Текст книги "Агентство "Другая сторона" (СИ)"

Автор книги: Карен Витаминов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– До наших приключений, или в процессе? – уточнил я. – А то ты еще когда мы только встретились сама не своя была.

Вопрос странноватого состояния ведьмы не давал мне покоя.

– Знаешь, а не исключено, что и до, – она потерла лоб. – Подумать надо. Не нравится мне все это, но надо учитывать все варианты. Ладно, поехали, тебе еще машину забирать.

– Дежурный чтоль завтра не справится? – я пожал плечами. – Что-то мне за руль ну совсем неохота.

– Лучше забери, – попросила Елизавета. – И еще лучше, чтобы никто непосвященный не знал, где мы сегодня были, и что вообще сегодня были вместе. Тебе же лучше – дочь волноваться не будет. Да и ко мне не будет лишних вопросов. Женя, знаешь, может и выговор сделать.

Тут я с ней был согласен. Не знаю тонкостей их нынешних взаимоотношений с князем, но вот выговор от Алисы, если она узнает, что я опять попал в переделку, был мне обеспечен.

– А врачи? – уточнил я.

– Не расскажут. Особенности приносимой клятвы.

– Тогда ладно. Вези меня дальше. А там уж соберусь как-нибудь и доеду.

Самому сидеть за рулем не пришлось. Скептически оценив мою слабость и сонливость, Елизавета решила довезти меня до дома и вернуться к себе на такси.

– Переодеться только надо, – констатировала она, печально оглядев свой костюм. – А то эдак в такси меня не пустят.

– Восстановлению магией не подлежит? – на всякий случай уточнил я. – А как же секретные техники ведьм?

– Чтобы потом фонило? – скривилась Елизавета. – Это как комариный писк. Мешает. Кажется, стоило все же одеться более практично, взяв пример с тебя. Подожди минут десять, я быстро.

– Редкий случай – женщина признает мужскую правоту, – бросил я ей в спину, устраиваясь на лавочке у подъезда элитных апартаментов.

В квартиру меня, что характерно, не позвали. Оно и к лучшему – у меня появилось время сделать звонок.

Вернувшаяся Елизавета довольно оперативно освоилась с управлением моей машиной, и уже скоро мы добрались до моего дома. Ведьма вызвала такси, а я подобрал со ступеней перевязанный упаковочной бумагой сверток.

– Ну что, поеду я, – отчего-то тяжело вздохнула Елизавета, когда такси остановилось рядом с нами.

– Секунду, – жестом фокусника я вытащил из-за спины и развернул букет темно-бордовых роз. – Спасибо за самое романтическое свидание в моей жизни.

– А ты ничего, не совсем безнадежен, – расхохоталась Елизавета, принимая цветы. – В знак признательности разрешаю и дальше обращаться ко мне на "ты".

И уехала, оставив меня чесать в затылке. Умеют же некоторые в любой ситуации оставлять за собой последнее слово. Но теперь надо аккуратно поставить машину в гараж и постараться получше выспаться, не вызвав у дочери лишних подозрений.

Волевым решением я объявил себе с утра очередной выходной. Организм в целом пришел в норму, ничего не болело, и я просто решил посвятить день себе. Прогулялся под теплым весенним солнцем по окрестностям, сделал десяток подтягиваний на ближайшем турнике под недоумевающими взглядами местных мускулистых подростков. Они-то явно перевалили за третий десяток подтягиваний, да еще и в лесенку играли, так что на меня смотрели, как на невесть зачем бодрящегося пенсионера. Ну да и черт с ними – настроение все равно было хорошим. Здесь и сейчас все живы, а о грядущих проблемах можно подумать и завтра.

Идею после обеда поваляться в спальне с книжкой сорвала Катерина. Девочка с хмурым видом стояла у подъезда совершенно одна.

– Что с тобой? – поразился я непривычно печальному выражению на ее лице. – Неужто кто-то тебя обидел, и при этом остался в живых?

Шутка вышла так себе, Катерина даже не улыбнулась.

– Дядя Миша, ты сам говорил, что не все проблемы можно решить силой. А жаль.

– Я могу как-то помочь? – уточнил я.

Душевное состояние в прямом смысле огненной девочки мне совершенно не понравилось. Это, конечно, все дела князя – но не уверен, что он еще помнит, как детям иногда нужно внимание. Хотя и взрослым, пожалуй, не меньше – но мы хотя бы сами можем о себе позаботиться.

– На твоей работе сказали, что ты выходной сегодня. Можешь погулять со мной? – огорошила меня Катерина.

Книжка вполне могла подождать и следующего раза. А вот грустная девочка – едва ли. И плевать, что она может меня сжечь, просто ненароком задумавшись.

– Конечно. – не задумываясь ответил я. – Есть какие-то конкретные пожелания?

– Давай куда-нибудь за город. Где лес и безлюдно.

– В лесу снег еще лежит, а в поле может быть мокро.

– Подсушим, если надо, – Катерина, кажется, вернула малую толику своего привычного оптимизма. – Поехали!

Дорога привела меня к окрестностям базы байкеров, где мы с Катериной и Костей вылавливали начавшую чудить Алису. Место показалось мне подходящим – тихо, тепло, рядом журчала неширокая речка.

Поле было, конечно, влажным, но Катерина, сосредоточившись, усилием воли заставила испариться лишнюю воду с пятачка в десять соток.

– Здорово ты умеешь, – в очередной раз восхитился я ее талантом. – Мне такого в жизни не достичь. Да и Алиске, наверно, тоже.

– Зато у тебя друзья есть, – мрачно ответила Катерина. – И Алисе ты наверно не откажешь, если она поговорить придет. Хочу иногда, чтобы провалился куда-нибудь этот огонь. Но ведь не провалится же?

Она посмотрела на меня с недетской тоской во взгляде.

– Я б тогда училась в обычной школе, была бы обычной троечницей, с подружками бы про принцесс и пони болтали. И на мальчиков бы жаловались друг другу, что глупые и не понимают ничего. А друзья папины на меня бы не смотрели с опаской. И папа, может, добрее бы был.

Взрослая и немного циничная логика меня поразила. Еще полгода назад в ее взгляде не было и тени сомнения в правильности своих действий и решений. И приемный отец был для нее почти святым – могучим и непогрешимым.

– Почему троечницей-то? – зацепился я за неожиданную мысль.

– Да потому что не дается мне учеба, – Катерина поморщилась. – Скучно. И пламя мешает, отвлекает, играет со мной. Да и с магией ведь тоже беда – кроме огня мне почти ничего не дается. Я даже книжки читать пытаюсь последнее время. Но все равно отвлекаюсь. Расскажи чего-нибудь хорошего, а дядя Миша?

– Сейчас, стулья только из багажника вытащу, – я лихорадочно соображал, что бы такого вспомнить. – Старый я уже, весь день на ногах проводить.

– Папа старше тебя где-то вдвое, – уточнила Катерина. – Но он – не старый. И тебе не надо.

– Кстати, – обратил я внимание на несуразность, – книжки тебе ведь все равно помогли. Ты фразы стала длиннее строить.

– Правда? – девочка наконец-то улыбнулась. – Но тебя все равно послушаю.

И я начал рассказывать. О том, как учился, о службе в полиции, об Алисе и том, как с ней бывает непросто. Катерина слушала меня с непрекращающимся интересом – сейчас даже внутреннее пламя, ее дар и проклятие, не могли пересилить простого человеческого любопытства.

– А как ты смотришь на то, чтоб поиграть с огнем? – закончив рассказ об одной из давних ссор с дочкой, я встал со стула и от души потянулся. – Подвигаться охота.

– Хм. Ты же ведь и впрямь можешь, – обрадовалась Катерина. – А во что играть будем?

– Да хоть бы даже и волейбол, – мне вспомнилось упражнение из одной из первых глав отданной мне князем книги. – Сделай маленький сгусток огня, и медленно кинь в меня, как мячик.

Снаряд получился размером с хороший арбуз, но комментировать я не стал. Сосредоточился, почувствовал родственную стихию, и попробовал оттолкнуть огненный шар обратно в сторону Катерины.

По первости получилось не очень – траектория полета снаряда круто ушла в землю.

– Неважно получилось, – я улыбнулся и развел руками. – Зато мы новую игру с тобой сейчас придумываем. Давай еще раз!

Вскоре нам обоим удалось научиться управляться с огненным мячом. И мы настолько увлеклись, что услышали рев мотоцикла только когда его наездники были уже совсем рядом.

– Папа? Катерина? – дочь выскочила из-за спины недоумевающего Тимофея и строго посмотрела на нас. – Вы что тут вообще делаете?

– Мячик гоняем, – я не глядя отмахнулся от совсем уж здоровенного снаряда, выпущенного в меня увлекшейся девочкой, – Давай с нами?

– Присоединяйся, сестренка, – поддержала меня Катерина.

– А вы вообще в курсе, что при потере контроля кто-нибудь из игроков может запросто превратиться в тлеющие головешки? – буркнула Алиса. – Конечно, хочу! Тимка, пока, меня домой папа отвезет!

Тимофей тяжко вздохнул и поехал в сторону города. Я не стал спрашивать, почему дочь в учебное время болтается черт-те с кем и невесть где. Сам, в общем-то, такой же сегодня. И не то чтоб в юности сильно другим был.

Зато поиграли отлично. Я сидел за рулем, слушал, как Катерина с восторгом рассказывает Алисе, какой у нее умный папа, и краем глаза любовался на темнеющее небо, благо пустая дорога позволяла. Кажется, день психологической разгрузки удался на все сто не только у меня одного.

И работалось на следующий день тоже отлично.

С утра Василий пришел с каким-то невероятно довольным видом. Глядя на его лицо мне более всего хотелось спросить "много ли сметаны съел на завтрак".

– Ты чего такой радостный? – поинтересовалась у стажера привидение.

– Вася, не наводи загадочность, – усмехнулся я. – Начальник-то знает, у кого когда день рожденья.

Традицию отмечать дни рожденья мы так и не завели. Иванна к своему относилась довольно прохладно, Ярослав в силу профессиональной деформации вообще не любил, когда о нем знают больше, чем он сам рассказывает. А больше у нас пока за эти полгода памятных дат и не было. Новый год, разве что – но там мы тихо посидели вечером с тортиком, парой рюмок коньяка на нос, да и разошлись по своим делам.

– Ну вот, – деланно огорчился стажер. – Испортили мне сюрприз. В общем, не знаю как у вас, а у меня это дата важная. Потому в обед приедет всякое-разное вкусное, и попыток увернуться от угощения я не потерплю. Всем все понятно?

– Яволь, – фыркнул Костя. – Поесть мы точно никогда не отказываемся.

Не знаю, где Василию удалось найти настолько продвинутый ресторан русской кухни, но уха, пироги и все остальное были выше всяких похвал. По окончании трапезы Светлана усилием воли телепортировала грязную посуду в сторону посудомоечной машины, и я, сыто отдуваясь, попросил стажера рассказать о его последних успехах в нашем любимом странном деле Юлии Корос.

– Вы, может, помните, что у них новая переводчица из кошачьего племени? – уточнил Василий. – Так вот, я ее обаял и на свидание позвал.

Надо отдать парню должное – он умеет выглядеть серьезно. Правильно подобранный костюм, строгая прическа вместо его вечной лохматости – и внешность школьника-старшеклассника меняется как минимум на образ студента старших курсов. Реальных же цифр не знаю даже я – точнее, понятия не имею, соответствует ли действительности дата в его паспорте. У нашей братии это сплошь и рядом. И ничего удивительного, что еще достаточно молодая с виду кошка-оборотень нашла его довольно интересным.

Мегуми нахмурилась. Василий же, не обратив на это внимание, продолжил.

– Что могу сказать. Киса действительно японская. Не с Хоккайдо даже. У этой вашей островной республики слишком много от советского периода осталось. И слышал, что изменяться они не спешат. В общем, некоторых реалий она совершенно точно не знает.

– Да что ты про республику северного пути* знаешь? – возмутилась Мегуми. – А я там до десяти лет прожила, пока родители во Владивосток не переехали! Никогда мы толком Японией и не были! Поэтому и присоединяться не стали обратно, когда Союз рухнул!

– Тише, – попросил я. – Вася, продолжай.

– У нас, конечно, нестандартной для наших краев нечисти, перебравшейся с острова на континент хватает, – стажер бросил недовольный взгляд на волчицу, – но в некоторых аспектах я не ошибусь. Сколько бы она ни рассказывала, что сама, как и ты, из Приморья. Но английским, японским, русским и корейским владеет как надо, не поспоришь. То есть вроде бы не профессиональная шпионка, но подготовка хорошая. Разве что натаскивали ее в форсированном режиме, и не все успели.

– Контрразведка – не наш профиль, – задумчиво ответил я. – Видимо, еще одна загадка в общую копилку.

– Так может и корейцы не настоящие? – неожиданно спросила Мегуми.

– Это как? Мы ж давали языковеду послушать записи – настоящий корейский не подделать, разве только с рождения там жить. – Ярослав не любил несоответствий и сомнений в результатах своей экспертизы.

– В Японии под семьсот тысяч корейцев живет. Я интересовалась как-то, – смутилась волчица.

– Ого, спасибо, Мегуми, – информация была интересной, и давала уже хоть какую-то ниточку. – Будет что сообщить нашей заказчице, пусть сама разбирается. Еще что-нибудь?

– Да вроде бы на этом и все, – Василий развел руками. – Может, на следующем свидании удастся еще что-нибудь понять. Иногда даже грустно, что это только для дела надо.

– Не забывай о профессионализме, – я шутливо погрозил ему пальцем. – А то есть у нас уже один любитель лютневой музыки.

Мегуми надулась и демонстративно уставилась в окно, а Костя благополучно сделал вид, что ничего не слышал.

Вернувшись в кабинет, я сверился с календарем. Был у меня один вопрос к бесшеему, не предназначенный для посторонних глаз и ушей.

*<Хоккайдо буквально переводится с японского «Северный морской путь». Прочие попытки перевода выглядят натягиванием совы на глобус>

– Как там наше маленькое дело? – спросил я Костю, когда мы оба вышли из офиса по окончании рабочего дня.

– Ну, я уже очень близок, – чуть замявшись, ответил бесшеий. – Даже думал сегодня закончить. Хотите, вместе посмотрим?

– Спрашиваешь тоже. Пойдем!

Костя последнее время снимал квартиру минутах в двадцати ходьбы от работы. Свое жилье, оставшееся от родителей, у него тоже было, но он предпочел в свою очередь сдать его каким-то своим дальним родственникам.

Типовая девятиэтажка родом из конца семидесятых, гудящий и лязгающий лифт, запах влаги в подъезде даже зимой – мне довелось пожить в таких домах. Там может быть довольно уютно, хотя повторения как-то совсем не хочется. Но всегда гораздо интереснее всегда то, что скрывается за тяжелой металлической или поеденной временем деревянной дверью, покрытой вытертым дерматином.

Жилье может много рассказать о своем хозяине. У Кости дома я был впервые, и не брался предугадать, что же увижу. Даже несмотря на полгода совместной работы и несколько пережитых вместе серьезных передряг, загадочнее бесшеего для меня был только Василий.

Одна из комнат была очевидно жилой – шкаф, узкая односпальная кровать, не исключено, доставшаяся еще от предыдущих хозяев, несколько стульев и неожиданный в такой обстановке мощный игровой компьютер. Полное ощущение холостяцкого бардака и никаких следов хотя бы периодического присутствия девушки.

– Шеф, на что вы так скептически смотрите? – подметил Костя мою задумчивость.

– Да вот размышляю, как вы с Иванной вместе время проводите, – не удержался я от аккуратной подколки.

– Так у меня ж еще игровая приставка есть! И там столько всего разного! Хотите, и вам покажу? – от ответа здорово хотелось взяться за голову.

– Да так можно до ночи застрять, – глубокомысленно отметил я. – Давай лучше к делу.

– Эт вы правильно заметили. Алиса, наверно, ругаться будет, – кивнул Костя и пробурчал что-то на санскрите, взявшись за ручку двери соседней комнаты.

Там располагалось настоящее увлечение нашего бесшеего – маленькая лаборатория, заточенная под одно-единственное дело – взлом обычных и магических замков. Уже после окончательного перерождения и изгнания демонического мотоциклиста, дар Кости развернулся на полную мощь. Большинство опытных и могущественных Детей имеет сродство с какой-нибудь стихией, но бывают и исключения. Костя вот имел особые отношения с замками. Буквально чувствовал и видел их насквозь. Эту склонность у него определили еще в институте, и она удачно наложилась на еще подростковое увлечение.

– Был у нас во дворе один старый механик, – уклончиво отвечал Костя на наводящие вопросы.

Надо полагать, вышедший на покой урка, в охотку возившийся с несколькими казавшимися ему перспективными пацанятами. Но эту догадку я благополучно держал при себе.

Обретя второй облик, Костя получил возможность манипуляции магической энергией, что позволило ему в полной мере работать со специализированными артефактами для взлома. Добывались они на черном рынке и стоили довольно дорого, но по-настоящему увлеченную натуру такие мелочи остановить не могут.

– Итак, ваш чемодан, – Костя показал на установленный на верстаке небольшой металлический кейс. – Интереснейшая задачка. Никогда такого не видел, но, как говорил один умный человек, если задачу вообще можно решить, то множество решений – бесконечно. Уж одно-то я точно нашел.

– Гордись-гордись, – улыбнулся я.

Кейс появился у моего порога воскресным утром три недели назад. Алиса сходу определила на нем помимо обычного замка, требовавшего ключа и кода, еще как минимум два магических. И она же заверила, что взрывчатки внутри совершенно точно нет, равно как и чего-то, несущего прямую угрозу жизни. Способности ведьмы, пусть и совсем-совсем начинающей, в таких вещах сбоев не дают.

Немного подумав, я отдал неожиданную находку единственному знакомому разумному, способному, во-первых, хотя бы оценить масштаб бедствия, а во-вторых – достаточно меня уважающему, чтобы не копаться в содержимом без меня.

Об увлечении Кости я узнал случайно – тот как-то обмолвился, что Иванна одновременно напоминает ему и замок, и ключ. Словно бы она сама себе дверь. Сказано это было с таким томным придыханием, что я не смог не заинтересоваться. И вот – пригодилось.

– У автора этого чемодана на редкость изощренная фантазия, – начал хвастаться бесшеий. – Начинать открытие нужно с подбора кода, но сделать это просто нельзя. Маленькая иллюзия, каждый раз искажающая нужную комбинацию. Здесь мне помогло истинное зрение. Дальше – ключ. Чистая механика, но довольно экзотической формы. Мне даже не хватило отмычек, пришлось заказывать на черном рынке парочку таких, о которых мой, кхм, наставник только рассказывал.

– Хорошие у тебя связи. Для детектива – особенно полезные, – уважительно кивнул я.

– А то, – одновременно с рассказом Костя начал открывать чемодан. – Дальше у нас неизвестные чары против открытия. Увидеть-то я их могу, и даже разобраться в плетении, только снять их может только маг. Типовые артефакты не помогают, это я уже проверил. Подайте, пожалуйста, вот сюда немного энергии.

Я сосредоточился на помеченной красным маркером точке.

– Ага! – обрадовался Костя. – Теперь отойдите куда-нибудь в угол.

Точным броском он метнул в чемодан стебель какой-то травы. Хлопок, вспышка – и в ранее монолитной верхней стенке появилась маленькая щель.

– Разрыв-трава, между прочим, не что-нибудь, – Костя снова подошел к нашему объекту исследований. – А что там дальше? Ну, как я и думал! Минутку, бутерброд сделаю.

– Будете? – вернувшись из кухни, он протянул мне бутерброд с колбасой.

Я рассеянно кивнул и принял предложенное незамысловатое угощение. Вторым бутербродом Костя потряс перед чемоданом. Тот заурчал, а потом раскрылся, щелкнул внушительными клыками, и длинным языком смахнул еду с ладони бесшеего. Еще через пару минут чемодан раскрылся снова – никаких зубов внутри уже не было, только непрозрачный черный пакет и записка.

От растерянности я свой бутерброд заглотил одним куском, даже не жуя, и долго кашлял, пока Костя не принес мне воды.

– И вот что это было? – поинтересовался я, снова обретя возможность говорить.

– Добрая старая сказка. Кроме шуток, руку откусит запросто, если не быть готовым. Если будет возможность – познакомьте меня с тем, кто вам это прислал.

– Тут не факт, что выйдет, – задумчиво ответил я. – Больше-то никаких сюрпризов?

– Не должно, но сейчас проверим.

Костя навел на открытый чемодан похожее на недокормленный телескоп устройство, потом притащил из дальнего угла сложную систему зеркал, и, наконец, кинул щепотку зеленоватого порошка.

– Все чисто! Если уже умеете, то можете и сами еще магическим зрением оценить.

– Уже умею, – фыркнул я, но послушно изобразил ненавистную мне конструкцию из пальцев.

Предсказуемо, ничего, кроме контуров самого чемодана-пасти я не увидел, но и это немного успокоило.

– Я могу забрать все целиком, или лучше ограничиться только содержимым?

– Чемодану стоит давать что-нибудь вкусное каждый раз, но на этом и все, – улыбнулся Костя. – Понравилась игрушка?

– А то, – искренне ответил я. – Главное, чтобы Алиска не полезла. Любопытная ж ведь.

– Да ну, ничего страшного, – Костя вернулся к своим приборам. – В ней столько магии, что уж откушенные пальцы ей за пару недель в госпитале отрастят. Заодно узнает, что не стоит лишний раз трогать чужое.

Шутка мне как-то совсем не понравилась, но комментировать я не стал. Пусть Костя и был человеком, но сейчас он все-таки характерный представитель рожденной смертью нечистой силы. И мораль у них местами своеобразная. Хотя вот узнать, что мелкие бытовые травмы Алисе совсем не опасны – весьма полезно.

– Спасибо за информацию, – сухо ответил я. – Но, наверно, так с ней экспериментировать я не буду.

– Ой, простите, что-то я и впрямь не то сказал, – немного опомнился Костя. – Человечность – это даже мне иногда сложно.

– Да не переживай, – хлопнул я его по плечу. – Будешь забывать – напомним. И на меня, и на Иванну тут ты точно можешь рассчитывать. Не интересно знать, что же там внутри?

– От чужих секретов лучше держаться подальше, – рассудительно отозвался Костя. – И спасибо вам за шикарную задачку! Будет еще такие – обязательно приносите!

Попрощавшись с бесшеим и убедившись, по мере возможности, в отсутствии слежки, я пошел в давно присмотренное укромное место. Тихий, теплый и неплохо освещенный подвал, ключ к которому я подобрал еще в бытность полицейским.

Прихваченный у Кости бутерброд сработал как надо – и чемодан снова порадовал меня своим содержимым. Записка, отпечатанная на принтере, была совсем короткой.

"Вы слово сдержали – и мы держим. Будут вдруг деловые предложения – обращайтесь". И нарисованная размашистыми штрихами белка вместо подписи. Внутри пакета, как я и ожидал, обнаружилось несколько пачек купюр. Проверить их на отсутствие меток оставалось делом техники – нужное оборудование я в свое время спрятал в этом же подвале.

И уже только после этого мне осталось откинуться на сломанном стуле и нервно рассмеяться. Меня нашла-таки взятка от Василенко и его подручной. Или, скорее, компаньона.

Закрыв чемодан, и засунув его в прихваченную ради такого случая спортивную сумку, я пошел домой. А смех, даже если он нервный, все равно, говорят, продлевает жизнь.

Моему хорошему настроению не помешал даже звонок от Елизаветы.

– Как у тебя с планами на этот вечер? – спросила она. – Хочу еще кое-что показать.

– Да в принципе свободен, – рассеянно ответил я. – Надеюсь, не как в прошлый раз? Оружия с собой брать не надо?

– Нет, все будет тихо, обещаю, – рассмеялась ведьма. – Заеду тогда за тобой через пару часов.

Просто так выйти из дому ближе к полуночи оказалось не таким уж простым делом. Талантов к бесшумному перемещению у меня никогда не было, и из комнаты высунулся любопытный курносый нос явно даже не собиравшейся ложиться спать дочери.

– Папа, куда это ты собрался на ночь глядя? – недоуменно поинтересовалась Алиса. – Вот никогда же не поверю, что на работу.

– Между прочим, у меня действительно встреча по рабочему вопросу, – пробурчал я, не оставляя попыток отыскать в шкафу невесть куда запропастившуюся пару ботинок. – А кому-то между прочим пора бы уже спать.

– Ну папа! – Возмутилась Алиса и закрыла дверь.

Хорошо хоть вопросов задавать больше не стала. Я и сам не очень-то понимал, зачем Елизавете потребовалась эта встреча. Хотя от этой ведьмы в преддверии весеннего равноденствия ожидать можно было всякого. Но совершенно точно – не того, что она преподавала собственным подопечным. Алиса-то в эту ночь, да и вообще в ближайшие дни никуда не собиралась.

В очередной раз я поразился контрасту между огромным и суровым автомобилем и маленькой чуть подслеповатой женщиной, сидевшей за рулем. Надо отдать Елизавете должное – в машине она очки все-таки надевала. Мощный мотор деловито урчал, и я, расслабившись, даже не пытался понять, куда же мы все-таки едем.

– Так, теперь вот сюда, – наконец подала голоса Елизавета, сверившись с навигатором. – Как ты, не заснул еще?

– Тут, пожалуй, уснешь, – я неожиданно для себя широко зевнул, а ведьма звонко рассмеялась. – Чутье не даст соврать – мы сейчас не на след преступников охотимся, вот я и успокоился немного. Но надо отдать тебе должное, интригу ты держать умеешь. Что ж ты хотела мне такого показать-то?

– Опыт видно сразу, – Елизавета чуть отвлеклась, сворачивая на какой-то грунтовый проселок. – Погоди еще минут десять, мы почти у цели.

Десять минут затянулись на полчаса. Навигатор в сельской местности сбоил, дорогу в свете фар было видно не самым лучшим образом, а один раз мы вообще едва не посадили машину в невесть откуда возникшем ручье. Но пикап с честью вышел из всех испытаний, и, порыкивая двигателем, забрался на неожиданно крутой для наших мест холм.

– Отлично, – Елизавета буквально потирала руки. – До вершины мы и пешком дойдем. Возьми там в багажнике вещи.

Почесав в затылке, я навьючил на себя палатку и взял в руки несколько тяжелых сумок и канистру с водой. Ведьма, что-то напевая себе под нос, шла впереди, легко размахивая внушительных размеров топором на длинной ручке. К нему-то я и прикипел взглядом, после чего едва не споткнулся о вытянувшийся посреди тропы корень.

На плоской верхушке холма не росло даже кустов, зато обнаружилось давнее ухоженное костровое место. Чуть потоптавшись вокруг, Елизавета указала мне место для палатки.

– Может быть, все-таки подсветишь фонарем? – я с облегчением сбросил с себя ношу. – В темноте я не уверен, что справлюсь с незнакомой конструкцией.

– Есть способ лучше, – Елизавета что-то прошептала и нарисовала в воздухе перед собой фигуру. – Полчаса продержится точно. Сосредоточься на том, что ты видишь.

Мой взгляд против воли останавливался на точеной шее и изящных кистях рук ведьмы. Но и этого хватило – магический аналог очков ночного видения начал действовать.

– Ага, работает, – кивнула Елизавета сама себе. – Тогда давай собирать, там вроде все просто должно быть.

Последний раз я ставил палатку лет десять назад. Но то ли ничего всерьез нового с тех пор так и не появилось, то ли данный экземпляр был сильно не новым, так что справились мы довольно быстро. После того как я закрепил последний колышек, Елизавета взяла в руку привязанный к молнии главного тамбура маленький амулет и с силой его сжала. Внешний контур палатки на миг засветился, заставляя меня гадать об истинном назначении этой штуки. Не удержавшись, я заглянул внутрь – но ничего необычного не увидел.

– А ты что ждал, чар расширения пространства, – ведьма откровенно дразнилась. – Думал, у меня там дворец спрятан? Перебьешься! Чары на обогрев, просушку и что-то вроде ночника, активируемого голосом. Закидывай туда спальники и займемся костром.

Чуть поодаль удачно нашлись три здоровых сухих бревна. Может быть, и не просто так они там возникли, учитывая две недели как сошедший снег, но этими вопросами задаваться мне не хотелось. При помощи топора, любовно названного Елизаветой чуркорубом, я подравнял дрова и подтащил их поближе. Еще немного уже подзабытых мной приемов, и костер был готов к розжигу.

– У тебя нет зажигалки? – поинтересовался я у молча наблюдавшей за мной последние несколько минут ведьмы.

– Вообще-то есть, – хмыкнула она. – Ходит на двух ногах и отзывается на имя "Миша".

Смутившись, я сосредоточился на розжиге. Огонь возник в моих руках на удивление легко, и словно бы с радостью вгрызся в дрова. Дождавшись, пока прогорят многочисленные сухие сучки, я сложил заготовленные бревна в нодью. Теперь можно было ожидать, что тепла нам хватит на ближайшие несколько часов. Усевшись на здоровенный пень, я просто смотрел на пламя и наслаждался удивительным чувством спокойствия.

– Все верно, любая ночь годового колеса усиливает наши природные способности, – ведьма, ничуть не стесняясь, уселась на тот же пень, прижавшись ко мне бедром. – А своя лысая гора найдется в каждой местности, да еще и не одна.

– Нам не ждать сегодня прилета обнаженных красавиц на метлах? – усмехнулся я. – Устроят нам тут ритуальные пляски, все настроение собьют.

– Вообще-то еще только март, – ведьма поелозила, устраиваясь поудобнее. – Рановато для плясок в голом виде. Подожди хотя бы мая, если интересно. Расскажу, где найти. Хотя лучше все же купальская ночь – вот там все как надо будет.

Холодно, к слову, не было. То ли компания хорошая, то ли магия какая, то ли просто удачно подобранная одежда. И термос ароматного глинтвейна, заранее подготовленный запасливой ведьмой.

Не знаю, сколько мы так сидели бок о бок и молча смотрели на костер. Просто в какой-то момент я почувствовал, что весь комок из нервов, интриг, политических игр и зловещих событий вдруг потерял свою значимость и перестал давить на меня.

– Так вот что ты хотела мне показать, – шепнул я на ухо столь же задумчивой ведьме. – Спасибо!

– Ты ведь спас меня тогда, – так же шепотом ответила Елизавета. – Не могла же я не поблагодарить.

И мы снова замолчали. А когда луна, выйдя из-за туч, осветила плоскую верхушку холма, моя рука уже лежала на плече Елизаветы. И, наверно, надо быть совсем уж законченным дураком, чтобы в такой момент не заглянуть в глаза прижавшейся к тебе прекрасной женщины, и, прочтя там ответ, не найти ее губы своими.

Она оказалась неожиданно нежной. И изголодавшейся по простому человеческому теплу. Что же до тепла природного – тут заколдованная палатка не подкачала. А спальные мешки, как выяснилось, купленные буквально вчера в туристическом магазине, оказались парными, стыкующимися молнией. Елизавета все же невероятно предусмотрительна – как ни крути, настоящая, опытная ведьма. В лукаво прищуренных зеленых глазах которой удивительно сладко тонуть.

Проснулись мы на рассвете.

– Быстрее, одевайся! – торопила меня Елизавета. – Как раз успеваем!

Восточный край неба, упорно алевший, был очень хорошо виден с вершины холма. Так что восход солнца я встречал, сидя на все том же пне у почти погасшего костра, и сжимая тонкую, но сильную руку настоящей ведьмы.

– Повторяй за мной, – приказала она. – Эос, богиня утренней зари, мы приветствуем твой приход. Мы рады видеть твое возвращение в наш мир. Пусть твоя юность озаряет наши начинания, как твой свет озаряет поля нашей земли. Славься, Эос, вечно юная и прекрасная!