Текст книги "Однажды во Франции (ЛП)"
Автор книги: Кэрол Вайер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Черт возьми! Ты обо всем догадался. Теперь я вынуждена с вами попрощаться. Нет смысла продолжать.
Заметив на его лице испуг, она громко расхохоталась.
– Ты правда уже собрался возвращаться? Можете не сомневаться, вы совершенно точно едете во Францию.
Брайони потянула за ремень безопасности, чтобы убедиться, что тот пристегнут.
– Я чувствую себя знаменитостью, – сказала она с благоговейным трепетом. – Держу пари, они всегда летают на таких самолетах.
Оскар тихонько присвистнул, прежде чем сказать:
– Проверь пряжку ремня безопасности. Похоже, он сделан из золота. Интересно, смогу ли я оторвать ее и засунуть себе в сумку?
– Не смей этого делать. Я уверена, что компания, которой принадлежит самолет, все проверяет. Ты получишь счет, если украдешь ее, или, что еще хуже, тебя вышвырнут отсюда еще до того, как самолет взлетит.
– Какая жалость. Это был бы хороший сувенир.
Льюис улыбнулся Брайони, которая с отрешенным видом смотрела на взлетную полосу.
– Все хорошо? – тихо спросил он.
– Все в порядке, – ответила она. – Я задумалась, кто мог летать на этом самолете до нас. Кто-то очень известный или очень важный мог бы сидеть на этих самых местах. Это могли быть политики, направляющиеся на зарубежные встречи, музыканты, направляющиеся на музыкальные фестивали, или даже актеры, направляющиеся на церемонии награждения. Жизненно важные решения, затрагивающие миллионы людей, могли приниматься политиками в этой самой кабине на высоте тридцать семь тысяч футов. Здесь могли бы вестись всевозможные интересные дела.
Капитан прервал их разговор. Он представился и провел инструктаж по безопасности. Через несколько минут двигатели заработали, и вскоре они уже вырулили на взлетную полосу и устремились вверх, прочь от аэродрома, над зелеными полями в чистое голубое небо. Брайони чувствовала, как ее настроение поднимается вместе с самолетом, и надеялась, что это приключение приведет ее к сестре.
ГЛАВА 17
Воскресенье, 23 июля – вечер
Был ранний вечер, когда самолет приземлился, и Брайони увидела над терминалом большую вывеску «Аэропорт Нант Атлантик». Они прибыли в Бретань. Водитель с табличкой «Однажды в…» ожидал их в зале прилета. Роксана подняла руку и поздоровалась с ним на беглом французском. Они последовали за ним наружу. Воздух на улице был таким теплым, что Оскару и Джиму пришлось снять куртки и закинуть их себе за плечи.
– Это Филипп. Он отвезет вас в отель, где вы остановитесь на ночь. Я направляюсь в другое место, там меня ждет съемочная команда. У нас очень много дел завтра утром.
Бигги вылез из сумки и шмыгнул носом в сторону хозяина.
– Мне нужно отвести малыша в туалет. Я вернусь через секунду. Не уходите без меня.
Оскар вытащил собаку из сумки и прицепил поводок к ошейнику. Бигги встряхнулся и потрусил к ближайшему газону, где облегчился у таблички с надписью «частная собственность».
Роксана продолжила свою болтовню.
– Пожалуйста, завтра будьте в той одежде, которую мы обсуждали с каждым из вас по скайпу. Мы хотим, чтобы вы гармонично смотрелись. Убедитесь, что костюмы чистые и не мятые. В кадре будут видны малейшие изъяны на одежде. На сегодня это все. Хорошенько выспитесь. Завтра у вас важный день.
– Роксана, – позвала Брайони. – Аннека Райс будет завтра на съемках?
Роксана на секунду замешкалась.
– Аннека Райс? Ее не будет. С чего ты это взяла?
Щеки Брайони вспыхнули.
– Одна из участниц конкурса сказала мне, что где-то об этом услышала.
Роксана покачала головой.
– Нет. Ее даже не рассматривали как ведущую. Тот человек, видимо, просто пошутил над тобой. Не переживай, ведущий невероятный. Он точно тебе понравится. – После этих слов она помахала всем рукой и помчалась к стоянке такси, оставив группу следовать за Филиппом.
Оказавшись на борту микроавтобуса, Брайони притихла. Это был долгий волнительный день, и теперь она чувствовала себя совершенно разбитой. Она не знала, чего ожидать в ближайшие пару дней, но известие о том, что Аннека Райс не будет вести шоу, стало для нее тяжелым ударом. Без Аннеки Ханна, возможно, никогда не посмотрит это шоу.
Льюис уловил ее настроение и оставил наедине с мыслями, дружелюбно болтая с Джимом и Оскаром, которые пытались угадать, куда они направляются. Бигги не сводил глаз с дороги, словно запоминал маршрут.
Мало-помалу беседа утихла и все сидели молча, пока микроавтобус преодолевал милю за милей. Наконец, он остановился перед небольшим замком.
– Отель «Пёти Шато», – прочел Оскар. – Мы прилетели сюда на частном самолете, а теперь собираемся провести ночь в замке. Кто оплачивает всю эту роскошь?
– Все счета оплачивает производственная компания. Лора сказала мне, что французское туристическое агентство внесло щедрую сумму в попытке повысить интерес к региону и привлечь больше британских туристов в страну, – ответил Джим.
– Это очень великодушно, и я, со своей стороны, внесу свою лепту в укрепление англо-французских отношений. Я с удовольствием попробую их вино и занесу их в свою маленькую черную книгу вин, – сказал Льюис.
Джим вошел в прохладное фойе первым, остальные последовали за ним, рассматривая элегантную мебель и серо-голубые стены, украшенные картинами танцующих женщин. Высокий, худощавый, неопрятный мужчина в светло-розовой рубашке, джинсах, подпоясанных розово-голубым полосатым ремнем, вошел в вестибюль с широкой улыбкой на лице.
– Bonjour. Я Бертран де Сент-Олден. Добро пожаловать в мой дом, отель «Пёти Шато». Вы – киношники?
– Это мы, – ответил Джим, ставя свою новенькую сумку на колесиках на дорогую мраморную плитку.
– Ключи от ваших комнат уже ждут вас. Во-первых, я должен вам сказать, что вы приглашены на ужин в восемь тридцать. Там, в гостиной, будут напитки, – сказал он, указывая на комнату в конце коридора. – Вы должны попробовать наше знаменитое вино, выращенное здесь, в поместье. Это, – сказал он, складывая указательный и большой пальцы в круг и прижимая их к губам, – «потрясающе» – восхитительно! – объяснил он. Брайони предположила, что ему нравится пробовать изысканные вина из разных виноградников, и не только из своего собственного. – А теперь, пожалуйста, назовите ваши имена.
– Я Джеймс Мур, – представился Джим.
Оскар шагнул вперед, прижимая к себе сумку.
– А я Оскар Брукс.
– А! – оживленно воскликнул Бертран. – Вы тот самый человек с популярной маленькой собакой. Где она?
Бигги выбрал именно этот момент, чтобы выглянуть из сумки. Он наморщил лоб, высунул язык и вопросительно посмотрел на мужчину.
– Вот он.
– Это прекрасная собака – и на ней маленький французский берет, – заметил Бертран. – Он и есть petit chien français[12]12
Маленькая французская собака (франц.).
[Закрыть], одетый как настоящий француз, верно? Мсье Брукс, вы будете жить в одном номере с мсье Муром. У вас будет одна большая кровать и отдельная комната с двумя кроватями поменьше – одна для вас и одна для собаки, n'est-ce pas? Вас это устроит? – Он протянул им ключ.
Оскар с энтузиазмом кивнул.
– Спасибо. Merci. Да, все прекрасно. Надеюсь, ты не храпишь слишком громко?
Джим пожал плечами и ответил:
– Кэти говорит, что я не даю ей спать по ночам. Я ужасно храплю, если съем сыр. Если я не буду есть сыр, со мной все будет в порядке. Должно быть, это…
– Я не тебя имел в виду, Джим. Я обращался к Бигги, – ответил Оскар. – Я не возражаю, если ты храпишь. Надеюсь, Бигги не будет шуметь и мешать тебе. Ты слышал, Бигги? У тебя тоже будет своя собственная кровать. Ты сможешь раскинуться на ней, как пожелаешь. Пойдем, Джим, посмотрим номер, а потом ты позвонишь Кэти и расскажешь ей все о нашем путешествии. Я хочу сделать несколько фотографий Бигги в спальне, прежде чем разбросаю там свои вещи. Увидимся внизу через час, – крикнул он, перешагивая через две ступеньки. Джим последовал за ним, восхищаясь декором изящной деревянной лестницы.
На кухне зазвонил телефон, Бертран извинился и оставил Брайони и Льюиса ждать. Дверь в столовую была приоткрыта. Брайони просунула голову внутрь. Столовая была заполнена темной старинной мебелью, богато украшенной и отлично сочетающейся с замком. Над темным комодом висел большой портрет сурового человека. Овальный стол с богатой красной скатертью был накрыт на пять персон и стоял в центре комнаты. Внезапно у нее перехватило дыхание.
– Льюис, мне кажется, или на стене висит картина с изображением Тайной Вечери? Должно быть, это репродукция, – пропищала она.
Льюис уставился на картину.
– Это определенно репродукция, и она искусно написана. Лица на ней немного отличаются от оригинала. Кроме того, крайне маловероятно, что кто-то будет владеть оригиналом. Он висит в монастыре в Милане, и я не думаю, что его можно украсть. Во-первых, он довольно большой. Думаю, это примерно пятнадцать на двадцать девять футов. Трудновато спрятать его в сумочку или портфель. Но что еще важнее, Леонардо да Винчи написал его на стене.
У Брайони от удивления отвисла челюсть, и она покраснела от своего невежества. Льюис сверкнул улыбкой.
– Мало кто об этом знает, – сказал он, подражая Майклу Кейну.
Бертран вернулся и обнаружил их перед картиной.
– Эта репродукция принадлежит одному из моих предков. Она хороша, не так ли?
– Первоклассно.
– Она была написана около 1850 года известным художником, сумевшим воспроизвести знаменитую «Тайную вечерю» Леонардо да Винчи, – продолжал Бертран. – Которая, конечно, была написана много лет назад, между 1495 и 1498 годами. Однако, это очень красивая картина, – повторил он с довольной улыбкой на лице. – Я принес ключ от вашей комнаты. Вы расположитесь в комнате Людовика XVII. Это мой любимый номер с прекрасным видом на сад и пруд. Надеюсь, вам понравится. – Он протянул ключ Льюису.
– А где я остановлюсь? – спросила Брайони.
Мужчина нахмурил брови.
– С вашим fiancé[13]13
Жених (франц.)
[Закрыть].
– Я не могу жить с ним в одном номере, потому что… – начала Брайони.
Ее прервал озадаченный Бертран.
– Все комнаты заняты. Комната Людовика XVII восхитительна, – добавил он, не понимая ее беспокойства. – Это комната для молодоженов. От нее все в восторге.
Льюис положил руку Брайони на плечо.
– Пойдем, дорогая. Не смущай джентльмена. Мы очень довольны. Спасибо, Бертран. – Он взял ключ у мужчины, который, казалось, испытал облегчение. В ответ тот слегка поклонился Льюису.
– Пойдем наверх, – прошептал он Брайони. – Завтра утром мы во всем разберемся. Если понадобится, я буду спать на полу.
– Ладно, может быть, завтра освободится какая-нибудь комната. Если Джим сможет поладить с Оскаром и Бигги Смоллсом, то я уверена, что и мы справимся.
Они поднялись наверх и остановились перед своей комнатой. Льюис отпер дверь, и Брайони тихонько ахнула. Номер был заставлен антикварной мебелью. Стены оклеены роскошными кремово-бежевыми обоями с рисунком. Огромная кровать, покрытая великолепным покрывалом ручной работы и такими же кремовыми подушками, находилась возле одной из стен. Две подушки, сшитые из того же материала, свисали с медных перил над кроватью. Старинный камин, над которым висело огромное зеркало, делал комнату еще больше и придавал ей ощущение величия.
Брайони поставила сумку на деревянный пол и подошла к открытому окну, привлеченная стрекотанием цикад в саду. Небо было пурпурных, оранжевых и желтых оттенков, настолько ярких, что они казались почти нереальными. Нежный аромат душистых роз витал в теплом вечернем воздухе. Из темного пруда, мерцавшего вдали, доносился хор лягушек, сливающийся с мелодией насекомых под окном. Эти музыкальные звуки успокоили ее, и она глубоко вздохнула, прежде чем снова посмотрела на Льюиса, который одарил ее озорной улыбкой. Он положил пуховое одеяло и подушку на пол перед кроватью.
– Та-дам! – объявил он. – Это будет похоже на поход, и напомнит мне о тех временах, когда я был в бойскаутах, только здесь сухо и не надо носить галстук, – объяснил он. – И петь песни у костра «Гин-гэн-гули».
– Ты был бойскаутом?
– В доказательство у меня есть значок повара. Мне его дали за то, что я готовил омлеты и кукурузные хлопья. Это были потрясающие лепешки из кукурузных хлопьев. Я спец по ним. Моя мама так гордилась этим значком, что пришила его на плед для сохранности. Я думаю, она все еще его хранит. В бойскаутах я долго не продержался. Я не был создан для жизни на природе в палатках. Я так и не научился разжигать костер без спичек. Хорошо, что мы не на одном из этих шоу выживания. Будь я там главным, мы бы все погибли. Я люблю комфорт, и мне нужна крыша над головой, готовая еда и ноутбук.
Губы Брайони дрогнули в улыбке. Льюис обнаружил старинный будильник и поставил его рядом со своей импровизированной кроватью.
– Ты не можешь лежать на этом жестком полу. Это неудобно. Кровать огромная. Если ты не возражаешь, мы можем спать на ней вдвоем.
– Но только если ты уверена. Если нет, я могу спросить у Оскара разрешения, чтобы воспользоваться его свободной кроватью.
– Черт возьми, нет! Бигги Смоллсу это не понравится. Это собака, привыкшая к уюту. Кроме того, это несправедливо по отношению к Оскару и Джиму. Жить в комнате с одним незнакомцем достаточно тяжело, не говоря уже о двух. Мы команда, поэтому будем держаться вместе. Кроме того, Оскар и Джим могут попытаться убить тебя ночью, чтобы мы не смогли победить, или привязать к кровати, чтобы ты не смог попасть на встречу утром, или Джим утопит тебя в своем огромном фонтане знаний или, как минимум, деморализует тебя.
– У тебя богатое воображение. – Усмехнулся он, а Брайони надула губы в знак протеста. – Наверное, нам не следует расставаться сегодня вечером. Мы же не хотим, чтобы они слишком быстро обнаружили, что ты – мозг нашей команды, а я здесь только для поддержки. Мы можем положить подушку между нами, чтобы защитить твое целомудрие.
– Я вовсе не боюсь, что ты набросишься на меня ночью, если ты это имеешь в виду. – Рассмеялась она. – В конце концов, я не в твоем вкусе, не так ли?
Льюис ловко сменил тему разговора.
– Как думаешь, чего нам ожидать завтра?
– Я в тупике. Я следила за дорожными знаками по пути сюда, и знаю, где мы находимся, но не могу понять, что команда придумала для нас. Единственное, что известно – это то, что нам предстоит охота за сокровищами. Об этом Лора упоминала во время интервью по скайпу. Так что я так же озадачена, как и ты. – Она помолчала секунду, прежде чем сказать: – Извини, что со мной возникли такие проблемы при поселении в этот номер. Ворчать не в моей привычке. Я очень разочаровалась, узнав, что Аннека не будет вести шоу.
– И это все? Что такого особенного в этой ведущей? Ведь это не имеет значения. Тебя покажут по телевизору и, если карты удачно лягут, выиграешь значительную сумму денег на благотворительность.
– Верно. Мне нужно перестать страдать и начать наслаждаться этим опытом, в конце концов, взгляни на это место. – Брайони оценивающе огляделась, бросила дорожную сумку на кровать и расстегнула молнию.
– Почему так важно, чтобы шоу вела Аннека Райс?
– Это действительно глупо. Не могу объяснить.
Льюис поднял бровь.
– Вы окутаны тайной, Брайони Мастерс.
Брайони пожала плечами.
– Я первая займу ванную комнату – это женская прерогатива. Нам требуется гораздо больше времени на сборы, чем мужчинам, и это факт, – заявила она, подводя разговор к концу.
ГЛАВА 18
Воскресенье, 23 июля – вечер
Расслабившись на мягкой подушке и невероятно удобном диване, Брайони потягивала вино из бокала. Бертран гордо стоял с бутылкой в руке, перечисляя достоинства винограда, из которого сделали довольно вкусное фруктовое мускатное вино.
– Нант – столица региона, где производится мюскаде, – объяснил он. – А прошлый год был отличным годом для винограда.
Вино придавало Брайони чувство умиротворения. Она мало ела в течение дня и теперь начала испытывать теплое, смутное ощущение первых стадий опьянения. Она сосредоточилась на остальных, игнорируя монолог Бертрана. Карие, похожие на пуговицы, глаза Джима сияли. Он, без сомнения, старался запомнить каждое слово Бертрана. Он обладал колоссальной способностью запоминать информацию. По ее мнению, этот человек был настоящей энциклопедией и его интеллект намного превосходил ее собственный. Брайони считала, что у нее мало шансов обыграть Джима на шоу. Если повезет, она могла бы продержаться четыре или пять дней. И что еще хуже, Аннеки не будет. Она чувствовала себя подавленной, ведь возлагала так много надежд на эту часть плана. Она взглянула на Льюиса, сидевшего на краешке стула. Он тоже казался очарованным словами Бертрана и его глаза блестели от ожидания. Она оглядела комнату, заметив нетерпеливые лица Джима и Оскара, и почувствовала общее чувство предвкушения. Она мысленно отругала себя за негатив и снова переключилась на Бертрана.
Бертран рассказывал о своем доме, раскинув руки и указывая на предметы мебели и украшения на стенах.
– Отель «Пёти Шато» – это прекрасное здание, построенное еще во времена Директории.
Брайони больше не могла воспринимать факты. Она понятия не имела, кто или что такое Директория. Она слушала Джима большую часть путешествия, и теперь ее мозг был до краев заполнен фактами. Прозвучал гонг, прервав Бертрана на полуслове.
– Кажется, обед готов, – объявил Бертран. – Нам надо поесть.
Все встали и направились за ним. Брайони уловила аромат жареного цыпленка.
– Бигги, тебе придется подождать здесь. – Оскар погрозил пальцем маленькому животному. – Сидеть!
Бигги выглядел удрученным и тяжело опустился на пол.
– Ему нельзя садиться за стол и выпрашивать еду. У него строгая диета, и я не хочу, чтобы он растолстел. Я не смогу носить его, если он станет тяжелым и толстым. Кроме того, кому понравится, что слюнявый мопс пялится на них во время приема пищи.
– Совершенно верно, – согласился Джим.
Вино ударило ему в голову, и он начал невнятно произносить слова.
– Дисциплина. Это вещь. У нас в армии была хорошая дисциплина. Боже, как я скучал по ней, когда ушел со службы. Трудно перестроиться к обычной жизни после выхода в отставку. Больше всего мне не хватало духа товарищества. Это все равно что оставить позади огромную семью. – На его лице застыло выражение задумчивости. Однако он не стал долго говорить об армии. Вместо этого он по-отечески обнял Оскара за плечи и, похвалив Бертрана за его вкус к выбору мебели, пошел впереди, оставив Брайони и Льюиса плестись следом.
– Может, кого-то ущипнуть, чтобы вы убедились, что все это по-настоящему? – спросил низкий голос.
Брайони и Льюис повернулись. Голос принадлежал высокому крупному мужчине, одетому в брюки болотного цвета и оливковую футболку, натянутую на его мускулистую грудь. Ростом около шести футов и пяти дюймов, он возвышался над своим напарником своей лысой головой, большим круглым лицом и веселыми зелеными глазами напоминал дружелюбного людоеда.
Льюис заговорил первым.
– Я Льюис, а это Брайони. Приятно познакомиться.
– Дональд, а это моя партнерша, Николя. Она не мой «партнер», если вы понимаете, что я имею в виду. Мы не живем вместе.
– Боже упаси, – ответила Николя, ухмыляясь великану.
– Она мой напарник в этом шоу. На самом деле, я счастлив в браке с одной из ее сестер, Евой. Мы с ней всегда держимся за руки, даже после двадцати пяти лет совместной жизни, – сказал он с тоской в глазах, прежде чем добавить: – Если я отпущу ее руку, то она побежит в магазины тратить деньги.
Его гортанный смех заполнил комнату.
Николя изо всех сил старалась не рассмеяться в ответ на его замечание.
– Это неправда, и ты это знаешь!
Дональд пошевелил густыми бровями на своем морщинистом лбу.
– В их семье все женщины суровые. Шесть женщин! Мне жаль моего тестя. Представь, какая у него жизнь – столько ворчливых женщин, и со всеми ему приходится иметь дело. Даже собака была самкой. Эта, – он указал на Николя, – донимала меня до бесчувствия, пока я не согласился пойти с ней на прослушивание, а потом была недовольна, что мы оказались в одной команде. Я не возражаю, но ничего не знаю о Франции. Вот если бы речь шла о футболе…
– Я не приставала к тебе. Тебе очень хотелось уехать на несколько дней, чтобы пропустить работу. Кроме того, тебя никто не заставлял объединяться.
– Смотрите, – одними губами произнес Дональд, указывая на нее пальцем. – Командир!
– Поужинаете с нами?
Дональд покачал головой.
– Нет, мы приехали гораздо раньше вас и отправились в город, так что мы уже сытые. Хотим сейчас немного подготовиться к завтрашнему дню. Не будем вас задерживать. Увидимся завтра.
– Конкуренция, – прошептал Льюис, когда пара направилась вверх по лестнице. – Намеренно слишком дружелюбен, а на самом деле хочет обыграть нас.
– Неужели? Как ты пришел к такому выводу? – спросила Брайони.
Льюис постучал себя по носу.
– Интуиция. Не переживай. Он может быть широкоплечим и высоким, но в моей команде имеется секретное оружие – умная Брайони. – Он тихо хихикнул и повел ее в столовую.
В центре стола стояло узорчатое блюдо для запекания. Рядом находился отполированный серебряный поднос, наполненный идеально золотистым жареным картофелем, украшенный розмарином. Бертран приподнял крышку кастрюли, позволив аромату чеснока, трав и курицы вырваться наружу. В животе у Брайони заурчало.
– Выглядит аппетитно, но это не то, чего я ожидал, – с энтузиазмом сказал Оскар. – Я думал, у нас будет ужин по-французски, что-то вроде confit de canard[14]14
Утка (франц.).
[Закрыть].
– Или, например, cuisses de grenouilles, лягушачьи лапки, а? – ответил Бертран с ухмылкой. – Эта курица от местного фермера, а мой садовник вырастил все овощи, которые находятся на блюде. Это типичная французская еда. Однако, если вы хотите что-нибудь очень французское, я могу принести вам улиток из моего сада. Они питаются овощами, так что вы можете есть их с удовольствием.
Оскар хихикнул.
– Спасибо, Бертран, я, пожалуй, откажусь.
Бертран энергично жестикулировал, указывая на стол.
– А еще у нас есть классический французский десерт. Это tarte Tatin de pommes[15]15
Яблочный пирог (франц.)
[Закрыть]. Он великолепен. Жена моего садовника готовит его превосходно.
Льюис поднял свой бокал.
– За Бертрана, за садовника его жены и за этот великолепный обед, – воскликнул он.
Бертран склонил голову.
– Вы очень добры.
Джим положил себе большую порцию цыпленка и вдохнул аромат из своей тарелки.
– Здесь определенно есть чеснок и тимьян. Я всегда использую тимьян, лавровый лист и много красного вина. Куриную запеканку не испортить красным вином.
– Если ты и запеканку готовишь так же вкусно, то я требую рецепт для мамы, – заявил Оскар. – Вообще, тебе следовало бы написать кулинарную книгу. Я обязательно купил бы ее.
– Льюис мог бы поделиться с тобой рецептом своего всемирно-известного пирога с кукурузными хлопьями, – предложила Брайони, чем вызвала выражение негодования на лице у Льюиса
– Брайони права. Люди действительно хотели бы знать, как приготовить этих маленьких красавиц. Готовить их невероятно сложно. – Льюис заговорил голосом человека, представляющего кулинарное шоу. – Возьмите одну коробку кукурузных хлопьев. Откройте ее и высыпьте примерно четверть хлопьев в большую миску. Теперь самое сложное. – Его лицо стало насмешливо серьезным. – Положите плитку шоколада высшего качества в термостойкую миску над кастрюлей с кипящей водой и дайте ей растаять. Добавьте растопленный шоколад к хлопьям и хорошенько перемешайте. Из этой смеси при помощи рук скатайте небольшие шарики и оставьте их застывать, а затем приступайте к поеданию.
Усы Джима дернулись, когда он пытался подавить смех.
– Подойдет любой шоколад, хотя я не рекомендую добавлять шоколад со вкусом рома, особенно если угощаешь ими маленьких детей.
Все засмеялись над его замечанием. Джим заговорил снова, теперь уже более оживленно:
– Кэти предложила мне написать книгу о кулинарии, но у меня никогда не хватает времени, и я не могу целый день сидеть за столом и печатать. Я обычно трачу время на приготовление блюд. Особенно я люблю готовить кондитерские изделия или выпекать хлеб: мне это доставляет огромное удовольствие, – добавил он со смешком. – После армии я пошел работать в местную семейную пекарню. Я привык вставать в три часа утра, чтобы разогреть хлебные печи и приготовить специальные сорта хлеба: оливковый хлеб с розмарином и орегано и так далее. Мы даже получили награду за наши стейки и пироги с элем. Я сам придумал этот рецепт. Добавил в них секретный ингредиент, чтобы сделать их еще вкуснее.
– Что это было?
– Если я расскажу, это уже не будет секретом.
– Верно.
Глаза Джима блеснули. Он наклонился вперед с видом заговорщика.
– Пиво. Я добавил в пироги пиво.
Удовлетворенный тем, что произвел впечатление на слушателей, закончил словами:
– Мне нравилось работать в пекарне. Запах теплого хлеба и пирогов всегда вызывает приятные воспоминания.
– А тебе не приходило в голову открыть собственный ресторанный бизнес? – спросил Льюис. – Я уверен, ты бы добился успеха. У тебя явно талант к кулинарии.
Джим аккуратно положил вилку и нож на тарелку.
– Так уж вышло, Льюис, что я рассматривал такую возможность. Я даже начинал копить деньги, чтобы купить собственный магазин. Хотел открыть маленькую закусочную, где подают обеды. Я думал, Кэти будет заниматься сыром и мясом, печь хлеб, а я буду готовить еду в соседнем ресторане, используя продукты из нашего магазина. Кэти тоже была воодушевлена этой перспективой. Это стало нашей мечтой. Я буду работать в пекарне, месить тесто и планировать, что приготовить, когда у меня будет свой маленький магазин. А потом, как гром среди ясного неба, у моей Кэти обнаружили рассеянный склероз. Признаюсь, это был ужасный удар. Она солдат. Не позволяла болезни угнетать ее и боролась, чтобы оставаться энергичной, но ее состояние ухудшалось слишком быстро, – тогда я решил бросить работу, чтобы ухаживать за ней. Мы жили на сбережения и мою армейскую пенсию, но денег на амбициозные планы открыть ресторан и магазин не хватало и, кроме того, все это больше не казалось важным. – Он на мгновение посмотрел вдаль. – Самое ценное, что у нас есть, – это время, не так ли? Я не хотел тратить все свое время на работу. Проводить время с Кэти стало моим приоритетом. И до сих пор. Я не могу представить свою жизнь без нее. Мы ходим гулять каждое утро, если она чувствует себя достаточно хорошо, а после обеда приходят малыши. Они озаряют наши дни. Всегда заставляют нас улыбаться. Мне нравится видеть Кэти счастливой. – Он помолчал и от воспоминаний о внуках у него заблестели глаза. – Пока я здесь, наша дочь Сьюзен присматривает за старой девицей. Кэти понимает, как я обожаю все эти викторины и телешоу. Она настояла, чтобы я пошел на прослушивание «Однажды в…». Я разгадываю много викторин, практикуюсь дома, смотрю телевизор и решаю головоломки, пока Кэти отдыхает рядом со мной на диване. Викторины стали моим хобби. Они поддерживают мой мозг в активном состоянии.
Он снова взялся за нож и вилку.
– Жаль услышать такое о Кэти, – сказал Льюис. Оскар и Брайони кивнули.
– Мы научились жить с этим недугом. Если я выиграю немного денег, уеду в долгий отпуск на побережье вместе со своей старушкой. Может быть, остановимся в шикарном отеле. Подлечим ее. Немного морского воздуха пойдет ей на пользу.
На его глазах навернулись слезы, и он продолжил:
– Оскар, расскажи нам о бальных танцах. Я где-то читал, что в ходе одного парного выступления балерун в общей сложности поднимает около полутора тонн веса.
– Да, балерины, определенно, держат нас в напряжении. – Оскар хихикнул над собственным каламбуром.
Разговор перешел на Францию, шоу и то, что их ожидает утром. С полными желудками они вскоре почувствовали себя готовыми ко сну.
Джим первым нашел предлог, чтобы уйти.
– Я уже не так молод, как раньше, и обычно ложусь спать около девяти часов. В моем возрасте нужно хорошенько высыпаться. У меня был классный вечер благодаря вам. Спасибо всем. Было приятно поболтать и очень мило с вашей стороны, что вы так внимательно слушали. – Он нервно подергал себя за ус. Дисциплинированный военный на самом деле оказался застенчивым человеком. Брайони почувствовала непреодолимое желание обнять его.
– Было очень приятно, Джим. Ты должен будешь поделиться с нами своими рецептами, прежде чем мы расстанемся, особенно рецептами твоего стейка и пирога с элем.
– Я пройдусь с Бигги по саду и через минуту вернусь, Джим. Я не задержусь надолго. У нас завтра важный день. Всем спокойной ночи.
Брайони и Льюис медленно поднялись по лестнице. Из соседней комнаты доносилось чье-то тяжелое дыхание и стоны. Брайони сохранила невозмутимое выражение лица и сказала:
– Вероятно, кто-то делает ночные приседания.
Поджав губы и борясь с улыбкой, Льюис согласился. Он отпер дверь, и они вбежали внутрь, когда шум достиг кульминации, а звуки французских голосов, стонущие в экстазе, достигли их ушей.
– Или они совершают очень энергичные прыжки, – предположила Брайони.
– Полагаю, это вполне возможно. Я когда-то знал парня, который висел вниз головой на турнике в своей спальне в течение пятнадцати минут каждый вечер, прежде чем заснуть. Он утверждал, что это полезно для кровообращения. Существует одна северная поговорка о том, что люди странные: «Нет ничего более странного, чем люди». Похоже на правду, – добавил Льюис.
– Я не знала, что ты с севера.
– Нет, но когда я жил в Лондоне, однажды работал у женщины из Йоркшира. Она знала самые разные поговорки и словечки, которые меня забавляли.
Брайони опустилась на стул и сняла туфли.
– Я понятия не имею, чем ты на самом деле занимаешься. Я провела с тобой много времени и почти ничего не знаю о твоей настоящей жизни. Мелинда сказала мне, что ты увлекаешься актерским мастерством или чем-то подобным, но что-то мне с трудом в это верится. Даже несмотря на то, что ты отлично сыграл свою роль, когда мы играли в игру «Загадочное убийство», – добавила она. – Ты, кажется, довольно часто бываешь в Лондоне и недавно ходил на какую-то выставку?
– Как мало тебе обо мне рассказали. Разве тебе не говорили, что я занимался мужским эскортом?
Брайони от удивления уронила туфлю.
– Мужским эскортом? – повторила она.
– Я сопровождаю богатых женщин, которым нужен партнер для такого мероприятия, как благотворительный гала-ужин. Они обычно требуют сильного, молчаливого, вежливого типа, который может хорошо выглядеть в смокинге и не проливает суп на костюм. – Его лицо расплылось в ухмылке. – Все не совсем так. Я занимаюсь дизайном сайтов. Не так захватывающе, правда? Я работаю у себя дома, который до недавнего времени находился в Лондоне.
– Тогда ты почти убедил меня.
– Почти?
– Сегодня ты пролил на рубашку каплю подливки. Мужчина-эскорт не может быть таким неуклюжим.
Льюис потянул себя за рубашку, выискивая пятно от соуса.
Брайони чуть не задохнулась от радости.
