник.

А где тот тип, который в нас врезался? – спросила я, не находя его в окружавшей нас толпе.

Он цел, только колено повредил, – сказала врач, заканчивая с моими ладонями, Я их поднесла к глазам, разглядывая оставшиеся от ногтей следы. – По врачам побегает, но жив останется. – Темно-карие глаза остановились на миг на швах у меня на шее. – С ним там ваш гномон, – сообщила она, и я моргнула. Гномон? Это еще что за зверь?

Она его отвлекает, пока ОВ не приедет записать его показания, – добавила вампирша, и у меня глаза сделались круглые. Она об Айви говорила. Она решила, что я – наследница Айви, а гномон – так называется другая сторона в этих отношениях. Логично. Гномон – это та штука, которая отбрасывает тень в солнечных часах. Я чуть не сказала ей, что Айви мне не гномон, но промолчала. Какая мне разница, что она думает?

ОВ? – вздохнула я, теперь, когда ясно стало, что я буду жить, начиная беспокоиться о том, как все представляется со стороны. Врач ловкими движениями перевязала мне обе ладони. Об ОВ я не забывала, но если грузовичок не загорится до их появления, избавиться от потерявшей силу статуи будет куда трудней.

Вслед за мной она посмотрела на грузовичок, застыв при виде Дженкса и еще двоих, вытаскивавших переломанное тело Питера. Я думала, она наорет на них, что его сдвинули с места, и вообще удивилась, что она возится с легко пострадавшими, а не с ним – явно пострадавшим тяжелее всех, – но тут она наклонилась близко ко мне, будто разглядывая что-то в свете точечного фонарика, и сказала:

Ты плакала о Питере. О нас никто не плачет.

Потрясенная, я вырвалась у нее из рук.

Ты знаешь?..

С вампирской быстротой она вдруг оседлала меня, зажав мои бедра коленями и пригвоздив к бордюру. Я испугалась до чертиков. Одной рукой она держала меня за затылок, не давая двигаться, другой нацелилась мне в глаз фонариком – точно кинжалом. Она была в дюйме от моего лица, и никто не обращал внимания из-за ее медицинского халата.

– Меня прислал де Лавинь. Он хотел убедиться, что ты останешься жива.

Я сделала вдох, еще один. Она была так близко, что мне видны были мелкие рубчики на щеке и шее – ей там когда-то накладывали швы. Не шевелясь, я думала, что лучше бы мне не вызывать такого жгучего интереса у нежити. И чего им надо, блин?

– Я ему говорила оставить тебя в покое, – сказала она, захлебываясь ветром. – Потому что, думаю, ты его убьешь, если он станет на тебя охотиться. Но он только больше заинтересовался.

– Ну, спасибо, – ответила я под стук сердца.

Господи Боже, я вампиров никогда не пойму.

Она медленно опустила фонарик и слезла с меня.

– Рефлексы в норме, в травматологию везти не надо. Легкие чистые. Не соглашайся, чтобы тебя везли в больницу. Необходимости нет, только страховку погубишь, – сказала она, во мгновение ока превращаясь из жуткой до дрожи вампирши в профессионального медика. – С тобой у меня все. Амулет от боли хочешь?

Я покачала головой. Дженкс и другие двое осторожно положили Питера на землю в сторонке, и на меня навалилась вина за то, что я осталась в живых. Дженкс присел закрыть ему глаза, а те двое из уважения и страха отошли подальше. Лицо у вампирши стало пустым.

Меня здесь не было, о'кей? – сказала она. – Ногу ты себе сама перевязала. Не хочу давать показания в суде. Меня здесь не было.

Не сомневайся.

Взмахнув фиолетовым халатом, она исчезла в круговерти толпы, кишевшей вокруг единственного пятачка тишины – Питера на мостовой, брошенного всеми, изломанного и окровавленного.

С приливом адреналина я поймала взгляд Дженкса. Он опустился на мостовую возле меня так, чтобы видеть Питера краем глаза. Уважение к смерти. Он подал мне мою сумку, я поставила ее на колени, прикрыв пульт.

– Давай, – сказал он.

Уже выли сирены. Ехали они быстро, но добравшись до моста с закрытыми правыми полосами, ход они замедлят. За спиной у Дженкса я видела Ников грузовичок, искореженный кусок металла на колесах и без капота. В голове с трудом укладывалось, что я осталась жива.

Вервольфы подтягивались ближе, им явно хотелось забрать статую, но внутри золотого круга метров в пять радиусом между грузовичком и относительной безопасностью временного заграждения не было никого. Дженкс наклонился надо мной, защищая телом мое лицо, я зажмурилась и нажала кнопку.

Ничего.

Я приоткрыла глаз и глянула на Дженкса. Он глядел на меня в ужасе. Я нажала кнопку еще раз.

Дай я. – Он выдернул пульт у меня из рук и нажал сам. Пластиковая штучка весело кликала, и никакого взрыва, блин!

Дженкс! – воскликнула я полушепотом. – Ты что, и это починил?!

Нет! – ответил он, широко раскрывая зеленые глаза. – Я сам все монтировал. Система должна взорваться. Чертов долбаный пульт! Надо было, чтоб Джакс его делал. Не умею я паять этим Никовым долбаным паяльником! Спалил я, небось, эту фейрийскую хреновину, когда впаивал!

Дженкс! – оборвала я его, думая, что ничего хуже от него в жизни не слышала. С разгорающимся чувством провала я посмотрела на вервольфов. Как только здесь начнется полицейская суета, статуя исчезнет – и моя жизнь вместе с ней, сразу, как поймут, что она фальшивая. – Починить можешь? – спросила я, чувствуя холод в желудке.

Пять минут с паяльником, которого у меня нет, в уединенном месте, которого нет на мосту в двух сотнях метров над водой, в толпе из двух сотен добрых самаритян, которые ни фига не знают. Могу, а то. Ой, вдруг дело в батарейке?

Дело было плохо. Я сидела и переживала, пока Дженкс доставал батарейку и проверял ее языком. Когда он выругался и дернулся от удара, я подтянула коленки к груди, собираясь встать, и поморщилась от тупой боли в ноге. Айви с Ником не отходили от большого грузовика, Ника под чарами маскировки было не узнать. Пробивавшийся сквозь ограду моста ветер развевал волосы Айви. Она чуть качнула рукой, и я бросила на нее отчаянный взгляд. Поджав губы, она набросилась на Ника.

Ник опустил голову и так и стоял, пока она, упершись руками в бока, обстреливала его неслышимыми вопросами. У него одна штанина была пропитана кровью, и лицо было бледное. С раной ему легче будет попасть в больницу, где уже ждет врач-вампир, чтобы объявить его умершим от осложнений, оформить все бумаги и выставить через заднюю дверь – вон из моей жизни. Питера перевезут в вампирское крыло, под землей, до момента, пока его тело не восстановится. Все продумано до мелочей. А чертов грузовик не взрывается.

Варианты есть? – спросила я Дженкса, забирая пульт и бросая его в сумку.

На бензобаке переключатель стоит, – сказал он. – Был бы здесь Джакс…

Джакса нет.

Я пошатнулась, Дженкс подхватил меня за локоть.

– А лей-линейной магией взорвать не можешь?

– То есть как свечу зажигать? – Забросив сумку на плечо, я покачала головой. – Над водой линию не нащупать. А чтобы дотянуться до линии над землей, у меня фамилиара нет. – Я вдруг вспомнила о Рекс. Может, это удастся изменить. Пора бы.

А у Ника?

Я содрогнулась, вспомнив, как в прошлом году создала защитный круг, каналируя линию через Трента. Я его тогда вырубила. Мне было неважно, в общем, пострадает ли сейчас Ник – я просто хотела развязаться с делом, – но вопрос мог быть академическим: неизвестно, есть ли фамилиар у Ника.

– Пошли спросим, – сказала я, пытаясь встать.

Ребра отозвались болью. Обхватив их руками, я медленно втянула воздух и поднялась. Не было нужды тратить силы на то, чтобы казаться здоровой, так что я и не стала – согнулась в три погибели, мелко дыша. Ветер с пролива посвежел, закатное солнце скрылось за облаками. Скоро станет совсем холодно, так что мы правильно сделали, оставив Джакса дома приглядывать за кошкой.

Айви услышала мои шаги по решетке и обернулась с хмурым выражением, приберегаемым исключительно для меня – смесью гнева и тревоги. Она была на взводе. Кто бы ожидал.

Рэйчел! – бросился ко мне Ник, протягивая руки, как будто я должна их взять. Я остановилась, руки опустились.

С незнакомыми я так не здороваюсь, – сказала я, напоминая ему о его маскировке. – Особенно с теми, кто только что устроил мне аварию.

Он глянул на швы у меня на шее, и у меня вспыхнули щеки. Полюбовавшись моим смущением, он сделал непроницаемое лицо. Хоть выглядел он нисколько не похожим на себя, все равно это был он. Сохранился не только голос, но и те маленькие черточки, которые видит только бывшая любовница: подергивание мускула, движение пальца, раздраженный блеск в глазах.

– Ох, – заговорил он уже спокойнее. – Ничего ужасней мне испытывать не приходилось. С тобой ничего страшного? Ты не ранена?

Ничего ужасней не испытывал? – с горечью подумала я. Весь правый бок у меня был залит кровью Питера. Ник только и сделал, что врезался в нас на грузовике, а я держала на руках умирающего Питера, зная, что поступаю неправильно, но только это мне и остается.

– Пульт не работает, Ник, – коротко сообщила я, глядя, что он скажет. – Не знаешь, в чем дело?

Круглыми от непонятного мне чувства глазами он глянул на мою сумку – явно он видел, как я его туда засовывала,

– Как, то есть – не работает? Он должен!

Ник потянулся за пультом, Дженкс отдернул меня прочь, я ахнула от боли. Кроссовки едва находили твердую почву среди нагромождения металла. В мгновение ока Айви оказалась между нами. Люди вокруг занервничали – решили, что мы намерены взять правосудие в собственные руки, – а вервольфы смотрели, прикидывая, настоящая это авария или какая-то наша афера. Тело Питера в облике Ника лежало на мостовой, кто-то накрыл его плащом, и часть моей души корчилась и рыдала.

– Не тронь меня! – зашипела я. Пусть мне больно, но я готова была врезать Нику по морде. – Твоя работа, да? Решил, что подберешь разряженный Фокус и продашь вервольфам? А сам ты спрячешься, и когда они раскроют обман, то пойдут ко мне? Так вот, не выйдет у тебя! Я не позволю. Ты мою жизнь на кон ставишь, не свою!

Ник покачал головой:

– Не в том дело. Поверь мне, Рэй-Рэй.

Дрожа от прилива адреналина, я отвернулась в сторону. Мне не нравилось, что грузовичок с бывшим Фокусом стоит у меня за спиной. Айви за ним приглядывала – как и Ник, – но слишком много вокруг слонялось вервольфов под видом свидетелей происшествия.

– Живи счастливо, Ник, – сказала я. – Только без меня.

Айви с Дженксом подхватили меня под руки и мы пошли прочь. И что мне теперь делать?

– И тебе счастливо быть тенью Айви, – громко пожелал он голосом, полным едкой злобы – от которой он открещивался еще с тех пор, как Айви впервые попросила меня стать ее наследницей.

Я повернулась, вскидывая перевязанную руку к швам на шее:

– Мы не…Я не…

Он только что сорвал нашу маскировку. Сволочь!

Три полицейского вида машины подтянулись по закрытой правой полосе, сияя желтыми и синими маячками: две ФВБ-шных, одна из ОВ. А грузовичок не горел. Мать-перемать, надо бы хуже, да некуда.

Ник, страшно похожий на себя даже под маскировкой, сидел, прислонясь к борту белого грузовика, обхватив руками окровавленное колено и саркастически поглядывая на федералов. Захлопали дверцы машин, начальственный голос потребовал поставить ограждение и убрать посторонних. Трое направились к нам.

– Ты дерьмо, – внезапно сказал Нику Дженкс. – Да нет, ты даже не дерьмо, ты питаешься дерьмом, как червяк навозный. Мы спасли твою драную человеческую шкуру, и это твоя благодарность Рэйчел? Если вдруг попадешься, я тебя собственными руками убью. Ты как фейрийское дерьмо, которое вечно воняет и никогда не сохнет.

У Ника мерзко перекосилась рожа:

– Да, я украл статую. А она убила человека и сплела демонское проклятие, чтобы не знали, что статуя осталась у нее. Так кто лучше – я или грязная ведьма, клейменная демоном?.

Я потеряла дар речи. Пульс зачастил, а голова закружилась. Ах, ты гад!

Айви бросилась к Нику, Дженкс ее перехватил, отбросил и бросился на Ника сам, используя инерцию ее движения. Кулак Дженкса звучно ударил Ника в челюсть.

Я ахнула, а парни из ОВ бросились к нам бегом. В ярости, но по сравнению с Дженксом все же спокойней, я стукнула Ника по морде.

– Сволочь! – крикнула я, отплевываясь от попавших в рот волос. – Ты в нас въехал!

Я бы больше сказала, но Ник прыгнул ко мне. Дженкс его не отпустил, и мы повалились все трое. Я инстинктивно подставила руки, и только повязки на ладонях не дали мне разодрать их в кровь. Боль прострелила руки и ребра, ногу сквозь разорванные джинсы холодом обжег металл.

Прочь от нее! – зарычала Айви. Она отдернула Ника в сторону и вверх, я вдруг снова смогла дышать и глянула вовремя, чтобы увидеть, как он бросается на Дженкса. Словно в отрепетированном танце, Дженкс поднял кулак и впечатал его точнехонько Нику в челюсть. Глаза у Ника закатились, и он рухнул пустым мешком.

Черт, вот это здорово было, – оценил пикси, тряся рукой. Толстый тип из ОВ схватил его за плечи. – Знаешь, как давно мне хотелось это сделать? – сказал он, давая себя оттащить. – Здорово быть большим!

Я так тряслась, что боялась рассыпаться, и все же встала, кивнула в ответ на невысказанный вопрос фэвэбэшника и послушно пошла, куда он мне показал, только он схватил меня за плечо, и все испортил.

Нет, Рэйчел! – крикнула Айви, и мне в последний момент удалось превратить удар с разворота в поворот с мотанием головы, будто я волосы откидывала назад. От адреналина в мыслях прояснело, я вздохнула глубоко до боли, фэвэбэшник меня отпустил, понимая, что я едва ему не заехала. Усы у него встали торчком, брови влезли на лоб и смотрел он на меня совсем по-другому.

Он его убил! – крикнула я ради слушающих вервольфов и принялась рыдать, как положено потерявшей парня девушке. – Он его убил! Убил!

Увы, но лить слезы оказалось не так уж трудно. Как у Ника язык повернулся сказать такое даже со злости? Грязная ведьма, клейменная демоном. Ведьма, клейменная демоном! Ощущение, что меня предали, стало еще мучительнее.

Дженкс вывернулся из хватки двоих других типов, и пока они вопили и пытались его поймать, метнулся к моей сумке на мостовой. Ухмыляясь, он бросил внутрь мой бумажник и телефон, а потом все перетряхнул. Не уверена, но мне показалось, что пульт улетел за перила, и я вздохнула легче.

Тип из ОВ сграбастал Дженкса и надел на него наручники, потом поставил рядом со мной и с Айви. Мою сумку он тщательно обшарил, и только потом мне ее вернул. Я решила, что пусть себе шарит. Качать права с этой мрачной личностью показалось мне неразумным.

Спасибо, – шепнула я Дженксу и набросила ремень сумки на плечо. Ребра отозвались болью. Проходя мимо, я посмотрела на Ников разбитый грузовичок. Статуя была еще там, спасибо нервному типу из ФВБ, который всех отгонял прочь.

Всегда пожалуйста, – сказал пикси, прихрамывая.

В смысле, что ты ему вмазал.

И я об этом.

Сотрудник ОВ у моего локтя нахмурился было, но сменил настроение при виде прикрытого плащом тела. В конце концов, Дженкс Ника только стукнул, ничего непоправимого не сделал. Не убил, к примеру.

– Мэм, – сказал овэшник. – Прошу вас воздержаться от контактов с противной стороной, пока мы здесь не разберемся.

С удовольствием воздержусь – учитывая, насколько эта сторона сейчас мне противна.

– Да, сэр, – пообещала я, и тут он надел мне на руку серебряную зачарованную петлю в пластиковой изоляции и ловко ее затянул.

С-супер.

– Эй! – возмутилась я таким насилием; Дженкс с Айви устало переглянулись. – В чем дело-то? Я никого не трогаю, я и колдовать-то здесь не могу!

На мосту уж точно.

Овэшник покачал головой. Ощущение у меня было – как в капкане, и Кистенов браслет на руку давил – он попал под эту завязку.

– Можно, я посижу с… с моим другом? – голос у меня удачно дрогнул, и толстяк овэшник утешающим жестом положил руку мне на плечо.

– Да, мэм, – гораздо мягче сказал он. – Его заберут в больницу, чтобы выписать свидетельство. Вам можно поехать с ними, если хотите. Примите мои соболезнования. Он, видно, был хороший человек.

Ага, план А – как убрать сумасшедшую ведьму с места происшествия. Прямо из учебника.

Спасибо, – сказала я, вытирая глаза.

За рулем вы были, мэм? – спросил он на ходу, и добавил, когда я кивнула: – Ваши права посмотреть можно?

Ох, блин.

– Да, сэр, – сказала я, роясь в сумке.

Через пять минут отделение ОВ в Цинциннати выложит ему всю мою подноготную. Мы остановились у черного овэшного «Шевроле-блейзера» с открытой задней дверью – там устроено было отделение для собак. Так что, здесь собака работает? Я слышала, как за спиной у меня Айви и Дженкс говорят федералам, что мы все живем в одном доме. О Господи, бримстон Айви! От меня, наверное, несет, как от наркомана. Авария. Штрафные баллы. А вдруг у меня права отберут?

Прищурившись в потускневшем свете, овэшник разглядел мои права и улыбнулся.

Сейчас я их вам верну, миз Морган. А потом вы сможете поехать с вашим другом, да и вас тоже пусть посмотрят. – Он глянул на мои перевязанные руки и порванные джинсы, потом кивнул Дженксу и Айви и куда-то скрылся, оставив нас на попечение двух других сотрудников.

Спасибо, – ответила я в пустое пространство.

Без сил, я привалилась к грузовику. Дженкса к нему же приковали наручниками, а эти двое из ФВ Б отошли чуть в сторону, чтобы успеть вмешаться, если что – но ясно было, что наш допрос они с радостью перепоручат ребятам из ОВ. Обхватив себя за локти ободранными руками, я смотрела, как катится в преисподнюю моя жизнь.

Мимо раздражающе медленно проезжали зеваки, прижимаясь носами к стеклу в попытках что-то увидеть в сгущающихся сумерках. Новые джинсы порваны почти до колена. Грузовичок не загорелся. К трем уже представленным присоединилась четвертая стая вервольфов – та, что в армейском обмундировании. Все оборотни так и лезли к грузовику, парни из ФВБ и ОВ едва сдерживали их натиск. Что еще я забыла? Ах да. С моей помощью совершилось убийство, и того гляди все выплывет на свет. В тюрьму мне не хотелось. В отличие от Такаты, оранжевое мне не идет.

– Черт! – сказала Айви, лизнула палец и попыталась затереть свежую царапину на кожаных брюках. – Мои любимые!

Я глянула на грузовик, и узел в желудке стянулся еще крепче. Опершись на багажник «Блейзера», я в молчаливой ярости составляла каталог все прибывающих внутриземельцев.

Изящная блондинка-ведьма наверняка специалист по извлечению информации – и не только из несчастных жертв, которым требуется утешение, но и из стукнутых тестостероном быков, которые ни с кем слова не скажут, если нет перспективы затащить собеседницу в постель. Вот тот парень слишком растолстел для настоящей работы на улицах, но с такими усами он просто должен быть важной особой. Наверняка хорошо умеет разводить в стороны драчунов. Именно он, скорее всего, предложит мне скостить срок, если я сдам остальных. Проводник с собакой пошел к большому грузовику, виновнику аварии, но явно скоро вернется к грузовичку Ника, а потом и сюда.

Я поискала и все-таки нашла типа, слегка подвинутого на работе. Такой, знаете, который ни у кого не вызывает доверия и еще меньше любви, обычно колдун или вервольф, не доросший еще до толстяка с усами, и слишком гордый своим пистолетом, чтобы хорошо искать информацию. Здешний псих разгуливал вокруг сбитого грузовичка, то и дело поддергивая ремень стволом пистолета и поглядывая на мостовые балки, словно на них может засесть снайпер. А еще должен быть самый крутой детектив из 0В, – подумала я. Он или она мне на глаза еще не попадались, но здесь свежий труп – так что кто-то непременно появится.

Сотрудники ФВБ сновали повсюду, фотографируя и измеряя. Такая усиленная активность меня вроде как озадачила, но, припомнив, какой объем данных мне вывалило отделение ФВБ в Цинциннати, когда пригласило расследовать убийства ведьм, я подумала, что зря удивляюсь.

Айви прислонилась к машине ОВ, скрестив руки – бесилась и сдерживала раздражение. На «скорую», куда повели Ника, она смотрела так, словно хотела убить его взглядом. А я? Меня больше всего волновало, как нам сжечь проклятую машину. У меня зрело чувство, что никак. К нам уже полз громадный эвакуатор, с сонной ленью вращая колесами. Наверное, хотели убрать с моста разбитые машины до того, как налетят репортеры.

Выскользнув из наручников, Дженкс присел рядом со мной на багажник, болезненно охнув.

Ты цел? – спросила я, хоть понятно было, что нет.

Синяки будут, – ответил он, пристально глядя на бывший синий грузовичок. К нему, надоедливо сигналя, подбирался эвакуатор.

О, – сказала я, перекидывая сумку вперед и принимаясь в ней рыться. – У меня амулет есть. Айви все равно амулеты у меня не берет, а про тебя я забыла – не привыкла, что ты такой большой, что можешь ими пользоваться.

А сама почему не воспользуешься? – спросил он, с болезненной гримасой расправляя плечи.

Морального права нет, – сказала я; горло у меня сжалось при взгляде на Питера.

Я порадовалась, что Дженкс не стал меня переубеждать. Укол иглы я едва почувствовала. Айви пошевелилась – я поняла, что она уловила запах свежей крови даже на ветру, но о ней я могла беспокоиться меньше, чем о любом другом вампире. Как правило.

Спасибо. – Дженкс с явным облегчением накинул шнурок на шею. – Вот интересно, а ты не сможешь делать малюсенькие амулеты? Я о них буду вспоминать с тоской.

Надо попытаться, – ответила я, думая, что на попытки у меня примерно неделя, если только грузовик вдруг не загорится от взгляда Айви. Как только вервольфы поймут, что артефакт фальшивый, они постучат мне в дверь. Если, конечно, я в тюрьму не угожу. Чувствовала я себя так, словно мы трое школьников перед дверью директора. Не то чтобы мне приходилось перед ней стоять… Часто, то есть.

Грузовичок Ника вползал на эвакуатор под жуткий аккомпанемент стонов лебедки и визга гидравлики. Водитель в грязном синем комбинезоне и надвинутой на глаза кепке двигался неторопливо, вроде бы без системы нажимая кнопки и передвигая рычаги. Сверхбдительный овэшник его поторапливал, чтобы эвакуатор смылся с глаз до прибытия первой машины с репортерами.

Водитель прихрамывал, такой одинокий среди затянутых в форму сотрудников ФВБ и ОВ, и я подумала, что с их стороны жестоко заставлять пожилого человека двигаться быстрей, чем ему удобно.

Для освещения территории установили мощные строительные прожектора, в четверти мили от нас зарокотали генераторы, и мягкое свечение вдруг превратилось в резкий свет, напрочь перебивший серую полутьму тускнеющего заката. Рокот генераторов постепенно стал привычным, мозг опять закипел в поисках спасения, я бросила иглу для пальца обратно в сумку и вздохнула.

И похолодела, ощупывая в сумке привычные предметы. Не только пульта там не хватало. Я потрясенно уставилась в темные внутренности сумки, подставляя ее под свет. В голове мелькнуло воспоминание о том, как Ник сбивает меня с ног и вся моя мелочевка вываливается из сумки на решетку моста.

Нету, – с чувством нереальности происходящего сказала я. Подняв голову, я встретила вопросительный взгляд Дженкса, потом Айви – она шагнула к нам от своей машины.

Статуэтка волка пропала, – объяснила я, думая, смеяться мне или ругаться, что я оказалась права в недоверии к Нику. – Этот гад ее украл. Сбил меня с ног и забрал.

Права я была, что засунула тотем в вещи Дженкса, между шелковыми трусами и дюжиной зубных щеток. Черт, я бы предпочла на этот раз ошибиться.

– Трахать мои ромашки!.. – оценил пикси. – Вот зачем он в драку полез.

Ошеломленное лицо Айви озарилось пониманием. По крайней мере, она так решила, что все поняла.

Погодите, – сказала она, шагая от машины прочь.

Айви, постой, – позвала я, жалея, что не рассказала ей о подмене, хотя вслух орать, что Ник спер фальшивку, я бы все же не стала. Я вскочила с багажника, тело прострелило болью – напоминая, что меня только что сбил грузовик. – Айви! – крикнула я, и к ней направился тип из OB.

Я быстро! – бросила она, не оборачиваясь.

Она помчалась через закрытые полосы, со всех сторон к ней сбегались типы в форме. Я попыталась дернуться следом, но один из усатых тут же сцапал меня за локоть. Перед глазами поплыли видения судебных заседаний и тюремных камер – Айви уложила первого ее коснувшегося точным ударом в челюсть.

Поднялся крик; я с чувством тошноты вспомнила, что они с Дженксом как-то раз вывели из строя целый этаж сотрудников ФВБ. Но на этот раз у нее агенты ОВ в противниках.

Надо было нам ей сказать, – выразила я сожаление. Дженкс хмыкнул, потирая запястья, где были наручники.

Пусть пар выпустит, – сказал он и добавил шепотом: – Черт возьми, глянь!

В ослепительном ртутном свете зеленые глаза сверкали, но я проследила их взгляд к эвакуатору, и у меня отвисла челюсть. Яркий прожектор высветил то, что раньше скрывали сумерки. Руки у водителя эвакуатора были безупречно чистые, а темное пятно на штанине комбинезона казалось слишком мокрым для масла.