Текст книги "Хроники Дерини"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 54 страниц)

Архиепископ Валоретский все еще был в дорожном платье. За долгий путь его черный плащ помялся и покрылся пылью, но даже в таком наряде и после такого путешествия он производил впечатление человека, которого голыми руками не возьмешь. Хотя Моргану было хорошо известно, что принес этот человек его родичам, Дерини с Севера, он вынужден был признать, что Лорис – один из тех редких людей, распространяющих вокруг себя атмосферу могущества и достоинства, которые, как считается, шагают рука об руку в высшей церковной элите.

Его ярко-голубые глаза горели религиозным огнем, легкий ореол красивых седых волос окружал горделивую голову. Левой рукой он сжимал свиток белоснежного пергамента, скрепленного несколькими аккуратными печатями из красного и зеленого воска. На его правой руке сверкал аметист – знак принадлежности к высшему духовенству.

Приблизившись к Келсону, он слегка поклонился и сделал такое движение, как будто хотел раскрыть ему свои объятия. Принц демонстративно не обратил на это внимания. Лорис в раздражении отдернул руку и скользнул взглядом по Моргану, но его обнять не попытался.

– Ваше королевское высочество,– сказал архиепископ, все еще разглядывая генерала,– я надеюсь, у вас все в порядке?

– У меня было все в порядке, пока не появились вы, архиепископ,– сухо ответил Келсон.– Что вам нужно?

Лорис еще раз поклонился и сосредоточил свое внимание на Келсоне.

– Если бы вы, как вам и полагается, присутствовали на заседании совета, вы не задавали бы этого вопроса, ваше высочество,– едко ответил Лорис, – однако какой прок в недомолвках? У меня ордер на арест его светлости, лорда-генерала Аларика Энтони Моргана, герцога Корвинского. Я уверен, что он рядом с вами.

Морган лениво усмехнулся и скрестил руки на груди.

– Я тоже уверен в этом, милорд архиепископ. Но если у вас ко мне дело, советую вам и обращаться прямо ко мне, а не делать вид, словно меня здесь нет.

Лорис обернулся к Моргану, злобно сверкнув глазами.

– Генерал Морган, у меня приказ королевы и лордов-советников, предписывающий вам немедленно явиться в совет и ответить на некоторые обвинения.

– Я понял,– тихо сказал Морган.– И в чем же это меня обвиняют, милорд архиепископ?

– Ересь и государственная измена,– с нажимом произнес Лорис.– Вы будете это оспаривать?

– Конечно,– ответил Морган. Он нагнулся было к пергаменту, но ледяная сталь дюжины мечей тут же приблизилась к его горлу. Он снисходительно улыбнулся.– Можно мне посмотреть приказ, милорд?

Лорис сделал солдатам знак, и те убрали оружие. Морган взял у него развернутый пергамент и бегло просмотрел, держа его таким образом, чтобы приказ мог прочесть, заглядывая ему через плечо, Келсон. Затем он свернул пергамент и передал его Лорису.

– Я убедился, что приказ в полном порядке и соответствует букве закона,– спокойно сказал Морган.– Однако и сами факты, и то, как они изложены,– это отдельный вопрос. Конечно, я отвечу на все обвинения.– Он коснулся пояса и поправил меч.– А так как предписание явиться подлинное, то я поступаю по закону, то есть добровольно передаю себя в ваши руки.

Он отдал меч удивленному архиепископу, затем, протянув запястья, спросил:

– Не хотите ли вы еще и связать меня, милорд архиепископ? Или вам достаточно моего слова?

Лорис настороженно, почти испуганно отпрянул, левой рукой нащупывая на груди крест.

– Морган, бросьте свои уловки Дерини,– прошипел он, перекрестившись,– я предупреждаю вас.

– Никаких уловок, милорд.– Морган все так же кротко протягивал к нему руки раскрытыми ладонями вверх.– Я сдал оружие по доброй воле.

Его кисть дрогнула, и в ней внезапно появился стилет. Прежде чем Лорис и стражник поняли, что произошло, он через плечо передал оружие Келсону рукояткой вперед.

– Мой принц?

Келсон, не произнося ни слова, взял кинжал и с усмешкой сунул его за пояс. Лорис наконец очнулся.

– Смотрите, Морган! Это не игра и не шутка. Если вы думаете, что можете...

– Архиепископ,– прервал его Келсон, – я не желаю слушать никаких угроз ни от вас, ни от него. Генерал Морган изъявил свою добрую волю, и у вас было достаточно времени, чтобы поступить так же. Нужно ли вам напоминать, что этот кинжал мог пронзить вашу грудь столь же легко, как попал ко мне в руки?

Лорис выпрямился во весь рост.

– Он бы не посмел!

Келсон пожал плечами.

– Ну, пусть будет так. А теперь давайте покончим с этим фарсом. У меня есть более важные дела.

– Такие, как общение с апостолом Зла, ваше высочество? – прошипел Лорис.

– Выражения, которые вы, архиепископ, изволите выбирать, оставляют желать лучшего,– парировал Келсон.

Лорис, глубоко дыша, заставил себя успокоиться.

– Законы соблюдены точно, ваше высочество, и я не думаю, что сейчас у него есть шансы избежать заслуженного наказания.

– Это всего лишь слова, архиепископ,– вставил Морган.

Лорис несколько раз сжал и разжал кулаки, затем махнул рукой стражникам:

– Вяжите его.

Когда они бросились выполнять приказ, связывая руки за спиной Моргана, Лорис снова перенес свое внимание на Келсона.

– Ваше высочество, я понимаю, какое потрясение вы пережили в последние недели, и я готов забыть все, что слышал. Я уверен, что, если вы пожелаете удалиться в ваши покои и отдохнуть, совет поймет вас правильно.

– Чего вы добиваетесь, архиепископ? – гневно переспросил Келсон.– Вы что, действительно думаете, будто я отдам Моргана на вашу милость или на милость моей матушки? И это отнюдь не зависит от моих личных взаимоотношений с матерью. Просто я считаю, что будущий король Гвиннеда должен присутствовать на каждом заседании совета. Вы не согласны, архиепископ?

Глаза Лориса сверкнули, но он наконец осознал, что продолжать этот спор бессмысленно. До него словно только дошло, что этот стоящий перед ним мальчик и есть будущий король Гвиннеда, как бы непоследовательно ни рассуждал он теперь.

Лорис низко поклонился, но в глазах его читались вызов и открытое неповиновение.

  Глава V
«БОЖЕ! ДАРУЙ ПАРЮ ТВОЙ СУД И СЫНУ ЦАРЯ
ТВОЮ ПРАВДУ» [3]3
  Псалом 72:1.


[Закрыть]

Когда в совет наконец явились Келсон и Морган, там царил переполох.

Радом с лордами-советниками в зале находилось еще несколько десятков человек, потому что Джеанна велела кое-кому из приближенных Бриона явиться в совет ради последнего сражения с Морганом. Дополнительные кресла, в которых обычно не было нужды, на этот раз стояли с каждой стороны стола позади кресел советников. Но те, кому они были предназначены, толпились вокруг в заметном смущении, споря во весь голос; хотя вновь прибывшие и не могли голосовать, тем не менее у каждого было определенное мнение о том, что делать с могущественным лордом Дерини, который являлся главной темой всех разговоров. Какие бы чувства ни возбуждал в людях лорд Аларик Энтони Морган, полного безразличия не обнаруживал никто.

Во главе стола тихо сидела Джеанна, старавшаяся казаться сдержаннее, чем на самом деле. Время от времени она опускала взгляд на свои бледные руки, сложенные на коленях, или перебирала пальцами широкий, украшенный орнаментом золотой браслет на левой руке.

Она и раньше по возможности не обращала внимания на просьбы епископа Арилана, сидящего справа от нее. Из собственного долгого опыта королева знала, что молодой прелат может быть необыкновенно красноречив, особенно когда дело задевает его. И он не упустил случая доказать свою преданность во время недавнего голосования. В самом деле, среди сторонников Моргана немногие были столь восторженными и неистовыми.

Когда вслед за Лорисом и охраной в зал вошел Келсон, споры мгновенно прекратились. Все сидящие вскочили на ноги, почтительно кланяясь проходящему мимо принцу, остальные поторопились занять свои места. Келсон сел на другом конце стола, рядом со своим дядей Мигелем, тогда как Лорис перешел поближе к Джеанне.

Но ни Келсону, ни Лорису не суждено было в этот день отвлечь все внимание на себя, потому что когда в сопровождении четырех стражников вошел Морган, все взгляды немедленно переместились на него, наблюдая его шествие по залу. Сначала, когда заметили, что он связан, по залу прошел шепоток; когда же Морган расположился по правую руку от Келсона, немного позади него, присутствующие обменялись подозрительными взглядами. Келсон с улыбкой сел.

После того как все присутствующие тоже уселись, Лорис поклонился королеве и положил перед ней на стол приказ; скреплявшие его печати глухо стукнулись о крышку стола, и это был единственный звук, нарушивший мертвую тишину.

– Я выполнил предписание совета и доставил пленника, как вы приказали, ваше величество,– сказал Лорис. Он обернулся к оруженосцу и взял у него меч Моргана.– Я преподношу вам его меч как доказательство того, что он отдается на милость справедливого суда...

– Архиепископ! – Голос Келсона прозвенел в напряженной тишине.

Лорис застыл на миг, потом медленно повернулся к Келсону, на которого смотрели сейчас все присутствующие. Келсон вскочил.

– Ваше высочество? – осторожно переспросил Лорис.

– Подайте меч мне, архиепископ,– твердо сказал Келсон.– Морган – мой пленник.

Голос Келсона приобрел ту властность, которая всегда отличала Бриона, и Лорис хотел было повиноваться, но тотчас пришел в себя и нервно откашлялся.

– Ваше величество? – обратился он за поддержкой к королеве.

Джеанна пронзила сына холодным взглядом.

– Келсон, если вы думаете...

– Его преосвященство подаст меч мне, матушка,– прервал ее Келсон,– это мое право, как по закону, так и по традиции. Я все же глава совета, хотя пока только формально.

– Хорошо же,– бросила жестко Джеанна, глаза которой пылали от гнева,– но знайте, что это его не спасет.

– Посмотрим,– загадочно ответил Келсон.

Лорис взял меч и положил на стол перед Келсоном с коротким поклоном. Пока он возвращался на свое место между Джеан-ной и архиепископом Карриганом, Келсон взглянул на Моргана.

Генерал еще не издал ни звука с тех пор, как вошел в зал, но предыдущий обмен репликами он выслушал с явным одобрением. Пока советники вновь усаживались, ожидая, что же будет дальше, Келсон хранил на лице безмятежное выражение. Те, кто собирался судить Моргана, попали в непростое положение: законными средствами им было не добиться быстрой победы, а сейчас они осмеливались воспользоваться только ими.

Морган пожал плечами, пытаясь при этом ослабить кожаные ремни, стягивающие его запястья. Интересно, что теперь предпримет юный король.

Келсон, оглядывая зал с плохо скрываемым отвращением, сложил пальцы так, как делал это Брион, когда бывал чем-то рассержен. Его глаза скользили по липам присутствующих, затем вернулись к противоположному концу стола, где сидела королева.

– Нигель,– сказал он, не спуская с матери глаз,– насколько я помню, вам настойчиво советовали отложить заседание совета до моего прихода. Может быть, вы объясните, что произошло?

Нигель, в свою очередь, пристально посмотрел на Джеанну. Келсон знал, он был в этом уверен, что дядя сделал все, что мог; то, что он сейчас сказал, говорилось единственно для этих людей, сидящих за столом совета.

– Конечно, ваше величество,– невозмутимо ответил герцог.– Я действительно пытался довести до сведения совета вашу просьбу отложить заседание, но ее почему-то оставили без внимания. Ее величество королева сообщила нам, что вы поглощены более важным делом, и настояла на том, чтобы начать без вас.

Келсон нахмурился. Джеанна опустила глаза.

– Это правда, матушка?

– Конечно правда! – взорвалась Джеанна, резко поднявшись.– Нужно было сделать так много, Келсон, причем такого, что давно уже должно было быть сделано. По крайней мере, совет принял разумное решение. Ваш драгоценный изменник Морган признан виновным пятью голосами против четырех!

Келсон начал было горячо возражать, однако подумал, что лучше действовать по-другому. Он почувствовал, как Морган у него за спиной переступает с ноги на ногу, край его плаща коснулся колена Келсона. Он заставил себя успокоиться и еще раз внимательно оглядел насторожившихся советников.

– Ну, мои дорогие лорды,– спокойно произнес он,– я вижу, что вашей точки зрения на этот счет не изменит ничто.

Краем глаза он заметил, как Джеанна, торжествуя, вновь заняла свое место, и продолжал:

– Я прошу прощения за то, что пропустил разбирательство, и хотел бы попросить каждого из вас подтвердить ваш голос, отданный вами только что – Он продолжал скользить по лицам советников немного вызывающим взглядом.– Насколько я понял, вас спрашивали о том, изменил ли генерал Морган короне и Церкви. Я хотел бы знать, кто поверил этой явной лжи!

Лорд Роджер с трудом встал и повернулся к Келсону:

– Неужели вы, ваше высочество, сомневаетесь в решениях вашего законного совета?

– Вовсе нет,– быстро ответил Келсон,– просто я хочу удостовериться, что принятое решение соответствует закону. Прошу вас, джентльмены, мы теряем драгоценное время. Как вы считаете? Действительно ли Морган изменник и еретик? Итак, Нигель?

Нигель встал.

– Лорд Аларик невиновен в том, в чем его обвиняют, ваше величество.

– Спасибо, дядя,– кивнул Келсон, когда герцог сел на место.– А вы, лорд Брэн?

– Виновен, ваше высочество.

– Лорд Ян?

– Виновен, ваше высочество.

– Роджер?

– Виновен, ваше высочество.

Келсон нахмурился.

– Епископ Арилан, милорд, что скажете вы?

– Он невиновен, ваше высочество,– уверенно ответил Арилан, не обращая внимания на взгляды, которыми обменялись через стол Карриган и Лорис.

– Спасибо, ваше преосвященство,– кивнул Келсон,– теперь вы, Эван?

Эван не мог смотреть в глаза своему принцу. Он никогда не питал к Моргану личной неприязни, но он видел смерть Бриона. Если слухи подтвердятся...

– Ну же, Эван?

– Он виновен, ваше величество,– прошептал Эван. Келсон с сочувствием кивнул и, миновав взглядом королеву, в упор взглянул на архиепископа Карригана, задавая ему все тот же роковой вопрос, хотя и не сомневался, какой ответ он услышит от этого прелата.

– Архиепископ, милорд?

Карриган спокойно встретил взгляд Келсона:

– Виновен, ваше величество. И не теперь открываем мы перечень прегрешений Дерини!

– Просто «виновен» – этого достаточно, архиепископ,– отрезал Келсон,– вы судите не целый народ, а конкретного человека. Человека, который, я вынужден напомнить вам об этом, так много сделал для Гвиннеда.

– Кто это так много сделал для Гвиннеда? – язвительно воскликнул Карриган.

– Хватит, архиепископ! – резко осадил его Келсон.

Он смерил прелата ледяным взором, затем повернулся к Мак-лайну, с благодарностью встречая доброжелательный взгляд.

– Герцог Яред?

– На нем нет вины, государь,– ответил старый герцог.

– А вы, лорд Кевин?

– Невиновен, ваше величество.

Келсон кивнул, подсчитывая в уме голоса.

– Я и так знаю, что лорд Дерри голосовал за оправдание, и значит, в результате – пять голосов против пяти,– он посмотрел через стол на мать,– едва ли это означает осуждение, матушка.

Королева вспыхнула:

– Лорд Дерри не был допущен к голосованию. Он не член совета.

Келсон угрожающе сузил глаза так, что кое-кто из советников внутренне содрогнулся,– это был тот знакомый испепеляющий взгляд, бояться и уважать который они привыкли при жизни отца этого мальчика.

Неужели возможно, что характер отца так точно повторяется в сыне? Многим этот взгляд напомнил схватки прошедших дней.

Келсон чуть кивнул.

– Хорошо. Я предполагал, что Дерри проголосует за Моргана ввиду его отсутствия, но теперь Морган здесь и может проголосовать сам. Я думаю, то, как именно он проголосует, сомнений не вызывает.

– Морган не может голосовать! – воскликнула Джеанна.– Он – подсудимый.

– Но пока Морган не приговорен, он все еще является членом совета, матушка. Пока его власть и полномочия не упразднены законным путем, вы не можете лишить его голоса, тем более если учесть, что ему и сказать-то ничего не позволяют в свое оправдание.

Джеанна вскочила, теперь лицо ее пылало от гнева.

– Но если вы не желаете лишить его права голоса, я напомню и о моем праве! Раз уж вы решили присоединиться к нам и взяли на себя руководство советом, меня ничто больше не связывает, и я говорю, что Морган виновен в том, в чем его обвиняют. Это увеличивает число голосов, поданных против него, с пяти до шести. Ваш драгоценный Морган обречен, что вы на это скажете?

Ошеломленный Келсон снова опустился в кресло и побледнел – так он был потрясен словами матери. Он не мог поднять глаза на высокую фигуру, недвижно, как статуя, замершую справа от него. Он не мог заставить себя посмотреть в эти серые глаза и признать поражение. Келсон еще раз подавленно оглядел совет, и когда он перевел взгляд с лорда Дерри на пустовавшее рядом с ним место лорда Ральсона, у него в голове появилась спасительная мысль.

Он заставил себя успокоиться, изо всех сил стараясь не показать своим видом, будто что-то изменилось. Они не должны догадаться, что у него теперь есть план. Пока он не услышит, как колокола звонят три часа, ему нужно тянуть время любым способом.

Келсон приподнялся с выражением смирения на лице.

– Любезные лорды,– начал он печально и устало,– кажется, мы проиграли.– Рассеянным жестом он показал, что включает в это «мы» Нигеля и Моргана.

– Прежде чем я произнесу следующую фразу, я прошу вашего снисхождения вот по какому поводу: мне бы хотелось, чтобы еще раз полностью зачитали обвинения, предъявленные генералу Моргану. Есть какие-нибудь возражения?

Джеанна, сдерживая победную улыбку, снова села.

– Конечно нет, Келсон,– сказала она, поднимая приказ и протягивая его Эвану.– Лорд Эван, не могли бы вы зачитать обвинения во всей полноте?

Эван зевнул, сглотнул и виновато откашлялся.

– Его светлости, герцогу Корвинскому, лорду-генералу королевских войск. От королевы и лордов королевских советников, на заседании от двенадцатого дня царствования Келсона Риса Энтони Халдейна, короля Гвиннеда, князя Меара, лорда Пурпурной Марки. Ваша светлость, вас вызывают в Королевский совет Гвиннеда, дабы вы ответили на определенные обвинения, касающиеся вашего поведения по отношению к короне. Именно, вы...

Когда Эван начал читать, Келсон наконец рискнул взглянуть на Моргана. Если поначалу он удивлялся, почему Морган никак не пытается оправдаться, то, слушая приказ, убедился, что любая защита, какой бы мудрой и правдивой она ни была, никак не повлияла бы сегодня на настроения совета. Во всем мире не нашлось бы ничего, что мог сказать или сделать Дерини, чтобы убедить их в своей невиновности.

Вот он склонил белокурую голову, прикрыл серые глаза длинными густыми ресницами. С первого взгляда Келсон увидел, что генерал понимает его затруднения. Именно сейчас в его воображении возникла тактика наступления, которая поможет величественному могуществу Дерини вновь обрести свободу – свободу, которая станет еще ценнее, если будет достигнута с помощью молодого короля. Морган, конечно, не догадывается о том, что он задумал.

Келсон сознавал, что он ограничен в своих действиях с двух сторон и нарушить эти границы не может. Ему необходимо начать прежде, чем Морган успеет что-либо предпринять самостоятельно, и все-таки нельзя ничего затевать, пока куранты не возвестят конец этого часа, иначе будет потеряна последняя надежда на законное решение вопроса.

Келсон осторожно передвинул в сторону ногу, стараясь приблизить носок башмака хотя бы на несколько дюймов ближе к ноге Моргана. Потом, пока Эван заканчивал чтение, Келсон шевельнулся на стуле, будто разминая члены, и в этот момент толкнул башмак Моргана своим.

Генерал взглянул на мальчика, уловил почти незаметное движение головы и также едва заметно кивнул в ответ. У мальчика есть какой-то план. Что ж, пусть попробует, пусть рискнет.

– Изложено мною сегодня, Джеанна, Regina et Domini Consilium.

Голос Эвана прогромыхал и затих, он с выжидающим видом уселся на свое место. И как только он сел, в базилике и в соборе одновременно начали отзванивать.

Один. Два. Три. Четыре.

Келсон, слушая колокольный звон, мысленно дал себе пинка, услышав четвертый удар.

Четыре часа пополудни. Он-то думал, что еще только три, а оказывается, уже гораздо больше, и он давно мог бы начать действовать.

Принц молча встал, все еще не допуская на своем лице ни намека на то, что у него на уме.

– Любезные лорды, ваше величество,– вежливо начал он, чуть заметно поклонившись матери.– Мы выслушали обвинения, выдвинутые против нашего генерала.

Он увидел, как Джеанна вздрогнула, услышав королевское «мы».

Он простер правую руку к Моргану и продолжал:

– Мы также ознакомились с пожеланиями, даже требованиями совета по этому вопросу. Однако нам бы хотелось обсудить еще одну сторону дела, прежде чем мы вынесем ему приговор.

Удивленный шепот прошелестел среди собравшихся, и Келсон заметил, как болезненно исказилось лицо матери, растерянной, полной ужасных предчувствий.

– Мы рассудили,– так же непринужденно продолжал Келсон,– что скорбь наша усугубляется недавно понесенной утратой – с нами нет такого доблестного и преданного воина, как лорд Ральсон из Эверинга.

Он указал на пустующее место Ральсона и набожно перекрестился. Остальные последовали его примеру, удивленно гадая, что же он задумал.

– Поэтому,– продолжал Келсон,– мы решили ввести в совет нового члена, дабы он занял его место.

– Вы не можете сделать этого,– воскликнула Джеанна, вскакивая с места.

– Мы, конечно, понимаем,– не обращая на нее внимания, продолжал Келсон,– что лорд Дерри, конечно же, не заменит нам лорда Ральсона, но мы уверены, что на этом почетном месте он будет отдавать нам все свои силы. Итак, Шон лорд Дерри.

Пока совет бурлил, Келсон знаком приказал Дерри подняться. Тот посмотрел на Моргана, словно бы ища у него объяснений, но генерал и сам выглядел несколько растерянным.

Келсон поднял руки, добиваясь тишины, затем, поскольку шум не прекращался, постучал по столу рукояткой меча Моргана. Джеанна стояла у другого конца стола и, не желая подчиняться Келсону, пыталась перекричать гул.

– Келсон, вы не можете этого сделать! – кричала она, наконец-то опять сосредоточив внимание собравшихся на себе.– Вы не имеете права! Вы знаете, что не можете назначить нового советника без одобрения регентов. Вы – несовершеннолетний!

В глазах Келсона блеснул такой лед, когда он окинул взглядом стол, что весь зал замер.

– Л орды-советники, уважаемая королева-мать, по-видимому, забыла, что ровно четырнадцать лет и один час назад в другой комнате этого же дворца она подарила миру сына – Келсона

Цинхиля Риса Энтони Халдейна. Когда она разрешилась от бремени и королевские лекари вложили ребенка в ее объятия, колокола пробили три пополудни!

Лицо Джеанны стало мертвенно-бледным, и она упала в кресло, медленно кивая самой себе, взгляд ее от потрясения остекленел.

– И еще, любезные лорды: от вас, очевидно, ускользнула причина, по которой коронация перенесена на завтра. Как вам хорошо известно, законы королевства гласят, что король Гвиннеда должен быть коронован и может вступить в свои права не раньше, чем он достигнет совершеннолетия. Так как я оставался несовершеннолетним до трех часов пополудни, а это слишком позднее для коронации время, сама церемония была перенесена на завтра. Но править-то я начинаю сегодня!

Никто не шелохнулся и не издал ни звука, пока Келсон говорил все это. Лишенные дара речи, советники наблюдали, как Келсон знаком пригласил Дерри приблизиться. Когда Дерри подошел к нему, Келсон поднял меч Моргана и произнес, держа его перед юношей рукояткой вверх.

– Шон лорд Дерри, клянетесь ли вы на этом кресте, что будете честно и преданно нести службу в Королевском совете?

Дерри встал на одно колено и положил руку на рукоять меча.

– Торжественно клянусь, мой господин.

Келсон опустил меч, и Дерри встал на ноги.

– Итак, лорд Дерри, что вы скажете по поводу рассматриваемого дела? – спросил Келсон. – Виновен ли Морган?

Дерри победоносно взглянул на Моргана, затем повернулся к Келсону. Голос его был чист и тверд:

– Лорд Аларик невиновен, ваше величество!

– Невиновен,– повторил Келсон, откровенно наслаждаясь этим словом,– таким образом, у нас налицо шесть голосов против шести – лорд Дерри уравнял счет.

Он посмотрел на мать, которая до сих пор не могла пошевелиться, совсем потеряв голову от поражения.

– Сим объявляю, что лорд Аларик Энтони Морган, герцог Корвинский, лорд-генерал королевских войск, невиновен в обвинениях, выдвинутых против него. Если же послезавтра кто-либо пожелает вновь поставить этот вопрос, представив убедительные доказательства, он не встретит с моей стороны препятствий. На том объявляю заседание закрытым.

С этими словами он достал из-за пояса кинжал Моргана и перерезал путы, связывающие руки генерала. Затем, возвратив ему меч, он отвесил краткий поклон изумленным советникам и ринулся вон из зала, увлекая за собой Моргана и Дерри.

Тишина взорвалась криками множества возбужденных голосов, как только захлопнулась дверь за Морганом и его соратниками. То, что сделал Келсон, было законно – в этом сомнений не возникало, но ход этот был очень уж неожиданный. Собравшимся лордам-советникам и другим вельможам происшедшее казалось невероятным. Это было достойно Бриона в его лучшие минуты. Хорошо это было или плохо – мнения разделились, так как некоторых и прежде раздражали подобные неожиданные ходы Бриона.

Джеанна, однако, восприняла случившееся однозначно: для нее то, что поначалу казалось полной заведомой победой над грозным Дерини, обернулось нелепым публичным крушением, крушением всех надежд, которые она связывала с Келсоном.

В унынии сжимая и разжимая кулаки, она вдавливала ногти в ладони, оставляя на них маленькие следы, похожие на полумесяцы.

Морган на свободе.

Хуже того, Келсон перед всем советом выказал ей открытое неповиновение – и это уже не детские угрозы и бессильные насмешки, но решительные действия взрослого. К его возмужанию Джеанна, оказывается, вовсе не была готова, и оно беспокоило ее даже больше, чем пребывание Моргана на свободе. Если бы только Келсон проявил хотя бы малейшую нерешительность, если бы у него появились самые малые сомнения в гордом Дерини, которого он так пылко защищал, тогда могли бы еще быть какие-то шансы справиться с ним. Но теперь Келсон – король, не только по титулу, но и на деле, а она до сего дня и не предполагала, что он так возмужал. Как сейчас оградить его от зловешего влияния Моргана?

Из другого конца комнаты ее замешательство с интересом наблюдал Ян. В хаосе, последовавшем за бурным уходом Келсона, трудно было сделать определенные выводы, но у Яна сложилось твердое впечатление, что мальчик уже набирает очки не у одного лорда из тех, кто прежде не одобрял его действий. Даже язвительные замечания Роджера и Брэна Кориса носили теперь легкий оттенок уважения. Ничего не поделаешь. Однако, хотя

Яна и заставили уступить в нынешней схватке с Келсоном и этим гордым Дерини-полукровкой, весь бой он проигрывать не намерен.

Вообще говоря, Ян и не надеялся выиграть этот раунд. Когда Морган под охраной вошел в зал, он сразу почувствовал, глядя на него, что все отнюдь не так просто, как кажется. Морган никогда бы не дал себя арестовать, будь у него самые ничтожные сомнения, что он может бежать куда и когда захочет.

И он не думал, что схватка развивалась именно так, как ожидал генерал; Ян был уверен в том, что удача Келсона была чистой случайностью. Ведь этот не по годам развитый мальчишка-король наверняка не мог всерьез ожидать, что он найдет столь своевременный выход и Морган на законных основаниях покинет зал свободным.

Конечно, он в этом и не сомневался,– Келсон действовал наобум, по всему было видно. Впрочем, нынче стало понятно, что нельзя недооценивать Брионова сынка. А между тем сделать нужно еще немало. Морган снова на свободе, значит, неплохо бы его, и так имеющего дурную репутацию, продолжать очернять – это занятие Ян искренне любил. Вдобавок все равно необходимо доложить Кариссе о том, как повернулись сегодняшние события.

Попрощавшись с Брэном Корисом и Роджером, Ян выскользнул из зала совета и отправился в ту часть дворца, где расположились казармы дворцовой охраны. Впереди у него был непочатый край работы, и не имело смысла мешкать.

Ликующий Морган хлопнул в ладоши, проходя вместе с Келсоном и Дерри через внутренний двор к королевским покоям.

– Келсон, вы были великолепны! – воскликнул он, дружески обняв мальчика за плечи.– Ваш сегодняшний спектакль достоин Бриона в его лучшие дни. Вам удалось удивить даже меня.

– Правда? – восхищенно переспросил Келсон, улыбаясь до ушей.

Он остановился, посмотрел, не преследует ли их кто-нибудь, и догнал спутников. Несколько стражников смотрели на них с любопытством, но, насколько он мог судить, никго не собирался следовать за ними.

– Не знаю, как вы,– продолжал мальчик,– но я все время был в ужасе. У меня душа ушла в пятки, когда качали звонить колокола... И вдруг —четыре вместо трех!

– Радуйтесь, что все случилось именно так,– фыркнул Морган,– представьте, как бы глупо вы выглядели, если бы колокола прозвонили всего дважды.

– Я уж представлял, – закатил глаза Келсон.

– И вот еще что,– продолжал Морган,– я вовсе не желаю принизить идею с назначением Дерри, но раз вы провозгласили себя совершеннолетним, вам не обязательно было проделывать весь этот фокус-покус с назначением нового лорда-советника и повторным голосованием. Вы просто могли аннулировать решение совета.

– Верно,– ответил Келсон,– но для лордов-советников это была единственная возможность сохранить лицо, об этом вы подумали? К тому же теперь никто не может сказать, будто я навязываю решения. Все прошло законным путем.

– Предусмотрительный шаг,– одобрил Морган,– А в целом, я бы сказал, волнений было достаточно, даже на мой вкус. Конечно, опасности – вещь хорошая, но...

– Что касается меня,– перебил Дерри, – то мне хватило бы и сотой доли этого кошмара. Я был бы совершенно счастлив, знай мы заранее, чем все это кончится.

Келсон засмеялся.

– Боюсь, я тоже вынужден согласиться с Дерри, я ведь был не так уверен в себе, как обычно.– Он посмотрел на Моргана.– Кстати, вам не кажется, что мы должны дать знать отцу Дункану? Вы обещали известить его обо всем.

– Да, конечно,– кивнул Морган.– Дерри, может, сходишь в Сент-Хилари, расскажешь Дункану, что произошло. Скажи ему, что у нас все в порядке, но мы хотели бы до конца дня поспать.

– Да, милорд,– ответил Дерри.– Когда я освобожусь, мне возвращаться сюда?

Морган кивнул.

– Ты тоже немного отдохни. Я хочу, чтобы ты командовал охраной в покоях Келсона сегодня ночью, если не возражаешь. Я знаю, на тебя можно положиться.

– Слушаюсь и повинуюсь, милорд,– с улыбкой ответил Дерри,– и постарайтесь остаться в живых, пока я не вернусь.

Морган только улыбнулся и покачал головой, когда Дерри скрылся из виду.