Текст книги "Свето-Тень (СИ)"
Автор книги: Карина Вран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
ЧАСТЬ II. Свет (Айе).
День 15-й, окончание.
Если бы собрать все пролитые мной слезы, не набралось бы и стопки. Но теперь я знаю, почему моря соленые – это наверняка слезы богов, устыдившихся своих творений, задуманных такими совершенными… Странно лишь, что слезы их не были кровавыми.
Когда я очнулась, лицо было противно влажным. Причем я догадываюсь, как тяжко пришлось системе переработки моего комбинезона, перед тем, как меня отключили, я не опустошала мочевой пузырь. А живот подозрительно плоский…
Кстати, зрение ко мне вернулось не сразу. Даже пришлось зажмуриться, когда свет и все краски дня ударили по глазам.
… Я стала старше на жизнь, наверно, нужно учесть…
Ужасно давно, в прошлой или даже позапрошлой жизни (месяца два назад), я обожала эту песню Земфиры.
Я попыталась двинуться. По конечностям волной пробежала колкая дрожь. М-да… Давненько не было мне так хреново. О! Я начинаю воспринимать окружающий мир! На нос сел зеленый многолапый и четырехкрылый… мух… нет, жук… А, без разницы. Насекомое. И обдал меня ароматом, в сравнении с которым скунс – рекламная акция производителей парфюма.
Эх-х… Конец романтике…
– Очухалась?
Кого я вижу! САМ, живой и без охраны! Повеяло грустью – нет, не присутствием того зеленого друга, а настоящей, слезливой грустью, ведь охрана покоилась на злосчастной песчаной косе у Ривала…
– С пробуждением. Ты вовремя, мне позарез нужна консультация. О, только не на ботинки! Гадство…
Я брезгливо отвернулась от извергнутого, отерла подбородок тыльной стороной ладони и заставила себя встать.
– Гнушаетесь, сэр? Не спорю, в качестве ужина мне тоже это больше нравилось.
– Ладно, перестань. Мне действительно нужна твоя помощь.
– Лень, – подала голос я, удаляясь от места происшествия. – И сил моих дамских больше нет.
Брендон блеснул ровными белыми зубами.
– О чем вы, Леди? На вас еще пахать и пахать! Кстати, придется снова тебя откачивать – придушу собственными руками.
– А я в чем виновата? Я сюда не напрашивалась, и то, что метят все время в меня, тоже не моя заслуга!
Вот оно! Воистину, вначале было слово – а уж потом понимание сказанного. Только озвучив – случайно, необдуманно, я осознала прозрачный, как алмаз, факт: в паре Ирина-Брендон мишень была одна – я. И над этим стоит поразмыслить…
– Извини, Брендон, я страшно устала.
Глаза закрылись сами собой. Тело взметнулось на полметра вверх, привычно уже принимая горизонтальное положение и вплетаясь в поток Силы. Я зевнула.
– Разбуди через часок.
– Всенепременно. А тебе что, серьезно не интересно, кто хотел тебя убить?
Я философски сплела руки на груди и пожала плечами.
– Демоны. Все происки демонов.
– А-а… Тогда спи, лентяйка.
Вот тут мне стало любопытно. Аж до зубовного скрежета. Никогда не видела Брендона ТАКИМ. Похоже, произошло нечто выдающееся. Но кидаться с расспросами сейчас – моветон. Надо хоть немного поболтаться для видимости, а там он и сам все расскажет.
Брендон выдерживал характер. Я висела в воздухе около получаса, от избытка энергии звенело в ушах. Пришлось признать поражение. Я встала и сладко потянулась, разгоняя кровь. С пальцев сорвался десяток ослепительно-белых молний, организм сбросил лишнее. Кроны дерева над головой не стало. В образовавшемся просвете кучевые облака заволокли солнце.
– Что за воспитание! – пожал плечами Брендон. – Как можно, Леди? Прогуляемся?
Ну как я могла ему отказать?! Далеко идти не пришлось – так, миновали несколько увитых цветистыми лианами деревьев.
Он насмешливо прищурил левый глаз.
– Вот, хочу представить вам, Леди, нашего гостя. Сэр… простите, имя свое он мне не назвал, ибо не достоин я сего.
Брендон живописно взмахнул рукой и склонил голову. Дар речи я обрела очень не скоро.
А когда обрела, высказала:
– А-а-а!!! А! А-а-а-а!!! Финиш, допилась.
И сразу вернулась в состояние ступора.
– Знаешь, я тоже был потрясен.
– Издеваешься? – шепотом сказала я. – Мне тройную порцию электрошока, пожалуйста. Я думала, вы их уничтожили.
– Я тоже.
Бледное голубо-зеленое существо безразлично взирало на меня единственным жутко-черным глазом. Шесть конечностей (на самом деле семь – одна была на спине, похожая на щупальце, вылетала по необходимости), две из них нижнее. Семипалые руки. Монстр. Грубая черная пародия на шорты. Металл. Брендон привязал эту тварь лианами к дереву, криог не мог даже шевельнуться, но взгляд его огромного чернильного глаза стрелял надменностью и презрением. Похоже, тварями считал он нас.
– Я как раз хотел посоветоваться с тобой, что же нам с ним делать. Общаться со мной он не желает, оставить дорогого гостя мне этикет не позволяет… Может, ты что подскажешь?
Я знала, чего он хочет. И знала, что не могу.
Адский глаз усмехался. Последний, кто позволил себе такую роскошь, как насмешка надо мной (давным-давно, еще в Питере), хромал полгода. И не смотрите, что я такая маленькая и хрупкая, в бешенстве сил добавляется.
Я сама поразилась охватившей меня ярости. Не верьте, спортивной злости не бывает, есть только ярость, направленная против собственной слабости.
Остальное я наблюдала уже со стороны, точнее, это был "вид сверху". Девушка с растрепанными русыми волосами медленно подошла к мифическому монстру. По серебристому комбинезону пробежала волна спектральных бликов. Я подметила безумный блеск в ее глазах. Император, стоящий чуть поодаль, держал руку на оружии, величественный в своей напряженной неподвижности.
Безмятежность сменилась паникой, как только существо осознало мое присутствие в своем мозге. Такого от меня не ожидали ни Круфтсис (приблизительно так звали слизняка), ни его помощники на Консуле I. Понадобилось нечеловеческое усилие воли, чтобы самой не поддаться этой панике и обрести полный контроль над его "я". Первым, что я узнала, была нехитрая истина, до которой я уже и сама начала доходить: преследовали именно меня, Брендон ни в коем случае не должен был пострадать. Это непростительно, но в бешенстве я начала кромсать податливый от страха разум, одновременно поглощая его память.
Получилось бессмысленное убийство, но совесть молчала. Внезапно я опомнилась. Нужно сохранить эту тварь живой – хотя бы в качестве свидетеля. Но не только его ценность остановила меня – возможно, милосердие или нежелание уподобиться тому же Круфтсису.
Когда я пришла в себя, яркий солнечный день превратился в густые сумерки. На открытом участке неба висели мрачные облака, пока не ставшие тучами.
– Выпей, – Брендон протянул мне пиалу. Превосходное вино чуть обожгло мне небо.
Я уставилась на криога. Теперь слепой бездонный глаз укоряющее глядел на меня. Брендон не стал дожидаться вопроса.
– Ты, как обычно, была без сознания. Знаешь, это уже становится дурной привычкой. Он как-то странно дернулся и замер. Наверно, ему вживляли механизм самоуничтожения – и он сработал.
– Черт! – выругалась я. – Нет. Только теперь дошло. К его сердечной мышце был подсоединен микрочип. Я блокировала его сигнал, но не обратила внимания. А как только перестала…
– Возможно, это и к лучшему, – невесело усмехнулся он. – Мне не придется его убивать. Ты многое узнала?
Я устало кивнула головой.
– Достаточно. Только очень хочется поесть и поспать. А потому… Дай-ка.
Я протянула руку к лазеру. Брендон послушно, правда, слегка недоуменно подал его мне.
– Решила поглумиться над трупом? – поспешил он скрыть шуткой свое замешательство.
– А то. Я такая.
Лазер вырезал аккуратный квадратик на левом боку "одеяния" криога. Металл отвалился, обнажая небольшой прибор. Я выстрелила в него. Труп поверженного врага шатнуло в сторону – лианы, сдерживающие его, истлели. Несколько секунд он раскачивался, будто бы в посмертном аритмичном танце, а после рухнул на землю.
– Сэр Брендон! Леди Калли! – одновременно завопили Звезды. Я улыбнулась и (в который раз?!) потеряла сознание.
Мне привиделся Жасп – родной, безумно давно утраченный мир криогов. Память о планете искусственно вживлялась в мозг каждому новорожденному: дом, облик которого они обязаны были сохранить в вечности. Безбрежный океан с единственным материком, захватывающим экваториально-тропическую зону, дал жизнь многим видам, но лишь один эволюционировал сказочно быстро, сказались бесчисленные вспышки на желтой звезде, слабый озоновый слой и, как следствие, воздействие гамма-лучей. И уже через несколько тысяч лет криоги дерзнули выйти в космос. Когда корабли, разлетевшиеся, будто искры от костра, достигли новых миров, они не смогли связаться с Жаспом. Лишь через годы они узнали, что Жасп погиб, его уничтожили без объявления войны. Паспус, Древние – в итоге окрестили разрушителей криоги. С ненавистью, страхом и уважением. И потому практически с рождения криогам вкачивали в долговременную память нереально лазурное море, папоротниковую растительность, изумительно синие небеса и прекрасные строения: криоги были замечательными архитекторами, с очень развитым чувством гармонии.
С высоты птичьего полета Айрин показался так себе: беспорядочное нагромождение разноцветных башенок и белоснежных шпилей, со всех сторон окруженных джунглями, а в центре – пять маленьких озер (или луж-переростков), будто какой-то великан оставил отпечатки своих пальцев.
Сквозь видения о Жаспе я смутно различала шелест струй дождя о борта флаэреля, здесь же было спокойно и сухо, лишь бело-голубой со звездой флаг Империи чуть колыхался над самым высоким шпилем.
– Сердце мира, – заметив, что я очнулась, Брендон улыбнулся. – Чувствуешь полное единение с природой.
Я рассеянно кивнула. Да уж, полное единение. Ничего, что силовое поле протяженностью в несколько километров полностью ограждает Айрин от воздействия той самой природы?
Мне вспомнилось щемящее чувство восторга от полета над горами Раута: те исполины, подпирающие небеса, много сильней растревожили душу.
Флаэрель заложил последний вираж перед посадкой.
– Что с телами Стайра и Милена? Их извлекли? – спросила я.
Кажется, Брендон удивился вопросу. А может, его расстроило напоминание о смерти телохранителей. Он облизнул губы, подпер лоб рукой и чуть нервно ответил:
– Точно не знаю. Партию я отослал. Думаю, завтра их останки кремируют.
– Я хочу присутствовать при этом, – не поднимая глаз, сказала я.
Брендон медлил с ответом.
– Они погибли вместо меня.
– Хорошо, – согласился он. – На рассвете. Я приду за тобой.
Больше мы не разговаривали. Он проводил меня до Аметистовой башни, ставшей ненадолго моим домом, и до боли сжал мою ладонь. Трое из шести телохранителей, следовавших за нами, остались охранять мой сон. Но я не спала. Вплоть до того момента, как воздух подернулся золотистой дымкой рассвета, я заполняла чистые листы мелким и не слишком понятным почерком. Что-то подсказывало мне, что другой возможности не будет. И лишь первые лучи далекой Капеллы вынудили меня упасть, не раздеваясь, на расстеленное ложе. Спасительное забытье длилось не более пятнадцати минут.
Переливчатая трель возвестила о приходе Императора и о неизбежности новых кошмаров.
День 16.
Я вновь и вновь вспоминала Ривал, тот чудный безоблачный день, закончившийся столь трагически, запах горелого мяса…
Кроме нас с Брендоном на площадке у неприметного серого здания присутствовал весь личный состав охраны Императора, расквартированный в Айрине. Я была единственной женщиной. По дороге Брендон объяснил мне, что традиционно женщины не допускаются сюда, к этому простенькому домику. Он вещал что-то о гуманности, а я лишь понимала, что матери, жены и сестры лишены возможности проститься с близкими. Конечно, они проводят последнюю ночь рядом с почившим, но…
Не лезь со своим уставом в чужой монастырь, Ирочка. Они так живут.
Люди на площадке расступились. В полном молчании восемь мужчин в форме внесли два белых с черной траурной лентой прямоугольных ящика. Офицер протянул нам с Брендоном сложенные имперские флаги. На мгновение взметнулись полотнища и опустились на безликие гробы. Брендон преклонил колено, я последовала его примеру. Ящики с телами Милена и Стайра внесли в недра их последнего приюта. Никаких залпов и прощальных речей, просто общая скорбь, поделенная поровну.
Кажется, я поняла, почему женщины не принимают участия в церемонии – слишком жестоким показался бы им этот ритуал без утешений и слез.
Наконец, Брендон встал, протянул мне руку, помогая подняться.
– Нас ждут.
Его заявление ничуть меня не удивило. Впрочем, если бы не его инициатива, я бы сама настояла на собрании высших чинов Империи: ведь я намеревалась перевернуть ее вверх тормашками.
Собрание Малого Императорского Совета.
Я хотела быть краткой, безумно мало времени до рассвета, впереди вторые сутки без сна, но, чувствую, у меня не получится.
Лорд Телли, ближайший советник Императора. Белесые клочки волос вокруг обширной лысины и испещренное морщинами лицо. Тщательно маскируемое недоверие во взгляде. Как и подавляющее число присутствующих, Телли достался Брендону по наследству от отца. Возможно, наиболее крепкий орешек в здешнем зверинце.
Лорд Кайс, сравнительно молодой и энергичный министр внутренних дел (сразу оговорюсь: настоящие звания Лордов невозможно коротко и ясно перевести на русский, так что я их… упростила). Он сидел по правую руку от Телли, и казался полной его противоположностью: от густой шевелюры до добродушной улыбки. Правда, закралось подозрение, что добродушие малость наиграно, но в целом – приятный человек.
Следующим за длинным овальным столом расположился Сэр Ивенс-Атир, самый высокородный из собравшихся (не считая, конечно, Императора и, как ни странно, меня). Сэр Ивенс приходился Брендону троюродным дядей. По совместительству он являлся проконсулом Вельзевула, изначально не приспособленного для людей мира. Так и болталась бы ближайшая планета EV Ящерицы в космосе одинокой скалой, но на ней обнаружили богатейшие залежи драгоценных камней, столь любимых аристократией. Теперь треть Вельзевула – вечноцветущий сад, остальное – прииски. Сэр Ивенс-Атир входит в десятку состоятельнейших людей Империи. Я не заметила особого энтузиазма в Сэре Ивенсе, он явно хотел поскорее расквитаться с делами и вернуться к своей необременительной должности. Высокий и тучный, он, несомненно, производил внушительное впечатление.
Когда Брендон представлял следующего участника, мое сердце пропустило пару ударов. Напротив Лорда Телли сидел и ехидно улыбался ненавистный мне Лорд Гейзел. Я поспешила отвести взгляд, слава богам, память у меня хорошая, инаугурацию я помню отчетливо.
Единственная женщина в зале, Леди Милен с первого взгляда показалась холодной и неприступной. Чуть орлиный профиль и иссиня-черные волосы без седины (но не без краски), отсутствие макияжа и бледно-голубые ледяные глаза. От нее не ускользнуло удивление на моем лице при упоминании ее фамилии. Несколько в нарушение регламента она спокойно произнесла:
– Я его мать.
Для женщины, пережившей гибель сына, она держалась на редкость уравновешено. Леди Милен занималась финансами Империи, а также инфраструктурой Консула I. Проще говоря, имперский казначей.
Места в зале, да и за столом, было еще предостаточно, большинство почти неосязаемых воздушных кресел пустовало. Мне осталось ознакомиться лишь с двумя приближенными к власти.
Сэр Эйден… Такое лицо могло быть у зимы, известной в этом мире только понаслышке. Кустистые брови над светлыми глазами (я, слепая курица, не разглядела цвета). Сэр Эйден улыбался – ему было откровенно скучно, но трагичность и суетливость наша его забавляла. Из длиннющего списка его званий я поняла, что он – высокая военная шишка (странно, а с виду – сплошное ванильное пирожное).
Лорд Хелин, худосочный человек с длинными, очень живыми пальцами, почти не привлекал внимания. Его серо-коричневое одеяние тому крайне способствовало, я даже предположила, что здесь не обошлось без тайных спецслужб. Брендон не опроверг моего убеждения, представив Лорда Хелина своим вторым советником.
Итак, представление началось. Ирусик, твой выход!
Дрожали коленки. Эти люди решали судьбу и политику Империи, они видели меня впервые (краткое представление на церемонии инаугурации не в счет), и вряд ли были склонны верить мне. А собиралась я всего-навсего выдвинуть несколько обвинений в государственной измене – без доказательств, и убедить их развязать войну – без оснований.
(И еще у меня зверски болит голова, не с будунища, нет, просто спать иногда надо).
– Сэр Брендон, мы все чрезвычайно рады видеть вас и Леди Калли в здравии, – благочестиво произнес Гейзел.
Брендон рассеянно кивнул. Я даже не пошевелилась – по-моему, этот человечишка готовил гадость. Тем временем проконсул Македонии продолжил:
– Но ни я, ни досточтимые Лорды и Леди не понимаем цели сегодняшнего собрания…
Мой обожаемый Брендон не дал ему договорить.
– Лорд Гейзел выражает сомнение в Императорском праве собирать Совет или в глобальности вопросов, выставленных на обсуждение?
Ох, любил повторять мой старинный приятель: "Не буди во мне зверя, а то кролик проснется!" В Брендоне пробудился лев. Я кожей чувствовала, как колеблется Гейзел: и то была приятная неожиданность.
– Нисколько, о Император! Но хотелось бы услышать эти вопросы…
– Вы не в курсе последних событий, Лорд Гейзел?
Теперь в зале бушевал небольшой такой тайфунчик "Брендон Атир".
– Почему же, я осведомлен о случившемся. Трагическое стечение обстоятельств… Но ведь это вопросы к техникам!
– С техниками мы это обсудим, – подала голос я. – Но не они плели заговор.
Повисла тишина. Они даже дышать перестали от изумления.
Впрочем, пауза, выдержанная в лучших традициях Станиславского, затянулась. Я поднялась с удобного седалища; шелест шелка прозвучал, как порыв ветра в лиственном лесу. Я сложила ладони в корявое подобие сферы и подула в отверстие между большими пальцами. И сразу резко распахнула ладони. Маленький световой шарик послушно полетел в центр зала. Я взмахнула одними кистями рук. Капля света взорвалась мириадами искорок, разлетевшихся во все стороны.
– Теперь ни одна форма материи, энергии или мысли не покинет помещения. Извините за неудобства. Видите ли, минимум двое из вас – предатели. Достаточно достойная тема для обсуждения, Лорд Гейзел?
Он весь как-то посерел и сдулся. Ответа я не дождалась, в принципе, не очень-то и хотелось.
– Леди Калли, – осторожно обратился старик Телли. – Я слышал, это связано с криогами?
По комнате прокатилась волна спазматических вздохов. Кроме Телли, Брендона и меня, невозмутимым остался только Сэр Ивенс-Атир. То ли еще будет, господа!
– У вас хорошие шпионы, советник, – снисходительно улыбнулась я. – И у вас, Сэр Ивенс.
Леди Милен закашлялась.
– Так это правда?!
– Да.
Великие мира сего расшалились, как несмышленые щенки. Я воспользовалась передышкой, чтобы опуститься в парящее кресло. Может, и вздремнуть бы успела, но Брендон не дал.
– Тише! Продолжайте, Леди Калли.
Я открыла глаза и широко улыбнулась.
– Это очень давняя история. Точнее, их две. Но первая попроще – обычные подлость и жажда власти. С какой начнем? Лорд Кайс?
– Я?! – выдохнул молодой политик. – Наверное, с первой… Если проще…
Он вызвал очередную порцию улыбки.
– Это очень по-людски, Лорд Кайс, плыть по течению. Пусть будет по-вашему. Однажды группа богатых, влиятельных и честолюбивых людей приходит к мысли, что им чего-то не хватает. Чего, казалось бы? Если бы они скинулись, то запросто приобрели бы какую-нибудь туманность.
Я чуть задержала дыхание. Давненько у меня не было такой внимательной аудитории.
– А не хватало им власти. И еще, наверное, адреналина. Так родилась идея государственного переворота. Состоялась неудачная попытка убийства Хорина Атира. По плану, наследником становился очень юный Брендон, а регентами его должны были назначить Леди Атир и Сэра Ивенса-Атира. Не так ли, Сэр Ивенс?
Правитель Вельзевула вздрогнул.
– Что вы хотите этим сказать?
– Неудачливый киллер был найден в тот же день мертвым, причем яд ему ввели часов за сорок до этого, – невозмутимо продолжила я. – А вскоре скончалась и Леди Атир.
– Мама была больна! – вспыхнул Брендон.
Не поднимая глаз, я покачала головой.
– Нет. Это была официальная версия. Сэр Хорин был не просто харизматическим лидером, он был мудрым человеком. "Жена Цезаря должна быть вне подозрений" [6]6
Слова Гая Юлия Цезаря (согласно «Сравнительным жизнеописаниям» Плутарха), произнесенные на суде над Публием Клодием, касательно причины развода Цезаря с Помпеей. Плутарх, Цезарь 9-10, Цицерон, 28–29.
[Закрыть], – отсюда и болезнь Императрицы. И он не хотел травмировать тебя. Да, пока помню, Сэр Эйден, Ларта Атир в девичестве носила фамилию Эйден?
Он спокойно кивнул.
– Она была моей двоюродной племянницей.
Я повнимательней вгляделась в Эйдена – он оправдал мои ожидания. Человек огромной внутренней силы.
– А остальные заговорщики? – задумчиво спросила Леди Милен.
– Остальные? Больно быстро вы все схватываете, я еще не обвиняла Леди Атир.
– Я… – начала подниматься Леди Милен.
– Сядьте, – перебила я. – Ничего личного. Да, Ларту втянули в свой круг предатели, но лишь благодаря шантажу. Только не спрашивайте подробностей, не отвечу. Единственное, что могу сообщить – они угрожали убить и Брендона. А остальные… Они затаились. Император утроил охрану вокруг себя и сына, создал тайную организацию, агенты которой очень внимательно наблюдали за элитой Империи.
На лоб мне упала прядь волос. Не то, чтобы она жутко мне мешала, но я неторопливо убрала ее с лица.
– Есть такой наблюдатель и здесь.
Я встретилась глазами с Хелином.
– Правда? – вежливо поинтересовался он. Да так ненавязчиво, что я чуть не захлопала в ладоши.
– С вероятностью до тысячной процента.
Брендон наконец поднял голову.
– Давайте сделаем небольшой перерыв.
– Хорошо! – легко согласилась я. Сказать по правде, я уже порядком вымоталась.
– Сфера Влияния обоесторонняя? – спросил Брендон.
На минуту я замешкалась.
– А, чай, кофе, потанцуем…
– Что-что? – вмешался Лорд Хелин, не знакомый с моими земными причудами.
– Не обращайте внимания, Лорд Хелин. Нет, Сэр Брендон, я сейчас сниму обратный заслон.
Отчего-то официальное обращение к человеку, так недавно осыпавшему меня поцелуями на ложе из палой листвы, совсем подкосило меня.
Брендон тем временем делал заказ, шепчась с малахитово-зеленым тетраэдром.
– Все, – достаточно громко произнес он. Тетраэдр втянулся в поверхность стола. – Мы с Леди Калли ненадолго покинем вас.
Я минимально удивилась, окинула взглядом всю честную компанию, криво ухмыльнулась Гейзелу и приняла предложенную Императором руку.
У неприметной дверки в конце зала мы ненадолго замешкались: я приоткрывала Сферу Влияния. Надо было возиться дольше. В маленьком Жемчужном кабинете меня ждала взбучка.
– Что за спектакль?! Просто скажи, кто участвует в заговоре! Я их казню и закончим на этом!
И где твоя рассудительность, Брендон? Когда, объясни мне, когда что-либо было так просто?
– Успокойся, Брендон. Да, ты самая важная и наиболее голосистая лягушка в этом болоте, но думать-то иногда надо, прежде, чем квакать! Заговор – всегда айсберг. Конечно, важно снять именно верхушку, но здесь я хочу знать как можно глубже. Не забывай, последнее время с навязчивым упорством пытались прикончить именно меня! И потом, хорошо: назову я тебе имена, ты их казнишь, сразу поднимется недовольство. Этот гнойник слишком сильно разросся, чтобы его удалить, придется убедить всех в твоей правоте. А без шума ты этого не добьешься!
Я перевела дух. Скоро у меня язык отвалится, столько говорить! Изумительное дело – моя дешевая демагогия Брендона убедила. Пару минут он мерил шагами кабинет, скрестив руки на груди, а потом кивнул.
– Ты права, Ирина. Прости за мою горячность. То, что ты сказала про мать… Слишком сильный удар для меня.
– Извини.
Прекрасные серые глаза его глядели в пустоту. Я погладила его по щеке.
Прости и ты меня, милый, за мой обман! Не знаю я практически никаких имен, потому и понадобилось мое нехитрое шоу.
Перед моим лицом возник красивый бокал на длинной ножке с темно-рубиновым вином.
– Выпей, оно придаст тебе сил.
Бокал сам скользнул мне в руку. Какое это чудное явление – прогресс!..
Сигналом к возвращению послужила попытка прорвать Сферу Влияния. Я взвизгнула от восторга и кинулась к Императору.
– Брендон, ты прелесть! – возликовала я и звонко чмокнула его в щеку. – Бросай винище, там Совет скучает!
Ошалелый взгляд послужил мне ответом. Хорошо, хоть пальцем у виска не покрутил. Но он умница, не стал упираться и мирно побрел за мной.
Воздух плавно прогнулся – мы шагнули внутрь Сферы. Семь пар глаз уставились на нас с явным негодованием. Малый Императорский Совет нервничал. Как мило с их стороны!
Хелин выбивал дробь по крышке стола, Леди Милен покусывала нижнюю губу, глазки Лорда Гейзела бегали из стороны в сторону, даже Сэр Ивенс всем своим видом выражал возмущение. Старик Эйден сидел ровно. Но больно уж напряженной была его неподвижность, а сосредоточенное лицо Лорда Телли отчего-то приобрело синеватый оттенок.
И только Лорд Кайс широко и добродушно улыбался – просто само спокойствие.
В моей душе звенела радость от первой (крохотной, правда) победы, поэтому я искренне ответила на его улыбку.
Мы с Брендоном заняли свои места.
– Продолжим, – сказала я. Слова мои повисли в звенящей тишине.
– Продолжим, – повторила я. – Лорд Кайс, вы уже сделали какие-то выводы из вышесказанного?
– Боюсь, пока рано их делать, – подался вперед Кайс. – Ведь вы далеко не все нам сообщили, Леди Калли.
Похоже, я сумела-таки поколебать его равновесие. Уже 2:0 в мою пользу.
– Вы абсолютно правы, Лорд Кайс, безусловно. Однако. Леди и джентльмены, у меня две новости, плохая и хорошая. С которой начнем?
– Сейчас не повредила бы хорошая новость, – чуть зло ответила Леди Милен.
Фи, леди, злость вам совсем не к лицу – старит очень.
– Отлично. Сегодняшнее собрание закончится до обеда. И до наступления нового дня мы все сможем отдохнуть.
– Какая же плохая? – перебил меня Гейзел.
И было мне так хорошо, что я даже не стукнула гада. А желание возникло.
– Покинув Зал Собраний, все вы останетесь под контролем Сферы.
Все дальнейшие слова потонули бы в многоголосом хоре. Впрочем, я, не будь дурой, помалкивала.
Бессонная ночь вновь начала сказываться. Я растерла виски кончиками пальцев. Брендон как раз успел успокоить свой зверинец, когда головная боль отступила.
– Империя не может позволить изменнику предупредить других участников заговора. Ваши неотложные дела могут подождать, да и не может быть у вас дел важнее порядка в государстве.
О, Брендон – ты лучший! Я не смогла бы так весомо и просто. Концерт по заявкам закончился.
– Не волнуйтесь, – милостиво разрешила я. – Минимальное общение вам обеспечено, но все информационные обмены будут фиксироваться.
Физиономии семи великих отражали различные степени конденсации бешенства. Не скрою, я наслаждалась зрелищем.
– Знаете, осталось немного. Мы уже дошли до наших дней. Итак, первая попытка провалилась, зато дала нам новое действующее лицо – Рэйну Ивер. Девочка выросла прехорошенькой и честолюбивой. Должности Первой Леди Империи, опрометчиво обещанной ей Сэром Хорином, ей показалось мало, но это не главное. Рэйна влюбилась. И так ей повезло, что влюбилась она в одного из предателей, и он сейчас среди нас.
– Почему бы не назвать имена и не покончить с этим балаганом?! – взорвался Лорд Гейзел. Он вскочил с кресла и брызгал слюной в соседей. – Назовите их или признайте, что вы ничего не знаете! Вы пытаетесь взбесить нас, чтобы кто-либо выдал себя, не так ли?
Я и бровью не повела.
– Сэр Брендон, если я не ошибаюсь, Македония находится у самой границы Межгалактической Империи?
– Абсолютно верно, – невозмутимо ответил он.
– Что ж, вы вынудили меня. А так хотелось рассказать все по порядку! Император, мои слова обладают официальной силой?
– Безусловно, Леди Калли, вы носите Звезду Атиров, ваше слово приравнено к императорскому.
– Лорд Гейзел, вы обвиняетесь в двойном предательстве, – я подарила ему самый нежный взгляд. – Ну, и все ваши слова могут быть использованы против вас. Храните лучше молчание.
Я кивнула Брендону.
– Что?!! – вскричал Гейзел.
За его спиной уже стояли два офицера личной гвардии Императора. Я смежила веки. Первый акт отыгран.
– Круфтсис, шпион инопланетной цивилизации, именуемой криогами, появился на Македонии почти два года назад, в самый разгар вашего романа с Леди Ивер. Вам не кажется излишне циничным, что отдавала приказ об убийстве Хорина Атира дочь его спасителя?.. Впрочем, об том мы поговорим завтра, к сожалению, без вас, Лорд.
– Уведите его, – приказал Брендон.
Никто не издал ни звука, даже Гейзел весь обмяк, не протестуя больше.
– Собрание продолжится завтра, с того же времени, – сказал, поднимаясь, Брендон.
Беспечная Капелла вызолотила мир.
– Где бы ты хотела пообедать? – спросил Брендон.
– Хочу воздуха. Скоро задохнусь в четырех стенах.
– Легко, – улыбнулся он. – Пройдемся?
Айрин был похож на россыпь драгоценных камней в золотой оправе. Я облокотилась на руку Брендона.
Мы немного попетляли между башенками Айрина – минут пятнадцать-двадцать, но к концу прогулки я начала потихоньку зевать.
Обед был накрыт прямо на траве, в сердце пяти серебряных озер. Легкий ветерок забавно шевелил волосы, блаженная прохлада с воды сняла напряжение. Гомон птиц, плавающих совсем рядом, звучал как музыка – он был много приятнее возмущенных возгласов участников недавнего Совета. И здесь были лебеди – чудесные гордые птицы с планеты Земля; одна белоснежная пара величаво подплыла к нам, и мы кормили их с рук.
Я вздрогнула всем телом, почувствовав руки Брендона на своих плечах.
– Ты очень измучилась, – он скорее утверждал, чем спрашивал.
Я повернулась к нему лицом, и несколько долгих мгновений мы мучительно вглядывались друг в друга. И если бы не охрана, ненавязчиво маячившая в отдалении, возможно, мы долго стояли бы так.
Трапеза прошла в молчании. Не то, чтобы нам нечего было сказать, просто мы теперь многое понимали без слов.
Вяло ковыряясь в десерте – безрадостные мысли спугнули аппетит – я следила за экзотическими пернатыми. Время на отдых прошло.
– Я установила Барьер Невмешательства.
– Наконец-то. Я уже чуть сам это не сделал. Ты сегодня здорово вызверилась.
– Адекватная реакция. Очень бесит, что в меня постоянно стреляют. Я уже молчу про того красненького дракошу. Он, по крайней мере, был довольно симпатичен.
(Кроме прочего, у меня начинается цикл, болит поясница и низ живота, а мне некогда заняться родными болячками из-за всяческих уродов, желтое небо действует мне на нервы, да еще вон та кособокая рыжая птица разоралась, будто из нее живьем выщипывают перья: с удовольствием свернула бы ей шейку, а в остальном я белая, мягкая и пушистая, только не выспалась.)
– Мне нужен корабль. С ОЧЕНЬ преданным капитаном и ОЧЕНЬ молчаливой командой.
