Текст книги "Графиня поневоле (СИ)"

Автор книги: Карина Карская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Глава 39

Фред отвез меня к королевскому дворцу. Я прекрасно помнила это величественное здание, и огромный двор, который приходится пересекать не менее получаса. Карета остановилась возле высоченной лестницы.

Дверца отворилась, и Фред помог мне выбраться. С самого верха лестницы на нас с любопытством поглядывала парочка стражников с пиками наперевес.

– Дальше вы уж сами, госпожа, – смущенно произнес мальчишка, протирая носком ботинка камни под ногами. – Мне туда нельзя, таких, как я только черным ходом пускают.

– Жди меня здесь, – распорядилась я. – А если через три часа не выйду, поезжай к Трисмегисту и жди его или Лею. Расскажешь, что я во дворце и меня не выпускают.

На лице мальчонки отразился испуг:

– Но, госпожа, может, тогда не стоит туда ходить?

Я погладила его по взъерошенной голове:

– К сожалению, это необходимо.

И сунув Фреду золотую монету, при виде которой он охнул от радостного изумления, я побежала вверх по ступеням.

Стражники, поинтересовавшись, кто я, пропустили меня внутрь.

Я вошла в огромный холл, где ко мне сражу же подбежал одетый в золоченый фрак толстенький дворецкий.

– Мне необходимо встретиться с королем, – кратко объяснила я цель своего визита. – Дело срочное, речь буквально о жизни и смерти.

Дворецкий изумленно уставился на меня, потом напыщенно произнес, с сомнением оглядывая мое скромное дорожное платье.

– Графиня…э-ээ…

– Сангиан, – чуть раздраженно напомнила я.

– Ах да, простите, – придворный расцвел угодливой улыбочкой. – Но у всех посетителей не менее важные дела, а вопросы о жизни и смерти монарх решает буквально ежечасно. Перед вами… – он развернул свиток в руках и бегло на него взглянул. – Перед вами ровно пятьсот восемнадцать посетителей, испросивших у короля аудиенции.

Не успела я открыть рот, чтобы выразить свое возмущение, как дворецкий быстро добавил:

– И заметьте, записывались они примерно за полгода. Так что если запишитесь сейчас, спустя месяцев шесть-семь тоже сможете повидать короля!

И решив, что этого вполне достаточно для избавления от назойливой просительницы, дворецкий уже собрался было развернуться. Но в последний момент я схватила его за рукав, тот с крайним неудовольствием развернулся обратно.

– Возьмите же себя в руки, графиня, – почти отечески, но непреклонно произнес мужчина. – Таковы правила, вы обязаны ждать, как и все. Иначе, сами посудите, какое мнение сложится о монархе, если подданные узнают, что некоторых просителей он предпочитает другим.

– А если я знаю, кто убивал девушек в Дарквольфских лесах примерно с полгода назад? И хочу сообщить об этом королю?

На лице дворецкого отразилась сложная работа мысли. Он еще раз окинул меня внимательным взглядом, потом, наверное, решил, что я не вру и со вздохом произнес:

– Что ж, в таком случае идемте. У его величества сейчас как раз перерыв на поздний завтрак. После него, думаю, он сможет уделить вам минуть десять. Вы же не врете?

Я с таким серьезным видом покачала головой, что дворецкий только крякнул, а затем повел меня длинными коридорами и лестницами на четвертый этаж. В приемной, которая по размеру напоминала небольшое футбольное поле, он усадил меня на расшитый парчовый диванчик. В дальнем конце зала была высокая дверь, возле которой несли караул еще двое стражников.

– Сидите пока, – шепнул мне дворецкий. – Я справлюсь у монарха, опишу суть проблемы, а затем вас вызову.

Волнуясь, я принялась перебирать складки платья нервно подрагивающими пальцами. А что если меня все-таки не примут? На этот случай я решила прорваться в любом случае, вот только справлюсь ли со стражами?

К счастью, ответ на этот вопрос искать мне не пришлось, потому что буквально через минуту шитый золотом сюртук снова мелькнул передо мной, произнеся:

– Идемте, монарх примет вас.

Я встала и на негнущихся ногах вошла в высокие двери, которые стражники распахнули передо мной.

Его величество восседал на мягком кресле, попивая изысканное белое вино и закусывая чем-то удивительно ароматным и аппетитным. Увидев меня, он приветливо, но слегка озабоченно кивнул:

– Присаживайтесь, графиня, я вас прекрасно помню. Вы же одна из дебютанток прошедшего бала урожая, верно?

Я кивнула.

– Вина? – Король помахал бутылкой в воздухе, я же отрицательно покачала головой. – Тогда, может, трюфелей, запеченных в голубом сыре, не желаете ли?

– Благодарю, Ваше величество, я не голодна, – отказалась я от предложенного угощения, поскольку кусок в горло все равно бы не полез. – У меня очень важное дело.

– Да, да, – нетерпеливо бросил король, впервые глянув на меня чуть более внимательно. – Убийства тех бедняжек в Дарквольфском лесу… Замок Сангиан как раз тех местах, припоминаю. Так что вы об этом знаете?

Монарх отхлебнул вина и воззрился на меня, откинувшись на спинку кресла.

Я рассказала все, что знала о вампиризме маркизы Шевалон, о том, как она заразила маркиза Агастьяна, о том, что именно она убивала девушек, когда училась справляться со своей новой сутью…

Король внимательно слушал, не перебивая и даже не жуя. Когда я закончила, он произнес:

– Что ж, это похоже на правду. О вампиризме я слыхал, конечно, но в Пандионе этой болезни не было. Все-таки мы не тропическая страна… Адьютант!

В комнату вбежал щеголеватый молодой офицер.

– Срочно езжайте в поместье Шевалон и арестуйте маркизу Шевалон! – отдал приказ король. – Допросить ее на предмет вампиризма и убийства минувшей зимой четырех девиц в Дарквольфском лесу!

Адъютант, никак не показав своего удивления, кивнул и тут же покинул комнату. Я вздохнула с облегчением. Одно дело сделано! Пора было приступать ко второму пункту программы.

Поняв, что у меня еще что-то вертится на языке, король приветливо спросил:

– Еще что-то, дорогая графиня?

Запинаясь и сбиваясь, я теме не мене умудрилась примерно за десять минут выложить свою историю. Как попала сюда из другого мира, о Трисмегисте и настоящей Ариде, которая, боясь смерти от ядовитого ранения и брака с графом Сангианом, предпочла поменяться со мной телами. И о своей болезни, конечно же… Пришлось поведать о том, что именно Оливия Шевалон подстроила мое ранение «дикарями» при помощи своего брата господина Ламтера, главы, между прочим, королевской гвардии и насильника по совместительству…

– В общем, ваше величество, – закончила я свое повествование ошарашенному монарху. – Прошу вас разрешить провести завтра ночью обряд в старинном языческом храме, который сейчас отдан священникам. Иначе я умру.

Король, который все время, пока я говорила, сидел с открытым ртом, наконец его захлопнул. Потом принялся что-то жевать, хотя во рту у него ничего не было. Затем спохватился и гневно отодвинул от себя тарелку с трюфелями.

Я вздрогнула. Похоже, сейчас грядет буря.

– Опять маркиза Шевалон! А этот жандармский глава Ламтер мне никогда не нравился, тут я не удивлен! Но, черт ее побери, магия! – просипел король, яростно потирая лоб рукой. – Да чтоб все этих магов! Сколько можно?

Монарх сполз с кресла и раздраженно принялся бродить по комнате. На меня он не смотрел, занятый своими мыслями.

– Арестовать… – бормотал он. – Нет, четвертовать! Нет, обезглавить…

Душа моя все дальше уходила в пятки. И я чуть не подпрыгнула, когда король, неожиданно появившись сзади, положил мне руку на плечо.

– Но вы ни в чем не виноваты, дитя мое, – улыбнулся он мне слегка виновато. – Это я, как король, должен был предвосхитить подобную возможность кражи людей из чужих миров! Это моя недоработка, но клянусь вам, я непременно все исправлю. Когда, говорите, нужно вас отправить обратно?

– З-завтра ночью.

Король кивнул и подошел к узенькому резному бюро, стоявшему возле окна. Там он написал какую-то депешу и вызвав еще одного адьютанта, отдав тому бумагу с наказом срочно отнести настоятелю в храм святой Амелии.

– Все, дело сделано, – посмотрел на меня монарх с добродушной улыбкой. – Завтра вы покинете наш мир и очутитесь в своем, родном. Надеюсь, вы не будете вспоминать Пандион уж слишком ужасным образом.

– Спасибо, Ваше Величество, – я поклонилась, и сама удивилась, до чего естественно у меня это получилось. – Только молю вас, не наказывайте Трисмегиста слишком сильно. Он просто хотел помочь Ариде Белль Эро Фонт, которая была в панике, полагаю… Ну и заработать, конечно. Но ведь он никого не убил, в отличие от маркизы Шевалон, ни обокрал, просто воспользовался своими знаниями.

– Я подумаю, что сделать с этим… Трисмегистом, – хмыкнул король, потом вдруг пытливо взглянул на меня и приблизился:

– Ответьте мне на один вопрос, только честно.

Я кивнула.

– Будете ли вы скучать по вашему нынешнему супругу, графу Сангиану? – с лукавой улыбкой осведомился король.

Я замерла. Он задел то, что было спрятано во мне настолько глубоко, что я думала, никогда и никто не докопается.

– Да, я буду скучать по нему, – честно ответила я, глядя монарху в глаза. – Ведь я люблю его. Но у меня нет выхода, если останусь здесь, умру. А так по крайней мере мы оба будем жить и знать это. Останется пусть и призрачная, но надежда на встречу…

Король еще более лукаво посмотрел на что-то позади меня. Я резко обернулась. За моей спиной, неслышно появившись из входных дверей стоял граф. Он был все еще с фингалом, который, правда, поменял цвет на зеленый, украшен царапинами, да вдобавок еще в разорванной одежде. Муж прекрасно слышал мои последние слова и теперь, не отрываясь смотрел на меня.

– Арида! – голос его был хриплый, едва различимый, выдавал его взволнованность не меньше моей. Он сделал шаг по направлению ко мне, и я обнаружила себя в его крепких объятиях. Совсем не дружеских.

– Ты где был? – я забыла обо всем на свете, о стоявшем неподалеку короле, о видневшихся в дверном проеме стражах, с любопытством заглядывающих в комнату.

– Потом, все потом, – граф нагнулся и жадно втянул наос аромат моих волос. Затем с блаженной улыбкой прикрыл глаза. – Неужели ты правда решила меня покинуть?

Его голос стал грустным, почти отчаянным.

Я ничего не ответила, с трудом высвободившись из хватки мужа. Хотя на самом больше всего на свете я хотела остаться в его руках навсегда, мне было неловко перед королем. Монарх же с нескрываемым удовольствием наблюдал за нами: он уже успел усесться обратно в свое кресло и теперь салютовал оттуда бокалом, полным вина.

Увидев, что я смотрю, король помахал рукой:

– Идите, выпейте со мной!

Держась за руки, мы подошли. Король собственноручно наполнил нам бокалы и вручил.

– За настоящую любовь! – произнес он торжественно и первым отпил. – За любовь, которая способна соединять не только разных людей, но и разные миры!

Я осушила бокал до дна. И впервые за последние дни почувствовала внутри покой и негу.

– Если честно, граф, – со смехом произнес король. – До меня доходили слухи, что именно вы виновны в смерти тех девушек в Дарквольфских лесах. Но признаюсь, я никогда этому не верил.

– Да уж, чего обо мне только не говорили, – тоже улыбнулся граф, крепко сжимая мою руку. – Но Арида полностью изменила мою жизнь, признаюсь.

– Такой и должна быть настоящая любовь, – задумчиво ответил король. – Жаль только, что так все заканчивается. Какой яд, говорите?

– Голубого Иблиса, государь. – напомнил граф.

– Да, в этом случае противоядия нет, – мрачно покачал головой король. – Придется вам, дорогая графиня, и впрямь возвращаться… Иначе помрете у нас, и кто будет виноват? Конечно же я!

Я в отчаянии посмотрела на графа, тот ответил точно таким же взглядом. Выхода не было.

Глава 40

Граф Санген Сангиан

Пытка, да и только! Видеть милое лицо Ариды, ощущать ее тело, чувствовать свежий, опьяняющий, благоуханный аромат, исходящий от ее дыхания, от волос и знать, что все кончено, что никогда больше ее не будет рядом.

А ведь еще должна будет вернуться та, прежняя Арида. Пусть и с той же самой внешностью, но это будет не она, не моя жена! В отчаянии я стиснул зубы и покрепче прижал к себе мою суженую…

За день до этого

В поместье маркизы Шевалон, куда я прискакал в сопровождении Ганса и второго конюха, взятого в качестве подкрепления, нас уже ждали. И не успели мы даже приблизиться к дому, как Ганс и второй конюх были обезоружены. В кустах возле ведущей к дому маркизы дороги сидели королевские гвардейцы, командовал которыми, естественно, негодяй Ламтер.

Я из последних сил прорвался в дом, чтобы схватить и отвезти на праведный суд Оливию, однако это мне не удалось. И накинутые сверху специальные ловчие сети поставили крест на моей мести.

Всех троих нас увезли в Петару, где бросили в темницу. Ламтер навестил меня и с издевательской ухмылочкой сообщил, что мне предъявлено обвинение в смерти четырех девушек прошлой зимой.

И даже предъявил «улики» – остаток сигары той марки, которую я курю, найденный возле трупа одной из девиц, а также батистовый носовой платок с моей монограммой, найденный возле второй. Но я-то точно знал, что Оливия курит те же сигары, что и я, в чем успел убедиться недавно. А украсть из моей спальни платок ей тоже труда не составляло…

Уже под утро в темницу к бросили еще одного... В залитом кровью человеке в грязной, рваной одежде я узнал маркиза Агастьяна. Друг рассказал, что пытался спасти меня, однако силы были слишком неравны, и гвардейцы, ранив его, смогли обезоружить.

Все изменилось ближе к полудню следующего дня.

Дверь в темницу распахнулась, и ввели Оливию Шевалон. Маркизу было не узнать: черные волосы свисали сосульками, темные глаза с красным отсветом злобно блестели из-под насупленных бровей. Руки у нее были связаны, но она все же умудрялась раздавать пинки солдатам направо и налево. Вместе с ней связанного ввели и Ламтера.

Не передать, как я был рад видеть эту парочку в темнице. И выходя на волю в сопровождении королевского адьютанта, еле удержался, чтобы не дать увесистую затрещину негодяю Ламтеру.

Антуана вывели вместе со мной и отправили в больницу. Ганса и второго моего конюха отпустили домой. Мне же королевский адъютант предложил проехать во дворец, заявив, что мое присутствие там крайне желательно.

Я, разумеется, хотел сразу поехать в замок, чтобы увидеть Ариду, но все же последовал за адьютантом, заинтригованный его сообщением. Что король хочет от меня? И благодаря кому меня отпустили?

Уже садясь в карету я увидел возле входа в жандармерию Трисмегиста и Лею с переноской в руках. Все стало ясно: они заявили о моей невиновности, поэтому я на воле. Однако адъютант лишь усмехнулся на высказанную мною вслух благодарность друзьям:

– Вовсе не они вас спасли, уважаемый граф.

– А кто же?

– Ваша жена, – коротко ответил адъютант. – Но лекарь и служанка пытались тоже, отдадим им должное. Однако вы же понимаете, что их бы все равно никто не послушал?

Что правда, то правда. К людям низкого социального положения в нашей стране отношение особое: их самих и их проблемы все видят, но особо не замечают. Да и как они могли противостоять могущественному в своей вотчине Ламтеру?

Проезжая мимо Трисмегиста и Леи, карета остановилась.

Лея, увидев меня внутри, радостно вскрикнула и прокричала:

– Арида у короля, спешите к ней!

Адъютант же там временем, выйдя из кареты, что-то строго говорил Трисмегисту. Лекарь бледнел, краснел, кивал, мотал головой. Но в итоге все же составил нам компанию.

По дороге он рассказал, как Арида примчалась к нему в полной панике, разыскивая меня.

После его рассказа мне уже буквально не терпелось добраться до дворца, чтобы увидеть жену. Адъютант, усадив Трисмегиста в приемной, мне велел следовать за ним. Вот так я увидел Ариду и услышал конец ее беседы с Его Величеством.

Сказать, что я был поражен, не сказать ничего. Что за злая судьба, что за рок? Найти свою любовь спустя столько лет разочарований, чтобы тут же потерять ее! За что мне все это?...

Но я твердо решил бороться за Ариду до последнего. Пусть даже это будет моей последней битвой.

Арида Белль Эро Фонт Сангиан

Санген поцеловал меня, уже не таясь и не скрываясь, не обращая внимание ни на кого вокруг: длинным, долгим, чувственным поцелуем. Я не могла оторваться от него. Казалось, разожму руку и тут же провалюсь в свой старый мир, очутившись в постели Сморчкова…

Едва я подумала о старом мире, в двери вошел своей обычной вертлявой походкой Трисмегист. Он был в сопровождении адьютанта, который представил его королю. Сердце мое екнуло.

Монарх уставился на лекаря с крайним раздражением. Битых пятнадцать минут он выговаривал бедолаге лекарю за магические ритуалы, которые тот смеет практиковать.

– … Отправишь девушку обратно в ее мир, прежнюю вернешь восвояси, пусть сама умирает за себя, не сваливая свое бремя на других, – отдуваясь, закончил свой гневный спич монарх. – Распоряжение насчет допуска в храм я отдал. На этом все, после ритуала закроешь портал навсегда! Тебе ясно?

Трисмегист низко поклонился в ответ.

Меня же прошиб холодный пот. Я, конечно, была безумно рада снова видеть мать, так как хотела убедиться сама, что с ней все в порядке. Но… как же много дорогих существ остается здесь: Лея, Птах, да даже по Трисмегисту я буду скучать, не говоря уже о..

Граф судорожно сжал мою руку, приложив ее к своей груди. Его лицо было покрыто царапинами и синяками, сжатые губы силились улыбнуться, но тщетно.

****

Среди обветшалых руин старого храма на круглой площадке посреди камней высокий тощий маг в надвинутом на глаза черном балахоне вычерчивал горящие огнем пентаграммы, то и дело заглядывая в старинный свиток, возраст которого равнялся возрасту храма.

Трисмегист, а это был он, что-то сосредоточено бормотал, делал пассы руками, то и дело задирал голову, чтобы свериться с положением звезд и убедиться, что полная луна находится в зените.

Неподалеку стояла молчаливая пара. Высокий мужчина в равной одежде из дорогой ткани. И девушка – прекрасная, как утренняя роза: нежная, с золотистыми волосами и изящной, точеной фигуркой. Влюбленные смотрели друг на друга, держась за руки… В двух шагах от девушки стояла еще одна – невысокая, чуть упитанная с добрыми, приятным лицом. В руках она держала мягкую клетку с сидевшим в ней забавным зверьком. Животное жалобно скулило, не переставая. Несколько раздраженно сказанных слов мага заставили красавицу взять из рук второй девушки клетку со зверьком и начать с ним разговаривать. Тот мигом угомонился.

Высокий красивый мужчина, в объятиях которого нежилась золотоволосая девушка, поднял глаза к небу и начал молиться. Неизвестно, о чем он просил небеса, но горьких слез он не смог скрыть, как ни старался.

Маг поднял кверху свиток и почти выкрикивая, прочитал древние слова, написанные в манускрипте. Первые мгновения все было по-прежнему, лишь деревья вокруг чуть заколыхались.

А потом началось… Прямо над головой мага появилась нарисованная прямо в небе пентаграмма, сотканная из сверкающего голубого огня, и в ней проступила фигура девушки.

– Получилось! – воскликнул Трисмегист, словно сам удивился результату. – Арина, пора!

Красавица, в последний раз взглянув на любимого, на мгновение прильнула к его рту губами, улыбнулась зверьку, передала клетку второй девушке и подошла к магу. На лице ее была написана решимость, смешанная с горем и отчаянием.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…