Текст книги "Мертвее не бывает"

Автор книги: Кэти Алендер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Привет, это снова Саванна, – сказала она, откидывая назад длинные волосы, собранные в хвост. Казалось, еще чуть-чуть и она начнет широко улыбаться.

– Эээ… на этой неделе я расскажу вам про спиритическую доску, которая левитировала…

– Левитировала? – в ужасе повторил Бен.

– Ну, мы пытались заставить ее взлететь. Встали в магический круг, нашли книгу заклинаний и опробовали некоторые из них. – Она продемонстрировала маленькую синюю книжку в мягкой обложке и пожала плечами. – Ни одно не сработало. Думаю, дело в том, что у моего двоюродного брата были нечистые помыслы…

Я перестала вслушиваться в речь Саванны. Все мое внимание сосредоточилось на книге в ее руке. В первый раз за все время я была благодарна Меган, что она всегда выбирала места по центру. Благодаря этому я могла разглядеть название книги: «Заклинания для нейтрализации враждебных духов».

Но, что еще важнее, я разобрала имя автора: Уолтер Савамура.

Уолтер Савамура знал, о чем пишет. С помощью его книги я спасла сестру от злого призрака, обитавшего в нашем доме.

– Спасибо, не надо вдаваться в подробности, – торопливо проговорил Бен. Потом встал и протянул ей коробку. Саванна сложила в нее новую порцию контрабанды, включая книгу.

Мне начинало казаться, что у нее и правда серьезная проблема, из тех, которые брату Бену не по зубам. Она вела себя словно дайвер, который разбрасывает свиные котлеты в водах, кишащих акулами. Рано или поздно ее проглотит какой-нибудь злой дух. Мне даже захотелось поговорить с ней за пределами этого зала.

Решай проблемы по очереди, Алексис.

До конца собрания я думала, как достать книгу из коробки. Я была так рассеяна, что даже не слушала очередную исповедь Меган. Когда она вернулась на свое место и посмотрела на меня полным надежды, сияющим взглядом, я даже не нашла в себе силы сделать виноватый вид.

– Сегодня не могу, – сказала я.

Она вздохнула и слабо улыбнулась.

– Может, в следующий раз.

Ага, конечно. Это уж вряд ли.

Брат Бен всегда заканчивал собрания мотивационной речью на тему «Выбирай светлый путь!». Когда он договорил и попрощался, Меган собрала свои вещи и выжидательно посмотрела на меня.

– Эээ, слушай, – произнесла я. – Можешь подождать меня на улице? Мне надо поговорить с Беном.

В ее глазах вспыхнуло любопытство, но все же она направилась к выходу.

Бен упаковывал свою пластиковую корзинку. На коробку с контрабандой он даже не смотрел. Она стояла на одном из стульев в первом ряду. Будь я смелее, то просто открыла бы ее, достала нужную мне вещь и убежала.

Но вместо этого я тихонько откашлялась. Он разогнулся и повернулся ко мне.

– Леке! Ты как?

Я попыталась придать своему лицу смущенный вид. Особенно притворяться не пришлось.

– Я хотела кое-что положить в коробку. Понимаете, я не могла сделать это перед…

Я собиралась сказать «перед всеми», но Бен перебил меня:

– Перед Меган?

– Эээ… точно.

Он сложил руки на животе.

– Ты хочешь об этом поговорить?

– Нет, – ответила я. – Не очень.

Его крошечные глазки впились в меня, и он смерил меня долгим, оценивающим взглядом.

– Твое решение вселяет в меня надежду, Алексис. Я думаю, ты должна гордиться собой.

– Спасибо, – сказала я.

– Можно взглянуть? – спросил он.

Эээ. Вообще-то я не собиралась ничего класть в коробку. Я хотела притвориться, что у меня есть контрабанда, и стащить книгу заклинаний. Но я храбро улыбнулась и, покопавшись в сумочке, достала из нее первую хотя бы отдаленно подходящую вещь – маркер.

Неудивительно, что на лице Бена отразилось непонимание.

– Этим я… эээ… рисовала картинки, – пояснила я. – Символы, тайные знаки… и все такое.

Он медленно кивнул.

– Это не столько вещь… сколько образ, – добавила я.

– Конечно, – проговорил он. – Ты подошла к этому очень добросовестно. Давай сходи и положи его в коробку.

Я улыбнулась и отвернулась от него, загородив коробку собой. Потом бросила маркер так, чтобы он преувеличение громко стукнулся о дно. Но достать книгу незаметно было невозможно.

– Умница! – воскликнул он. – Не хочешь помочь мне донести вещи до машины?

– Конечно, – согласилась я и взяла коробку.

Он поднял пластиковую корзинку и пошел вперед. Я следовала за ним, отставая на пару шагов. Наконец я собралась с духом, открыла крышку, достала книгу и сунула ее в свою сумочку.

Мы вышли на улицу. Меган ждала меня на скамейке, и я улыбнулась ей так широко, как не улыбалась уже очень давно.

Счет в игре изменился.

Вселенная: девять миллиардов.

Алексис: один.

Теперь нужно было придумать, как найти Эшлин. Зайдя домой, я сразу включила местные новости в надежде, что там покажут вид с вертолета. Но пропажу Эшлин освещали не так широко, как исчезновение Кендры. Ее имя мельком упомянули (сказали, что полицейские наконец решили начать расследование) и поместили ее фотографию в угол экрана. Никаких подробностей не сообщалось.

Я могла добыть информацию единственным способом: отправиться за ней самостоятельно. Схватила ключи и побежала к машине, стараясь не растерять решимость.

Я заехала в магазин, купила букетик цветов и направилась в квартал, где жили Эвансы. На подъездной дорожке стояли машины, значит, дома кто-то был. Я подошла к двери и позвонила в звонок.

Мне открыла миссис Эванс. Где-то с секунду она рассеянно глядела на меня, потом моргнула, и я поняла, что она меня узнала. Все-таки белые волосы дают некоторые преимущества. Например, люди тебя обычно запоминают.

– Алексис?

Я протянула ей цветы.

– Эээ, это вам.

Согласно моему плану, цветы были поводом заехать к Эвансам. Но я кое-что не учла: могло сложиться впечатление, что я считаю Эшлин погибшей и приношу соболезнования. Увидев взгляд миссис Эванс, я осознала свою ошибку.

– Надеюсь, они вас порадуют, – мои слова прозвучали по-дурацки. Миссис Эванс взяла у меня цветы и сделала шаг назад. Кажется, она не собиралась меня приглашать, но я все равно вошла.

Мы направились на кухню. За столом с угрюмым видом сидели два мальчика. Один выглядел постарше меня, другой помладше, и оба были очень похожи на Эшлин. Когда мы вошли, они подняли головы, но потом снова подавленно сгорбились.

– Я хотела сказать вам, что очень переживаю, – заговорила я. Миссис Эванс вздрогнула и обернулась: она и правда не ожидала, что я пойду за ней. – Я уверена, она в порядке.

Глаза миссис Эванс округлились.

– Тебе что-то известно? Ты хочешь что-то рассказать?

– Нет, – ответила я. – Извините. Я просто беспокоюсь. Подумала, что если заеду к вам…

Как же мне спросить у них, куда она могла отправиться?

Взгляд миссис Эванс снова стал туманным. Но один из мальчиков – тот, что постарше, – поднял на меня глаза.

– Эшлин любила ходить в походы? – спросила я. – Я просто думаю, умела ли она ориентироваться в диких условиях…

Мальчик поднял брови.

– Нет, в походы она не ходила. Но она каталась на лошадях. И с ориентированием у нее все в порядке. Прошлым летом она две недели провела в дикой природе. Сама добывала себе еду и все такое. – В его голосе звучала гордость.

– Отлично, – проговорила я. – А где она любила кататься?

– В основном в лесу Уиндхэм, – сказал мальчик. Его интерес начал угасать, и он снова облокотился на стол. – Но его уже обыскали.

Внезапно на меня поднял взгляд второй мальчик. Его глаза горели.

– Знаешь, как трудно найти того, кто не хочет, чтобы его нашли?

– Шшш. – Старший брат положил ему руку на плечо. – Тот лесник не знал, о чем говорит.

Тут младший мальчик расплакался. Старший посмотрел на меня.

– Спасибо, что зашла, – сказал он. – И за цветы спасибо.

«Тебе пора» — вот что он имел в виду.

– Не за что, – ответила я, радуясь возможности уйти.

Не могу сказать, что мне очень хотелось идти в самую чащу темного леса посреди ночи. Но это был единственный вариант, при котором отпадала необходимость плести хитроумную паутину лжи для родителей. Так что я провела остаток дня, листая книгу заклинаний и помечая те, которые могли пригодиться. Я не сомневалась в Уолтере Савамуре. Ближе к концу книги мне попался абзац, который обещал помочь «отправить неупокоенные души в переходное измерение, откуда они не смогут выбраться». При этом еще и с «минимальными трудностями и риском для творящего заклинание». И я поверила ему. Все-таки другая книга Савамуры спасла женщин и девушек нашего города от злой куклы моей сестры.

Когда родители и сестра отправились спать, я натянула на себя джинсы, толстовку и кеды. Потом взяла кусочек мела с доски, висевшей над моим столом, и кинула его в карман. Схватила пальто, ключи от машины и кошелек, а затем бесшумно выскользнула из дома.

Все это было странно. Казалось, я должна была ощущать значимость происходящего. Все-таки я отказывалась от всего, что так тщательно строила целый месяц, и снова отправлялась в бой.

Но нет. Меня не покидало чувство, что я просто начинаю очень сложный проект для школы. Из тех, которые не хочется делать, но все равно приходится, потому что нет выбора.

Хоть я ужасно не хотела снова связываться с призраками, нельзя было сидеть сложа руки, пока Лидия бродит по Сюррею и причиняет людям вред. Я пока не знала, как избавиться от нее навсегда, но могла попробовать разрушить ее текущие планы.

Конечно, если она не разрушит мои.

Смотря на пустынную дорогу, которую освещали фары моей машины, я подумала: «Прощай, нормальная жизнь».

14

Свернув на раскисшую подъездную дорогу, я припарковалась на обочине. Если вдруг каким-то невероятным образом встречу кого-нибудь, скажу, что ехала домой и заблудилась. Это, конечно, не объяснит, почему я брожу по лесу, но я была уверена, что в сочетании с глуповатым, беспомощным выражением лица такая тактика сработает.

Я хорошо подготовилась к этой операции и чувствовала себя довольно уверенно. Дождь закончился, на небе сияла полная луна, так что ночь утопала в голубоватом свете, настолько ярком, что даже под пологом леса можно было различить красно-коричневые сосновые иголки, устилавшие землю. Я держала телефон в руке и примерно каждые пятнадцать метров проверяла, работает ли GPS, чтобы, если что, найти дорогу обратно к машине. На случай, если со связью возникнут проблемы, я мелом ставила метки на деревьях, указывая направление, в котором нужно было возвращаться.

Другими словами, заблудиться в лесу мне не грозило.

И я не то чтобы боялась встречи с Лидией. Хоть она уже совершила много ужасного, лично мне пока не причинила никакого вреда. Я все еще видела в ней в первую очередь Лидию и только потом призрака, поэтому относилась к ней скорее как к надоедливой девчонке, а не как к источнику опасности. Я ничего не могла с этим поделать, хоть и знала, что разумнее было бы рассматривать ее как реальную угрозу.

Но моя вера в книгу заклинаний была непоколебима. Я засунула ее между своими двумя толстовками, допуская, что один ее вид сможет напугать Лидию. Оставила закладки на страничках с заголовками «Как временно обездвижить призрака» и «Как привести призрака в состояние упокоения». Я надеялась, что у меня хватит времени, чтобы прочитать это заклинание и перевести ее в другое измерение. Лидия в состоянии упокоения где-нибудь очень-очень далеко от меня – что за райское счастье. Простите за каламбур.

Прошел час, и, хотя на мне было несколько слоев одежды, я промерзла до костей. Надежда начинала таять. Фотоаппарат висел у меня на груди, и я делала снимки примерно каждые шесть метров, чтобы быть готовой, если Лидия решит сбросить мне на голову ветку (или даже целое дерево).

Пока я увидела лишь одного призрака – индейскую девочку примерно моего возраста. Ее плечо было пробито пулей, а на плаще, сшитом из шкур животных, виделось большое пятно крови. Она была увлечена чем-то вроде охоты и даже не подняла взгляд от вспышки фотоаппарата.

Я двигалась дальше.

Пыталась ступать как можно легче, но звук моих шагов все равно разносился по лесу, как будто его что-то усиливало. Чем больше я сосредотачивалась, чем дольше шла, тем громче становилось мое дыхание. Снова и снова я выполняла сложную комбинацию действий: прошла, остановилась, оставила на дереве отметку, сделала снимок, посмотрела на него; повторила все сначала.

Время шло, и я начала задумываться, не просчиталась ли я. Нет, я не боялась, что совершила очередную непоправимую ошибку. Я опасалась, что неправильно выбрала тактику. Да, Эшлин хорошо знала это место, но это еще не значило, что она была тут. А если так, какой смысл блуждать в этой чащобе посреди ночи? Ведь ее брат сказал, что лес уже обыскали.

Прошло два с половиной часа. Ни Эшлин, ни белого света, ни Лидии. Если бы я не успела превратиться в ледышку на ножках, то уже уснула бы на ходу. На меня сильнее и сильнее наваливалась вся тщетность моих усилий. Я пообещала себе, что еще пять фотографий, и я пойду домой.

Первая фотография. Ничего.

А может, даже четырех хватит.

Вторая фотография. Ничего.

Все, эта – последняя.

Но третья фотография…

На ней что-то было. Далеко впереди, почти скрытое за деревом. Я увеличила масштаб.

Это была босая ступня.

Я побежала к дереву и защелкала фотоаппаратом, потом начала пролистывать снимки. Ничего, ничего, ничего, ничего…

Эшлин. Она не была в коме, не лежала на земле. Она была на ногах. Она двигалась.

Я подняла глаза.

– Эшлин! – закричала я. – Эшлин! Это Алексис!

Ответа не было. Я пошла так быстро, как только могла осмелиться идти в незнакомом лесу.

– Эй! Эшлин? Ты здесь?

Я прошла метров пятнадцать, потом остановилась и сделала еще несколько фотографий. Если бы я только нашла ярко-белый свет, который увидела, прежде чем обнаружить Кендру. Тогда я бы знала, что Лидия неподалеку. Я бы заставила ее отвести меня к Эшлин. Я сделала последний кадр и посмотрела на экран.

– Ох, – выдохнула я и неуверенно шагнула.

Эшлин стояла передо мной.

Но только на фотографии.

Я как будто раздвоилась. Одна часть меня стояла на месте, оглушенная морально и эмоционально. Вторая часть четко осознавала, что оставалось несколько секунд до того, как я окончательно потеряю способность рационально мыслить и действовать.

Эшлин – девочка, которую я знала достаточно близко, чтобы называть своей подругой, девочка, на вечеринке у которой я была пару дней назад, – умерла.

Никогда раньше я не видела призрака, которого знала при жизни. Не считая Лидию, конечно. Но Лидия не была мне другом.

Я отошла в сторону, присела на поваленное бревно и зажмурилась, чтобы не заплакать. Нельзя было давать волю эмоциям. Нельзя было думать ни о маме и братьях Эшлин, ни о моей маме, ни о том, как на это отреагируют ребята в школе. Только не здесь, не в лесной чаще. Только не сейчас, когда я была легкой добычей для Лидии.

– Прекрати, – сказала я себе вслух. – Сейчас же перестань. Возьми себя в руки.

Еще пару мгновений я сидела и слушала тихие звуки февральской ночи. Птицы не пели, насекомые не стрекотали. Лишь сосны вокруг меня шуршали своими иголками.

Я вздохнула и сделала еще один снимок.

Эшлин стояла в метре от меня и смотрела прямо в камеру. Она была без туфель, в светло-фиолетовом платье, которое состояло из нескольких полупрозрачных слоев ткани. На лифе была сложная отделка с кружевными сборками, и он выглядел очень женственно. Но подол платья как будто бы… исчезал. Глядя на него, нельзя было сказать: «Вот подол платья». Он как будто растворялся в воздухе.

Я смотрела на него и не могла понять, почему оно кажется мне знакомым. И тут меня озарило: это было платье из сна, который я видела ночью после вечеринки Эшлин.

Я огляделась по сторонам, ощущая внезапный приступ паники. Лидия пересекла черту. Она больше не была вредным призраком – она была злобным призраком. Мало того, существовала реальная опасность, что она могла проникать в мое подсознание. Но даже если она была способна заставить меня увидеть определенный сон, при чем тут фиолетовое платье? Я не могла вспомнить, чтобы у Лидии когда-нибудь было такое. Что все это означало?

Я снова посмотрела на фотографию. На лице Эшлин было написано замешательство. Иногда призраки не понимают, что с ними произошло. Они даже не знают, что умерли. Просто бродят по миру, думая, что видят сон.

Но больше всего меня беспокоило не выражение лица Эшлин. И даже не ее платье.

Самым странным было то, что в левой руке Эшлин держала букет желтых роз.

Ни на одной из моих фотографий призраки не держали в руках ничего, что не было частью одежды, в которой они расстались с жизнью. Например, однажды я сделала снимок в центре города и увидела на нем призрак женщины в длинном черном платье эдвардианской эпохи. Она шла, немного согнувшись и вытянув перед собой руки. Выглядело это ужасно страшно, как-то по-дьявольски. Казалось, что она на охоте, что она готова нападать.

Но потом, увидев, как она проходит мимо десятков людей, даже не замечая их, я поняла, что она делает: толкает детскую коляску. Только в ее призрачном мире детской коляски не существовало. Слышали выражение: с собой после смерти не заберешь? Так оно и есть. Если только речь не об одежде.

Так почему же – и каким образом – призрак Эшлин держал в руках розы?

На последней фотографии я заметила еще кое-что. За плечом Эшлин виднелся ярко-белый сгусток света, едва различимый за деревьями.

Мое сердце громко забилось. Я подняла фотоаппарат, сняла крышку с объектива и сделала еще несколько снимков.

Эшлин отошла в сторону, но свет остался на том же месте. Даже немного приблизился.

– Прости, Эшлин, – сказала я ночному воздуху. Я больше не думала о ней. Мне нужно было избавиться от Лидии, пока она не совершила то же самое с кем-нибудь еще.

– Лидия! – закричала я в направлении света. – Прекрати вести себя как трусиха и выходи!

Я достала книгу и открыла ее на одной из страниц, где были закладки. Пока я просматривала заклинание, мои руки дрожали. Нужно ли мне сначала обездвижить ее, а потом перенести в другое измерение? Или сразу перенести в другое измерение? Заклинание обездвиживания было короче. Значит, больше шансов на то, чтобы дойти до конца.

Я начала читать его вслух.

– Извини, – прервал меня голос Лидии. – А что ты делаешь?

Я стала читать громче.

Лидия выбила книгу у меня из рук.

Я опустилась на колени, чтобы поднять ее, и Лидия возникла перед самым моим лицом.

– Я задала тебе вопрос. Что ты делаешь тут среди ночи?

– Я знаю, что ты совершила, – сказала я. Закладки выпали из книги, поэтому я начала лихорадочно ее листать. Первым мне на глаза попалось заклинание перемещения духа в «переходное измерение», и я сжала книгу мертвой хваткой.

Лидия заглянула мне через плечо.

– Что это значит? Переходное измерение? Из которого не выбраться? Ты хоть понимаешь, как это звучит?

– Это звучит потрясающе, – сказала я и начала читать.

– Нет, – произнесла Лидия с отвращением. Как ей только хватало наглости? – Это звучит так, как будто речь идет о лимбе. О серой бездне. Ты хочешь навеки отправить меня в серую бездну? – Она еще раз попыталась выбить книгу у меня из рук, но ее пальцы прошли насквозь.

Прямо сейчас она была слаба. Я перестала читать и посмотрела на нее. Я не могла упустить возможность сказать ей все, что я о ней думаю.

– Ты сама сделала выбор, – сказала я. – Ты убила Эшлин.

У Лидии округлились глаза.

– Кто такая Эшлин?

– Вот только этого не надо!

– Нет, серьезно. Кто такая Эшлин? – Она осмотрелась по сторонам. – Убийца где-то здесь?

О. Господи. Боже.

– Ты уже умерла, Лидия, – напомнила ей я. – И если ты ее не убивала, то кто это сделал? И почему у нее твои желтые розы?

– Какие желтые розы? – спросила она. В ее голосе слышался страх. – Алексис, я не хочу ни в какое переходное измерение, из которого не выбраться. Я никого не убивала…

Мне было плевать – так сильно, как никому другому за всю историю человечества.

Я опустила взгляд на страницу и открыла рот, чтобы прочитать заклинание. Больше ей было меня не отвлечь.

И тут…

Раздался смех.

Он шел кругами, так же, как и тогда, в поле. Я оказалась внутри воронки смерча, состоявшего из отрицательной энергии. Я чувствовала, как она касается моей кожи, словно крыльями тысячи отвратительных бабочек.

Книга вылетела у меня из рук.

И взорвалась в воздухе.

Я закричала, не в силах сдержаться, и закрыла уши ладонями. Потом в панике побежала наугад, чувствуя, как фотоаппарат ударяется о мое тело. Вдруг я врезалась бедром в дерево и почувствовала, как что-то треснуло. Тогда я повернула и побежала в другую сторону.

Но смех все равно преследовал меня, обхватывал так же крепко, как паук, заматывающий жертву в паутину.

Если бы я только могла найти выход… вернуться к машине…

Но мой разум трепыхался, словно птица со сломанным крылом. Я не могла сосредоточиться на том, чтобы найти деревья с отметками. Я забегала все дальше и дальше в лес, понимая, что если не замерзну до смерти и не упаду с обрыва, то сойду с ума от смеха, звучащего в моих ушах.

Внезапно я почувствовала, что проношусь сквозь волну ледяного воздуха.

Когда она осталась позади, смех прекратился.

Я плюхнулась на землю, слыша свое собственное дыхание так же громко, как если бы это был рев поезда. Подняв глаза, я увидела Лидию, стоявшую в метре от меня.

Она смотрела на меня, поджав губы.

– За что?.. – Мне пришлось вдохнуть, чтобы продолжить говорить. – За что, Лидия?

У меня больше не было сил сдерживать слезы, и я начала всхлипывать.

Сложно было представить себе большее проявление слабости. Я ожидала, что Лидия попытается ранить меня еще сильнее. Что будет мучить меня. Загонять все дальше в лес.

Но она этого не сделала.

Прошло несколько минут. Лидия никуда не уходила и ничего не говорила.

Просто стояла и смотрела на меня.

Наконец я поднялась на дрожащие ноги.

– Я оставлю тебя в покое. Не буду отправлять тебя в бездну. Клянусь. Только, пожалуйста, не причиняй вред людям. Пожалуйста, Лидия.

Не говоря ни слова, она отвернулась и пошла прочь. Ее тело становилось прозрачнее и прозрачнее.

– Пожалуйста! – крикнула я. У меня не оставалось сил на гордость. – Я стану на колени и буду умолять тебя, если хочешь. Можешь забрать меня, убить меня – что угодно, только…

Она ушла.

Я достала телефон из кармана и застонала. Когда я врезалась в дерево, экран моего мобильного раскололся – вот почему я слышала треск.

Я вдохнула холодный воздух, и он обжег мне горло и легкие.

Я заблудилась. Я не знала, как вернуться к машине.

Жизнь несправедлива, я знаю. Но это было просто смешно.

Вдруг я услышала громкий хруст и подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, что прямо на меня падает огромная ветка. Я бросилась в сторону и, оказавшись у дерева, прижалась к нему, как испуганный ребенок к маминой ноге.

Тяжелая ветка стукнулась о землю. Когда улеглась пыль и в воздухе перестали крутиться сорвавшиеся листья, я сделала шаг назад… и увидела белую отметку на стволе дерева передо мной.

Я бы взорвалась от облегчения, если бы во мне оставалось хоть что-то целое, что могло бы взорваться. А так я просто двинулась к следующему дереву с отметкой, а потом к следующему, постепенно приближаясь к машине в печальной лесной тишине.

15

– Милая, ты в школу опоздаешь, сказал папа, заглядывая в мою комнату следующим утром.

Я крепче закрыла глаза и натянула одеяло до подбородка.

– Вообще-то уже семь пятнадцать.

Он ожидал ответа, поэтому я прохрипела:

– Тут доехать четыре минуты.

– А как же все эти сложные ритуалы по наведению красоты?

– Это к Кейси. – Я уткнулась головой в подушку.

– Что Кейси? – послышался голос сестры. – Лекси, ты опоздаешь.

Я перевернулась лицом к окну.

– Ну и ладно, – вздохнула Кейси. Я услышала, как удаляются ее шаги.

– Только не тяни слишком долго, – сказал папа и тоже ушел.

Как я могла заставить себя вылезти из кровати и пойти в школу, словно я обычный человек, проживающий обычный день?

Я почувствовала, как моей головы ласково касается чья-то рука.

– Милая, ты проспала, – сказала мама.

Я собралась с силами и села.

– Ого, ты уже оделась? – спросила она. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Я пробормотала, что все в порядке, и мама ушла на кухню. Тогда я опустила задеревеневшие ноги (в грязных джинсах, которые я не снимала почти целые сутки) на пол и уставилась в пустоту.

Не то чтобы я «уже оделась». На самом деле я еще не раздевалась. Любой нормальный родитель-параноик это бы заметил. И уж конечно, увидел бы комья грязи на светло-бежевом ковре. Особенно учитывая, что это мой ковер, а я чистоплотна до такой степени, которую можно было бы оправдать разве что обсессивно-компульсивным синдромом.

Мои родители не заметили этого.

А вот сестра, похоже, заметила.

– Что случилось с твоим ковром?

Я обернулась.

– Туфли были грязные.

Кейси стояла у моей двери и внимательно смотрела на пол.

– Почему у тебя были грязные туфли?

– Потому что я наступила в грязь.

– Как Джаред? – спросила Кейси.

– Отлично. Как твой совратитель малолетних?

Она закатила глаза и хмыкнула. Я надеялась, что она рассердится и уйдет, но этого не произошло.

– У Китона все хорошо. Его взяли в Университет Беркли.

– Ничего себе, – проговорила я. – Здорово. И недалеко отсюда… вы сможете продолжать встречаться.

Она пожала плечами и, упершись руками в дверной проем, качнулась туда-сюда.

– Не знаю. Я еще маленькая, чтобы думать о серьезных отношениях… согласна?

Кейси только исполнилось пятнадцать. Когда мы с Картером начали встречаться, мне только исполнилось шестнадцать. И мне тогда не казалось, что мы еще маленькие, чтобы думать о серьезных отношениях. Рядом с ним я чувствовала: все так, как надо. Пока между нами не встали Аральт и Солнечный клуб, я думала, что мы будем вместе вечно. Не то чтобы мы собирались пожениться после школы, но я просто не могла представить, зачем нам расставаться. Я не знала, как это – не хотеть быть рядом с ним.

– Бывает по-разному, – ответила я. – Думаю, если для тебя важны эти отношения, ты будешь за них бороться.

– А для тебя… – Кейси замолчала на полуслове, но я знала, что она хотела спросить про Картера – были ли важны эти отношения для меня.

– Ну…

Кейси грустно улыбнулась.

– В любом случае теперь это неважно. У меня есть Джаред.

Ее грустная улыбка превратилась в гримасу.

Тут я краем глаза заметила, что мой телефон лежит на столике у всех на виду разбитым экраном вверх. Было очевидно, что лучше не дать Кейси увидеть его, иначе жизнь значительно усложнится.

– Мне пора одеваться, – сказала я.

– Ты уже одета. – Она прищурилась. – Постой, ты что, спала в одежде?

– Пока, Кейси, – сказала я, поднявшись с кровати и направляясь к двери.

Она сделала шаг назад. Я прикрыла дверь и взяла телефон, чтобы лучше рассмотреть трещину.

Но тут в двери снова показалась голова Кейси.

– Господи, что случилось?

Я шагнула к ней, спрятав телефон за спиной.

– Извини, но ты знаешь, что такое личное пространство?

– Твой телефон… – Кейси вытянула шею, пытаясь рассмотреть его. – Он, что…

– Все нормально, – сказала я и засунула телефон в карман. – Вчера разбила экран. Но ничего страшного, он работает.

Я ждала, что она спросит, как я умудрилась это сделать.

«Не надо, – подумала я. – Не задавай больше вопросов. Будь нормальной. Будь счастливой. Одна из нас должна пережить все это без потерь, и это точно буду не я. Поэтому перестань задавать вопросы».

Я обидела Кейси. Ее лицо вытянулось, и она как будто снова превратилась в маленькую девочку.

Это для твоего же блага.

Не хватало только, чтобы она снова связалась с призраками. Она должна остаться нормальным подростком.

– Извини, Кейс, – сказала я и захлопнула дверь.

К окончанию школьного дня я совершенно измучилась от страха случайно проговориться об Эшлин, так что мне даже не хотелось к Джареду. Я знала, что ее тело скоро найдут – возможно, этим же вечером. Так что я пошла домой и забралась в кровать.

К счастью, Кейси гуляла с друзьями, так что мне не пришлось объяснять, почему я ложусь спать днем. Закрыв глаза, я почувствовала, как по телу растекается тоска. Она проходила сквозь кожу в мышцы и жилы, в самую глубину моей души.

Одна я во всем мире знала, что Эшлин больше нет.

Сколько еще мне придется жить с этим знанием, пока полиция продолжает поиски, а семья Эшлин мучается неведением?

Раздался голос Лидии, холодный и звонкий.

Уоррен, это у вас тут вечеринка жалости к себе? Ваш столик на одного готов.

Я открыла глаза и уставилась в потолок, боясь пошевелиться. Но Лидия подошла ближе и нависла прямо надо мной так, что ее длинные призрачные волосы едва не касались моего лица. Я с трудом поборола желание отбросить их от себя.

– Послушай, – начала она. – Я не убивала эту девчонку Эшли. Я не сбрасывала Кендру с обрыва. И я не хочу в переходное измерение.

– Уходи, – прошептала я.

– Не уйду, пока не извинишься.

Я села. От страха не осталось и следа. Я ничего не могла с собой поделать: так сильно меня раздражала Лидия.

– Извиниться? За что?

– За то, что обвинила меня в убийстве, – пояснила она и залезла на мой стол, усевшись прямо на фотоаппарат.

– Ты пыталась убить всех Солнечных девочек разом, – сказала я. – Или ты уже об этом забыла?

У нее отвисла челюсть.

– Это не считается! Во-первых, я была одержима духом. Во-вторых, все равно ничего не получилось.

– Если ты не убивала Эшлин, что ты делала в лесу вчера ночью? А? Гулять ходила?

На самом деле я верила ей. Стоило на долю секунды задуматься, и сразу становилось понятно, что лишать девочек жизни, заманив в лес, – слишком изощренная схема для Лидии. Если бы она хотела убить кого-то, то сделала бы это посреди «Макдоналдса».

– Я была там… – Она осеклась, как будто сама не знала, как там оказалась. Потом решила начать заново. Я была там, потому что я… – Она уставилась на пол, словно ее что-то беспокоило, и она пыталась понять, что именно.

– Когда Кендра оказалась в лесу, ты тоже там была! – воскликнула я. – И когда я чуть не разбилась на машине, ты сидела рядом…

– Нет, не сидела! – возразила Лидия. – Это была не я. Насчет Кендры, да, я была там, когда ты ее нашла – то есть когда я нашла ее для тебя, – большое пожалуйста. Но я не сталкивала ее с обрыва.

– Готова поклясться перед богом?

– Клянусь своей могилой.

Я закатила глаза.

– Извини, пожалуйста, но моя могила очень даже важна для меня.

Внезапно на меня накатила усталость. Я упала обратно на подушки и закрыла лицо руками.

– Я говорю правду, – настаивала Лидия.

Я открыла глаза.

– Я знаю. Но если на Кендру и Эшлин напала не ты, то кто, Лидия? – из моих легких вырвался глубокий вздох, – И почему ты всегда оказываешься неподалеку?

Я никогда не подумала бы, что призрак может покраснеть, но именно это с Лидией и происходило. Она поджала губы и отвернулась к окну.

– Я тебе не скажу.

– Расскажи, – начала я, – или я найду еще один экземпляр той книжки, и ты отправишься прямиком в свою Нетляндию.

Она вскочила на ноги, запыхтела и бросила на меня самый испепеляющий взгляд за всю историю испепеляющих взглядов.