Текст книги "Собрание сочинений, том 15"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 61 страниц)

К. МАРКС
ПРИГОТОВЛЕНИЯ К ВОЙНЕ В ПРУССИИ

Берлин, 23 октября 1860 г.

Гнев и страх наших либералов по поводу участия принца-регента в Варшавском конгрессе, как и всякое недовольство истинных прусских либералов, нашли выход в ожесточенной клевете против Австрии и ее новоиспеченной конституции[122]122
  Имеется в виду изданный 20 октября 1860 г. австрийским императором Францем-Иосифом I Октябрьский диплом, предоставлявший национальным областям Империи некоторую автономию. Диплом являлся уступкой сторонникам федеративного государственного устройства, особенно венграм, за счет централистов – австрийских немцев. Эта уступка, однако, не удовлетворила венгров, которые требовали дальнейшего развития конституции, существовавшей в Венгрии до 1848 года. Уже в начале следующего года Октябрьский диплом был отменен изданием патента 26 февраля 1861 г., который снова выдвигал принцип нейтралистского устройства Австрийской империи.


[Закрыть]. Прежде всего Францу-Иосифу никогда не простят, что он лишил этих господ их главного утешения, а также неизменной темы их болтливых самовосхвалений, а именно – противопоставления «конституционной» Пруссии «абсолютистской» Австрии. Конечно, австрийский диплом дает повод не только для придирок, но и для всякого рода серьезных опасений. Обстоятельства, при которых был пожалован этот дар, и руки, которые его преподнесли, – все это придает ему характер скорее уловки, нежели искренней уступки. Еще ранее, 4 марта 1849 г., Франц-Иосиф обнародовал общие положения конституции лишь для того, чтобы аннулировать их в следующем году, после того как военное счастье улыбнулось ему[123]123
  4 марта 1849 г. австрийская камарилья, стоявшая за спиной молодого императора Франца-Иосифа I, совершила государственный переворот, навязав стране новую антидемократическую конституцию; заседавший в Кромержиже рейхстаг был распущен. Конституция 4 марта устанавливала двухпалатную систему с преобладанием верхней палаты, вводила высокий имущественный и возрастной ценз для избирателей, предоставляла императору право налагать вето на решения палат и др. Однако конституция 4 марта все же ограничивала власть императора и поэтому была отменена после подавления революции в Венгрии.


[Закрыть]. Однако в летописях истории вообще не существует примеров, чтобы монархи когда-либо ограничивали свои собственные привилегии и уступали народным требованиям иначе, как под сильным давлением извне, равно как не существует и примеров того, чтобы они оставались верными своему слову, всякий раз когда им представлялась возможность безнаказанно нарушить свои клятвы и данные ими обещания. Старая венгерская конституция[124]124
  Имеется в виду древнейшая в Европе неписаная конституция Венгрии, сложившаяся на основе старинных традиций и законодательных актов королевства, которые гарантировали в интересах венгерского дворянства независимость сейма, а также права сейма решать важнейшие государственные вопросы, в том числе о денежных кредитах и о наборе войск.


[Закрыть] полностью не восстановлена, ибо два важнейших полномочия – вотирование государственных доходов и набор войск – отняты у пештского сейма и переданы центральному рейхсрату в Вене; последний предполагается превратить в генеральные штаты всей империи, и потому его наделяют атрибутами, которые, по-видимому, станут постоянным источником конфликтов между ним самим и различными национальными или провинциальными сеймами. Так как конституции немецких и славянских провинций содержат лишь самые общие и неопределенные положения, то их можно толковать по-всякому. Крупнейшим недостатком диплома является, по мнению мадьяр, отделение Хорватии, Сербии и Трансильвании от Венгрии и предоставление этим провинциям особых сеймов; однако, если вспомнить события 1848–1849 гг., то мы вправе сомневаться в том, что хорваты, словенцы, сербы и валахи захотят присоединиться к этой жалобе мадьяр и оказать ей поддержку. По-видимому, в данном случае венские государственные деятели ловко сыграли на национальном принципе, обратив его в свою пользу.

Однако, что касается общего сейма всей империи – рейхсрата, заседающего в Вене и состоящего из делегатов от различных сеймов Галиции, Венгрии, Трансильвании, Хорватии, Сербии, Венеции и немецких провинций, то, находясь вне контроля сейма Германского союза, не разорвет ли он отношения, которые до сих пор существовали между немецкой Австрией и Германским союзом? Вот та великая тема, о которой без конца толкуют теперь представители официального прусского либерализма, приводящие все новые доводы в пользу своей любимой идеи – исключения австрийской части Германии из Германского союза. Но все их рассуждения основаны на заблуждении, так как они принимают за чистую монету диплом Франца-Иосифа. Хотя последний надо рассматривать как ловкий трюк со стороны австрийской династии, тем не менее он предоставляет различным народам, подпавшим под иго Габсбургов, прекрасную возможность самим устроить свою судьбу и открыть новую эру революций. Теперь же австрийская конституция принесет большую пользу тем, что она смирит фарисейскую гордость прусских лжелибералов и лишит династию Гогенцоллернов единственного преимущества, которым она могла хвастаться перед своим соперником, а именно, что Пруссия, оставаясь по-прежнему средоточием бюрократии и военщины, прикрывается более приличной формой конституционализма.

Чтобы вы ясно представляли подлинное положение в этой хваленой «возрожденной» Пруссии, необходимо напомнить о переменах, происшедших недавно в организации прусской армии. Как вы помните, прусская палата депутатов, не имея мужества ни на то, чтобы нанести оскорбление общественному мнению открытым санкционированием правительственных предложений о реорганизации армии, ни на то, чтобы решительно воспротивиться солдафонским наклонностям принца-регента, прибегла к обычной уловке слабых, избрав средний путь – ни рыба ни мясо. Палата отказалась утвердить правительственный план реорганизации армии, но голосовала за ассигнование 9500000 долларов на приведение армии в состояние готовности для отражения угрозы извне. Другими словами, прусские депутаты голосовали за отпуск средств, необходимых правительству для выполнения его плана, но делали это под искусственным предлогом. Как только прусский парламент был распущен на каникулы, правительство, открыто нарушая условия, на которых оно получило ассигнования, принялось без дальнейших церемоний вводить те изменения в организации армии, которых желал принц-регент и которые были отвергнуты так называемыми представителями. Во время перерыва в заседаниях парламента численность постоянной армии была удвоена, причем число ее полков было доведено с 40 до 72 линейных и 9 гвардейских полков. Таким образом, верховной волей принца-регента и явно в нарушение воли народа, а также вопреки голосованию его лжепредставителей, постоянные ежегодные расходы военного бюджета были увеличены на 100 %. Но не думайте, что гогенцоллернский принц или кто-либо из его коллег рискует разделить судьбу Страффорда[125]125
  Английский лорд Страффорд, фаворит короля Карла I и ярый защитник абсолютизма, был обвинен в государственной измене и казнен в 1641 г. по требованию парламента, поддержанному народными массами Лондона и его предместий.


[Закрыть]. Все дело ограничится тем, что тихонько поворчат, не переставая при этом пылко уверять в своей преданности династии и неограниченном доверии кабинету. Принимая во внимание, что даже старая организация армии, существовавшая главным образом за счет земледельческого населения, сделалась невыносимым бременем для финансов и препятствием для производительной деятельности народа, который с течением времени вступил на путь промышленного развития, можно легко понять, в какой степени армия, численность которой теперь удвоилась, должна подавлять самую драгоценную энергию народных масс и поглощать источники национального богатства. Прусская армия может теперь похвастаться тем, что по отношению к численности населения и национальным ресурсам она является самой большой в Европе.

Вы знаете, что государь из династии Гогенцоллернов называет себя сам и именуется министрами и чиновниками Kriegsherr, т. е. «верховный военачальник». Это, конечно, не значит, что прусские короли и регенты имеют власть над военным счастьем. Их сильное стремление к сохранению мира и их известная склонность бывать битыми в открытом бою лучше всего доказывают это. Титул «верховный военачальник», столь дорогой сердцу гогенцоллернских государей, означает скорее, что истинную опору их королевской власти следует искать не в народе, а лишь в одной его части, отделенной от массы, противопоставленной ей, отличимой от нее нашивками, вымуштрованной в духе пассивного повиновения, превращенной посредством дрессировки в простое орудие династии, которая располагает ею как своей собственностью и использует ее по собственной прихоти. Поэтому прусский король скорее отречется от престола, нежели позволит своей армии принести присягу на верность конституции. Таким образом, государь из династии Гогенцоллернов, будучи королем своего народа лишь постольку, поскольку он является «верховным военачальником», другими словами, собственником армии, – должен прежде всего страстно любить свою армию, лелеять ее, льстить ей и подкармливать ее все более жирными кусками за счет национального богатства. Эта великая цель была достигнута путем новой организации армии. Число офицеров удвоено, а быстрое повышение в чинах, свойственное французской, австрийской и русской армиям и прежде служившее предметом зависти прусских офицеров, теперь обеспечено им без какой-либо необходимости подвергать свою драгоценную жизнь хотя бы малейшей опасности. Отсюда тот огромный энтузиазм по отношению к принцу-регенту и его «либеральным» министрам, который царит теперь не среди простых солдат, а среди офицеров прусской армии. В то же время аристократические охотники на лисиц[126]126
  Так Маркс называет прусских помещиков по аналогии с английскими землевладельцами, любимым развлечением которых была охота на лисиц.


[Закрыть], ворчавшие против либеральной фразеологии нового режима, вполне примирились с ним благодаря тому, что им предоставлена новая возможность содержать своих младших сыновей за счет народа. Во всем этом есть один минус даже с династической точки зрения. Теперь Пруссия сосредоточила все имеющиеся в ее распоряжении силы в постоянной армии. Если эта армия будет разбита, то у нее не останется никакого резерва, к которому она могла бы прибегнуть.

Написано К. Марксом. 23 октября 1860 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6097, 8 ноября 1860 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Ф. ЭНГЕЛЬС
ИСТОРИЯ ВИНТОВКИ

I

Винтовка является немецким изобретением, относящимся еще к концу XV столетия. Первые винтовки были изготовлены, очевидно, с единственной целью облегчить заряжание оружия пригнанной почти вплотную пулей. Для этого были сделаны прямые нарезы, без каких бы то ни было винтообразных оборотов, с одной лишь целью уменьшения трения пули в канале ствола. Сама пуля была обернута кусочком просаленной шерстяной или полотняной материи (пластырь) и таким образом забивалась без особой трудности. Эти винтовки, как они ни были примитивны, давали гораздо лучшие результаты стрельбы, чем гладкоствольное стрелковое оружие того времени с пулями значительно меньшего диаметра, чем диаметр канала ствола.

Позднее характер винтовки был коренным образом видоизменен приданием нарезам винтообразной формы, которая превратила канал ствола в своего рода гайку. Пуля, благодаря плотно прилегающему пластырю, направлялась по нарезам и, кроме того, совершала винтообразные обороты и, следовательно, сохраняла винтообразное вращение вокруг линии своего полета. Вскоре было установлено, что этот способ, при котором пуле придавалось вращательное движение, значительно увеличивал как дальность, так и меткость стрельбы, и, таким образом, вскоре прямые нарезы были заменены винтообразными.

Это и был тот вид винтовки, который оставался в общем употреблении более двухсот лет. Если не считать усовершенствования курка и более тщательного изготовления прицельных приспособлений, то это оружие почти не подверглось каким-либо усовершенствованиям вплоть до 1828 года. Оно в значительной мере превосходило гладкоствольный мушкет в отношении меткости, но по дальности полета пули это превосходство было менее значительным; за пределами 400–500 ярдов рассчитывать на меткость было невозможно. Вместе с тем, заряжание винтовки являлось делом сравнительно трудным. Забивание пули представляло довольно утомительную операцию; порох и завернутая в пластырь пуля вкладывались в ствол отдельно, и за одну минуту можно было сделать не более одного выстрела. Эти недостатки винтовки делали ее непригодной для широкого применения в армии, особенно в XVIII веке, когда все сражения решались частым огнем развернутых линий. При такой тактике старый гладкоствольный мушкет со всеми его очевидными недостатками считался все же гораздо более предпочтительным оружием. Поэтому мы видим, что винтовка оставалась излюбленным оружием охотников на оленя и за горными козами, в качестве же особого вида боевого оружия ее использовали в немногих батальонах метких стрелков в тех только армиях, которые располагали достаточным числом опытных охотников среди населения, чтобы формировать такие батальоны.

Войны американской и французской революций[127]127
  Имеется в виду война за независимость североамериканских колоний Англии (1775–1783). Восстание североамериканских колоний против английского господства, обусловленное стремлением складывавшейся американской буржуазной нации к самостоятельности и к уничтожению преград для развития капитализма, носило характер буржуазной революции. В результате победы североамериканцев было образовано независимое буржуазное государство – Соединенные Штаты Америки.
  Речь идет о начавшихся в 1792 г. войнах Французской республики, возникшей в результате французской буржуазной революции конца XVIII в., против контрреволюционной коалиции европейских держав – Англии, Пруссии, Австрии, России и др.


[Закрыть] внесли значительные изменения в тактику. С тех пор был введен расчлененный строй в бою; сочетание передовых стрелковых цепей с колоннами стало характерной чертой современного боя. Главные силы в течение большей части боя держат в тылу; они находятся в резерве или маневрируют с тем, чтобы сосредоточиться против слабого пункта противника; их вводят в действие только в решающие моменты, в то время как стрелковые цепи и их непосредственные подкрепления все время ведут бой. Они расходуют большую часть боеприпасов, а между тем объекты их огня редко превосходят фронт роты; в большинстве случаев им приходится вести огонь по отдельным бойцам, хорошо защищенным в укрытиях. И все же действие их огня имеет весьма важное значение, ибо он служит как подготовке атаки, так и, прежде всего, ее отражению; их задача состоит в том, чтобы ослабить сопротивление частей противника, занимающих отдельные фермы и деревни, а также отразить контратаки противника. Но с помощью старой «смуглой Бесс» ни одна из этих задач не могла быть выполнена удовлетворительно. Всякий, кто находился под огнем стрелков, вооруженных гладкоствольными мушкетами, не мог вынести иного впечатления, кроме глубокого презрения к результатам мушкетного огня на средних дистанциях. Однако винтовка старого образца была непригодна для массового вооружения стрелков.

Старая винтовка, для того чтобы облегчить забивание пули, должна была быть короткой, настолько короткой, что она уже не подходила в качестве рукоятки для штыка. Вследствие этого стрелков, вооруженных винтовками, использовали только на таких позициях, на которых они были защищены от штыковых и кавалерийских атак.

При таких обстоятельствах сама собой выдвигалась следующая задача: изобрести оружие, которое сочетало бы в себе дальность полета пули и меткость огня винтовки с быстротой и легкостью заряжания и длиной ствола гладкоствольного мушкета, – оружие, которое было бы одновременно огнестрельным и холодным и могло бы быть дано в руки каждому пехотинцу.

Таким образом, мы видим, что с введением в новейшей тактике рассыпного строя возникла и необходимость в усовершенствованном оружии. В XIX столетии всякий раз, как только появляется потребность в каком-либо предмете и дальнейшие обстоятельства ее оправдывают, эта потребность непременно удовлетворяется. Так же была удовлетворена потребность и в данном случае. Почти все усовершенствования стрелкового оружия, достигнутые с 1828 г., были направлены на то, чтобы удовлетворить эту потребность.

Однако прежде чем пытаться дать отчет о тех усовершенствованиях, которые вызывали столь большие и многочисленные перемены в устройстве нарезного огнестрельного оружия, основанные на отказе от старой системы забивания пули, мы позволим себе коснуться попыток усовершенствования ружья при сохранении старого способа заряжания.

Винтовка с овальным каналом ствола, известная в Англии под названием винтовки Ланкастер, была в употреблении на континенте более сорока лет. Мы находим упоминание о ней в одной немецкой военной книге, напечатанной в 1818 году. В Брауншвейге полковник Бернер усовершенствовал ее, и в 1832 г. вся пехота герцогства была вооружена такой винтовкой. Овальность была незначительная, и овальная пуля заряжалась старым способом забивания. Однако эта овальная пуля должна была употребляться только при одиночной стрельбе. Для стрельбы залпами солдаты были снабжены сферическими пулями меньшего калибра, которые скатывались вниз по каналу ствола так же легко, как всякая мушкетная пуля. Все же неудобства этой системы очевидны. Она замечательна лишь тем, что явилась первой попыткой вооружения нарезными мушкетами всей пехоты одной из армий.

В Швейцарии гражданский инженер и пехотный офицер г-н Вильд значительно усовершенствовал винтовку. Его пуля была в меньшей, чем обычно, пропорции по отношению к каналу ствола, и была рассчитана на то, чтобы входить в нарезы канала ствола только своим пластырем; на шомполе имелся диск, который не позволял ему входить слишком глубоко в канал ствола и забивать пулю так плотно к заряду, чтобы создавалась возможность преждевременного взрыва пороха; крутизна нарезов была уменьшена и заряд увеличен. Винтовка Вильда давала очень хорошие результаты на дистанции более 500 ярдов, при весьма отлогой траектории, причем из нее можно было сделать более 100 выстрелов, прежде чем образовывался нагар. Она была принята на вооружение в Швейцарии, Вюртемберге и Бадене, но, конечно, в настоящее время устарела и заменена другой.

Самой современной и лучшей винтовкой, сконструированной по принципу забивания пули, является новая швейцарская винтовка, принятая на вооружение метких стрелков. Это оружие, подобно американскому, имеет весьма малый калибр – не более 10,50 миллиметра, или 0,42 дюйма; ствол, длиной в 28 дюймов, имеет восемь пологих нарезов (один оборот в 34 дюйма); шомпол снабжен диском Вильда; пуля цилиндро-оживальная, очень длинная, забивается посредством просаленного пластыря; заряд сравнительно большой, с крупнозернистым порохом. Это оружие дало изумительные результаты; при испытании различных винтовок, недавно произведенном голландским правительством, его дальнобойность, меткость и отлогость траектории были признаны непревзойденными. Действительно, при дальности стрельбы в 600 ярдов высшая точка траектории равна всего 8 футам б дюймам, так что при этой дальности все пространство является поражаемым для кавалерии, а последние 100 ярдов являются опасными даже для пехоты; другими словами, ошибка при определении дистанции до цели на 100 ярдов при дальности в 600 ярдов обычно не препятствует пуле поражать цель высотой в 6 футов. Этот результат далеко превосходит результаты любого другого нарезного мушкета; самые лучшие из них требуют угла возвышения, который поднимает высшие точки траектории, при дальности стрельбы в 600 ярдов, до 13–20 футов, и, следовательно, уменьшает поражаемое пространство с 60 до 25 ярдов. Эта чрезвычайная отлогость траектории достигается благодаря малому калибру оружия, которое вмещает очень удлиненную остроконечную пулю и сравнительно мощный заряд; при небольшом калибре винтовка может быть очень прочной, не будучи громоздкой, пуля может быть длинной, не будучи тяжелой, заряд – сравнительно мощным при не слишком большой отдаче. Ясно, что замечательная стрельба этого оружия объясняется отнюдь не забойным заряжанием; на самом деле такое заряжание является единственным недостатком винтовки, препятствующим ее использованию в качестве основного оружия пехоты. Швейцарцы поэтому ограничились тем, что вооружили этой винтовкой лишь роты своих отборных стрелков, в руках которых она даст, без сомнения, наилучшие результаты.

Далее мы покажем, как винтовка усовершенствовалась и превращалась в оружие, которое могло быть дано в руки каждому пехотинцу.

II

Французский офицер Дельвинь первый сделал попытку превратить винтовку в оружие, пригодное для массового вооружения пехоты. Он ясно видел, что для этого необходимо, чтобы пуля скользила внутри ствола так же свободно или почти так же свободно, как пуля гладкоствольного мушкета, и чтобы она затем изменяла свою форму для того, чтобы войти в нарезы.

Чтобы добиться этой цели, он сконструировал уже в 1828 г. винтовку с каморой в казенной части, т. е. крайний конец канала ствола в казенной части, куда вкладывается порох, был сделан значительно меньшего диаметра, чем в остальной части ствола. Форма названной каморы была заимствована от гаубиц и мортир, всегда имевших такую конструкцию; но в то время как в артиллерии она просто служила для того, чтобы прочно удерживать небольшие заряды, употребляемые для гаубиц и мортир, в винтовке Дельвиня камора отвечала совершенно другому назначению. После того как в камору всыпался порох, вслед за ним скатывалась пуля меньшего диаметра, чем канал ствола; дойдя до края каморы, она не могла пройти дальше и оставалась на месте, упираясь в края каморы; нескольких резких ударов шомполом было достаточно для того, чтобы вогнать мягкий свинец пули в нарезы и расширить ее диаметр настолько, чтобы она была вплотную пригнана к стенкам канала ствола.

Величайшим неудобством этой системы было то, что пуля теряла свою сферическую форму и делалась несколько сплющенной, вследствие чего она имела склонность терять винтообразное вращение, приданное ей нарезами, что значительно уменьшало ее меткость. Чтобы исправить это, Делъвинь изобрел продолговатую пулю (цилиндро-коническую), и хотя опыты с подобного рода пулей во Франции были вначале не очень успешными, они оказались весьма удовлетворительными в Бельгии, Австрии и Сардинии, где винтовка Дельвиня с различными усовершенствованиями была введена в батальонах стрелков вместо старого ружья. Хотя эта винтовка теперь почти везде заменена другой, усовершенствования Дельвиня заключают в себе два важных принципа, на которые должны были опираться все последующие изобретатели: во-первых, в винтовках, заряжающихся с дула, пуля должна опускаться по стволу с известным зазором для того, чтобы облегчить заряжание, и должна изменить свою форму, чтобы войти в нарезы, только после того как будет крепко забита; и, во-вторых, продолговатые пули являются единственными, которые следует принять для новейших винтовок. Таким образом, Дельвинь сразу поставил вопрос на должную основу, и он вполне заслуживает, чтобы его называли отцом новейшей винтовки.

Преимущества продолговатой пули над сферической весьма многочисленны, поскольку первой можно придать боковое вращение (вокруг продольной оси), что удовлетворительным образом достигается почти в любой системе современной винтовки. Продолговатая пуля имеет значительно меньшее сечение пропорционально своему весу и, следовательно, встречает меньшее сопротивление атмосферы, чем сферическая пуля. Ее заостренному концу можно придать такую форму, чтобы довести это сопротивление до минимума. Как дротик или стрела, она до известной степени поддерживается воздухом. Следствием этого является то, что она от сопротивления воздуха теряет свою начальную скорость в гораздо меньшей степени, чем любая сферическая пуля того же диаметра и, следовательно, покрывает данное расстояние при гораздо более отлогой траектории (то есть при линии полета, гораздо более опасной для противника).

Другим преимуществом является то, что продолговатая пуля имеет гораздо большую поверхность соприкосновения со стенками ствола, чем сферическая. Поэтому продолговатая пуля значительно лучше входит в нарезы, что позволяет уменьшить крутизну, равно как и глубину нарезов. Оба эти обстоятельства облегчают чистку оружия и в то же время позволяют пользоваться полными зарядами без увеличения отдачи ружья.

И, наконец, поскольку вес продолговатой пули значительно превышает вес сферической, то самый калибр винтовки, или диаметр канала ствола, может быть значительно уменьшен, в то время как оружие продолжает сохранять способность выбрасывать пулю, равную по весу прежней сферической пуле. Далее, если вес старого гладкоствольного мушкета и вес его пули рассматривать как стандартные величины, то винтовка с продолговатой пулей того же веса может быть прочнее старого мушкета – пропорционально тому, насколько будет уменьшен диаметр канала ствола, – и при этом винтовка не будет тяжелее старого мушкета. Будучи более прочным оружием, она лучше выдерживает заряд, имеет меньшую отдачу, и поэтому уменьшенный калибр винтовки допускает относительно более сильные заряды, придавая большую начальную скорость пуле и обеспечивая тем самым более низкую траекторию полета.

Следующее усовершенствование было сделано другим французским офицером, полковником Тувененом. Он обнаружил один недостаток, заключавшийся в том, что при забивании пули в нарезы она удерживается круговым выступом, которого она касается своими краями. Поэтому он удалил выступы каморы, высверливая канал ствола и делая его, как раньше, одинакового диаметра по всей длине. В центре болта, запирающего канал ствола, он укрепил короткий, крепкий стальной стержень, или чеку, выступавшую в канал, вокруг которой ложился всыпаемый порох; пуля поддерживалась притупленной верхушкой стержня, а удары шомпола в то же время вгоняли ее в нарезы. Преимущества этой системы были значительны. Расширение пули от ударов шомпола было гораздо более правильным, чем в винтовке Дельвиня. Оружие позволило сделать больший зазор, что облегчило заряжание. Результаты, достигнутые этим усовершенствованием, были настолько убедительны, что уже в 1846 г. французские chasseurs a pied были вооружены винтовками Тувенена; вслед за ними были вооружены зуавы и прочая легкая африканская пехота; а как только было установлено, что старые гладкоствольные мушкеты могут быть при небольших затратах переделаны в винтовки Тувенена, были соответственно переделаны и все карабины французской пешей артиллерии. Прусские стрелки были вооружены винтовками Тувенена в 1847 г., баварские – в 1848 г., и вскоре большая часть малых государств Северной Германии последовала этому примеру, вооружив в некоторых случаях этим превосходным оружием даже часть линейных войск. Во всех указанных винтовках имеется, очевидно, определенное приближение к единой системе, несмотря на все их различия, как, например, по калибрам и т. д.; число нарезов было уменьшено (в большинстве случаев до четырех), и степень их крутизны обычно составляет от трех четвертей до одного оборота на всю длину ствола.

Но все же винтовка Тувенена имела свои недостатки. При наличии столь длинного ствола, который у обыкновенного мушкета линейной пехоты должен служить удобной рукояткой для штыка, усилия, которые требовались для того, чтобы неоднократными ударами расширить свинец пули так, чтобы он вошел в нарезы, были слишком велики. К тому же стрелкам при положении лежа или с колена было очень трудно прилагать такие усилия для забивания пули. Сопротивление силе взрыва, которое оказывала пуля, вдавленная в нарезы непосредственно впереди порохового заряда, увеличивало отдачу и вынуждало поэтому пользоваться сравнительно небольшим зарядом. Наконец, чека всегда представляла собой ненужное усложнение в устройстве оружия; производить чистку вокруг чеки было очень трудно, и она часто ломалась.

Таким образом, принцип вдавливания пули ударами шомпола дал в свое время весьма удовлетворительные результаты в системе Дельвиня и еще лучшие результаты в системе Тувенена. Но винтовка, построенная по такому принципу, еще не могла доказать своего превосходства как оружия, годного для вооружения всей пехоты, перед старым гладкоствольным мушкетом. Для винтовки, пригодной для каждого солдата, в основу должны были быть положены другие принципы.