Текст книги "Стопроцентные чары (СИ)"
Автор книги: Катти Карпо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– Со мной, со мной, – поспешно заверила девушку Аркаша, пока Гуча заторможено соображал, что «одна пятая» – это было про него.
– Эй, Ленька, с проживанием проблем не возникнет, будь спок. Нет, я же сказала, не надо меня соединять с Немезийским! Портал давай. Конечно, с моей стороны уже все готово.
Брунгильда кинулась к парте и сунула голову под столешницу. С глухим стуком приземлилась на деревянную поверхность каменная статуэтка величиной с локоть, изображавшая карикатурную истошно вопящую белку с выпученными глазами и огромными зубами.
– Принимаю. – Девушка, крякнув, присела за парту и самодовольно ухмыльнулась, когда из черного засасывающего нутра беличьей глотки выскочил кусочек пергамента и шариковая ручка. – Тьфу, Ленька, кончай ржать. Перо давай и чернила. Серьезный документ будем готовить, а не пошлые записочки сочинять.
Дождавшись, пока изо рта белки выпадут перо и чернильница, Брунгильда жестом пригласила Гучу и Аркашу к столу.
– «Попечительство», «попечитель», «лицо, находящееся под попечительством», – прочитала Аркаша на кусочке пергамента. – И это все? Тут больше ничего прописано не будет?
– Имя и подпись. – Гуча боднул Аркашу в голень и кивнул на парту. Девушка, даже не думая о брезгливости, подняла скунса на руки, – тот оказался на удивление легким, – и бережно поставила его на стол. – Благодарю-с. А что еще?
– Ну, права там какие-нибудь, – неуверенно предложила Аркаша.
– Вы имеете право любить сильно и убить нежно, – хищно осклабилась Брунгильда.
– Она шутит, – поспешил успокоить малость опешившую Аркашу Гуча. – Юмор ведьмочек специфичен. Что-то среднее между черным юмором и кладбищенской сатирой.
– Подписывать-то будете? – Брунгильда тряхнула прической, по парте покатился выпавший из уха камешек.
Орудуя пером, скунс продемонстрировал чудеса ловкости. Когда же настала очередь Аркаши, та промедлила. Кончик пера касался пергамента справа от размашистой подписи Гучи, чернила медленно растекались, образуя мудреную кляксу.
– Сомневаешься?
Аркаша скосила глаза, снова ожидая увидеть обиду на мордочке скунса. Однако узрела лишь понимание.
– Знаешь, Аркаш, не обещаю быть идеальным. – Гуча поставил лапку на край пергамента. – Но в обиду тебя точно не дам.
В скором времени Брунгильда уже аккуратно переправляла пергамент обратно через белку, а Гуча и Аркаша стояли у деревьев в ожидании новой попытки проникновения в КУКУО.
– Один документ, и попечительство оформлено, – задумчиво проговорила девушка. – Жирный плюс волшебному миру – отсутствие бумажной волокиты.
– Как говаривал мой папаня, – Гуча, чуть подергивая хвостом от нетерпения, качнулся из стороны в сторону, – важен не процесс, а результат.
– Дубль два, – с важным видом объявила Брунгильда, во второй раз уже снимая браслет с запястья. – Ну-ка все затаили дыхание.
Плавное движение над выступом на стволе, и вот уже пространство между деревьями начинает «плыть». Цветные завихрения расползлись в разные стороны, словно растекающийся по воде бензин.
– Не тормозите при прохождении, – предупредила Брунгильда. – Сегодня через портал больше двух тысяч придурков прошло. Магические волны нестабильны. Промедлишь и можешь на этой стороне ступню, а то и целую ногу оставить.
– Да ну? Так, что-то я, похоже, к высшему образованию еще не готова, – запаниковала Аркаша.
– На месте подготовишься, – уверила ее Брунгильда, сопроводив утешительные слова не менее воодушевляющим жестом – просто пихнула Аркашу в портал.
Что-то мягкое касалось носа. Безумно хотелось чихнуть.
– Глазоньки можно уже открывать, – шепнул кто-то на ухо.
Аркаша по-старушечьи заохала и повернулась на бок.
– Ноги...
– Что?
– Ноги мои на месте?
– Не припомню, у тебя ведь всегда была одна, да?
– НЕТ! – Квелость мигом слетела с Аркаши. Внутренне холодея, девушка не сразу решилась взглянуть на остатки своих нижних конечностей. – Блин, все на месте. Нельзя же так пугать!
– А как тебя еще можно было быстро растормошить? – По телу Гучи прошла волна – от головы до самого хвоста. По всей видимости, это у него было то же, что пожать плечами. – К сожалению, времени все меньше и меньше, а ты еще даже не получила ключ от комнаты в общежитии.
Слушая вполуха разглагольствования своего нового опекуна, Аркаша вертела головой, жадно впитывая свежие образы. Первое, что бросалось в глаза, – недостаток света.
– Я что в бессознательном состоянии до самой ночи пролежала?
– А? Нет, не волнуйся. – Гуча прошел немного вперед, обозначая мерцающую в темноте гравийную дорожку. – Это Вечноцветущий Тоннель – коридор, ведущий к основным корпусам КУКУО. Здесь всегда ночь. Кстати, для справки этот университет располагается на острове, и на его территории есть зоны, где властвуют единолично зима, весна, лето и осень без учета годового цикла. Всегда хотел глянуть на эту прелесть. Наверняка красота.
Сжимая для уверенности лямку висящей на плече сумки, Аркаша зашагала за скунсом, мысленно уговаривая себя слишком уж всему не удивляться, а иначе эмоциональный лимит будет превышен, и организм без спросу отправится баиньки.
– Это еще что? – Аркаша провела рукой по волосам. Вдоль запястья скользнуло что-то мягкое и невесомо хрупкое. – Цветок?
Тонкие лиловые лепестки светились в темноте, словно гигантские светлячки.
– Цветок вишни. Тут их полно. Рот широко не разевай, а то внутрь залетят.
Чем дальше они двигались, тем светлее становилось вокруг за счет падающих с небес сияющих лепестков. Только сейчас Аркаша рассмотрела, что подступающая с боков тьма на самом деле является сплошной стеной, увитой зеленью и такими же светящимися цветками. За каменными стенами с обеих сторон возвышались деревья. Их мерцающие верхушки скребли чернеющие небеса.
– А что там, за стенами?
– Туманный Лабиринт. Окружает университет со всех сторон. Огромное переплетение коридоров, заполненных дымкой и затаившимся ужасом. Кошмаром, жутью, УЖАСОМ. Намек понят? Первокурсникам в Лабиринт лучше не соваться – сгинешь. Да и второкурсникам. Короче, если с головой дружишь, туманным сюрреализмом будешь любоваться на расстоянии.
– Да не очень-то и хотелось.
– Вот и славненько. Кстати, не рекомендую подходить к стенам близко.
– Почему?.. Ого! – Аркаша отскочила от стены. Вслед за ней потянулась змея толщиной с руку взрослого мужчины. Мерцающая зеленым светом кожа отбрасывала на дорожку танцующие блики.
– Змей здесь уйма. А в Туманном Лабиринте и того больше. Забавно, я ожидал услышать оглушительный визг, а ты даже не пикнула, – разочаровано пробубнил Гуча. – Где же неописуемый ужас? Неужели ни капельки не испугалась?
– Я в ужасе, уж поверь. – Аркаша вгляделась в стены. За плотной сетью зелени укрывались змеи самых различных форм и размеров. Их тела, шевелящиеся в плавном меланхоличном танце, свисали до самой земли, как веревки. – Нужен ор? Момент, сейчас еще пару секунд попялюсь на них, и можешь готовить беруши.
– Ладно, крепкий орешек, поторопись. Мы почти вышли из Вечноцветущего Тоннеля.
Несмотря на предупреждение Гучи, яркий солнечный свет все-таки застал Аркашу врасплох.
– Ничего себе! Снова день!
– Точнее, вечер, – поправил ее Гуча. – Глянь, солнце садится.
Однако Аркаша даже не посмотрела на небо. Прямо от выхода из Тоннеля начиналась огромная аллея. Выложенная белыми плитами дорога вела к стеклянному зданию в тринадцать этажей – но, как показалось Аркаше, топать до него было не меньше километра. К главному зданию с боков прижималась еще парочка строений, переходящих в новые блоки и ответвления. Два длинных здания с колоннами симметрично обосновались на площадке перед тринадцатиэтажным стеклянным «главарем». А все остальное километровое расстояние занимали зеленные газоны с кривыми деревьями, будто воткнутыми тут и там в непонятной сумасшедшей системе. Лужайки, газоны, кусты, цветы, фонтаны, белокаменная плитка на многочисленных аккуратных дорожках. Если бы не современные городские стеклянные конструкции вдалеке, можно было решить, что это территория поместья какого-то экстравагантного богача.
– Чумовая чума! Сколько ж здесь места! – Аркаша хлопнула себя пару раз по щекам. – Но все же я ожидала как минимум старинный замок с крепостными стенами и парочку волосатых орков на стреме.
– Это тебе не дворец с драконами и принцессами. – Гуча встал рядом с девушкой. В отличие от девушки, он был абсолютно спокоен. – А университет, где обучается весьма специфическая публика. Позволить толпе неотесанных созданий властвовать в помещениях, украшенных старинными гобеленами, или разносить в пух и прах древние каменные лестницы с ажурными перилами? Да ни в жизнь! Я вполне понимаю директора, склоняющегося к минимализму. Пусть уж лучше эти необузданные шалопаи сидят в гигантской стеклянной коробке, заново отстроить которую куда легче.
– И то верно. Успела познакомиться с демоном по пути сюда. Неприятный тип, – призналась Аркаша. – Да если пару сотен таких запустить в здание – камня на камне не останется.
– Бери выше. – Гуча махнул хвостом, приглашая девушку следовать за ним, и двинулся вдоль стен Туманного Лабиринта. – Пять факультетов по пять сотен красав. Больше двух тысяч представителей всяческой нечисти. Когда узнал цифру, только за это уже проникся уважением к директору.
– Впечатляет. Это объясняет громадность территории. А в чем все-таки специфичность публики? Разве в других магических университетах не обучают демонов?
– Вопросец на миллион. – Гуча хмыкнул. – В других университетах и академиях демонов как раз и не учат. И остальную нечисть волшебного мира, с которой ты вот-вот познакомишься, тоже. Лишь маги удостаиваются такой чести. Элита. Чистокровные, в чьих жилах течет чистое волшебство. Видишь мага, сразу равняй его с гордыней. Маги и знаться не желают с немагами – чудовищами и отбросами, как они их называют... Точнее, нас называют. – Скунс слегка сбился с шага, однако затем выровнялся и продолжил увереннее: – Но однажды один из магов задумался, а почему, собственно, правами наделены только волшебники? И почему образование получают одни лишь маги? Ведь разумных существ в мире не счесть, и, наверное, им тоже хочется расширить свой кругозор и стать частью современного цивилизованного мира. Что за убогость продолжать называть их чудовищами? Сколько талантов и неимоверной энергии зря пропадает. И вот, заручившись поддержкой жалкой кучки единомышленников, он начал атаковать Единый Парламент магов своими сумасшедшими идеями. Вера, упрямство, страшные рожи по утрам у постелей парламентариев, и он все-таки сумел доконать представительный орган магов. Ему выдали разрешение на открытие КУКУО – университета для ВСЕХ. А уж эти «все» себя долго ждать не заставили. Чересчур предприимчивого мага звали Евгеник Скальный. Он также известен под именем Железный Утес. И в настоящее время он все еще находится в должности директора Блэк-джека.
– Наверное, нелегко удерживать на плаву такой грандиозный проект. – Аркаша с достоинством вкушала все новые и новые объемы информации. Принять и смириться – пока все, что она могла сделать без ущерба своей и так уже малость пострадавшей психике.
– Абсолютно невозможно! – вскричал Гуча. – Самоубийственная затея, но, черт побери, это дело процветает уже больше пятнадцати лет. И постоянно совершенствуется. В нынешнем году наблюдается самый большой наплыв студентов. Очень удивлюсь, если стеклянное царство вновь выдержит всю эту неуемную энергию.
– Разве другое название КУКУО – не «Блэк-джек»? Что еще за «стеклянное царство»?
– Сугубо моя фишка. Не обращай внимания. Да, верно, «Блэк-джек» – прозвище, данное университету недоброжелателями. Пропитанное злой иронией, внушающее недоверие, вызывающее все больше насмешек прозвище, которое со столь злобным смакованием связали с карточной игрой, где безраздельно властвует госпожа удача. – Гуча остановился и с серьезным видом глянул на Аркашу снизу вверх. – Хотя с такой затеей действительно надеяться можно было лишь на удачу. Пан или пропал. Забавно, но со временем прозвище потеряло налет былой насмешки и стало звучать в устах магов с невольным уважением. Евгеник Скальный, может, и псих еще тот, но за идею бьется, как лютый зверь.
– Молодец, – пробормотала Аркаша, честно постаравшись представить себе директора-бунтаря. Мудрый старец? Гениальный психопат? Доблестный мазохист? Или сборная солянка? Любопытно.
– Кстати, Аркаш, видала метку на руке той ведьмочки? С аббревиатурой «БД»?
– Ага. Шифр какой-то? По типу расшифровки прозвища «Блэк-джек»?
– Почти. Кроме того, что с помощью тату университет опознает своих и не пускает на территорию посторонних, это еще и сдерживающая метка. Другое название – чары «Базовый Держатель» или «БейДжик». Создатель заклинания – Эрнст Немезийский, ныне один из заместителей директора Блэк-джека.
– И что метка сдерживает?
– А самой догадаться?
– Предположу, что излишнюю агрессию «специфической публики».
«Если я права, – размышляла Аркаша, – то Момо следует зататуировать с ног до крашеной башки. Авось охладит свой пыл».
– Их агрессию сдержит лишь качественный выстрел из базуки, – проворчал Гуча и, подумав, добавил: – Желательно, в упор.
Аркаша издала глухой смешок. С каждой минутой новый попечитель нравился ей все больше и больше.
– На самом деле метка сдерживает их силы, – пояснил скунс. – Скальный не собрал бы столько разнообразной нечисти в одном месте, не будучи уверенным, что они тут же не перегрызутся или не разнесут пару-тройку добротных строений.
– Хотелось бы верить. А что насчет пяти факультетов?
– Вот здесь без визуализации не обойтись. Вытащи-ка «Справочник первокурсника». Я сунул его в задний карман твоих шорт, пока ты была без сознания.
Сдвинув сумку на бок, Аркаша потянулась к карману. Внезапный порыв ледяного ветра царапнул холодными коготками ладонь, пробежался вверх по руке, шее, лицу и, шмыгнув под козырек кепки и врезавшись в синяк на лбу, разбился на тысячу воздушных осколков. Задержав дыхание, девушка медленно повернула голову в ту сторону, откуда ее атаковал ветер.
На всем протяжении стены Туманного Лабиринта располагались входы, выполненные в форме арок, и Аркаша с Гучей как раз остановились напротив одного такого. Черные дымчатые клубы вечной ночи смиренно оставались на территории Лабиринта, не пытаясь выбраться наружу. На высоте примерно трех метров в воздухе зависли зловещие огоньки – отражения несуществующего света в чьих-то глазах. Кто-то следил за ней из темнеющих глубин.
– Чего застряла? – Гуча с любопытством заглянул в арку. – Что-то увидела?
– Даже не знаю, – с сомнением проговорила Аркаша. Моргнув, она потеряла зрительную связь с жуткими огоньками, и те бесследно исчезли. – Мерещится всякое.
– Держись, девочка. Понимаю, что ты уже устала, но тебе еще предстоит пережить насыщенный вечер. Пойдем. Справочник просмотришь на ходу.
Гуча резко свернул в сторону, ведя Аркашу вдоль линии миниатюрных фонтанов в виде хохочущих амуров.
«Справочник Первокурсника» оказался тонкой брошюрой с плотными листами насыщенного бордового цвета. На титульном листе красовалась аббревиатура «КУКУО», а, открыв книжицу, девушка обнаружила внутри пять гербовых форм в золотистой оболочке, окружавших уже знакомую вязь «БД».
Первая гербовая форма содержала зеленую масть бубны на угольно-черном фоне. «Мимоза» – сообщала белая надпись на развернутой ленте под гербом.
«Денеб» – значилось на второй гербовой форме, черный фон вмещал алую масть трефы.
«Вега» – пестрела надпись на третьей гербовой форме с синей мастью пики.
«Фомальгаут» – ухмылялась четвертая надпись, подкрепляя веселость оранжевой мастью червы.
Надпись «Сириус» примкнула к основанию пятой гербовой формы. На черном фоне неприятно скалилась белая маска.
– Это же...
– Верно, – перебил Аркашу Гуча. – Евгеник Скальный не стал особо мучиться и просто назвал факультеты в честь ярчайших звезд. Мимоза – факультет магов, Денеб – факультет демонов, Вега – вервольфы, Фомальгаут – фейри. Собрал, так сказать, самых многочисленных представителей своих видов в отдельные факультеты.
Пустые глазницы белой маски раздражающе пристально пялились на Аркашу со страницы Справочника.
– А Сириус?
– Все остальные.
– То есть?
– То есть «Сириус» – это пятьсот представителей самых разнообразных существ волшебного мира. Этот факультет еще называют «Смешанные». Блэк-джек в миниатюре. Блэк-джек в Блэк-джеке, как абсурдно бы это ни звучало.
– Ясно. Солянка еще та. А как сюда маги-то затесались? – Аркаша почесала затылок, недоуменно всматриваясь в бубновый герб Мимозы. – Разве они не презирают саму идею Блэк-джека?
– Сам не пойму. – Гуча помотал головой и свернул на следующую боковую дорожку. – Рискну предположить, что это или те, кто не может обеспечить себе учебу в, пардон, нормальном магическом образовательном учреждении, или те, кому просто-напросто плевать на общественное мнение.
– Эй, Гуч, а я буду в Мимозе числиться, да? Ну, раз отцом моим был маг, то и я, получается, маг? – Аркаша взмахнула руками, словно дирижируя невидимым оркестром. – А волшебную тростиночку дадут? Ой, ты чего так неожиданно остановился? Я чуть не наступила на тебя!
Но скунса вовсе не заботила перспектива отдавленных лап. Он нервничал, и это было весьма заметно по дрожанию маленького пушистого тельца.
– Аркаш, извини меня. Немного приврал тебе. – Гуча разволновался не на шутку и поэтому начал частить: – На самом деле друг твоего папани – не я, а мой папаня. Но мой папаня недавно двинул кони, так что я теперь за него. Короче говоря, в сложившейся ситуации попечителем твоим вообще-то должен был стать мой папаня, но теперь это я. Поэтому можешь звать меня «папаня».
Аркаша тряхнула головой, совершенно запутавшись во всем этом изобилии «папань». Хотя одно она поняла совершенно ясно.
– Сочувствую тебе по поводу отца.
– А? – Гуча вопросительно уставился на девушку. Заметив ее неловкость, скунс легкомысленно махнул пушистым хвостом. – Папаня в последнее время плох был, так что я воспринимаю это как избавление. Как, впрочем, и он. Легче воспринимай смерть, и она придет к тебе только тогда, когда ты ее действительно ждешь. Не мои мысли – папани.
– А сам-то ты знал Филиция?
– Только по рассказам моего папани. Но ни одного плохого слова про твоего предка я ни разу от него не слышал. А у моего папани был напряг с друзьями, так что у меня нет сомнений, что Филиций, сумевший завязать дружбу с моим папаней, был хорошим человеком.
– Знаешь, я все-таки пока не готова слышать что-либо о Филиции. – Тонкая брошюрка Справочника смялась в непроизвольно сжавшемся кулаке. – А на тебя, Гуча, я злиться не собираюсь. Не волнуйся.
– Рад слышать. Вот только я все карты раскрыл с иной целью. Твоя мать, Елизавета Захарова, была простым человеком. А от союза мага и человека рождаются обычные дети. Без дара.
– Стоп. Моя особенность в том, что дара у меня нет?
– Вообще-то про особенности я даже не заикался. – Гуча тяжело вздохнул. – Хотя признаю твою правоту. Как ни прискорбно, но ты у нас заурядный человек до мозга костей.
– Чудно. Мимоза отпадает. – Аркаша даже расстраиваться не стала. Видать, исчерпала все запасы волнения. – Тогда меня интересует лишь одно: а смогу ли я выжить в этой клоаке?
– Понятия не имею.
– Черт, да ты оптимист! – Аркаша всплеснула руками. – Может, следует попросить первое попавшееся чудище каюкнуть меня, чтоб не мучиться, а?
– Что за унылый настрой? – возмутился Гуча.
– Полагаешь, у меня есть хотя бы полшанса сразу же не отдать концы?
– Не знаю. Честно. Такая разношерстная публика может встретиться разве что на станциях Бездны. Вот только там все под контролем. Целая бригада магов добавляет в атмосферу Бездны успокаивающие чары. Они абсолютно безвредны. При больших количествах могут и усыпить на пару деньков, но в умеренных создают состояние небольшой прострации. Под воздействием этих чар пассажиры Бездны расслаблены и почти не агрессивны. Можно быть уверенным, что свар между пассажирами во время ожидания поездов да и во время перевозки не начнется. Всем просто лень лишний раз лапу поднять. А тут... Уповай на метку «Базовый Держатель», дочура. Скалиться мордатые будут, да серьезно навредить силенок не хватит.
– Зато могут отлупить.
– А ты не нарывайся.
– Эй, я ж пошутила. Да ладно, реально могут отлупить?!
– Будь дружелюбной и улыбайся. Хотя нет, не улыбайся. Так скорее отлупят.
– Блин, я туда не пойду.
– Поздняк метаться. Якорь поднят, корабль прошлого уплыл вдаль. Добро пожаловать в новую жизнь.
– В Сириусе меня точно отлупят.
– А ты все об одном да об одном! Не зацикливайся, и все будет пучком. Тем более, когда ты не маг, как в твоем случае, выбор мал, но слишком уж очевиден: или учиться, или болтаться без дела.
– Нет уж. Голосую за образование. Я и так уже все потеряла. Не хочу лишаться еще и этого шанса.
– Умничка. Вся в меня. Потопали к общагам.
– Слушай, а ты откуда так много знаешь о Блэк-джеке? Бывал здесь раньше?
– Не-а. Первопроходец, как и ты.
– По тебе не скажешь. Гарцуешь уверенно.
Гуча гордо поднял голову.
– Всегда делай все уверенно. Даже если спотыкаешься на ровном месте и валишься с ног – делай это уверенно, и тогда окружающие проникнутся твоей уверенностью, а к тебе – уважением. Папанины слова. А насчет моих знаний вот что скажу. Я изучал, – признался Гуча. – С того момента, как папаня посвятил меня в твои персональные рыцари, я только и делал что пытался сообразить чем могу тебе помочь. Для начала решил разузнать поподробнее о Блэк-джеке. Ведь шансы на то, что Ольга Захарова все-таки применит «Всеобъемлющее стирание», были пятьдесят на пятьдесят.
– И ты сделал это для меня? – Аркаша ошарашено вылупилась на скунса. – Именно для меня?
– И с чего это ты вдруг удивляешься?
«Но я ведь соплячка. Никто никогда не будет что-либо делать для соплячки».
– Ну... – замялась девушка.
– Слушай, Аркаш. – Новые интонации в голосе Гучи заставили ее насторожиться. – Я снова соврал тебе. Помнишь, говорил, что я – единственный кто у тебя остался? На самом деле все иначе. Мой папаня. он всегда был со мной. Знаешь, когда кто-то постоянно рядом, относишься к его присутствию как к некой данности. Но вот его нет. Ты шутишь, а никто не смеется. Того самого смеха не слышно. Ты поворачиваешь голову, чтобы убедиться, что не оглох на оба уха, и вдруг понимаешь: это правда, его больше не существует. Он не будет смеяться над всеми твоими шутками, пусть и глупыми, не даст совет, не поругает за легкомысленность. При всем моем бахвальстве, мне совсем нелегко было принять его смерть. Два месяца я жил, словно овощ на грядке. Я отрицал, я рыдал, я крушил, покуда хватало сил. Но в тот миг, когда моя сигнальная метка «Всеобъемлющего стирания» исчезла, сообщая об активации твоей тетей заклинания, я вдруг понял, что у меня есть ты. Нет, не так. У меня есть только ты. Я нуждался в тебе намного больше, чем ты во мне. Поэтому можешь ненавидеть меня, можешь игнорировать, но знай, я сделаю все, чтобы у тебя в жизни все было хорошо.
Непрошеная теплота разлилась по телу. Аркаша не ощущала столько заботы уже… да вообще никогда.
Присев на корточки, девушка бережно провела пальцами по черной шерстке на голове Гучи. Зверек доверчиво ткнулся носом в ее ладонь.
Искренность – великое искусство. Но капельку истинных чувств может выразить даже бездарный.
– Спасибо, что ты есть.
– И тебе. – Гуча смущенно отвернулся и пробормотал: – Ну, хватит нежничать. Пора вспомнить об ответственности. Насколько я помню просмотренный ранее план, общежития Сириуса находятся слева от основного корпуса. Сейчас пройдешь по этой тропке рядом вон с тем зданием с колоннами, а затем по боковой аллее.
– А ты?
– Пойду разведаю обстановку. Перезнакомлюсь с местным штатом. Определю, за какие ниточки можно подергать, а от каких держаться подальше. Справишься одна?
– Естественно. На крайняк включу мою внутреннюю истеричную банши и начну лягаться.
– Договорились.
Как только черно-белый хвост Гучи скрылся за кустарником, на Аркашу напал мандраж. Ноги норовили подкоситься, а зубы стучали так, словно создавали новомодный трек в жанре дабстеп. К зданию с колоннами девушка добралась уже на последнем издыхании.
Из прострации Аркашу неожиданно вывел звук глухих ударов. Повернув голову, девушка успела заметить открытую настежь дверь и стремительно летящую в ее сторону оранжевую сферу. И этот апельсиновый кругляш был очень похож на...
