Текст книги "На Рио-де-Ла-Плате"

Автор книги: Карл Фридрих Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Понятно. Если плот достаточно велик, то на нем уместятся сразу все лошади и все люди.

– А плотогон согласится?

– За хорошую плату – почему нет? А если плот, увлекаемый течением, подплывет к берегу слишком близко, то, нацелив на плотогонов ружья, можно обойтись без всякой платы – заставить их причалить. Конечно, тогда на другой берег они высадятся гораздо ниже по течению. Но все равно, я считаю, что для этих людей плот – единственное средство, и потому я удивлюсь, если они не…

В этот момент я замер от удара в грудь. Наклонившись, я обнаружил стрелу… торчавшую в моей охотничьей куртке.

– Продолжайте! Что вы хотели сказать? – спросил Монтесо.

– Ложитесь! – крикнул я, припадая к земле.

Остальные последовали моему примеру.

– В чем дело? – спросил монах.

– В нас стреляют.

– Разве?

– Стрелы не услышишь!

– Dios! Как вы заметили?

Я вытащил стрелу из одежды и протянул ему.

– Cielo mio! [111]111
  Боже мой! (исп.).


[Закрыть]– испуганно воскликнул он. – В вас попали?

– Только в куртку.

– Вы уверены?

– Да. Под ней еще кожаная рубашка. Стрела не пробила ни куртку, ни тем более рубашку. Вот главная ценность одежды из кожи.

– Сеньор, не будь вы так одеты, вы бы через пару минут были покойником! Стрела отравлена. Я прикажу этому человеку не стрелять!

– Разве вы знаете, кто стрелял?

– Здесь такие стрелы есть лишь у одного человека, у Педро Уйнаса. Да, он опаснее, чем я думал. Стреляет в людей, которые ему не сделали ничего плохого.

Монах негромко свистнул, свист напоминал голос зуйка.

– Это сигнал? – спросил я.

– Да. Теперь он знает, что стрелял в друга. Все, кто имел с ним дело хотя бы раз, знают этот сигнал. Если не застают его дома, то ищут с помощью этого свиста.

– Вы думаете, он придет к нам?

– Прибежит. Он в ужасе от того, что обрек своего друга на смерть.

– Где же он может прятаться? – спросил владелец эстансии.

– Там, откуда нас хорошо видно. Ага, слышите?

С той стороны болота раздался точно такой же свист, какой издал монах, только очень тихий, осторожный.

– Это индеец? – спросил я монаха.

– Да.

– Ответьте ему, но тоже тихо! Люди с болас где-то близко.

– Откуда вы знаете?

– Он свистнул очень тихо. Это неспроста.

Он поднялся с земли и повторил сигнал чуть громче.

Из-за деревьев выступила фигура. Человек махнул рукой, а затем скрылся. Расстояние равнялось примерно пятидесяти шагам. Вот с какой дистанции стрелял индеец!

– Он придет, – сказал монах. – Раньше я не знал, что он способен на убийство. Но в чьих интересах он действовал, своих или чужих?

Индейцу пришлось идти окольным путем, обходя болото. Вскоре мы увидели, что он приближается, виновато опустив голову.

– С какой стати ты стрелял в нас, Педро? – окликнул его монах, когда индеец подошел к нам.

Тот испуганно ответил:

– Стрела попала в кого-нибудь?

– Да.

– Dios! Погиб человек!

– К счастью, нет. Стрела попала этому сеньору в грудь, но не пробила его кожаной одежды.

– Кожа? Ах! О! Тогда…

Он замолчал.

– Продолжай! Что ты хотел сказать? – спросил монах.

– Ничего, я просто очень испугался.

Но я понял, что он хотел сказать. Он не был поражен тем, что я носил кожаную одежду, а тем, что здесь оказался человек в ней. Значит, кто-то ему уже рассказывал обо мне. Брат-Ягуар неверно истолковал его растерянность и продолжил свои увещевания:

– Ты испуган? Но это не спасло бы сеньора, если бы стрела попала в него. Педро, Педро, не думал я, что ты убийца!

– Я – убийца? О, Брат, как тяжело вы меня оскорбляете!

– Ты же не станешь утверждать, что не стрелял в нас?

– Нет. Но я не знал, что здесь люди!

– За кого же ты нас принял?

– За обезьян. В Уругвае есть обезьяны, и немало.

– За обезьян! – возразил монах. – Принять людей за обезьян? И ты хочешь, чтобы я поверил в такую чушь?

– Это луна голову морочит. Вы сидели все вместе, как обезьяны обычно сидят.

– Значит, твои глаза стали видеть хуже, чем раньше. Впредь будь повнимательнее!

Брат-Ягуар повысил голос, и индеец перебил его:

– Тсс, Брат… Не так громко, не так громко!

– Почему?

– Потому что ночью у реки опасно говорить громко.

– Тут кто-то есть?

– Никого. Но уже несколько дней в этих местах рыщет пара ягуаров. Я уже знаю, им надо человечины, но мы их не боимся. Педро и Дайя умнее, чем ягуар.

– Я тоже его не боюсь!

– Я знаю это. Вас ни один ягуар не тронет, но с вашими спутниками он не посчитается. Поэтому давайте говорить тише, чтобы не потревожить его.

Этот индеец был не прост. С людьми с болас он ладил, с братом Иларио тоже дружил. И предавать он не хотел ни тех, ни других.

– Пускай эти ягуары приходят! – сказал монах. – Мы их обоих не боимся. Но все же ты прав: не нужно говорить громко. Садись! Мне надо тебя кое о чем спросить.

Индеец нехотя повиновался и предложил:

– Не посидеть ли нам где-нибудь в другом месте, Брат?

– Нет, мы останемся здесь, – ответил монах.

– Но я знаю другое место, получше!

– Нам и это нравится. Откуда ты идешь?

– С охоты.

– Но ты же без добычи. Впервые в жизни…

– Я оставил добычу на той стороне, я надеялся подстрелить там обезьян.

– Вот как! Но ты очень поздно вышел, ведь Дайя…

Добрый Ягуар был хорошим монахом, но вот следователь, законник из него получился не очень проницательный, по крайней мере, в эту минуту он был не на высоте. Он чересчур доверял индейцу. Педро Уйнас, возможно, и не желал нам зла, но и не хотел выдавать наших врагов. Брата-Ягуара и других ему, пожалуй, удалось бы перехитрить, ведь монах, святая душа, сам подсказывал ему ответы или, скорее… задавал вопросы, которые помогали уловить нечто невысказанное. С этим ушлым малым надо было вести себя иначе. Я схватил монаха за руку, не дав ему договорить, и вмешался:

– Позвольте! Дайте мне с ним поговорить!

– Хорошо!

– Нет. Пусть говорит со мной Брат, а не чужак! – возразил индеец, скользнув по мне боязливым взглядом.

Луна освещала его лицо. Он был не так грязен, как его жена, не так неприятен. Вообще, внешне он не был похож на Дайю. Он оказался крепким и широкоплечим, хотя и невысоким. Такой молодец, конечно, мог постоять за себя в сражении. Одевался он в миткаль [112]112
  Миткаль– суровая тонкая хлопчатобумажная ткань полотняного переплетения; после выделки из сурового миткаля получается ситец и бельевые ткани.


[Закрыть]. Расхаживал босиком, хотя в этих местах водилось немало змей. Голова его была не покрыта, а волосы коротко острижены. Вооружение его состояло из ножа, трубки для стрельбы и небольшой выдолбленной тыквы, подвешенной на бечевке к плечу. Из тыквы торчали отравленные стрелы. Он опасался меня явно больше, чем брата Иларио. Это лишний раз доказывало, что он слышал обо мне. Его предупредили, что со мной надо держать ухо востро.

– Педро Уйнас, интересно, почему вы нас так боитесь? – спросил я его. – Видно, вам есть что таить от нас.

– Нет, – возразил он. – Будь у меня нечисто на душе, я больше всего боялся бы Брата.

Малый был не только ушлым, но и изворотливым.

– Ну а раз совесть у вас чиста, то вы и с нами поговорить можете. Если же вы откажетесь, значит, нам не следует вам доверять.

– Доверьтесь мне, я честный человек!

– Охотно вам верю. Где находится ваш дом?

– Недалеко отсюда.

– Так! Нельзя ли нам переночевать там?

– Нет, нет… сеньор!

Мне стало все ясно.

– Почему нет? – спросил я. – Брат говорил нам, что вы человек гостеприимный.

– Моя хижина не годится для вас, возле нее лихорадка бродит.

– Я ее не боюсь.

– Она к вам непременно прицепится, потому что вы в этих краях раньше не бывали.

– Откуда вы знаете, что я недавно приехал сюда?

Он понял, что допустил глупость, но, ничуть не смутившись, ответил:

– Это сразу видно.

– Зоркий же вы, Педро! Ну, раз мы не можем остаться у вас в хижине, укажите нам другое подходящее место для ночлега.

– Есть одно прекрасное место, это вверх по течению.

– Далеко отсюда?

– Всего полчаса ходу.

Значит, подумал я, враги расположились ниже по течению. «Всего полчаса» или, предположим, три четверти часа были равнозначны большому расстоянию. Его политика была ясна: и овцы должны быть целы, и волки сыты.

– Так пошли, сеньор? – добавил он.

– Нет, погоди немного. Мне надо узнать еще кое-что у вас. Вы сегодня долго пробыли на охоте?

– Очень долго.

– Когда вы ушли из дома?

– Спозаранку.

– Но вы несколько раз возвращались домой?

– Ни разу!

Этот хитрец готовил себе алиби на случай, если оно понадобится. Но он не учел того, что мы уже давно находились неподалеку от хижины. К тому же мы были без лошадей. Значит, где-то их спрятали.

– Выходит, вы не знаете, кто у вас побывал сегодня? – продолжал я.

– Нет. Узнаю, когда вернусь.

– Я бы сам с удовольствием узнал, заглядывали ли к вам несколько человек, которых мы надеялись здесь повстречать.

– Я расспрошу Дайю и скажу вам потом, сеньор. Что это за люди?

– Солдаты.

– Они ко мне не заходили.

– Откуда вы знаете, если вас долго не было дома?

– На мою хижину они могли наткнуться лишь по чистой случайности. Все же я расспрошу Дайю.

– Да, уж, пожалуйста, сделайте это, Педро! Вам приходилось слышать такие имена, как Монтесо и Кадера?

– Нет. Что за странные вопросы вы мне задаете, сеньор?

– Ладно, задам вам еще только один вопрос. Кто поручил вам убить человека в кожаной одежде?

– Никто! Никто! Я попал в вас случайно. Поверьте мне.

– Допустим. Но не будем больше об этом… Так пошли?

– Вначале продайте нам добычу, которую вы оставили на той стороне! Я хорошо вам за нее заплачу.

– Нет, ничего не выйдет, сеньор! – ответил он испуганно.

– Почему же?

– Потому что это мясо вы не едите.

– Я ем любое мясо.

– И капибару? Европейцам кажется, что она пахнет свиным жиром.

– Кто вам говорил, что я европеец?

– По вас видно.

– Милейший друг, у вас чересчур зоркий взгляд. От него не укроется ни одна тайна. Так вы хотите продать нам мясо?

Немного подумав, он ответил:

– Мне оно самому очень нужно.

– Целая капибара на двоих? Она же весит, наверное, центнер. А мы просим у вас всего несколько кусков. Вы ведь не допустите, чтобы брат Иларио голодал?

– Нет, нет! Но капибару ему есть не надо. У меня дома есть хорошая, свежая рыба. Моя жена ее наловила.

– А мы предпочитаем капибару. Принесите ее!

– Ладно, если вы так хотите… я повинуюсь. Скоро вернусь!

Когда его шаги стихли, брат Иларио прошептал:

– Кто бы мог подумать! Он собирается нас провести!

– Не провести, а заморочить нам головы, а это все же разные вещи, – возразил я. – Он говорит неправду, чтобы помочь нам. Наши враги рядом, по левую руку от нас.

– Откуда вы это знаете?

– Он мне сказал.

– Но я не слышал ничего подобного!

– Я задавал ему наводящие вопросы, и он все рассказал мне, не желая того. Кроме того, он не подстрелил никакой капибары.

– Но как же он выйдет из положения?

– Придумает какую-нибудь отговорку. Может быть, скажет, что ягуар приходил.

– Вы думаете, он якшается с нашими врагами?

– Безусловно, он вообще из тех, кто служит и вашим, и нашим. Вопрос в том, что для него важнее, симпатия к вам или барыш, обещанный теми негодяями.

– Надеюсь… первое.

– Я тоже. Но на всякий случай брошу на чашу весов одну небольшую угрозу. Тсс, он идет!

Он пришел с пустыми руками.

– Где же ваша капибара? – спросил я разочарованным тоном.

– О, сеньор, я был прав, когда умолял об осторожности. Ягуар стащил у меня капибару! Мне очень жаль. Но нет худа без добра: не найди он капибару, он бы на нас напал. Надо немедленно уходить отсюда!

– Если ягуар сожрал капибару, то он сыт, до нас ему теперь дела нет.

– Но зверей двое!

– Присядьте на минутку! Я уверен, что они были учтивы друг с другом и разделили трапезу.

– Сеньор, вы очень смелый человек!

– Нет, просто меня трудно напугать, тем более если никакой опасности нет.

Он снова нерешительно присел и заворчал:

– Ладно… как хотите! Но предупреждаю: если случится беда, то не по моей вине.

– Я готов, но при одном условии: вы поведете нас не вверх, а вниз по реке. Там мы непременно раздобудем еду.

– У кого же?

– У майора Кадеры и его людей.

– Сеньор, я вас не понимаю!

– Возможно. Зато я вас понял, Педро Уйнас.

– Сеньор, на что вы намекаете?

– Вы лжете! Вы утверждаете, что спозаранку ушли из дома и больше туда не возвращались. Однако это не так.

– Ни на минуту не заглянул!

– И когда майор послал за вами гонца, вас тоже не было дома?

От неожиданности он растерялся, но потом ответил:

– Об этом я ничего не знаю.

– Припомните! Это был человек с пикой. Вместе с ним вы вышли из хижины, чтобы жена не подслушала вас.

– Сеньор, я… я… я ничего не знаю об этом. Меня вообще не было дома!

– Но вы же только что косвенно подтвердили, что возвращались домой! Вы же были дома, когда под вечер ваша жена принесла рыбу! Сами бросили эту рыбу в садок! Вы же нам сказали об этом!

– Сеньор…

– Ну что? Защищайтесь!

– Я пошутил. Не был я дома. Не видел рыбу.

– Ладно, как хотите! Собственно, вы все мне уже сказали.

– Что я вам такого сказал?

– Что майор со своими людьми остановился возле реки.

– Я ничего не говорил об этом!

– Да нет, сказали и еще сказали, что сегодня вечером эти люди будут у вас в хижине. Что нас должны убить, а вы хотите нас спасти и увести отсюда подальше. Не так ли?

– Нет.

– Мне вы можете лгать сколько угодно. Но вы же не станете брать грех на душу – обманывать доброго брата Иларио?

– Я… я… я иначе не могу!

– Можете, если захотите.

– Нет. Я… я… я ничего не знаю, совсем ничего.

– Хорошо! Вы уже видели такую вещицу?

Я протянул ему револьвер.

– Да, сеньор!

– Берегитесь его, Педро Уйнас!

– Вы мне угрожаете? Брат этого не потерпит!

– Но вы же обманываете его!

– Сеньор, мне вашего револьвера бояться нечего! У меня есть оружие поопаснее, чем ваше!

– Сейчас еще… сейчас уже нет!

Между двумя этими «сейчас» я проворно вцепился в старую тряпку, служившую индейцу поясом, сорвал ее и отбросил далеко в сторону вместе с ножом и колчаном из тыквы.

– Сеньор…

Он хотел вскочить и испустить громкий вопль, но я опрокинул его наземь, придавил коленом грудь и зажал глотку.

– Бога ради, вы его задушите, сеньор! – сказал монах, хватая меня за руку.

– Не беспокойтесь. Я не причиню ему вреда.

– Я гарантирую вам, что он не совершит ничего плохого!

– Я уважаю ваше слово, но предпочитаю полагаться на себя.

– Я ручаюсь за него!

– Он обманул вас на ваших глазах. Как можно за него снова ручаться?

– Отпустите его хотя бы на минутку!

– Ладно. Но сперва я свяжу ему руки за спиной. Или пусть лучше сеньор Монтесо это сделает.

Пока я держал револьвер перед носом индейца, угрожая моментально пристрелить его, если он закричит, владелец эстансии связал ему руки моим платком. Педро Уйнас не проронил ни слова и лишь глубоко вздыхал. Вытаращив глаза, он вполголоса умолял брата Иларио:

– Спасите меня, Брат! Немец – жестокий человек!

– Откуда ты знаешь, что он немец?

– Мне говорили.

– Кто?

– Я вам не скажу.

– Ты поклялся?

– Нет, лишь пообещал.

– Нельзя выполнять обещание, если оно несправедливое.

– Но немец – убийца, вор и разбойник!

– Вовсе нет!

– Он собирается предать Восточный берег, он – бразильский шпион!

– Не приписывай ему всякую чушь. Ты веришь тем, кто тебя обманул, больше, чем мне?

– Вы мне не соврете, Брат, это я знаю. Но, может быть, он вам голову заморочил?

– Нет, Педро. Этого немца я знаю еще лучше, чем тебя. Он направляется к индейцам, чтобы принести им добро, сделать подарки. Тебя жестоко обманули. Люди, которые тебя предостерегали от него, сами воры, разбойники и убийцы. Это всадники, не так ли?

– Их больше полусотни, но лошадей у них еще больше.

– Этих лошадей они украли вчера у одного бедного, старого хозяина ранчо, а потом сожгли его дом.

– Брат, возможно ли такое?

– Они это сделали. С ними двое пленников?

– Больше! Они схватили сегодня несколько человек.

– Так! Двое первых – это брат и сын сеньора, сидящего рядом со мной. Их похитили, чтобы потребовать огромный выкуп.

Индеец изумленно покачал головой. Брат-Ягуар продолжал:

– А этого немца они хотели привязать к дереву и расстрелять, хотя он ничем их не обидел. Те, кому ты доверился, – преступники. Мы преследовали их, чтобы отобрать пленников.

– Брат, вы сами собираетесь это сделать?

– Да, Педро.

– Тогда я верю, что немец – честный человек, а пленные вовсе не преступники. Развяжите меня! Я помогу вам.

Я развязал его. Он протянул мне руку со словами:

– Благодарю вас, сеньор! Я в вас стрелял, вы меня едва не задушили. Мы, стало быть, квиты.

– Пока что нет. Вы меня на самом деле хотели убить, я же стиснул вам горло только для того, чтобы вы не закричали, душить вас я не собирался.

– Простите меня!

– С удовольствием. Надеюсь, вы еще исправите свою ошибку. Прежде всего признайтесь, что майор находится неподалеку отсюда, ниже по течению?

– Да, там, в десяти минутах пути отсюда.

– Он выставил охрану?

– Да.

– Но дозорных не выслал?

– Нет. Никто из его людей сюда не придет.

– Значит, мы пока в безопасности, и вы можете рассказать нам, почему стали помогать им.

– Да, я вам все расскажу, сеньор! С неделю назад один человек разведывал у меня насчет плотов.

– Для чего ему понадобились плоты?

– Откуда мне знать? Он спрашивал, хорошо ли я знаю берег реки, а когда я сказал, что да, поинтересовался, есть ли тут укромное место, к которому порой причаливают плоты.

– А такое место есть?

– Да. Ниже по течению есть стремнина, опасная для плотов. Плыть там можно лишь днем, пока светло и сохраняются силы. В сумерках плотовщики обычно причаливают к берегу и дожидаются рассвета, не доплывая до стремнины.

– Далеко ли отсюда это место?

– Нет, оно находится там же, где сейчас они, примерно в десяти минутах пути отсюда вниз по течению.

– Это место как-нибудь называют?

– Да, Peninsula del Jacaré [113]113
  Полуостров Каймана (исп.).


[Закрыть].

– Разве не del Cocodrilo?

– Нет, этот полуостров лежит прямо перед нами.

– Гм! Какая-то путаница вышла, ведь мы слышали, что всадники хотели расположиться на Peninsula del Cocodrilo.

– Тот, кто сказал вам об этом, перепутал крокодила с кайманом [114]114
  Кайманы, к которым относится и распространенный в тропической и субтропической частях Южной Америки (в том числе и в Уругвае) жакаре (Caiman latirostris), отличаются от прочих собратьев по отряду крокодилов меньшими размерами, а также отсутствием костной перегородки между ноздрями и наличием костного панциря не на спине, а на брюхе.


[Закрыть].

– Странно, что так близко друг от друга находятся два полуострова с очень похожими названиями!

– Возле Peninsula del Jacaré мелководье, в заводи встречается много аллигаторов. А этот полуостров своей формой напоминает крокодила, потому его так и называют.

– Видимо, это место хранит какую-то тайну, и вы ее знаете.

– Как вы догадались?

– Я слышал, что вы не любите говорить об этом месте.

– Это правда. Есть у меня на то причины, но они никого не касаются.

– Я не посягаю на вашу тайну. Но скажите, вы лишь сегодня, наверное, узнали, для чего неделю назад к вам приходил человек?

– Да, лишь сегодня.

– За эти дни что-нибудь случилось?

– Нет. Но сегодня поутру этот человек снова вернулся. Он приехал верхом, лошадь свою почти загнал. Он оставил ее пастись в лесу, а сам уселся на берегу, на мысу и стал наблюдать за проплывающими мимо судами и плотами.

– Что он сказал?

– Что Латорре пришлет отряд кавалеристов, их надо переправить через реку. С ними есть пленники, очень опасные люди.

– Вы согласились ему помочь?

– Нет, это дело меня совсем не интересовало. Я улегся у себя в хижине, решив после обеда поспать. Но ближе к вечеру пришел один из этих кавалеристов и отвел меня к майору Кадере. Кадера предложил мне золотой, если я присмотрю за пленниками. Я согласился, потому что золотой – это много, очень много для меня.

– Но вы не обязаны были стрелять в меня!

– Тут другое. Он рассказал мне, что один из его людей подслушал, как несколько бандитов договаривались пробраться на Peninsula del Cocodrilo и учинить там розыск.

– Вы боитесь этого? Так я, кажется, понимаю… Река служит границей. Вы, наверное, контрабандист?

– Я мог бы сказать вам «да», мог бы сказать «нет», но скажу только одно: на Крокодильем полуострове есть нечто, что мне жаль потерять.

– Как майор мог узнать об этом?

– Я тоже себе задаю этот вопрос. Может быть, разговаривая с первым посыльным, я обронил какое-то неосторожное слово, вот он и догадался об остальном.

– Значит, я отношусь к числу тех бандитов?

– Мне сказали, что вы их главарь и знаете о моей тайне. Майор мне описал вас так точно, что я узнал вас даже при свете луны. Он говорил мне, что один из ваших людей одет примерно как Брат-Ягуар. Сколько человек вы с собой приведете, он не знал, но был уверен, что завтра или послезавтра вы прибудете сюда.

– Что ж, он не так уж глуп. Предполагая, что мы погонимся за ним, он сочинил эту сказку, чтобы разозлить вас.

– Наверное. Поэтому сегодня вечером, как только стемнело, я и ходил вдоль реки от одного полуострова к другому. Потом я остановился по ту сторону болота и стал присматриваться к Крокодильему полуострову. Вышла луна, и я увидел вас. Я насчитал восемь человек и среди них немца, который собирался ограбить меня и, мало того, изменить Восточному берегу в пользу Бразилии.

– И вы поверили в этот вздор?

– Да, сеньор.

– А может, вы ненавидите Бразилию?

– Может. Мне там плохо жилось.

– Вы упомянули об этом майору?

– Да, он же спрашивал меня, к какой партии я принадлежу.

– Хитрец. Воспользовался вашими неприятными воспоминаниями и наврал с три короба. Продолжайте! Итак, вы заметили нас, сидевших здесь?

– Да. Я сказал себе, что вы разузнали мою тайну и решили похитить ее у меня. Если бы вы погибли, то мне нечего было бы бояться. Я сунул в трубку стрелу, прицелился и выстрелил. Я метил вам в лицо, но не рассчитал расстояние; оно было слишком большим, поэтому стрела попала вам в грудь.

– Повезло нам обоим, иначе перед смертью я влепил бы в вас пулю.

– Не может быть. Вы же не знали, где я находился?

– Прекрасно знал. Я целился бы в середину вон того куста, потому что стрела прилетела оттуда.

– Правильно, сеньор, и угодили бы мне прямо в голову! Вы и вправду дьявол!

– Это майор вам, конечно, сказал? Да, я не ангел, но ваше счастье, что вы теперь не ранили меня.

– Я тоже рад этому. Как же я напугался, когда услышал свист, который знают лишь мои друзья.

– Будем считать, мы помирились. Теперь о главном. Вы говорили о пленниках, которых захватил здесь майор. Что это за люди?

– Восемь человек с плота, который после обеда причалил к полуострову и остановился здесь на ночь.

– Странно, что он прибег к силе. Им нужно было всего лишь заплатить.

– Дело не в деньгах, а в сроках. Он не знает, когда переправится на тот берег, завтра или попозже. Он кого-то поджидает, а плотогоны не хотят ждать.

– Среди пленников Кадеры есть иностранцы?

– Двое.

– Из какой они страны?

– Не знаю. Они говорят на какой-то мешанине из испанского и еще одного, непонятного мне языка.

– Как они одеты?

– Они в синем, почти как моряки. У одного шляпа с такими широкими полями, каких я никогда не видывал. Именно он настолько язвительно отнесся к майору, что тот пришел в ярость. Оба иностранца отбивались, как слоны, они еле утихомирили их.

– Молодцы! Мы их освободим.

– Это невозможно!

– Подумаешь! Пленников десять человек, нас – восемь человек, да еще вы…

– Я помогу вам, сеньор!

– Итак, девятнадцать против пятидесяти, не такое уж плохое соотношение. Впрочем, вы не должны лишиться обещанного вам золотого, так как…

– Да, он не должен лишиться его, – вступил в разговор Монтесо. – Если удастся освободить моих брата и сына, я выплачу Педро Уйнасу десять золотых.

– Правда, сеньор? – спросил индеец. От радости он заговорил гораздо громче, чем требовала осторожность.

– Да, я заплачу вам даже двадцать золотых!

– Как здорово! Но вы сдержите слово?

– Клянусь честью.

– Сеньор, вы примете мою помощь?

Вопрос был адресован мне. Поэтому я ответил:

– Да, но при условии, что вы будете точно следовать моим указаниям.

– Конечно!

– Может быть, вам придется играть главную роль в нашей операции. Опишите нам место, где находятся пленники! Скажите, какой длины и ширины полуостров Каймана?

– Две сотни шагов в ширину и, пожалуй, вдвое больше в длину.

– Деревья там есть?

– Только деревья. Кустарника не осталось. Плотогоны вырубили весь подлесок.

– Где выставлены посты?

– У основания полуострова расставлены четыре солдата, каждый в пятидесяти шагах друг от друга. Поэтому с берега туда не проберется никто, вдобавок светит луна. Прокрасться туда могла лишь моя Дайя. Она скользит как змея.

Мне не хотелось прибегать к услугам индеанки, и я ответил:

– Я тоже справлюсь с этим и…

– Вы? – перебил он меня. – Не может быть, сеньор!

– Он куда лучше справится с этим, чем Дайя, – подтвердил брат Иларио.

– Они разожгли там костер? – спросил я.

– Даже два. Жарят мясо.

– Краденое мясо. А где находятся пленники?

– Их привязали к деревьям, подальше друг от друга, чтобы они не могли переговариваться украдкой. Но майор сказал, что для большей безопасности отправит их на плот. Вот было бы скверно для нас, да?

– Так. Необходима разведка. Я пойду.

– Сеньор, вас непременно схватят! – воскликнул индеец.

– Ерунда! Никто не посмеет схватить человека с двумя револьверами и двенадцатью патронами в придачу. К тому же одежда незаметна среди тростника.

– Ладно, я не могу вам что-то запрещать, но боюсь, попадете вы в беду. Да своих товарищей тем самым выдадите.

– Вот об этом не беспокойтесь. Проводите меня до того места, откуда виден полуостров, и все.

– Повинуюсь, но я вас предупредил.

Индеец проводил меня. Теперь я знал, что могу ему доверять, но все-таки следил за каждым его движением. Мы прошли короткой, довольно заболоченной тропой; затем остановились на берегу залива, разделявшего оба полуострова. Я отослал проводника и осмотрелся. Меня укрывал куст мимозы. Плот, очевидно, находился с той стороны полуострова. Сам полуостров полого спускался к воде. Под темными вершинами деревьев подрагивали сверкающие блики от обоих костров. Людей я не увидел.

У меня было два варианта. Один – двигаться вдоль берега. В этом случае мне пришлось бы оказаться рядом с первым постом. По второму варианту я должен был двигаться через камыши и кустарник параллельно линии берега, но на некотором расстоянии от него. Эта дорога была не столь опасной, и я выбрал ее.

Дистанцию в первую сотню шагов я преодолел ползком, что не составило труда. Вскоре я достиг основания полуострова. В тридцати шагах от себя я увидел человека, прислонившегося к дереву. Это был первый часовой.

Теперь я полз осторожнее, уже видны были второй часовой, третий, четвертый. По их опущенным плечам было понятно, что стоять на посту им страшно не нравится.

Я спросил себя: удастся ли мне прокрасться между ними? И ответил, что ничего другого мне не остается. Самое опасное началось потом, когда я миновал их. Те, кто сидел у костра, непременно бы заметили меня. Поэтому я предпочел двигаться ползком, пока не увидел плот. Плот располагался по ту сторону полуострова; два якоря держали его с разных концов. Один упирался в мысок, окруженный с трех сторон водой, другой – в противоположный берег. Получался треугольник, стороны которого составляли берега заливчика и плот; последний оказался довольно большим. Посредине его была сооружена дощатая будка, возле которой стояли два человека. Пока я наблюдал за ними, они медленно удалились от будки и пошли в мою сторону. Хотели ли они (или один из них) сойти на берег? Мне нужно было действовать, и немедленно.

Я быстро прополз вперед, а когда вышел из поля зрения четвертого часового, встал и помчался параллельно берегу, стараясь не попадаться на глаза тем двоим.

Добравшись до того места, где задний край плота упирался в берег, я пригнулся и подполз поближе. Здесь были заросли из камыша и высокой степной травы. Мне удалось спрятаться в них. От плота меня отделяло самое большее пять шагов.

Я оказался там в самую нужную минуту. Едва я успел укрыться, как оба человека подошли к краю плота.

Один из них оказался майором! Он хотел покинуть плот и направиться в сторону полуострова. Второй, судя по его позе, собирался остаться на плоту. Возможно, он охранял его.

Майор, достигнув берега, остановился и произнес:

– Итак, пусть до утра пленные будут привязаны к деревьям. Ты присмотришь за часовыми. Если хоть один убежит, схлопочешь пулю. Сообщи на том конце плота!

Человек повернулся и направился в дальний конец плота. И тут я подумал: а что, если напасть на майора?

Я оглянулся. Так, с полуострова ничего не заметят. Единственным свидетелем мог оказаться сообщник майора. Но по его торопливой походке я понял, что оборачиваться он не будет. Задумано – сделано. Я молнией метнулся из зарослей камыша и одним махом очутился за спиной у майора.

Он обернулся. Луна осветила его лицо. Он сперва побледнел, затем побагровел, пошатнулся, попытался закричать, но не проронил ни звука. Наконец из его раскрытого рта донеслось какое-то бормотание. Я быстро выхватил платок из кармана и затолкал его ему в рот. Так же стремительно я достал лассо и обвил его руки, повисшие словно плети. В конце концов способность сопротивляться вернулась к нему, но слишком поздно. Руки его были уже крепко скручены моим лассо и прижаты к бокам.

– Не шевелитесь, сеньор, – угрожающе зашептал я, – а то проткну вас ножом. У вас, я вижу, новый мундир, жаль, что и этот я могу попортить. Извините, но мне нужна тесьма, чтобы перетянуть кляп.

Я оторвал полу его новехонького мундира и ножом отрезал от нее полоску. Потом завязал майору рот, чтобы он не мог языком вытолкнуть кляп.

Впоследствии я часто удивлялся тому, что этот человек не предпринял ни малейшей попытки от меня убежать. Достаточно ему было прыгнуть на плот, и солдаты увидели бы его. Но он так и не шевельнулся, хотя ноги у него не были связаны. Ужас, видно, парализовал его волю. Я достал нож, взял майора за руку и промолвил:

– Вперед, сеньор! И никаких возражений! Даю вам слово, что вы почувствуете мой клинок тотчас, как только хоть на миг перестанете повиноваться.

Я подтолкнул его. Он застыл на месте, опомнился, значит.

– Марш, иначе заколю! – пригрозил я.

Я снова толкнул его, но он не подчинился. Тут же я вонзил ему нож в плечо, в наименее опасное место. Называйте это, если хотите, жестокостью, но что мне оставалось? – речь шла о моей собственной жизни.

Это помогло. Он побежал даже быстрее, чем нужно. Естественно, я не повел его сразу к полуострову, а сперва безопасности ради удалился от него. Впрочем, нельзя было заходить очень далеко, там была топь, я лишь старался держаться как можно ближе к ней. Кроме того, я отобрал у майора саблю и выбросил ее в заросли камыша, чтобы позвякиванье клинка не выдало нас. Затем мы двинулись вперед.

Вот уже всего в сорока шагах от нас был часовой. Майор напрягся, но я крепко обхватил его и приставил нож к груди.

До меня донесся запах жареного мяса. Послышался чей-то крик:

– Эй, тут жаркое есть!

Все побежали к костру, и часовые тоже. Один из них прихватил свое ружье, прочие же прислонили свое оружие к ближайшим деревьям.

Рискнуть или не стоит? В этот момент я мог освободить нескольких пленников.

В такие минуты нельзя колебаться. Решил – делай! Я сорвал с майора портупею, скрутил ему ноги и бросил его наземь. Затем я помчался на полуостров.

Люди, теснившиеся возле костров, загородили свет, и я, по счастью, оказался в тени. Помощь я мог оказать лишь двоим, остальные были слишком далеко. Перерезав ремни, я приказал этим двоим как можно быстрее бежать вслед за мной и повернулся.