Текст книги "Хроники Дерини"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 54 страниц)

Морган был рад тому, что мальчик ничего не знает о сомнениях, возникших час назад у них с Дунканом. Потому что сейчас Келсону необходима беспредельная вера – сомнению не должно быть места. Морган вновь посмотрел на алтарь и понял, что Дункан заканчивает читать молитвы. Священник еще раз склонился перед алтарем и повернулся к ним лицом.

– Per omnia saecula saeculorum,—произнес он.

Морган и Келсон торжественно ответили:

– Аминь.

Дункан сошел с алтаря и стал перед коленопреклоненным Кел-соном, затем положил руки ему на голову, и в тишине зазвучал его голос, тихий, но твердый:

– Келсон Цинхиль Энтони Халдейн. Хотя вервия мира сего окутывают тебя и хотя хляби смерти вздымаются близ тебя, да не устрашишься ты никакого зла. Ибо Господня воля над тобой, и под покровом ее обретешь ты убежище.

Он перекрестил мальчика.

Когда Келсон поднял голову, Дункан, протянув руку, взял у Моргана Малинового льва и, отбросив кусок ткани, защищавший застежку, вложил брошь в правую руку мальчика.

– Смелее, мой принц,– прошептал он, отошел за алтарь и вновь простер руки в мольбе.

Час настал.

Рука Келсона немного дрожала, когда он подносил золотую застежку к левой ладони, нащупывая нужную точку на коже. Он чуть помедлил, мысленно готовя себя к боли, которая, он знал, сейчас пронзит его.

Спустя мгновение мальчик воткнул иглу застежки в свою руку.

Боль! Иссушающий огонь! Мука!

Проколотая рука стала как будто отдельным живым существом, посылающим его мозгу сигналы бедствия, как искры огненной кузницы, как ослепительный солнечный свет незащищенным глазам. Он почувствовал, что боль вошла в руку, как лезвие клинка, горячая, холодная, как стрела, бесконечно пронзающая кожу, сухожилия, мускулы, чувствовал, как она скользит в его плоти, видел темное острие, в конце концов выходящее на поверхность.

Невольный крик сорвался с его губ, когда брошь вырвалась из руки и сама устремилась в его плоть. Он скорчился, тихо постанывая, когда рука начала пульсировать в собственном ритме, и прикрыл глаза,– некое излучение стало разрывать изнутри его череп, его глазные яблоки.

Все, что мог сделать Морган,– это подавить в себе мучительное желание поддержать своего молодого господина. Лицо мальчика было искажено мукой, в каждом движении его маленького тела сквозила боль. Никогда он не выглядел таким беспомощным.

Дункан тоже обернулся и смотрел на Келсона; его строгий взгляд напоминал Моргану, что он не должен вмешиваться и пытаться помочь.

Когда Келсон, прижав к груди раненую руку, опять обрел способность видеть и взглянул на свои ноги, он увидел, что начал светиться бледным, призрачно-золотым светом. Свечение усиливалось; внезапно мальчик замер и перестал стонать. Его товарищи, затаив дыхание, наблюдали, как расширились глаза Келсона, словно бы напряженно всматриваясь в то, что было видно ему одному.

Свечение... боль... кружатся цвета... пульсирует боль... холодная дрожь... боль проходит... теперь лучше... что-то холодное в руке... Смотри!.. Цвета... кружатся лица... свет, тьма... свет блекнет... лица... теперь темнее... кружится... темно... Отец!., темно!.. Отец... темно...

– Отец, темно...

Внезапно мальчик, скорчившись, опустился на пол. Свечение вокруг него пропало.

– Келсон! – закричал Морган, поворачивая лицо принца к свету и нащупывая пульсирующую сонную артерию.– Келсон, как ты?

Дункан тоже, став на колени, склонился над неподвижным Келсоном, а тем временем пальцы Моргана нащупали пульс, и тот был сильным, даже когда Аларик расслабил пальцы. Он приподнял одно веко мальчика и увидел, что зрачок расширяется на свету. Пульс все усиливался.

– Правая рука Господа поразила его силой своей,– прошептал Дункан, крестя Келсона.– Он не умрет, но будет жить.

Дотянувшись до левой руки мальчика, он мягко вынул из нее брошь, затем обернул руку белым шелковым платком.

– Ты думаешь – получилось? – спросил Морган, приподымая голову мальчика и натягивая на его плечи малиновый плащ.

Дункан, садясь, кивнул и поправил свое облачение.

– Думаю, да. Наверняка говорить рано, но все признаки того налицо.– Он коснулся губами облачения, затем легко сбросил его на алтарь и открыл секретную дверь.– Одно странно. Он пережил нечто большее, нежели просто боль в руке. Надо будет расспросить, что с ним было.

Когда Дункан открыл дверь, Морган поднял не пришедшего еще в себя Келсона на руки, поплотнее укутав своего подопечного плащом. Дункан поднял с пола клинок, еще раз осмотрел башню, затем откинул закрывавшую вход шпалеру и вернулся в кабинет.

Вместе с Морганом они направились по секретному ходу назад в апартаменты Келсона.

– В жисть не видывал, чтобы так – раз и нету, и никто знать ничо не знает.

Говоривший зажег свечу и установил ее в канделябр у постели Келсона.

– Я думал, ты смотришь, Лоуренс!

Лоуренс, сделав безнадежный жест, вложил меч в ножны и отбросил капюшон темного плаща, покрывавшего его плечи.

– Не могу знать, милорд. Как днем вошли принц с его светлостью, так с тех пор никто не входимши, не выходимши.– Он подошел к очагу, пошевелил угли концом сапога и подкинул поленьев в угасающий огонь.

– Ну, что до меня,– сказал третий, тоже убрав клинок в ножны,– я рад, что их тут нету. Я не думаю, что это так уж здорово – прикончить лорда Аларика. Ко всему прочему, он наш сеньор.– Он осторожно сел на край кровати и ощупал постель, проверяя, нет ли здесь кого, затем снова встал под пристальным взглядом Лоуренса.

– Может, есть другой выход из этой спаленки? – сказал Лоуренс, оглядывая комнату со своего места у очага.– Что-то такое болтали о потайных ходах и прочих хреновинах. Как по-твоему – может, так они и того?

Эдгар, первый из говоривших, нахмурился и стал обдумывать эту мысль. Хотя он и вышел из дворян и был вассалом Моргана, он не отличался быстротой соображения. Он был известен как хороший воин и вполне справлялся с обязанностями капитана охраны, но, сталкиваясь со сложным вопросом, становился тугодумом. Долго он сидел так, покачивая головой и то вытаскивая клинок из ножен, то убирая его обратно.

– Эге, это, может, и правда. А если так, то они могут вернуться в любую минуту.

Пока он обшаривал покои, заглядывая во все углы и держа меч наготове, третий человек осторожно пододвинулся к огню.

– Ты взаправду думаешь, что лорд Аларик подчинил молодого господина своей воле, как они говорят? Хватит и того, что он убил королевских слуг, но покуситься на самого короля – это все-таки другое дело.

– Что там другое – все одно злодейство... – бросил Эдгар, рыская по комнате, как плененный зверь.– Ну не мог же он...

– Тс-с! – внезапно прошептал Лоуренс, подняв левую руку и призывая к молчанию.—Я, кажись, слышу что-то.

– Гарольд, внимание! – скомандовал Эдгар, выстроив охранников слева у очага вдоль стены.

Отсюда всем троим был слышен шаркающий звук – будто кто-то осторожно приближался. Они погасили свет и замерли в тени с оружием в руках.

Они увидели, как часть стены внезапно дрогнула и сдвинулась в сторону.

В проходе появился освещенный пламенем свечи Морган с лежащим без сознания принцем на руках, а за ним – Дункан. Вошедшие, не сделав и двух шагов, насторожились, почувствовав, что в покоях кто-то прячется.

– Сатана! – раздался в темноте голос Эдгара.– Что ты сделал с его высочеством?

Три человека с лицами, скрытыми черными капюшонами, вошли в круг света от горящей свечи и стали перед Морганом и Дун-каном с обнаженным оружием.

– Нечего сказать, ты, нелюдь? – гневно продолжал Эдгар.– Защищайся!

  Глава X
ОТКУДА ЭТО ЧУДО? ОТКУДА ЭТО ДИВО?

Слова незваного гостя побудили Дункана и Моргана к действию. Дункан швырнул на пол свечу, загасив ее, и бросил Моргану его меч. Генерал уже успел опустить на пол бесчувственного Келсона и легким стремительным движением обнажил клинок. Дункан, не растерявшись, выхватил из ножен меч Келсона и тоже приготовился сражаться.

В ту же минуту один из нападающих вступил с ним в поединок, оттесняя священника обратно в угол. Его сообщники – со шпагою один и с двуручным мечом другой – бросились на Моргана. Но их клинки отскочили от меча генерала, как молот от наковальни, со свистом рассекая воздух.

После первой отбитой атаки Морган стал легко и проворно увертываться от их выпадов, явно не думая о том, как поразить противников, а только стараясь не подпустить их к безжизненному телу принца. В его левой руке появился тонкий стилет, что дало ему некоторое преимущество при отражении ударов рапиры, но против тяжелого меча он был, конечно, бессилен. Однако Морган не смел перейти в наступление, чтобы нанести полновесный ответный удар, поскольку для этого ему пришлось бы оставить Келсона без защиты, а он даже не знал толком, кто же из них все-таки нужен этим людям. Во всяком случае, рисковать жизнью принца генерал не имел права и продолжал защищаться, не подпуская нападавших к телу мальчика.

Дункан, загнанный в угол, тоже ничем не мог ему помочь – он сам-то оказался в весьма затруднительном положении. Меч Келсона был короче и легче обычного клинка, а вдобавок священник сражался с человеком, превосходящим его в силе, весе, ловкости да и в воинском опыте.

Нельзя сказать, чтобы Дункан не умел обращаться с оружием,– он прежде всего был сыном дворянина, которого готовили к сражениям в духе боевых традиций и в течение многих лет обучали воинскому искусству. Но Дункан не любил таких переделок да и не попадал в них давненько. На нем не было даже кольчуги – люди редко обнажают мечи против священника, особенно если он имеет епископское достоинство.

Отбиваясь, Дункан напряженно следил за своим противником, понимая, что он бессилен перед ним с этим легким мечом и что спасти его могут только внимание и выдержка.

Чувствуя полное свое превосходство, воин, атакующий его, расслабился, стал драться словно нехотя, решив, очевидно, что жертва уже у него в руках; после каждого выпада он отступал медленнее, чем мог бы, и это стоило ему жизни. Прежде чем он понял свою ошибку, Дункан нанес сильный удар, и его клинок, пробив кольчугу, поразил противника. С удивлением, застывшим на лице, тот замер и свалился на пол.

А Дункан уже вглядывался в полумрак, решая, кого из атакующих Моргана взять на себя. Удары двуручного меча, видимо, доставляли генералу особенно много хлопот, и священник тотчас сделал выбор.

Отбросив окровавленный меч, он бесшумно подкрался к сражавшимся, простер перед собой руки, сложив ладони вместе, а затем медленно отвел их назад. В воздухе тут же повис зеленоватый огненный шар, который поплыл прямо к затылку обладателя двуручного меча. Как только шар коснулся шлема, вспыхнула дуга зеленого пламени, и противник упал без чувств. Это так ошарашило его сотоварища, что Морган без труда обезоружил его и загнал в нишу.

Все трое услышали, как снаружи колотят в дверь подоспевшие стражники – отчетливо доносились их тревожные крики.

Стук в дверь становился все настойчивее.

– Государь,– звал чей-то голос.– Государь, как у вас дела? Генерал Морган, что случилось? Откройте дверь, или мы вынуждены будем ее выломать.

Морган многозначительно указал кончиком меча на своего пленника, который начал медленно пятиться к двери. Дункан кивнул и, прежде чем тот что-либо сообразил, бросился к нему и коснулся его лба, при этом тихим голосом отдавая команду. Глаза незнакомца приняли отсутствующее выражение, руки повисли, он и не пытался больше сопротивляться.

– Ты меня не видел,– шептал Дункан, глядя ему прямо в глаза,—ты видел только принца и его светлость. Понял?

Тот медленно кивнул.

Дункан опустил руки и двинулся к двери, ведущей на балкон, жестом давая понять Моргану, что теперь этот человек ничего не сможет сказать по поводу его присутствия здесь. В противном случае было бы довольно трудно объяснить стражникам, как он появился в этой самой комнате и именно в это время.

Морган отодвинул засов на двери, его стилет скользнул обратно в ножны на запястье.

В ту же минуту он услышал стон в углу, где лежал Келсон, говоривший о том, что мальчик пришел в себя. Когда дверь распахнулась, Морган уже отошел в центр комнаты, посылая Келсону заряд силы и уверенности; комната тем временем наполнилась вооруженными людьми.

Капитан дворцовой охраны – тот самый, что и в саду днем, быстро оглядел покои, в то время как его помощники взяли на себя заботу о пленнике Моргана. Сам капитан важно направился к генералу.

– Стойте и не двигайтесь, Морган. Бросайте меч,– приказал высокий белокурый лорд, сопровождая каждое слово взмахом меча.– Где его величество?

Морган и не оглядываясь знал, что он окружен и что превосходство, безусловно, на стороне стражников. Примирительно пожав плечами, генерал разжал пальцы, и его меч упал на пол, а он сразу шагнул назад, туда, где лежал Келсон. Никто не попытался остановить его, когда он, встав на колени, склонился над мальчиком.

– Как дела, мой принц? – спросил Морган, помогая мальчику подняться.

Ослабевший Келсон кивнул и оперся на его руку.

– Все в порядке,– пробормотал он, глубоко дыша и собираясь с мыслями,– я никого не просил нападать на меня, пока я сплю.

Он обежал глазами комнату, пытаясь разобраться в происходящем, и понял одно – этих людей ни во что нельзя посвящать, все равно они ничего не поймут. Сейчас, кажется, самое лучшее – слушаться Моргана.

Он еще раз глубоко вздохнул и повернулся к капитану дворцовой охраны:

– Как сюда проникли эти люди, капитан?

Капитан сразу же начал оправдываться:

– Не знаю, государь. Очевидно, прорвались снаружи через пост дворцовой охраны; они убили троих и тяжело ранили по меньшей мере четверых.

Келсон кивнул, как будто ожидал чего-то подобного.

– Понятно. Морган, кто это на нас напал?

Генерал подошел к незнакомцу и сдернул с него капюшон.

– Лорд Мателвейтский! – воскликнул Келсон, увидев хмурое лицо.

– Это один из ваших вассалов, генерал Морган? – спросил капитан, и его опущенный было меч снова взметнулся вверх.

В его голосе Морган уловил угрожающую ноту и, отвечая, обернулся, чтобы не выпускать из виду рук офицера.

– Да, капитан, это мой человек, – Он взглянул на пленника и сурово спросил его: – Не могли бы вы объяснить нам, Эдгар, что все это значит? Я уверен, что у вас была серьезная причина изменить своему королю.

Эдгар на мгновение смешался, затем виновато посмотрел на Келсона.

– Да мы только выполняли приказ, ваша светлость.

– Чей приказ, Эдгар?

Тот неловко поежился.

– В-ваш приказ, милорд.

– Мой приказ?..

– Морган приказал вам убить короля? – в негодовании выпалил капитан, шагнув к генералу и поднеся меч к его горлу.

– Довольно! – воскликнул Келсон, отводя от Моргана меч капитана.—Лорд Эдгар, может быть, вы объяснитесь точнее?

Эдгар, беспокойно переступая с ноги на ногу, упал на колени и, склонив голову, простер руки в мольбе.

– Простите меня, государь! – умолял он.– Не хотел я делать этого! Никто из нас не хотел. Это все лорд Аларик, это он заставил нас. У него же особая власть над людьми. Он их что угодно заставит сделать. Он...

– Хватит! – оборвал его Келсон, глаза его при этом метали молнии.

– Государь,– капитан свирепо взглянул на Моргана,– разрешите мне арестовать его! Теперь я уверен – то, что о нем говорят,– правда, он убийца, нелюдь, он...

– Этот человек лжет,– оборвал Келсон, смерив капитана холодным взглядом.– Морган не предатель.

– Государь, я клянусь вам,– начал Эдгар, устремив на Келсона безумный умоляющий взгляд.

Принц беспомощно посмотрел на Моргана, не зная, что делать, но тот лишь кивнул ему незаметно головой. Келсон должен был выпутываться из создавшегося положения сам, ведь что бы ни сказал сейчас генерал, все могло лишь усложнить дело.

Принц взглянул на Эдгара.

– Подойдите ближе.

Когда тот повиновался, Келсон, оглядев присутствующих, обратился ко всем сразу:

– Все вы думаете, что лжет Морган, не правда ли? И считаете, что я выгораживаю его; вы думаете, что Морган вводит меня в заблуждение так же, как и вас.– Он перевел глаза на Эдгара.– Но я говорю вам, что лжет вот этот человек. Я говорю вам, что Морган никогда бы не приказал кому-либо лишить меня жизни. Генерал дал торжественную клятву моему отцу, а он – человек слова.

Келсон посмотрел Моргану в глаза и продолжил:

– Итак, лжет Эдгар. А теперь мы выясним, по чьему наущению и зачем. Я мог бы поручить Моргану допросить этого человека. Вы все знаете о силах Дерини, знаете, что их можно заставить служить истине. Но раз вы не верите Моргану, вы начнете подозревать, будто бы он управляет и ответами.

Он снова перевел взгляд на Эдгара, и, когда их глаза встретились, все затихли.

– Сударь, я сын своего отца, учтите это. Я вижу, когда мне лгут. Я, как и он, требую только правды!

Келсон пристально смотрел в глаза обвиняемого.

– Лорд Эдгар Мателвейтский, смотрите на меня,– приказал он.– Кто я?

Казалось, Эдгар не может отвести взгляда от лица принца. Морган изумленно наблюдал за происходящим.

Дункан, должно быть, научил мальчика читать мысли!

– Кто я? – повторил Келсон.

– Вы принц Келсон Цинхиль Рис Энтони Халдейн, наследник моего господина короля Бриона,– ответил Эдгар.

– А это кто? – спросил Келсон, указывая на Моргана.

– Лорд-генерал Аларик Энтони Морган – мой сеньор, государь.

– Хорошо,– сказал Келсон, сосредоточенно прищуриваясь.– Лорд Эдгар, приказывал ли вам Морган убить меня?

По-прежнему не опуская глаз, Эдгар ответил:

– Нет, государь.

Стража беспокойно зашевелилась, по комнате прошел негромки й ропот. Капитан глядел недоверчиво.

– Тогда кто приказал вам убить меня, лорд Эдгар?

Эдгар вытаращил глаза – казалось, что изнутри его раздирает какая-то борьба,– и выпалил:

– Мы не вас пришли убивать, государь, а лорда Аларика. А чего же еще заслуживает убийца, подкарауливающий в темноте беззащитных людей!

Он вырвался от стражников и бросился к Моргану, собираясь вцепиться ему в горло, но тот вовремя сделал шаг в сторону и, удержав его, вернул на попечение стражи. Эдгар продолжал вырываться и успокоился, лишь когда Келсон поднял руку, требуя тишины.

– Объясните, Эдгар,– спросил принц, подходя еще ближе,– кто это подкарауливает в темноте беззащитных людей? Вы о чем?

– Морган знает о чем! – Эдгар сплюнул.– Спросите его, кто расправился с молодым Майклом де Форестом, проткнув его кинжалом, когда он стоял на посту в дальнем коридоре. Спросите, знает ли он, что сработал-то нечисто, у молодого де Фореста, значит, хватило сил кровью из смертельной раны начертить на полу знак своего убийцы – Корвинского грифона, вот!

– Что? – переспросил капитан.

Снова неясный гул прошел по комнате; на этот раз он был громче. Изумленный Келсон повернулся к Моргану.

– Вы знаете, о чем он говорит? – прошептал мальчик.

Шум сразу же затих, все замерли, ожидая ответа Моргана. На него была нацелена дюжина мечей – с последними словами Эдгара все стражники угрожающе придвинулись к генералу.

Морган покачал головой:

– Вникайте глубже, Келсон. Я понятия не имею, о чем он говорит.

– Оно и видно, что не имеете,– негромко пробормотал кто-то сзади.

Келсон, грозно оглянувшись, вновь обратился к Эдгару, пристально глядя ему в глаза:

– Лорд Эдгар, вы точно знаете, что это правда?

Эдгар сник под его взглядом.

– Я видел собственными глазами, милорд. Втроем: я, значит, лорд Лоуренс и Гарольд Фицмартин – мы видели это.

– Само убийство или убитого? – настаивал принц.

– Убитого.

Келсон нахмурился и, задумавшись, прикусил губу.

– А как вы его нашли, Эдгар?

– Ну, нам...

– Продолжайте,—приказал Келсон.

– Нам... значит... сказали, чтобы мы пошли в тот коридор, ну, в то место,– неохотно пробормотал Эдгар.

– А кто велел вам пойти туда? – упорствовал Келсон.– Кто, зная уже о случившемся, направил вас туда?

Эдгар содрогнулся.

– Государь, пожалуйста, не принуждайте меня!

– Кто вас туда направил? – требовал ответа Келсон, глаза его вспыхнули.

– Государь... я...

Неожиданно, прежде чем кто-либо успел его остановить, Эдгар быстро повернулся и вырвал кинжал из-за пояса одного из охранников. Даже Морган, раньше других понявший, что сейчас произойдет, и бросившийся к нему, ничего не успел сделать.

Когда рука Моргана коснулась Эдгара, было слишком поздно – тот уже вонзил кинжал себе в живот, тяжко осел и повалился на пол. Морган и ошеломленные стражники уложили тело на полу, а капитан наблюдал за всем этим с расширенными от ужаса глазами.

– Он... Он предпочел скорее покончить с собой, чем объясниться, государь,– прошептал капитан, тревожно поглядывая на Моргана.– Какая нечестивая сила могла бы заставить человека?..

– Уберите его,– коротко приказал Келсон,– и его друзей тоже и не беспокойте нас больше сегодня ночью.

Как только стражники бросились выполнять приказание, он отвернулся, зная, что благоговейные и испуганные глаза следят за каждым его движением. Морган тоже отошел в сторону, стараясь привлекать как можно меньше внимания, а потом и вообще незаметно выскользнул в коридор.

Дерри, да поможет ему Бог, здесь не было. Если он следовал его приказу, а Морган в этом не сомневался, то он должен был находиться на том посту, через который прорвались незваные гости. Капитан сказал: трое убитых и по крайней мере четверо раненых. Только бы Дерри оказался среди живых.

В коридоре он увидел следы недавней резни. Казалось, все вокруг покрыто кровью; несколько неподвижных тел были окружены стражниками и офицерами. Слуги уносили двоих убитых, и Морган с опаской взглянул на них; к счастью, Дерри среди них не было.

В волнении он быстро шел по коридору, пока не увидел яркий плащ голубого цвета у противоположной стены. Слуга только что осмотрел рану в боку у лежащего человека. Когда подошел генерал, он обратил к нему скорбное лицо.

– Очень сожалею, но боюсь, я ничем не могу помочь этому человеку, милорд,– сказал слуга, покачав головой,– он отойдет через несколько минут. Я пойду, поищу кого-нибудь, кто поможет ему.

Он повернулся и быстро ушел.

Морган опустился на колени рядом с неподвижным телом и откинул плащ, наполовину прикрывавший лицо. Это был Дерри.

Когда он посмотрел на него, дотронулся до его руки, слова Кариссы эхом отозвались в его сознании:

– Я заставлю тебя заплатить... убивая всех, кого ты любишь, каждого в свое время, одного за другим.

Первым был Брион, потом лорд Ральсон, юный Копий Фианский, его люди. А теперь Дерри уснет вечным сном. И Морган действительно ничего не мог поделать.

Он взял Дерри за ослабевшую руку, приподнял отяжелевшее веко. Дерри был еще жив, но едва жив. В боку у него зияла ужасная рана; похоже, была разорвана селезенка и бог знает что еще. По-видимому, были повреждены и крупные артерии, так как ярко-красная кровь толчками лилась из раны с каждым ударом сердца.

Морган плотно прижал к ране носовой платок, пытаясь остановить кровотечение и зная, что это бесполезно. Если бы он только мог что-то сделать, если бы мог повернуть время назад, чтобы ничего этого не произошло. Если бы он мог вызвать какой-нибудь неисчерпаемый источник целительной силы.

Вдруг он выпрямился, пораженный мыслью, внезапно пришедшей ему в голову. Когда-то, давным-давно, он читал о такой исцеляющей силе, силе, которая приписывалась Дерини. Они упражнялись в этом искусстве в древние времена.

Но нет – этой силой обладали чистокровные Дерини, обученные всем приемам, исполненные могущества, а не полукровки вроде него. Да и времена переменились: прошла эра, когда люди верили в чудеса и было не так уж трудно управлять Силами Небесными. Посмеет ли он?..

Но ведь если у Дерри есть хотя бы ничтожный шанс выжить, если он, Морган, способен все-таки вызвать из прошлого утраченное могущество... Да только Бог знает, как это сделать.

Он должен попробовать.

Быстро возложив руки на лоб Дерри, он сосредоточился, освободив свое сознание от всего, и сконцентрировал внимание на перстне с грифоном так, как сделал это недавно в библиотеке.

Закрыв глаза, Морган неистово взывал к исцеляющей силе, упорно представляя себе, что Дерри снова невредим. Он стоял на коленях в полумраке холодного коридора, но по его лицу струился пот; он неясно чувствовал, как излучают тепло и покрываются испариной ладони.

И вот что-то произошло.

Всего лишь на мгновение у него возникло мимолетное ощущение, что поверх его рук легли еще чьи-то, что с ним соединился кто-то еще, присутствующий здесь, влившийся в него, дающий жизнь и силы телу, неподвижно лежавшему под его руками.

Он удивленно открыл глаза. Дерри глубоко вздохнул. Тотчас же его веки задрожали, и дышать он стал так, как будто крепко спал.

Морган завороженно перенес руки со лба юноши на платок, прикрывающий рану; он немного помедлил, боясь разрушить чары, и осторожно сдвинул лоскут.

Рана пропала, исцелилась, исчезла бесследно, не оставив даже рубца! Морган недоверчиво уставился на собственные руки, все еще не веря, потом осторожно дотронулся до перевязанного запястья Дерри – и оно исцелилось тоже! Он присел на корточки, не в силах осознать, что же на самом деле произошло.

 Вдруг позади раздался голос, от которого у него кровь застыла в жилах и волосы встали дыбом.

– Неплохо сработано, Морган!