Текст книги "Агентство "Другая сторона" (СИ)"

Автор книги: Карен Витаминов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Таиса, сдай назад, – разворачиваться я не стал. – Не будешь мою сумку искать – так и скажи. А я пойду потихоньку. Сама знаешь, до какого кабинета.

– Как был гадом, так и остался, – майор Степанова хлопнула дверью под укоризненными взглядами коллег.

– Да, наша Тая сегодня не в духе, – фыркнул Фоменко. – Не иначе, неровно к тебе дышит. Что-то я давно за ней такого не наблюдал. Не переживай, знает она, и что ты не сам ушел, и что олигарх этот твой помог тебе с твоей дыркой в брюхе. Давай уже сюда свое заявление.

Дальше беседа пошла как-то получше, хотя вернувшаяся в кабинет Степанова периодически грозно поглядывала на нас из-за монитора. Бывшие коллеги рассказали, что таких как я невезучих за последнее время уже несколько человек набралось. Разовое-то хулиганство почти не ловится, а вот если есть система, то шансы на успех гораздо выше. Заминка возникла, когда я пытался вспомнить, что же у меня в сумке было. По всему выходило, что вор может оттуда узнать кое-что лишнее. Но простое "книга и несекретные документы с работы" полицейских вполне устроило. Так что, выпив на прощание мерзкого кофе и выслушав обещание сделать все, что можно, я поехал домой.

Алиса задерживалась на учебе, потому сегодня сомнительная честь приготовить ужин полностью принадлежала мне. Я как-то здорово привык, что именно дочь меня кормит. Подражая рано умершей матери, она, еще третьеклассница, пообещала, что будет заботиться обо мне. И слово свое держала – готовить-то она уже тогда умела неплохо.

Мои кулинарные таланты даже до свадьбы оставляли желать лучшего. Но уж с мясом справиться я всегда умел.

Дочь вернулась голодная и какая-то опустошенная. Движениями потертого зомби она вцепилась в кусок ростбифа, и механически стала жевать. После третьей порции добавки, наконец-то порозовев, Алиса откинулась на стуле и сыто выдохнула.

– Фуф, кажется, отпускает. Ну и гоняли ж нас сегодня.

– Чародейская практика? – предположил я.

– Она самая, – Алиса встряхнула шевелюрой. – Пытались помочь вырасти траве. Вымотались все, но результата не было. А потом бабушка Наташа, хихикая, призналась, что наши техники до равноденствия просто не сработают. Ну не сволочь ли она после этого?

Я оценил педагогический подход и сам себе уважительно покивал.

– А смысл-то всего мероприятия в чем был?

– Да не знаю я, – Алиса раздраженно ударила кулаком по столу. – Поиздеваться, не иначе!

– Сама же говорила, что маги без умысла ничего не делают.

Оно, конечно, было совсем не так, маги те же люди и точно так же творят всякое, но я не упускал шанса показать дочери, что за словами как минимум надо следить. И лучше – не только за своими.

– Конечно, не делают! – Алиса все-таки призадумалась. И, чуть смутившись, продолжила. – Видимо, основная цель – научить нас работать с информацией. И не ломиться выполнять кажущуюся простой учебную задачу, не обдумав как следует все граничные условия. Спасибо, папа!

– Ну надо же, оценила, что отец твой не так уж глуп, – усмехнулся я. – Скажи, мне показалось, или с нового года подход к вашему обучению немного изменился?

– Чуть строже стало. И таких вот трюков раньше не было, разве что ближе к диплому уже могли возникнуть. Говорят, Елизавета Андреевна большое влияние имеет на наш ректорат. Стоило ей приехать, как стала во все вмешиваться. Не иначе, князь ей благоволит.

– Слышал что-то такое, – с демонстративно отсутствующим видом я побарабанил пальцами по столу. – Сама-то ты о ней что думаешь?

– Она крутая! – по-юношески прямо ответила дочь. – Вот, знаешь, словно творит своей жизнью настояющую магию. Ту самую, по классическому определению Кроули – искусство менять окружающий мир, используя свою волю как инструмент.

– Опасная женщина, – я усмехнулся, вспомнив тяжелый взгляд рыжеволосой ведьмы.

– Не то слово, – кивнула Алиса и подозрительно уставилась на меня. – Уже познакомились, что ли?

– Мимоходом, у князя в приемной. Хотя она мне уже личную встречу назначила. Будет, видимо, на тебя ругаться.

– Так, папа, веди себя прилично! – тут же преобразилась дочь. – А то придешь опять в неглаженном пиджаке, а мне стыдно будет. Шуточки еще эти твои полицейские. Держи себя в руках, в общем, чтобы не пришлось за тебя краснеть!

– Хорошо-хорошо, – я поднял руки вверх. – Обещаю никаких старушек не соблазнять, буду предельно серьезен, как и положено доверенному лицу князя.

– Так-то лучше, – покровительственно взглянула на меня Алиса. – И, кстати, почему я до тебя дозвониться не могла?

Пришлось рассказывать дурацкую историю про мотоциклистов-воришек. Дочь сперва долго смеялась, а потом порывалась задействовать байкеров своего Тимофея. Я успокоил ее порыв, объяснив, что уже созвонился с их старшим, и тот ничего путного сказать не смог. Насторожило Алису только упоминание книги. По ее словам, некоторым артефактам в руки неодаренных лучше не попадать. Скорей всего, те просто ничего не поймут, но если книга сама по себе магическая, а у князя могла найтись и такая, то в городе вполне возможны неучтенные казусы. Например, похитители могли превратиться в кентавров. Или говорящих лягушек. Хотя дело всяко по моему профилю, так что, как по мне, ничего страшного. Но искать воров все же лучше своими силами, и побыстрее.

На встречу Елизавета пришла в строгом деловом костюме, который оттеняли необычные, но хорошо подходившие по стилю украшения. Пока пили кофе, причем она проявила большое уважение к напитку, мы с ней кратко обсудили вопросы обучения молодежи. Алису она хвалила за любознательность, пусть и подмечала, что осторожности, обстоятельности и умения сперва думать, потом уж делать, моей дочери явно не хватает.

А потом ведьма отставила чашку и словно бы надела новый образ, будто платье из гардероба. Светский разговор закончился – теперь она передо мной сидел человек с серьезными полномочиями, изворотливым въедливым умом, да еще и не в самом лучшем настроении.

В первую очередь Елизавете была нужна информация обо всем необычном, происходившем в городе с момента моего поступления на службу князю. Интересовало ее причем не только магическая сторона, но и просто любые замеченные мной несоответствия. Я же в свою очередь отметил у моей собеседницы хорошую память, редкую способность оценивать одно и то же событие под разными углами, и продвинутое умение отдавать приказы.

– Михаил, вам не кажется, что в этом городе маловато порядка? – выжав меня досуха она заказала очередную чашку кофе и огорошила необычным вопросом.

– Могло быть чуть побольше, – осторожно согласился я.

– Сильно побольше, – с нажимом уточнила Елизавета. – Вот слушаю я вас, и диву даюсь. Оборотни какие-то, байкеры эти ваши, домовые неучтенные. И ведь Женя Мещерский столько за эти годы сделал, столько вложил. Не было бы лучше, если бы на каждого мага или иного было бы полное досье, а в идеале – хотя бы малая клятва верности князю и его дружине на время пребывания в городе? Вот тот же Дмитрий и его байкеры – это ведь, как ни крути, независимая и неподконтрольная нам организация, способная стать реальной силой, если за ними не следить!

– Понимаете, Елизавета, – я начал аккуратно подбирать слова, внимательно отслеживая ее выражение лица. – По моим наблюдениям, маги и хорошо социализированные иные от людей почти не отличаются. Ваше предложение – оно скорее про военный лагерь. Когда надо срочно собирать все силы в кулак и действовать. Для мирной жизни оно довольно опасно – в лучшем случае общее поголовье одаренных в городе уменьшится вдвое.

Ведьма смотрела на меня и мрачно кивала.

– Где-то я даже рада, что вы видите всю картину, – наконец, задумчиво ответила она. – И, кажется, дочь в плане умения логически мыслить от вас не сильно отстает. Признаться, немного опасалась, что опытный полицейский будет поддерживать идею абсолютного порядка и контроля. С другой стороны, мы так пока и не можем понять, связывает ли что-то все последние события, и не грозят ли нам новые масштабные проблемы.

Мы снова немного помолчали. К стыду своему, я не сразу догадался, что князь именно ей поручил попытку разобраться в происходящих неприятностях.

– Кстати, Алиса рассказывала, что вы узнали о существовании магии не самым тривиальным способом, – допив свой кофе, Елизавета сменила тему разговора. – Не поделитесь подробностями?

Я отставил полупустую чашку и погрузился в воспоминания. Не самые приятные, если честно. Но уж что было – то было.

Так-то сначала нам казалось, что банда Красного Глаза, как они себя называли, от других ничем особо не отличается. Как и всем бандитам-новичкам, им надо было себя поставить – но пока страдали лишь остальные деятели преступного мира, мы особо не вмешивались. Довольно быстро стало понятно, что расслабились мы зря – кто-то из аналитиков свел неприглядную картину воедино. Исчезновение бездомных и попрошаек, слишком большая жестокость в делах, и даже несколько неофициальных жалоб от других преступных группировок на совсем уж запредельную наглость новичков. И сверху пришла команда "брать всех!"

Наше управление по борьбе с организованной преступностью сбилось с ног, но обезглавить банду не получилось. Даже внешность их лидера оставалась неизвестной – немногие, кто его видел, отмечали только повязку на правом глазу и отсверкивающий алым левый. Неофициальное прозвище прижилось и в наших рабочих документах. Многие из нас, включая меня, считали, что повязка могла скрывать и здоровый глаз, а красный цвет давали линзы. Яркие приметы, которые легко в случае чего скрыть при облаве – ничем иным не объяснялась запредельная везучесть и способность исчезать из уже оцепленного здания. А в остальном – уже немолодой, маленького роста, с редкими серыми волосами – образ подходил многим матерым уголовникам.

Примерно тогда же у Алисы, заканчивавшей одиннадцатый класс, появился новый кавалер. Из тех, кого большинство родителей старается к дому на пушечный выстрел не подпускать. Лохматый, в коже, верхом на мотоцикле и в сопровождении команды таких же как он. И на несколько лет старше, ко всему прочему.

Про байкеров-то я разузнал, ничего криминального за ними не числилось, кроме ночных покатушек по городу. Но ухажер дочери мне от этого сильнее нравиться все равно не стал. Ей экзамены скоро сдавать, а у нее только весна и любовь на уме!

Алиса злилась, а Тимофей этот еще и упорным оказался. Не то чтобы я запрещал дочери с кем-то встречаться, но не перед экзаменами же. Да еще и с таким типом, у которого на лице максимум ПТУ написано.

Вот и решил поговорить с ним сам, по-мужски. Но воспитательная беседа как-то сразу пошла совсем не по плану.

– Я слышал, вы одного особо хитрого бандита ловите, – с самого начала огорошил меня Тимофей. – Так получилось, что мы знаем, где у него главное логово. Интересует?

– Источники информации меня тоже интересуют, – хмуро ответил я. – И что от меня ожидается взамен?

– Насчет "взамен" – просто повяжите уже их. Кто с этим красноглазым дела вел – все одно и то же говорят. Таким отморозкам выше уровня земли делать нечего. А что до источника – давайте сойдемся на том, что байкеры много разного знают? – ответ был немного наглым, но Тимофей смотрел на меня спокойно и уверенно.

– Так-то я хотел тебя по-хорошему попросить держаться от Алисы подальше, – я смерил его взглядом. – Смекаешь, почему?

– Мы можем вернуться к этому разговору после того, как вы с бандитами разберетесь. Тогда вы будете знать, что слов на ветер я не бросаю. И вы мне в любом случае ничего не должны – услуга оказанная ничего не стоит, не так ли?

Слова Тимофея, врать не буду, мне понравились. Не факт, что на его месте я сам смог бы лучше построить беседу с человеком, которому я столь явно не нравлюсь.

– Что ж, по рукам, – согласился я после небольшого раздумья. – Поговорим еще раз, когда Красный глаз этот окажется за решеткой.

– Лучше бы он оказал сопротивление при аресте, – с искренней злостью в голосе ответил мне Тимофей.

И этому тону я тоже поверил. Полученная информация оказалась крайне полезной. Уже спустя две ночи СОБР окружил полузаброшенный склад недалеко от речного порта, и группа захвата зашла внутрь.

Сдаваться, к нашему удивлению, бандиты не собиралась. Они сражались, словно оставленный арьергард настоящей армии – и немного позже мы узнали причину. Операция длилась несколько часов – здесь собрались самые отчаянные и умелые бойцы. Мы даже здорово подозревали, что накрыли не обычных уголовников, а логово настоящих террористов. Но правда оказалась даже страшнее.

Выучка и численное преимущество сыграли свою роль. Многие из известных лидеров банды были убиты в перестрелке, кого-то удалось взять живыми, но ни вожака, ни четверых его ближайших подручных захватить не удалось.

Получив разрешение войти, у дверей склада я наткнулся на командира СОБРа. Вывести из равновесия прошедшего две войны подполковника ох как сложно – но на этот раз он был белым от ярости.

– Загляните в подвал, – прогрохотал он. – И вы поймете, что все, кого удалось взять живыми, оказали сопротивление при аресте или были убиты при попытке побега.

– Так, Михалыч, – я попытался его успокоить. – Не знаю, что на тебя нашло, но хотелось бы без лишней крови.

– Вы посмотрите, – прошипел он. – И поймете, что я еще очень добрый.

– Ну раз ты так говоришь, – задумчиво покачал головой мой начальник, подошедший следом. – То это должно быть что-то совсем выдающееся. Пойдемте, посмотрим, что же там в подвале творится.

В огромном темном подвале, вход в который было еще не так легко найти в складском лабиринте, были тела. Много тел, причем со следами пыток и, зачастую, не целиком. И несколько еще живых пленников, большинство из которых в таком состоянии, что завидовали мертвым. И характерный сладковатый запах, перебивавший даже вонь немытых тел и небрежно перевязанных, зачастую гниющих ран.

Еще было много странных символов на стенах и на полу. К тому моменту, когда мы их заметили, от нашей группы остались мы с начальником, и пара особо стойких СОБРовцев. Остальные же в темпе выбирались наружу – возвращать в природу сегодняшний ужин. Петрович успел повидать на Кавказе всякого, да и я там в командировках бывал, так что нам с ним было чуть легче. Только чуть, справедливости ради.

Посреди зала стояла здоровенная черная плита, напомнившая мне историю бельгийской колонизации Конго. Это где "корзины отрубленных рук" и другие, не менее добрые вещи. Не знаю, что на меня тогда нашло, но я буквально вцепился в стоявшую рядом монтировку и обрушил ее на плиту. Камень треснул, сверкнула вспышка, и парой секунд позже я пришел в себя от тревожного вопроса Петровича:

– Миша, ты чего творишь? Вещдоки же!

Хотя тут же он опомнился, тут этих доказательств – на пожизненное всем уцелевшим. И с командиром СОБРа мы молчаливо согласились – если есть возможность не дотащить раненых бандитов до госпиталя, то мы ей обязательно воспользуемся. И никакие правозащитники в претензии не будут – мы им обязательно экскурсию устроим. Без противогазов, разумеется.

Мне же показалось, что я поступил правильно. Что все причиненное зло собралось именно в сломанной мной плите. И своим ударом я хотя бы часть его высвободил так, что оно мирно развеется по воздуху.

Начальник же молчал. Слишком уж мерзким и кровавым получалось дело. Награды за такое обычно не дают, только подписки о неразглашении.

– Пойду, подышу, – наконец выдавил я.

И сразу же за поворотом наткнулся на скрюченную фигуру с характерной черной повязкой на лице. Меня все еще потряхивало, и я не успел взяться за табельное оружие. Красный глаз, пусть его и корежила неведомая сила, оказался очень быстрым. Он ударил меня ножом в живот и бросился бежать вдаль по коридору. Слишком опрометчиво, как оказалось – СОБРовцы, обеспокоенные долгой задержкой, как раз шли нас искать, и, услышав шум борьбы, приготовились к бою. Красный глаз погиб на месте, получив чуть ли не два десятка автоматных пуль.

Я же надолго загремел в госпиталь. Правая почка, проблемы с печенью, поврежденный кишечник – врачи в основном разводили руками. Жить, конечно, буду, но нехорошо и недолго.

Сложнее всего было успокаивать Алису. Врать ей, что все будет нормально, что меня скоро починят – и сжимать зубы от боли и злости на весь мир.

Ситуацию изменил неведомо как попавший в мою палату Тимофей. Кроме него я увидел еще двоих мужчин – одного в белом халате, а второго – в шикарном костюме.

– Михаил, мы вам здорово должны за эту банду, – начал говорить старший из них. – И за неосторожность и самонадеянность этого молодого человека. Вкратце – у нас есть возможность вам помочь. Все что нужно – ваше осознанное согласие.

– Врачи говорят, что таких операций не делают ни в Китае, ни в Швейцарии, – недоверчиво отозвался я. – А чудес, как мне известно, все же не бывает.

– Насчет чудес вы не совсем правы, – улыбнулся Тимофей. – Алиса, зайди, пожалуйста.

Перемена в лице дочери меня удивила. Она явно не очень верила моим словам о скором выздоровлении, и с каждым днем была все мрачнее. А в тот день ее глаза сверкали лихорадочным светом.

– Папа! Они действительно могут! И я тоже, смотри! – она сосредоточилась, повела рукой, и на кончике указательного пальца у нее загорелся крошечный огонек.

Почему-то я поверил сразу. Возможно, потому что кроме веры в чудо мне ничего больше и не оставалось.

– Магия, говорите, – откинулся я на подушку. – Ну что ж, господа волшебники. Лечите!

Чудес, как водится, действительно не бывает. Меня перевели в маленький частный госпиталь, открытый известным в городе меценатом, потомком белоэмигрантов князем Мещерским. И там еще несколько недель делали что-то, более всего похожее на вполне обычные лечебные процедуры. Но в конце концов мне показали снимок, где все мои внутренности были на месте, анализы давали нужный результат, и самочувствие вернулось в норму. Мне даже показалось, что оно стало лучше, чем было, словно я не провел два месяца в госпитале, а хорошо отдохнул и отоспался.

Перед выпиской меня еще ждал не самый простой разговор с Алисой.

– Мне теперь не в НГУ поступать, а в специальном институте для таких как я учиться, – озабоченно призналась дочь. – Оказывается, в городе не так уж мало магов, оборотней и прочей нечистой силы. Ты, я надеюсь, не будешь против?

– Там хоть нормально образование дают? Или только колдовать учат? – усмехнулся я.

– Да, не переживай. Все как надо, и технические специальности, и гуманитарные. И диплом. Мне потом не обязательно же магом работать, – улыбнулась Алиса. – Могу быть, кем угодно. Но вот научиться управляться со своей силой – необходимо.

– Тогда учись, – я потрепал ее по непослушной шевелюре. – Волшебница ты моя.

Серьезные люди в дорогих костюмах, от некоторых из которых просто-таки веяло чем-то потусторонним, несколько раз встречались со мной, рассказывали о грядущей учебе Алисы, объясняли структуру общества магов и нечисти в городе и стране, и даже предлагали в том или ином виде работать на их организацию. Я отказывался – слишком привык к своей службе.

С возвращением в полицию не заладилось. Как и предполагал Петрович, дело закончилось кучей подписок о неразглашении, а все материалы и немногочисленных уцелевших бандитов забрали безопасники из Москвы. Одно дело – взять обычную банду, тут мы все герои, и совсем другое – столкнуться с мутной организацией непонятных сатанистов. Теперь уже я немного представлял, о чем речь, и некоторые давние слова моих хороших знакомых, которым я до конца не верил, стали гораздо понятнее. Один из старых друзей, плотно осевший в небезызвестном столичном силовом ведомстве, со мной связался, и отдельно предупредил, что молчание в нашем случае – золото. За совет я был благодарен, но настроение от этого не улучшилось.

Да и Петрович скоро ушел на пенсию. Говорил, что устал от всего этого безобразия, но было у меня впечатление, что его хорошо попросили. Правда, он почти сразу уехал из города – так что оставалось надеяться, что к этой просьбе прилагался еще какой-то пряник.

После его ухода новый начальник, лет на двадцать моложе, начал насаждать свои порядки. С ним мы не сработались, и я, махнув на все рукой, решил просто уйти. И, когда от безделья уже начал лезть на стенку, со мной связался один из тех, кто звал работать на организацию волшебников, фонд "Наследие". Этому человеку, от которого исходила физически ощутимая аура силы и власти, мне очень хотелось доверять. Именно он, вместе с Тимофеем и главным колдомедиком, навещал меня в госпитале.

– Ну а дальнейшее вы и так знаете, – закончил я.

– Это Женя был, больше некому, – хихикнула Елизавета. И тут же посерьезнела. – Но как все эти болваны, аналитики наши, такой след-то упустили? Мы с Женей головы ломаем, ищем, а одна из ниточек была буквально у нас под ногами.

– Вы о чем?

– Красный глаз этот ваш. И сатанисты его. Почти уверена, что обломки разбитой вами плиты в Москву не попали. И очень похоже, что это был первый шаг к тому, чтобы пробудить путь на Другую Сторону. Аналитики же это просто упустили из вида. Бандиты, черная магия, самим убирать не пришлось – и славно. Идиоты!

– Теперь, наверно, поздно что-то искать, – я вернулся к своему кофе. Остывший, он показался мне невероятно противным.

– А придется, – Елизавета ударила ладонью о край стола. – И мне в том числе. Покажете, где все происходило, скажем, послезавтра вечером?

– Не лучше ли днем? – недоуменно поинтересовался я.

– Нет, именно ночью, – Елизавета посмотрела на меня, как если бы хотела, чтобы я ее пригласил на танец. – Романтично же. Составите девушке компанию?

– Может, лучше взять с собой пару боевиков? – чутье, как могло, предупреждало о грядущих неприятностях.

– Я кое-что умею, поверьте, – Елизавета искренне рассмеялась. – Не только зелья варить и на метле летать.

Чутье, немного позанудствовав для порядка, все-таки успокоилось. В компании по-настоящему могущественной ведьмы, которую признал равной себе сам князь Мещерский, и впрямь не так уж страшно идти ночью на заброшенный склад.

– А вы умеете уговаривать, – улыбнулся я в ответ. – Что ж, будет вам романтический вечер. Но с вас тогда бутылка коньяка.

– По рукам!

Елизавета подозвала официанта, и, расплатившись, мы вышли из кафе.

– Подвезти? – на всякий случай поинтересовался я.

– Да мне еще на работу надо, – она кивнула на здание фонда.

Я бросил взгляд на часы – было уже девять вечера.

– Тогда до послезавтра! – попрощался я с ней, и, сев за руль, двинулся в сторону дома.

График у нас формально «скользящий», реально – как повезет. Благо, каким-то невероятным чутьем княжеские специалисты по персоналу нашли именно тех разумных, кто готов отдавать работе дни и ночи. Неудивительно, что нормальная семья из нас всех только у Ярослава. Но там отдельная история, его семейные отношения больше похожи на военный союз, чем на что-то общепринятое. Когда твоя жена – офицер МЧС, то любовь к работе не выглядит чем-то странным.

Потому, по общему негласному правилу, официальный выходной у нас среда, когда на дежурстве грустит одинокое привидение, а второй день на неделе ребята берут, когда сочтут нужным, если нет авралов. Реально же я дополнительных выходных не беру вообще почти никогда, да и остальные довольно часто поступают точно так же. И даже в среду иной раз кого-нибудь можно застать на работе – то по делам, а то и просто кофе попить и составить компанию Светлане.

Предложение Иванны взять выходной в один с ней день и отправиться на заранее забронированный магостойкий полигон оказалось немного неожиданным. Я честно выполнял ее рекомендации, но доступная мне крохотная доля таланта позволяла практиковаться где угодно, соблюдая только общие правила техники безопасности.

После наших приключений в параллельной реальности я попытался узнать, есть ли возможность обучения для таких как я. И пришел к неутешительному выводу – заниматься мной не возьмется вообще никто из тех, кто умеет учить. Можно было, конечно, обратиться напрямую к Мещерскому, но залезать к князю в долги лишний раз не стоило. Он меня нанял для решения вполне конкретной задачи – и я пока что не продемонстрировал достаточных успехов и лояльности, чтобы обращаться к патрону за решением мелких личных просьб, не относящихся к основной деятельности. От меня требовалось работать головой, а возможность зажигать свечи щелчком пальцев на мою эффективность как детектива влияла чуть менее, чем никак.

Так что наша волшебница, хотя бы получившая полноценное образование, была для меня чуть ли не единственным возможным наставником. Но и она много дать мне не могла – слишком мал был диапазон тех магических действий, которые мне вообще когда-нибудь могут быть доступны. Я старался как мог, помогали врожденное упорство и приобретенная долгим опытом самодисциплина. И радовался уже тому, что хотя бы амулеты в моих руках теперь будут действовать как надо – большинству из них для полноценной работы требовалась толика магических сил носителя.

Но отказываться от предложения Иванны, я, понятно, не стал хотя бы из любопытства.

Размеры территории полигона меня поразили – большую его часть занимал огромный ангар складского типа. В удачно прилипший к загребущим рукам Василия после одного мелкого заказа волшебный монокль удалось разглядеть множество защитных чар, покрывавших и поверхность ангара, и землю рядом с ним, и даже бетонный забор вокруг здания.

– Так удобнее всего, – отреагировала Иванна на мои действия. – Никто чужой через проходную не протиснется, и лишнего ничего снаружи не видно. Сама защита, конечно, средняя, но для обычной тренировки вполне достаточна.

– Катерина, с командой, полагаю, тренируется где-то еще, – улыбнулся я.

– Да нет, я ее здесь пару раз тоже видела, только у нее спецбокс с хорошим охлаждением, – рассеянно ответила волшебница, копаясь с ключами от предназначенной нам секции. – Не забудь всю электронику выложить, здесь специальный ящик есть.

Телефон и брелок с ключами от машины отправились в экранированный бокс, и мы зашли внутрь. Длиннющая галерея изобиловала разнообразными препятствиями, а в самом ее начале располагалась небольшая площадка с мишенями, заваленная всяческим хламом.

– Универсальный полигон для штурмовиков. Бой в городе и всякое такое, – Иванна, рисуясь, метнула шаровую молнию в дальнюю от себя мишень. – Ну что, Миша, показывай, что сумел освоить.

Чуть отойти в сторону. Вдохнуть, на короткий миг задержать дыхание, выдохнуть на четыре счета. Тихо пробормотать базовые мантры концентрации. Сделать малый разминочный комплекс, приводящий энергетику тела в тонус. Ощутить пламя где-то в середине живота. И, словно по бикфордову шнуру, провести его к кончику пальца. Получив в результате огонек чуть больше, чем от хорошей зажигалки.

Погасить огонек. Еще раз вдохнуть и выдохнуть. Ощутить тепло ладони. Хлопнуть по удачно завалявшейся под ногами газете и с удовлетворением посмотреть, как она тлеет.

Сделать квадратное окошко из пальцев. Произнести формулу активации. Поглядеть в получившийся детский вариант магического зрения на чему-то улыбающуюся волшебницу. Развеять чары спустя десять секунд, окончательно выдохнувшись.

– Весьма достойно, – прокомментировала Иванна. – Учитывая, что до двух тысяч единиц, минимального уровня для обучения хотя бы в колледже, тебе не хватает доброй трети. Но склонность к пламени, упорство и трудолюбие приводят к очень приличному результату. С дистанционным воздействием результатов пока нет?

Я только развел руками, снова собрал из пальцев квадрат и, прищурив глаз, уставился в получившееся окошко на еще один газетный лист.

– Выпей пока и дай пару минут подумать, – волшебница протянула мне термос с неизвестным ароматным напитком.

Я отхлебнул пару глотков и попытался понять, чем же так угостили. Ничего знакомого не было, разве что чуть сладковатый напиток отдавал лесными травами, а накатившая усталость немного отступила.

– Так, над чарами усиления еще поработать надо, – Иванна посмотрела на меня чуть расфокусированным уплывшим взглядом. – С намерением сжечь эту несчастную газетку-то у тебя все в порядке. Равно как и с намерением сжечь все вокруг, это у вас, пиромантов, в крови. Осторожней с этим, Миша.

После чего без предупреждения волшебница метнула шаровую молнию уже в меня.

Время словно растянулось, и я с ужасом наблюдал, как злорадно потрескивающий шар плазмы медленно-медленно летит мне в живот, а где-то чуть в стороне злорадно усмехается Иванна. Тело отказывалось слушаться и почти не шевелилось, и единственное, что удалось сделать сознательно – это расслабить колени. Застывшее время снова ускорилось, я повалился на землю, а смертоносный снаряд с гулом пронесся над моей головой и расплескался о ближайшее препятствие.

– Твоими успехами можно гордиться, – Иванна облизнулась, и в ее глазах промелькнуло что-то безумное. – Но недолго.

От потока ледяных шипов я увернулся, кажется, еще до того, как волшебница их в меня выпустила. Подняться на ноги я не успел и просто откатился вбок под прикрытие груды кирпичей.

– Да что на тебя нашло-то? – происходящее напоминало дурной сон, но способ проснуться как-то не находился.

– Михаил, выходи! Выходи, подлый трус! – Иванна противно хихикнула и хлестнула по кирпичам цепной молнией.

Ответ показался мне не слишком конструктивным, и я попытался найти вокруг хоть что-то, могущее сойти за оружие. Вопросы могут и подождать, а вот удрать от внезапно сошедшей с ума волшебницы требовалось как можно быстрее.

Идея кидаться в боевого мага кирпичами показалась мне не слишком удачной, зато гнев, страх и адреналин подсказали мне другое решение. Я пристально уставился на край короткой куртки Иванны и искренне попытался возненавидеть этот элемент одежды. Судя по внутренним ощущениям, у меня все получилось как надо.

– Дурой была, дурой и умрешь, – подал я голос, принимая позицию для низкого старта. – А Костя еще как-то мне спьяну рассказывал, что задница у тебя толстая. И я с ним, между прочим, согласен! Он давно себе кого поумнее и поизящнее подыскивает!

Прозвучало по-детски, но основы психологии я знал достаточно. По моему импровизированному укрытию снова хлестнула молния, сопровождаемая гневным воплем.

А я, петляя как заяц, изо всех сил рванул в сторону выхода, сопровождаемый нечленораздельными криками волшебницы, пытавшейся потушить загоревшуюся одежду. Добежать до двери я не успевал – Иванна справилась с моим маленьким пожаром, но, вместо нового удара, неожиданно весело рассмеялась.

Я, наконец, осознал свою ошибку – все это время от волшебницы не исходило ощущения жажды крови, вечного спутника ее атакующей магии. И от все-таки полетевшей в меня следующей шаровой молнии уворачиваться не стал. Как и ожидалось, плазменное облако, не долетев до меня буквально сантиметр, вспыхнуло и развеялось, а я на несколько секунд засветился красным цветом, будто внутри меня была вставлена лампочка.