Текст книги "Пепел тебя (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Коулс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

37

ХЭЛЛИ

Во рту пересохло, когда я посмотрела Лоусону в глаза. Их глубокая синева пылала таким жаром, от которого, казалось, остаются ожоги третьей степени. Я не могла поверить, что сказала это вслух. Но это была правда. Лоусон делал меня смелой.

И сейчас я могла быть смелой.

Я отпустила его и встала. Ноги дрожали, когда я подошла к кровати. Это был не страх. Скорее спутанный клубок чувств. Нервы – да, но сильнее всего было желание, потребность. Такая жадная, что тело с трудом выдерживало ее напор.

Опускаясь на матрас, я сосредоточилась на Лоусоне. Его синий взгляд скользнул по мне, оставляя жар там, где задерживался.

– Хэлли, – хрипло произнес он.

– Я тебе доверяю, – прошептала я.

У Лоусона дернулась мышца на челюсти.

– Скажи, чего ты хочешь, – произнес он, и в словах слышалась сдерживаемая жесткость.

Я сглотнула, сердце колотилось о ребра.

– Тебя. Я хочу, чтобы ты ко мне прикоснулся.

В синеве его глаз вспыхнули искры.

– Мне нужно конкретнее.

К щекам прилила краска.

– Ты знаешь.

Выражение его лица на мгновение смягчилось.

– Ты управляешь, Маленькая Бестия. Ты скажешь мне точно, чего хочешь. А я это сделаю.

Я приоткрыла губы, втягивая воздух.

– Я… эм… ты знаешь, мой прошлый партнер был не то чтобы… – я никак не могла подобрать слова. – Я не уверена, чего хочу, – наконец призналась я.

От этого признания мне хотелось провалиться сквозь землю. Единственный парень у меня был еще в школе, и он всегда вел. Секс нельзя было назвать хорошим, но мне и не приходилось в нем разбираться.

Лоусон откинулся на диван, его взгляд блуждал по мне.

– Это на уровне инстинкта. Ты знаешь, что тебе приятно? Или что хотелось бы попробовать?

– Может быть…

Он провел большим пальцем по нижней губе.

– Ты прикасаешься к себе, Хэлли?

Лицо вспыхнуло.

Улыбка Лоусона стала шире.

– Моя девочка прикасается к себе. Хорошо. Значит, ты знаешь свое тело. Знаешь, что тебе нравится.

Я шумно выдохнула.

– Не совсем. Это никогда не бывает таким, каким я представляю.

Взгляд Лоусона потемнел.

– Мы это изменим.

Я облизнула губы и кивнула, сердце забилось быстрее.

– Скажи, с чего начнем, – голос Лоусона был густым, как дым.

– Иди сюда.

В моих словах дрогнула едва заметная дрожь, но Лоусон сделал, как я сказала.

Он пересек комнату, остановившись совсем близко. Он был намного выше меня, а когда я сидела, казался почти великаном.

Будто прочитав мои мысли, он опустился на колени. Его руки обхватили мои икры.

– Это ты, Хэлли. Ты ведешь. Ничего не произойдет без твоего желания.

Я кивнула, но слов не нашлось.

По его лицу мелькнула тревога.

– Может, уберем секс из списка на сегодня?

Я вскинула брови.

– А разве не в этом весь смысл?

Он хрипло усмехнулся.

– Маленькая Бестия, мы можем отлично провести время и не переходя эту черту.

Жар собрался низко в животе. Во мне шевельнулась дерзкая смелость.

– Покажи.

Руки Лоусона скользнули вверх по ногам, по бедрам и остановились на талии. Пальцы заиграли с краем моего свитера.

Я знала, что он ждет.

– Сними с меня верх.

Мой голос был едва слышен, но Лоусон расслышал его без труда.

– Вот так, девочка.

Он поднял свитер и майку, стянул их через голову и отбросил на пол. Холодный воздух обдал кожу.

Он втянул воздух.

– Такая красивая.

У меня перехватило дыхание, сердце ускорилось. Я не смогла удержаться и опустила взгляд на шрамы, пересекавшие мой торс. Они были тонкими, почти бледными, но покрывали кожу повсюду.

– Смотри на меня, Хэлли.

Я подняла взгляд на его лицо.

– Красивая. Целиком. Вся.

– Лоусон, – хрипло вырвалось у меня, глаза защипало.

Его руки сжались на краю матраса, будто ему было невыносимо не касаться меня. От одного этого осознания я почувствовала себя сильнее, чем когда-либо.

– Вся. До последней детали.

Жар опустился еще ниже.

– Мой лифчик, – прошептала я.

Руки Лоусона поднялись, палец провел по линии ткани у моей груди.

– Ты создана для кружева. Нежное и красивое. Такое же, как ты.

Он наклонился, и его губы повторили тот же путь, язык мелькнул на мгновение.

Внутри все сжалось и потянулось к нему, требовательно.

– Блю, – выдохнула я.

Он поднял голову.

– Люблю, когда ты меня так называешь.

Я подняла руку и зарылась пальцами в его темные волосы.

– Блю…

Его глаза вспыхнули. Он потянулся за моей спиной и расстегнул лифчик. Грудь освободилась, но руки Лоусона тут же были рядом. Он поднял взгляд, спрашивая разрешения.

– Пожалуйста, – прошептала я.

Он обхватил грудь ладонями, большими пальцами едва касаясь сосков. Те тут же напряглись, словно умоляя о его прикосновении. Лоусон наклонился и взял один в рот.

Я выгнулась, тело требовало продолжения. Будто сработала цепная реакция искр – от соска прямо в самую сердцевину.

Я сжала его бедра ногами, отчаянно нуждаясь в давлении там, где сходились бедра. И я не смогла сдержать стон.

Он отпустил грудь, его взгляд потемнел.

– Эти звуки, – пробормотал он.

Я выпрямилась, осмелев от жажды в его глазах, и потянулась вниз, прижав ладонь к ширинке его форменных брюк.

Лоусон застонал и прижался к моей руке. Твердый. Большой.

У меня перехватило дыхание, когда он дернулся.

– Можно посмотреть?

– Ты меня погубишь, – пробормотал он. – Такие невинные глаза просят о таких дьявольских вещах.

Я прикусила губу.

– Пожалуйста.

Лоусон встал и сделал шаг назад.

– Только потому, что ты так мило попросила.

Он быстро расстегнул форменную рубашку, отбросил ее на пол и скинул ботинки. Я жадно скользила взглядом по рельефу мышц и темной поросли на груди. Потом его ловкие пальцы оказались у ширинки. Движения были быстрыми – и он уже стягивал брюки.

Я могла только смотреть. Я тяжело сглотнула, разглядывая его длину. Лоусон обхватил ее рукой и качнул один раз, второй.

Внизу все сжалось, так хотелось узнать, каково это – быть им заполненной.

– Блю, – прошептала я.

– Скажи, что тебе нужно.

– Я… я не знаю. Просто… мне нужно. – Слова не шли, будто тело горело, и только он мог это остановить.

Лоусон двинулся ко мне.

– Ноет, Маленькая Бестия?

– Да, – выдохнула я.

– Помочь?

Я кивнула.

– Слова, Хэлли. Дай мне слова.

– Мне нужен ты, – прошептала я.

Лоусон снова опустился на колени. Он снял с меня один ботинок, потом второй, вместе с носками. Затем его пальцы зацепились за пояс леггинсов, и наши взгляды встретились.

– Да, – сказала я, не дожидаясь вопроса.

В мгновение ока исчезли и леггинсы, и трусики.

– Эти чертовы леггинсы сводят меня с ума, – прорычал он, и у меня вырвался смешок.

Лоусон поймал мой взгляд, отбрасывая одежду на пол.

– Моя девочка любит меня мучить.

От его слов по мне разлилось тепло.

– Может, совсем чуть-чуть.

Его губы дернулись, и только тогда я осознала, что полностью обнажена перед ним. Но я не боялась и не нервничала. Я чувствовала только желание. Острую, отчаянную потребность в Лоусоне. Во всем, что он мог мне дать.

Пальцы Лоусона скользнули по внутренней стороне бедер, разводя их шире. Его взгляд опустился ниже. Большой палец раздвинул меня, и Лоусон втянул воздух.

– Такая красивая. Блестящая. Жаждущая большего. Ты хочешь, чтобы я ласкал тебя языком, Хэлли? Чтобы довел тебя до такой разрядки, что искры посыплются?

Меня свело судорогой.

– Пожалуйста.

Я умоляла и даже не пыталась остановиться.

Этого Лоусону было достаточно. Два пальца скользнули внутрь, а язык обвел тот самый чувствительный узелок.

Я вскрикнула и выгнулась, ощущений было слишком много. Они были повсюду. Я вцепилась пальцами в покрывало, пока его пальцы двигались во мне. Сгибались, закручивались, заставляя дрожать.

– Блю, – прошептала я.

Лоусон зарычал у моего клитора, и от этого звука по мне прокатилась новая волна наслаждения. Он добавил третий палец. Боль была едва заметной и тут же растворилась в жаре, пока его язык продолжал дразнить.

Ноги затряслись, перед глазами заплясали черные точки.

– Пожалуйста, – взмолилась я.

Его губы сомкнулись вокруг клитора, он втянул воздух глубоко, одновременно сгибая пальцы.

Я рассыпалась.

Мои мышцы сжались вокруг его пальцев, впитывая все удовольствие, которое он давал. Волна за волной накрывали меня. Но Лоусон не останавливался. Он брал снова и снова, пока я не рухнула обратно на кровать, с мутным зрением.

Потом он лег рядом и обвил меня, прижимая к себе мое опустошенное тело.

Я повернулась к нему, встречая его штормовые синие глаза.

– Кажется, я влюблена в не-секс.

Смех вырвался из него громко и низко. Он наклонился и поцеловал меня.

– Мы только начинаем.

38

ЛОУСОН

Проснуться с синими яйцами стало моим новым постоянным состоянием. Я застонал, переворачиваясь на спину и тянусь к будильнику.

– Слишком рано, – пробормотала Хэлли, пытаясь накрыть голову подушкой, но у нее ничего не вышло.

Я усмехнулся, наклонился и поцеловал ее в волосы.

– Нам надо вставать, пока нас не застукали за ночевкой.

– Мм-м, – пробурчала она.

Я приподнялся на локте и посмотрел на Хэлли. Господи, какая же она красивая – растрепанная, сонная. Я готов поклясться, что до сих пор чувствую ее вкус на языке. От воспоминания дернулся член, и я задумался, не будет ли ужасной идеей затащить ее с собой в душ. Я ни капли не жалел, что вчера все было только для нее, но мои яйца затаили на меня легкую обиду.

Дети в доме, напомнил я себе и выбрался из постели.

Это окончательно разбудило Хэлли. Она заморгала, когда я включил свет.

– В душ? – спросила она.

Я посмотрел вниз, на пульсирующий член, упирающийся в боксеры.

– А как ты думаешь?

У нее вырвался сдавленный смешок.

– Прости?

Я покачал головой.

– Тебе ни капли не жаль, Маленькая Бестия. Могла бы хотя бы посочувствовать.

Она прикусила нижнюю губу.

– Я могла бы помочь…

– Ты меня убиваешь, – пробормотал я, направляясь в душ под ее смех.

К тому моменту, как я вышел из ванной и оделся, по дому уже разливались запахи потрясающего завтрака. Желудок недовольно заурчал, но я его проигнорировал и первым делом пошел к Люку. Его дверь была закрыта, и я тихо постучал.

– Да?

Я заглянул внутрь.

– Доброе утро.

Люк поднял взгляд от стола, но тут же его отвел.

– Доброе.

Я подошел и сжал его плечо.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – пробормотал он.

– Люк, посмотри на меня.

Сын поднял глаза. В них было столько боли.

– Мы больше ничего не будем заметать под ковер. Мы будем говорить обо всем. Хорошо? Я хочу знать, как ты на самом деле.

Челюсть Люка ходила из стороны в сторону.

– Я переживаю, что ты на меня злишься.

Я сел на край кровати и развернул его кресло к себе.

– Во мне нет злости. Не на тебя. Волнуюсь за тебя? Да. В бешенстве из-за твоей мамы? Еще как. Мне больно, потому что я знаю: ребенок, которого я люблю больше жизни, страдает? Да. Но я не злюсь на тебя. Ни капли. Я рад, что теперь знаю, что происходит.

Люк сглотнул.

– Ви сказала, что ты не злишься.

– Похоже, у тебя очень умная девушка.

Люк поерзал на стуле.

– Она правда была рядом, когда мне нужно было поговорить.

– Я рад. Нам всем это нужно.

Он поднял на меня глаза.

– Она мне нравится.

Я усмехнулся.

– Было бы странно, если бы нет. И мне хочется верить, что я не вырастил идиота.

Губы Люка дернулись, и он опустил взгляд на кроссовки.

– Я могу пригласить ее к нам, даже если я наказан? Я хочу убедиться, что с ней все в порядке.

Я вздохнул.

– Ладно. Пригласи ее на ужин на этой неделе. Я хочу узнать ее получше.

Лицо Люка расплылось в улыбке.

– Спасибо, пап.

Когда он в последний раз называл меня так? Я и не помнил. Он вообще избегал любого обращения ко мне. А теперь я снова был папой. Это жгло, но это был тот самый огонь, который я любил.

Я широким шагом вошел в участок, ветер закружился за спиной, когда дверь захлопнулась. Смит снова был за своим столом, и я кивнул ему.

– Держишься?

Он тяжело сглотнул и кивнул.

– Кто вообще на такое способен?

Я остановился у стола.

– Чудовище. Но мы выясним, кто за этим стоит, и уберем его за решетку.

– Он уже убил двоих, а может, и больше. Дэниелс сказал, что это наверняка тот парень, которого ты взял.

Живот свело от мысли о пропавших без вести, которые могут пополнить список неизвестного преступника. Я связался с командой ФБР, которая занималась похищением Хэлли, и сообщил о похожих делах, с которыми мы столкнулись. Они пообещали перезвонить, но пока – тишина.

– Я надеюсь, что это он и мы его надежно закрыли. Но пока нет стопроцентной уверенности, мы бросаем на дело все силы. И сегодня утром у нас совещание на уровне округа, – заверил я.

Смит кивнул.

– Просто скажи, чем я могу помочь.

– Скажу, – пообещал я.

Мне нужно было проверить всех своих людей. Я не хотел, чтобы кто-то решил поиграть в линчевателя. Нам требовались сосредоточенность и внимание к деталям.

Свист привлек мое внимание, и Нэш махнул мне в сторону конференц-зала. Я направился туда. Его взгляд был оценивающим, когда я подошел.

– Как Люк?

Вчера вечером я написал семье в общий чат. Сказать, что они были недовольны Мелоди, – значит сильно приуменьшить.

– Сегодня ему заметно лучше. Я только что отвез его и Хэлли к внедорожнику. Они собираются заниматься подготовкой ко дню рождения Дрю.

– Хорошо. Я бы с радостью подсыпал слабительное Мелоди в кофе на постоянной основе, – буркнул он.

– Я тоже. Но хотя бы Холт теперь следит за ней внимательнее.

Нэш кивнул и сменил тему.

– Мэдс сказала, ты сдался и даришь Д-мэну щенка на день рождения.

Я застонал.

– Надеюсь, у Мэдди ее собачье шептание включено на полную, потому что я совсем не хочу целый год убирать собачье дерьмо у себя дома.

Нэш усмехнулся.

– Она отлично ладит со щенками. Быстро приведет твоего приятеля в идеальную форму. Надеюсь только, что твой не окажется таким же вором обуви, как мой.

– Будем надеяться.

– Шеф, – раздался голос за спиной.

Я обернулся и увидел нашего фотографа с места преступления, Гибсона, который шел к нам.

– Доброе утро.

– Все загрузил. Поставить оборудование в конференц-зале?

– Было бы отлично. Там, кажется, есть кофе и пончики. Угощайся.

– Только не бери бостонский крем, – крикнул Нэш.

Я покачал головой.

– Нельзя застолбить пончики для всех.

– Я их купил, между прочим, – возразил Нэш.

Я сжал переносицу.

– Тебе нужна помощь.

Движение привлекло мое внимание: Рид пробирался между столами к своему месту.

– Ты в порядке? – спросил я, когда он проходил мимо.

– А? – Рид поднял голову; под налитыми кровью глазами выделялись темные круги. – А, да. Поздняя ночь.

– Выпей кофе. Совещание через пятнадцать минут.

Нэш тихо присвистнул, уходя.

– Он что, в бочке виски купался?

Мне не хотелось знать. Я лишь надеялся, что он приведет голову в порядок с учетом того, с чем мы имеем дело.

– Пойдем, подготовимся, – я жестом пригласил Нэша в конференц-зал.

Копии материалов дела уже лежали на каждом месте. Кофе и пончики стояли на столе сбоку. Гибсон вовсю настраивал проектор.

Я хотел, чтобы мы разобрали дело вместе, проговорили все вслух. Никогда не знаешь, что всплывет в процессе.

Я подошел к своему месту у стены и поставил бутылку воды и заметки для совещания. Когда я выпрямился, дверной проем заполнила фигура шерифа округа.

– Лоусон, – поздоровался он.

– Доброе утро, Брюс. Спасибо, что приехал. – К счастью, с шерифом Дженкинсом у нас были отличные рабочие отношения. Мы не видели друг в друге угрозы и всегда помогали, чем могли.

Он не ответил на благодарность и шагнул ко мне.

– Кажется, у нас проблема.

Гибсон и Нэш одновременно посмотрели в нашу сторону.

– Говори, – коротко сказал я.

– Я расширил параметры поиска еще на несколько округов к северу и югу от нас.

Я кивнул, предлагая продолжать.

Дженкинс встретился со мной взглядом.

– Еще девять пропавших без вести, которые подходят под наш профиль. Начинаются через полгода после того, как нашли Хэлстона Астор. Он мог вернуться. Черт, да он, возможно, вообще никуда не уходил.

39

ХЭЛЛИ

Люк оглянулся на заднее сиденье внедорожника.

– Ты правда собираешься использовать все это?

Я усмехнулась, не отрывая взгляда от дороги.

– Нам нужно сделать мишени и препятствия. И, кажется, я даже смогу собрать выскакивающих человечков, которых будем запускать вручную.

Люк только покачал головой.

– Дрю с ума сойдет. Он вообще не подозревает, что ты все это затеяла. Думает, что просто придут люди, будет торт и все потусят.

Моя улыбка стала еще шире. Мне нравилось, что я смогу удивить Дрю. Что он почувствует себя любимым и по-настоящему важным.

– Четырнадцать – серьезная дата.

Люк помолчал, прежде чем заговорить.

– Это очень мило с твоей стороны, Хэлли. Я знаю, что сначала я был не в восторге от того, что ты здесь, но сейчас рад. Ты хорошо на нас влияешь. И на папу тоже.

В груди будто пошли трещины, расползаясь паутиной.

– Для меня это очень много значит, Люк.

Его щеки порозовели, и он отвернулся к окну.

– Сколько у тебя сегодня домашки? – спросила я.

Люк снова посмотрел на меня.

– Не так много. А что?

– Я подумала, можем по дороге домой заехать в деликатесную и взять сэндвичи.

Люк расплылся в улыбке.

– Отличная идея. Там еще брауни просто огонь.

– От шоколада я никогда не отказываюсь, – рассмеялась я.

В машине снова повисла тишина, и я глубоко вдохнула.

– Как ты сегодня себя чувствуешь? Можешь не говорить, если не хочешь. Но если захочешь – я всегда рядом.

Люк начал теребить распустившуюся нитку на джинсах.

– Нормально. В основном. Но все равно чувствую себя идиотом из-за того, что ей поверил.

Пальцы крепче сжали руль.

– Ты не идиот. Ты решил довериться и воспринял ее слова буквально. Я понимаю, когда хочется иметь отношения со всеми членами семьи.

Люк с любопытством посмотрел на меня.

– А ты близка со своими?

Я протянула задумчивое «мм», подбирая ответ. Перед глазами всплыли полдюжины непрочитанных сообщений от мамы.

– Я очень близка с братом, Эмерсоном, и его мужем, Адрианом.

Люк кивнул.

– С братьями всегда проще.

– Согласна. – Я постучала пальцами по рулю. – С родителями сложнее. Я бы хотела быть к ним ближе, но часто кажется, что они хотят видеть меня не такой, какая я есть.

Меня кольнуло чувство вины, когда я вспомнила те непрочитанные сообщения. Но, судя по их содержанию, ей неинтересно узнавать меня нынешнюю. Она всегда хотела видеть во мне дочь, живущую по ее правилам.

Люк хмыкнул.

– Это глупо. Ты офигенная.

Я не смогла сдержать смех.

– Спасибо.

Он снова дернул нитку на джинсах.

– У меня с папой иногда было так же. Не потому, что он что-то говорил, а потому что он просто… идеальный. Начальник полиции. Всегда все делает правильно. Его все любят. Сложно до этого дотянуться.

– Понимаю. Но идеальных людей не бывает. У него тоже есть свои трудности. И я уверена, что есть вещи, которые он хотел бы сделать иначе.

– Не знаю. С моей точки зрения, у него все довольно четко сложено.

Я припарковалась у деликатесной и повернулась на сиденье к Люку.

– Ты по-своему уникально классный. Пусть это выглядит не так, как у твоего папы, но от этого оно не становится менее крутым.

Люк выглядел сомневающимся.

– Это правда. Хочешь знать, что я в тебе ценила с первой нашей встречи?

Он не ответил сразу, но любопытство взяло верх.

– Что?

– То, как глубоко ты чувствуешь.

Щеки Люка вспыхнули.

– Я серьезно. Ты все чувствуешь – и себя, и людей вокруг. Ты замечаешь, когда другим больно или тяжело. Ты не отмахиваешься от этого. Ты идешь навстречу. Для меня это невероятная смелость.

Он опустил взгляд на свои руки.

– Иногда кажется, что этого слишком много.

– Верю. Людям, которые чувствуют так глубоко, очень важно заботиться о себе. Им нужно время, чтобы восполнить силы и отключиться от мира.

– У меня так, когда я читаю, – признался Люк. – Особенно фэнтези, потому что это совсем другой мир.

– Мне это тоже нравится. В книге можно прожить все эмоции, но при этом как-будто в безопасности.

Он кивнул.

– Я вообще-то думал…

Люк замолчал, но я подождала.

– Может, у меня бы получилось преподавать английский.

В груди разлилось тепло.

– Я уверена, у тебя это вышло бы просто отлично.

Люк поднял на меня взгляд.

– Правда?

– Я не могу представить себе учителя, у которого хотела бы учиться больше.

– У нас в этом году учитель отвратительный. Одни и те же скучные книги. Я бы хотел, чтобы детям хотя бы часть книг разрешали выбирать самим.

– Мне очень нравится эта идея. – Я на секунду задумалась. – Знаешь, кажется, в начальной школе есть продленка для детей, которые отстают по чтению. Ты мог бы узнать, нужны ли им волонтеры. Думаю, детям было бы куда интереснее заниматься с классным старшеклассником.

Люк рассмеялся.

– Не знаю насчет классного, но попробовать было бы неплохо.

– Я узнаю для тебя подробности.

Он посмотрел на меня, не отводя взгляда.

– Спасибо, Хэлли. Ты самая лучшая.

Это тепло вернулось и стало только сильнее.

– С тобой это легко.

Краешек губ Люка дернулся в улыбке, и он отвел взгляд.

– Хватит этой ванильной нежности. Пойдем за огромными сэндвичами.

Я расхохоталась.

– Справедливо.

Я заглушила двигатель внедорожника, схватила сумку, и мы направились к деликатесной. Я замедлила шаг, заметив двух знакомых – в руках у них уже были сэндвичи.

Брайан Дэниелс тепло улыбнулся нам.

– Привет, Хэлли. Люк.

– Привет, – ответила я.

– Тоже за сэндвичами на обед? – спросил он.

– Именно это и планировали. Есть советы? – я чувствовала взгляд Рида, стоявшего рядом с напарником, и изо всех сил старалась не поежиться.

– Я всегда беру клубный, – сказал Дэниелс. – А Рид обычно выбирает пастрами.

– Самый лучший, – добавил Рид, не сводя с меня глаз. – Ты чем-то занята в эти выходные, Хэлли?

Люк шагнул ближе ко мне, как всегда вставая на защиту.

– У нас, вообще-то, день рождения Дрю, – сказала я и впервые была искренне рада занятому оправданию.

Дэниелс кивнул.

– Мы все, кто будет не на смене, тоже придем. – Он смущенно улыбнулся. – Есть идеи для подарка? Я ему до сих пор ничего не купил.

– Думаю, все, что связано с видеоиграми или лакроссом, зайдет на ура.

Дэниелс посмотрел на Люка.

– Какая у него любимая команда?

– Университет Мэриленда. Он за них до конца, – ответил Люк.

Дэниелс ухмыльнулся.

– Значит, экипировка Мэриленда. Спасибо вам. Приятного обеда.

Мы обошли их, направляясь к входу, и Рид шагнул слишком близко, задев меня плечом. По коже пробежала дрожь, которую я поспешила скрыть.

– Этот тип – тот еще придурок, – пробормотал Люк.

Я прикусила нижнюю губу, не особенно споря.

– «Придурок» – это ругательство?

Люк рассмеялся.

– Не по версии словаря Мерриам – Уэбстер.

Я только покачала головой.

– Выгодно быть изобретательным.

На то, чтобы продвинуться по очереди в деликатесной, у нас ушло больше тридцати минут – минус обеденного часа пик. Зато сэндвичи выглядели потрясающе, и мы не удержались, добавив к ним чипсы и брауни.

– Клянусь, я съем это за две минуты, – простонал Люк.

– Я недалеко от тебя уйду, – призналась я.

Я остановилась рядом с внедорожником, когда мое внимание привлек листок бумаги, трепещущий на ветру. Я вытащила его из-под дворника – и внутри все застыло. Это был детальный рисунок. Не человек и не пейзаж, а сложный, тщательно прорисованный драгоценный камень. Тот самый, который был выжжен у меня на бедре.