Текст книги "Неблагой Принц (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Кингсли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

20

Звуки песни снова наполнили лес, но на этот раз это была не Эбигейл. Она замерла, слушая их. Примерно дюжина голосов объединились в хор, который струился в воздухе вокруг нее, как поток. Он тащил ее по тропинке, ее ноги двигались сами по себе.

Этот звук был одной из самых прекрасных вещей, которые она когда-либо слышала.

Когда она добралась до опушки леса, деревья уступили место цветам и траве. Они простирались перед ней на несколько шагов, прежде чем превратиться в скалы и спуститься по насыпи к… океану. Под ее босыми ногами была не трава, а песок.

Это было невозможно.

Она нахмурила брови и оглянулась, надеясь увидеть тропинку, тянущуюся позади нее. Деревья исчезли, сменившись полем высокой травы, которая волнами вздымалась перед ней, соответствуя грохоту моря, которое теперь было у нее за спиной. Запах соленой воды и океана наполнял воздух так же сильно, как и прекрасное пение.

Лес исчез. Она покачала головой. Когда-нибудь она перестанет так удивляться окружающему ее волшебству. Я, скорее всего, не проживу достаточно долго для этого. Вздохнув, она повернулась обратно к голосам, наполнявшим воздух.

Это была бухта, вырубленная в скалах, где вода становилась мелкой. Из бассейна торчали камни, и она могла видеть фигуры, неторопливо раскинувшиеся вокруг. Фигуры, которые были не совсем человеческими. Она увидела блеск серебристой чешуи, когда что-то большое двигалось вдоль берега. Это было существо, нижняя половина которого была похожа на огромную рыбу, но выше пояса была красивой женщиной. Она была не одна.

Мужчина сидел на камне у каменной стены – если его вообще можно было назвать сидящим, поскольку нижняя часть его тела представляла собой массу щупалец, которые вились вокруг него или опускались в воду бухты.

Мерфолки.

Приближаться к ним было рискованно. Все в Тир-н'Эйлле, скорее всего, были ее врагами, пока не доказывали обратное. Она знала это, и она знала, что должна просто уйти – но Лабиринт привел ее сюда. Почему?

Пальцы ее ног коснулись холодной воды, и она вздрогнула, сбросив ботинки. Они опустились рядом с ней, снова намокая. Этого было достаточно, чтобы вывести ее из задумчивости. Она даже не осознавала, что идет навстречу пению, пока не ступила в море.

– О! Привет, – двинулась фигура, наполовину погруженная в воду.

Песня оборвалась.

Она вскарабкалась, чтобы поднять свои теперь уже соленые и мокрые туфли, и, пошатываясь, вышла из воды.

– Я… Простите меня, я не хотела мешать…

– Конечно, ты не помешала, – молодой человек усмехнулся. Он был красив, с широкими плечами, узкой талией и нижней частью тела змеи, у которой был плавник, спускающийся по спине. Нет, не змеи – угря. Он улыбнулся ей. Это было потрясающе доброе выражение лица. – Песням сирен трудно сопротивляться.

Женщина с нижней половиной рыбы, которая сияла, как жидкое серебро, скользила по мелководью, пока не смогла взобраться на скалу, ближайшую к Эбигейл. По бокам у нее были жабры, а цвет кожи был бледным, как сама луна. Она улыбнулась. Ее волосы были насыщенного темно-бирюзового оттенка. Она тоже была обнажена.

– Ты, должно быть, смертная девушка!

– Что ее выдало, Талла? – человек-осьминог рассмеялся.

– Я… Эм… Да, меня зовут Эбигейл, – застенчиво представилась она. Давать свое настоящее имя фэйкам было опасно, но это было при обычных обстоятельствах. Кроме того, «Кровавый принц» уже предъявил на нее права. Она сомневалась, что кто-нибудь стал бы бороться с ним за это.

– Эбигейл, – Талла мечтательно улыбнулась и подперла подбородок руками. – Ты очень красивая.

– Спасибо. Ты тоже, – она склонила голову и сделала еще один шаг назад. – Я должна идти.

– Почему? – спросил ее другой мерфолк – сирена. Она вздрогнула от удивления, увидев, как близко была женщина, а затем, сколько друзей пришло с ней. Она слышала дюжину голосов, а теперь могла видеть дюжину сирен вокруг себя.

– Потому что вы все ее пугаете, паршивые гниды, – кто-то подошел к ней сбоку. Она подняла глаза на лицо молодого человека. Шкура тюленя была обернута вокруг его обнаженных плеч. Он указал на них. – Плывите в другом направлении, все вы.

Все сирены начали жаловаться, но делали это, освобождая для них обоих больше пространства. Она посмотрела на мужчину в шкуре и нервно улыбнулась ему.

– Спасибо.

– Без проблем, – его глаза были самого странного зеленого оттенка, который она когда-либо видела в своей жизни. Он протянул ей руку. – Перин.

Она пожала ему руку. Он подошел к океану и сел на большой камень, который находился примерно в двух футах от воды. Повернувшись к ней, он похлопал по месту рядом с собой.

– Мы не причиним тебе вреда.

– Прости мне мои сомнения. Меня уже предавали.

Перин кивнул.

– Это верно. Но если проживать свою жизнь, опасаясь доброты незнакомцев, я боюсь, что вообще долго не проживешь. Особенно в Тир-н'Эйлле.

– Особенно в Лабиринте, – вставила Талла.

Они были правы. Вздохнув, она закатала брюки и вошла в воду. Она попросила Лабиринт о помощи, и он привел ее сюда. Если это сбивало ее с истинного пути, так тому и быть.

– Если вы действительно планируете убить меня, пожалуйста, просто сделайте это быстро.

Это вызвало смех у нескольких сирен, даже если это не должно было быть смешным. Она взобралась на скалу рядом с Перин. Он толкнул ее плечо своим. Когда она вздрогнула от прикосновения, он выдохнул.

– О, боже. Отвратительные деньки, не так ли?

– Я была… у меня были ужасные несколько дней. Или недели. Честно говоря, я даже не знаю, – она съежилась.

– Это просто волна невезения, – сказал один из русалов. Он лежал на спине на камне, вытянувшись и наблюдая за ней вверх ногами. – Это пройдет.

– Честно говоря, мое невезение уходит корнями дальше, чем эта чушь, – она грустно усмехнулась. – Возможно, жители деревни были правы. Может быть, я действительно проклята. Но я ценю ваши слова поддержки.

– Ведьмы не могут быть прокляты. Это глупо! – Талла спрыгнула со своего камня в воду и одним мощным взмахом хвоста вынырнула обратно у ног Эбигейл. Она откинула мокрые волосы с лица и улыбнулась ей. – Ты ведьма, да? До нас дошли слухи. Мы слышали, как ты поешь.

– Я…Вы слышали? Как?

– Деревья. Они пели вместе с тобой. Земля, трава, цветы – они тоже пели. Они любят тебя, – женщина подняла одну из ног Эбигейл. Это было такое странное действие, что Эбигейл не знала, что делать, и просто позволила этому случиться. Прекрасная русалка ткнула в ее большой палец, а затем потянула за него. Она хихикнула. – Ноги так странно выглядят!

– Они действительно выглядят такими после твоих слов, – краткая улыбка Эбигейл сменилась хмурым взглядом. – Я не слышала, чтобы они пели со мной… Обычно я слышу.

– Они поют другую песню, чем человеческие деревья, – Талла отпустила ее ногу и перевернулась на спину. Ее нагота не беспокоила Эбигейл. Это имело смысл, учитывая, какой совершенно ошеломляющей она была. – И я уверена, что ты была слишком напугана, чтобы обратить на это более пристальное внимание, ведь так?

– Не уверена, как кто-то может винить меня за это.

Она подтянула колено к груди и обняла его. Луна висела низко над водой, нависая над ней своими неестественными размерами. Она отражалась от черных как смоль волн чистым белым светом. От этого зрелища у нее перехватило дыхание.

– Это место такое красивое, и все же…

– Мы – ядовитые пауки, которые плетут паутину из блестящего шелка. Мы – грациозные охотники в тенях, совершенные в своей способности убивать, – мужчина с нижней половиной угря скользнул ближе к ней. – Вот кто такие Неблагие. Мы – красота, которая убивает.

– А Фейри?

– Красота, которая лжет, – Талла фыркнула от отвращения. – Тот кретин, который напал на тебя, всегда хотел снискать расположение Дин'Лае.

– Дин'Лае? – она моргнула.

– Это означает «Залитый Солнцем двор», – Перин откинулся назад, опираясь на руки. – Двор Фэйри. И мы – Дин'Глаи. Залитый Луной Двор.

– Тот, которым Валрой пытается управлять. Вы все являетесь частью двора?

– Ммм. Все фэи являются членами соответствующих себе дворов, даже такой скромный маленький селки, как Перин, – Талла дразняще рассмеялась и плеснула водой в мужчину, сидевшего рядом с ней.

Он засмеялся и пнул ногой в воду, забрызгав ее спину.

– Мы все относимся ко двору. Но большинство из нас даже не заслуживают звания, как я, – Перин пожал плечами. – Меня это не беспокоит.

– Ты споешь с нами, человеческая ведьма? – человек-осьминог улыбнулся. Он был, как и все остальные, совершенен. Во всех них было что-то грациозное и притягательное, даже в их нечеловеческих формах. Они сирены. Это то, кем они являются.

– Я боюсь, что вы все лучшие певцы, чем я. Мой голос ничто по сравнению с вашим.

– Это не твоя вина. Ты человек, – Талла взмахнула хвостом, накинув его на себя в воздухе. Вода капала с шипов ее тела, блестя, как дождь в лунном свете. – Все равно пой с нами. Нам бы это понравилось. Мир поет вместе с тобой, и мы хотим насладиться этим.

– Я… – она нахмурилась. – Я не знаю вашей музыки.

Внезапно она почувствовала себя очень застенчивой. Ей никогда не было дела до того, кто слышал ее пение раньше, но перед сиренами она почувствовала, как ее щеки запылали.

– Тогда спой нам что-нибудь, что знаешь ты, и мы присоединимся к тебе.

Другая сирена, которую она раньше не слышала, сложила руки на камне рядом с ней. Хвост у нее был как у сома, широкий и плоский. Кожа женщины была темной, а волосы длинными и густыми, темными, как самые глубокие тени. От нее, как и от всех остальных, захватывало дух.

После долгой паузы Эбигейл кивнула и проглотила комок в горле. Опустив ноги в море, она посмотрела вниз и стала наблюдать за отражениями на поверхности воды. Закрыв глаза, она прислушалась.

Она действительно слушала.

И она услышала шум моря.

 
О, любовь моя, я говорю «прощай».
За то, что сделало море.
Она накренила нос и расколола корму
И пронзила меня насквозь.
 
 
Ненавидь ее не за то, что она делает,
А за то, что она очень ревнива.
Море забрало то, что принадлежит ей
И только то, что она должна.
 
 
Гибель моряка ждет
Глубоко под волнами
Где человек и корабль становятся единым целым
И разделят их последние могилы.
 
 
Не плачь обо мне, о милая,
Я отдыхаю там, где мне самое место.
Но в шепоте моря,
Любовь моя, ты услышишь мою песню.
 

Музыка вырывалась из нее, как будто она была одержима. И, возможно, так оно и было. Потому что она никогда раньше не слышала этой мелодии и ни разу не насвистывала ее. Но исходила из нее, принесенная самим океана. Она слышала шум волн. Она слышала скрип кораблей и крики людей, когда их тащили вниз.

Она чувствовала, как тонут моряки. Она чувствовала холодный и безжалостный океан. Это было в ее словах, в ее песне – нет. Их песне. Ибо к ее голосу присоединился голос сирен. Даже Перин повторил припев своим глубоким баритоном.

Когда она закончила, ее трясло. Было такое чувство, как будто что-то использовало ее – как молния, ударившая в дерево, она упала на землю. Но все было наоборот. В океан и вынырнуть.

Она вытащила ноги из воды.

– Это было так красиво, – выдохнула Талла и закрыла глаза. – Океан дает тебе свое благословение, смертная. И ее благодарность.

– Но я не… – ее горло пересохло. – Я ничего не делала.

– О, но ты это делала! – Перин улыбнулся и обнял ее одной рукой, крепко прижимая к себе. – Ты слушала. И иногда это именно то, что требуется.

– Наверное, – внезапно она почувствовала себя такой усталой. – Я должна идти.

– Куда ты идешь? – совершенно искренне спросил осьминог.

Она повернулась, чтобы оглянуться на поля позади нее, где должен был быть лес.

– Я пыталась добраться до центра Лабиринта.

– Хм? – Перин моргнул. – О, это просто. Но зачем?

– Я… Погоди! Ты можешь провести меня туда? – она выпрямилась, внезапно забормотав: – Мне нужно добраться до центра Лабиринта. Это важно! Пожалуйста?

Перин рассмеялся и махнул рукой на ее радостное волнение.

– Тише! Успокойся. Притормози, милая. Ты не ответила мне, зачем тебе это, – на его лице было такое недоуменное замешательство, что она вдруг забеспокоилась, что что-то упустила. Но это не имело значения. У нее был шанс!

– Валрой сказал мне, что если я дойду до центра Лабиринта, он отпустит меня домой. Пожалуйста, это мой единственный способ выбраться отсюда, – она взяла руку Перина в свои и сжала. – Пожалуйста.

Он моргнул. А потом пожал плечами.

– Хорошо. Для меня это бессмысленно, но конечно, – он соскользнул со скалы, плюхнувшись в воду, и направился к берегу. – Пойдем, милая.

Она нетерпеливо последовала за ним, едва не пропустив прощальные крики сирен. Она застенчиво помахала им в ответ и попрощалась, почти забыв о своих промокших ботинках на камне, прежде чем побежать за Перином.

– Ты им понравилась, – он улыбнулся ей. У него были рыжевато-каштановые волосы, которые падали вокруг его лица дикими завитками. Возможно, он был немного более некрасив, чем остальные, но это мало что значило. Он все еще был почти пугающе красив. – Сирены редко привязываются к людям. Если только они не воспринимают их в другом плане.

– Почему все здесь постоянно такие озабоченные? – она обхватила себя руками, так как холодный воздух на ее все еще влажной одежде вызвал у нее озноб. – Это заставляет меня нервничать.

Он рассмеялся.

– Я не это имел в виду, но я понимаю тебя. А почему бы и нет?

– Я имею в виду… – она сделала паузу. Нет, она вообще не видела никакой причины. Церковь пристыжала за секс, а здесь не было никакой церкви. В естественных вещах не было ничего постыдного. Она вздохнула. – Не бери в голову.

– Вот как. Скажите мне. Ты уже досталась Кровавому Принцу? – Перин поморщился. – Если так, я шокирован, и мне очень жаль.

– Нет, и… – она моргнула. – Почему ты должен быть шокирован и сожалеть?

Перин отвел взгляд, его шея слегка покраснела.

– Да так.

– Скажи мне.

В ней внезапно поднялась тревога. Она знала, что ничто не мешает Валрою просто взять то, что он хочет. И когда он, наконец, разочаруется в ней, она очень хотела бы знать, что будет дальше.

– Почему ты должен жалеть меня?

– Ничего такого, честно.

– Лжец, – она сорвала шкуру с его плеч и прижала к груди.

– Нет! – Перин вскрикнул от удивления и потянулся, чтобы схватить ее обратно, но его руки зависли в дюйме от него. Он не смог ее обратно. – Нет, нет, нет…

– Я не оставлю его себе, – она крепче прижала его к себе. – Я знаю, что это делает с селки. Но мне нужно твое обещание, Перин. Мне нужна твоя клятва. Я верну тебе твою шкуру, если ты поклянешься никогда не лгать мне.

Он сделал паузу. Его плечи поникли.

– Хорошо.

Она вернула ему шкуру, и он быстро снова накинул ее на плечи. Он пристально посмотрел на нее.

– Это было подло. Я и так помогаю тебе.

– Прости, – она прикусила губу. – Я знаю. И я… Я действительно не оставила бы ее себе. Но все здесь лгали мне. Все. Я больше не могу терпеть ложь.

Он вздохнул.

– Я понимаю, – его взгляд опустился к его ногам, когда они шли. – Укус на твоей шее. Я думал… – он колебался. – Валрой жесток. Если бы ты переспала с ним, я был бы шокирован, потому что ты…цела. Я беспокоился, что у тебя есть и другие синяки. Вот почему я извинился.

– Оу.

Они долго шли молча. Она знала, что Валрой может быть жестоким, но он никогда не бил ее. Не принуждал ее. Не гипнотизировал ее. Теперь она обхватила себя руками совсем по другой причине. Скоро он разорвет меня на части.

Прерывисто дыша, она пробормотала:

– Я хочу домой.

Это были глупые сантименты. У нее даже не было дома, куда можно было бы вернуться. Валрой сжег его дотла, но даже так Маркус законно продал его. Ей некуда было идти, только в мир Неблагого Принца. Только надеяться, что когда она доберется до центра Лабиринта и разгадает его, он отпустит ее с достаточным количеством денег, чтобы она могла постоять за себя.

Но он был лжецом.

Жестоким лжецом.

Она отчаянно скучала по своей тете и крепко сжимала маленький резной деревянный талисман, который носила на шее.

– Я просто хочу домой.

Перин положил руку ей на плечо и сжал. Она подошла немного ближе к нему, и он обнял ее.

– Мне не следовало брать твою шкуру. Мне правда жаль.

Он поцеловал ее в макушку.

– Ты прощена, милая. Ты могла бы совершить вещи гораздо хуже, чем попросить меня быть другом.

Песок под ее ногами снова превратился в грязь, и из тени снова появился лес. Но на этот раз стволы деревья были из чистой белой коры. Они походили на березы. Воздух наполнил незнакомый ей аромат, приторный и сладкий, но не сильный. Он доносился от деревьев.

– Что это такое?

– Они растут только здесь, – он улыбнулся. – Разве они не прекрасны?

Кивнув, она продолжила идти.

– Как они называются?

– У них нет имени. В этом нет необходимости, – он пожал плечами. – Пойдем, мы почти на месте, – он взял ее за руку и повел через ряды белых деревьев. – Нам следует поторопиться, если мы хотим успеть до восхода солнца.

– Что происходит, когда встает солнце?

– Хм? Ох, разве ты не знаешь? Дворы меняются местами, – он услужливо улыбнулся, как будто ему действительно нравилось учить ее чему-то. – В часы солнечного света Дин'Лае правят землей Тир-н'Эйлла. Мы, Неблагие, должны прятаться, чтобы они не схватили нас. В часы лунного света мы занимаем их место. И если мы найдем Фэйри, что ж… – он пожал плечами. – Они не останутся Фэйри надолго.

Она вздрогнула и понадеялась, что ей никогда не придется узнавать подробности.

– Вы правите в тех же местах? А как насчет рынка, который я видела?

– Ты была в Городе Сумрака. Как только взошло солнце, он стал Городом Рассвета.

У него был тон человека, объясняющего буквы ребенку. И, честно говоря, в данный момент она остро нуждалась в опеке.

– Но солнце здесь никогда не кажется совсем правильным.

– О, солнце в Лабиринте никогда не светит достаточно ярко, чтобы мы были в опасности. Фэйри не могут прийти сюда. Это единственное место, которого не может коснуться их магия. Вот почему многие из нас прячутся здесь, где безопасно.

Как странно.

– Ха, – лучше не оскорблять образ жизни фэев. – Должно быть, это ужасно неудобно – все время так меняться местами.

Смеясь, он затянул ее в еще одно объятие, прижав к себе.

– Такова наша жизнь. Ты очаровательна, ты знаешь это? – он довольно многозначительно посмотрел на ее хлопчатобумажную рубашку. – И я понимаю, почему Валрой взял тебя. Если бы мы не спешили…

Его рука опустилась к ее талии, а затем его рука схватила ее за ягодицы и сжала.

– Прекрати это, ты, собака, – она оттолкнула его в сторону, ее лицо вспыхнуло жаром, и она толкнула его во второй раз для пущей убедительности.

Он пошатнулся, громко смеясь.

– Я не собака – я тюлень. Почти, но не совсем, – пожав плечами, он продолжил идти. – Я действительно понимаю, почему Валрой выбрал тебя. Один этот румянец стоит целого сонета.

На мгновение она задумалась, почему им нужно было мчаться наперегонки с солнцем, чтобы добраться до центра Лабиринта. Но она видела, как преображается мир, даже сквозь дымку, которая защищала его от солнечного света. Что бы ни находилось в центре Лабиринта, оно изменится, как только взойдет солнце.

Мгновение спустя она увидела впереди свет костра. Он разрезал деревья своими резкими, мерцающими силуэтами. Она также могла видеть руины, похожие на огромные старые стены и арки, которые когда-то составляли какое-то огромное, возвышающееся сооружение. Теперь его оставили обрастать растениями и быть поглощенным Землей, из которой он пришел.

Но она начинала подозревать, что руины были такой же частью окружающего ее мира, как трава, цветы и деревья.

Она также услышала смех. И голоса. Много голосов.

– Ох, ох, нет. Нет, я ошибся, это не тот путь, – он схватил ее за руку и остановил. – Мы должны уходить. Немедленно. Я отвезу тебя туда завт…

– Что там? – она изучала его лицо. Он был напуган. В его глазах был настоящий ужас. Что бы ни ждало его впереди, он не хотел быть частью этого. – Что происходит?

– Я…Эм…Черт бы тебя побрал… – он пробормотал что-то на языке, которого она не понимала, но полностью уловила смысл по его тону. Эти слова были недобрыми. – Я не могу лгать тебе, поэтому я вообще ничего не скажу. Ничего, кроме того, что ты не хочешь видеть, что там происходит. Мы должны уйти. Сейчас же.

Потянув за руку, она вырвала ее из его хватки.

Как раз в тот момент, когда она услышала крик. Повернувшись к огню, она снова услышала его. Кто бы это ни был, что бы это ни было, они казались молодыми. Она побежала к огню.

– Эбигейл! Вернись! Не надо… – Перин наполовину кричал, наполовину шептал ей.

Когда крик раздался снова, она как раз достигла края руин. Сразу за стеной была толпа… монстров. Она замерла. Гоблины стояли, окружая ряды и ряды скамей, которые уходили в землю и заканчивались где-то двадцати футах ниже. Там грелся огромный котел, огонь лизал его стенки. Стены и скамейки были каменными, но она почти ничего не могла разглядеть из-за орды бесформенных и деформированных предметов, которые, казалось, заполняли все доступное пространство.

Одно из существ рядом с ней повернулось, чтобы посмотреть на нее своим единственным глазом, засунутым туда, где должен был быть нос. Он захихикал, положил тяжелую, выпуклую руку ей на плечо и подтолкнул ее ближе к центру.

– Место в первом ряду! Место в первом ряду! – кричал он.

Море рук. Они подхватили ее. Она слышала, как они смеялись, дергая ее за волосы. Она закричала, отмахиваясь от них.

– Прекратите, отпустите меня!

Но ее двигали. Они тащили ее по рядам сидений. Мир раскачивался вокруг нее, из стороны в сторону, прежде чем она, наконец, остановилась.

Она обнаружила, что сидит прямо в первом ряду. Рев огня в котле был таким горячим, что она подумала, не обожжет ли он ее. Когда она попыталась вырваться, другие существа удержали ее на месте. Ее руки были заложены за спину, крепко сжаты, и каким-то образом что-то даже держало ее за лодыжки.

– О. Привет, Эбигейл! Какой чудесный сюрприз, – чей-то голос усмехнулся. – И фантастически вовремя, – она подняла глаза и увидела стоящего перед ней Валроя. Она не удивилась. Он указал на другую фигуру, которую так же повязали. – Сегодня у нас еще один гость.

Это был маленький мальчик, лет десяти-двенадцати. Он рыдал, слезы текли по его щекам, его маленькое тельце дрожало от ужаса.

Мальчик посмотрел на нее, и на его лице она увидела чистое отчаяние.

– Помоги… мне… – выдавил он между прерывистыми рыданиями.

Острый черный ноготь, длинный и тонкий, как самый острый нож, коснулся ее подбородка. Когтем своего крыла он запрокинул ее голову назад, чтобы она посмотрела на него снизу вверх. Он злобно улыбнулся.

– Что ты здесь делаешь, маленькая ведьмочка?

– Ты сказал, что если я разгадаю твой Лабиринт, ты освободишь меня. Сдержи свое слово, Неблагой принц.

– Разгадаешь? – он нахмурил брови. – Что ты имеешь в виду?

– Это центр Лабиринта, не так ли? Сдержи свое слово!

– О! – он разразился лающим смехом. Коготь скользнул в ее волосы и сжал их в кулак. Он рывком поднял ее на ноги, вырвав из рук гоблинов. Она смогла только зашипеть от боли через нос, когда он прижал ее к своей груди. – Я сдержал свое слово.

– Разве я не добралась до центра твоего Лабиринта?

– Действительно, добралась.

– Тогда освободи меня.

От вида его острозубой ухмылки у нее заболела шея.

– Я сказал решить. Ты думаешь, я имел в виду дойти до середины? – на этот раз его смех был жестоким. – Глупая смертная девочка… это не одно и то же. Ты даже не начала разгадывать мой Лабиринт.

Он швырнул ее обратно на трибуны. Гоблины нетерпеливо схватили ее и потащили к скамейке.

– Я думаю… – медленно повернувшись, он вытянул руки и расправил крылья. – Я думаю, что сегодня вечером у нас будет сделка!

Мне следовало послушаться Перина.

Толпа взревела. Валрой ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз.

– Да. Это будет обмен, – он изогнул один коготь под ее подбородком. – Выходи за меня замуж, маленькая ведьмочка… или мальчик умрет.