Текст книги "Мертвее не бывает"

Автор книги: Кэти Алендер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Я не знала, что сказать.

– Так и есть. – Ее губы тронула улыбка. – Это все объясняет. Я знала, что это не по-настоящему. Это слишком ужасно, чтобы быть правдой.

– Пойдем со мной, – сказала я.

– Нет. У меня нет времени. Мне надо идти дальше.

– Зачем, Эллиот?

Она поднесла палец к губам и задумалась.

– Я пытаюсь куда-то добраться… пытаюсь что-то найти.

– Я помогу тебе. Пожалуйста, пойдем со мной. Попей воды.

Я хотела взять ее за руку, но она отпрыгнула от меня.

– Нет, нет… Я пытаюсь от чего-то убежать.

Потом она посмотрела на меня, и ее глаза расширились от ужаса.

– Я должна убежать от… тебя, Алексис. – Она опустила взгляд на свое тело. – Это ты… ты делаешь все это со мной?

Внезапно она пришла в исступление, как загнанный зверь. Потом перелезла через ветку, которая закрывала проход и со всей силы толкнула меня.

– Не подходи ко мне! – закричала она. – Держись от меня подальше! Оставь меня в покое!

– Эллиот, послушай, – заговорила я. – Все это не по-настоящему. Не от меня тебе нужно убегать!

Но было слишком поздно. Глаза Эллиот заслонила пелена. Воздух вокруг нее задрожал, и внезапно из ее тела выпала еле различимая фигура Лидии. Она осталась лежать на земле, слишком слабая, чтобы стоять или парить.

– Лид? – проговорила я. – Ты в порядке?

Эллиот удалялась от нас вниз по тропе.

Лидия махнула мне рукой, которая сейчас казалась блеклым пятном.

– Беги за ней, – прохрипела она.

Я попыталась встать у Эллиот на пути, но она оттолкнула меня к короткому склону, который оказался за мной. Я попыталась удержать равновесие, но поскользнулась на гравии и упала, больно приземлившись на бок.

Эллиот застыла, не отводя от меня взгляда.

Внезапно мышцы ее шеи расслабились, и она уронила голову на грудь. А когда она снова ее подняла, у меня перехватило дыхание.

Вместо глаз у нее были темные впадины.

Она сделала шаг ко мне. Я попыталась отползти назад, но мне преграждали дорогу два больших камня.

Эллиот приближалась ко мне. Только это уже была не Эллиот.

– Лайна? – прошептала я. – Чего ты хочешь?

Она не ответила. Просто стояла в полуметре от меня и смотрела вниз. Я могла бы схватить ее за ногу, если бы захотела.

– Пожалуйста, не трогай мою подругу, – сказала я. – Возьми меня вместо нее. Пожалуйста.

Из темноты глазниц появились глаза – испуганные, моргающие глаза Эллиот.

– Алексис? – сдавленно шепнула она. – Господи… пожалуйста… я не могу…

«Сработало, – подумала я. – Лайна отпускает Эллиот».

– Быстрее! – закричала я. – Беги! Убегай!

– Я вернусь, – проговорила она. – Нужно привести помощь.

Она прошла мимо меня, вниз по тропе. Потом, охнув от удивления, она дернулась и начала двигаться назад.

Она не шла. Ее тащили.

– Нет! – взвизгнула она. – Нет! Отпусти меня!

У меня застыло все тело. Застыл голос. Застыли мысли. Я смотрела на то, как Эллиот вырывается, словно антилопа, которую утаскивают львы. Ее голые ноги бессильно цеплялись за камни.

– Почему? – кричала она. – Почему это происходит.

Я заставила себя встать на четвереньки и поползла вверх по холму.

– Она уходит! – Лидия не могла двигаться, но все равно подгоняла меня. – Алексис, быстрее! Она уходит!

Я поднялась на ноги, не обращая внимания на жуткую боль в лодыжке, которая пронзала меня, стоило мне сделать шаг.

Тропа поворачивала вбок. Я прошла еще немного и замерла.

Эллиот стояла на самом краю обрыва, все еще пытаясь освободиться от Лайны.

– Нет! – крикнула я. – Не надо!

Увидев меня, она перестала сопротивляться.

Она посмотрела на меня спокойно – чуть ли не со смирением.

– Это не твоя вина, Алексис.

Потом Эллиот согнулась пополам, как будто кто-то ударил ее в живот.

И полетела с обрыва спиной вперед.

Я услышала крики и подумала, что это Эллиот…

А потом поняла, что кричу я сама.

Я побежала к обрыву, но передо мной появилась Лидия.

– Постой, – сказала она. – Уже ничего не сделать. Ее не стало.

– Нет. Не говори так. Я могу спасти ее. Мне нужно ее найти.

– Алексис. – Лидия потянулась ко мне, и я почувствовала на своей ладони вес ее руки. – Помнишь, как это случилось со мной? Меня было уже не спасти. И Эллиот уже не спасти. Она умерла. Тебе нужно уходить отсюда.

– Нет, – сказала я.

Я хотела пойти вперед, но Лидия удержала меня.

– Прости за все, – прошептала она. – Я не пыталась спасать себя. Клянусь. – Она потускнела и почти растворилась, потом проявилась снова. Так моргает человек, который изо всех сил пытается не уснуть. – Мне… мне пора идти.

И она исчезла.

Я села, согнувшись пополам. Меня охватил шок.

Куда исчезла Лидия? В порядке ли она? Или я заставила ее взяться за то, к чему она не была готова, и…

Неужели я сделала это еще раз? Неужели опять убила ее?

Мои спутанные, свалявшиеся волосы свисали, загораживая мне лицо. Мои руки были в порезах и царапинах, но я ничего не чувствовала.

Мир казался пустым и бессмысленным. Даже пейзаж, окружавший меня, был каким-то чужим и враждебным – зубчатые пики скал, выдававшиеся из земли, шероховатые, каменистые утесы и склоны холмов, покрытые кактусами и сорняками, острыми как нож.

Больше не было смысла думать о худшем и бояться его.

Я уже жила в самом страшном кошмаре.

Через несколько минут я заставила себя подняться и пойти вперед. Нужно было найти Эллиот. Я верила словам Лидии, что ее уже не спасти, но все равно должна была увидеть ее своими глазами. Так что я пошла вперед и хромала вниз по тропе, пока не нашла более пологий склон, который привел меня к узкой лощине. Каждый шаг отзывался болью в лодыжке.

Я заметила ее тело за пару десятков метров. Оно безжизненно лежало на каменистой земле. Ее челюсть приоткрылась, руки были раскинуты в стороны. Она была мертва.

Я встала на колени рядом с ней и убрала прядь волос, которая упала ей на глаза.

Она выглядела так безмятежно – и это было абсолютно неправильно.

Потому что безмятежность была не для Эллиот. Эллиот должна была светить и сверкать, как бенгальский огонь.

– Прости меня, – сказала я тихим голосом, как будто мы с ней вели трудный разговор.

Но, конечно, никаких разговоров больше не будет.

Внезапно ее рука дернулась и схватила меня за запястье.

Ее глазницы уступили место темным пятнам. Она оскалила зубы и притянула меня к себе.

Запах гнили – дух смерти – ударил мне в лицо.

– Я делаю это для тебя, – прошипела она.

И упала обратно на камни.

Я делаю это для тебя.

Не со мной. Не из-за меня. Для меня.

Яркое солнце стояло высоко в небе, и в машине становилось все теплее.

Я дотащилась до главной тропы, а потом добрела до парковки, но двигаться куда-то еще я уже не могла.

«Мне нужна вода, – подумала я. – У меня обезвоживание».

Но мне было все равно.

Холмы, видневшиеся впереди, стали сливаться в ржаво-коричневые и блекло-серые пятна.

Девочки так и будут умирать. Я ничего не могла с этим сделать. И каким-то образом это была моя вина. Конечно, теперь мне никогда не понять, почему это моя вина и как так вышло, потому что Лидия исчезла. И это тоже была моя вина.

Никаких ответов не будет.

Будут лишь новые и новые мертвые девочки.

27

На стоянку прибывали все новые и новые машины с туристами. Это значило, что тело Эллиот скоро найдут. Я надеялась, что так и случится. Чем быстрее его обнаружат, тем меньше ее семье придется мучиться неизвестностью.

В конце концов я завела машину и отправилась домой. Я была так рассеянна, что чуть не проехала на красный свет. Мне пришлось вильнуть в сторону, чтобы не врезаться в велосипедиста.

Я припарковалась и рассеянно подумала, что мне теперь делать. Вызвать полицию? Позвонить агенту Хэй-зан? Прийти с повинной?

Я ничего не могла поделать с тем, что Джаред – силовой центр Лайны. Аральт использовал Солнечных девочек в качестве силового центра, но все-таки он зависел от своей обители – книги, в которой прятался, когда очередной Солнечный клуб переставал существовать.

Лайна была обычным призраком. То есть да, она была сверхпризраком (хоть я толком не понимала» что это значит), но, судя по всему, ни от каких книг она не зависела.

Или… все-таки зависела?

Я вспомнила про то, как Джаред запирал дверь шкафа. Возможно, там лежало что-то, что он хотел от меня скрыть? Что-то связанное с Лайной?

Нет. Не может быть. Когда я сказала ему, что она стала призраком, мои слова шокировали его. Такую реакцию невозможно подделать.

Я зашла в дом, даже не задумываясь, есть ли там кто-нибудь. Мама общалась со своим советом директоров. Папа уехал на работу – ему не было смысла оставаться дома, раз мы с Кейси пошли в школу.

Вот только мы туда не пошли.

Я прогуляла школу…

И Кейси тоже.

Она вышла в коридор и осмотрела меня пристальным взглядом.

– Что происходит?

– Ничего, – сказала я. – Просто решила прогуляться вместо того, чтобы идти в школу.

– Прогуляться? – Ее взгляд скользнул по моему грязному, израненному телу и рваной, испачканной одежде.

– Ага.

– Куда ты ездила вчера ночью?

Отпираться не было смысла. Я моргнула.

– Покататься.

– Лекси… – Она стояла уперев руки в бока. Ее волосы были собраны в низкий, небрежный пучок. Казалось, что она персонаж какого-то сериала про адвокатов. – Ты всегда уезжаешь из дома… накануне того, как находят тела.

– Что ты хочешь сказать?

– Если она заставляет тебя нападать на них, скажи мне.

Я сделала шаг назад и прислонилась к стене – у меня подкашивались ноги. Откуда моя младшая сестра могла знать про Лайну? И как она могла подозревать меня в убийствах?

Я покачала головой.

– Я только вчера вечером о ней узнала, Кейс.

– Не ври мне, произнесла она. – Я слышала, как ты говорила с ней неделю назад.

– Серьезно? С Лайной? – спросила я. Желание разобраться заглушило во мне обиду и шок. – Неделю назад? Во сне, что ли?

– Что? – Она озадаченно наклонила голову набок. – Кто такая Лайна?

Мы уставились друг на друга.

– Я слышала, как ты говорила с Лидией, – сказала она.

– А, это. Нет, Кейс. Это не то, что ты думаешь.

Она тяжело сглотнула.

– Я знаю, каково это, Лекси. Когда тебе одиноко и кажется, что вы с призраком – друзья. Она приказывает тебе? Что-то обещает? Она… заставляет тебя нападать на этих девочек?

– Нет. Кейси, ты не понимаешь. Лидия…

Я замолчала на полуслове и сделала прерывистый вдох. Как бы я ни хотела защитить свою сестренку и оградить ее от этого мира, теперь уже было поздно.

– Лидия – мой друг, – сказала я. – Но не в плохом смысле. Она никому не причиняет вреда. Она мне помогает. – Или помогала. Пока я ее не убила.

Кейси прищурилась. Она мне не верила – и, учитывая, через что она прошла, я ее не винила. Все, что я говорила ей сейчас, она когда-то могла сказать про Сару.

– Я не знаю, как убедить тебя, – продолжила я. – В смысле, ты либо веришь мне, либо нет. Я бы не стала врать об этом. Ты никогда не врала о Саре.

Она задумалась.

– Тебе – нет.

– В том, что происходит, виновата не Лидия. Не она нападает на этих девочек. И не я.

– Тогда как ты нашла Кендру? – спросила она. – Очевидно, что ее нашла ты – я сразу поняла, как только об этом задумалась. И Эшлин… рядом с ее телом лежала крышка от твоего объектива, я знаю. Я проверяла.

Мне хотелось закричать на нее, взять за плечи и потрясти. Она не должна была этого делать. Она должна была оставаться нормальной, счастливой девочкой, живущей своей нормальной, счастливой жизнью. Она должна была быть красивой и популярной, отлично учиться и позволить мне вобрать в себя всю эту боль, все эти страдания.

Но что, если – меня поразила эта мысль, – что, если она сама хотела не этого?

Что, если она хотела помочь?

Ей было пятнадцать лет. Мне тоже было пятнадцать, когда я сражалась с Сарой.

Кейси имела точно такое же право сражаться, как и я.

– В октябре, – начала я, – перед самой смертью Лидия вылила мне в лицо химическое вещество. Оно попало мне в глаза, и я испугалась, что ослепну. Поэтому я заново приняла клятву, и Аральт исцелил мои глаза. У меня не было возможности прочитать заклинание отречения, потому что Лидия сожгла книгу.

От удивления у Кейси отвисла челюсть.

– Так это все делает Аральт?

– Нет, – ответила я. – С ним покончено. Но мои глаза… Они теперь не такие, как раньше.

Кейси уставилась в них, и я с трудом поборола желание отвернуться.

– Теперь я могу видеть призраков на фотографиях и по телевизору.

– Боже мой, Лекси, – выдохнула она. – Почему ты ничего не говорила?

У меня перехватило дыхание.

– Подожди – не впадай в панику. Это еще не все.

И я рассказала ей про Лидию.

В какой-то момент моего рассказа Кейси оперлась рукой о стену. Потом она прошла в мою комнату и плюхнулась на кровать.

– Не могу поверить, что ты мне ничего не говорила. Я бы помогла тебе. Со всем этим.

– Я не хотела, чтобы ты мне помогала. Я хотела, чтобы ты была в безопасности.

Она подняла брови и бросила на меня сердитый взгляд.

– Ты думаешь, я хочу жить тупой, бесполезной жизнью, пока ты тут страдаешь? Ты с ума сошла, что ли?

– Возможно, – ответила я. – Поверь мне, я рассматривала этот вариант.

Она притянула меня к себе и, обняв, положила голову мне на плечо.

– Я не смогу быть счастливой, если несчастна ты. Я не позволю тебе жертвовать собой ради меня.

– Но у тебя есть шанс быть нормальной, – сказала я. – А у меня уже, наверное, нет.

– Я этого не хочу, – сказала она и решительно покачала головой. – Не хочу быть нормальной.

Меня охватили эмоции, но в этот раз я не разрыдалась. Мне казалось, что я превратилась в младшую сестру, а Кейси в старшую. Она была защитницей, а я нуждалась в защите.

– А теперь, – проговорила она, – расскажи мне абсолютно все.

И я рассказала. Я начала с яркого света и с того, как из-за этой девочки – из-за Лайны – я потеряла управление маминой машиной. А потом я рассказала обо всем, что произошло с тех пор.

Иногда она останавливала меня и задавала вопросы. Я отвечала на них так хорошо, как только могла. Потом Кейси стала придумывать варианты, как залезть к Джареду в шкаф.

– Стой, – сказала я. – Слышала?

– Что слышала?

Как поднимается гаражная дверь.

– Мама приехала домой, – проговорила я.

Кейси подбежала к окну.

– Лекси…

– Что? – спросила я.

– Там не только мама. С ней папа. – Она обернулась ко мне. Ее лицо побелело. – И агент Хэйзан.

Мы посмотрели друг на друга.

– Она поместит тебя в «Хармони Вэлли», – сказала Кейси. – Как меня тогда.

«Хармони Вэлли» – название психиатрической клиники, расположенной у черта на рогах, примерно в восьмидесяти километрах от Сюррея. Там Кейси провела практически весь свой восьмой класс.

– Я знаю, – сказала я, потому что так оно и было. Как только Кейси произнесла ее имя, я поняла, зачем она пришла. – Я… я могу сбежать.

– Ты не сможешь сбежать. Она тебя найдет.

Это я тоже понимала.

– Но сбежать можешь ты, – сказала я. – Не рассказывай им, что мы об этом говорили.

– И ты ничего ей не говори, – выпалила моя сестра. – Вообще ничего. Она будет вести себя, как будто она тебе друг, но это не так.

– Беги! Прячься! – крикнула я и подтолкнула Кейси в сторону ее комнаты.

– Нет, я лучше уйду, – сказала она. – Выскочу через задний двор.

Я дошла с ней до кухни и открыла ей дверь, желая поскорее выпроводить ее туда, где она будет в безопасности. Но она остановилась на пороге и обняла меня.

– Веди себя тихо, не нарушай правила, и она будет вынуждена тебя выпустить, – произнесла она. – Рано или поздно.

– Не приезжай ко мне. Я не хочу, чтобы она подумала, что ты о чем-то знаешь. – Внезапно у меня по спине пополз нехороший холодок. – Кейси, не пытайся победить Лайну в одиночку. Пообещай, что не будешь.

– Обещаю. – Она поцеловала меня в щеку и выбежала на задний двор. Она могла пока спрятаться в боковом дворе, а когда все зайдут в дом, выскользнуть за пределы квартала.

Ну а я?

Я попалась.

Лицо мамы было совершенно серым. Она потирала щеки тыльной стороной рук, опустив глаза на пол. Папа сидел рядом с ней и смотрел на меня.

Я расположилась напротив них, а агент Хэйзан возвышалась над нами всеми.

Удивительно, но при этом она не выглядела самодовольной.

– Вы не можете просто забрать ее, – сказала мама.

Я видела, что агент Хэйзан уже открыла рот, чтобы ответить, но потом остановилась.

Все было и так понятно без слов: она могла. Она же ведь когда-то забрала Кейси.

За два часа до этого она зашла к нам в дом с папкой официальных документов, которые лишили моих родителей последних аргументов. Пока я сидела на диване, они втроем тихо разговаривали на кухне, и до меня то и дело долетали обрывки фраз: «опасна для самой себя и других», «обследование и лечение», «подписано судьей». Но я не сомневалась: даже если бы у агента Хэйзан не было кипы бумаг, она забрала бы меня просто так. Видимо, она решала все проблемы подобным образом: «просто так» совершая тот или иной поступок. И никогда не отвечая за его последствия.

Папа наклонился, чтобы поправить и так уже идеально ровную стопку подставок под чашки, стоявшую на кофейном столике.

– На сколько вы хотите… ее забрать?

Агент Хэйзан покачала головой.

– Такие вещи невозможно сказать заранее. Этот вопрос прояснится, когда закончится первоначальный этап обследования.

Мама с папой не спрашивали, что за обследования входят в первоначальный этап. И я тоже. В конце концов, Кейси прошла через них и выжила… Но все-таки, несмотря на то что она вступала в контакт со злобным духом, Кейси оставалась обычной девочкой. У нее не было способности видеть призраков, как у меня.

Возможно, дело закончится тем, что из меня сделают чучело и поставят в какой-нибудь правительственной научной лаборатории под грифом «совершенно секретно».

– Алексис, если у тебя есть что нам рассказать… – начала мама. – Может быть, мы придумаем другой способ справиться с… с тем, что с тобой происходит.

Но я не собиралась ничего говорить. Чем меньше они знали, тем лучше. В этом я была уверена. Счастье в неведении. Так что любое знание лишило бы их шансов на счастье.

Родители должны были догадываться: раз к нам пришла агент Хэйзан, происходит что-то паранормальное. Но они ничего не спрашивали. Возможно, они уже как-то связали меня с пропавшими девочками.

Возможно, им было страшно спрашивать.

Потому что за все это время я ни разу не сказала, что ни в чем не виновата.

Агент Хэйзан посмотрела на часы.

– Нам пора. Алексис, если хочешь, собери себе одежду, может, еще парочку книг… только никакой электроники, пожалуйста.

Я кивнула и отправилась в свою комнату. Я была рада, что могу просто выполнять указания и ни о чем не думать. Достала из шкафа сумку и начала складывать в нее одежду: джинсы, футболки, пижамы. Удобные вещи – такие носила Кейси все десять месяцев своего отсутствия.

Меня тоже заберут на десять месяцев?

Или на более долгий срок?

Например… навсегда?

28

Пока агент Хэйзан вела машину, я в одиночестве сидела на заднем сиденье. Примерно через сорок пять минут мы свернули на длинную извилистую дорогу, которая проходила сквозь маленький, поросший деревьями каньон, мимо нескольких лошадиных ферм.

«Хармони Вэлли» окружал высокий забор. Перед нами открыли черные чугунные ворота, мы заехали и припарковались позади здания.

Интересно: ребята в школе – и Джаред с Меган – узнают, что со мной стало или я просто бесследно исчезну, как политзаключенный в стране второго мира? С Меган Кейси, может, и поговорит, но я сомневалась, что она станет звонить Джареду.

Из двухстворчатой двери показался мужчина в серых брюках и лабораторном халате. По бокам от него шли двое крепких санитаров. Мужчина поговорил с агентом Хэйзан, после чего она открыла дверцу машины с моей стороны.

– Пойдем, – сказала она.

Сложив руки на груди, я шагнула внутрь здания вслед за ней.

«Хармони Вэлли» было частным учреждением. Фойе и зал для посетителей выглядели приятно, хоть и немного обезличенно, как гостиница для бизнесменов. Когда мы приезжали к Кейси, нас никогда не пускали в ту часть здания, где пациенты жили, ели, учились, смотрели телевизор и ходили на процедуры. Я всегда думала, что оставшаяся часть здания такая же симпатичная, как и те помещения, где мы были.

Я ошибалась.

Я следовала за агентом Хэйзан по коридору, выкрашенному в супермодный цвет засохшей овсянки. На потолке висели флуоресцентные лампы, а пол был выложен бесконечными рядами не совпадающих по цветам плиток линолеума. Примерно каждые пять метров мы проходили мимо крепкой двери с маленьким окошком, закрытым решеткой. На каждой вместо замка стояла маленькая цифровая панель. Я чуть-чуть замедлила шаг, надеясь заглянуть в одну из комнат.

– Не отставай, – бросила агент Хэйзан через плечо.

В конце коридора находилась дверь без окошка с табличкой «ЧАСТНАЯ КОМНАТА». Агент Хэйзан встала так, чтобы я не видела панель, и набрала последовательность цифр. Раздался механический щелчок, и дверь открылась. Мы зашли внутрь.

Мебели было немного. По одной стороне стояли несколько тумбочек, в центре находилась кровать, напоминавшая больничную койку, а в угол был задвинут стол с двумя стульями по сторонам.

Агент Хэйзан перевела на меня взгляд.

– Садись на кровать.

– Нет, спасибо.

– Алексис. – В ее голосе была смесь нетерпения и предостережения.

– Я не буду садиться на кровать. – Я пыталась говорить твердым, уверенным голосом. – Я сяду на стул, как нормальный человек.

– Как нормальный человек? – Она мрачно рассмеялась и бросила на меня раздраженный взгляд. – Хорошо. Давай, садись.

Я опустилась на один из стульев, стоявших в углу, так чтобы лицом к двери.

Через секунду агент Хэйзан уселась напротив меня, – Итак. Не желаешь рассказать мне, что происходит?

Я не поднимала на нее глаз. У меня был блестящий план, который основывался на совете Кейси: игнорировать ее вопросы до скончания веков, если придется.

– Ты знаешь, что на единственных следах борьбы, обнаруженных на теле Эллиот Килимако, твои отпечатки пальцев?

Услышав имя Эллиот, я поморщилась.

– Это возможно.

– Ты признаешься, что нападала на нее?

Я подняла взгляд.

– У меня не было выбора.

Она наклонилась ко мне, переходя в наступление.

– Как ты нашла ее, Алексис? Откуда ты знала, где она?

– Ей нравился каньон Максвелл. Она постоянно там гуляла.

– А Эшлин? – спросила она. – И Кендра?

– То же самое. Они знали эти тропы.

Уголки ее губ опустились.

– Кендру нашли в полутора километрах от тропы.

Я сосредоточилась на том, чтобы подсчитать количество царапин на столе. Стоило на секунду отвлечься, и я бы сбилась со счета. Тогда пришлось бы начинать сначала.

– Послушай, мне все равно, – сказала агент Хэйзан. – Я просто пытаюсь облегчить тебе жизнь. Но если тебе не нужна помощь, мне плевать.

Я вспомнила слова Кейси – «она будет вести себя, как будто она тебе друг, но это не так» – и подняла на нее взгляд, собираясь ответить что-нибудь язвительное.

Но, увидев, как она изучает меня своими колючими глазами, я промолчала и продолжила рассматривать стол.

Агент Хэйзан встала и придвинула стул к столу – его ножки при этом пронзительно скрипнули.

– Мне кажется, тебе нужно время, чтобы остыть. Увидимся позже.

– Я надеюсь, ты не против, что придется жить с соседкой, – сказала медсестра Джин и указала на открытую дверь.

В палате стояли две одинаковые кровати. К каждой прилагались ночной столик и два стеллажа. Та кровать, что находилась дальше от двери, видимо, была уже занята. На стеллаже виднелись кое-какие вещи: одежда, пара журналов, несколько книг. Все большие предметы, которыми можно было кого-нибудь ударить, были привинчены к полу.

Я поставила сумку на одну из полок и села на свободную кровать. Хотелось проверить, пружинит ли матрас, и попробовала слегка попрыгать на нем. Но он оказался примерно таким же упругим, как кусок теплого мяса для сэндвича.

– Ну вот, можешь устраиваться. Свободное время заканчивается через полчаса, так что можешь сразу ложиться спать. Таблетки мы принесем утром.

– Таблетки? – переспросила я. – Мне не нужны никакие таблетки.

Она посмотрела на меня поверх своей папки-планшета.

Завтра ты сможешь обсудить это со своим врачом.

У меня не было своего врача. Я вообще не была больна.

Или агент Хэйзан таким вот способом решала проблемы?

Я понимала: если начну говорить правду – что государственный агент привезла меня сюда, так как знала, что я связана с призраком и серией убийств, – люди решат, что в психушке мне самое место.

Возможно, таким вот образом агент Хэйзан избавлялась от людей без суда и следствия? Просто закрывала их в психбольнице и накачивала таблетками, чтобы они не могли ни о чем рассказать?

– Я вижу, ты привезла с собой кое-какие вещи. Но мне придется проверить твою сумку, прежде чем я смогу тебе ее отдать. Так что пока поспи вот в этом. – И она вручила мне кошмарные штаны цвета лосося и такую же футболку с треугольным вырезом. Потом она пожелала мне спокойной ночи и удалилась, закрыв за собой дверь.

Я плюхнулась на кровать и лежала так, изучая потолок, пока в палату не вернулась моя соседка.

У нее было худое, вытянутое лицо и прямые каштановые волосы, доходившие до подбородка. Она, кажется, была не в восторге, что теперь живет в комнате не одна.

– Меня зовут Хэйли, – сказала она таким тоном, как будто, заговорив со мной, сделала мне величайшее одолжение.

– Алексис, – отозвалась я.

– Пожалуйста… окажи мне услугу, – продолжила она. – Не пытайся зарезать меня посреди ночи, ладно?

Я не знала, как на это реагировать. Это была шутка? Или ее предыдущая соседка пыталась ее зарезать?

– В общем, – продолжила она, – если голоса прикажут тебе: «Зарежь свою соседку», дай мне хотя бы немного времени. Может, нам стоит поменяться кроватями, чтобы я оказалась поближе к двери?

– Голоса? – переспросила я. – Какие голоса?

Похоже, теперь Хэйли забеспокоилась всерьез.

И тут я вспомнила объяснение, которое мы придумали, когда Кейси поместили в больницу: что у нее шизофрения и что она слышит голоса, которые отдают ей приказы. Видимо, про меня здесь сказали то же самое.

«Не волнуйся, – хотелось мне сказать Хэйли. – Я не шизофреничка. Меня просто преследует призрак погибшей девушки моего парня». Да, вот тогда-то она сразу поймет, что я в своем уме.

– Я хотела сказать… сейчас голосов нет, – пояснила я. – У меня ремиссия.

Через пару минут, когда мы уже укладывались спать, к нам зашла медсестра Джин с бумажным стаканчиком в руке.

– Тебе только что сделали назначение, – сказала она и протянула его мне.

Хэйли попыталась незаметно в него заглянуть.

Там лежало четыре таблетки: синяя, розовая, чернобелая и совсем крошечная белая. Ничего себе набор.

– Для чего они?

– У меня нет этой информации, – сказала медсестра Джин и покачала головой. – Но твой доктор должен был тебе сказать, разве нет? Если что, всегда можно спросить у него завтра.

– У меня нет доктора, – проговорила я. У меня была только государственный агент, желавшая запереть меня в психушке, как назойливую мышь в мышеловке.

Джин слегка улыбнулась, и я поняла: она думает, что я несу сумасшедший бред. Конечно, у каждого здесь есть доктор. Как иначе сюда попасть? Конечно, если ты нормальный человек.

– А если я не хочу принимать таблетки? – спросила я.

Она вздохнула.

– Сначала мы поговорим с тобой о том, зачем мы все находимся в «Хармони Вэлли». И ответ на этот вопрос: разумеется, чтобы вылечиться.

Или чтобы заткнуть людям рот.

– А потом?

– Потом я сообщу тебе, что, будучи пациентом, госпитализированным в принудительном порядке, ты обязана принимать все лекарства, назначенные тебе врачом. – У меня по коже поползли мурашки при мысли о том, что агент Хэйзан приказала, чтобы мне давали эти таблетки, а я даже не знала, для чего они.

– А потом?

– А потом мы свяжем тебя и будем вводить необходимые вещества в виде уколов. – Она сказала эти слова с таким же несгибаемым энтузиазмом, как и все предыдущие.

Я проглотила таблетки.

На лице Хэйли проступило облегчение.

Я пошла в ванную и почистила зубы. К тому времени, как я вернулась в палату, мои мысли путались, и я едва стояла на ногах. Медсестра Джин заметила это и пришла помочь мне лечь в кровать.

– Что это за таблетки? – спросила я. – Для чего они?

– Вы обсудите эти детали с врачом, – сказала Джин, сверяясь с таблицей, висевшей на двери. – Скорее всего, они нужны, просто чтобы тебе немного лучше спалось.

Я кивнула. В таком случае они действовали. Мозг работал вяло и медленно.

– Такое ощущение, я напилась.

– Ну, уж не знаю, – усмехнулась Джин, помогая мне улечься. – Думаю, все зависит от того, чем именно напиваться.

– Вином?

– Возможно. Если кинуть в него горсть транквилизаторов. – Она укрыла меня до подбородка и аккуратно поправила одеяло.

Следующие несколько дней ничего не происходило. Возможно, мне просто так казалось, потому что из-за таблеток я постоянно ощущала вялость и апатию. Я проводила много времени, думая о том, что мне ничего не хочется и что я как-то странно себя чувствую. Не знаю, что нужно было делать, чтобы меня приняли Хэйли и ее друзья, но мне это явно не удавалось. Так что я ела, отдыхала и в одиночестве смотрела телевизор. Но меня это не беспокоило.

Не беспокоило меня и то, что я никак не могла сосредоточиться на Лайне. Как только я пыталась о ней подумать, меня что-то отвлекало. Обычно что-то, что показывали по телевизору. Мое внимание переключалось на передачу, потом на другую. Потом наступал ужин, а затем время ложиться спать. Перед сном Хэйли неизменно бросала на меня несколько недоверчивых взглядов. И, конечно, мне приносили стаканчик с таблетками.

Агент Хэйзан не появлялась.

Ко мне приезжали родители, но их визит не отложился в моей памяти. Помню грустные лица и много извинений, хотя они точно ни в чем не были виноваты. Они привезли мне подарки: несколько книг, лосьон с запахом малины, удобные футболки и штаны для йоги. Еще сказали, что Кейси передает мне привет. Выглядели они при этом расстроенными – видимо, были недовольны черствостью моей сестры, не пожелавшей явиться ко мне лично. Но я была рада, что она держалась в стороне.

Никакой терапии мне не назначали. И хоть из-за таблеток я ни о чем всерьез не беспокоилась, иногда мне в голову приходила мысль, что, если так будет продолжаться долгое время, однажды поедет крыша.

Но хотя бы Лайна, видимо, была довольна. Я провела в психбольнице неделю, и за это время ни одна девочка не пропала. Фиолетовое платье мне тоже больше не снилось. Возможно, тот факт, что меня заперли в психушке, устраивал Лайну не меньше моей смерти.

На седьмой или восьмой день я сидела на диване, пытаясь одновременно смотреть ток-шоу и следить за игрой в шашки, которая проходила в метре от меня (получалось плохо). Внезапно меня позвала медсестра.

– Алексис?

Я огляделась. Мне понадобилось некоторое время, чтобы сконцентрировать на ней взгляд.

– К тебе посетитель.

Снова приехали родители? Или Кейси? Я вскочила на ноги. Я была рада, что у меня появилась возможность отвлечься от постоянной невозможности отвлечься.