Текст книги "Свето-Тень (СИ)"
Автор книги: Карина Вран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
День 137.
Когда «Странник» достиг Консула, я малодушно заперлась в каюте. Юного Тода, с которым я за весь полет не перемолвилась и словечком, вызвалась сопровождать Нильда, павшая жертвой невинного обаяния мальчика. Во дворец с докладом отправился Тиор, не столько как капитан, сколько как друг Императора.
Я же запросила у высокоинтеллектуальной полумеханической подруги сводки по последним событиям и погрузилась в дебри анализа.
Данные Ана черпала из того же источника, что и высшее командование флота – обладание полнейшим допуском к инфо-хранилищам пригодилось как нельзя кстати.
Диаграммы, графики, световые обозначения, принятая для сокращений символика, терминология, протоколы совещаний, все это обрушилось на меня ушатом ледяной воды. Вычленяемая идея же сводилась к двум словам: Империю лихорадило.
До паники пока не дошло, но волна беспорядков, столкновений с властями и манифестаций прокатилась по мирам Империи вслед за введением военного положения, подобно перекати-полю, не затронув разве что Консул I, Вельзевул, Гренаду и еще с десяток малонаселенных планет. Сытое, мирное и безбедное существование грозило подойти к концу, немногие готовы были с этим смириться, а явная, но не очерченная строгими рамками опасность только подливала масла в огонь. На пороге вторжения Оплота Кри никто не мог чувствовать себя спокойно. Сэр Ивенс был прав: в Империи слишком давно не было войн.
Несмотря на сложную обстановку, выступления Императора после выздоровления и меры, предпринимаемые для обороны конгломерата человеческих миров, получили, в целом, положительный отклик.
Корабли-разведчики широким веером разлетелись по граничным областям Империи, дабы мгновенно отследить выход из надвселенной ударных групп криогов. Несколько сотен звездолетов, колесико военной махины, авангарды имперской армады, были вооружены, укомплектованы и отправлены на дальние рубежи. Оборонительные силы подтягивались к Капелле, к системе Консула I и II (я едва удержалась от хохота, узнав, что Дайр'Коонов будут защищать люди), и ряду планет, имеющих стратегическую и ресурсообразующую ценность.
Разумеется, каждый из ста восьмидесяти четырех миров закрыть надежным щитом имперский флот оказался не в состоянии, и волнения на слабо защищенных планетах не прекращались по сей день.
Введенный миграционный контроль и жесткие ограничения на туристические перелеты подорвали бюджеты десятков планет, специализирующихся на развлечениях. Застрявший на Македонии корабль с путешественниками стал поводом этих санкций и моей обескураженности: как могли отпустить десятилетнего (хорошо, одиннадцатилетнего, пока меня носило по галактикам, Тод успел отметить день рождения) мальчугана, пусть и в сопровождении дальнего родственника, в такой полет сестра и родители? Скучно ребенку было, понимаете ли!..
Увеличение налогов (увы, неизбежное, расходы на перевооружение, укрепление планетарных оборонительных систем и прочая были колоссальны, а казна Империи бездонной не являлась) отозвалось чередой акций протеста, на удивление быстро прекратившихся, и инфляцией.
Жернова войны закрутились, готовые перемолоть все и вся.
Брендон не мог охватить необъятное, но он очень старался.
– Ана, опираясь на обзор по Македонии и фактор избранности, культивируемой во внутренних слоях, ты можешь вычленить подобия?
– Попробую… Что ты надумала?
– Облегчить задачу Брендона. Империя уязвима не только границами, предателями и отсутствием практики ведения войн. Тебе не кажется, что Оплот Кри в этот раз пустил в ход новую тактику?
– Исходя из деталей нападения на Македонию и тезисов ультиматума, я склонна с тобой согласиться. Продолжай.
– Уникальность. Ищи миры, пропагандирующие свою отличность от других. Желательно, найди упоминания о конфликтах с внешней властью. Еще учти самостоятельность планеты, не должно быть сильной зависимости от поставок извне. Приблизительно так.
Ана занялась вычислениями, оставив меня в сомнениях о верности выбранной линии рассуждений. И я попросила КР позаботиться, чтобы никто меня не беспокоил.
Огнедышащая Капелла над царственным Консулом, Солнце с кружащимися вокруг него осколками когда-то голубо-зеленого шара, Шам и отчужденная Македония, неведомая мне звезда над нареченным мною Дитом холодным миром, тысячи иных звезд…
По звездам можно проложить дорогу…
И, не убоявшись, сделать шаг.
Место Слез Бога. Тетрарх склонился над чашей на тонкой ножке, произрастающей из центра исполненного мраком грота. Никогда не проникал сюда свет, да и не было в нем нужды – в темноте тетрарх видел лучше. Холод и сырость волновали его еще меньше.
С выступа на своде грота сорвалась крупная капля, чтобы упасть в объятия чаши. Только звон капели и еле различимое дыхание тетрарха звучали сейчас в недрах Ситфина, планеты, извечно закованной в снежный панцирь.
К гроту вел сложный лабиринт тоннелей, каверн, пустот – все естественного происхождения. Только четверо знали путь к чаше – из живых. И трое скоро ступят на него.
Тетрарх ждал. Он был Вторым, и шло его бдение в месте Слез, оку тетрарха еще долго не дано будет закрыться. Второй – лишь удобство в различии между ххфа, воздающих, от имени он отказался давно, стряхнул, словно снежинки с покровов, и никогда больше не вспоминал.
Скоро… Скоро к чаше придут трое.
Раньше, чем шум шагов, он различил медленное биение их сердец. Бдение завершалось.
– Ступень Славы рассыпалась, ею не став, – произнес Первый.
– Двурукий поплатится, – отозвался Второй.
Плюм! Чаша всегда переполнена печалью его…
– Двурукий исполнил слово. Они не применяли ударной волны. Но ступень выстлана тленом наших бойцов. Двурукий донес в Оплот известия. Они призвали небывалые Силы.
Пока Первый вещал, остальные молчали, то было право его и долг.
– Жаспан призовет их к ответу! – Четвертый, последний из сменяющихся тетрархов, меньше семи оборотов был ххфа.
– Да сбудется, – согласился Первый. – Жаспану угодна решимость Кри.
– Гибнут дети.
Око Третьей было подернуто пленкой. Ффта, отворяющая, лишь частью сознания вышла из транса.
– Мы приведем Жаспану новых детей, ффта, – стоял на своем Первый.
Молчание Второго и Четвертого не прервалось, воля была объявлена.
Спинное щупальце Третьей коснулось темени, освобождая от защитных полей. Покровы ее, колыхаясь, опустились к подножию чаши. Опираясь на шесть конечностей, она изогнулась, открываясь.
Под мерный перезвон падающих капель тетрархи шагнули к ней.
– Ааа! – я очнулась на разметанном ложе, в тусклом ночном освещении, под серебристым закругленным потолком, нависающим над испуганной жертвой.
Что это было?
Отголоски действительных восприятий криога, экстраполяция воспаленного рассудка или болезненное наваждение, фантасмагория из царства снов?.. И если первое, то не породят ли отголоски эти метаний больше, чем ответов?
Синхронно с пробуждением пришло осознание того, что "Странник" в движении, а значит – в нас снова возникла необходимость.
– Ана, куда мы летим? – я хотела отвлечься, вырваться из удушающего видения. Осмысливать буду позже…
– На Ишвари. Прости, я занята, – так она меня еще ни разу не отшивала.
– Ты подготовила то, что я просила? – разочарованно вздохнула я.
– Да. Нижний экран, приложи ладонь, – бесстрастно сообщила чудо-машина.
Ана составила список из пятнадцати планет. Ишвари среди них не значилась.
День 149 (по ст. исч-ю).
Дух запустения витал над низенькими строениями, щедро присыпанными красноватой пылью. Насыщенно-коричневое, едва ли не многослойное небо украшал крупный бледный диск немного выше линии горизонта. Редкие кустарники жались к земле своими листочками-иглами цвета ржавчины, тщась защититься от ветра, выжимая из нерадивой почвы скудные запасы влаги.
Здесь жили, но не день и не два назад.
– Хорошенькое местечко. Для демонов, – попыталась пошутить я. – Что мы здесь делаем, Тиор?
– Приводим в исполнение приказ Императора, – казенным тоном ответил капитан.
– А можно поконкретнее? – взмолилась я. Атмосфера, скажем прямо, не располагала к долгим прогулкам. – Здесь смердит, и песок в рот набивается, а страшных криогских рож я не наблюдаю в обозримом пространстве.
– Опусти лицевое поле, – еще суше посоветовал Тиор.
Домики остались позади. Теперь, насколько хватало взгляда, простиралась окрест лишь растрескавшаяся земля, кое-где отмеченная пятнышками кустарников.
– Слушай, мы что, клад ищем? – взорвалась я. – Откуда такая таинственность? Или ты намерен пристрелить меня и бросить тело на растерзание стервятникам? Так не хочу тебя огорчать, я пока не видела ни одной птички.
– Тут добывали поллуцит, – как ни в чем не бывало, пожал плечами Тиор. Пушистые длинные ресницы опустились, скрыв синяки под глазами и часть веснушек на очень светлой коже.
– Что-что? – переспросила я.
– Минерал, из которого получают цезий. Впоследствии добычу свернули, рабочих с этого спутника вывезли… Очень удобно для того, чтобы избавляться от неопознанных трупов, даже без вмешательства стервятников.
Я вздрогнула, так невыразительно и уверенно вещал мой давний знакомец.
– Эмм… Благодарю, ты раскрыл мне глаза. Далеко нам еще топать?
– Уже пришли. Под нами расположены туннели, в которых ты и останешься.
Подобно обелиску стояла я, пока он активировал ПИР – плазменно-импульсный разрядник, направлял на меня, пятился. Из него не стоит стрелять в упор, это знала даже я…
– Почему? – сумела я выдавить из себя.
– Приказ Императора. Он создал монстра, не сознавая этого. Ошибку надлежит исправить.
Брендон… Я оцепенела, и только соль вскипала на горящих щеках. Как же так?.. Я глядела в вязкое небо, с бордовыми росчерками на коричневом фоне, в котором оттенков было больше, чем у меня, жалкого истукана, – чувств, в небо, обещающее покой, забвение и истому долгого полета…
Полета – в небе без птиц.
– Стреляй.
Раз вы уже все решили, не мне противиться или молить…
Взмах фиолетовых крыльев. Смазанные силуэты, скорее – тени на лике неба.
Вспышка, натужный гул.
– Эшти!
– Ирина!
Теплый ветер хлестал пощечинами – я так и не опустила лицевое поле.
Раскинув руки, чуть поодаль лежал Тиор, питая кровью изломы жадной земли. Я больше не статуя, и я понеслась к нему, почти мгновенно преодолев разделявшие нас метры. Он был еще жив, еще пенилось у его губ при редких хрипах алое, но светлую зелень глаз уже затемнила последняя буря.
– Слишком… много крови, – пробормотал он, заметив меня, и затих.
Уже – насовсем.
Силуэты стали трафаретными, затем приобрели человеческие черты. Черты Листенна и Нильды.
– Прости, что так поздно, – произнесла Нильда, старательно отводя взгляд от мертвого капитана. – Если бы не Ана, мы бы не разобрались, что происходит.
Листенн, как обычно, молчал.
– Вы зря торопились, – откликнулась я. – Это был приказ Императора.
– Не было никакого приказа, – мягко возразила Нильда, обняв меня за плечи. – Я присутствовала при разговоре Тиора с Сэром Брендоном.
Я коснулась кончиками пальцев края страшной раны в груди того, что намедни называла другом, и на месте десятков уместных вопросов брусничными ягодами набухли кровавые капли…
– Зачем? Необязательно ведь было…
Не смогла закончить фразу, душили спазмы сдерживаемых рыданий.
Листенн потупил взор.
Хлопок, облако пыли взвилось в воздух. В дружине спасателей пополнение…
– Его вели, Ирина, – отряхиваясь после неудачного перемещения, изрек Флинер. – Нильда, светозарная моя, с каких пор я причислен к категории ненужного багажа? С переходами у меня вечно неладно…
– Прислушайся к Глядящему-сквозь-Время, Эшти, – это уже Фтэрх. – Ведомый становится орудием уничтожения, не признающим поражений. Если цель ускользает, он не оставляет попыток.
– Я спешила, – нахмурилась Нильда.
– Милая, у них не было выбора, – голос Флинера влился в безумную какофонию…
– Да заткнитесь вы все! – заорала я, перекрикивая и их, и молчание бурого неба.
Я погладила непослушные волосы Тиора, мои трясущиеся пальцы путались в рыжих кудрях. Закрыла его глаза – в этом мире они свое отсмотрели. Не утрудившись отереть пену, согрела его посиневшие губы прощальным поцелуем.
– Прости нас, – шепнула я, и единственная слезинка все-таки скатилась с моей щеки.
– Прости, – повторила я, поднимаясь с колен.
Птицы так и не появились.
– Кто его вел? Флинер, ответ я требую немедленно!
Глупо винить Листенна или заниматься самобичевание, но ненависть должна обрести адресата.
– Тот, кто сильнее и тебя, и меня, вместе взятых, – Флинер развел руками.
– Конкретнее! – настраивала я.
– Откуда мне знать! – сокрушенно ответил желтоглазый маг. – Полагаю, тот же, кто напал на меня на Ациле. Я выжил, но другие – нет. Погибло шесть магов класса Творец, за краткий период, точнее – семь, учитывая Македонию.
– И я узнаю об этом только теперь?! – разъяренной тигрицей проревела я.
Нильда потянулась ко мне, я извернулась, проигнорировав ее умоляющий взгляд. Она так и застыла, не завершив движения.
– Данные я получил после вылета с Консула, день назад, к тебе меня не пустила Ана.
– И ты считаешь, их всех убили? – я сощурилась, ища подвох.
– Официально – нет. Они умерли от разрыва сердца. Все семеро. Оригинальностью он не страдает, моральными принципами тоже не отягощен. Убежден, предварительно их опустошили. Думаю, ты понимаешь, о чем я.
Судорожно закрутились шестеренки. Кто-то выпивает Силу мага, затем убивает. С целью? Ясно, как божий день – стать сильнее самому. Сопротивления он не боится, раз уж Флинер, хоть и пережил встречу, остановить его не сумел… Стоп!
– Флинер! Почему мы должны верить, что ведущим не был ты сам? Чтобы подчинить ведомого, необходимо личное общение с ним.
Маг ничего не ответил, только покачал головой. Приглушенно вскрикнула Нильда. И только Листенн, не говоря ни слова, подошел и с размаха ударил меня по лицу.
– Истерика кончилась? – мягко, почти с отеческой заботой, спросил Листенн.
Я кивнула.
– Спасибо. Флинер, я…
– Не извиняйся. Я понимаю. Мы все сейчас на взводе.
Он взял меня за руку, легонько сжал, и ободряюще улыбнулся перед тем, как поцеловать мою ладонь.
– Мы найдем его, милая, обещаю. Тиор был и нашим другом.
– А теперь вы все резко собираетесь и возвращаетесь на борт, – возвестил кулон, активированный Аной на максимальную громкость. – Быстро-быстро, я фиксирую более сорока точек выхода без опознавательных сигналов имперского флота. И прошу… не оставляйте… его… здесь.
Завершение реплики резануло острее ножа, столько в ней было горя. Ана ошибалась. Она умеет плакать, для этого вовсе не обязательна льющаяся из глаз влага.
– Нильда, перемести ребят. И… Тиора. Я остаюсь.
Это мой долг, мое искупление. Кара и предназначение. Мой рок.
– Ты сошла с ума?! – завопила Нильда. – Слышала, сколько их? Жить надоело?!
– Не верещи, у вас мало времени, – отмахнулась я. – Убирайтесь, живо!
Я смежила веки, потянулась к Фтэрху – за Силой, он развернул для меня перспективу потоков.
– Милая, Нильда права. Нам нечего им противопоставить, – Лорд Руах само участие.
– Вы еще тут? – изумилась я. – На Македонии их было больше. Я успею.
– Тогда остаемся и мы, – спокойно ответил за всех Листенн.
Пререкаться было некогда, меня словно закутали в теплый плед – Флинер начал передавать мне Силу.
– Ана, – позвал Листенн через кулон Тиора, я не стала глядеть, снял ли он его с капитана. – Уводи корабль из системы.
…Дальше не вслушиваюсь, я вся – вихрь, летящий к звезде, и клубящийся шлейф за моею спиной – тьма, беспросветная и хищная, она живая, она жаждет крови, и темно-синее марево поднимается над планетой, которую я вижу глазами Фтэрха.
И в мареве вязнут темные точки, вихрь мечется между ними, впуская в их недра – тьму.
Я не слышу звуков, но знаю, как грохочет сейчас все вокруг, не вижу, как видят люди, но осязаю распускающиеся в небесах цветы с лепестками цвета пожарищ.
А потом и меня накрывает тьма. Наверное, рикошетом…
Успела ли?..
Дни 152-268, если Ана не сбилась… (по ст. исч-ю).
– Эшти, ты чокнутая баба.
– Изыди, дьявольское отродье, – образ Флинера не в фокусе, зато четко видны осветители. Фон более напоминал мою каюту, чем ад, посему наметился вывод: мы выжили.
– Из чьих уст я это слышу? – делано возмутился наследный Лорд. – Пока ты спала, на Ишвари рождалась легенда!
– Да, да, на скрижалях кровавыми рунами, – морщась, проворчала я. – И что плетут аборигены?
Приподнялась на ложе, разглядывая смеющегося Флинера.
– О да, тебе стоит это услышать: разом наступила ночь на всей планете, и небо озарилось вспышками, а затем начался звездопад. Их даже не смутило, что вместо метеоритов падали обломки кораблей, очевидно, то было бы чересчур прозаично. Они вроде бы и зарифмовали это действо, но я не запомнил.
Оголтелая легкость во всем теле – успела!
– Теперь о серьезном, – помрачнел мой друг. – Одновременно с Ишвари криоги напали на Савву.
Я обмерла, обратившись в слух.
– Как ты понимаешь, нас на Савве не оказалось. Имперского флота, впрочем, тоже.
– И?..
– Нет больше Саввы. Вокруг ее тусклой красной звезды вращается постпланетная крошка. Правда в том, милая, что мы не всесильны. И как бы мы не старались, мы не сможем помочь всем, кто-то обязательно погибнет. Постарайся это принять.
И тогда стало не до смеха, война утратила статус приключения, обернувшись кошмаром, переводимым в числовой эквивалент. В кровожадное чудовище воплотилась она, измеряемое столбиками цифр на экранах. Боевые потери (пятизначное число), техника, не подлежащая восстановлению, взорванные звездолеты (счет шел на сотни – пока что), жертвы среди гражданского населения (семь знаков).
Всеобщая мобилизация, узор из зеленых и красных точек с редкими черными кляксами – карта боевых действий в пространстве Империи, и снова – жертвы: вот, что стало новой реальностью, единственно приемлемой, единственно важной.
"Странник" мотался между мирами, точно мяч в крикете. Криоги не оставили оккупационной стратегии, и раз за разом воздымались дымовые столбы, словно длани молящего. В системе Йоты Часов нас едва не распылили: мы вышли из надвселенной одновременно с арьергардом Оплота. На лугах Ноктии, что в туманности Сова, мы столкнулись с беженцами, раскинувшими палаточный городок в дельте реки Альба. Кажется, когда мы покидали их довольно гостеприимный лагерь, нас они боялись похлеще, чем криогов. На Гранд-Виоле Леа чуть не сломала ногу, решив прогуляться по горам в компании мужа.
Церемония бракосочетания Брендона, превратившая Арну Тайли в Леди Атир, Императрицу, прошла без особых торжеств, за закрытыми дверьми, и не была отложена только по причине сильно расплывшейся талии невесты. Меня, разумеется, на свадьбе не было, да оно и к лучшему…
Брендон женился, а я летела с Тафии на Болимир.
В другом секторе космоса криоги опробовали на населении Весты "чистый" вирус, поразивший исключительно "двуруких", и благополучно скончавшийся спустя девяносто часов. За это время он унес более четырехсот тысяч жизней.
Ближе к периферии, в непосредственной близости от Ираго, родного мира Листенна, случилось крупнейшее столкновение имперской армады с кораблями Оплота Кри. Бой длился почти семь стандарт-дней и закончился разгромом криогов. Ираго не пострадала.
Прекратила свое существование Зинерия III, став восьмым ликвидированным миром от начала Второй Войны Империи.
На Корвинте вспыхнул мятеж, подавленный внутренними силами в течении суток. Без жертв не обошлось и там.
Вокруг Вавилона начал формироваться Корпус Противодействия, дабы перенести фронт на территорию криогов, в туманность Тарантул.
Брендон женился… И во мне почти не осталось эмоций, чтобы испытывать боль или радость, словно дымовые стелы, порождающие смертоносные бархатные бутоны, иссушили меня изнутри, обратив в сосуд безразличия. Не было ничего значимого, кроме столбиков ежеминутно меняющихся чисел.
События все больше смахивали на помесь сна и фильма-катастрофы: все вокруг рушится, а ощущение наигранности происходящего неотступно следует шаг в шаг…
Мы спали только во время перелетов, разговоры свелись к кивкам, прием пищи вошел в хаотичный режим. Мы шли по трупам и развалинам, даже не задумываясь над этим: так не размышляют шипы на навершии булавы, дробящей кости, не рефлексирует наконечник летящей стрелы.
Жизнь стала сном. Без цели, без начала и конца. Не было у нас даже права умереть, нас его лишили, не спросив.
Было – бдение на самом пороге долины смертной тени, было – падение иллюзий. И, наконец, было – причащение смертью. А мы стали ее апостолами.
