Текст книги "Дом Эмбер (ЛП)"
Автор книги: Келли Мур
Соавторы: Такер Рид,Ларкин Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Он знает? Откуда? Как будто это его касается. Проглотив свое раздражение, я ответила.
– Я просто рада возможности побыть на воде. Мне нравится плавать.
– Ты можешь брать «Жидкий Янтарь» в любое время. Я подготовлю её для тебя.
– Для меня? – глупо повторила я? М-да, гениально. Для тебя, видимо имелось в виду для всей семьи. Новые владельцы. – Это мило с твоей стороны. А ты плаваешь?
– Ида использовала меня, чтобы прогуливаться на «Янтаре». Она говорила, что если на лодке не плавать регулярно, она потеряет свои крылья. «Янтарь» уже старая, но я могу поспорить, что она окажется быстрее лодки Ричарда Хэтэуэя.
Он выжидал. Я попыталась подыскать слова.
– Слушай, – сказала я, – насчет той штуки с тенями…
– Да?
– Наверное, со мной уже всё в порядке. Пока. В том смысле, что я всё ещё чувствую себя слегка странно, но я бы хотела продолжить искать, если ты не против.
Он снова так сделал, тот случай когда ты можешь видеть и читать все мысли в глазах человека, тогда как его лицо остается абсолютно бесстрастным. Мне стало интересно, что здесь творится; а ещё мне стало интересно, что он так тщательно пытается скрыть.
– Сегодня? – спросил он.
– Ага. В то же время и на том же месте?
– Договорились.
Так как мне удалось загнать его в угол, я решала задать все интересующие меня вопросы.
– С чего вдруг ты решил назвать моего брата Сэмиус на днях?
– Всего лишь небольшое прозвище. Мне показалось, что оно ему подойдет.
– Я его так называю.
– Серьезно? – Он пожал плечами. – А я-то удивлялся, почему он ответил, когда я его так позвал.
– Тебе нравится Толкиен? – Спросила я. Ведь именно из его книжек я взяла прозвище, имя моего любимого хоббита, Сэмиуса Гэмджи.
– Не так чтобы очень, – ответил он с легкой улыбкой. – У меня есть знакомая, которой нравится «Властелин Колец». Я прочитал его из-за неё.
Наверное, она ему по-настоящему нравится, подумала я, если он смог осилить двенадцать сотен страниц фэнтези, от которой он не получил большого удовольствия.
– У меня это тоже одна из любимых.
Он кивнул. Между нами повисла тишина, и я поняла, что он снова наблюдает за мной, как будто он оценивает меня.
– Ну, – коротко сказала я, – мне пора.
В ответ он посмотрел на меня бесстрастным взглядом.
– Желаю хорошо провести время. Не позволь Хэтэуэю убить тебя.
– Я постараюсь, – слегка саркастично ответила я и развернулась на каблуках. Я направилась обратно в кухню, чтобы забрать пакет с Розиными брауни, затем пошла в западное крыло, чтобы сказать маме, что я ухожу.
Мама была погружена в работу вместе с каллиграфом, надписывая конверты и вычеркивая имена из списка, который прислал сенатор.
– Увидимся позже, – сказала я.
Мама подняла глаза. Её лицо смягчилось в одобрительной улыбке. Мой наряд прошел испытание.
– Развлекайся.
Я возмутилась при виде чувства облегчения на лице моей мамы. В том смысле, я, конечно, знала, что по её мнению у меня уже давным-давно должен быть бойфренд, или, по крайней мере, я должна ходить на «свидания», что бы она под этим не подразумевала. Не то чтобы она намекала на что-то. Напрямую. Всего лишь отпускала незначительные комментарии, которые доводили меня до безумия. Неужели, Джеси собирается на танцы? Вероятно, она была в восторге, что я наконец-то иду куда-то с кем-то. Как ей угодно, подумала я.
– Спасибо, – ответила я и направилась к дверям солярия.
Ричард уже ждал, когда я дошла до последней ступеньки каменной лестницы. «Ласточка» была больше чем «Янтарь», и гораздо новее. Красивее.
– Милая лодка, – восхищенно проговорила я.
– Милое ожерелье, – в том же духе ответил он. – Что случилось?
Я в замешательстве потянулась к своим бусинкам.
– Нет, – засмеялся он. – Я имел в виду твою голову.
Точно. Класс.
– Да, видишь ли, прошлой ночью у меня была одна грандиозная идея….
– Ха-ха-ха, – ответил он, улыбаясь в притворном веселье.
Повисла тишина, определенно сейчас была моя очередь говорить. Слегка запаниковав, я показала на пакет с брауни и выпалила.
– Провизия. На случай если мы окажемся на необитаемом острове. – И сразу же пожалела о сказанном. Это не было смешно, это не было даже мило. Это было просто…
– Отлично, – улыбаясь, сказал Ричард. Он взял у меня увесистый пакет и задумчиво подкинул его на руке, как будто он весил тонну. – А для себя что-нибудь захватила, Парсонс?
Теперь видите? Вот это было мило.
Я усмехнулась ему в ответ и, взяв предложенную руку, забралась на борт. Он положил брауни на крышку внушительной корзинки для пикника, прыгнул на причал, освободил конец и толкнул корпус вперед. Когда лодка начала отходить от причала, он умело прыгнул обратно на борт.
– Ты за штурвалом, хорошо?
– Мне подходит. – Он взял на себя всю тяжелую работу, а мне досталось управление.
Папа начал учить меня ходить под парусом, когда я была ещё ребенком. Воды в Пьюджет-Саунд были бурными и холодными, так что было крайне важно быстро всему научиться. Я всегда была в папиной команде. Позже Сэмми стал работать в паре со мной. Если ты увлекаешься этим с самого начала, то это въедается в твою кровь.
Течение относило нас к середине канала, где ветер наполнил паруса. Здесь начиналось всё волшебство.
Хождение под парусом это словно танец между лодкой и ветром. Тебе нужно удерживать парус и поймать ветер, чтобы ты мог плыть туда, куда тебе нужно. Если ветер будет дуть тебе в спину, а нос будешь держать в нужном направлении, тогда ты «будешь бежать впереди ветра». Что более или менее напоминает полет.
Мы двигались вниз по Северну и ветер дул в северном направлении, в сторону Чесапика. Так что мне приходилось маневрировать, а Ричарду регулировать парус таким образом, чтобы мы могли хоть немного поймать ветер. Мы могли бы наращивать скорость, держа на северо-восток, используя юго-восточный ветер и течение реки.
Я говорю «река», потому что так она называется на картах. Но Северн возле Дома Эмбер был скорее устьем залива. Чесапик простер толстые пальцы воды там, где текли ручьи, наполнявшие его, поэтому вода была чистой, но течение было тихим и неторопливым. Найти способ плыть с подветренной стороны было тяжело.
Так как я была за штурвалом, у меня была некоторая возможность осмотреть окрестности: несколько скромных домиков, но в основном здесь располагались огромные дома, стоящие посреди бархатных газонов. Возле многих размещались причалы. Где-то на полпути к заливу, река обтекала остров. Канал расширился и свернул на север. Дома вдоль южного берега теснились все ближе друг к другу, пока они не слились в город Аннаполис. Гавань наполнилась кораблями всевозможных форм и размеров, которые располагались перед кампусами из бледно серого гранита – Военно-морская академия США. Взяв немного на юг, к устью небольшой реки, я увидела колониальное сердце города, очаровательные домики с остроконечными крышами, стоящие стена к стене. Потом мы двинулись к северо-востоку, направляясь подальше от берега.
Перед нами широко раскинулась бухта, на которой вода собралась в небольшие волны, подгоняемые ветром. Огромный корабль из стали рассекал канал в самом глубоком месте, двигаясь на север и замедляя движение при приближении к Балтимору.
Ричард улыбнулся мне с озорством во взгляде и сделал знак сменить курс. Я ослабила штурвал. Паруса рвались когда «Ласточка» неуклюже двинула на северо-запад на полной скорости.
Мы, едва покачиваясь, скользили по волнам. Мои волосы дико развевались, собирая влагу из воздуха. Я смеялась и не помнила, когда я начала. Мы шли вровень со стальным гигантом, я помахала матросам, которые наблюдали за нами у поручней. Мы проходили мимо них всё ещё на полном ходу.
Когда мы слегка вырвались вперед, Ричард снова сделал знак сменить курс.
Он хотел пройти перед танкером. Маневр был не только опасным, но безумным. Я открыла рот, чтобы закричать: «Не делай этого», – но Ричард уже наполнил парус, заставляя нос стремительно отклоняться от направления на порт. Если я заколеблюсь, то замедлю наше движение, что может оказаться фатальным. Так что я изо всех сил навалилась на штурвал, поворачивая «Ласточку» против ветра. Наша скорость немедленно начала падать. Корабль за нашими спинами равнодушно плыл дальше, ещё в отдалении, но всё более напоминая надвигающийся на нас небоскреб.
– Продолжай поворачивать её, – прокричал Ричард. Он поворачивал кливер в сторону порта, чтобы поймать немного больше ветра.
Это не очень хорошо, подумала я. Мы прошли полпути, но сейчас нос танкера толкал нас в сторону, пока мы убирались прочь с его пути. Я больше никого не видела у поручней. Стальные борта просто поднимались всё выше и выше в небо. Корабль просигналил и этот звук ударил меня как нечто вполне ощутимое.
Но затем «Ласточка» начала курсировать по волнам, отходящим от корабля, как серфер, катающийся на волнах. Мы набирали скорость за счет огромного количества воды, уходящей из-под корабля.
Ричар просто ревел от смеха.
– Йееес, – прокричал он потом. – Прямо руля, – и он рывком поднял грот на оставшиеся несколько дюймов, выравнивая парус. – Направляй её на юго-восток пока мы обходим корму, затем поверни её.
Когда корабль прошел мимо нас, мы уже далеко ушли на восток и были в безопасности от двигателей. Я повернула её ещё раз на девяносто градусов, возвращаясь обратно к устью реки Северн. Ричард повернул парус вдоль правого борта и снова захватил ветер. Мы на хорошей скорости пронеслись мимо болотной части на южной стороне устья реки. Когда мы снова приблизились к Аннаполису, и «Ласточка», и мое сердцебиение наконец-то замедлились.
Мы двигались вверх по реке, пока не показался остров. Когда мы приблизились к нему, Ричард свернул паруса и бросил якорь. Его улыбка все ещё была широкой и лукавой.
– Как тебе понравилась прогулка? – спросил он.
– Неплохо, – сказала я, выдавив улыбку. – Адреналиновый наркоман.
Он засмеялся, наслаждаясь собой. Затем он заглянул в корзинку для пикника.
– Ветчина или тунец?
Я подумала, что странно, что аппетит у меня, по-видимому, не пропал.
– Ветчина, – ответила я. Я развернула сэндвич и обнаружила, что он и правда не пропал. Видимо из-за страха я зверски проголодалась. Мы оба съели по два сэндвича, по куску пирога и брауни, запив всё это колой.
– Ты управляешься с лодкой, как парень, и ешь, как парень, – заметил Ричард. – Ещё пара очков в твою пользу, Парсонс.
Он всё ещё вел подсчет. И я поняла, что мне хочется одержать верх.
Обратная дорога до Дома Эмбер была более спокойной. Ричард укрепил парус и взял штурвал, так что я смогла просто сесть и расслабиться. И украдкой разглядывать рулевого. Он заодно проводил для меня экскурсионный тур и рассказал о том, как католические переселенцы, привезенные лордом Балтимором, заселили территорию племени Пискатауэй на обоих берегах реки Северн.
– Они имели отношение к племени Покахонтас, но существовали отдельно от него. Эпидемия оспы забрала большую их часть.
Он указал на большой прямоугольный кирпичный особняк, который он с сенатором называли домом.
– Он не настолько стар, как Дом Эмбер, – сказал он, – но в любом случае, ни один дом в округе таковым не является.
Когда канал сужался, его берега поднимались. Деревья поднимались по обрывам, добавляя теней к вечернему времени, когда мы добрались до Дома Эмбер. Ричард умело замедлил лодку, когда мы приблизились к устью реки и вовремя повернул, чтобы выровнять лодку параллельно причалу. Он привязал «Ласточку». Всё было сделано очень аккуратно.
Он протянул свою руку. Я приняла её и приземлилась рядом с ним, не сумев повторить его кошачьи движения, но очень близко. Я жаждала получить ещё баллы. Он усмехнулся, как будто прочитал мои мысли.
– Мы с друзьями устраиваем завтра вечеринку, – сказал он. – Хочешь к нам присоединиться?
«Хочешь к нам присоединиться?» не похоже на приглашение на свидание, невесело подумала я. Это приглашение, но не ещё одно свидание.
– Разумеется, – ответила я. – Как мне добираться?
– Я заеду за тобой. Это на южной стороне реки возле острова Herald. Я буду проезжать как раз мимо твоего дома. Если дашь мне свой номер, я сброшу тебе смс.
– С радостью, но не могу. Забыла дома зарядку.
– Ладно. – Он засмеялся. – Тогда, около девяти?
– Звучит здорово. Спасибо. – Слова Розы насчет людей низкого класса звенели у меня в ушах. – Мне нужно захватить с собой что-нибудь?
Он задумчиво кивнул.
– Ты не сделаешь и шага к моей машине, если не захватишь с собой ещё один увесистый пакет с брауни.
Глава 8
Когда я вернулась, Сэмми сидел на кухне, и лизал замороженный сок, его губы были цвета мятой земляники.
– Чем ты занимался весь день, приятель?
– Играл в прятки.
– Неужели? И с кем же?
– Ни с кем.
– Одному тяжело играть в прятки, не так ли? – Я снисходительно улыбнулась.
– Неа. Мне всего лишь нужно быть хорошим искателем. Но я ведь хороший искатель, как ты, Сара.
– А где ты взял сок?
– Роза сделала его для меня. Ты тоже можешь взять, если хочешь.
Я выудила из морозилки порцию и разморозила её под проточной водой в раковине. Затем лизнула.
– Вкусно.
– Всегда пожалуйста, – сказал Сэмми.
– Ага. Спасибо. – Я вздохнула.
– Я знаю кое-что, чего не знаешь ты. Но тебе нужно всего лишь сказать «пожалуйста».
– Пожалуйста, Сэм. – Я кивнула. – Скажи мне то, что ты знаешь.
– Папочка приезжает. – Он улыбнулся земляничной улыбкой.
– На ужин?
– С ночевкой.
– Ты шутишь. Он останется до завтра?
– До послезавтра. Мамочка сказала, что ему можно.
Вау, подумала я. А затем, о нет. Если папа будет в доме, это усложнит мои ночные изыскания. Может быть, стоит отложить их, подумала я. Может быть, нужно предупредить Джексона.
– Он уже знает.
– Что? Кто?
Но Сэм уже исчез за дверью.
Я поймала Розу, когда она уходила.
– Ричард Хэтэуэй пригласил меня присоединиться к его друзьям на завтрашней вечеринке и сказал, что мне нужно принести ещё брауни. Я надеялась, что вы сможете дать мне рецепт.
Она скептически осмотрела меня, но повернулась и вытащила из поваренной книги маленькую карточку. Затем передала её мне.
– Это рецепт твоей бабушки. Ты знаешь, как это делается?
– Разумеется. Я могу следовать инструкциям. Что может быть сложного? – Я начала просматривать текст.
– Меня не будет в воскресенье и понедельник, так что…
– Хм, Роза? – я заметила, что была груба. – Простите что прервала.
– Что?
– Где я могу найти штуковину под названием пароварка?
– В этом шкафчике. – Она повернулась и вытащила из уложенных посудин. Я уставилась на них. – Нужно налить воду в нижнюю, – с подозрением пояснила она.
– Точно, – сказала я. Может быть, у бабушки есть где-нибудь смесь для приготовления брауни.
– Мне кажется, тебе может понадобиться небольшая помощь с приготовлением. – Определенно она догадалась, что я унаследовала кулинарные способности моей мамы.
– Думаю, я смогу разобраться.
– Я не хочу, чтобы ты испортила прибор или спалила весь дом. Ты будешь здесь в десять утра и мы поможем тебе.
– Спасибо, Роза. Прости что я такая надоедливая.
– Мне не сложно, сказала она, кладя карточку обратно в поваренную книгу. – Просто пообещай мне, что Сэм будет получать полноценный завтрак, пока меня не будет.
– Обещаю, – сказала я. – А куда вы едете?
– В Александрию, навестить свою маму.
– Вашу маму? – с недоумением повторила я. – Но я думала, что ваша мама это Нанга…
– Нанга? – Она слегка закатила глаза. – Мою маму зовут Сильвия.
И тут в дверях показалась моя мама.
– Сара, – проговорила она, – ты не могла бы приготовить постель в китайской комнате для твоего отца? Шкаф с бельем возле комнаты твоей бабушки.
– Разумеется, мам, – ответила я.
Приехал папа, на сей раз он привез с собой итальянскую еду. Мы вчетвером насладились достаточно веселым ужином. Видимо помогло и то, что на сей раз я не упоминала Ричарда или вечеринку. Не то чтобы у меня была такая возможность. Мама пустилась рассказывать одну из своих длинных и скучных историй о картине одного из своих клиентов. Видимо только папа не находил её скучной. Он забрасывал её вопросами и хмыкал в нужных местах. Мама смеялась и жестикулировала, и выглядела даже более красивой и элегантной, чем обычно. Она казалась помолодевшей. Не жесткой. Уязвимой. Это дало мне возможность понять, какими мои родители были в самом начале, когда они всё ещё были влюблены.
После ужина мама отправилась к своему телевизору, но только после того, как спросила, как прошло мое свидание под парусами. Я сказала «хорошо» самым уклончивым тоном, на который только была способна. Она слегка нахмурилась, желая знать подробности, но она также знала, что лучше этого не делать. Я даже получила некоторое извращенное удовольствие от этого.
Я спросила, могу ли я пойти с Ричардом на вечеринку завтра.
– Конечно, – ответила она, и добавила не подумав. – Сенатор хотел, чтобы ты познакомилась с некоторыми местными ребятами. Может быть, Ричард поэтому и пригласил тебя.
Вот как бы между прочим и я подумала, что может быть совершенно не интересую Ричарда, и он просто оказывает услугу своему старику, таская меня за собой. Это было больно.
– Спасибо, – пробормотала я.
Я молча сидела и отчаянно желала, чтобы мама записалась на вводный курс вежливости, когда она странно на меня посмотрела и спросила.
– Ты что-то сказала?
– Я сказала, спасибо.
– А после этого?
– Нет.
Я же ничего не говорила, ведь так? Я же не могла проклинать её вслух? Я посмотрела на папу, чтобы проверить, но он был занят с Сэмми.
– Ну ладно, – сказала мама. – Тогда спокойной ночи.
Мы с папой и Сэмми ещё немного поболтали о разных пустяках. Папа спросил меня, что я думаю о сенаторском сыне, я пожала плечами. Кажется, этот ответ его удовлетворил. Затем он спросил Сэмми, встретился ли он с кем-нибудь, и Сэмми ответил:
– Нет, ни с кем. – Коротко, мило и ясно – классическая беседа с Сэмми. Мы с папой засмеялись.
Затем папа объявил что «превращается в тыкву». Я сказала ему, что могу уложить Сэмми, так что он отправился в свою комнату. Я, Сэмми и Злобный Мишка отправились наверх.
Было уже почти десять и я поспешно старалась отправить Сэма спать до того, как придет Джексон, чтобы продолжить наши исследования. Я также надеялась десять минут поболтать с Джеси. Я хотела получить от неё немного сочувствия по поводу моего недавнего расстройства из-за Ричарда Хэтэуэя.
К сожалению, Сэм не был настроен на сотрудничество.
– Ты видела, Сара? Он стоял перед кукольным домиком на полках в моей комнате.
– Да, дружок, ты уже показывал мне, он светится.
– Нет, Сара. – Он снял защелку на передней части домика и открыл его. Передняя часть домика распалась надвое и, развернувшись, сформировала букву U, отображая комнаты. – Смотри, – сказал он. – Это Дом Эмбер.
Он был прав. Когда начать рассматривать внимательно, это становилось очевидным. Стол в передней, эстакада, главная лестница, морская комната – весь дом до того момента как к нему пристроили два крыла и несколько разномастных архитектурных деталей. На стенах даже висели крошечные, написанные маслом портреты. Эти люди были помешаны на своем доме или ещё что?
Каждая комната была идеально воспроизведена в том виде, в каком она была когда-то – мне так показалось, – когда был сделан кукольный домик, вероятно в 1700х. Из чего следовало, что здесь не было ванных и для кухонной раковины был сделан насос. Никаких нововведений, кроме крошечных стеклянных лампочек на каждой люстре или лампе.
Здесь даже было все семейство Дома Эмбер – куклы высотой в четыре дюйма – черноволосая мама, трое детей, одетые в сатин, плюс кукла, изображавшая афро-американку в обычной льняной одежде. Я была в восторге. Я рассматривала комнаты, открывала шкафчики, брала книги с полок в библиотеке, рассматривала стол с приборами на четыре персоны, разрисованный розами. Это было восхитительно.
– Смотри сюда, Сара, – Сэм указывал на камин в гостиной. Я наклонилась, чтобы рассмотреть то, что он увидел.
С дымохода свисала пара крошечных ботинок. Я схватила и вытащила куклу-папу, одетую в военную форму.
– Хм, – сказала я.
Сэмми мрачно посмотрел на него.
– Может быть, тебе Стоит вернуть его обратно, Сара.
– У меня есть идея получше, – сказала я и собрала кукольную семью вместе. – Пора отправляться спать. Давай положим их в постели. – Я быстро рассовала их туда, где им предполагалось находиться: мальчика – в морскую комнату, двух девочек – в спальню в юго-западном углу, маму – в комнату Дейрдре, а мужчину – в комнату заваленную оружием. – И тебе тоже пора. Отправляйся в постель. Я устала.
– Ты не кажешься мне уставшей.
– Что ж, это не так, – резко ответила я. – Тебе нужно отправляться в постель.
Мое отчаяние видимо было заметно, потому что Сэм решил подбить меня на сделку.
– Почитай мне историю, – потребовал он.
Я могла быть легкой целью для кого-нибудь знающего, но я не была глупой – я уже проходила это с ним и раньше.
– Я прочитаю тебе сказку, если, – я посчитала по пальцам свои условия, – ты почистишь зубы, попьешь воды, наденешь пижаму и залезешь под одеяло, – ответила я ему.
– Ладно, – слишком быстро согласился он.
Я забыла что-то важное.
– И, – добавила я, – если ты пообещаешь оставаться в постели до утра.
Он поник – это была лазейка, на которую он рассчитывал.
– Ладно, – согласился он более неохотно. Я решила, что я в безопасности.
Пока я достала из его рюкзака книжку со сказками, которую мы читали, он готовился ко сну. Рядом с кроватью я заметила тяжелую раму, повернутою лицом к стене. Я решила, что это должно быть был портрет, потому что Сэмми не нравились картины, которые наблюдают за ним. Я приподняла раму, чтобы взглянуть, но оказалось что это зеркало.
Когда он вернулся из ванной, я спросила его:
– Сэм, кто это сделал?
– Я.
– Ты не должен снимать со стены вещи, приятель. Зачем ты это сделал?
– Я не хотел, чтобы он наблюдал за мной.
– Ты не хотел, чтобы кто-нибудь наблюдал за тобой, – поправила я.
Сэм вопросительно посмотрел на меня, со смесью недоумения и раздражения.
– Никто из зеркала, – ответил он.
Я подняла зеркало и повернула его.
– Теперь правильно. Там никого нет. – Сэм не выглядел довольным. Я начинала злиться. – Хочешь, чтобы я вернула всё как было?
Он опять кивнул и я снова повернула зеркало лицом к стене.
Сэм забрался на свой причал и я устроилась рядом с ним так, чтобы он мог рассматривать картинки и следить за тем, что я читаю. Через иллюминаторы в нашей комнатке-в-комнате я видела, как снаружи мимо полной луны проплывают облака. Капли дождя начали стучать по стеклу.
Я читала Сэму сказку про парня по имени Джек, и мне пришло в голову, что в сказках те, кого зовут Джек, всегда просты и их всегда гнобят их старшие братья, но именно они всегда соображают, как добраться до принцессы в заколдованном королевстве и вернуть обратно её и её сестер. Потом Джек женится на принцессе, получает пол-королевства и все живут долго и счастливо.
Когда я уже почти дочитала сказку, Сэм пробормотал:
– Джек найдет её. Как ты находишь меня, Сара. Ты – мой Джек.
Я улыбнулась.
– То есть в нашей сказке я не красавица-принцесса? – Но он уже спал.
К тому времени как я разобралась с Сэмом, было уже почти одиннадцать. Я подошла к его рюкзаку, чтобы вытащить фонарик, но осталась с пустыми руками, но потом вспомнила, что в последний раз, когда я его брала, я оставила его на кухне. Я вздохнула, стиснула зубы и прокралась в холл.
Было темно, хоть глаз выколи. Я шла на ощупь вдоль стены в сторону лестницы. Высокое, широкое, пустое пространство затягивало меня, как в вакуум. Я протянула руку и схватилась за перила, чтобы успокоиться?
Подошвы моих кроссовок слегка скрипнули и звук успокоил меня. Я чувствовала себя маленькой и неуклюжей и волновалась, что шум может разбудить тех, кто должен спать. Я прокралась по ступенькам, затем пронеслась по холлу, стараясь не издавать ни звука, даже не дышать, и пытаясь подавить ощущение, что за моей спиной был кто-то, от кого я убегала.
На кухне я включила маленькую лампочку над плитой. И всё вокруг наладилось. Я улыбнулась своему бурному воображению и, усевшись, начала ждать, следя за часами над дверью.
Ровно в одиннадцать тридцать в окне показалось лицо Джексона. Он вошел в кухню промокший до нитки. Вода стекала по его подбородку и капала на грудь.
– Никогда нельзя сказать точно, когда начнется дождь. Прости, – сказал он, кивая на увеличивающуюся на полу лужу.
– Но ведь ты пришел чтобы помочь мне – мне и нужно извиняться. Здесь есть какие-нибудь полотенца?
Он сделал шаг по направлению к шкафчикам.
– Не двигайся, – приказала я. – Я достану их. Давай держать жидкость в одном месте.
– Нижний ящик. – Указал он. – Полотенца для посуды.
Я вытащила два и передала ему. Он начал вытирать волосы.
– Позволь мне взять твою куртку.
– Всё в порядке, я об этом позабочусь.
– Просто передай её мне. – Он снял куртку и я повесила её на крючок, бросив под неё ещё пару полотенец, чтобы впитать капли.
Мы взяли бумажные полотенца, чтобы вытереть его обувь. Пока он сидел и выполнял эту работу, я с помощью ещё нескольких полотенец вытерла пол.
– Ты не слишком хорош в предсказании будущего, не так ли?
– Почему ты так говоришь? – Он уставился на меня.
– А где же тогда твой зонтик?
– А, это. – Он выдавил улыбку. – Наверное, мне никогда не стать предсказателем погоды. Куда мы отправимся сегодня?
Не было похоже на то, что сегодня я буду общаться с тем же парнем, что и в прошлый раз. Этим вечером Джексон снова стал замкнутым и слегка неуютным. Может быть, он чувствовал себя виноватым за то, что не предупредил меня о тенях. А может быть он и должен себя так чувствовать. Хотя что он мог сказать такого, во что я бы с легкостью поверила?
– Я бы хотела вернуться на третий этаж, – ответила я. – Я хочу рассмотреть книги на застекленной полке.
– Третий этаж? Ты уверена?
– Я не собираюсь в большую комнату. И ты ведь не оставишь меня одну. Правильно?
– Правильно.
– Тогда на том и порешили, – сказала я, пожимая плечами. – Пошли.
В маленькой комнате с полками не было электрического света – для лампочки на рабочем столе требовалось масло. Джексон поднял её.
– Похоже на то, что в ней ещё есть какая-то плещущаяся жидкость. Попробуем её зажечь?
Пока я светила ему фонариком, он снял шар и стеклянную трубку и поднес зажигалку к оголенному фитилю. Он загорелся ровным золотистым светом, при этом не чувствовалось запаха керосина. У меня было смутное представление о том, что для ламп в девятнадцатом веке использовался настоящий китовый жир, и я подумала, не сжигаем ли мы последние капли Моби Дика.
Джексон, поместив обратно трубку и накрыв пламя, поставил лампу на стол. Она теплым светом освещала рабочую поверхность, не выходя за её пределы. У меня появилось чувство, что я шагнула в прошлое. Чувство, к которому я начинала привыкать.
Я сидела на полу перед открытым кабинетом, так что Джексон оседлал стул. Как оказалось, на «книжных» полках хранили не столько книги, сколько кипу старых тетрадей в кожаных обложках. Страницы были заполнены одним и тем же элегантным почерком.
– Похоже, всё это дневники, – сказал Джексон.
На обложке той, которую я держала в своих руках, были отштампованы числа: 1850–60. Я вытащила с полки ещё одну. Там была дата 1900–10. На следующей: 1770–80.
– Двести пятьдесят лет записей? Один человек? – вырвалось у меня. – Знаешь, кому они могли принадлежать? Мне кажется это записи моей прабабушки Фионы. Её книга про Дом Эмбер. Она, должно быть, писала её сидя за этим столом. – Я прошлась рукой по поверхности стола, представив, как она сидит здесь месяц за месяцем, заполняет аккуратным почерком все эти тетради. Было сложно соотнести её с любящей вечеринки девушкой, которую описала пожилая леди на похоронах.
– Я хочу просмотреть несколько, – сказала я. – Может быть, в них есть какой-нибудь ключ к поиску алмазов. – Я стянула с полок ещё несколько тетрадей по порядку и сложила их в стопку. – Ладно, – проговорила я. – Думаю, что мы можем уходить отсюда.
Я встала и направилась к двери, но он поймал меня за локоть.
– Погоди секунду. – Он подошел к заднему углу комнаты. – Здесь есть ручка. – Его пальцы нашли и пробежались по очертаниям двери, скрытой в обшивке. – Что скажешь? Откроем её?
Я хотела сказать ему «нет». У меня возникало чувство подозрительности к тому, что могло скрываться за закрытыми дверьми Дома Эмбер. Но вместо этого я сказала:
– Дерзай.
Дверь открылась в единую полость, которая должно быть охватывала всё западное крыло дома. Стена между основной частью дома и этой мансардой всё ещё была обита обшивкой от старого дома – никто так и не удосужился придать этому помещению приличный вид.
Джексон взял масляную лампу Фионы на чердак и я последовала за ним.
Мансардные окна выступали из косого, голого деревянного потолка, а кирпичная кладка от двух труб виднелась с двух концов комнаты. На открытом пространстве стояли коробки.
– Всё ещё в игре? – спросил он меня.
– Ты думаешь, что в одной из них мы найдем алмазы Капитана?
– Нет, – ответил он, – но здесь могут быть какие-нибудь другие сокровища. – Тебе не интересно, что там?
Я уже начала отрицательно качать головой, но против воли у меня вырвалось: «Ладно, мне интересно».
Джексон отряхнул от пыли старый стул с просевшим сидением и поставил лампу Фионы на поврежденный водой стол, предложил мне сесть и начал переставлять ко мне коробки для инспекции.
Большинство коробок были заполнены теми или иными финансовыми документами. В одной было изъеденное молью постельное белье. В следующей – рождественские украшения. Ещё здесь был сундук с разным оборудованием. Длинный рулон с остатками обоев. Два сундука с детской одеждой, которая выглядела так, как будто появилась здесь из шестидесятых – такую одежку могла носить моя мама. Коробка с детскими игрушками из той же эпохи.
Я не смогла устоять. Мне было необходимо рассмотреть их. Я вытащила детский, ярко раскрашенный цирковой набор, открыла его и начала вынимать животных и клоунов.
Как будто кто-то нажал кнопку, свет загорелся вокруг улыбающегося льва, которого я держала. Звук голосов стал четче, но я пока не могла их разобрать. Затем я увидела рыжеволосого малыша с глазами моей мамы, который усаживал льва в его клетку.
Моя бабушка, ещё молодая с короткой стрижкой, опустилась на колени рядом с ней.
– Все правильно, Сорока, – говорит она, – лев отправляется в свою клетку. Маленькая девочка изображает львиное рычание, а Ида откидывается назад. Они вместе смеются.
У меня мелькнула мысль, когда-то, в забытые всеми времена, моя бабушка была счастлива.
Я засунула цирк обратно в коробку. Свет потемнел. И я снова почувствовала себя нормально. Я взялась за другую коробку с игрушками, которую принес Джексон.
Коробка с пустыми банками для консервации. Коробки с посудой. Проектор, упакованный вместе с двухсторонними слайдами. Ящик с консервами времен 1940х годов.
