Текст книги "Неблагой Принц (ЛП)"
Автор книги: Кэтрин Кингсли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
7
Эбигейл зашипела, когда холодная вода окутала ее стеной. Она быстро утонула и вода наполнила ее рот, когда она вскрикнула. Отчаянно выплывая на поверхность, она хватала ртом воздух. Кашляя, она подплыла ближе к берегу, и ее ноги, наконец-то, коснулись скользких камней на дне.
Валрой – Неблагой принц – сидел на берегу, опершись на руки, а одна нога болталась в воде. Он смеялся над ней. Громко.
Отбросив волосы с глаз, она посмотрела на него.
– О, не смотри на меня так. Ты это заслужила.
– Да, за все эти воображаемые оскорбления, которые ты думаешь, я тебе сказала! – Она кашлянула и посмотрела на себя. Она промокла до костей и чувствовала холодный воздух на спине, где его когти разорвали ее одежду, оставив, должно быть, огромные дыры.
– И очень мощными были эти оскорбления. Принц сделал тебе предложения, от которого ты отказалась без каких-либо объяснений или милости. – Он взмахнул рукой, и в его руке появилось мыло прямоугольной формы. Он бросил его ей. Мыло опустилось в воду рядом с ней с плеском, покачиваясь. – Пока ты там, умойся. Ты выглядишь жалко. И отвратительно.
– Я не собираюсь купаться в этом пруду.
– О, да. Да, ты собираешься это сделать. Или я привяжу тебя и сделаю это за тебя. – Он зло ухмыльнулся. – Если подумать… продолжай протестовать. Это звучит забавно.
– Я внесу поправку в свое предыдущее заявление. – Она прищурила свои глаза и посмотрела на него. – Я не собираюсь купаться в этом пруду, пока ты смотришь.
Он откинулся еще дальше, приподнявшись на локтях, ступня, которую он держал в воде, лениво качалась, создавая небольшие волны. Его пальцы были окрашены в тот же цвет, что и ногти. Или, может быть, они просто так выросли.
– Почему нет?
Он казался искренне сбитым с толку.
На мгновение она не знала, как ему это объяснить.
– Ты не будешь смотреть, как я раздеваюсь и купаюсь. Это непристойно и неуместно.
– Как же так? – Он слегка склонил голову набок. – Твое тело – это твое тело. Одежда – это просто украшение. Если я хочу видеть тебя голой – и поверь мне, я хочу, то что в этом плохого? У меня нет планов приставать к тебе. – Он ухмыльнулся и показались свои острые зубы. – Пока.
Ее щеки вспыхнули, и она отвернулась, не желая видеть выражение его лица, когда он смотрел на нее. Оно было голодным, оно было похотливым, и оно…
Нет.
Она покачала головой.
– Уходи. Я буду купаться, как ты и приказал, но не здесь, не с тобой.
– Одевайся.
Повернувшись к нему, она моргнула. Он ушел. Он растворился в воздухе. Нахмурившись, она огляделась в поисках его, не веря этому.
– Эй?
Тишина.
Не может быть, чтобы фэец просто ушёл. Она только что познакомилась с ним, но не сомневалась, что это была игра. Протянув руку между ног, она подняла небольшой камень, лежавший на уступе, на котором она стояла. Подняв его, она на секунду задумчиво повертела его в руке.
А затем она бросила его в то место, где только что сидел Валрой.
Последовал звонкий шлепок.
– Ой!
Он снова появился, глядя на нее, потирая место на груди, где она его ударила.
– Жестокая, вонючая маленькая ведьма. – Он ухмыльнулся, снова опираясь на локти. – Хороший выстрел. Я одобряю. Ну, жестокость. Не запах. А теперь купайся, человек. Потом мы поужинаем и сможем обсудить условия нашей договоренности.
– Какая договоренность?
– Ты загадала желание. И это, – он указал на окружающий мир, – Цена, которую ты платишь за то, что я предоставил это.
– Ты не исполнил мое желание.
– Оу, но я исполнил его. Ты хотела дом. – Он ухмыльнулся и махнул рукой окружавшему его миру. – Добро пожаловать.
– Это… нет… это не то, что я имела в виду!
– Ты не была конкретна. – Он усмехнулся. – Твоё желание исполнено. У тебя есть контракт, который нужно выполнить, и долг, который нужно оплатить.
– Н-нет, это не… это… – пробормотала она. – Это нечестно!
Он просто рассмеялся, когда она зашипела, с уверенной и понимающей улыбкой на его лице.
– Мое желание было… – Она спорила с фэйцем. Она знала лучше. Она знала, что это ни к чему не приведет. Со стоном она откинула мокрые волосы с лица. С прерывистым дыханием она покачала головой. – Ты обманул меня.
– Я фэец. – Он фыркнул. – И я не собираюсь сидеть и разговаривать с вонючей, грязной крестьянкой, одетой в лохмотья. – Он снова сморщил нос. – Этого просто не будет.
– Тогда уходи, а я искупаюсь. Что касается одежды, то она была в полном порядке, пока ты ее не порвал.
– Они были ужасны до того, как я проделал в них дыры.
– Нет, они… – зарычав от досады, она провела рукой по лицу. – Мне больше нечего надеть, и я не буду расхаживать голышом.
– Позор. Ну, ты могла бы попросить меня о чем-то новом, если бы ты настояла бы.
Сжав кулаки, она посмотрела на него.
– Я не буду тебе должна.
– По моим подсчетам, ты уже должна мне много. – Он пожал плечами. – Что еще?
– Я… я… – Она на мгновение запнулась, пытаясь найти способ возразить ухмыляющемуся, самодовольному и опасному фэйцу. Но что она могла сделать? Она ничего не могла сказать. Ничего, что она могла бы использовать против него. Если бы он захотел прыгнуть в пруд, сорвать с нее одежду и сделать с ней все, что захочет… он смог бы сделать это.
Ее щеки снова вспыхнули, и она выругалась себе под нос, отворачиваясь, чтобы скрыть румянец. Она молилась старым богам, чтобы он интуитивно не понял, почему.
– Такие застенчивые, вы, люди. Так зациклены на наготе. – Он усмехнулся. Было облегчением, что он предположил, что она покраснела из-за мысли о том, что она голая, а не из-за мысли о том, что он может с ней сделать.
Ей не нужен был образ, который возник у нее в голове.
Ей этого совсем не хотелось.
Ни капли.
Что со мной не так?
Он продолжал говорить, к счастью, вытаскивая ее из мыслей.
– Вы, смертные, прикрываете стыдом единственную физическую вещь, с которой родились. Какой в этом смысл? – Он покачал головой. – Если тебе так будет удобнее, я присоединюсь к тебе.
– Нет! – Сделав шаг назад, она поскользнулась с камня, на котором стояла; и завизжала, когда внезапно оказалась по плечи в воде, падая на нижний уступ.
Валрой захихикал и откинулся на траву, вытянув руки.
– Очаровательная, глупая, жестокая, злая, вонючая маленькая ведьма. Искупайся, и мы сможем поесть. Я голоден, и мое терпение на исходе
Угроза была очевидна.
С прерывистым дыханием она начала расстегивать лиф, расшнуровывая его спереди. Ей потребовалось некоторое время, прежде чем она свернула промокшую хлопчатобумажную ткань и бросила ее на берег. Он приземлился на траву с мокрым шлепком. Следующей была ее нижняя юбка со шнуровкой сзади. Шерсть была тяжелой, и ее было трудно двигать, и требовалось немало усилий, чтобы выйти из нее и не упасть обратно в воду. Когда все, что у нее осталось, это сорочка и панталоны, она отступила назад, пока не оказалась в воде по плечи.
Почему она беспокоилась, она не знала.
Вода была кристально чистой даже в лунном свете.
Валрой снова смотрел на нее с непроницаемым выражением лица, сапфировые глаза блестели из-под полуопущенных век. На этот раз, казалось бы, вездесущая дерзкая улыбка исчезла. Он просто смотрел на нее. Тихо. Ожидающе.
Я собираюсь раздеться перед Неблагим принцем. Он делает это, чтобы унизить меня и поиздеваться надо мной. Это демонстрация силы. Больше ничего.
Но в его чертах не было веселья. Он даже не посмотрел на нее. Однако то, что она увидела в его глазах, заставило ее задуматься.
Это был голод.
Это было желание.
Закрыв глаза на мгновение, она собралась с духом. Смирившись с неизбежным, она разделась догола и выбросила свою одежду на берег вместе с остальными. Сердце бешено колотилось, и стучало в ушах. Слезы защипали глаза, когда она потянулась к мылу, плававшему рядом, и начала оттирать себя. Ее руки дрожали, и она презирала, насколько «маленькой» она себя чувствовала.
Распутав спутавшиеся волосы, она перекинула их на плечи перед собой, надеясь, что они скроют ее грудь, пока она продолжала смывать с себя сажу и грязь. Мыло было роскошью, и купание не было для нее обычным делом.
И все это время он смотрел на нее.
Наконец, она больше не могла этого выносить.
– Что? – Это слово прозвучало полукриком.
Вздрогнув, он казался удивленным.
– Что что?
– Почему ты смотришь на меня?
– Нельзя быть такой наивной. – Он задумчиво склонил голову. – Или ты можешь?
– Перестань.
– Перестать что? Наслаждаться прекрасным зрелищем
передо мной? Девушкой, купающейся в звездном свете? Ты хочешь, чтобы я перестал тебя оценивать? Что бы ты предпочла, чтобы я сделал? – Он сел, согнув колено, чтобы опереться на него локтем, и подпереть голову рукой. Он изучал ее, как головоломку. – Называть тебя отвратительной коровой?
– Нехорошо сидеть там, заставляя меня делать это для твоего развлечения. – Она почувствовала, как слезы жгут сильнее, хотя ее щеки вспыхнули. Нет. Она не будет плакать!
– Это не так? Кто сказал? – Он фыркнул. – Кроме того, я просто заставляю тебя делать что-то для твоего же блага. Тебе нужно было искупаться. А ты, человек исключительно упрямый, как я понял, отказалась бы сделать это просто назло мне. Ты ведешь себя как ребенок, который отказывается есть, потому что сначала хочет десерт. Это корректирующие действия.
– Корректирующее действия? – Настала ее очередь смеяться, пораженная его эго. Хотя ей не стоит удивляться. – Ты высокомерный…
– Осторожнее, Эбигейл. – Его тон сразу же изменился, став грубым и резким. – Помни, с кем ты говоришь.
Закрыв рот, она отвела взгляд, пытаясь успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, она сделала все возможное, чтобы успокоить нервы, и вернулась к мытью себя с мылом.
– Хозяин лабиринта. Что это значит?
– Это место, в котором ты оказалась, – мое королевство в королевстве. Ты в моем лабиринте и не покинешь его, пока я не разрешу.
– Это лес.
– В лабиринтах не обязательно должны быть стены. Ты скоро узнаешь об этом.
– Зачем ты привел меня сюда? – Она вздрогнула от удивления, когда рыба задела ее ногу и взвизгнула, снова поскользнувшись на камне и чуть не утонула.
– Потому что я контролирую это место, – ответил он сквозь смешок. – А здесь ты в безопасности, если я этого пожелаю.
– Я в безопасности, пока ты этого хочешь.
– Ага. – Его голос прозвучал в низком рычании.
Подтекст был до боли ясен. Но ей нужен был топор, чтобы приземлиться. Ей нужно было услышать, как он это скажет.
– Чего ты хочешь от меня?
– Чтобы ты закончила купаться, попросила у меня одежду, а затем покушать. Тогда мы можем обсудить остальное.
Она замолчала. Разговор с ним был похож на прогулку по лесу – ужасающий и круговой. Искупавшись в тишине, она закончила и бросила ему остатки мыла, только чтобы увидеть, как они исчезают в воздухе, как будто никогда не были настоящими.
Все, что она видела, могло быть ложью. Она не могла доверять своим чувствам – или ему. На что еще она могла положиться?
Теперь она столкнулась с еще худшей перспективой. Ей нужно выбраться из пруда. Голой. Смотрящим на неё принцем. Снова сжав кулаки, она повернулась к нему. По чрезмерно довольному выражению его лица она поняла, что он проследил ход ее мыслей.
По мановению руки рядом с ним появилась разложенная на траве одежда. Лиф, короткая сорочка и трусики больше походили на мужскую одежду.
– Брюки? – спросила она без раздумий.
– Местность в Лабиринте может быть сложной. И, кроме того, эти, похоже, тебе больше подходят. – Он вздрогнул, когда один из ее маленьких светящихся сфер метнулся к нему, подойдя слишком близко. Когтем он ударил шар, отправив его через поляну. – Глупые вещи…
– Темно.
– Хм. Нет, это не так. Не думаю, что ты знаешь, что такое тьма, милая. А теперь иди, собери свою одежду, и пошли в путь. – Валрой все еще сидел на земле у пруда, рядом с одеждой, которую он ей давал.
Больше одолжений. Больше гвоздей в мой гроб. Но если меня уже похоронили заживо, какая еще железка меня здесь удержит? Сглотнув ком в горле, она расправила плечи. Отлично. Если он так хотел смутить ее, она могла сделать только одно.
Встретиться лицом с этим.
Он был прав, хотя ей и не хотелось это признавать. Это была просто нагота. Это была просто природа. Она цеплялась за это в отчаянии.
Выбравшись из пруда, она сосредоточилась на своих шагах, пока вода стекала по ее спине к источнику. Она не удосужилась скрыть свое тело. Он уже видел многое из этого. Она отказывалась смотреть на него, но чувствовала, как его сапфировый взгляд скользит по ней.
Ей пришлось подойти к нему, чтобы забрать одежду. Собравшись с силами, она так и сделала. Через мгновение она уже стояла на берегу. Когда она потянулась, чтобы взять их, его рука метнулась вперед и схватила ее за запястье.
– Ты не спросила меня, что я хочу в обмен на эту одежду.
– Возможно, ее сердце перестало биться в груди. Заставив себя заговорить, голос ее звучал тихим и гораздо слабее, чем ей хотелось.
– Что ты хочешь взамен, принц?
Варианты были безграничны.
Безграничны и ужасающи.
Воспоминание о его горячем дыхании, нашептывающем ей на ухо, рассказывающем ей об ужасных вещах, которые он сделает с ней, как дикий зверь, пронеслось в ее голове.
– Скажи «спасибо, Валрой».
Наконец-то, она посмотрела на него с недоверием.
– Это все?
Он отпустил ее запястье и сел.
– Это все.
Она снова заколебалась, неуверенно, прежде чем пробормотать:
– Спасибо, Валрой.
– Не за что. Теперь, переодевайся. Мой желудок вот-вот сожрет себя в знак протеста. – Он встал, напевая себе под нос, пока шел к тропинке с поляны. Он наклонил голову, когда один из ее огней снова метнулся к нему. – Проклятье…
Она не могла не рассмеяться.
– Кажется, ты им нравишься.
– Нет, они пытаются осветить меня, и это раздражает. – Он ударил по одному, отбросив его. – Останови их, ладно?
– Мне нравится видеть, куда я иду. – Освещать тебя? Какой странный выбор слов. Было на чем остановиться позже. Нетерпеливо натянув свою новую одежду, она обнаружила, что она удивительно мягкая. Хлопок был хорошо сшит, и брюки сидели на ней идеально. На самом деле, все сидело идеально.
За исключением корсажа, который казался слишком маленьким на размер. Нахмурившись, она потянула за шнурки, слегка кряхтя, затягивая их туго. Это заставляло ее грудь приподняться, а сорочка была с очень глубоким вырезом.
Все по его замыслу, она не сомневалась.
– Тебе не понадобится свет, пока ты со мной, маленькая ведьма. Я знаю, куда мы направляемся, и прекрасно вижу в темноте.
– Мне вдвойне хотелось бы увидеть, куда я иду в твоей компании, принц Валрой. – Она завязала лиф и повернулась к нему. Он прислонился к дереву у выхода, скрестив руки на груди. Он щелкнул шарами, которые носились рядом с ним, как комары. – Однако очень хорошо. – Она выпустила свою волю на парящие сферы, и они замигали, как светлячки.
Звездный свет все еще заливал поляну бледно-голубым светом, и она обнаружила, что действительно все еще может видеть.
Он держал ее за руку.
– Пойдем, маленькая ведьма. Ужин ждет… – Какой у нее был выбор? Никакой.
Абсолютно никакой.
Резко выдохнув, она подошла к нему и нерешительно – зная, что то, что сейчас произойдет, будет ужасно – вложила свою руку в его руку.
– Ой! Подожди! Моя обувь…
Без предупреждения он рванул ее к себе с такой силой, что она упала. Она бы ударилась о землю, если бы не столкнулась с ним сперва. Другая ее рука прижалась к его обнаженной груди, пытаясь найти какой-то баланс, поскольку ее окружала тьма.
Тьма и его крылья.
Когда мир вокруг нее исчез, каким-то образом свернувшись сам в себя, она могла видеть только эти тускло светящиеся сапфировые глаза.
И все, что она могла слышать, это его смех.
8
Когда они снова появились, Валрой расправил крылья. Он забрал их куда-то далеко-далеко вглубь лабиринта. Эбигейл толкнула его, отчаянно пытаясь освободиться. Со слабой улыбкой он отпустил ее и смотрел, как она отвернулась от него, отошла на несколько шагов, покачнулась… и рухнула на землю кучей, прижав руку к животу.
Смеясь, он сложил крылья за спиной, когти вцепились в плечи. Он обошел ее, направляясь к банкетному столу.
– Ты привыкнешь.
Все, что она мола сделать, это застонать.
Подойдя к столу, он посмотрел на то, что было накрыто для них. Для него, правда, но еды всегда хватало на гостя или десятерых. В центре стола доминировал большой жареный гусь. Взяв серебряный графин, наполненный красным вином, он налил ей стакан и отнес кубок туда, где она все еще полусидела, полустояла на коленях на полу.
Он молча протянул ей бокал.
Ее янтарные глаза смотрели на него со страхом, как будто он был речным чудовищем, которое только что открыло пасть, чтобы показать сияющий драгоценный камень, лежащий на его языке.
Подойди. Протяни руку. Я не причиню тебе вреда. Я обещаю.
Он ухмыльнулся. Он знал, что это не помогло.
– Ну же, маленькая ведьма… ты уже проиграла. Могла бы и отпраздновать. – Он хотел, чтобы слова его утешили, но, похоже, они возымели противоположный эффект. Ее глаза снова заблестели слезами– опять, и она отвернулась от него.
Это было странное положение, в котором он оказался, вдруг понял, что не хочет видеть ее плачущей. Странная поза, и он не был уверен, что ему это нравится.
– Нет, хватит об этом. Я привел тебя сюда не для того, чтобы убить, изувечить или изнасиловать. Я привел тебя сюда, чтобы покушать и поговорить. Ну же, маленькая ведьма. Ужин ждет. Разве ты предпочитаешь есть на полу? Это какой-то странный новый обычай, который застал меня врасплох?
Ее слезы исчезли, когда она провела рукавом по лицу. Она выглядела гораздо привлекательнее в одежде, которую он достал для нее. Ему очень понравилось, как лиф подчеркивал ее… э… достоинства. Теперь вместо отчаяния она смотрела на него с гневом.
Хорошо.
Гораздо веселее, чем горе.
Она поднялась на ноги, отряхнулась и нерешительно взяла бокал с вином из его все еще протянутой руки. По тому, как она посмотрела на него, он подумал, не призвал ли он вместо этого кипящую кислоту.
– Оно заколдованно, как в прошлый раз?
– Заколдовано! – Он вскинул руки и отвернулся от нее, чтобы подойти к столу. – И все же, несмотря на все мои предупреждения и все усилия, она оскорбляет меня. – Он драматично рухнул на стул во главе стола и перекинул ногу через подлокотник. – Что мне с тобой сделать? – Откинув голову назад, он посмотрел на звезды над головой и, наконец, ответил ей тяжелым вздохом. – Оно не заколдовано, маленькая ведьма. Это просто вино.
Она заерзала, нервно переминаясь с ноги на ногу, и провела пальцем по краю бокала. Она подошла к столу, поставила бокал и рассеянно теребила рукав рубашки, размышляя. Честно говоря, он не хотел давать ей майку вместо корсажа, но знал, что она, вероятно, будет протестовать, если он этого не сделает.
– Я не хочу, чтобы меня принуждали… говорить, как раньше.
– И почему бы нет? Почему мы должны начинать этот путь, по которому идем со лжи?
– Потому что это несправедливо.
Это заставило его поднять голову и приподнять бровь.
– Ты уже дважды оплакивала мое так называемое отсутствие «справедливости». Неужели в этом проблема? – Он сел прямо, дьявольски ухмыляясь. – Тогда я предлагаю заключить сделку. Я отвечу на твои вопросы, а ты ответишь на мои.
– Нет! Больше никаких сделок. Хватит этого – чем бы ты ни занимался. – Она указала на стол. – Обманываешь меня… Я даже не знаю, что это такое.
Посмеиваясь, он налил себе бокал вина и откинулся на спинку кресла, взбалтывая красную жидкость в бокале.
– Тогда вперед, маленькая ведьма. Все, что тебе нужно сделать, это спросить.
Глубоко вдохнув, она закрыла глаза и явно решила услышать ответ, которого боялась.
– Чего ты хочешь от меня?
Валрой рассмеялся.
***
Эбигейл казалось, что она висит на самом конце веревки над краем утеса. Все, что ее удерживало, чтобы не упасть в бездну, – это ногти, глубоко вросшие в волокна, держащиеся изо всех сил.
Все в ее жизни исчезло. Она была дурой. Она думала, что все кончено, пока не прибыл Неблагой фэец, чтобы доказать ей, как сильно она ошибалась. И теперь она оказалась одна, потерянная, и у нее не было ничего, кроме ожерелья, которое она носила. Она сжала маленький деревянный талисман и провела пальцами по знакомым вырезанным канавкам. Ее тетя знала бы, что нужно делать. Марджери никогда бы не оказалась в такой ситуации изначально.
– Просто спроси, – сказал он. И она так и сделала.
А он просто рассмеялся. Он одним глотком выпил содержимое своего бокала и налил себе еще один. Она никогда не видела такого прекрасного хрусталя. Он был таким тонким и нежным, что она боялась, что может сломать его в руках, если не будет осторожной. Она была рада, что вместо этого ей подарили серебряный кубок.
– Садись. Кушай. – Он указал на стол одним из когтей своих крыльев. Крылья свои он раскрыл, когда садился, и она вообразила так, потому что он не сел на них, – и теперь они свисали со стула, как и все его тело. Небрежно. – Тогда я отвечу на твой вопрос.
– А если нет?
– Я не позволю моей новой игрушке умереть с голоду. Это испортит удовольствие. Я никогда раньше не кормил смертных насильно, но думаю, это было бы довольно смешно.
Вытащив единственный стул, стоявший у стола, она отодвинула его подальше от Валроя. Сев на стул, она взвизгнула, когда он зацепил ножку ее стула своей ногой и потащил стул туда, где оно стояло изначально.
– Ты собираешься заколоть меня, маленькая ведьма?
Посмотрев вниз, она даже не поняла, что взяла со стола нож для стейка и теперь сжимала его в руке.
– Может быть.
Он снова рассмеялся, наблюдая за ней, как будто она была очаровательным ребенком. Теперь его бокал с вином был зажат между острыми кончиками когтей одного из его крыльев, настолько острыми, что их почти не было видно.
– Где меч, который мне дали? – Она медленно опустила нож.
– На другом конце стола.
– А мои туфли?
– Не потребуются. – Он пожал плечами. – Тебе и без них хорошо.
– Я бы предпочла иметь их, если тебе все равно.
– Что ты готова обменять за них? – Он ухмыльнулся. – Может быть, поцелуй? – Когда она сделала гримасу, он захохотал. – О, нам с тобой очень много работы нужно сделать. – Он быстро допил свой второй бокал вина и взял серебряный графин, чтобы наполнить его в третий раз. Он положил его на стол перед ней.
Впервые у нее появилось время, чтобы осмотреть, где она находится. Стол был огромным, битком набитым всевозможной едой, которую она только могла вообразить. Однако их было всего два. Одно кресло, стоявшее у изголовья, могло бы легко сойти за трон, с искусной резьбой по дереву, и меньшее, гораздо менее декоративное кресло стояло прямо слева.
Трон в настоящее время был занят фэйцем, который все еще смотрел на нее с дьявольским, голодным выражением лица. Она задавалась вопросом, скоро ли она окажется на месте гуся, зажаренного и распластавшегося на белой кружевной скатерти.
Стол стоял на мраморном полу чередующимся черными и белыми узорами. Пол превратился обратно в лес, и она не была уверена, что пытается перерасти кого – трава пыталась догнать мрамор или мрамор траву?
Вокруг нее не было стен, кроме одной. Это было похоже на руины старого замка или церкви, камни, поросшие мхом и лианами. Деревья окружали их со всех сторон, и она не могла видеть тропу, ведущую к тому странному месту, в котором она оказалась. Она могла слышать стрекот сверчков вдалеке, а иногда и более громкий пронзительный крик летнего жука.
Над головой ярко сияли звезды, и теперь к ним присоединилась луна. Она была огромной – намного больше, чем должна быть. Тени, отбрасываемые луной, были резкими и четкими. Казалось, что того странного тумана, которая застилала небо в светлое время суток, ночью не было.
Ее желудок громко заурчал. Она хотела проигнорировать предстоящее пиршество, но у ее пустого желудка были другие планы. Все это пахло изумительно.
Она сморщила нос.
Там, на боку затейливого серебряного графина, стоявшего перед ней, был отчеканен крест и несколько рядов латинских букв.
– Это? – Она взглянула на свою тарелку. Все совпало. Взглянув на стол, она увидела все то же самое. Миски и тарелки, серебряные кубки, маленькие подносы… Все это выглядело замысловато размеченным и странным образом предназначенным для определенного использования, а не для праздничного стола. – Это… все это серебро для причастия?
– Хм? Ой. Наверное. – Он пожал плечами. – Мне показалось, что они интересные.
– Как ты их получил?
– Точно так же как я получаю все, что хочу, от мира людей. – Его голос понизился, превратившись в мурлыканье. – Я украл это.
То, оттого как он это сказал, у неё по спине пробежали мурашки. Черт бы его побрал. Черт бы его побрал. Ее лицо покраснело, и она поймала себя на том, что нетерпеливо тянется к вину. Вино, которое, скорее всего, заманит ее рассказать ему все, что он хочет знать, магическими или обычными средствами, и это не имело значения.
Какой смысл бороться с ним?
Он мог легко одолеть ее, не говоря уже о чарах, которые, как она знала, он мог наложить на нее. Она вздохнула.
– Но зачем красть серебро для причастия? Я сомневаюсь, что ты можешь использовать его по ценности.
– Неа. У меня достаточно золота, серебра и драгоценностей, чтобы развлекать себя столько, сколько я пожелаю. Но они не… развлекают меня, так и есть. Я нахожу их довольно скучными, учитывая все обстоятельства. Нет, мне нравится их артистизм. Тщательная рука, которая требовалась, чтобы сделать что-то настолько прекрасное.
– Тебе нравится искусство людей?
– Мхм. У меня целая коллекция. Я покажу его тебе как-нибудь в ближайшее время. – Он лениво указал на гуся и подносы с едой перед ней. – Перестань тянуть время, смертная. Кушай.
Не было смысла больше упрямиться. Отказ от еды только навредит ей, а не ему. И какую бы магию он ни вложил в еду, он все равно мог и на нее наложить магию. Устало ворча, она начала накладывать себе ужин. Картофельное пюре, морковь, хлеб, сыр и большой кусок гусятины. Было так странно размещать их на святом серебре. Она не была христианкой, ни в коей случае, но это все равно казалось странным.
Глядя на свою еду, она взяла серебряный нож и вилку и начала есть. Звук, который она издала, когда еда коснулась ее языка, был не тем, который она собиралась издавать, но ничего не поделаешь. Еда была невероятной, и она была голодна.
Он улыбнулся. По крайней мере, он не ругал ее за это. Он протянул когти одного из своих крыльев, и она с ужасом и восхищением наблюдала, как он с хрустом оторвал ногу гуся и вернул ее ему. Взяв его в руку, он откусил часть, съев прямо с кости.
Некоторое время они ели молча, пока она не смогла больше терпеть.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Ах. да. Верно. Что я хочу от тебя. Это тот вопрос, да?
– Да.
Он ухмыльнулся.
– Что ты дашь мне за ответ?
– Ты сказал мне просто спросить тебя.
– Я так и сказал. И ты так и сделала. Но это ещё не значит, что я отвечу. Я просто сказал: «Спроси меня». Я никогда не говорил: «Спроси меня, и я тебе отвечу»
Он собирался вызвать у нее головную боль. Она ущипнула себя за переносицу и боролась с желанием закричать на него, перепрыгнуть через стол и попытаться ударить его обеденной вилкой.
– Все, что ты хочешь от меня, ты можешь украсть, как и серебро для причастия.
– Да, я могу.
– Тогда почему бы и нет?
– Ты просишь меня опустошить тебя, милая?
– Нет! Я…
Он засмеялся.
– Никогда бы не подумал, что ты такой девиант. Какой чудесный сюрприз. – Он задумчиво хмыкнул. – Должен ли я был подавать дикого кабана сегодня вечером?
– Нет! – Ее щеки горели. Ей казалось, что она загорелась. – Я не это имела в виду.
– Тогда скажи, что ты имела в виду, дорогая. Слова имеют силу везде, но особенно здесь, в Тир н’Элле. Ты должна научиться быть более осторожной. – Он вытянулся в кресле, все еще перекинув ногу через подлокотник, и грыз гусиную ногу. Само кресло было изображением охоты, животных и существ, в страхе бегущих от волков с острыми зубами, готовыми разорвать добычу в клочья. А за ними люди-охотники на лошадях, готовые сделать то же самое с волками. Она предположила, что это еще один украденный артефакт.
На мгновение она взвесила свои мысли, тщательно подбирая слова.
– Если ты можешь просто взять от меня то, что хочешь– что бы это ни было – я не понимаю, почему ты сдерживаешь себя. Ты, конечно, кажешься существом неумеренности.
– Лучше. – Он наклонил голову и какое-то время изучал ее, темно-синие волосы завитками падали на его острые черты лица. – Это верно. Я могу. – Он сделал глоток вина, передавая его клешне. – Сегодня вечером я чувствую себя щедрым. Очень хорошо. Что мне нужно от тебя, моя колючая маленькая ведьма? Мои игры с тобой двояки. Первое, надеюсь, я уже до боли ясно изложил тебе. Даже ты не можешь быть такой тупой. – Ее щеки снова вспыхнули.
– Да. Насколько я поняла.
– Хорошо.
– А второе?
– Думаю, я пока буду держать это в секрете.
– Ты только что сказал…
– Я сказал тебе половину.
– Но я уже знала половину!
– Это не моя вина.
Зарычав от ярости, она закрыла глаза и прикрыла их рукой. Она молила старых богов о терпении. Или убить ее. И то, и другое было бы предпочтительнее на данный момент. И все же демон сидел там, посмеиваясь от удовольствия, наблюдая за ней, как слишком довольный собой кот.
– Этот взгляд, – прошипел он с притворной болью. – Думаю, мне это нравится. Интересно, ты будешь смотреть на меня так, когда я буду делать тебе приятное? Или ты будешь издавать эти пикантные звуки, как раньше? – Он отхлебнул вина. – Надеюсь, и то, и другое.
Ей хотелось залезть под стол. Слушая, как он говорит об этом, ей стало не по себе больше, чем когда он смотрел, как она купалась. Нет. Не неудобно. Волнующе.
И это была странная, неприятная нервозность, скрутившая ее желудок.
Она поерзала на стуле, потянувшись за хлебом, чтобы взять себе еще один кусок.
– Ты нахал.
– Каков отец, таков и сын, я полагаю.
– Ты сказал, что твоя мать – Морриган. Я не уверена, что верю в это, но окей. – Кто твой отец?
– Демон. Вернее, падший архангел. Я рожден от королевской семьи и богов. – Он лениво указал на свои крылья. – Мы, фэйцы, не все такие одаренные. – Его жест протянулся вдоль его тела вниз. Она отвернулась, прежде чем он закончил свой путь. – Более чем один раз.
– У Неблагих нет крыльев?
– Оу, многие имеют. Но я во всех отношениях однозначно выше всех.
– Включая твое эго.
Он рассмеялся, по-видимому, не обиженный ее колкостью.
– Она, наконец-то, кусается в ответ. Хорошо!
– Я думала, ты ненавидишь, когда тебя оскорбляют. – Пока они разговаривали, она ела больше еды. Клянусь старыми богами, это было великолепно. Ей приходилось держать себя в руках, чтобы не сожрать от голода полстола.
– Я обижаюсь только тогда, когда это означает, что я могу получить что-то из этого. – Он также взял ломтик хлеба и начал рвать его на мелкие кусочки. – Но я до сих пор не ответил на твой вопрос, не так ли?
